Текст книги "Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)"

Автор книги: Алексей Бессонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 159 (всего у книги 197 страниц)

подготовиться. Состав дозо-

ра должен быть готов сегодня же. Людей оповестить, но особо не нервировать. Для

работы в горах нужна акк-

лиматизация, так что ты, Ари, погоняешь всю команду где-нибудь сверху, где

холоднее. Полное снаряжение и

двойной энергозапас. Боекомплект тоже двойной.

 – Орбитер уже готов, – доложил Барталан. – Группа обработки тоже. Я

развернул полный оператив-

ный центр, специалисты проинструктированы, техника проверена. Все, что будет

возможно, мы увидим.

 – Отлично! И... вот еще что, – взгляд Ланкастера уперся в начальника

оперативного отдела, – ника-

ких документов пока не готовить. Потом... задним числом. Контролировать нас тут

некому. Пока все. Старший

по разработке – подполковник Ариель Барталан. Доклад сегодня вечером. Господина

старшего штабного по-

вара – ко мне.

3

 Господин старший штабной повар, майор Джо Шнеерсон, исполнял также

обязанности начальника про-

довольственной службы легиона. Шнеерсон выслужился из рядовых и выше подняться

не мог по определению,

но это его не слишком волновало. Трое его сыновей владели на Авроре сетью

ресторанов, и Джо давно уже по-

ра было на пенсию, однако покинуть армию он не мог: в гражданской жизни все

выглядело слишком ясным и

определенным – здесь же, в "почти секретном" легионе, каждое новое утро могло

принести удивительные

приключения. Для Шнеерсона это было наркотиком: на груди его мундира висели

несколько орденов, а правый

рукав украшали три ленточки ранений. Излучателем он владел ничуть не хуже, чем

ножом и сотейником.

 Вкусы командира майор Шнеерсон знал наизусть и давно уже научился

определять его настроение по

заказу на ужин. Сегодня генерал Ланкастер потребовал свинину, протушенную в

острейшем кассанданском

соусе "шем", и аврорский красный салат. Значит, командир находится в процессе

обдумывания очередной ка-

верзы и жгучее кушанье должно обострить его и без того изощренный ум. Господин

старший штабной повар

очень уважал своего командира. В некоторых случаях он только наблюдал за тем,

как его сержанты готовят для

старших офицеров, сейчас же Джо взялся за дело сам. Ему было ясно: начинается...

 ...Едва лишь был выбит первый эшелон нападавших, исход войны стал ясен для

всех нас. Потеряв отно-

сительно подготовленные кадры, противник не мог более рассчитывать на достижение

своих оперативных це-

лей – виной тому были и расстояния, не позволявшие эффективно снабжать

непрерывно бросаемые в бой под-

разделения, и хаос, воцарившийся в умах его стратегического командования, и,

безусловно, мобилизация эко-

номики Конфедерации, о чем уже шла речь выше. Тем большей неожиданностью стало

возникновение новых

театров военных действий – они появились фактически в тылу...

 Айоранские миры, столетиями воспринимаемые как неотъемлемая часть

Человечества, вдруг вспыхнули

целым рядом необъяснимых, как сперва казалось, мятежей. Подобное не могло быть

воспринято иначе, как

предательство, и мятежи были жестко подавлены. Слишком поспешно, как выяснилось,

– но тогда мы этого не

знали. Многочисленные просчеты, обусловленные благодушием и самоуспокоенностью

ряда чинов контрраз-

ведки, стоили впоследствии большой крови. Всего этого можно было избежать, но в

данный момент анализ

ошибок не является задачей автора – о них речь пойдет ниже. Сейчас следует

говорить о причинах, вызвавших

к жизни эти бессмысленные и бесполезные акты – итак, что же должно было

произойти, чтобы жители ряда

миров, давно уже вошедших в большую человеческую семью, однажды отринули расовые

ценности, встав на

сторону совершенно чуждого им по крови врага?

 Косвенной причиной случившегося явились культурные, и в первую очередь

религиозные, традиции, ос-

тавшиеся неизменными со времен Изоляции. Давняя имперская политика, проникнутая

абстрактным гуманиз-

мом, сыграла злую шутку с потомками тех, кто вводил вновь открытые человеческие

миры в единую морально-

этическую и культурную систему, называемую сегодня Большим Человечеством.

Деструктивные тенденции,

всегда наблюдавшиеся среди религиозных авторитетов Айоранских миров, попросту не

замечались. Тогда, сто-

летия назад, это объяснялось уважением к автохтонным культурам и нежеланием

применять насилие. Принято

было считать, что, ознакомившись с имперским "образом жизни", туземцы примут его

как должное и процесс

пройдет легко и безболезненно. Казалось, требуется только время – быть может,

два-три поколения.

 Подобный взгляд был колоссальной ошибкой.

 Имперский "гуманизм" не раз оборачивался кровью. Теперь лить кровь

пришлось нам, такова была плата

за грехи отцов. Не желая замечать откровенную дикость, объявляя ее отголосками

автохтонных культур, уже

наши администраторы посеяли драконьи зубы, взошедшие мечами. Традиционные для

Айоранских миров ве-

рования, в корне отличающиеся от привычных нам религиозных систем, базировались

не на вере в некий, за-

частую абстрактный объект, а на знании. Им не приходило в голову искать богов.

Они просто помнили – боги

были, боги привели их в этот чуждый мир, и могущество богов было неизмеримым.

Раз так, вся теология

является лишь перечнем обрядов, отнюдь не подразумевая построения тех или иных

этических систем.

 То есть развитие религий шло по пути, совершенно отличному от земного.

 Влияние религий на общество оказывалось столь же своеобразным. В

большинстве устойчивых социоси-

стем, встретившихся нам на этих мирах, власть светская либо отсутствовала вовсе,

либо же – на Рогнаре, к

примеру, – фактически играла роль вспомогательной ветви власти религиозной. Еще

одним удивительным

моментом, на который мало кто обращал внимание, являлось почти полное отсутствие

внутренних войн за все

тысячелетия изолированного развития. На Рогнаре войны велись, но в основном по

религиозным причинам. То

же наблюдается и на Трайтелларе, однако последний слишком мало изучен, к тому же

судьба этого мира на-

столько удивительна, что говорить о нем еще рано. Заметим лишь, что по понятным

причинам Трайтеллар не

мог принимать участия в описываемых конфликтах.

 Особняком от прочих стоял также загадочный Аль-дарен.

 – Вот именно, – сказал сам себе Виктор, глядя на поднос. Над тарелкой с

грудой плавающего в соусе

мяса еще вился парок, но он знал, что теперь пора есть. Шнеерсон не меняется,

любое горячее блюдо подается

прямо с огня, и приходится ждать, сходя с ума от аромата специй и травок. На то

и расчет – Джо невероятно

тщеславен, прямо балерина, а не офицер, и мысль о том, что человек томится

закуской, утопая в пряном вол-

шебстве паров, доставляет ему особое, утонченное удовольствие.

 Такие слабости Ланкастер прощал легко.

 Так же легко он воспринимал веселое панибратство, давно воцарившееся в его

штабе. Большинство этих

людей он подбирал сам, вытаскивая их с ротных должностей, и твердо знал, чего

можно ждать от каждого из

них. Рафаэль Рауф, без сомнения, мог претендовать на звание самого кровожадного

аналитика Десанта: любую

задачу он решал исключительно в плане нанесения максимального урона противнику,

тяготея при этом к глу-

боким парализующим ударам. Ариель Барталан, немного мечтательный начальник

разведки, умел выжать хоть

какие-то крохи информации даже из голой пустыни. Замом Рауфа Виктор давно уже

поставил Мануэля Керте-

са, человека удивительно бесшабашного и хитрого. Что бы Мануэль ни устроил, ему

все сходило с рук: он слу-

жил Рауфу этаким балансиром, немного оттеняющим его мрачность. Великим хитрецом

был и ехидный Генри

Лемфордер, занимавший должность начальника оперативного отдела.

 Эти люди, включая начмеда Мозеса Чечеля, составляли ядро боевой группы,

совсем не похожей на при-

вычный штаб большого подразделения. Штаб "Мастерфокса" всегда шел в бой вместе с

командиром, не только

планируя, но и осуществляя самые головоломные миссии в боевой карьере легиона.

Этим людям Ланкастер

верил.

 Сейчас, размышляя над грядущим делом, он думал еще и о распределении ролей

– кому что достанет-

ся... это было важно.

 Он внимательно просмотрел последний абзац и выключил аппарат, чтобы

потянуться за вилкой.

Глава 4

1

 – Около двенадцати часов, – Ланкастер поморщился, – так что придется

успеть. Впрочем, лететь туда

меньше часа... Итак – материалы просмотрим по дороге. Одеваться, людей в машины!

 Сам он был уже готов, оставалось только нацепить шлем и соединить

квазиживые разъемы, связываю-

щие его и бронекомбинезон. Шлем лежал перед генералом на столе. Машинально, не

задумываясь над тем, что

он делает, Ланкастер проверил наличие второго энергокомплекта – сейчас тот висел

в длинном набедренном

кармане – и защелкнул замок петли своего излучателя, уже занявшего привычное ему

место под левой рукой.

Со стороны взлетной площадки раздался тонкий свист тестируемых двигателей.

Виктор еще раз окинул взгля-

дом свой кабинет, сунул в нагрудный карман тонкую пластинку проектора,

содержащую информацию о двух

точках, в которых собирались завтра бурить геологи, схватил шлем и выскочил в

распахнутое окно.

 Атмосферный створ мощного четырехместного катера мягко скользнул в

сторону, открывая ему вход в

полутемное нутро машины. Ланкастер улегся в наклонную капсулу второго пилота и

повернул голову, чтобы

 подмигнуть Моне Чечелю, занимавшему сегодня левое кресло.

 – Командир на месте.

 – Пилот командира на месте.

 – Координатор машины "В" на месте...

 – Пилот "В" на месте...

 – Координатор "С"...

 – Старт, – сказал Ланкастер.

 Монина капсула тотчас поплыла, превращаясь в высокое кресло, перед ним

вырос рогатый черный

штурвал, едва слышно взвыли моторы, и черная приплюснутая туша, похожая на

наконечник стрелы, стреми-

тельно рванулась в небо – уже через секунду, слегка опустив нос, она мчалась на

северо-запад.

 – Обзор, – приказал Виктор, и перед ним вспыхнула иллюзорная картинка

приближающихся гор.

 Моня держал машину на высоте в пять километров, отсюда сверкающие белыми

шапками вершины ка-

зались не столь величественными, как с поверхности, и все же они поражали,

завораживали. Горы были всюду,

занимая собой почти сто восемьдесят градусов обзорного поля. Ланкастер знал, что

этот массив тянется на

многие тысячи километров и что некоторые вершины вздымаются более чем на десять

километров. А там, в

глубоких разломах долин, текут реки и шумят под ветром густые леса. Крупные

хищники в горы не заходят,

для них почти непреодолимы заледеневшие тропы перевалов, и потому там, в этих

темных для него низинах, -

там живут люди.

 Да люди ли?

 Он усмехнулся. Ну, по крови, да. Они были рождены Землей, как и мы.

 А потом – давно, почти восемь тысяч лет тому, как звездная раса айорс.

стоящая перед дверью в Веч-

ность, решила оттянуть неизбежное и вырастить себе союзников. Вроде кактуса в

горшке... Планы их не сбы-

лись – они попросту не успели, их главный галактический конкурент – Дэф,

сокрушил старых, слишком ста-

рых и немногочисленных айорс, но те все же смогли доставить с Земли немалое

количество полудиких homo и

даже начать с ними работать. Точнее, работали с Трайтелларом – на остальные

шесть миров, запланированных

под "инкубаторы", не хватало уже ресурсов, их просто бросили. Люди смогли выжить

далеко не везде. Не вы-

жили бы и здесь – жуткий животный мир весьма странной планеты сжевал бы

крохотную популяцию чужаков

одним махом, но тех спасли горы. И еще – почему-то сюда, на Альдарен, айорс

доставили самое большое ко-

личество одетых в шкуры охотников. Несколько разных племен сразу: айорс всегда

искали для своих подопеч-

ных миры с низкой гравитацией. И они смогли выжить... правда, ни о какой

техногенной культуре не шло и

речи: лишь общее направление, единое для всего рода людского. Когда их нашла

старая Империя, дикари все

так же охотились с луками и копьями, освоив, правда, примитивную металлургию -

руды тут прямо под нога-

ми. Большое Человечество, получив в свое время прощальный дар айорс, навсегда

покинуло Землю и рванулось

в небо, его звездолеты уже крушили неизбежных конкурентов в вечной гонке за

пространствами, а здесь все

было почти так же, как тысячелетия назад.

 И не надо нам было сюда лезть, сказал себе Ланкастер. Кабы не сплит... да

нет, все равно полезли бы.

Как же – братики заблудшие, куда ж им без нас, бедным. "Единое человечество"!

Яйца б поотрывать гумани-

стам хреновым. Сколько тут экспедиций перерезали, аж оторопь берет. Одно время в

этих самых горах едва ли

не война шла. Как, спрашивается, бородатая публика с дубьем и пиками может

сражаться против бластеров,

атмосферных катеров и информационных центров? Выходит, может...

 И в конце концов, положив в снегах чуть не легион, на них плюнули.

Оставили на давно выстроенной ба-

зе дивизион охранения и улетели. Да только и дивизион тот прожил недолго. Сумели

бородатые преодолеть

тысячелетний страх перед равниной. И через силовой купол пройти тоже смогли. Не

сами наверняка, но теперь

это не имеет значения. Что показательно, имперские гуманисты их все-таки

цивилизовали: со временем у ребят

уже и мушкеты появились.

 "Ну, ничего, – мрачно подумал Виктор. – С тех пор воды утекло... ой-ой

сколько. Сейчас вот и "ство-

лы" у нас покруче, и сами мы поумнее стали. Не хотите миром – спалим к черту.

Нас уже научили, у нас были

прекрасные учителя, они умели лечить сопливость раз и навсегда. Мы долго жили в

уютном и комфортабель-

ном мире, мы долго рождали великие идеи – по сто штук в год на душу населения, а

потом заплатили за них

чуть ли не четвертью этого самого населения. Если ты не можешь победить, ты

погибаешь – вот единственная

идея, вокруг которой вертится сама Вселенная. Все остальное, увы, просто жалкий

треп..."

 Он вспомнил отчаяние недавних, кажется, первых дней, когда не приученные

воевать экипажи бро-

сались в бой и гибли, гибли один за другим. А эсис перли, как на параде, раз за

разом перемалывая лучшие,

прекрасно оснащенные легионы. Это потом уже, когда выжившие получили под свою

руку новые, наспех

сформированные подразделения, когда они вдруг снова выжили и научились сперва

этому – еще не побеж-

дать, но уже выживать, – это тогда только все вдруг увидели, что былая слава

человечества не пустой звук и

мы еще можем показать, чего стоит наш заржавленный меч. А сначала!.. И куда

подевались все прекраснодуш-

ные идеалисты? Именно они почему-то менее всех рвались гореть в железных

коробках.

 За них горели другие... как жаль!

 – Цель – минута, – раздался в шлеме голос Чечеля.

 Катер неощутимо провалился на пятьсот метров вниз и начал заход. Моня вел

машину так, словно под

ним действительно была цель, по которой нужно ударить и тотчас же, не ожидая,

пока по тебе заработают спя-

щие почему-то зенитные системы, форсажным зигзагом, выматывая нервы до ломоты в

костях, уйти вверх и в

сторону. Ланкастер потянулся и вырубил обзор – больше он ему не требовался. Вот

катер завис на месте, по-

том Моня сдвинул его несколько левее, заработала опорная тяга, выдерживая

машину, пока пилот не выпустит

лапы шасси, и наконец моторы смолкли.

 – Створ, – произнес Виктор.

 Капсула развернулась и встала почти вертикально. Генерал Ланкастер шагнул

в глубокий снег.

 Вокруг него выпрыгивали из катеров фигуры в темном снаряжении, которое тут

же белело, приспосаб-

ливаясь к окружающему миру. По орлиным крыльям на шлеме он различил Рауфа,

спешащего с обязательным

в таких случаях докладом.

 – Ох-х... – вздохнул кто-то.

 Они находились на крохотной, не более ста метров в поперечнике,

относительно ровной площадке. С

двух сторон ее окружали пятнистые скалы, с третьей полого уходит вниз сверкающий

заснеженный склон, а за

спиной у Виктора темнела пропасть.

 – Кайтесь, грешники! – утробно заговорил Чечель. – Кайтесь, сучьи дети,

ибо истинно реку вам: вам

здесь жить. И, возможно, умирать.

 – Всем проверить отопление! – приказал Ланкастер и повернулся к Рауфу: -

Как думаешь, эмиттер

даст здесь купол?

 – Сомнительно, – вздохнул начштаба. – Разве что Р-третий, так а что с него

толку? Десять метров?

 Ланкастер мрачно кивнул и двинул в шлеме подбородком, включая нужный

сенсор.

 – Барталан? – позвал он.

 От группы десантников тотчас отделилась белая фигура и, утопая в глубоком

снегу, бросилась к машине

командира.

 – Орбитер нас видит?

 Начальник разведки – правая часть внутреннего проектора его шлема уже

показывала картинку – со-

гласно кивнул и сообщил номер канала.

 – Так, – хмыкнул Ланкастер, оставшись доволен увиденным, – подними свою

машину и каждую ще-

лочку обшарь сенсорами. Радиус тебе пятьсот метров. Ты, Раф, берешь людей и

лезешь во-он туда, на скалу.

Там нужно поворошить камни и как следует замаскироваться. С секторами, я

полагаю, ты уже определился?

 – Проблема только там, – начштаба махнул рукой в сторону обрыва. – По

сути, придется брать девя-

носто градусов сверху... если увидим: я не в состоянии был экстраполировать

высоту по картинке. Кто знал,

что эти олухи выдадут нам голую плоскость!

 – Согласен, – отмахнулся Ланкастер. – Работайте, работайте...

 Ему здесь совсем не нравилось. Слишком высоко, а он уже знал, что

аборигены редко нападают выше

трех тысяч – очевидно, пещеры располагались большей частью в низинах. Скорее

всего вся эта возня без тол-

ку. Хотя – когда там был последний эксцесс? Почти месяц назад? Пожалуй, парни

уже засиделись. С их-то

охотничьими инстинктами этак тронуться можно. Если, конечно, они смогут услышать

бур.

 – Орбитер, – позвал он, – расстояние до ближайшего населенного пункта?

 – По прямой? – уточнил робот.

 – Да.

 – Двести двадцать три тысячи семьсот метров.

 Учитывая высоту... ну нет, за трое суток им никак не успеть, так что

данную площадку можно считать

условно безопасной.

 – Рафаэль, что у нас дальше?

 – Двести к югу, – отозвался с вершины скалы Рауф.

 – Заканчивайте определяться, здесь дела не будет. Пускай оболтусы поставят

себе эмиттер и ковыряют-

ся под куполом: тут все равно никто не появится. Просто не успеют, даже если

услышат. Разложи им на десять

персон, да и хватит с нас – поехали.

 – То есть отделение? педантично уточнил начштаба.

 – Именно так. По машинам, господа!

 Теперь катера скользили вниз. Вторая точка, запланированная Скоттом под

очередное бурение, находи-

лась на высоте чуть более тысячи метров. Переориентированный Барталаном орбитер

сместил фокус и сейчас

показывал мрачную холмистую равнину: меж многочисленными гранитными валунами там

и сям виднелись

серо-зеленые пятна кустарника. Ланкастер куснул губу. Этот пейзаж он уже видел

среди материалов, предос-

тавленных Скоттом, но то был плоский снимок геологического робота, не дававший

почти никакого представ-

ления о рельефе, – сперва ему даже показалось, что вторая база будет стоять

среди частокола скалистых клы-

ков.

 "Хорошенькое местечко, – подумал Виктор. – Интересно было бы просчитать

коэффициенты распро-

страняемости шума бура в зависимости от почв. Вот только по какой, интересно,

методике? И почему в акаде-

миях не читают хотя бы основы планетологии? Хотя, впрочем, я же "сапог", а не

инженер..."

 – Вторая машина, подготовить подробную обработку рельефа – вплоть до

каждой мышиной норы.

Рафаэль, тут будет много работы.

 – Я думаю, – согласился Рауф. – Может быть, удастся замаскировать стрелков

в гнездах между кам-

ней? Сделать для них что-то вроде индивидуальной норы, чтоб только камера

торчала?

 – Где садиться? – влез в разговор Чечель.

 – В геометрическом центре, – машинально ответил Ланкастер, занятый

обдумыванием предложения

начштаба. – Впрочем, – сказал он ему, – здесь, похоже, можно установить

эмиттеры.

 Моня опустил машину на ковер толстенного серого мха, и Виктор едва не

упал, шагнув из створа в мяг-

кую, почему-то заскрипевшую под ним губку.

 – Зараза, – сказал он, с любопытством поднимая ногу. – Но не рвется...

однако. Моня, мать твою, ты

можешь объяснить мне, почему от моих восьмидесяти кило на этом дерьме не

остается следов?

 – Фактура у него такая, – безразлично пожал могучими из-за брони плечами

начмед. – Да и весишь

ты сейчас не восемьдесят, а по коэффициенту 0,86.

 Ланкастер махнул рукой и пошел к ближайшему нагромождению бурых, покрытых,

как ему казалось,

какой-то слизью, валунов. Приблизившись, он понял, что ему казалось в них

странным.

 Груда камней высотой в два его роста не была естественным образованием -

нет, они лежали по ранжи-

ру, внизу крупные, весом, пожалуй, не в одну тонну, а выше более мелкие и

легкие. Из-за коричневатого нале-

та, оказавшегося не слизью, а густым, шерстистым мхом, издалека загадочное

строение выглядело почти моно-

литным. Ланкастер поправил бронеперчатку – так, словно она могла свалиться с его

кисти, – и с силой про-

вел пальцем по округлому боку камня. Мох отдираться не желал.

 – Остальные – такие же? – спросил он у подошедшего Рауфа.

 – Да, – качнул головой начштаба. – Разных размеров, но суть одна и та же.

Их кто-то строил, причем

довольно давно: может, лет так сто. Может, и больше, на глаз я не скажу.

 – Смысл в их расположении есть?

 – Я уже думал. Сейчас думает "мозг": я пока не вижу.

 – Что под ними?

 – Под ними? – Рауф не понял сказанного.

 – Да. – Ланкастер пошел вдоль сооружения и, не пройдя и пяти шагов,

ковырнул носком сапога мягкий

грунт под ближайшим камнем – странного губчатого мха здесь не было. Влажная

земля нехотя сползла вниз,

обнажив пустоту. – Смотри, – генерал ткнул пальцем в камень, – он врыт, причем

глубоко. Но с этой сторо-

ны, кажется, только краем. Что там, внизу?

 – Камни навалены поверх нор?

 – По краям, как иначе?.. Странно, что норы не осыпались. Сколько тут весу?

Так... тащите сюда поле-

вой сканер.

 Через минуту к ним подбежали двое унтеров и Лемфордер. Проснувшийся Чечель

с любопытством хо-

дил вокруг каменного холма, потом попробовал взобраться наверх, но съехал на

землю. Не желая сдаваться, он

выстрелил автокошку и сейчас, злобно ворча, полз по скользкому мху.

 – Сканировать вниз, – приказал Виктор унтеру, держащему в руках небольшой

округлый прибор. -

Во-он туда, В дырку.

 Оператор встал на колени и направил головку сканера в едва заметное, уже

почти осыпавшееся углубле-

ние.

 – Там пустота, – доложил он. – Ширина около метра... входное отверстие то

есть. Дальше лежат кам-

ни, но все равно опять множественные пустоты. Шахта идет вертикально вниз на

глубину в сто семь метров,

дальше поворачивает к западу... все, больше я не вижу. Ширина колеблется от метр

девять ровно до восемьде-

сят четыре и два.

 – Спасибо, свободен. Ну, джентльмены, какие идеи?

 – Это их пресловутая сеть пещер, – заявил Рауф, – что тут еще

размусоливать? Придумали ж наши,

где сплит искать!

 – Он и без тебя здесь, – хмыкнул Виктор, – вопрос не в этом. Зачем

прикрыты входы? Зачем их тут

так много? Хм-м... если я прав, то это заваленные шахты. Руду отсюда доставали,

ясно? Но какая-то шахта так

или иначе соединена с сетью, в этом можете не сомневаться. Пустоты служат

отличным резонатором: только

научники врубят свой бур, как наши друзья начнут вытаскивать дедушкины бластеры.

 – Будем ждать? – спросил Рауф.

 – Я согласен с твоей идеей насчет стрелков в "стаканах". Возьмите людей,

тщательно обследуйте каж-

дую из этих гор и постарайтесь оборудовать по индивидуальной ячейке. Закончишь -

доложишь. Моня, в ма-

шину.

2

 ...Не сбрасывая ног на пол, Ланкастер вылетел из кровати и подскочил к

висящему в воздухе виртуаль-

ному пульту управления, который натужно стонал сигналом экстренного вызова. Это

был Рауф.

 – Все как мы и думали, – горячо выдохнул начштаба. – Полезли из двух дыр.

 – У нас?.. – перебил его генерал.

 – Рядовой Карпец – летально... по сути, несчастный случай. Они лезли прямо

из-под него, а он поздно

услышал шум. В общем, башку ему в куски. Чем-то лучевым, как я понял.

 – Проклятье!.. А геологи?

 – Да эти-то в порядке, не считая шока, с ними сейчас Моня разбирается. Там

странно вообще получи-

лось: мы уложили девятерых, но я уверен, что это не все.

 – Вы что?!. Рано пальбу открыли? Не дали вылезти?

 – Не так, командир. Они не все сразу лезли: как будто сперва разведка,

потом уже остальные. Но не все,

не все: я почему-то уверен, что не все.

 – Привезите мне дохлятину! – рявкнул Ланкастер, смахивая со лба вдруг

выступивший пот: в спальне

было довольно жарко. – И начальника партии: у него башка в порядке?

 – У него да. Там женщины были, с ними беда, в общем-то.

 – Эвакуируйте всех, сориентируйте орбитер на постоянный обзор. Картинка

записи есть?

 – Разумеется...

 – Все, бегом сюда.

 Виктор посмотрел на часы: была половина шестого. В горах пока еще светает

рано, значит, они полезли

либо на рассвете, либо сразу после. Умно, если не принимать в расчет то, что на

этой точке геологи страшно

спешат и работают в две смены. Как раз ночная и заканчивала... Ланкастер поскреб

левой ногой лодыжку пра-

вой, злобно выматерился и потянулся к рубашке, висящей, как обычно, на спинке

кресла.

 – Я вам покажу, сволочи, – прошипел он и, накинув рубашку на костистые,

поросшие густым седым

волосом плечи, отправился в санузел.

 Низко нагнувшись над раковиной – рост всегда заставлял его проклинать

стандартный дизайн, – Вик-

тор несколько раз плеснул в лицо ледяной водой, с силой провел ладонью по

темному подбородку – затреща-

ло, и, не трогая полотенце, вышел.

 – Завтрак! – крикнул он в пустоту. С подбородка капала вода.

 Через четверть часа он уже стоял, поправляя на шее скользкий шелковый

шарф, и смотрел, как из при-

плюснутого черного катера вышвыривали, словно мешки с дерьмом, наскоро

завернутые в светлый пластик

тела. После девятого свертка на площадку выпрыгнул взъерошенный Чечель, шлем

болтался у него на поясе.

Ланкастер подошел к ближайшему трупу и откинул край савана носком сверкающего

сапога. На него смотрело

густо заросшее черной бородой скуластое лицо. Веки мертвеца были распахнуты, в

узких серых глазах застыло

изумление. Грудь разворотило выстрелом; в левой руке абориген сжимал нечто вроде

клевца, грубо откованно-

го из бронзы. Ланкастер пошел дальше, по очереди сбрасывая пластик с убитых. На

третьем он остановился и

оскалился. К широченному кожаному поясу, украшенному серебряными пластинами,

воин прицепил позеле-

невший от древности имперский подсумок с четырьмя магазинами. Ланкастер

наклонился, отомкнул застежку

и вытащил короткую черную трубку.

 – Ага, – удовлетворенно сказал он. – Без осечек, братцы, вам не

обойтись... Моня! Где его оружие?

 Подошедший Рауф – он прилетел во второй машине, махнул рукой:

 – Это что... вот, сейчас: этого мы вместе с "пушкой" завернули.

 Он быстро прошелся вдоль ряда мертвецов и, наклонившись, сбросил пластик с

мужчины огромного,

больше двух метров, роста: рядом с ним лежала какая-то темная труба с прикладом,

длиной тому чуть не до

плеча. Рауф поднял неведомое оружие и вернулся к командиру.

 – Стреляет эта пакость рубленым свинцом, – сообщил начштаба. – Причем один

раз он выпалить ус-

пел... мое счастье, что заряжать ее долго. Смотрите...

 Рауф повернулся спиной, и Ланкастер с изумлением увидел несколько царапин

на его наплечнике.

 – Это с какой дистанции? – очумело поинтересовался он.

 – Да метров с двадцати, – ухмыльнулся начальник штаба. – А что удивляться:

я думаю, сюда пороху

полкило уходит. Я, по крайней мере, летел вверх ногами.

 – С коэффициентом 0,86 это не вопрос, – отрешенно заметил Чечель, глядя на

мертвецов. – Гравита-

ция, ваше здоровьице.

 Ланкастер перехватил самопал из рук Рауфа и едва не согнулся от

неожиданной тяжести.

 – Жуть, – согласился он, заглядывая в ствол. – Можно драконов дубасить...

Зато замок – хм, да, фи-

тиль.

 Странно, я слышал, они уже до кремня додумались. Хотя, с другой стороны,

эта "пушка" и смотрится

древней. И литье на редкость дерьмовое, удивительно, что ее до сих пор не

разорвало.

 Снаружи ствол громадного ружья и впрямь выглядел очень грубо – металл

изобиловал мелкими рако-

винами, в которых чернела вековая грязь. Изнутри, наоборот, он был гладок и

порядком закопчен. Ружьем

пользовались, причем регулярно, не слишком утруждаясь его чистить. Ланкастер с

любопытством оглядел

примитивный фитильный замок, топорно выкованный спусковой рычаг, защищенный

ржавой скобой, и швыр-

нул оружие в ноги его мертвому владельцу.

 – Что у них было... серьезное? – спросил он, в упор глядя на Рауфа.

 Начштаба по пояс всунулся в створ катера и, пошарив в кабине, извлек два

излучателя. Прошедшие сто-

летия не слишком изменили их грозный облик, очевидно, оружие хранили либо в

консервационных футлярах,

либо в каком-то особо сухом и проветриваемом месте. Немногие металлические

детали обоих армейских "Мар-

линов" не имели следов ржавчины, а матовый черный пластик мог пережить

тысячелетия. Взяв в руки короткий

двухствольник с выдвижным прикладом, Ланкастер поднял и внимательно осмотрел

прицел, явно не использо-

вавшийся аборигенами. К его немалому изумлению, в рамке послушно затеплился

зеленый огонек, а секундой

позже, очнувшись от многовековой спячки, ожил процессор, выдавший хоть и

тускловатую, но вполне прием-

лемую картинку: в батарее все еще оставалась энергия! Сухо щелкнув язычком

стопора, Виктор поймал вы-

павшую в ладонь обойму.

 – А с боеприпасами, – хмыкнул он, рассматривая ее содержимое, – у нас дела

плохи... могу вас по-

здравить, господа: через испаритель не пройдет и половина выстрелов.

 – А что с ними будет? – осторожно спросил Чечель. – Заклинит? Там ведь,

кажется, какая-то механи-

ка?..

 – Мекатроника, – поправил Ланкастер. – Ничего там, к черту, не заклинит.

Знаток, мне, оружия! Вы-

стрел сгорит, но энергии не даст, просто плевок. Сигарету вот прикурить можно

будет. То есть при стрельбе

очередями реальная скорострельность падает примерно вдвое. При одиночных – и так

понятно. Ну ладно, с

этим пока ничего нового: стандартное дерьмо рядового состава со складов

имперского дивизиона. Что еще ин-

тересного?

 – Ничего, – ответил Рауф. – Тяжелого, зенитного – ничего. У меня вообще

такое ощущение, будто

это какие-то любители. Прежние повеселее бывали.

 – Почему ты уверен, что вылезли не все? – резко спросил генерал. – Логика?

 – Девятеро – раз... – начал Рауф. – Слишком мало, чтобы перестрелять всю

геологическую банду и

справиться с охраной, пусть они и привыкли, что охрана спит. Оружие – два. Двое

с излучателями, а где ос-

тальные? Хорошо, по характеру вооружения разведгруппы я делаю вывод о низкой

подготовленности отряда в

целом, но все равно их слишком мало. Мало, командир! И вообще – я чувствую.

 – Это не доказательство, – перебил его Ланкастер. – Но... пусть так. Если

ты прав, то дело наше худо.

Моня, приберитесь тут, и через полчасика все ко мне на совещание. Будем мозгов