Текст книги "Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)"

Автор книги: Алексей Бессонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 112 (всего у книги 197 страниц)

произнесенных им через минуту после того, как коптер "Скорой помощи"

оторвался от площадки Минтона Бака. В портовой реанимации Ариф не задержался

– его моментально перевезли в надежное и малоизвестное место, и почти сотня

хорошо тренированных и преданных воинов стала на караул вокруг зеленого

плато. То были люди их клана: люди, воспитанные ими самими, люди, вытащенные

из крутого пике, цель которого – дно; молодые псы, влюбленные в хозяев. Его

встретила сама Рея – отвечая кивками на взлетающие к вискам ладони, Роббо

ощутил легкий укол зависти: тыл Арифа находился под надежным прикрытием,

совсем юная девочка имела и волю и самообладание – ему бы так... Нога Арифа

покоилась в синей полупрозрачной колбе, наполненной светящимся туманом. Сам

больной восседал в удобном антигравитационном кресле – в одной руке он держал

дымящуюся сигару, в другой бокал вина. Кресло стояло на широком балконе

предпоследнего этажа, и в блестящих черных глазах Арифа отражались бурые

изломы недалеких скал. Выйдя к другу, Роббо зажмурился и потянулся за

солнцезащитными очками – после серого сумрака коридора горное солнце

показалось ему невыносимым.

 – Хай! – Услышав знакомый торопливый стук каблуков по шероховатому белому

камню, Ариф повернул кресло и приподнялся на здоровой ноге, протягивая

Роберту ладонь. – Как успехи? – У меня пока никак, – улыбнулся Роббо. – А ты?

– Вашими молитвами... – рассмеялся Кириакис. – Надеюсь, здесь я в

безопасности. Что там с Копами? Ты переговорил с теми, кто принял

расследование? – Расследование ведет моя э-ээ... хорошая знакомая. У нас не

будет проблем. – Уже хорошая?.. Х-ха-ха! Ты делаешь успехи. Хочешь вина? Рея

добыла превосходный джастин. – Не стоит, меня от него в сон валит. Что

говорят врачи – когда ты сможешь ходить? – Роберт уселся в легкое плетеное

креслице и потянулся в карман за сигарой. – Дней через пять, может, раньше.

Все ничего, но проклятая конечность ужасно чешется – а как ее почесать? Это

от бешеной скорости регенерации тканей, мать их... Слушай, Роббо, тут есть

одно дело... Роберт встревоженно зашевелился – взгляд друга заострился,

сметая в сторону прежний привычно-игривый тон беседы. – Что у тебя, Ара? – Ты

знаешь... – Кириакис отхлебнул вина, погонял, смакуя, во рту и поднял голову;

взгляды их встретились. – Мне звонил дядя Ярро... Он хочет тебя видеть.

Немедленно. Роберт щелкнул пальцами. Поправил очки, чувствуя, как на виске

суетливо пульсирует предательская жилка, и протянул руку к круглому столику,

на котором стояли графин вина, пара бокалов и ваза с фруктами. Мир медленно

пополз из-под ног, проворачиваясь по нереальной, одной Судьбе ведомой оси. -

Пожалуй, я глотну твоего джастина... – сказал он. – Десять лет, Ара... Десять

лет нас водили на веревочках. А?.. – Может, больше, может, меньше, -

философски отозвался Ариф, наливая маслянистую рубиновую жидкость в

подставленный бокал, – какая разница? Важен день сегодняшний – а что, сегодня

нас есть кому остановить? Есть, Роббо? – Ты хочешь сказать, что наша игра в

любом случае принадлежит только нам?.. И никто, кроме нас, не сыграет ее так,

как надо? – Хвала Богам, мы всегда понимали друг друга. – Бокал Арифа звонко

ударил в бокал Роббо. – Думаю, Ярро хочет нам помочь. Старый прохвост не

станет крутить мозги сыновьям своих друзей и покровителей. Он ведь не

дурак... Роберт допил вино и встал. – Я лечу... Буду у тебя ближе к вечеру по

местному. Плюхнувшись в ароматные кожаные объятия широкого красно-коричневого

дивана, он закрыл глаза и откинулся на спину, вытянув ноги. Дядюшка Ярро...

Роберт хмыкнул и затянулся – так, чтобы сладкий дым продрал легкие без

остатка. Гениальный махинатор, человек выдающегося чутья и широчайших

талантов – правая рука покойного Луки Кириакиса, а уж тот-то знал, с кем

работать и кому доверять! При разделе планеты Ярро Блант получил свое,

несколько лет активно занимался бизнесом, увеличивая и без того немаленький

капитал и в конце концов ушел на покой, оставив дело своим не шибко толковым

зятьям. Роберт давно догадывался, что "покой" дядюшки Ярро выглядит весьма

своеобразно, но никаких беспокойств с этой стороны друзья не ощущали – и не

давали себе труда поинтересоваться, как же на самом деле протекают будни

одного их крупнейших авантюристов планеты. "Какие ж мы красавцы, – горько

подумал Роббо, – ах, какие!.. Десять лет – десять лет, джентльмены! – мы

возились в своей песочнице под отеческими взглядами папаш и мамаш, абсолютно

уверенные в том, что наши невинные шалости совершенно невидимы и вообще,

того... прозрачны. Ну да ничего. Ничего. За десять лет можно построить замок

даже из песка, особенно если хорошо знать, как это делается. И мы это сделали

– наши башни достаточно крепки, и одним махом их не разломать..." Старик жил

в Норхэме, в нескольких минутах полета от спрятавшейся в северных горах

клиники – сигара Роберта не успела дотлеть: коптер мягко ухнул вниз,

проваливаясь сквозь снежные холмы облаков, и под крылом появилась игрушечная

зеленая долина, серебряная змейка реки и крохотные строения уединенного

ранчо. Незнакомый ему молодой крепыш в ливрее дворецкого встречал Роберта под

бортом коптера. – Его милость ждет вас – прошу... Блант сидел в увитой

виноградом беседке, рукотворной террасой нависавшей над крутым песчаным

берегом реки. Коротко подстриженные пепельно-седые волосы были уложены гелем,

делая мафиозо похожим на состарившегося жиголо – впрочем, выцветшие до

неопределенно-прозрачного цвета глаза смотрели цепко и, как показалось

Роберту, несколько задумчиво... – Здравствуйте, дядя Ярро. Вы ждали меня?

Скуластое лицо старика расплылось в улыбке: привстав, он хлопнул гостя по

спине и усадил его в удобное кресло с высокой спинкой. – Я рад, что ты

помнишь старого пердуна... Знаешь, мне бывает одиноко, да. Мои дорогие

дочурки изо всех сил пытаются забыть своего папашу – и Бог им судья! Что

будешь пить, парень? – Сок, если можно. Холодный. Последнее время я вливаю в

себя алкоголь практически каждый день – того и гляди печень рассыплется. Ярро

 хохотнул и взмахнул рукой, подзывая стоявшего сзади слугу. Роббо

затянулся, высасывая из сигарного окурка последние, уже горькие соки, швырнул

его через ограждение беседки в воду и тотчас потянулся за новой сигарой: он

чувствовал себя кадетом, проваливающим ответственный экзамен. – Как дела у

Ары? – поинтересовался Блант. – Ты, конечно, уже побывал у него?.. – Ара

парень крепкий, – махнул рукой Роббо. – Несколько дней, и будет как

новенький.

 – Повезло вам, парни, – обоим. Даже не представляете, как повезло. Роберт

ощерился и раздраженно крутнул лежащую на столе зажигалку: – Дядя Ярро,

давайте не будем! Клянусь дьяволом, мы уже совсем не дети!.. Месяц, ну,

пускай, два – и мы разотрем всю эту публику по поверхности Бифорта очень-

очень тонким слоем. Мы вполне готовы к решению любых вопросов подобного рода.

Да, они обыграли нас в дебюте, ну и что? Время, время – это всего лишь вопрос

времени, а его у нас пока что достаточно. Не думайте, что в стратегической

разведке Объединенных Миров гений на гении сидит и титаном мысли погоняет, -

я вас уверяю...;1 Блант поднялся из своего кресла, прошелся по беседке – его

легкие туфли без задников смешно пришлепывали в такт шагам.; – Вы не

понимаете, в какое дерьмо вас угораздило вляпаться на этот раз, – глухо

произнес он. – Да! Даже я, старый идиот, не знал, насколько все серьезно...

Зато я точно знаю, что теперь – сегодня – мне уже не справиться. А уж вам-

то... – Он махнул рукой и вернулся за стол. – Конечно, я не могу; знать

истинных границ вашего с Арой влияния, но тем не менее мой вам совет – не

лезьте в это дерьмо. Это совсем не то, о чем вы думаете, это гораздо

опаснее... " Старый хрен ни черта не знает! Ни черта, кроме Неизбежных слухов

– при его информационном 'Иоле слухи, конечно же, всегда доходят без потерь и

6 минимальными искажениями. Но это только слухи, только рваные клочья

вчерашней правды!.. Роббо вдруг вспотел и незаметно ослабил душивший его

галстук. Да, он что-то слышал – да, он что-то видел... Но не следил, не копил

по песчинкам пухлое досье, не покупал дорогостоящую и не всегда

 ценную информацию! Я переоценил тебя, добрый седой дядька!.. Но что же

тогда ты знаешь? – Видит Бог, я любил вас как собственных сыновей, – устало

сказал Блант, – сколько раз вы сидели у меня на коленях... Роббо, послушай

меня: забудь обо всей этой истории со стрельбой в порту. Что будет, то будет

– но своему отцу ты нужен живым и здоровым, у него нет и не будет другого

сына! – Что – будет? – прищурился Роберт. – Что, дядя Ярро?.. О чем вы не

хотите говорить? – Не могу... Не могу, Роббо, и единственное, на что мне

остается надеяться, – это твое благоразумие. – Я никогда не отличался

благоразумием – вам это известно лучше, чем кому-либо. Ни вы, ни отец – никто

не сможет призвать меня к благоразумию, у меня его просто нет. Вместо него у

меня есть кое-что другое – долг. Старик опустил глаза и медленно наполнил

свой стакан буроватым крепким виски. – Даже десятилетия, проведенные на

вершине власти, не сделали твоего отца политиком, – сказал он. – Лорд Торвард

– великий воин, но этого недостаточно... И он рассчитывает на тебя. Лет через

десять ты должен занять его место. Что еще я могу сказать тебе? Что ты -

точная копия Торварда Неукротимого? С той лишь разницей, что материнская

кровь сотворила тебя большим хитрованом? Да... И не мне пытаться остановить

тебя, я слишком стар, чтобы остановить несущийся танк. Не перебивай меня! -

прикрикнул Ярро, увидев, что Роберт уже открыл рот, чтобы возразить. – Я не

могу сказать тебе того, что ты хочешь от меня услышать: во-первых, я слишком

мало знаю сам, во-вторых, твой отец недоволен... – Мной? – Твоим участием в

игре. Он считает, что эта игра – его. Да! Но выбросить тебя с поля он,

кажется, уже не в состоянии... Слушай меня внимательно: ты находишься в

прорези прицела, мне кажется, что они очень хотели бы спровоцировать лорда

Торварда на истерику. Один дьявол знает, зачем им это надо. Это как-то

связано с Ахероном. Не спрашивай меня, что это такое, я вообще не имею права

говорить об этом – тем более тебе. Ты все узнаешь сам... Если останешься в

живых. Впрочем, вы, Королевы, невероятно живучи: я почти уверен, что тебе

повезет. Не был бы уверен... Ладно, это неважно. Итак: утрой свою

параною – Аре пока ничего не грозит, и вы успеете сориентироваться.

Помни: могут умереть находящиеся рядом с тобой люди, ты Сейчас Ходячая бомба,

поэтому не думай обзаводиться какими-либо привязанностями, у тебя не Должно

быть слабых мест! – Где мне искать, дядя Ярро? Одно лишь слово – где?.. -

Начнешь с Грехэма – надо полагать, ты уже знаешь, кого и как... Запомни:

бойся лорда-наместника.. -Дитца?! – Нет, он не предатель. Но он верит в

твоего отца, как в Бога... И к тому же он не блещет умом. Дитц может

натворить чудес. Постарайся сделать так, чтобы он вообще не обратил на тебя

внимания. Ты не сможешь прибыть на Грехэм инкогнито, но тем не менее меньше

шума, как можно меньше шума. Никаких официальных визитов: ты – лорд Роберт

Вербицкий и точка. Помни – Дитц милый парень, но из-за своей тупости он может

быть опасен. Как лорд-наместник он великолепен, как игрок в партии с такими

ставками он страшен для своих же. Все, Роббо... Дай я тебя поцелую...

 Глава 4

 Я не думал, что ты вернешься так рано, удивился Ара. – Ты же говорил – к

вечеру... – Мы недолго. – Роббо плюхнулся в кресло и с силой провел рукой по

лицу. – Дьявол, Ара, мы, похоже, влипли в какие-то высшие государственные

тайны... Мне даже сложно передать тебе суть нашей с Ярро беседы: с одной

стороны, он сказал слишком мало, практически ничего, с другой – наговорил

слишком много. -А все-таки?.. Роберт налил себе вина, жадно глотнул и

потянулся к вазочке с фруктами. Ариф смотрел на него не моргая; за последние

дни молодое лицо лорда-наследника осунулось, вокруг глаз залегли мелкие,

совершенно неожиданные морщинки. Кириакис знал, что дело не в усталости.

Привычный мир, казавшийся таким уютным и незыблемым, рухнул буквально в

считанные часы, поставив друзей перед пугающе непонятной стеной вопросов,

ответ на которые пока даже не просматривался. – Похоже, все наши маневры были

направлены прямиком в задницу, – задумчиво сказал Роберт. – По словам дяди

Ярро, нам противостоит не разведка ОМ и не связанные с ней несознательные

граждане. – Чего-чего? – Ариф не поверил своим ушам и поперхнулся дымом. – А

кто ж тогда? Аврорские люди? Орегонские жуки, связанные с Бредхемом и

Генеральной биржей Объединенных? Но это же явная ерунда, это ж ни на какую

голову не натянешь, Роббо! – Привидения, – буркнул Вербицкий, – ага. Слушай-

ка, Ара, ты помнишь, весной позапрошлого года Френци Лангфельд пропал вместе

со всем экипажем? А? А теперь постарайся вспомнить всю ту ахинею, которую он

нес нам якобы по большому секрету и от которой мы тупо отмахнулись, сочтя ее

бредом спятившего от ходовых вахт пилота? – Куда ты клонишь? – удивился Ариф.

– Ну, помню... Френци клялся, что в районе Ламина он собственными глазами

видел наш крейсер класса "Шнейдер", который снимал людей с сильно парящего

изуродованного чужака, который здорово напоминал имперский линкор. Ты это

имел в виду? – Почему Френци пропал? Ты никогда не задумывался – как он

вообще мог пропасть с сотней рыл экипажа, не покидая Бифорта? У него ведь все

было почти чисто, он никому ничего не торчал, тихо занимался своими делами...

Роберт навалился грудью на столешницу и заглянул Арифу в глаза: – По словам

дядюшки Ярро, вокруг Бифорта, крутятся какие-то новые, неизвестные широкой

публике силы. И мой папуля ведет с ними свою дару – а карта у него отчего-то

шваль, вот так. Если бы мне поведал об этом кто-нибудь другой, я бы, понятно,

просто посмеялся – так же, как мы посмеялись над честным Френци, – ага, но

дядя Ярро – если не верить ему, то тогда кому вообще? Папе с мамой? Да лучше

архиепископу! – Никогда бы не подумал, что ты так любишь детские страшилки, -

недоверчиво усмехнулся Ариф. -Детские... кадетские!.. Ярро сам порядком

напуган – ты можешь себе это представить? Ты когда-нибудь видел нервного Ярро

Бланта? Вот я видел – полчаса назад. Более того – Ярро считает, что я сейчас

нахожусь прямо в чьем-то прицеле – это его собственные слова. – И что ты

намерен предпринять?

 – Я лечу на Грехэм. Ярро намекнул, что хвостик этого клубка мы найдем

именно там. "Валькирия" будет готова к завтрашнему вечеру – мои лоботрясы

` '.!` +( один из компрессоров, и раньше этого срока им не успеть. До отлета

я укроюсь в Дагсборо, там меня ни одна зараза не найдет. По крайней мере, мне

хотелось бы так думать. И вот еще что: если моей скромной персоной вдруг

резко заинтересуется его милость лорд-владетель, скажи прямо – улетел на

Грэхем. Охотиться и жрать виски. Когда будет, ничего не сказал. Все, Ара... У

меня еще немало дел. Я свяжусь с тобой по прилету. И вот еще что. Наша игра -

это наша игра, и никакие папы-мамы-тети-дяди нас из нее не вышибут! Пилот

Роберта взял курс на столицу: сперва он хотел связаться с Кэтрин по личному

фону, но потом вдруг передумал, перестраховался, хотя имел все основания быть

уверенным в том, что уж его-то линию прослушать более чем проблематично.

Могли слушать ее – а вдруг? Пока еще у него не было ощущения петли вокруг

шеи, но где-то глубоко, в самом дальнем уголке загадочного подсознания уже

рос неясный образ добротной, хорошо сплетенной паутины. Паутины,

предназначенной для него. И ему оставалось одно, лишь одно решение -

атаковать незнакомого и невидимого противника, рубить его клейкие нити, не

давая им разрастись и окрепнуть. Промедлить – значило опоздать и увязнуть,

увязнуть намертво, и, кусая в бессильной ярости губы, наблюдать, как рушится

все, созданное им за долгие годы, а сам он неудержимо превращается в

послушную марионетку всесильного отца. Мысль об этом была невыносима. Нет!

Возможно, лорд Торвард и прав, возможно, с его колокольни открывается вид

куда как более широкий, но у его сына всегда был свой путь, изрядно

отличающийся от предначертании кого, и вообще – сильный, самоуверенный Роббо

предпочитал творить судьбу собственными руками. "Интересно, – подумал вдруг

он, – а что такое "Ахерон"? Как сказал Блант: "Это как-то связано с

Ахероном"... Дьявольщина, что же это? Какой-то новый проект? Чье-то имя?

Или... название места, возможно, звездной системы или планеты?": Он

прищурился и привычно защелкал пальца ми. Охотничий азарт, его единственная и

всепоглощающая страсть, запульсировал в сознании миллиардом едва ощутимых

иголочных уколов. След был взят, теперь наконец взят на все сто, и Роббо это

чувствовал. Коптер опустился на широкую крышу монументального серого куба

департамента особо важных расследований – здесь же, под этой крышей,

располагалась и канцелярия лорда генерального судьи, который когда-то с

хохотом возил юного Роберта на своих крепких плечах. Пост охраны он миновал

без проблем, биоидентифицирующая "ксива" офицера СБ могла открыть практически

любые двери на планете – и поспешно свернул в узкий левый коридор, ведущий в

крыло, занимаемое департаментом. При одной только мысли о возможности

случайной встречи с гуляющим по коридорам лордом Эштоном по его спине бежали

мурашки. Дружелюбный судья обо жал задавать вопросы, а отвечать на них Роббо

не Имел ни малейшего желания, особенно сейчас. Кэтрин Раш находилась в

собственном кабине те: ее местонахождение Роберт определил, связавшись в

лифте с дежурным диспетчером. Лифт остановился на двадцатом этаже. Выскочив в

коридор, Роббо быстро сориентировался в направлении нумерации и двинулся

вперед. Кабинет 207 обнаружился за углом. Он решительно рванул на себя

дверную ручку и ввалился в комнату.

 – Ты?.. – Кэтрин отбросила в сторону лежавший на столе инфорбокс и

порывисто поднялась ему навстречу. – Что-то случилось? – К сожалению, Кэт.

Одевайся скорее. Мы должны лететь, мой коптер ждет на крыше. – Куда? Что

стряслось, Роббо? – Плохи наши дела, – он присел на край ее рабочего стола и

посмотрел ей в глаза, – точнее говоря, плохи мои, но и твои, соответственно -

тоже. Собирайся... С Галландом я переговорю сам. Кэтрин бросила на него

странный взгляд и сняла с вешалки сумочку и короткий летний плащ. Порылась в

столе, вытащила из нижнего ящика тупорылый полицейский бластер, сунула его в

карман плаща и выпрямилась: – Я готова. Надеюсь, твои объяснения будут

достаточно внятными... Роберт горестно покачал головой и подтолкнул ее к

двери. О каких-либо объяснениях думать не приходилось. Тем более что он не

мог объяснить происходящее даже самому себе. – Сядешь на площадку "Бифорт

Даинэмикс", – приказал Роберт пилоту, плюхаясь в переднюю кабину рядом с ним,

– и можешь быть свободен... Коптер пронесся над центром города и опустился

между воздушными машинами на крыше гигантского небоскреба финансово-

промышленной корпорации "Бифорт Дайнэмикс Груп". Пилот выбрался наружу. Роббо

быстро занял его место и рванул штурвал на себя, бросая мощную машину в небо.

– Я, честно говоря, и сам не много понимаю, – сказал он Кэтрин, опустив

отделявшую салон от кабины перегородку, – прости меня. Мы сильно рискуем, но

я не вижу другого выхода.

 – Ты втравил меня в какую-то веселую историю? – иронично поинтересовалась

женщина. – Не совсем так, Кэт. Ты влипла в нее без моей помощи. Понимаешь,

тогда, в порту, стреляли не в капитана Лашке, а в меня. И я хорошо знаю,

кто... Это тот же мерзавец, что уделал Макса Даниели. Сейчас у меня нет

времени выяснять, каким образом Макс, крупный профсоюзный гангстер, был

связан с этим ублюдком – ситуация слишком накалилась, мне уже не до Макса. Ты

тоже под ударом, а мне, поверь, очень не хотелось бы вернуться и обнаружить

тебя в могиле. – Вернуться откуда? – С Грехэма. Кажется, там я смогу получить

кое-какие ответы на свои вопросы. Фактически, в данный момент я почти ничего

не понимаю... Но сегодня я узнал, что на меня открыли сезон охоты. – Ты

собираешься лететь рейсовым? У меня могут быть проблемы с таможней -

полицейские чиновники моего ранга не имеют права покидать планету без особого

разрешения начальника департамента. – Мы не будем проходить таможню, -

отмахнулся Роберт, – у меня собственный корабль... И я хотел бы поглядеть на

того идиота, который решится сунуться под огонь его башен и батарей. Мы

вылетим завтра вечером. -А сейчас?.. – В департаменте Дагсборо у меня есть

хижина. Предгорья Пирс-Рок, места там дикие, и о ней никто не знает. По

крайней мере, я так думаю. Да и вообще: по некоторым данным, убивать меня

нужно при большом скоплении народа, иначе нет смысла даже завязываться с

таким дерьмовым делом. В Дагсборо – глушь, а взять меня живым не так-то

просто, особенно там.

 Кэтрин покачала головой и отвернулась, уставившись в окошко. Коптер мчался

на огромной высоте, жадно пожирая километры, – роскошная модель вполне

оправдывала свою заоблачную цену, ее глухо ревущие двигатели могли

перебросить хозяина на другую сторону планеты буквально за час. Сейчас коптер

летел на северо-запад, торопясь увидеть покрытые вечным снегом вершины горной

цепи Пирс-Рок. Роберт убрал газ и отдал штурвал от себя. Красноватое солнце

высоких широт, равнодушно горевшее слева по курсу, исчезло – снижаясь, машина

провалилась в плотную пелену облаков. За толстыми стеклами кабины клубился

серый кисель. Коптер продолжал терять высоту, но до края облачности еще было

далеко, приборы показывали его лишь на ста с лишним метрах. Роббо перевел

взгляд на курсограф и коротко выругался. Рука крутнула штурвал влево,

корректируя курс снижения... Коптер выпал наконец из плена седого марева, и в

продолговатом окошке у левой ноги Роберта помчался однообразный буро-зеленый

ковер непролазной тайги. – Накинь плащ, – сказал он Кэтрин, – здесь уже

осень... и вообще не тропики. Короткие крылья коптера неторопливо спрятались

в пазы на днище: замедлив ход, машина огибала высокий, заросший старыми

деревьями холм, и Кэтрин увидела наконец то, что Роберт называл "хижиной".

Угрюмое островерхое двухэтажное строение прилепилось к склону горы; узенькая

площадка, едва достаточная для посадки коптера, заканчивалась глубоким и

темным обрывом. Справа от дома угадывались неровные контуры какого-то

приземистого сооружения, почти целиком скрывшегося под паутиной цепких ветвей

ползуна. Дом выглядел древним. Его стены, сложенные некогда из

разнокалиберных каменных глыб, сплошь заросли бурым мхом, темные провалы

высоких стрельчатых окон показались Кэтрин глазами мертвеца. Опоры шасси

коснулись дерна, раздраженно фыркающие двигатели смолкли, и Роберт распахнул

дверцу пилотской кабины. В теплое нутро коптера ворвался холодный ветер,

несущий с собой целую гамму непривычных Кэтрин запахов: пахло прелой листвой,

смолой и чем-то еще, холодным и чужим. Она выбралась из машины, кутаясь в

свой нелепый плащ, и двинулась вслед за Робертом, который поднялся по

усыпанной листьями серой от времени лестнице и уже колдовал над замками

входных дверей. – Боже, какая глухомань, – протянула она, всматриваясь в

громаду леса, начинавшуюся сразу же за недалеким обрывом. Огромная,

окаменевшая за столетия дверь противно взвизгнула по камню, сметая в сторону

рубиново-красные палые листья, и в глубине дома неожиданно вспыхнул свет. -

Добро пожаловать в один из древнейших замков планеты, – улыбнулся Роберт, -

сейчас я запущу генератор, и здесь будет тепло и очень мило. Ты пока можешь

разжечь камин – дрова в углу за креслом. Кэтрин шагнула через порог и с

любопытством огляделась. Огромный холл, похоже, занимал больше половины всего

первого этажа. Стены были отделаны полированными деревянными панелями, на

окнах висели тяжелые коричневые шторы, пол был застелен мохнатым темным

ковром. Камин поразил ее, и не столько своими гигантскими размерами, сколько

странной формой и загадочной, совершенно нечеловеческой резьбой: казалось, по

синему камню струятся живые, пульсирующие нити, сплетаясь в игриво

подмигивающие узоры. Перед камином стояло тяжеловесное глубокое кресло и

невысокий круглый стол из потемневшего от времени красного дерева. Второе

кресло находилось в углу, и за ним действительно обнаружился небольшой запас

аккуратно напиленных смолистых поленец. Уложив их в глубине громадного очага

ровным колодцем, Кэтрин взяла с каминной полки баллончик с легко горючим

аэрозолем, брызнула на дрова и поднесла к ним зажигалку. Поленья схватились

ровным, чуть гудящим в тяге пламенем. Молочного цвета потолочные плафоны на

секунду моргнули и вспыхнули неожиданно ярким, неприятным белым светом. Мягко

щелкнула внутренняя дверь, и в холл вошел Роберт. – Молодец, – похвалил он

Кэтрин, поднося к камину замерзшие руки, – сейчас уже будет тепло во всем

доме: имперские генераторы тянут, как звери. – Имперские генераторы? -

поразилась женщина. – Но откуда? – Резерв жизнеобеспечения с какого-то

небольшого корабля. Это бунгало было выстроено очень давно, и вообще -

история у него довольно странная. Ну что ж, пора готовить ужин: за бортом уже

темнеет. Просторная кухня оказалась набита старинной бытовой техникой -

ничего подобного Кэтрин раньше не встречала. На массивной электроплите,

высокочастотных печках и посудомоечном автомате красовались выцветшие

логотипы неизвестных ей фирм, а низкотемпературный продуктовый шкаф оказался

и вовсе непонятного, явно нечеловеческого происхождения. – Интересная у тебя

хижина, – заметила она, садясь в глубокое кресло в углу кухни, – кто ее

построил?

 – Это бунгало возвели лет этак за сто до Войны, – ответил Роберт. – В те

светлые времена о Бифорте знали немногие. Галактика кишмя кишела пиратами,

контрабандистами и прочими добрыми дядями, и здесь, на Бифорте, была тайная

перевалочная база. А этот домик выстроил некий штурман одного крупного

пиратского барона, пожелавший удалиться на покой. От него остались кое-какие

прелюбопытнейшие документы, да и сам он... Знаешь, таких людей уже давно не

встретишь: представляешь, человек проболтался в космосе в общей сложности

восемьдесят лет! Что-то он такое знал, этот чертов старик... Я думаю, что у

него были какие-то основания спрятаться подальше: дом набит следящей

техникой, при желании отсюда можно засечь даже приближающийся к системе

корабль. – И все это железо работает? т– поразилась Кэтрин. – Спустя

столетия? – Да, а почему нет? Дом стоял заброшенным с довоенного времени, а

имперская техника отличалась невероятной долговечностью, сама по себе она

никогда не рассыплется. Это место совершенно случайно нашел один мой друг -

его уже давно нет в живых, – а я у него его выкупил. Дыра любопытная... Там,

за домом, находится ангар. В нем стоит довольно большой космокатер какой-то

непонятной конструкции. Мы с Арифом долго пытались понять, кем и когда он

выпущен, но нам это не удалось. Мы не можем прочесть ни одной надписи, а

Клацать кнопками наобум мы не решились – вместо запуска двигателей можно

дернуть оружейную панель, сама понимаешь... Ара в свое время честно рылся в

закрытых архивах Орегона, пытаясь определить, какой расой создана эта

конструкция, но так ничего и не добился. Роберт ловко распечатал

разогревшиеся пакеты и вытащил из темного углового шкафа прямоугольные

фарфоровые тарелки с изящными золотыми узорами. – Мясо, овощи, – сообщил он,

– на десерт – фруктовый салат. Скромно, но питательно... А пойло у меня есть

 даже могу предложить тебе имперский коньяк, ты такой ни за какие

деньги не купишь. – А ты уверен, что его можно пить? – Абсолютно, – захохотал

Роберт. – Или ты считаешь, что я привез тебя в эту глухомань для того, чтобы

отравить? Через пару минут на столе появилась пыльная пузатая бутылка с

впаянной в пластик золотой этикеткой и тяжеловесные, оправленные в серебро

стеклянные стопки. Роберт долго возился со сложной многоэтажной пробкой -

наблюдая за его тонкими жилистыми руками, Кэтрин улыбнулась. Он был слишком

странным, этот длинноволосый молодой офицер, его пронзительные черные глаза

никак не сочетались с породистым и таким юным лицом, но... В те моменты,

когда ей удавалось поймать его взгляд, Кэтрин забывала все свои сомнения -

его глаза были искренними, они не могли ей лгать, в них светилась нежность,

тепло и потаенный страх, так хорошо знакомый ей самой, – страх потерять

своего случайного попутчика... – За нас, – серьезно сказал Роберт, поднимая

свою рюмку, – да пребудет с нами Фортуна! Коньяк заставил ее задохнуться, на

глазах выступили слезы. Роббо мягко рассмеялся и подмигнул: – Ну что, можно

его пить? – По-моему, все-таки нет!.. – засмеялась в ответ Кэтрин. – Боюсь,

что я окосею, как девчонка на первом свидании. – Ну нет, – притворно

нахмурился Роберт, – а то тебя потом будет мучить многодневное похмелье...

Нет уж, ты мне нужна живой и по возможности здоровой. Я не беру с собой

никого из своей обычной команды, и нам придется управляться вдвоем. А дел у

нас будет немало. – Может быть, ты все-таки решишься рассказать мне?.. Роберт

помотал головой. Плечи его вдруг опали, он закрыл руками глаза и глухо

произнес: – Завтра. Завтра вечером. Ты у меня умница, ты поймешь, почему. Он

снова наполнил рюмки, задумчиво посмотрел на свет плафона через шоколадно-

коричневую жидкость. – Знаешь, Кэт, я специально притащил тебя сюда, в эти

дебри: я хотел побыть вдвоем с тобой, а на корабле это невозможно, даже через

переборки и палубы я ощущаю присутствие сотен человек. А здесь мы

действительно вдвоем – на тысячи километров Кругом нет никого... Я хочу тебе

сказать, я благодарен судьбе за то, что она швырнула нас в объятия друг

друга, я даже благодарен ей, что это произошло так не вовремя. Гм, какую

ерунду я говорю... Давай лучше выпьем. Она выбралась из кресла и неожиданно

присела на край стола рядом с ним. Роберт поднял голову, прерывисто вздохнул

и залпом выпил свой коньяк. – Ты меня пугаешь, Роббо, – прошептала женщина. -

Я знаю, – ответил он, не глядя на нее. – Тебе предстоит испугаться по-

настоящему... и к этому я не могу тебя подготовить. Но это будет завтра. – Он

бросил в рот кусочек мяса, задумчиво пожевал и встал: – Идемте, моя

принцесса. Ночь будет длин ной... Он взял со стола бутылку, рюмки и блюдо с

фруктами и неторопливо двинулся наверх. Кэтрин шла следом за ним, слушая, как

под крышей завывает холодный ветер, и чувствовала, что жуткий древний коньяк

сделал свое дело – по всему телу разливалась сладкая хмельная истома,

прогоняя прочь все страхи и сомнения. Войдя в спальню, Роберт поставил коньяк