Текст книги "Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)"

Автор книги: Алексей Бессонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 166 (всего у книги 197 страниц)

Чтоб совсем понятно...

ну, скажем так, кристалл просто "заикнется"... а дальше начнет работать как ни в

чем не бывало и, что показа-

тельно, может даже и не запомнить, что с ним случилось. Но как этого добиться -

я не представляю в принци-

пе. Я слышал, что смещения краун-поля добивались в экспериментах с холодной

миди-плазмой, но никто нико-

гда не мог ее стабилизировать, значит, и смещения были кратковременны и

нестабильны. Так что все это не

больше чем мои домыслы. Будь среди нас квалифицированный физик-полевик, он,

возможно, объяснил бы

происшедшее более внятно, но я не могу. Я только догадываюсь... одно могу

сказать точно: у эсис такой тех-

ники нет и не может быть.

 – Почему? – резко спросил Кертес.

 – Ну-у... – Панков замялся, почесал кончик носа и посмотрел на командира,

словно ища у того под-

держки, – ну, потому что существуют разные плоскости развития цивилизаций. Эсис

тысячелетиями двигают-

ся по пути создания смешанной, биомеханической техносферы. Их машинерия

процентов на семьдесят – ква-

зиживая, если использовать такой, ну, лицейский, что ли, термин. Мы тоже давно

используем биокомпонент в

своих машинах, но в гораздо меньшей степени. А работа с плазмами требует иного,

сугубо механистического

мышления: это, кстати, главная причина того, почему мы так поздно освоили сферы

высоких энергий. Но у них

все не так! Даже вычислительная техника эсис тысячи лет строится по принципам

хромосомных сообществ -

почему она совершенно непостижима для нас. Цивилизация эсис в силу особенностей

своего технического

мышления просто не способна подойти к уровню постижения природы энергий. Они

только щупают, и если

что-то и применяют, то – найденное именно на ощупь, эмпирическими методами.

Благо у них были эти тыся-

челетия!

 – И появиться за прошедшее время она не могла? – не унимался Кертес.

 Панков беспомощно развел руками.

 – Я слышал, что в конце войны они бросали против нас лучшее, что у них

было. Лучшее... это не басни

пилотяг, а мнение разведки ВКС. И их самые мощные "глушилки" работали на простых

и понятных физиче-

ских принципах. Здесь мы имеем дело с непознаваемым, понимаете? Ну невозможно на

их уровне техники соз-

дать генератор, способный свести с ума краун-поле! Это не одна ступенька вверх,

поймите... может быть, три

или даже четыре.

 – То есть мы имеем дело с цивилизацией, намного обогнавшей нас в военно-

техническом отношении?

 – Необязательно в военно-техническом! Просто с более механистическим

разумом, дальше нас продви-

нувшимся в понимании фундаментальных вопросов межполевых взаимосвязей. В плане

оружия им это мало

что дает, в этом я уверен. Мифическая полевая броня? Ну-у, может быть, хотя

законы взаимосвязи энергий пока

еще никто не отменял.

 Брови Кертеса сошлись в гримасе упрямого несогласия.

 – Из всего этого я делаю только один вывод, – произнес он после недолгой

паузы. – Мы должны не-

медленно сообщить обо всем происшедшем на базу.

 – Рауф считает точно так же, – кивнул Ланкастер. – И я, в общем-то, должен

был бы прислушаться к

мнению моих старших офицеров. Но... на сей раз не все так просто. Чертовски

похоже, парни, что мы влипли в

какие-то очень секретные, я бы даже сказал, таинственные игры. Кто их ведет, я

не знаю. Могу только догады-

ваться, да и то – слишком мало информации.

 В БИЦе повисла гробовая тишина.

 Офицеры сидели не шевелясь, едва ли не затаив дыхание. Всем им не раз

доводилось слышать леденя-

щие душу рассказы о линейных подразделениях, брошенных в такие "игры", особенно

в последний год войны.

Таинственные операции прикрытия, операции дезинформации противника... легионы

либо гибли, либо, если

им везло, их расформировывали, навек запечатывая уста людей страхом. Многие из

них не раз задавались во-

просом: какую же цену пришлось заплатить за столь неожиданное полуотступление-

полупоражение эсис, за-

просивших мира в самый разгар битвы? Да, мы их теснили, их дело было плохо, но

ведь они сражались со все

тем же тупым упорством, что и в самом начале, нисколько не проявляя признаков

слабости или отчаяния. Осо-

бого ума, правда, они тоже не проявляли...

 Но война закончилась! Эсис убрались, формально признав свое поражение и

отказавшись от какой-либо

экспансии на оговоренных территориях, и было похоже, что они и впрямь не скоро

очухаются от полученной

трепки. Некоторые люди, имевшие отношение к переговорам, утверждали, что эсис

уходили, преисполненные

отчаяния. Что могло их напугать? Военные таланты человечества, масштабы

освоенных им ресурсов или же

что-то еще, по-настоящему страшное?

 – Дело в том, – продолжал Виктор, – что при получении назначения мне не

дали никаких инструкций.

Вы понимаете, что это значит, не так ли? А еще мне очень мягко посоветовали не

задавать лишних вопросов.

Сперва, признаться, я решил, что нас действительно отправили сюда по слезной

просьбе промышленников,

кровно заинтересованных в благополучном исходе геологических работ. Конечно,

здесь нужен обычный ох-

ранный легион с хорошей выучкой, и не более того, но я решил, что у кого-то

просто сдали нервы, а деньги,

сами знаете, на месте лежать не могут... А вот потом стали появляться

нестыковки. Больше всего, конечно, ме-

ня пугает присутствие здесь Томора. Мы должны быть готовы абсолютно ко всему. У

меня есть такое ощуще-

ние, джентльмены, что наше выживание никак не входит в чьи-то планы. Уж очень

здорово получается, не

правда ли, – всунуть опасный, скандальный и всем мешающий легион в какое-то

темное дело, а потом, когда

от него останется полвзвода, тихонько забыть о том, что такой легион вообще

когда-то существовал. Докумен-

тов-то нет? Нет... А теперь представьте себе, что сейчас я связываюсь с базой и

подробнейшим образом докла-

дываю о случившемся. Во-первых... никаких прямых доказательств того, что наша

техника подверглась некое-

му необъяснимому воздействию, не существует. Зато на войне бывают невероятные

совпадения, и любой унтер

вмиг расскажет нам, что мы просто страдаем неврозом в особо тяжелой форме, что у

нас мания преследования,

кто-то наверняка вспомнит, как после мастурбации ему снятся летающие эсис, и

всем все станет ясно, правда?

Во-вторых, будь оно все проклято – сейчас у нас есть какие-то шансы

выкарабкаться при любом сценарии, по

крайней мере, мне так кажется. Если же там, – палец Ланкастера показал на темный

потолок, – поймут, что

мы умнее, чем они думали, мы, возможно, даже не долетим до дому. Корабли иногда

взрываются, да? Так что

единственное, что нам остается, – это стиснуть задницы и ждать. Я понимаю, более

противного занятия при-

думать невозможно, но поверьте мне, старику: мы влипли!

 – Ох, мама, роди меня обратно, – прошипел сквозь зубы Чечель.

 Барталан хлопнул ладонью по подлокотнику своего кресла и вопросительно

посмотрел на Кертеса. Тот

кусал губу, обдумывая что-то. Панков сидел с совершенно отрешенным видом, словно

происходящее его не

касалось. Остальные штабисты также молчали, погруженные в размышления, – к тому

же вряд ли кто-либо из

них решился бы подать голос раньше, чем выскажется заместитель начальника штаба.

 – Ладно... – Кертес поднял голову, – "караул" кричать уже поздно. Я

предлагаю тщательно обревизо-

вать наши энергетические ресурсы – с боеприпасами все понятно, но неизвестно,

сколько нам придется тут

сидеть на полуосадном положении, и одновременно сформировать исследовательские

группы, которые полезут

вниз. Еще раз попробовать отыскать какие-нибудь материалы по старой базе – что-

то ведь осталось, я же точ-

но знаю. Если нам предстоит удар сверху, удержаться можно будет только там.

 – Я не сказал, что нам предстоит удар сверху, – перебил его Ланкастер. – Я

сказал только, что меня

удивляет, что нам зачем-то прицепили дивизион Томора. Из его назначения может

следовать все, что угодно...

 – Но, по-моему, к десанту все и идет, – невесело усмехнулся Барталан. -

Вопрос только: кто нас будет

атаковать? Неужели опять эсис? Немыслимо...

 – Да, – согласился командир. – Бредово, не правда ли? У меня такое

ощущение, что все это то ли сон,

то ли глюк, но тогда я уже явно в дурдоме, а вы – мои товарищи по палате. Не

будем спешить с выводами,

джентльмены. Идею с исследованием подземелий я полностью поддерживаю. Так как

Кертес сейчас занят, во-

просами обеспечения и безопасности займешься ты, Пратт. – Он повернулся к

заместителю начальника опера-

тивного отдела, занявшему место погибшего Лемфордера. – Подберешь серьезных

ребят: три группы по взво-

ду, я думаю, так, чтобы одна была внизу, а две ее страховали и могли всегда

прийти на помощь. Там могут быть

любые сюрпризы. Что касается ресурсов, я думаю, Панкову много времени не

понадобится.

 – Без вопросов, – вздернулся главный инженер. – А что командир, это может

быть... надолго?

 – Надолго ли – не знаю. Но то, что всерьез, это точно. Так что работайте.

И... кто-нибудь, принесите

виски. Нужно помянуть наших ребят. Лучше сделать это до подъема флага, а не

после.

3

 Ди Марцио отпустил служебный кар возле задней калитки своей усадьбы и

торопливо, не глядя по сто-

ронам, прошагал по выложенной неровными плитами дорожке к крыльцу. Когда-то

здесь было много цветов,

но в последние годы, мучаясь прогрессирующей аллергией, он постепенно убрал их к

чертям, и теперь древняя,

любовно выложенная его прадедом дорожка вилась среди ровно подстриженной травы.

 На пороге кухонного выхода Ронни остановился и, оглянувшись, с непонятной

тоской посмотрел на не-

большую сливовую рощицу, прижимающуюся к высокому, давно позеленевшему каменному

забору.

 "Надо будет поговорить с садовником, – подумал он. – Пусть устроит тут

что-нибудь этакое – шары,

что ли, из кустов... а то от этой ровной травки скоро сам в козла превращусь".

 Закрыв за собой дверь, Ди Марцио сбросил на стул плащ и поскорей достал из

стенного шкафа неболь-

шой, похожий на ермолку, сетчатый колпачок. Сбоку у колпачка находилась

крохотная пуговка – едва генерал

взял его в руки, пуговка приветственно заморгала красным огоньком. Ронни

нахлобучил "ермолку" на макушку

и, облегченно вздохнув, прошел в обеденную залу с низким сводчатым потолком.

 Этот особняк построили почти двести лет назад с соблюдением канонов

бессмертной "моды на древ-

ность", и с тех пор в нем мало что поменялось, за исключением, конечно, бытовой

техники и индивидуальной

энергосистемы. Мебель в двухпространственной кухне была все та же, что и при

прадеде, – из вечного море-

ного дерева, ни намека на пластик, лишь местами бронзовые панели, покрытые пятью

слоями особого лака,

исключавшего саму возможность потемнения. Заказывая новую модель кухонного

автомата, Ди Марцио зара-

нее пригласил дизайнера, чтобы тот изготовил агрегат в соответствии с остальными

элементами интерьера. Ко-

гда-то здесь жили два, а иногда и три поколения большой семьи лордов Ди Марцио,

но со временем их стано-

вилось все меньше и меньше... война оставила Рональда последним. Жена ушла от

него три года назад, устав

от бесконечных инспекционных поездок и постоянного отсутствия мужа, детей у них

не было – она не хотела

категорически, и тут уж Ронни ничего не мог сделать, а во второй раз жениться он

просто не успевал. На уха-

живание за женщинами у генерала Ди Марцио совершенно не хватало времени, да и

вообще с возрастом они

интересовали его все меньше и меньше. Раз или два в месяц он вызывал к себе

приличную профессионалку, и

ему этого вполне хватало. Все его силы поглощала работа.

 Ронни снял китель, повесил его в узкий, как пенал, встроенный шкаф – туда

же, вниз, полетела и порту-

пея с кобурой и, ослабив на шее черный форменный галстук с тремя лентами-

воланами, распахнул тяжелую

дверцу буфета. Некоторое время он смотрел на три ряда разнообразных бутылок,

мысленно перебирая на языке

гамму вкусов и оттенков, потом, криво ухмыльнувшись, снял с полки приземистую, в

форме тыквы, бутыль с

золотой печатью на горлышке.

 – Черт возьми, сегодня был слишком тяжелый день, – сказал он, садясь за

стол с бокалом в руке.

 Автомат выдал ему горячие булочки с запеченной внутри ветчиной, сок лао-

лао и фруктовое ассорти. Ди

Марцио налил себе на два пальца, выпил и откинулся на спинку высокого стула.

Благодаря сетке-излучателю

зуд в носу и надоедливая ломота в суставах уходили, он оживал: теперь следовало

ждать, когда старый виски

погонит по жилам застоявшуюся кровь: можно будет сосредоточиться и начинать

думать.

 Некоторые положения доклада Коржа он уже видел. Собственно, группа

аналитиков, в которую входили

почти три десятка разнообразных специалистов – ксенопсихологов, криптологов,

инженеров, – начала рабо-

тать сразу же, как только закончилась война. Всех этих людей, так или иначе

связанных с разведкой (в основ-

ном с Ц-службой ВКС), Шер под разными предлогами повыдергивал с прежних

должностей и собрал у себя. На

начальном этапе они шли с должностным понижением, но как только Шер расправился

с когортой древних

маршалов, каждый получил то, что ему обещали, – беспредельные полномочия,

интереснейшую работу и, как

сами они смеялись, почти любой чин на выбор. До полковника включительно...

 Они начали со сбора любой, даже кажущейся не важной, информации,

касающейся эсис, вплоть до сол-

датских баек и легенд. Были еще раз, с невероятной тщательностью, пересмотрены и

проанализированы мате-

риалы допросов пленных военачальников, которых отпустили после заключения мира.

Некоторые из пленных

командиров так и не попали в руки разведки, ими занимались обычные армейские

дуболомы, не способные

иногда понять и половину того, что им рассказывали. Из допросов же следовало

вычленить явную ложь и по-

нять, на чем она основывалась... Начиная работать по заданной им теме, люди

Коржа еще не представляли,

какую конкретно задачу перед ними поставят впоследствии – на первом этапе

задавался только сбор и анализ.

Поиск нестыковок, поиск мотивации лжи, усовершенствование сложившегося

психоэмоционального портрета

представителей всех трех полов – получалось три совсем разных портрета, и никак

иначе; сперва это здорово

удивляло. С третьим, высшим, полом было трудно, до центра ССС доехали буквально

несколько экземпляров,

причем половина из них не в лучшем состоянии, но так уж складывалось. Если б не

рвение некоторых особо

страстных контрразведчиков, жить было бы не в пример легче, но во время войны о

таких вещах не хотелось

даже заговаривать. Довольно скоро выяснилось, что зачастую и представители

военной разведки, беседуя с

пленными, интересовались в основном техникой, тактикой и способами оперативного

планирования, совер-

шенно не трогая общие вопросы. Что собой представляет эта загадочная

цивилизация, на каких принципах

строятся взаимоотношения с "воспитуемыми" – их это почти не волновало. Сие в

принципе понятно: времени

в обрез, начальство требует конкретики, а ты, идиот, с ним о поэзии?!

 Нет, кое-что, конечно, понять все же удалось. То, например, что понятие

"технический прогресс" у эсис

не очень похоже на наше. Что их моторы примитивны, зато системы искусственного

интеллекта, столетиями

находившиеся под косвенным запретом у нас, функционируют пусть странно, зато

действенно. Что сами они

головой думать умеют, но не всегда, ибо некоторым думать не положено в принципе.

Причем до самой старос-

ти. А вот почему – молчок. Половые различия? И да и нет. Так как же тогда? "А

как вы определяете, кому

быть лейтенантом, а кому полковником?" Ну, как же... невозможно стать

полковником., не побывав лейтенан-

том. "Ах, вот как?.. Очень глупо".

 И все в таком роде.

 Работать с третьим полом было и вовсе невозможно. Попробуйте поработать с

экземпляром, презираю-

щим вас не до глубины души даже, а до туманных глубин подсознания, причем

вашего. Попытки считать что-

либо прямо из мозга не приводили ни к чему, не было методик, а горячечные их

разработки так ни к чему и не

привели. Силовые методы убеждения заканчивались беспримерно стойким

сумасшествием палачей. Да, они

панически боялись смерти, но это мало что давало. Дало лишь в одном случае, уже

ближе к развязке, – когда

поняли, что чем они старше, тем сильнее в них этот страх, а тут как раз попался

очень старый "воспитатель",

добытый из-под самого носа проклятых "контров". Те просто укладывали всех,

боясь, что в клетке они начнут

свои фокусы и неприятностей не оберешься. А самый главный специалист по

"укладке", лис хренов, имел во-

обще такие приказы, что, если бы не покровители, которых он клятвенно пообещал

сдать, буде узрит светлый

лик прокурора, черта б рытого ему от суда отвертеться.

 Так вот тот-то старик и рассказал кое-что полезное, в частности, построил

очень интересную систему га-

лактических координат. Остальное уже было лишь делом техники – криптологи с

образованием навигаторов

Флота под рукой имелись, и в итоге старшие из "сыночков", джеры, резко получили

шилом в жопу: аж брызну-

ло. О, это было гениально... ведь Шер уже тогда точно знал, что эсис уходят не

из-за того, что решили оставить

несчастное Человечество в покое, а потому, что им больше просто нечем воевать!

За годы этой самонадеянной

авантюры они сожгли девяносто пять процентов своего дальнего флота и потеряли

практически все экипажи,

способные хоть как-то рулить боевым звездолетом. Конфедерация же за это время

построила не только сотни

тысяч кораблей разных классов, но и создала – частично сама, частично с помощью

Корвара – системы воо-

ружений принципиально нового уровня, не оставляя эсис ни единого шанса.

Искусственный интеллект, подска-

зывающий тебе оптимальные тактические решения, это, конечно, здорово (хотя и

дьявольски опасно, что-то

вроде танцев на минном поле – может, и не взорвется, конечно, но уж если рванет,

то лечиться будешь у пата-

натома), но что ты сделаешь, когда на тебя прут кошмарные "крепости" с опытными,

хищными весельчаками в

ходовых рубках! И они, эти проклятые "молодые" звери, уже потирают руки,

представляя, как от тебя сейчас

полетят кипящие клочья, а они намалюют себе очередной крестик на корпусе.

 Имелся, правда, и еще один мощный стимул убраться восвояси, но тут пока

уверенности не было ни у

кого, даже у Шера с его фантазией...

 Интересных, точнее, наводящих на размышление, эпизодов, было всего два.

Но!

 В конце войны Ди Марцио, имевший самое непосредственное отношение к Ц-

службе ВКС, получил по

своим негласным каналам сообщение о том, что возле облака Рахери со сгоревшего

командного корабля эсис

снят какой-то странноватый пилот, вроде бы охотно идущий на сотрудничество, да

вот беда – похоже, он от

ужаса спятил, потому что, ответив на все стандартные вопросы, начал вдруг

молотить какую-то совершенно

дикую чушь... Зная ограниченность тех, кто с этим пилотом работал, Ди Марцио

категорически затребовал

пленного себе. Дальше начались любопытные дела.

 Пилотяга оказался очень старым представителем пола А, с которым работать

было не слишком сиропно,

и начал он свой рассказ с того, что подробно объяснил Рональду, почему его

сожгли. Не как, а – почему. Уже

одного этого генералу хватило, чтобы вызвать врача, хорошо разбиравшегося в

предмете, и попросить его ос-

видетельствовать клиента: он и сам усомнился в его здравомыслии.

 – Совершенно здоров, – заявил врач. – Тут, мой генерал, другое. Вы хоть

представляете, сколько ему

лет?

 – Ну, я вижу, что немало. Вы думаете, это просто маразм?

 – Будь маразм, я бы так и сказал, но маразма у эсис, насколько я знаю, не

бывает. Их мозг использует

другие способы накопления и обработки информации, но вы не поймете... а лет ему

– если по-человеческим

меркам – все триста. Он очень стар даже для эсис. И еще, генерал, – он считает,

что должен передать вам ка-

кие-то свои знания. Кажется, вам очень повезло.

 Ди Марцио поправил взмокшую от пота рубашку и вернулся в помещение, где

сидел этот самый стари-

кан. Генералу было тяжело, и не только из-за жары – для старца создали наиболее

комфортные условия: тем-

пература тридцать два, давление семьсот шестьдесят, и чуть больше кислорода,

отчего допрос можно было вы-

держать часа три от силы, потом приходилось либо закручивать вентиль, либо

прерываться. Проблема состояла

не только из жары и кислорода. Он вообще с трудом работал с эсис А и В, и не он

один. Ронни никак не мог

определиться, как их воспринимать: эсис были гермафродитами, и вообще их система

размножения выглядела

настолько странно, что, не будучи врачом, разобраться в ней удавалось не сразу.

Многое так и осталось непо-

нятным – и главное как, в силу каких ухищрений они производили на свет пол С,

который в одних ситуациях

участвовал в зачатии, в других – нет, а родиться могли все три... причем рожали

и А, и В, и, кажется, в неко-

торых случаях могли прогнозировать результат... но опять-таки не в случае с

полом С! С психологическими

различиями было еще хлеще. Человек, выросший в обществе с достаточно четким

делением на два пола, каж-

дый из которых выполнял свои, строго определенные природой функции, испытывал

при знакомстве с эсис

некоторый шок. Психологи рекомендовали просто не думать об этом, но с Ди Марцио

такой номер не прохо-

дил, причиной была мамочка, катастрофически помешанная на моральной чистоте

своего сыночка, в результате

чего Ронни боялся женщин чуть ли не до самых лейтенантских погон. Позже он даже

обследовался – психоло-

ги заверили его, что о подавленной гомосексуальности говорить не приходится,

просто нужно вспомнить гу-

сарские баллады, и все пройдет само собой. Пройти-то оно прошло, да иногда

икалось.

 – Я готов выслушать и воспринять все, что вы хотите мне сообщить, – сказал

он, возвращаясь к плен-

ному деду (или, тысяча чертей, все-таки бабке?!).

 Они говорили шестнадцать с половиной часов. Температуру пришлось понизить,

но клиент не возражал.

Два раза его кормили, причем во второй раз Ди Марцио, потребовавший себе

солдатский кофе с ромом, расска-

зал эсис о человеческом обычае "разделения трапезы". Пилот перестал давиться

своим желе – его кормили

рационной пищей из запасов, снятых с разбитых вражеских кораблей, – некоторое

время сверлил Рональда

своими немигающими оранжево-желтыми, без зрачков, глазами, потом тихо и медленно

(Ди Марцио вдруг

ощутил, что – печально, хотя в принципе, эмоции эсис были ему недоступны)

ответил ему:

 – Мне слишком жаль, молодой. Ты теплый во мне, и я стыжусь того, что ты

враг. Обычай твоей расы

прекрасен и горяч. Я знаю, почему вы побеждаете.

 Ди Марцио не стал его спрашивать почему, они говорили не об этом, да он и

сам догадывался, что тот

ему скажет.

 Пилот рассказывал ему невероятные истории о своих давних путешествиях на

окраину Галактики, о за-

гадочных водородных ветрах, в волнах которых живут непостижимые твари, не просто

существующие прямо в

Бездне, а еще и умеющие перемещаться во времени. Точнее, он сказал "в потоках

времен" – транслинг работал

четко, но переспрашивать Ди Марцио не стал. Все это и так выглядело не просто

таинственным, нет – от рас-

сказов старого пилота веяло темной, леденящей жутью... Не вдаваясь в

подробности, он поведал Ди Марцио,

что в один прекрасный день эсис полностью свернули свои дальние экспедиции и это

вызвало бунт среди

"множества достаточных".

 – Вы встретили врага? – несколько удивился генерал.

 – Я встретил Призрачный флот, – ответил эсис. – Бунтующие пали, но им и не

нужно было знать.

Хватало того, что знали Преисполненные. В тот год появилось мое первое дитя, и

это было моей карой.

 Рональду было плевать, почему рождение ребенка стало карой для этой старой

развалины. Он почуял

одну из тех страшных полутайн-полуслухов, о которых много читал в детстве, а

потом слышал от опытных пи-

лотов. Официально ничего подобного не существовало, но... правда, ни о каком

Призрачном флоте ему слы-

шать пока не приходилось. Генерал Ди Марцио навострил уши.

 Когда-то, говорил ему пилот, раса эсис встретилась с чужими, уходившими в

никуда, потому что их род-

ная планета, а также немногочисленные колонии подверглись набегу призраков...

чужаки погостили на сто-

личной планете, а потом ушли дальше. Куда именно и что они искали – новый дом

или смерть, – не знал ни-

кто. Призраки!., они приходили с противоположной стороны бытия, для того чтобы

постичь их суть, следовало

постичь сущность смерти, а она непостижима, по крайней мере самим эсис это не

удалось. Отсюда, кстати, и

страх смерти, так досаждающий им и делающий их плохими воинами. Некоторые другие

расы способны сра-

жаться гораздо лучше их, и лишь мощь Преисполненных пресекла в прошлом и

пресекает ныне дар, которого

лишены эсис.

 Он, старик, собственными глазами видел Призрачный флот на марше. Сотни

тысяч кораблей разных рас

и времен. Истрепанные тысячелетиями, со следами множества ремонтов, совершенно

разные по конструкции и

по возрасту, они медленно, на субсвете, шли в сторону центра Галактики – да,

среди них были древние суб-

световики давно исчезнувших рас, были и совсем непонятные аппараты, окруженные

светящимися или пульси-

рующими сферами и кольцами, очевидно, какими-то полями – он видел этот поток

издалека, но сразу же по-

нял, с чем имеет дело. Это был Ужас. Парад мертвецов, миллионы, а может, и

миллиарды лет шествующий по

Вселенной. Никто из живущих не может знать их целей, но одно известно точно -

горе тем, кто случайно ока-

жется на их пути.

 – Победить их, – медленно говорил пилот, и бесстрастный транслинг вещал в

голове у ошарашенного

Ди Марцио, – сможет лишь тот, кто до конца постигнет сущность небытия. Мы же не

знаем ни пространства,

ни времени, мы лишь пыль, покрывающая поверхность планет. Некоторые из нас

догадываются, что тот мир,

который доступен нашим глазам, – это тоже лишь пылинка, плывущая в истинном

Мире. Размеры его не мо-

гут быть восприняты ни одним мозгом, он – больше даже, чем то, что мы привыкли

именовать воображением,

хотя воображение – это тоже мир, бескрайний и непредсказуемый, живущий в каждом

из нас.

 Но то, что пилот увидел в одной из своих экспедиций, не было ни

галлюцинацией, ни проекцией. Они,

эти корабли, шли в реальном пространстве. Их засекли приборы. Он лично сделал

соответствующие записи,

которые и были продемонстрированы Преисполненным. Зачем они приходят оттуда – не

скажет никто.

 Произнеся это, пилот попросил об отдыхе. Ди Марцио встал; впервые в жизни

ему хотелось сказать вра-

гу какие-то ободряющие слова, но он сомневался, что тот поймет его правильно. И

он промолчал.

 – Скоро я узнаю, – произнес пилот на прощанье.

 И через час умер. Как, почему – врачи не знали. Сделали, конечно,

вскрытие, развели руками – от ста-

рости. Старший патанатом, перевидавший три сотни мертвых эсис, заметил, что у

данного экземпляра чрезвы-

чайно изношена система воспроизводства, странно даже, что он умудрился протянуть

так долго.

 – Счастливая была мамаша, – хмыкнул он, подписывая для Ди Марцио

заключение.

 Генерал с трудом поборол в себе желание плюнуть ему прямо в середину

жизнерадостной розовой лыси-

ны. В эту минуту он вдруг с ужасом вспомнил, что не поинтересовался, как звали

старого пилота, – речевые

аппараты эсис и хомо не слишком различались, и он, возможно, смог бы произнести

тот набор звуков, который

был его именем. В протоколах же, доставленных вместе с пленным, значился лишь

тип корабля, координаты

встречи и должность, которую эсис сообщил спасателям: первый пилот. Ничего

больше.

 Во втором эпизоде Ди Марцио, к сожалению, непосредственного участия не

принимал, что неудивитель-

но – а ну-ка, сфера событий суть не в сто световых лет, десятки звездных систем,

сотни операций, огромные

флоты, то атаки, то оборона. Правда, он вдумчиво работал и с людьми, и с

материалами. Дело было так: за пол-

тора года до окончания боевых действий патрульный линкор, болтавшийся в

приграничье на "ничьей" террито-

рии в направлении на Антарес, повстречал легковооруженный исследовательский

корабль горган, болтавшийся

в дрейфе по причине отказа маршевого двигателя. К великому счастью, экипаж

линкора состоял в основном из

молодых, но достаточно опытных ребят, которые быстро сообразили, что к чему:

будь командиром закаленный

восьмидесятилетний дуб, он просто расстрелял бы безобидных чужаков к чертовой

бабушке и пошел себе

дальше, тем более что когда-то очень давно, вскоре после Бифортского завоевания,

люди уже имели с горган

небольшие проблемы. Но линкором командовал умный парень, хорошо учивший в

Академии военную историю

и сразу же вспомнивший – а ведь горган-то живут где-то недалеко от эсис, но тем

не менее, кажется, не явля-

ются "воспитуемыми". В общем, он решил попробовать.

 К войне людей и эсис горган не имели решительно никакого отношения,

границы они не нарушали, а ни-

какой из известных межрасовых кодексов не запрещает оказывать помощь тем, кто в

ней нуждается.

 На всякий случай командир сообщил о встрече на базу, но там было не до

него, крыло готовилось к вы-

ходу в составе большой колонны, и его попросту послали к черту, приказав

заниматься своими делами само-

стоятельно. Потом, кстати, кое-кто получил за это крепкий фитиль, но это было

уже потом. Канал связи ребята

подобрали не сразу, а на световую сигнализацию горган не реагировали никак. Как

выяснилось, увидев подпол-

зающую к ним махину с давно знакомыми черно-золотыми крестами на броне,

несчастные астрофизики собра-

лись в кают-компании и принялись вспоминать молитвы.

 Но обошлось. В конце концов с ними удалось связаться и объяснить, что

главный моторист линкора уве-

рен (корабль горган, естественно, был довольно легко "прошит" боевыми сканерами

излучения) – мотор мож-

но отремонтировать на месте. Кое-что подкрутим, кое-что свое поставим. В общем,

заведем ваше сердечко, и

потопаете себе домой. Командир горган, конечно, ожидал подвоха, но что,

собственно, он мог сделать? Скажи

"нет" – а на тебя сотни пушек смотрят, вот они, прямо перед носом. А так хоть

помучаемся...

 Главмех оказался большим оптимистом. Банда инженеров и техников долго

шаталась с корабля на ко-

рабль, сперва вспоминая принцип работы гиперреактивного двигателя со

сверхсветовой скоростью истечения

потока, а потом думая, как и, главное, – чем вернуть в чашки ионообменника точку

отражения антивещества,

и все это время командир линкора и его первый пилот сидели у командира горган,

пили виски (горган тоже пи-

ли!!! Когда Ди Марцио прочитал это в отчете, он решил, что над ним смеются.

Оказалось – отнюдь. Метабо-

лизм у нас с ними одинаковый. Какого, спрашивается, мы когда-то воевали?) и

беседовали на заранее огово-

ренные темы. Это было платой за ремонт и расход запчастей. Главной темой были