Текст книги "Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)"

Автор книги: Алексей Бессонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 164 (всего у книги 197 страниц)

сути, было уже поздно.

 Ланкастер не сомневался в том, что он и его люди справятся с эсис. Их там

пятеро, не считая больного,

они, конечно, вооружены, но в прямом огневом столкновении с парнями

"Мастерфокса" выстоять не смогут, В

общем-то, "воспитателей" и не учат воевать в полном смысле этого слова. Да, они

многое умеют, они очень

умны и прозорливы, но обычно "воспитатели" успевают сделать не более пары

выстрелов – их просто сметает

шквал прицельного огня гренадеров.

 Едва группа выскочила на край оврага, о котором предупреждал Барталан, как

с противоположной его

стороны ударили нервные очереди. Все тотчас попадали в заросли, унтеры выдернули

из-за спин свои излуча-

тели. Над их головами с шипеньем сгорали пропитанные влагой ветви.

 – Накрыть! – приказал Ланкастер.

 Его тактический сканер был развернут, еще секунда, и он увидел молодую

женщину, лежащую меж двух

поваленных стволов с излучателем в руках. Но что это? Излучатель упирался в

какой-то сверток, и этот свер-

ток... шевелился.

 – Внима!.. – крикнул генерал, но было поздно – два выстрела сразу

превратили грудь и голову моло-

дой матери в кровавое месиво.

 Излучатель уткнулся в моховидный ковер, покрывавший собой грунт.

 Они стремительно перебрались через овраг – помогла толстая ветвь, упавшая

когда-то поперек распад-

ка, и подбежали к убитой. То, что Ланкастер принял за сверток, было мальчиком

лет двух-трех: он-то и лежал

на бревне перед своей матерью. Выстрелы гренадеров разорвали его тельце пополам,

и он упал рядом со своей

родительницей, уперевшись лбом в ее изуродованное лицо, так, словно и в смерти

стремился к материнской

ласке.

 – О, с-сука! – выдохнул Чечель и поднял забрало шлема. – Что же они

делают, твари?

 Один из унтеров, Деллинг, осторожно взял на руки изувеченный трупик,

уложил его под куст и наскоро

забросал ветвями. Хоронить женщину не хотелось никому: она вполне достойна того,

чтобы ее сожрали мест-

ные зверьки.

 – Быстрее! – сквозь зубы приказал Ланкастер.

 Через три километра в шлеме командира загремел голос Барталана:

 – Они прямо перед вами, дистанция не более пятисот метров! Право сорок

градусов! Вы их еще не ви-

дите?

 – У меня на сканере черт знает что! – выкрикнул в ответ Ланкастер и

запараллелил тактический канал:

– Внимание: противник на двух часах, дистанция пятьсот! Приготовиться! Эсис

брать живьем! Барталан!

 – Корабль пока не нашли, но я уже уверен, что он там. Мои говорят, слишком

много расщелин метров

по двести... найдем. Сейчас все будут над вами, срок прибытия минут пять!

 Группа бросилась бегом. Минутой позже Ланкастер увидел тех, за кем они

гнались.

 Те, впрочем, тоже.

 Женщины, прижимая к себе детей, залегли полукольцом, кое-как используя

поваленные стволы и тол-

стые ветви, а эсис – Ланкастер захлебнулся ненавистью, кажется, впервые в жизни,

– эсис присели чуть по-

одаль, прячась за телами молодых и, боже, совсем юных 'матерей, которые

закрывали их собой...

 – Ариель! – крикнул он, и начальник разведки отозвался тотчас же:

 – Две минуты!

 Дистанция составляла около двухсот метров. Эсис должны были понимать, что

их шансы равны нулю -

до рейдера еще далеко, оперативно-поисковая группа, сама по себе превосходящая

их и в выучке и в огневой

мощи, тут же вызовет массированные ударные силы... и все же женщины легли,

закрывая их собой, – а перед

женщинами настороженно сидели ничего еще не подозревающие дети. Секунд у

Ланкастера было немного. Он

постарался использовать их максимально эффективно.

 – Господа! – Его голос был сжат и тускл. – Постарайтесь сохранить малышей.

Мы не воюем с детьми.

 "Боже, какая банальность", – успел подумать он, пока его рука тянула из

бедренной петли уникальный

заказной "Боргвард" – подарок матери по случаю получения генеральского чина.

 Полированный приклад из сикулового дерева, сверкнув золотой и платиновой

инкрустацией, привычно

уперся в плечо. Мягко моргнули мелкие изумруды, выводившие по дереву "лг-гл Вк.

Л.". Мощнейшее элек-

тронно-оптическое устройство, мало чем уступавшее навигационному мозгу

атмосферного катера, тотчас же

вывело на забрало шлема алый курсор правофланговой цели.

 На все это ушли секунды – может быть, три. Скорее всего даже меньше.

 Но умирающий "ведун" осуществлял целеуказание ничуть не хуже

совершеннейшей биоэлектроники,

произведенной на заводах Конфедерации, – он воздействовал прямо на мозг своих

стрелков. Ланкастер пони-

мал, что ударные силы, несущиеся сейчас на нескольких катерах, – крепкие мужи в

тяжеленных гренадерских

бронекомбезах, оснащенные самым мощным стрелковым оружием обозримой части

Галактики, – они опозда-

ют. Все решится сейчас – в секунды. Всего лишь несколько секунд. Две, три? Вряд

ли больше. Одна?..

 Выстрелы раздались куда раньше, чем он предполагал.

 Женщины пытались стрелять прицельно, но их старенькие, трехсотлетней

давности разработки, излуча-

тели терялись оптикой в переплетении ветвей, и импульсы лишь бесполезно жгли

растительность над головами

гренадеров.

 – Внимание, подавить! – И раньше, чем закончилась фраза, Ланкастер

выстрелил.

 Его палец ласково, как на стрельбище в Академии, коснулся спускового

крючка, украшенного тончай-

шей резьбой. Перчатка, тщательно передающая все ощущения на кожу, заставила его

почувствовать давно зна-

комые нюансы рисунка – крохотный рыцарь поражал дракона.

 Голова женщины, лежавшей справа от него, разлетелась кипящим алым цветком.

Легкое движение левой

руки – следующий выстрел.

 Ланкастер приподнял торс и проорал по тактическому каналу – впрочем, его

слышали и те, что мчались

над джунглями в катерах:

 – Не давать встать!

 Он не слышал крика мастер-унтер-офицера Андерсона, который получил импульс

в плечо, сломавший

ему руку. Он не слышал стрельбы своей группы – он мчался, огибая атакуемых по

дуге, мчался, ломая своим

узким двухметровым телом ветви, топча древние мхи, – на внутренней стороне

забрала горели несколько эк-

ранов, показывающих ему ситуацию на поле боя, но смотрел он лишь на один – на

тот, что показывал эсис,

присевших с оружием на корточки подле длинного тела, прикрытого серой тканью.

Завтра она станет его сава-

ном. Тот экран был взглядом майора Чечеля, который крался слева, – но легион-

генерал Ланкастер об этом

еще не знал. Впрочем, для него это было не важно. Он бежал, впервые в жизни

ненавидя врага. В его сознании

неощутимо рушились тысячи аксиом, впитанные им еще в детстве.

 Он не помнил, сколько времени ему понадобилось, – это не имело особого

значения. Он знал, что штаб

и унтеры мгновенно подавят сопротивление живого щита из матерей, прикрывавшихся

в свою очередь детьми.

Он хотел ударить.

 Просто ударить – сокрушить, как это делали его далекие предки...

 Доктор военных наук, автор двух десятков работ по спецтактике тяжелых

пехотных подразделений, вы-

летел из-за колючих кустов и, вкладывая весь свой вес и немалый рост – плюс годы

и годы мучений на поли-

гонах, – врезал трехметровому эсис прямо в зубы, ломая драгоценным прикладом обе

челюсти. Тут же – ана-

лизировать было некогда! – уперев приклад в грунт, развернулся вокруг его оси и

свалил обеими ногами вто-

рого. Срез двух вертикальных стволов "Боргварда" был заточен под острие:

излучатель за цевье, укол, тесак в

левой руке – ах, мать твою, жаль, нет наградного меча! – удар по предплечью,

какие ж вы, гады, высоченные!

– укол стволами в живот – пас, на тебе защита, кувырок, отход... что это?

 Свистящий рев: джунгли не позволяли использовать привычные

антигравитационные "столбы", поэтому

десантники валились с неба на тонких, как струны, тросах.

 Эсис были живы – все, включая "ведуна", лежавшего на носилках. Ланкастер

содрал с головы шлем,

молча хлопнул по наплечнику Ариеля Барталана и повернулся – Рауф вел пятерых

женщин в рваной одежде.

Выглядели они страшновато даже для подготовленного человека: руки и ноги

изодраны в кровь, но – лица!

Эти лица были красны, как сырое мясо, глаза едва не вылезали из орбит, тела

трясло мелкой дрожью, головы то

запрокидывались к небу, то резко, толчком, падали на грудь. Сбившиеся колтуном

волосы метались вверх-

вниз...

 Стремительно разворачиваясь, Ланкастер шагнул к больному "ведуну" и с

размаху ударил его носком

ботфорта в затылок.

 – Командир... – Голос был непривычно слабым, и Виктор тотчас обернулся,

ожидая увидеть раненого,

но нет – перед ним стоял Деллинг, без шлема, дрожащий: он держал за руки,

схватив своей громадной чешуй-

чатой перчаткой сразу множество крохотных ладошек, девятерых детей. Самому

старшему было лет пять – все

они, бледные до синевы, едва держались на ногах. Еще двух крох, вряд ли умеющих

ходить, широченный унтер

уместил на своем наплечнике, придерживая их свободной рукой.

 – Мо-озес! – надрываясь, крикнул Ланкастер. – Вашу мать, почему на поле

боя только один врач?

Мозес!!!

 Чечель был уже здесь – бросив раненых эсис, он осторожно оторвал детей от

Деллинга и, шепча им что-

то, отвел их в сторону – малышей нес лейтенант медслужбы, спустившийся с

катеров. Унтер, не спрашивая

разрешения, присел на поваленный ствол и потянул из кармана сигарету.

 – Мастер-унтер-офицер Деллинг, встать! – сглотнув, непривычно тихо

приказал Виктор.

 Офицеры штаба, находившиеся рядом, по привычке вытянулись и обменялись

недоуменными взглядами.

Рауф на всякий случай стянул с головы шлем и приблизился к командиру.

 – Ваша милость... – начал он, но Ланкастер отодвинул его легким движением

ладони.

 Деллинг неловко поднялся. Он был по-прежнему бледен; рука отшвырнула

зажженную сигарету, глаза

смотрели вниз. Унтер вздохнул, но встретить взгляд командира не сумел.

 – Поздравляю вас лейтенантом. – Легион-генерал Ланкастер говорил тихо,

слишком тихо. – И, -

сейчас голос его возвысился, – Крестом Конфедерации в Золоте. Рауф! Где пленные?

 – Что делать с женщинами? – негромко спросил кто-то за его спиной.

 – Сжечь, – не оборачиваясь, ответил Ланкастер. – Все равно им подыхать. А

хоронить их я не позво-

лю.

 Он подошел к "ведуну", пнул неподвижное тело ногой. Эсис открыл глаза.

Виктор тотчас же ощутил

удар в области затылка, но сейчас ему это было нестрашно.

 – Твои друзья подохнут относительно быстро. – Ланкастер вытянул из

внутреннего кармана куртки

сигару и, щелкнув зажигалкой, пустил в затененное ветвями небо струйку

безразличного ко всему дыма. – А

тебя я засуну в форсажную камеру маршевого двигателя моего линкора. Ты будешь

подыхать часов десять. Ты,

кажется, боишься смерти? О, ты вспомнишь все свои страхи с самого рождения!

 И он, как всегда, исполнил свое обещание – главный инженер "Бегемота",

облаченный в скафандр, рас-

пахнул тяжеленный люк, двое солдат в таких же скафандрах впихнули в узкий

туннель длинное, отчаянно из-

гибающееся тело, и люк закрылся. Ланкастер, сидевший в кресле второго пилота,

хмыкнул и потянул на себя

тугой сектор газа маршевых двигателей.

 Так он учился ненавидеть.

Глава 7

1

 Где-то за окнами шумел океан, и этот ровный, пульсирующий в висках гул мог

свести с ума – он то

приближался, то откатывался куда-то за пределы реальности, чтобы вернуться

вновь, но не ласково, не умиро-

творяюще, а наоборот, с тяжкой туманной угрозой. Ланкастер потянулся, чтобы

закрыть наконец оконную ра-

му, и в этот момент проснулся. Над головой зеленовато тлел плафон дежурного

освещения. Окна, разумеется,

были герметично закупорены, а от ближайшего моря его отделяла не одна тысяча

километров.

 – Черт, – сказал Виктор. – Адъютант, прикажите дежурному повару подать

кофе и что-нибудь пере-

кусить.

 Он прижал пальцем управляющий сенсор плафона, в кабинете вспыхнул общий

свет. Виктор сел на по-

стели, свесив ноги на пол, и прикрыл глаза. Было понятно, что теперь уже не

уснуть. Самым смешным выгля-

дел тот факт, что проклятые нервы сдали уже после войны, после допросов в

военной прокуратуре, вообще по-

сле всего. Смешно и глупо, хотя, по уверениям Чечеля, обычно так и бывало, не он

первый, не он послед-

ний...

 "Другим снятся кошмары, – подумал Виктор, натягивая рубашку. – По крайней

мере, содержатель-

но..."

 Он умылся, растер лицо горячим полотенцем и без всякого удовольствия

посмотрел на поднос, прине-

сенный адъютантом, – горстка риса в чашечке, кусочки копченого осьминога, тонкие

ломтики жареной утки,

овощное ассорти. Поднос выглядел игрушечным натюрмортом, так готовил сержант

Лаурен, большой мастер

подавать на званых обедах. Сейчас Ланкастер предпочел бы обычный кусок ветчины,

но обижать старательного

повара не следовало. Даже здесь, хмыкнул он, я во всем завишу от подчиненных.

 В спальне было прохладно, однако включать отопление генерал не стал – так,

пожалуй, лучше думает-

ся. Он накинул на плечи любимый старый свитер, взял поднос и прошел в кабинет.

От белой рисовой пирамид-

ки поднималась тоненькая струйка пара, такая же ненавязчиво-изысканная,

стильная, как и весь этот неожи-

данный ночной завтрак. После первого глотка кофе почему-то запершило в горле.

Виктор кашлянул и с недо-

умением уставился на верещащий экстренным вызовом блок внутренней связи. Это был

не Рауф – случись

что, они вышли бы по боевому каналу в обход дежурных служб. Кто мог решиться

поднимать командира в та-

кое время?..

 – Слушаю, командир.

 – Ваша милость, – адъютант казался удивленным. – Вас требует полковник

Томор, срочно.

 – Переключайте.

 "Что там у тебя? – тревожно кольнуло шею. – ЧП? Вряд ли так просто..."

 – Господин генерал, простите. Я не стал бы тревожить вас, но мои офицеры

считают, что это было не-

обходимо.

 – Я не спал, Антал. Что у вас, говорите...

 – Произошла очень странная история. У нас тут стоит новейшая система

наведения, ее в последний год

разработали, и работать с настройками пока трудновато. Поэтому мои люди гоняют

ее день и ночь, посменно...

в общем, наш "глаз" видит гораздо больше, чем все его загоризонтные

предшественники. Вроде бы обычный

"трикс", то есть с тройным отражением от ионосферы, но у него специфические

возможности.

 – И что вы там увидели? – Виктор поставил чашку на стол и незаметно для

себя прикусил изнутри ще-

ку.

 – Да вот, у меня такое ощущение, что вблизи экватора был какой-то выброс

энергии...

 – Что значит "какой-то"? Вы что, не можете определиться?

 – В том-то и дело. Кажется, мои инженеры перемудрили с настройками и на

какое-то время вывели из

строя весь аналитический блок, он просто перестал отзываться на все запросы. Но

тут вот еще... какой-то след

в атмосфере, что ли... выглядит так, как будто был проход некоего

энергетического сгустка до верхних слоев,

причем без отражения.

 – С выходом за пределы атмосферы? – Ланкастер сжал кулак.

 – Насколько я могу понять, нет. След был нестабилен и исчез практически

сразу же. Потому я и беспо-

кою вас – у меня тут есть инженер: когда-то она училась на планетолога, потом

летала, после списания пере-

училась – не важно... она бросила мысль, что это может быть извержение вулкана.

Недра, по ее словам, ино-

гда преподносят самые странные сюрпризы.

 – Так отправьте туда катер.

 – У меня нет таких машин. Это больше десяти тысяч километров, а у меня

только джипы... Может

быть, вы переориентируете свой орбитер? Для него это вопрос нескольких минут, не

понадобится даже далеко

отгонять.

 – Обождите, Томор. Вам приходилось видеть след прохождения

плазмозащищенных челноков эсис?

 Полковник помолчал.

 – Приходилось.

 – И?..

 – Во-первых. Я видел это сверху вниз, и ни разу наоборот. Во-вторых, я

работал на другой аппаратуре.

Но все же... нет.

 – Вы уверены?

 – Точно нет, не тот спектр. Не тот шлейф, я бы сказал. Впрочем, вы,

наверное, не поймете.

 – В этой области профессионал у меня один – вы. Но... тогда что же?

 – Вы сами понимаете, – Томор виновато вздохнул, – теперь уж не уснем.

Посмотрите своими силами,

это же не слишком сложно?

 – Я представляю себе реакцию моего главного инженера... но с вами я

согласен, гм... полностью. Сей-

час будем что-то решать. Готовьте мне карту, что ли, – где там этот вулкан?

 "Или он умнее, чем кажется, или я подозрительный идиот. Или?., или?"

 Главный инженер проснулся сразу – не успел еще позабыть науку, полученную

в войну. Когда-то все

они хорошо знали, как гибнут спящие и просто заспанные... даже если кругом стоит

тишина.

 – Второй орбитер немедленно к запуску, – приказал Ланкастер. – Сейчас

поднимется заместитель на-

чальника разведки...

 – Второй неисправен, – со вздохом сообщил инженер.

 – Как?! – поразился Ланкастер.

 – Я и докладывал – как раз замначальнику разведки. Сутки назад при

проведении регламентного об-

служивания отказала система ориентации. Мое мнение – дефект последнего ремонта.

Ему десять лет... перед

отправкой с базы мы получили всю технику как положено, со всеми проверками и

актами. А теперь не работа-

ет.

 – Отремонтировать пытались?

 – Нужен завод, командир. Такие вещи даже на базе не делают.

 – Хорошие дела... так, внимание! Офицерам штаба – боевая тревога. Всем

немедленно прибыть в

БИЦ!

 Ланкастер раздраженно отключился и пошел в спальню. Сообщение Томора

встревожило его не на шут-

ку. Весьма вероятно, что он, опытный специалист, прав и это не кокон, а

просто... ну, вулкан, или черт его там

знает что может быть! Да и вообще, какие эсис, война давно закончилась, и в

говне мы их вываляли крепко,

теперь долго вылизываться будут... но – черт, черт, черт! Именно потому, что он

классный вояка, повидавший

за войну такого, о чем и думать потом неохота, именно поэтому...

 Да. Именно поэтому.

 Боевой информационный центр был оборудован еще предшественниками – они

решили, что от добра

добра не ищут, поэтому разместили его в отремонтированных и слегка перестроенных

помещениях древнего

имперского КП первой линии. Второй, куда более просторный и лучше сохранившийся,

находился на огромной

глубине, но тащить туда всю инфраструктуру никому не хотелось, обошлись

минимумом. Впрочем, Ланкастера

это вполне устраивало. Он влез в галифе и сапоги, набросил кожаную куртку и

неторопливо прошел к лифту.

Возле дверей его настиг немного бледный Чечель.

 – Что у нас там? – спросил он, не докладываясь.

 – Сейчас будем выяснять, – скривился в ответ генерал. – Хорошо, что я не

спал... А ты, как всегда,

последний?

 – А!.. – Чечель втолкнул его в подошедшую кабину, и лифт, зачем-то моргнув

плафонами, неощутимо

провалился вниз.

 Виктор оказался прав – начмед действительно был последним, все остальные,

кроме находящихся на

позиции Рауфа и Лемфордера, уже сидели в просторном зале, тускло освещенном

багровыми козырьками опе-

ративных стоек. При появлении командира от стены стремительно отделился дежурный

в черном комбинезоне,

еще двое его помощников вскочили с мест, вскидывая руки к пилоткам. Все

остальные поднялись вяло: в бое-

вой обстановке штаб не утруждал себя соблюдением уставных норм.

 – Информация от полковника Томора прошла? – спросил Ланкастер, делая знак

дежурному опустить

доклад.

 – Так точно, ваша милость! Карта и графики! Я держу его на связи.

 – Прекрасно. Свободны... Итак, джентльмены, – Ланкастер уселся в особое, с

высокой спинкой кресло

командира, в подлокотники которого были вмонтированы десятки сенсоров,

позволявших ему управлять лю-

бым узлом центра без прямой помощи оперативного, – у нас нештатная ситуация.

 Он не глядя активировал первую линию мониторинга, зная, что дежурный уже

вывел туда все, что полу-

чил, и над головами офицеров вспыхнула карта далекого экваториального

континента. Карта была еще импер-

ских времен, – первые экспедиции Конфедерации не слишком утруждали себя облетами

и съемками, исполь-

зуя достаточно полные архивные материалы.

 – Ничего себе разбросец у него, – пробурчал он, глядя на оранжевый кружок,

внутри которого помес-

тились как минимум сто квадратных километров площади. – Хотя – "загоризонтка",

да еще и не отлажен-

ная... итак. Только что со мной связался наш сосед полковник Томор, командир

зенитчиков. Они гоняли какую-

то новую и, как я догадываюсь, ну совсем секретную аппаратуру – какой-то

"трикс", только последнего поко-

ления, и засекли вот здесь, где вы видите, некий выброс энергии. Какой, они

объяснить не могут, потому что в

самый интересный момент у них спятил "аналитик". Запись, как я понял, если и

велась, то совсем недолго. Я

спросил Томора, не похоже ли это на след плазмококона, но он твердит, что нет. У

него там есть дама – быв-

ший планетолог, так она считает, что это может быть даже извержением вулкана.

Ваши мнения, джентльмены.

 Его офицеры зашевелились. Новичков или недоучек среди них не водилось,

кроме того, все они давно

привыкли к тому, что командир никогда не дергает по ерунде – может, он и

недоговаривает, но раз поднял

среди ночи, значит, считает, что ситуация и впрямь требует немедленного

рассмотрения полным составом шта-

ба.

 Но пока они молчали, обдумывая. Первым высказался Кертес, как формально

старший по должности:

 – В другой ситуации я замет-ил бы, что мы рискуем показаться полными

идиотами. Но, так как на нас

никто не смотрит... Панков, подготовьте к старту наш второй орбитер.

 – Я только что доложил командиру, – скривился главный инженер. – Второй

вышел из строя при рег-

ламентном тестировании. Сутки тому... не, уже чуть больше.

 – Запустим "Манту", командир? – предложил замначопер Дженнаро. – Я сам

готов слетать.

 – Двенадцать тысяч километров, – дернул плечом Ланкастер, – даже с

заатмосферной глиссадой – не

меньше часа. А хочется сейчас. Чжу, сколько понадобится времени, чтобы

переориентировать наш орбитер над

горами, чтобы он увидел все, что нам надо?

 – Минута на разворот, две минуты на подъем – придется менять орбиту. Мы

поднимем его повыше и

все прекрасно увидим. Но потом еще маневр – уже на ориентировку.

 – Четыре минуты, – подытожил Ланкастер. – Столько же на возвращение. Риск?

 – Риск, – согласился Барталан. – Я бы не стал. Сегодня вторая ночь на

позиции.

 – Слишком рано, – махнул рукой Кертес. – До рассвета еще далеко... не

полезут они в такое время.

 – Восемь минут, – негромко сказал Ланкастер.

 "Да, имеем шанс просрать момент выхода бородатых. Но... если там нет ни

вулкана, ничего... ну, вот то-

гда я буду действительно психовать по-настоящему. А то так несерьезно

получается. Нет, всего восемь минут!"

 – Снимаем орбитер, – приказал он. – Дайте мне Томора.

2

 – Ваша смена, господин полковник.

 Рауф уже не спал, давний, с Академии еще, "автопилот" поднял его за пять

минут до нужного времени

– он просто лежал в кресле с закрытыми глазами, прислушиваясь к не столько

слышимому, сколько ощутимо-

му гудению аппаратуры катера. Сканер, для экономии энергии, работал в режиме

ближнего боя, отслеживая

противника в радиусе пяти километров, – по мнению полковника, он был вообще не

нужен, тем более ночью,

но приказ есть приказ, и его следует выполнять.

 Начальник штаба неторопливо размял кисти, принял из рук вестового

раскаленную кружку кофе и,

хлопнув по спине зевающего Лемфордера, выбрался наружу – сидеть в кабине ему не

хотелось. Ночь была

удивительно безветренной и казалась поэтому почти не холодной, его отопитель был

выставлен едва на треть, и

то в бронекомбезе было немного жарко. В сотне шагов от замаскированного катера

ревел комбибур, ярко осве-

щенный прожекторами. В серебристой кабинке геологов светились круглые окошки.

Рауф поглядел на непри-

вычный для него звездный рисунок и медленно зашагал к геологам. Виски у них,

конечно, не было – за этим

следили строго, но поболтать можно было и всухую. По пути его остановил унтер-

офицер, неожиданно выныр-

нувший из чернильной тьмы, начинавшейся сразу за границей светового поля.

 – Часа полтора назад, – сказал он, – мне почудилось какое-то шевеление,

вот там вот, – и указал на

невидимое в темноте скопище замшелых валунов двумястами метрами южнее площадки,

– я взял троих и об-

шарил все, что можно: и глазами и сканерами. Ничего. Может, животное. Помните,

вчера?..

 – М-мм, – кивнул Рауф, прихлебывая из чашки. Действительно, вчера ночью

вокруг лагеря шастали к-

акие-то мохнатые твари. При первом появлении их сперва засекли, а потом уже,

потратив полтысячи зарядов,

наконец увидели. – Сканер – пусто?

 – Ни массы, ни тепла, – ответил унтер. – Да, кажется, ветер дунул. А там

кусты, тени. Все-таки тех-

нике я привык доверять. Так что докладывать не стал, чего дергаться?

 – Они долго еще не полезут, – хмыкнул начштаба. – Ур-роды.

 Из кабины на него дохнуло характерным запахом разогретой аппаратуры.

Четверо мужчин и одна жен-

щина, сидящие вокруг большого стереодисплея, который непринужденно парил перед

ними в воздухе, разом

обернулись.

 – А, полковник, – произнесла женщина, иронически щурясь, – решили

прогуляться? Что ж, кофе, я

вижу, у вас есть и так, значит, предлагать не буду. Да и вообще, что его варить,

если часа через два заканчива-

ем? Сейчас останавливаем бур, начинаем складываться, и до рассвета еще будем на

базе. Хотя я, конечно,

предпочла бы собирать вещички при дневном свете.

 – Я всего лишь исполняю приказы, леди Вэл, – улыбнулся Рауф. – И мне четко

приказано не сидеть

на позиции ни одной лишней минуты, особенно когда дело идет к рассвету. Мой

командир очень не любит, ко-

гда ему дерут задницу. Да и вам, я полагаю, не слишком охота лишний раз

рисковать шкурой...

 – Раф, – загремел в его шлеме тактический канал, – проверь сканер!

 – Что? – удивился начальник штаба. – Сканер?

 – Да! – рявкнул Лемфордер. – Сканер! Верхнюю полусферу!

 Не прощаясь, Рауф выскочил на воздух и поспешно опустил забрало шлема.

Сканер развернулся, скольз-

нул "картинкой" по окрестностям, четко высветив каменистое поле, усеянное

осточертевшими уже валунами

размером с два танка – кое-где прямо из камня росли жесткие, словно проволочные,

кусты, – и вдруг отказал.

Рауф машинально дернул челюстью, включая перезапуск головки, дисплей засветился

мутно-зеленым, знако-

мые каменюки теперь выглядели так, словно он смотрел на них сквозь заболоченный

аквариум, при этом не

действовал ни дальномер, ни масс-детектор, ни холлметр – вообще ничего! Такого

просто не могло быть, но

тем не менее было.

 – У меня свихнулся "аналитик", – быстро сообщил он. – Ты меня еще слышишь?

 – У нас встал на произвольном перезапуске общий! – крикнул Лемфордер. -

Все каналы связи блоки-

рованы, остались только тактические. Я сейчас свяжусь с базой через орбитер, по

прямому лучу.

 – Да что же это? – вслух изумился Рауф.

 Впрочем, ноги уже сами несли его к катеру. До него оставалось не более

сорока метров, когда полковник

услышал слитный вопль нескольких солдатских голосов:

 – Воздух!!! – и задрал голову, чтобы увидеть плотный рой неярких синих

огоньков, несущийся прямо

ему в лицо.

 Упасть он уже не успел.

3

 – Пошел в набор высоты, – доложил оперативный, следящий за работой новой

программы орбите -ра.

– Через две десять – фиксация и начало поворота.

 – Командир, полковник Томор снова на связи, – позвал его помощник.

 – Ну, мы снимаем орбитер, Антал, – произнес Ланкастер, касаясь

соответствующего сенсора. – Сей-

час все увидим.

 – А, черт. Значит, я опоздал, – огорчился Томор. – Мои спецы расшифровали

и обработали тот кусок

записи, что все же сохранился. Может, я кажусь вам идиотом, уж простите – там

был тепловой выброс...

 – Это точно? – переспросил Ланкастер, ощущая идиотом себя.

 – Точно... у нас всего три секунды, но этого достаточно. Наверняка вулкан.

Может, магма с глубины

бесится, или еще что там, мало ли. Слышали теории о том. что большинство планет

– по сути, живые организ-

мы?

 – Ладно, все равно сейчас посмотрим. Оставайтесь на канале.

 – Да! – вдруг непонятно-нервно выкрикнул помощник оперативного, и на весь

зал заревел голос Лем-

фордера:

 – Отказ общей аналитической системы узла целеуказания катера, отказ всех

каналов связи, кроме "так-

тики", не могу связаться, прохожу через орбитер! Отказ общей...

 "Какого черта он повторяет? – вскинулся Ланкастер. – Ведь надо же

требовать подтверждения, а не...

о боже, он уверен, что нас не услышит! А?.."

 Лемфордер умолк, и в ту же секунду всем сидящим в зале почудилось, что они

услышали адски далекий,

уходящий горным эхом, крик ужаса и боли. А потом из-под потолка брызнул

омерзительный, режущий уши

свист, и помощник оперативного тотчас срезал громкость.

 Впрочем, раньше, чем он это сделал, палец Ланкастера сорвал

предохранительную крышку с сенсора

общей боевой тревоги.

 Неожиданные контратаки у них случались не раз – война, как известно,

зачастую преподносит сюрпри-

зы, поэтому суеты не было. Офицеры, сорвавшись с кресел, мгновенно заняли свои

места у пультов и окутались

невидимыми сферами аудиополей. Не было ни отрывистых команд, ни напряженных лиц,

ни суеты докладов.

По боевой тревоге доклады начальников служб, находившихся в БИЦе, командиру

исключались, он и так знал,

что те все сделают как надо, а внутренние доклады приходили начальнику штаба,

роль которого исполнял сей-

час Кертес. Ланкастер же отдавал приказы дежурному:

 – Первый дивизион атмосферных машин к взлету. Роту 2Е атмосферной защиты к

взлету. Дежурный

дивизион охраны периметра усилить танками, взять два дивизиона произвольно.

Начальник связи – запуск

двух группировок ионосферных ретрансляторов.

 Кертес положил палец на сенсор аудиосферы и повернулся к командиру:

 – Дивизион Томора работает всей техникой, к стрельбе готов. Анализ системы

будет через четыре ми-

нуты. Пока целей не видит.

 – Мои поздравления, – пробурчал Ланкастер и резко поднялся из кресла. -

Чечель, санитарную ко-

манду! Кертес за командира, Дженнаро и Таннер со мной! Комдива катерников в мою

машину!

 Из глубин подземных ангаров тяжело поднялись огромные лифты, на платформах

которых стояли пять-

десят девять машин первого дивизиона атмосферных катеров, рядом с ними

одновременно выползли на по-

верхность двенадцать машин-перехватчиков роты 2Е, каждая из которых способна

была обнаружить и уничто-

жить практически любую небронированную воздушную цель в радиусе четырех тысяч

километров. Большин-

ство пилотов, сидящих в их кабинах, имели не один десяток сбитых скаутов и

катеров эсис – они гонялись за

ними не один год, попадая порой в самые невероятные ситуации... Каждый из этих

истребителей мог немало

порассказать и о жутких галлюцинациях, возникавших в тот самый момент, когда

катер противника занимал

собой уже почти половину экрана целеуказания – а стрелять с дальней дистанции

часто было бессмысленно,

ракеты уходили в небо, сбитые с курса вражеской аппаратурой волнового

противодействия, и о невыносимой,

рвущей душу тоске, что накатывала иногда на выходе из атаки, когда пятнистый

блин скаута, окутанный пла-

менем, распадался в воздухе на куски. Они прошли через это, выдержали и не