Текст книги "Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)"

Автор книги: Алексей Бессонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 93 (всего у книги 197 страниц)

 – На Минг? – Рука Ровольта не донесла бокал до рта, замерла на полпути. -

Какого дьявола?! Я был уверен, что экспансия Объединенных Миров должна была

прекратиться!

 – Вы отстали от новостей, джентльмены. Экспансия ОМ не прекратится никогда.

По крайней мере до тех пор, пока в Совете торчат такие ублюдки, как лорд Бак и

молодой Хэмпфри.

 – От новостей мы действительно отстали, – подал голос Торвард. – Мы очень

долго болтались в космосе. Что еще случилось за последние месяцы?

 – Ничего особенного, милорд. Готовится новый виток агрессии, направленный на

оккупацию Окраинных Миров. Я спрашиваю: что же дальше? – и я не знаю ответа на

этот вопрос. Мы не сможем защититься...

 – Лорды Объединенных Миров распыляют свои силы, – задумчиво произнес

Ровольт, – а сил у них не так-то много. А, Тор? Королев покачал головой.

 – Новые планеты почти не обороняются. Их можно брать голыми руками. Сложно

будет удержать – вот в чем дело.

 – Н-да, ты прав. Удержать будет нелегко. Дорогой Лука! Давайте выпьем за

процветание ваших дел – и поговорим о делах не только ваших.

 – Понял, понял, – засмеялся Кириакис, поднимая бокал. – Что ж, поговорим. Вы

все-таки сумели найти товар, о котором мы толковали? Я, честно говоря, не

очень вам поверил, да и слышимость была не самая лучшая – но экспертов я

нашел. Товар при вас?

 – Товар при нас, – ответил Ровольт, – и товара у нас больше, чем

предполагалось. Мы готовы отдать вам его по самым дружеским ценам и даже

отсрочить некоторую часть платежа, но и вы, старина, должны пойти нам

навстречу.

 – Да-да, – зашевелил носом почтеннейший прохвост, – чем я могу помочь моим

дорогим друзьям? Ровольт откинулся на спинку плетеного кресла и посмотрел на

Торварда. Тот поймал его взгляд и едва заметно кивнул.

 – Я неоднократно слышал, – вкрадчиво начал Ровольт, что у вас, любезный

Лука, есть хорошие друзья, – он помедлил и многозначительно прищурился, -

друзья на Орегоне. Слухи, знаете ли, – они ходят... этак вот: туда... сюда. А

когда слухи проходят по агентурным линиям аврорской Службы Разведки, мне

отчего-то хочется им верить. Что скажете, дорогой Лука?

 – Скажу, что вы схватили меня за ухо, – рассмеялся Кириакис, – и треплете по

всему двору. Как с вами спорить, милорд? Скажите мне – как? – если вы знаете

все на свете... Правда, старый Лука тоже кое-что знает. Точнее, знать я этого

никак не могу, но у кого есть мозги, тот – догадается. Считайте, что я понял

вас. Будет. Все будет. Назовите только тип, модификацию и уровень снаряжения.

Цены обещаю самые приемлемые.

 – И все тот же прежний вопрос, Лука, о людях.

 – Я знаю. Я все помню, дорогой Барт. Ярро? Советник Блант ожил: его

полуприкрытые веки поднялись, тонкие пальцы скользнули по мрамору столешницы.

 – Это было нелегко, милорд, – скрипнул он. – Очень нелегко, лопни моя

печень. На данный момент вас ждут сто сорок человек. Все – квалифицированные

специалисты, достаточно молодые. За каждого я ручаюсь головой, люди

проверенные. Конечно, если бы я хватал кого попало, я бы за неделю набрал вам

хоть тысячу прохвостов. Но Ярро Блант привык делать дело по-настоящему...

Блант умолк, залпом хватил бокал изысканного вина и хитро подмигнул Торварду.

 – Где они меня ждут? – спросил Королев.

 – Разумеется, здесь! И вот еще что, – советник поскреб у себя за ухом и

воровато огляделся – отроческие привычки не давали ему покоя, – есть дело. Хор-

рошее дело!

 – Ярро знает, что говорит, – поддержал его Кириакис. – Правда, такими делами

я давненько не занимался, но теперь, – он скривился, словно от кислого, -

теперь уже я и сам не знаю... Говори, Ярро.

 – На Риппл скоро будет завезена большая партия товара, – сообщил Блант. -

Товар – первый сорт: энергозаряды всех фактур, новенькие, первого срока. С

Риппла товар пойдет на Брэдхэм, на оптовые склады милорда Бака. Я просто

подыхаю от желания проучить говнюка, но сам я с этим делом не справлюсь. А вот

с вашей помощью... Что скажете, джентльмены?

 – Надо подумать – вот что я скажу. – Торвард глотнул вина и полез в карман

камзола за сигаретой. – Оборона на Риппле дерьмовая, это я знаю точно. Ублюдки

заняли планету относительно недавно и о батареях они не думали. Но даже такую

дерьмовую оборону придется ломать – и надо подумать, как это сделать с

наименьшим для себя ущербом. А куда мы будем грузить товар?

 – Грузовик я беру на себя, – сказал Кириакис. – Важно спокойно его посадить

и продержать часа четыре в терминале. Сможете?

 – Катерами, – куснул палец Ровольт. – Они практически неуязвимы – если,

конечно, никто не додумается сунуться прямо под батарею.

 – Батарей не будет, – перебил его Торвард. – Какие, к черту, батареи? Я

сожгу их на втором витке. После третьего можно будет сажать грузовик. С

третьего витка выйдут катера, плотно пробьют периметр – и вперед, дальше уже

не наше дело. Хорошо, а как будем делиться?

 – По-честному: пятьдесят на пятьдесят. А как же?

 – Гм. Ну что, Барт, рискнем?

 – Ты командир – тебе и решать. А теперь, господа, давайте займемся нашим

антиквариатом. Где ваши эксперты, дорогой Лука?

 – Эксперты ждут. – Кириакис дернул плечом, отгоняя назойливое насекомое, и

вопросительно прищурился: – Вам помочь с транспортом? Торвард поднялся, допил

свое вино и вернул бокал на стол.

 – Транспорт нам не нужен. Готовьте экспертов, любезный Лука, – мы управимся

быстро. Идем, Барт. Покинув уютный балкон, они вернулись к своему катеру.

Подтянутые молодые охранники, повинуясь негромко отданному приказу,

стремительно взлетели по лестнице, присоединившись к той паре, что оставалась

на пятке. В косом срезе транспорт-дека откинулся широкий рубчатый слип, и

затянутые в черное юноши один за другим исчезли под вынесенным вверх кормовым

мотоотсеком. В бронированном чреве катера вспыхнул свет, негромко зажужжала

лебедка. Кто-то беззлобно выматерился, лебедка умолкла, и в розоватом световом

пятне появились силуэты людей – их было четверо, и на плечах они несли

довольно громоздкий серый предмет, по форме напоминающий малую

противокорабельную ракету. Следом за ними из дека вышли еще два парня. Кряхтя

и сдержанно ругаясь, они тащили прямоугольный черный контейнер с эмблемами

имперских ВКС на боку. Скрытая в деке лебедка зажужжала вновь: вынесенный из

катера груз с предельной осторожностью был опущен вниз. Свет погас, в

наступившей тьме лишь два рубиновых огонька сигар освещали лица стоящих под

пяткой людей: задумчивую ухмылку Ровольта и выпяченный небритый подбородок

Королева.

 – Груз готов, милорд, – тихо произнес кто-то рядом с лестницей.

 – Идемте, – сухо ответил Торвард. – Постарайтесь не споткнуться... Скучающие

у входа в башню бритоголовые громилы опасливо посторонились, пропуская в холл

гостей с загадочными контейнерами: могучего вида многоствольные излучатели,

висящие на бедрах у странноватых парней в черных комбинезонах, способны были

устрашить самого отчаянного человека. Легенды о всесокрушающей мощи древнего

оружия были памятны всем... На балконе появились новые люди: за столиком подле

Бланта и Кириакиса меланхолично тянул вино тщедушный субъект неопределенного

возраста в измятом дорогом камзоле, второй эксперт, лысый пухлый дядечка с

ослепительно фиолетовым носом, увлеченно плевал на старинные плиты двора,

через изящное узорье парапета. Нос его был неправдоподобно ярок:

сочное сиреневое сияние так и бросалось в глаза, несмотря на приглушенный свет

плафонов. Опустив контейнеры на пол, люди в черном молча удалились, чтобы

занять свои места на лестнице и в холле. Торвард щелкнул пальцами. Ровольт

присел на одно колено и откинул небольшой лючок в боку серого цилиндра.

 – Ого, – сказал Кириакис. Цилиндр разъехался по всей длине: в глазах людей

зарябило от теплого блеска старого золота и разноцветья драгоценных камней.

 – Боже, – сизоносый эксперт нагнулся над чревом контейнера, – Боже, это же

девятнадцатый век! Если, конечно, это не подделки – впрочем, это легко

проверить. Джос, скорее сюда!

 – Мои друзья – лучшие специалисты в своем ремесле, – объяснил Кириакис, -

можно сказать, настоящие фанатики. Представлять я их не буду – сами понимаете,

равно как не стану задавать вопросов о происхождении этих удивительных

сокровищ. Нет, нет, я даже не буду на это смотреть – к черту, к черту!

Присядем-ка лучше за стол. Ярро Блант на секунду проснулся: приоткрыв один

глаз, он заглянул в контейнер, над которым суетились эксперты с приборами в

руках. Увиденное потрясло советника, он громко икнул и потянулся к графину с

вином, стараясь не косить в сторону распахнутого цилиндра.

 – Становится холодно, – Энджи передернула плечами и налила себе вина, -

может, хоть это меня согреет.

 – У миледи несколько странный выговор, – вежливо заметил Кириакис. – Прошу

простить меня за бестактность, но мне не приходилось слышать такой акцент...

 – Естественно, – хмыкнул Торвард. – Энджи с Земли. Вся моя охрана тоже – вы

их не видели? Кириакис шумно сглотнул. Небрежно развалившийся в кресле

темноглазый джентльмен в роскошном старинном наряде вдруг показался ему

опасным... гораздо более опасным, чем показалось ему вначале. Какая-то

зловещая аура, словно сгусток невидимой, но вполне ощутимой тьмы слабо

пульсировала вокруг гостя. Лука Кириакис был немолод, и умение разбираться в

людях, отточенное годами рискованных фартовых дел, до сих пор не подводило

его, – куснув губу, он понял, что обманут, и обман этот выглядел пугающе. Он

не мог твердо оценить степень опасности, исходящей от расслабленного

крепкоскулого человека!

 – Остановимся на том, что я не слышал этой шутки, – хозяин башни

стремительно вернул сознание в привычные рамки непроницаемой любезности, и

улыбка его не была вымученной, – и поговорим об отдыхе – вы, милорд,

собирались дать увольнительную части экипажа? Я готов отдать соответствующие

распоряжения: женщины, игры... к вашим услугам.

 – Полагаю, отдых экипажа придется отложить, – взмахнул сигарой Торвард. – Я

не могу идти на боевую операцию с неподготовленным пополнением. Моя

"Валькирия" довольно специфична – я имею в виду работу в рубках и постах.

Управлять всей аппаратурой обеспечения сброса десанта не так-то просто, и

ошибок тут быть не должно. Ошибка оператора наведения – это чья-то смерть. Я с

предельной серьезностью подхожу к вопросу подготовки экипажа, поэтому

ближайшие дни будут плотно забиты тренировками. Я скажу вам прямо, уважаемый

Лука, – да, впрочем, вы и сами это понимаете: рано или поздно, но "Валькирии"

придется сражаться с целыми флотами – и экипаж мой в самой тяжелой ситуации

должен работать как добротно смазанный механизм. Без сбоев! Потому что в

настоящем эскадренном бою любая оплошность может погубить всех. Суетливый

лысый эксперт подскочил к столику, быстро зашептал над ухом Кириакиса. Правая

бровь господина Луки едва заметно дернулась – отпустив спеца, он задумчиво

потер кончики пальцев.

 – Это совершенно невероятно, господа... да, совершенно невероятно. Буду

честен: все, что я могу дать, – это восемь миллиардов сейчас и столько же

попозже. Скажем, через месяц. Ровольт не позволил изумлению отразиться на

своем лице.

 – Нас это вполне устроит, – он вопросительно взглянул на Торварда – тот

коротко кивнул и закрыл глаза, давая понять, что разговор пора заканчивать, -

ну и, разумеется, известный вам вопрос...

 – Безусловно, – Кириакис расплылся в улыбке. – У нас будет время уточнить

детали, не так ли?

 – Это зависит от вас, – пошевелился Королев. – Господин Ярро, каков срок

исполнения задуманного нами?

 – Десять суток. Вы готовы сказать "да"?

 – Я готов сказать "да" – после отработки оперативно-тактических планов.

Итак, десять суток... Время есть. Я предлагаю встретиться здесь же – через

двенадцать часов. Мои люди, господин Ярро?

 – К условленному сроку, милорд.

 – Замечательно. В таком случае – до завтра, джентльмены.

 – Я провожу вас, – Кириакис встал.

 – Как вам будет угодно, дорогой Лука. Едва тяжелая дверь атмосферного створа

встала на свое место, Торвард дал волю эмоциям – рубка командирского катера

взорвалась раскатами хохота.

 – Шестнадцать миллиардов! Святой Боже!.. А как тебе рыло этого Бланта? О-ой

держите меня! Ровольт запустил двигатели. "Трехсотый", взрывая долину тяжелым

рыком моторов, медленно поднялся в воздух, осторожно развернулся, оставив

клыкастый бастион за кормой, и стремительно прыгнул в небо.

 – Дитц, прими управление, – приказал Ровольт узколицему юноше в соседнем

кресле. Кто-то из охранников шумно вздохнул.

 – Что такое? – обернулся Торвард. – Устали?

 – Нет, милорд. Но знаете, когда я увидел эту фиолетовую траву, мне стало не

по себе, честное слово.

 – Ничего, Стив, привыкнешь. Остальные как? Романов, Шрайвер? А?

 – Все в порядке, милорд. Хотя, конечно...

 – Я до сих пор не могу в это поверить, – высокий худощавый лейтенант Романов

поскреб затылок и смущенно улыбнулся: – Я все еще там, командир, – на той

войне. Разрешите закурить?

 – Кури, конечно. Да, я понимаю, – вы все еще там. И, наверное, вам и

страшно, и одиноко. Это пройдет. Но скажите, парни, разве вам плохо здесь?

 – Честно говоря, в своем "Т-34" я чувствовал себя менее уютно. Я думаю, и

Курту с Максом было не очень-то весело в их "дорнье".

 – Особенно над морем, – покачал головой Макс Шрайвер. – Тут хоть броня втрое

толще, чем на твоем чертовом танке, не к ночи будь он помянут. И оружие... а у

меня – что? Знаешь, что такое падать в зимнее море?

 – Зато тут падать просто некуда, – хохотнул американец Том Бродли, сбитый

над Францией весной 43-го – той весной, в которой появился их странный

спаситель. – Когда мы грохнулись на своем "Б-17", я не думал о суше и море.

Я, парни, просто хотел жить...

 – Почему же некуда падать? – Шрайвер привстал и бросил взгляд на обзорные

экраны, – пока еще есть куда. Дитц, ты нас не уронишь? Свой "юнкерс" ты уже

уронил.

 – Идите вы все к черту, – ухмыльнулся пилот. – Это не я уронил, это меня

уронили. Как и тебя, кстати. И учтите, я первый раз в жизни веду этот железный

сундук.

 – Дорогой барон! – начал было Бродли, но договорить не успел: терпение

Ровольта лопнуло.

 – Охрана! – гаркнул он, не поворачиваясь, – еще одно слово – и вместо сна вы

будете мыть катер зубными щетками. Вы мне верите?

 – Мы – могила, милорд, – заверил его Шрайвер.

 – Я боюсь, у нас не хватит зубных щеток, – усмехнулся Торвард. – Ничего,

парни! На носу у нас одно веселое дельце – вы все пойдете со мной в первом

эшелоне и сразу забудете про свои "юнкерсы" и "дорнье". Зато потом – по тысяче

в зубы, и к девкам, к девкам...

 ГЛАВА 6

 – Никакой информации по атакуемому объекту мы не имеем, – Торвард прошелся

по устланному толстым ковром полу командирского салона, остановился возле

высокого кресла, за спинкой которого тускло светился пустой пока

демонстративный экран, – поэтому будем работать традиционный вариант "Е", вы

его знаете, на играх он у нас получался неплохо. На экране появилось объемное

изображение гипотетической планеты-объекта, в облет которой медленно ползла

красная стрелочка линкора.

 – Первый виток – разведка обороны противника. Второй – подавление

обнаруженных батарей. Я сильно сомневаюсь, что они там вообще есть, но тем не

менее – катера пойдут только с третьего витка. Лишний риск нам ни к чему.

Сразу после сброса обоих эшелонов "Валькирия" занимает позицию обеспечения на

гелиосинхронной орбите – начинают работать средства дальнего обнаружения

противника. Впрочем, наши партнеры клянутся, что никаких враждебных флотов в

окрестностях системы нет. Но как говорили на Земле – береженого Бог бережет.

Риск, повторяю, нужно свести к минимуму.

 – Кто поведет эшелоны, командир? – спросил Кейнкросс.

 – Об этом я и хотел поговорить. Первый эшелон поведу я, ну а второй сам Бог

велел вести Эштону. Танковую атаку возглавит Эллен Линфорд. Колонной прикрытия

будет командовать лейтенант Романов – он у нас парень толковый, справится.

Танки в обороне, Алекс, а? Не забыл еще?

 – Два года только и делал, что оборонялся, милорд, – чуть покраснел тот. -

Разрешите лучше – в атаку?..

 – Атаки тебе еще успеют осточертеть, это я обещаю. Так, едем дальше. Главное

в нашем деле – это выдержать синхронность, поэтому сброс будет идти с обоих

бортов. Оба борта одновременно – первый эшелон сел, второй крутится в воздухе,

обеспечивая прикрытие. Второй садится только после того, как первый выбросит

танки. Колонна Романова разбрасывается кольцом вокруг терминала и пресекает

любые попытки прорыва извне. А попытки эти будут, потому что какая-никакая, но

охрана там есть. Терминал должен продержаться в течение четырех часов. Ну,

вот, собственно, и все. Командование линкором осуществляет лорд Ровольт, он же

отвечает за высадку. Технические вопросы – главный инженер господин Вольф и

старший десантный инженер господин Баррет. Все мелкие проблемы – диспозиция,

наведение экипажей и прочее – будем решать по мере их появления. Вопросы?

Можете быть свободны, господа.

 – Лорд Бак будет доволен, – криво усмехнулся Ровольт, когда салон опустел.

 – Господин Лука, я полагаю, тоже, – кивнул в ответ Королев. – И мы внакладе

не останемся. Всем будет хорошо, не правда ли?

 – Знаешь, после возвращения с Земли ты стал странно шутить...

 – Шутить? – Торвард остановился посреди комнаты, глубоко затянулся и устало

опустил голову. – А я всегда шучу странно – ты разве не замечал? До шуток ли

мне, Барт? Хэмпфри, Барт, Хэмпфри! Я не могу думать о чем-либо другом...

Хэмпфри! – он все еще жив...

 – Торвард, Бога ради... уймись. Забудь – нет-нет, я не говорю – забудь

навеки, но пока – забудь! Он никуда от нас не денется. Не сейчас, Тор!

 – Ах, Барт... забыть. Как? – научи меня...

 – Тысяча чертей, Тор! В конце концов рядом с тобой прелестная умная девушка

– я же сам вижу, что ты ее любишь... Отвлекись от своей ненависти, она просто

выжигает тебя изнутри! Королев провел рукой по лицу, словно пытаясь стряхнуть

с себя невесть откуда навалившуюся усталость. Рассмеялся невесело:

 – Это уже не просто ненависть. Это – я не знаю что такое, этому нет

названия... Что до Энджи – то да, ты прав, я ее люблю. И – знаешь, я рад... я

рад, что она есть, рад, что она вошла в мою жизнь, потому что когда ненависть

уйдет, Энджи будет тем единственным, что сможет меня удержать... придать смысл

всему, потому что я, в сущности, пуст – как барабан, Барт, вот так вот. И

пустым меня сделал опять-таки сукин сын Хайнц-Симон Хэмпфри, будь он проклят!

 – Знаешь, Тор... – Ровольт куснул губу и поднялся из кресла. – Я лучше

пойду... проверю вахты. До финиша сорок часов, сам понимаешь.

 – Ты не одобряешь меня, – глухо произнес ему в спину Торвард, – и ты прав.

Ты думаешь, я?.. Х-ха!

 – Но жить с этим нельзя, – полковник остановился в дверях. – Нельзя!

 – Судьба... – ответил Королев. Оставшись в одиночестве, он выключил яркие

потолочные плафоны, оставив лишь мягкие стенные лампы, и рассеянно набулькал

себе полный стакан виски. Сел в высокое командирское кресло. Стакан приятно

холодил пальцы – Торвард вспомнил недавнюю промозглую зиму и улыбнулся. С тех

пор, казалось, прошла целая вечность... Его "Валькирия" неслась сквозь черную

пропасть космоса, ежесекундно оставляя за глухо ревущей кормой миллионы

километров, – в ходовых рубках дремали вахтенные, в тренажерных капсулах

упрямо репетировали свои будущие сражения те сто сорок человек, что

присоединились к нему на Рэндоме. Он шел в бой – так же, как когда-то шли в

бой его предки. Только теперь они поменялись ролями. Жизнь, само бытие

человеческой расы вывернулось наизнанку – и он, потомок гордых имперских

воинов, стал пиратом, космическим викингом, живущим набегами своего могучего

железного драккара. И та роль, что начертана ему в этой жизни, существенно

отличается от всего, к чему он сам себя готовил. Торвард усмехнулся – что ж,

поглядим, поглядим... поглядим, кто и чем будет править лет этак через пять.

Дверь салона мелодично звякнула. Повернувшись вместе с креслом, Королев

дотянулся до сенсора. В салон вошла Энджи.

 – Я так и знала, что ты здесь, – улыбнулась она. – И опять пьешь в

одиночестве? Пойдем лучше ужинать, а?

 – Пойдем, – согласился Торвард. -Сейчас, я отключу аппаратуру. Не выпуская

из рук своего стакана, он прошел вслед за девушкой в гостиную командирских

апартаментов и сел за стол – на хрустящей белой скатерти аппетитно исходили

паром судки и тарелки, поблескивала капельками влаги ледяная бутылка красного

столового вина. Торвард втянул носом воздух и поднял счастливое лицо:

 – У тебя отличная фантазия. Я не устаю поражаться. Это все ты ухитрилась

выдавить из кухонного программатора?

 – Мне всегда говорили, что я хорошая хозяйка, – Энджи задорно щелкнула его

по носу и отставила в сторону стакан с виски: – Лучше выпей вина.

 – Да, пить виски на ночь – дурная привычка, – согласился Королев, – но что

поделаешь – она у меня давняя, еще с десантной школы. То есть я хотел сказать,

с выпускного курса. Она села рядом, сложила руки под подбородком:

 – Ты иногда бываешь таким смешным. Наверное, это оттого, что у тебя ужасно

одинокий вид.

 – Что, серьезно? – встрепенулся Торвард. – Даже сейчас?

 – Ну, по крайней мере он у тебя был – тогда, когда я тебя увидела в первый

раз.

 – Ну, женщины! Как вы умудряетесь видеть то, что не замечают мужчины?

Сколько живу на белом свете – столько и поражаюсь.

 – Женщина может смотреть по-разному, – рассмеялась Энджи. – Этого ты тоже не

знал?

 – Я многого не знал, – вздохнул Торвард. – Плесни мне винца – и себе тоже,

кстати. "Что я мог знать, – подумал он. – Что? Любовь фермерских дочек? Я

пришел в армию романтическим мальчиком, начитавшимся Спрэнга и Датчера, но вся

эта хренова романтика закончилась очень и очень быстро... А потом я просто

рубился – рубился, возвращался на базу и рубился вновь, словно автомат, не

зная ни печали, ни усталости. И все-таки – наверное, это было хорошо, потому

что я не задавал себе дурацких вопросов. Хорошо..." – О чем ты задумался? -

тихо спросила Энджи.

 – А? – Торвард поднял голову, виновато улыбнулся: – Так... о жизни. Давай

выпьем. За нас с тобой! Мелодично звякнули высокие граненые бокалы. Глотнув

вина, Торвард нежно погладил узкую ладонь Энджи и тихонько вздохнул:

 – Хорошо, что ты у меня есть...

 – Тор, – она чуть склонила голову, заглядывая ему в глаза, – что с тобой

сегодня? Ты какой-то... беспомощный. Что?..

 – Ничего, – выдохнул он и взялся за вилку, – ничего... знаешь, я думаю... -

Он положил вилку на стол и отодвинул тарелку. – Энджи, пожалуйста, скажи мне

правду: тебе здесь плохо?.. Энджи, я чувствую себя виноватым – даже зная, что

выхода у нас тогда просто не было. Но, в конце концов, мы можем многое

изменить...

 – Какой ты глупый. – Девушка отвернулась и вытащила сигарету из лежавшей на

столе деревянной коробки. – Об этом нельзя говорить за обеденным столом – или

твоя пустая офицерская башка этого не понимает? Господи, ну что ты за человек?

Ты клянешься девушке в любви, в конце концов – влюбляешь ее в себя, а потом

задаешь какие-то совершенно идиотские вопросы!

 – Я... – Торвард залпом допил свой бокал, вернул его на стол и осторожно

коснулся ее плеча. – Энджи, пойми: ты для меня – самая большая загадка на

свете... не обижайся. Я – такой, какой есть, у меня была совсем другая жизнь.

Как тебе это объяснить?

 – Мне не надо ничего объяснять... – Энджи придвинулась к нему и положила

голову на белый шелк его плеча. – Просто не говори глупостей, хорошо? Торвард

расстегнул рубашку и потянулся:

 – Я не хочу больше есть... пойдем.

 – Правый к сбросу готов! Левый к сбросу готов! Башня наведения к работе

готова! Торвард захлопнул забрало своего шлема. Наружная плита дека быстро

уползла влево – на обзорных экранах командирской "трехсотки" поплыли

аккуратные квадратики возделанных полей, неестественно четкие в графике

сонарной реконструкции.

 – Правый, левый – сброс! Норберт фон Дитц, недавний пилот бомбардировочного

полка Люфтваффе, бросил катер вперед. Он нервничал – пожалуй, нервничал

сильнее, чем в тот миг, когда его "юнкере" в первый раз пересек туманный Ла-

Манш... Там, в небе полыхающей Европы, все было ясно и понятно, свои были

своими, враги были врагами – здесь же, в металлопластиковом чреве гигантского

корабля, все встало с ног на голову. Вчерашние враги вдруг оказались отличными

парнями, жизнь, прежде скучная и вполне прогнозируемая, показалась юному

саксонскому барону сказочным калейдоскопом, полным невероятных приключений и

новых, неожиданных ощущений. Он увидел то, о чем говорил когда-то его

мрачноватый – и в то же время насмешливый -командир: он увидел звезды!

Навсегда он запомнил тот захватывающий, рвущий сердце восторг, который им всем

довелось испытать, когда лорд Ровольт привел их в ходовую рубку разгоняющегося

линкора: он знал, что, умирая, будет вспоминать именно это... величественную

бездонную пропасть на огромных экранах, расцвеченную центром Галактики во все

мыслимые и немыслимые цвета, наполненную мириадами пульсирующих огоньков.

 – Эшелон! – металлический голос сидящего в левом пилотском кресле командира

хлестнул все экипажи, словно обжигающий удар плети, ровный кильватерный строй

рассыпался широким полумесяцем, готовясь к заходу на цель. Дитц склонил

штурвал, сбрасывая скорость, командирский катер понесся по пологой дуге – на

экранах появились решетчатые башни небольшого космопорта.

 – Атака!!! – взревел Торвард. – Второй эшелон – пошел периметр! Острый нос

катера взорвался хриплым грохотом главного калибра, в верхнем секторе экранов

стремительно мелькнули вспышки выстрелов соседних машин, шедших чуть выше

ведущего, – приближающиеся башни вспухли алыми грибами взрывов: пламя было до

того ярким, что можно было выключать сонары, спящий в ночи космопорт был

теперь прекрасно освещен. Катера и штурмботы первого эшелона пошли на посадку,

стремясь как можно скорее выпустить из своих деков ревущие танковые стаи.

Командирская машина оставалась в воздухе: Дитц медленно шел по трапециевидному

периметру горящего космопорта, наблюдая, как хищные силуэты легких "ТР-100"

ныряют в сизые дымные облака в поисках уцелевших установок ПВО. Внизу, в

наполненном смертью ревущем аду, кто-то еще пытался сопротивляться. Желтоватое

– в неверном свете пожаров – ночное небо то и дело рвали голубые молнии

выстрелов с поверхности. Никакого вреда атакующим они причинить не могли: на

всей планете не было ни одного ствола, способного сбить имперский десантный

катер. Космопорт был обречен. Лавина огня, рухнувшая из такого спокойного

ночного неба, не оставила обороняющимся не единого шанса. Для них происходящее

представлялось атакой целого десантного флота, столь стремительным и мощным

был удар по лишенному мало-мальски серьезной обороны захолустному порту. Те,

 кто успел разглядеть золотые кресты на вытянутых черных силуэтах, не

поверили своим глазам. Разве могли они представить себе, что тихая и

прохладная осенняя ночь вдруг взорвется забытой боевой яростью давно сгинувшей

Империи? Что разлапистые золотые кресты, некогда наводившие ужас на добрую

половину Галактики, с воем пронесутся у них над головами?..

 – Периметр взят, – глухо буркнул голос Эллен Линфорд.

 – Потери? – быстро спросил Торвард.

 – Один легкораненый. Площадка под грузовик расчищена, терминал взломан.

 – Понял! Второй эшелон – на посадку!.. Кто там еще не сел? Романов?

 – Заканчиваю разворачивание подразделения, милорд. Потерь нет.

 – Ясно. Дитц, – Торвард повернулся к своему пилоту, хлопнул его по

закованному в пластик плечу, – садимся туда, к терминалу.

 – Есть, командир! "Трехсотый" скользнул вниз, промчался сквозь вязкие облака

черного дыма и развернулся над плоским полем складской крыши. Рядом с

обгорелым скелетом энергоприемной башни темнели крылатые силуэты катеров

первого эшелона – вывернув штурвал, Дитц опустил тяжелую махину под обугленным

краем посадочной площадки терминала.

 – Пилот на месте, – приказал Торвард, разворачиваясь вместе с креслом, -

остальные со мной! Затянутые в мимикрирующие бронекомбинезоны охранники поняли

его без уточнений – они покинули катер первыми, настороженно замерли под

трапом, готовые в любую секунду закрыть собой фигуру командира. Едва он

спустился по короткому трапику, за кормой катера глухо взрыкнул двигатель, и

из туманного полумрака вынырнула закопченная махина тяжелого танка-

транспортера. Из распахнувшегося в его борту люка выпрыгнул Эштон.

 – Где там этот хренов грузовик? – спросил он, подойдя ближе.

 – Грузовик идет. – Торвард откинул забрало своего шлема и вытащил из

нарукавного кармана измятую сигаретную пачку. – Будет минут через десять. Там,

на пятке, – его рука взлетела вверх, указывая на взлетно-посадочную полосу,

нависавшую над катером, – никого нет?

 – Ну, разумеется, никого, – фыркнул Эштон, – среди моих парней самоубийц не

наблюдается.

 – Раненого отправили?

 – Да разве это раненый – он сам смеется, говорит, с ним в Африке и не такое

бывало. Подумаешь, ногу обожгло...

 – Кто-то из землян? Что, пробой через комбинезон?

 – Фултон, мой пилот. Ухитрился влезть под прямое попадание с расстояния в

метр. Там дымно было, он не разглядел. Вообще не стоило выпускать его из

катера, но он меня заморил своими байками про любимый "Веллингтон" и ночные

бомбардировки. А пилот он отличный, опыт чувствуется сразу.

 – Модуль, – насторожился Торвард, – уже близко. Давайте отойдем.

 – Уши у тебя, командир! – восхитился Эштон, задирая вверх голову. – Точно,

вон он.

 – Не уши, – Торвард затоптал носком сапога свой окурок и постучал пальцем по

черному куполу шлема, – аппаратура. Отгони свой танк от греха подальше. В

прозрачной черно-зеленой мгле ночного неба замигали пронзительно-яркие синие

посадочные огни грузового планетарного модуля. Словно порыв холодного ветра,

ударил низкий шипящий рев.

 – В катер, – скомандовал Королев, – живее, он уже заходит на посадку.

Висящая в паре метров от земли платформа призрачно засветилась, отражая

блеклый голубоватый свет работающих дюз, – цилиндрическая туша карго на

несколько секунд зависла над рубчатым сталепластом; рев перешел в часто

стреляющий шепелявый свист, и мощные гидроноги модуля наконец впечатались в

платформу. Двигатели умолкли. Вместе с возвратившейся тишиной прорезались и

недавние взрыкивания танковых моторов – кому-то никак не сиделось на месте,

хотя очистка территории была давно закончена. Из-под горячих еще дюз модуля

выскочил страшно деловитый Ярро Блант, натуго затянутый в теплый синий

комбинезон аврорских ВКС, и с неожиданной прытью ловко спрыгнул с обгорелого

края платформы.