Текст книги "Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)"

Автор книги: Алексей Бессонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 142 (всего у книги 197 страниц)

низкий куст с довольно странными листьями коричневого цвета, от которых

почему-то здорово пахло лежалым покойником, и вслушивался в окружавший его

шум. Да, именно так, это был шум, пусть тихий, но вполне ощутимый после

тишины, которая осталась наверху. Он слышал негромкое пение насекомых,

какое-то приглушенное кряхтение, доносившееся из заросшего кустарником

овражка в десятке метров от него, и, наконец, – слабый, едва ощутимый гул,

идущий, как ему показалось, прямо из-под ног. Все это здорово попахивало

чертовщиной.

 "Почему, – спросил он себя, – за все время наших странствий по лесам я не

встретил ни одного зверя, ни одной птицы?.." – Держи! – услышал он сверху и

инстинктивно дернулся от неожиданности.

 В нескольких метрах от его головы по песчаному склону скользил длинный

серо-зеленый ящик, крепко обвязанный желтым тросом. Дождавшись, когда Ингр с

Халефом опустят ящик ниже, Андрей перехватил его и аккуратно уложил рядом с

собой. Разомкнув нехитрые пряжки, он дернул за трос и крикнул: -

Поднимайте!..

 3

 – И с чего мы начнем?

 Словно поддерживая вопрос Андрея, Ингр внимательно посмотрел на Касси, но

девушка молчала, сосредоточенно подтягивая ремень ручного пулемета,

извлеченного из длинного ящика, который был спущен в первую очередь. За

спинами у Ингра и Халефа были плоские рюкзаки с провизией, а Касси повесила

на себя пластмассовый чехол какого-то загадочного прибора. Она выглядела

довольно озабоченной.

 – Здесь какие-то странные растения, – произнес Андрей для того, чтобы

прервать затянувшееся молчание. – Ингр, ты встречал такие?

 – Н-да...

 Ингр без всякого интереса поглядел на противно пахнущего мухолова,

который рос наподалеку от него, и поморщился: – Воняет-то как! Нет, я такой

дряни нигде не видел, не знаю даже, как она называется. А что тебя удивляет?

 – А то, что он, по-моему, должен расти в более теплых краях. И вообще -

смотри, какие деревья странные: почему у них листва коричневатая? Везде

зеленая, а тут – пожалуйста... такое ощущение, что они вообще нездешние...

 – Что ты хочешь этим сказать? – сверкнула глазами Касси.

 – Я? Ничего... я просто говорю, что мне все это кажется странным, вот и

все. Но ты, наверное, знаешь об этом больше меня?

 – Ничего я не знаю. Я знаю только то, что мы должны быть очень осторожны.

Здесь погиб весь экипаж моего деда. Я не хотела бы к ним присоединяться.

 – Может быть, ты все-таки расскажешь нам, что ты здесь ищешь?

 – Всему свое время... Мы должны начать спуск в той пирамиде, – произнесла

девушка, тронув Ингра за рукав.

 Андрей поглядел в сторону указанного ею строения. Это и в самом деле была

правильная пирамида высотой метров в десять, выстроенная из гладкого серого

камня и напрочь лишенная каких-либо окон – впрочем, за это Андрей поручиться

не мог, так как ее частично перекрывало плоское строение с проваленной

конусообразной крышей. Андрей хорошо видел просевшие от времени темные

стропила и уцелевшие клочья то ли металла, то ли пластика, висящие между

ними.

 При мысли о подземельях его передернуло. Воспоминания об оксдэмских

шахтах были еще слишком сильны: сразу вспомнились осклизлые норы, со стен

которых сочилась отвратительная светящаяся жижа, сырой полумрак подземных

залов, в которых им пришлось скрываться от озверевших на поверхности

мародеров.

 "Надеюсь, – сказал он себе, – здесь хотя бы сухо..." – Смотри под ноги, -

посоветовал он Ингру. – Не нравится мне это место... и пахнет как-то

странно, чувствуешь?

 – Кажется, гнилью, – нерешительно отозвался тот.

 – Нет, не гнилью. В этом я разбираюсь будь здоров. Это не гниль... это

скорее тлен, как будто тут высохла большая куча дерьма.

 Туманный город начался для них с невысокой, почти начисто разрушенной

каменной изгороди, через которую Андрей перебрался без малейшего труда. Под

ногами были растрескавшиеся каменные плиты, сквозь которые всюду пробивалась

упрямая трава. Касси уверенно шла вперед, время от времени останавливаясь

для того, чтобы внимательно оглядеться по сторонам. Тогда останавливались и

остальные. Немного успокоившись, Андрей вернул бластер в кобуру, но

застегивать ее не стал: ему казалось, что опасность таится на каждом шагу. К

тому же его нервировала слабая вибрация под ногами, то исчезавшая, то

появлявшаяся вновь.

 – У меня такое ощущение, что под нами вулкан, – сказал он.

 Ингр хмыкнул и опасливо оглянулся на Халефа, который замыкал процессию с

автоматом в руках. Юноша выглядел самым напряженным из всех, он то и дело

вытирал со лба пот и озирался по сторонам.

 – Не знаю насчет вулкана, но то, что мы идем по кладбищу, – это точно. -

Ингр поудобнее перехватил ремень автомата и сплюнул под ноги. – Было бы

хорошо выпить арры. Она пьянит. У вас есть подобные напитки?

 – Сколько хочешь, – усмехнулся Огоновский. – Если я отсюда выберусь,

притащу тебя к нам на корабль и угощу коньяком.

 – Да, это было бы здорово. Наверное, у вас там много интересного. Может

быть, я даже смогу побывать на ваших планетах? Как ты считаешь? Вы будете

пускать нас к себе?

 – Яду... ч-черт!!!

 – Что?!

 – Смотри!

 Из-за почти разрушенной стены небольшого светлого строения, находившегося

в пяти-шести метрах от Андрея, неторопливо высовывалась треугольная морда

размером с солидный письменный стол, за которой виднелось и тело – змеиное,

сухо шуршащее по камню и разукрашенное яркими оранжево-алыми узорами. Для

Ингра эта картина выглядела настолько сюрреалистично, что он не сразу понял,

что вообще происходит. Он очухался только тогда, когда в руке Андрея глухо

залаял бластер, и физиономия любопытного змея разлетелась тысячей фиолетовых

брызг.

 – Ох, проклятье... Касси, что это за мерзость? Ты такое уже видела? Что

это за тварь?

 – Я не знаю... не знаю... у нас такие не водятся. – Бледная девушка

вцепилась пальцами в рукоятку пулемета и подняла на Андрея полные ужаса

глаза.

 – Халеф, ты таких видел? Что это за зверюга?

 Юноша в отчаянии замотал головой и вдруг присел на какой-то камень.

Андрей увидел, что сейчас его вырвет.

 – Идем, посмотрим на эту дрянь, – позвал он Ингра. – А вы будьте здесь и

постарайтесь не зевать. Не знаю, о каких ловушках ты говорила, но, по-моему,

нам тут и без ловушек будет весело.

 Они опасливо, словно пестрое чудище имело не одну, а две головы,

приблизились к развалинам, густо заляпанным фиолетовой кровью, и Андрей

заглянул за стенку.

 – Мать моя, – хмыкнул он. – Башка, как бочка, а тушка-то, что у кролика.

Смотри сюда – ты когда-нибудь такое видел?

 – Я не биолог, но, кажется, в школе мы такого не проходили...

 То, что показалось перепуганному Андрею огромным змеиным телом, на самом

деле выглядело всего лишь жалким двухметровым обрубком, на котором судорожно

шевелились три пары коротких лапок с острыми, как сабли, когтями. Яркая

расцветка, так поразившая Огоновского в первый момент, стремительно

тускнела, на глазах превращаясь в желтовато-коричневую.

 – Погоди-ка, – со странной дрожью в голосе произнес Андрей, – у ваших,

ну, местных зверей кровь что – тоже фиолетовая?

 – Нет, – тихо ответил Ингр. – Красная. У всех, кроме рыб... а что?

 – А то, что, когда эта мразь высунулась, я пережил ксенофобический шок.

Она нездешняя, ты понял меня? Ей тут не место... но, помилуй боже, откуда же

она взялась?

 – Что ты несешь? – снова бледнея, спросил Ингр. – Как это – нездешняя?

 – Да вот если бы я знал... и вообще, как эта уродина передвигалась? Ты

хочешь сказать, что эти крохотные лапки могут таскать на себе такую голову?

Да ты посмотри на нее?.. А-аа... хм, ну да...

 – Что?

 Ингр отодвинул склонившегося над останками животного Андрея и недоуменно

отвесил челюсть.

 – Слушай, тебе не кажется, что голова у нее была... пустая?

 – Вот и я тебе о том.

 – О, пять фурканов мне на плечи... а мозги тогда где?

 – Мозги-то тоже были там, вон они, кажется, видишь, клякса? А все

остальное – это был какой-то газ. Так она и летала.

 – Летала?!

 – Как дирижабль, Ингр. А может, и нет...

 Ингр согнулся, и его затрясло в приступе неудержимой рвоты. Отойдя от

него, Андрей раскрыл набедренный карман и вытащил плоскую индивидуальную

аптечку.

 – Проглоти-ка это, – сказал он, протягивая Ингру крохотный белый шарик.

 Ингр с виноватым видом вытер пучком травы губы, глубоко вздохнул и

поинтересовался: – А хуже не станет?

 – Я думаю, нет. Ох, и не нравится мне все это дело!.. Ты хоть понимаешь,

во что мы с тобой влипли?

 – О чем ты?..

 Андрей махнул рукой и вернулся к Халефу и Касси. В его голове крутились

совершенно бредовые мысли. В другой ситуации он поспешил бы отнести их на

счет стресса и переутомления, но сейчас от них было не отмахнуться. Откуда,

черт побери, здесь появилась тварь, вызвавшая у него ксеношок? Он был на сто

процентов уверен в том, что ни одно животное, рожденное на этом, будь он

неладен, Трайтелларе, не заставило бы его потерять самообладание, как мерзко

бы оно ни выглядело. Да и кровь, фиолетовая кровь... что за вещество,

способное быть носителем кислорода, может иметь такой странный цвет? Что ж

за биохимия у этого желтого урода, а?

 – Пошли... к твоей пирамиде, – сказал он Касси. – И умоляю вас,

повнимательней смотрите под ноги! У меня такое ощущение, что, кроме этой

мерзости, нас поджидает куча других, мелких... и кусачих, – добавил он,

глядя на Халефа, побледневшего до такой степени, что даже татуировки на его

физиономии стали тусклыми, словно рисунок на выцветшей ткани.

 Андрей задержался возле обвалившегося входа в круглое строение, которое

бросилось ему в глаза уже в начале пути. Наверное, когда-то здесь стояли

массивные двери в два человеческих роста, но сейчас, по прошествии множества

веков, от них остались лишь толстенные ржавые петли, всаженные в камень

дверного проема. Не решаясь шагнуть вовнутрь, Андрей поглядел, как бьют

сквозь проваленную крышу пыльные золотые лучи солнца: он видел какие-то

низкие, словно в лабиринте, перегородки и непонятные массивные конструкции,

окруженные ржавым кружевом металла. Входить туда было опасно еще и потому,

что все железные детали здания прогнили до состояния трухи, и малейший

толчок мог вызвать совершенно непредсказуемые последствия. Посмотрев на все

это, Андрей неожиданно поежился. Ему подумалось, что Ингр, наверное, что-то

перепутал с возрастом города. За тысячу лет здесь не осталось бы и намека на

металл. Субъективно Андрей давал этим развалинам лет триста, может быть,

четыреста – но никак не больше, иначе выходило, что все это строилось с

какими-то непонятными нормами прочности и долговечности: какой смысл

воздвигать промышленные здания с расчетом на многие века?

 – Андрей! – тревожно позвал его Ингр. – Ты где?

 – Здесь, здесь я. – Огоновский обогнул круглое здание и вышел на мощенную

шестиугольными плитами площадку перед загадочной пирамидой.

 Пирамида и в самом деле не имела ни окон, ни каких-либо вентиляционных

отверстий – только вход, в точности повторявший очертания увиденных им в

лесу порталов. Посмотрев в чернильно-темный треугольник, отделанный

гладкими, хорошо пригнанными серыми плитами, Андрей ощутил глубочайшее

нежелание погружаться в этот зловещий мрак. Но отступать было поздно – в

глазах Касси горел огонек фанатичной решимости.

 "Может, лучше покараулить здесь? – подумал Андрей. – Нет, смешно... эти

мальчишки не боятся, а я, боевой офицер, трясусь, как нежная лицеистка..."

 Его пальцы сами собой вывернули из кармана миниатюрный фонарик.

Пронзительный белый луч рассеял тьму, обнажив присыпанные песком ступени,

которые уходили круто вниз. Покосившись на его фонарь, Касси решительно

перехватила пулемет и первой шагнула по лестнице. Андрей пошел следом за

ней, через плечо подсвечивая девушке дорогу.

 – У тебя отличный светляк, – сказала она, не оборачиваясь. – Знаешь, до

твоего выстрела я не очень-то

 верила...

 – Не верила, что я с другой планеты? – усмехнулся Андрей.

 – Да. Но такого оружия у нас, конечно, не делают. Что у тебя еще есть в

запасе?

 – По крайней мере, карманных звездолетов я с собой не захватил. У меня

даже нет средств связи – все осталось в катере. Катапульта не сработала,

будь она проклята!..

 – Ты попал в аварию?

 – Я попал в грозу, и молния саданула прямиком в блок, отвечающий за

управление двигателем. Такое, наверное, бывает – раз в тысячу лет... а потом

почему-то не захотела работать антигравитационная катапульта, и мне пришлось

сажать катер на каком-то карнизике, почти прямо на склоне горы. Выскочить-то

я успел, но катер сорвался в пропасть.

 Андрей вывел яркость на максимум, в белой струе света заплясали пылинки -

далеко внизу лестница упиралась в наполовину раскрытые двери. Очевидно,

когда-то они были автоматическими, но теперь, когда все строение было

обесточено, их легко можно было раздвинуть до конца.

 – Давай-ка я, – предложил Андрей, выходя вперед. – Я сильнее.

 Он резво скатился вниз по лестнице, уперся плечом и отодвинул правую

створку настолько, что в образовавшееся отверстие мог пройти человек. За его

спиной замелькали желтые лучики электрических фонарей Касси и Ингра.

 – Можно идти, – сказал Огоновский, протискиваясь в щель. – О, тут

какой-то зал... Ничего себе размеры!

 Воздух подземелья был сухим, но без намека на затхлость. Андрей

предположил, что система подземных помещений связана с поверхностью

какими-то вентиляционными системами. И еще – там было тепло, ощутимо теплее,

чем наверху. Дожидаясь, пока к нему присоединятся остальные, Огоновский

медленно водил фонарем взад-вперед, оглядывая огромное пространство зала, в

котором он очутился. Пол был выложен все теми же ровными, немного шершавыми

плитами, покрытыми тонким слоем песка, возможно занесенного ветром с

поверхности. Вдоль стен Андрей с удивлением разглядел какие-то темные

прямоугольные конструкции, напоминавшие собой высоченные, в три человеческих

роста, гробы. Он решительно двинулся к одному из этих "гробов", но был

остановлен выкриком Касси: – Не трогай! Здесь ничего нельзя трогать! Мы

должны найти лестницу, ведущую на следующий уровень.

 – Да вон она. – Андрей стрельнул лучом в дальний угол зала, где давно уже

заметил темный прямоугольный провал. – Слушай, ты можешь все-таки объяснить,

что именно мы тут ищем?

 – Для тебя это не имеет никакого значения, – отрезала Касси и, обойдя

его, устремилась к лестнице.

 – Любая вещь из Туманного города может стоить у нас бешеных денег, – тихо

произнес у него над ухом голос Ингра. – Именно из-за этого я и решился на

подобное безумие. Про этот город, насколько мне известно, не знает вообще

никто...

 – Тогда вы странные люди – не знаете, что находится у вас под самым

носом.

 – Нужно быть очень большим смельчаком, чтобы отправиться в один из

Туманных городов, – глухо произнес за их спинами Халеф.

 – Чушь какая! – фыркнул Ингр. – Просто мало кто знает, где искать. Кого,

объясни мне, понесет в эти горы? Тут нужны или такие, как мы, такие, которым

нечего терять, или же дорогостоящая экспедиция с воздушными кораблями и

охраной. Но кто станет тратить деньги на бессмысленные поиски? Теперь

фыркнул Халеф.

 – Ты мало слышал об ужасах, которые подстерегают грабителей заброшенных

городов.

 Касси скрылась в темном провале. Андрей задержался, озабоченно светя вниз

своим фонарем: – Мне это все не нравилось с самого начала, а я привык

доверять своим ощущениям.

 Лестница вывела их в бесконечно длинный коридор, тесный настолько, что

идти приходилось почти боком. Широкоплечий Андрей ощутил нечто вроде

приступа клаустрофобии.

 – Знаешь, – пожаловался он Ингру, – я всю жизнь боялся стесненных

пространств. Когда-то мне уже приходилось лазить под землей, причем довольно

долго, – так я должен тебе сказать, это были самые жуткие месяцы моей

жизни...

 – Замолчите! – вдруг выкрикнула Касси и остановилась.

 Навострив уши, Андрей с ужасом понял, что его предчувствия насчет

"неправильности" происходящего подтверждаются – далеко впереди, в самом

конце коридора, медленно разливалось жутковатое алое свечение,

сопровождавшееся каким-то завораживающим, нечеловеческим пением: казалось,

хор демонов преисподней упрямо тянет и тянет одну и ту же ноту, подчиняясь

жесту невидимого кантора.

 – Что это? – шепотом спросил Ингр.

 – По-моему, нам лучше выбираться отсюда, – ответил Андрей, чувствуя, как

лоб покрывается испариной. – Кажется, на нас сейчас воздействуют каким-то

излучением...

 – Вперед! – срывающимся голосом приказала Касси. – Перед нами Зал

Пророчества.

 – Чего?! – вытаращил глаза Ингр.

 Но Касси не отвечала. Через несколько секунд алый туман достиг их, и

Андрей ощутил легкое покалывание во всем теле.

 "О боже, – подумал он, – куда я попал? Похоже на электромагнитное поле

сверхвысокой частоты... Дьявол, да мы же сейчас поджаримся, как цыплята в

гриле!"

 Но коридор уже кончился. Протиснувшись вслед за Касси в узкий треугольный

лаз, Андрей очутился в круглом помещении, наполненном мягким красноватым

светом, очень похожим на туман, из которого они только что вышли.

Покалывания, так испугавшие Огоновского, разом прекратились. Не веря своим

глазам, он увидел, как из пола медленно поднимается серебристая,

подсвеченная изнутри колонна, вдоль которой тянутся извилистые узоры

каких-то значков.

 – Господи! – выдохнул он. – Невероятно! Откуда это здесь?

 – Ты знаешь, что это? – кольнула его острым взглядом девушка.

 Он не успел ответить – за его спиной с шумом рухнуло на пол тело Халефа.

Андрей стремительно обернулся, присел на корточки и приложил пальцы к шее

юноши, щупая пульс.

 – Не пойму, что с ним: – сказал он. – Сейчас...

 В аптечке имелся универсальный кибердок, способный поднять почти

стопроцентного покойника. Огоновский перевернул парня на живот, задрал на

его спине одежду и приложил к позвоночнику гибкую черную коробочку прибора.

Мгновенно внедрившись в спинной мозг, кибердоктор возмущенно запищал, в

воздухе над ним повисла небольшая голубоватая гало-грамма.

 – Ого... – удивился Андрей. – Да у него что-то вроде стресс-шока! Но

почему? Впрочем, сейчас он встанет.

 Не обращая внимания на происходящее с Халефом, Касси быстро раскрыла

чехол, который она несла с собой, и достала матово-серый предмет с черным

раструбом, в глубине которого виднелась линза. Огоневский все еще сидел

возле вырубившегося юноши – изумленный возглас Ингра заставил его поднять

голову.

 Полупрозрачная колонна с надписями засветилась нежно-голубым светом, и

через несколько мгновений перед ними появилась галографическая картинка...

 По всей видимости, съемка велась с большой высоты через мощную оптику.

Сперва в кадре появилась далекая изрезанная линия какого-то побережья, потом

быстро пронеслись темные массивы диких лесов, и перед удивленным Андреем

возник огромный город, снимаемый все так же сверху. Изображение

приблизилось: теперь были хорошо различимы широкие площади, украшенные

высокими, чаще всего резными колоннами, рваный лабиринт улиц, зеленая лента

широкой реки, разрезающая город на две неравные части. Оператор

сосредоточился на одной из площадей города: тысячи и тысячи людей, горящие,

воздетые к небу глаза, молитвенно поднятые руки... и несколько фигур в

белом, недвижно замершие на каменном возвышении под какими-то темными

флагами.

 – Пять фурканов! – ошарашенно произнес Ингр. – Да это ж Саммерали с их

Сыночками ненормальными! Это что, вчера, что ли, снималось?

 Кадр резко сменился. Теперь красноватый полумрак резали волны океана.

Пенные валы накатывались на них с такой реалистичностью, что Ингр машинально

отстранился, словно иллюзорные волны могли вымочить его до нитки. И вот в

кадре появилась темная точка – далекая, она стремительно приближалась, чтобы

превратиться в серое приземистое судно с острым, словно кинжал, носом и

невысокими цилиндрическими надстройками.

 – Так это же наш славный "Таркан", – проговорил Ингр, недоуменно потирая

нос. – Его ж только год как спустили на воду.

 С борта корабля вдруг пулей сорвался небольшой короткокрылый самолет,

исчез в низких тучах – и тут появилась совершенно новая картинка. Теперь

неведомый оператор снимал бесконечную снежную пустыню. На зрителей летели

десятки километров сверкающего на солнце снега, и вдруг это режущее глаз

великолепие сменилось громадных размеров котлованом, на дне которого

возвышалось серебристо-белое треугольное тело...

 – Да! – вдруг выкрикнул Халеф. – Да-а!!!

 – Что?! – повернулся к нему Андрей. – Что с тобой?

 – Я знаю... – застонал Халеф. – Я все вспомнил, я все-все вспомнил... я

знаю, что это такое.

 Ооновский не слушал его. Прикусив губу, он смотрел, как по огромному

белому треугольнику ползают какие-то крохотные на его фоне машины, как

раскрываются в его блестящем теле едва заметные люки и из них выбираются

черные фигурки людей.

 И – фонтан огня.

 Феерия, смерч, черно-алый танец смерти, пожирающий сверкающие снега,

стремительно уходящий в небо и растекающийся во все стороны. Пыль, черные

облака пыли, в которую превратился грунт на много километров вокруг. Тьма.

 Снова смена кадра – горящие леса. Еще – и черные облака до самого

горизонта, мрачные темные тучи, из которых косо сыплет таким же черным

дождем. Снова огонь – снятые с огромной высоты, сменяющие друг друга города

– почти одинаковые в огне сплошных пожаров, пожирающих все на своем пути.

 Изображение исчезло так же неожиданно, как и появилось.

 – Я знаю, – всхлипывая, простонал Халеф. – Я видел это...

 – Что ты видел? – хладнокровно поинтересовался Андрей, наблюдая, как

Касси, закончившая видеосъемку, заботливо прячет в чехол свою камеру.

 – Я видел это. Я был там.

 – Где – там? Что? Ты видел этот корабль? Ты знаешь, что это такое?

 – Нет... это – Пророчество. О нем говорят уже. Давно, и никто не знает

точно, когда оно пришло в наш мир.

 У Андрея вдруг зашумело в голове. Достав сигарету, в пачке оставалось

всего пять штук, – он прислонился к стене и закурил. Колонна-проектор

продолжала источать голубое свечение.

 – Я знаю, что все это значит.

 Глава 9

 1

 По слухам, эксперименты со временем часто приводят к очень странным

вещам. Мы совсем мало знаем о связи времени и пространства, у нас, насколько

мне не изменяет память, подобными вещами пытались заниматься перед Большой

войной, еще в имперские времена, – было там что-то такое. Потом эта тема

закрылась сама собой, и о ней мало кто вспоминал. Но ведь мы, люди, далеко

не самая старая раса во Вселенной... На этой колонне, которая работает как

автоматический проектор, – надписи на языке глокхов, очень древней и не

слишком общительной расы, которая редко вступает в контакт с более молодыми.

Глокхи шляются по космосу, преодолевая порой огромные расстояния, и никто не

знает, в чем заключается смысл тех или иных путешествий. Но здесь, кажется,

все понятно...

 – Что – понятно? – спросил Ингр.

 На его лице – особенно сейчас, в мрачноватом красном свете – проступала

маска такой отчаянной усталости, что Андрею стало жаль парня, получившего за

один день годовую порцию потрясений. Но он знал, что главное потрясение еще

впереди.

 – Ну, я не физик, – сигарета в пальцах Огоновского чуть качнулась, на

гладкий каменный пол упала горстка пепла, – я в этом вообще не разбираюсь,

но я знаю, что перемещение в прошлое теоретически возможно. Но чтобы кому-то

удавалось переместиться в будущее – о таком я не слышал. Насколько я помню,

это выглядит полным бредом и отрицается, так сказать, в зародыше. Но, как

видите, глокхам это удалось... Я уж не знаю, что они тут понастроили и где

брали такое количество энергии, тем более что город этот действительно

человеческий... у меня есть кое-какие догадки, но они настолько кошмарны,

что я даже не хочу о них говорить. Это очень дурное место: нам нужно

выбираться отсюда как можно скорее... и еще: тот корабль, белый треугольник,

он не дает мне покоя. Будь я проклят, у меня разваливается башка. Просто не

знаю, что делать... если бы я знал, сколько у нас времени...

 – Время у нас есть, – тихо произнес Ингр.

 – Что? О чем ты говоришь?

 – Я понял, что ты хочешь сказать, Андрей. Так вот, время у нас, может

быть, есть. Броненосец "Таркан", вступивший в строй полгода назад, еще не

успели дооборудовать катапультами. А разведчик стартовал именно с

катапульты, уж в этом-то я разбираюсь.

 – Что ты говорил об этом... белом корабле? – резко спросила Касси.

 – Объясню на поверхности – нам нужно выбираться, по-моему, тут не все в

порядке с лучевой обстановкой. Если мы проторчим тут еще час, то серьезные

болезни я вам всем гарантирую. Халеф, ты можешь идти?

 – У меня немного кружится голова... понимаешь, я вдруг вспомнил все то,

что забыл тогда, в степи, когда на меня напал проклятый червь. Ползучая

гадина треснула меня головой об камень, и я...

 – Сейчас это неважно. Пойдемте отсюда, ну!

 Забросив чехол камеры за спину, Касси подняла с пола пулемет и двинулась

по уже не светящемуся коридору. Глядя, как скачут желтые лучики фонарей,

Огоновский в очередной раз ощутил давний ужас, всегда сопровождавший его в

темных подземельях, но сейчас он был настолько потрясен увиденным, что слабо

реагировал на все происходящее вокруг него. В его голове крутилась одна и та

же мысль: неужели... неужели будущее, подсмотренное когда-то загадочными

экспериментаторами-глокхами, может быть в какой-то степени изменено? Он

совершенно не разбирался в высокой физике, занимавшейся исследованием

пространства-времени, и никогда не интересовался вопросами вероятности тех

или иных аномалий, вызываемых воздействием на все еще малопонятные для

человечества силы, – но в то же время понимал, что таинственное Пророчество,

заключенное в проекторе-автомате, несет в себе некий глубокий смысл,

безусловно просчитанный теми, кто установил здесь эту колонну.

 Заходящее солнце оглушило его. Несколько мгновений майор Огоновский стоял

у выхода из зловещей пирамиды, отчаянно щурясь и протирая глаза. Его

подтолкнул Ингр: – Тебе стало плохо?

 – Нет... просто я ослеп. Вообще, если честно, я нахожусь на грани

сумасшествия... ты просто не представляешь себе, что именно мы сейчас

видели.

 – Мы видели, что эта штука должна взорваться. Кругом будут пожары,

бури... это похоже на большую атомную бомбу, верно ведь?

 – Я думаю, что это хуже, чем атомная бомба.

 – Что может быть хуже?

 – Ооо, парень... на свете много вещей, которые намного хуже, чем тысяча

атомных бомб. Что ты скажешь о заряде, предназначенном для уничтожения целой

планеты? Не все так просто, как ты думаешь. Проклятая железяка, которую

сейчас кто-то где-то раскапывает, – это, кажется, грузовик, упавший сюда лет

так пятьсот назад во время последней Большой войны.

 – Это ваш корабль? – поразился Ингр.

 – Если бы наш... это средний военный транспорт леггах, расы, почти

целиком уничтоженной в той войне. Раз он так красиво взрывается – значит,

несет какой-то очень опасный груз.

 – Я знаю, где он находится, – вмешался молчаливый Халеф. – И теперь,

увидев само Пророчество, я все понял от начала и до конца. Я был послан

именно для того, чтобы подтвердить слухи о том, что Ковчег Проклятия найден

и Пророчество неминуемо сбудется. Я был единственным, кому удалось добраться

до Ковчега, потому что все остальные, те, что были посланы раньше меня,

пропали в пустыне, так и не подав сигнала. Я видел это: я видел огромную

яму, вокруг которой работают экскаваторы, я видел сам Ковчег – и я знаю, где

он находится. Но какое теперь это имеет значение?

 Прежде чем ответить, Андрей с силой провел рукой по лицу. Когда он

повернулся к юноше, на его лице залегли глубокие складки смертельной

усталости: – Я должен вернуться на свой корабль. Если мне это удастся,

считайте, что мы перехитрили ваших Пророков.

 – Это нелепо. – Халеф сморщился и отвернулся. – Пророчество сбудется так

или иначе. Что ты сможешь противопоставить мудрости тех, кто видел?

 Андрей не ответил. Он хорошо знал, что можно сделать – если, конечно,

хватит времени и если он сможет вернуться на борт родного "Парацельса".

Теперь этот вопрос становился для него не только вопросом личного

выживания...

 ... Первый труп они увидели буквально через минуту, за углом

покосившегося желтого строения в пять этажей. Заросший бородой мужчина в

вытертом пятнистом комбинезоне лежал на пыльных плитах, крепко обняв тяжелый

пулемет, – вокруг него в беспорядке валялись десятки красноватых цилиндриков

гильз.

 – Это Фарфурт. – Ингр стремительно присел на корточки, пощупал пульс и

покачал головой. – И он мертв. Что это значит? Неужели они спустились вниз?

И что могло его убить?

 – Я не знаю. – Мельком осмотрев покойника, Андрей настороженно поглядел

по сторонам и вытащил из кобуры бластер. – На его теле нет ран... Уходим

отсюда, живее! Здесь могло произойти все, что угодно! Эксперименты со

временем редко заканчиваются благополучно: у меня такое ощущение, что вокруг

нас происходит что-то необычное... давайте быстрее сматываться отсюда. Ингр,

иди замыкающим и не выпускай из рук автомат. Если увидишь что-нибудь

странное – сперва стреляй, а потом уже все остальное...

 Теперь, когда за спиной остался труп крепкого, до зубов вооруженного

мужчины, который погиб непонятно от чего, всем им стало по-настоящему

страшно. Отряд продвигался по заброшенному городу почти бегом; следующий

мертвец попался на глаза напротив полуразрушенной стены, из-за которой на

них нападало желтое чудище с несуразно большой головой. И опять -

вооруженный мужчина без признаков насильственной смерти, рядом куча гильз и

ни намека на какие-либо следы: выглядело это так, словно оба умерли от

старости...

 Перемахнув через развалины ограды, которая стояла уже рядом со склоном

оврага, Андрей вдруг обратил внимание на то, что растение-мухолов, так

удивившее его сразу после спуска, поникло, обратив свои вонючие цветки к

самой земле, и даже листья выглядят совершенно неживыми, свернувшимися и

едва ли не подсохшими. В животе у Огоновского почему-то похолодело. Не

обращая внимания на свисающий трос, он быстро взобрался наверх и застыл, как

статуя, будучи не в силах двинуться с места.

 Прямо перед ним, среди разбросанного оружия и снаряжения, переломанными,

едва ли не раздавленными куклами лежали люди Ингра. Они действительно

выглядели как сломанные куклы – ужасные, огромные куклы, там и сям

пересыпанные сотнями стреляных гильз. Сперва Андрею показалось, что среди

мертвецов трудно найти хоть одного, не изуродованного какой-то чудовищной

силой: Огоновский смотрел на вывернутые из суставов руки, на свернутые шеи и

выпученные глаза чувствовал, что близок к потере самоконтроля. От истерики

его отделял всего один шаг.

 И нигде: ни на земле, ни на оружии, ни на самих людях не было ни единого