Текст книги "Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)"

Автор книги: Алексей Бессонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 121 (всего у книги 197 страниц)

лучшем виде. Роберт внутренне усмехнулся. "Нашими" для Грабера были известные

старые авторитеты, контролировавшие, ко всеобщей выгоде, почти весь вал

нелегального грузопотока. Раз к Даниэли обращались чужаки, значит, кто-то

пытался – или пытается по-прежнему – наладить свой канал. Для чего? Человек в

здравом уме, имеющий необходимость ввезти или вывезти что-либо в обход

таможенного контроля, неизбежно двинется в сторону одного из крупных "отцов"

– и чем же, интересно, нужно заниматься, чтобы искать – с отчаяния, само

собой – третий путь, путь "подката" под серьезного профбосса, зарабатывающего

деньги именно своей репутацией? Это должна быть уж такая, прости Господи,

грязь...

 – Грабби, – сказал Роберт, – ты умный человек. Будучи умным человеком, к

кому ты двинешься, если и к тебе станут приходить всякие неприличные люди?

 – К вам, – коротко усмехнулся Грабер. – Я хозяином планеты не был и не

буду... Ариф разлил густой, как патока, кофе по трем чашечкам, поднял голову

и лукаво прищурился:

 – У тебя большое будущее, дружище, ибо Бифорт нуждается в таких мудрецах.

Pасскажи-ка нам вот что: после смерти Макса никто не интересовался его

делами? Я хочу сказать – состоянием его дел? Грабер задумался. Произнесенная

им фраза являлась в определенном смысле клятвой, и теперь он боялся быть

неточным – а потому изо всех сил пытался вспомнить все детали своего

вступления в должность.

 – Знаете, – решился он наконец, – мне трудно сказать. Но, по-моему,

некоторые его записи забрала его подруга – ее звали то ли Марта, то ли Мария,

что-то в этом роде. Я с ней не общался – знаю только, что она живет на какой-

то ферме в южном Норхэме. Роберт одним глотком допил кофе и поднялся.

 – Ты нам здорово помог, Грабби... Спасибо за кофе. Извини, но нам пора.

Провожать не надо. Удачи!

 – Ты помнишь, что сукин сын всю дорогу страдал плохой памятью на имена? -

усмехнулся он, подходя к лифту. ~ Мы еще удивлялись, как с такой башкой можно

работать в профсоюзах... Марта или Мария! Конечно же, Мэриэн! Нужно срочно

выяснить, какой недвижимостью владел Даниэли – как сам лично, так и через

"мальчиков": если в числе его собственности окажется норхэмская ферма, мы

попали в дырочку.

 – Искали одно, нашли другое, – процедил Ариф. – Что ж, посмотрим. Далеко

внизу, в разрывах рыхлой пелены облаков, то и дело поблескивали волны. Океан

бушевал весенним штормом, традиционным для южного полушария, и Роберт

искренне радовался огромной высоте полета: оказаться ниже границы облачности

ему не хотелось бы. Коптер, стремительно пожирая километры, несся в сторону

южной оконечности полуострова Норхэм. Даниэли действительно владел довольно

большим ранчо, и по завещанию оно отошло именно некоей Мэриэн Беллинг...

Заостренный нос машины пробил облака, и Ариф приник к широкому бортовому

окну: владения покойного начинались на побережье.

 – Правее, Лео, – приказал он пилоту, – похоже, вон те белые строения – это

и есть главная усадьба.

 – Там, кажется, какие-то люди, – ответил тот, и чей-то коптер... Могучий

удар свалил Роберта на пол – сверху на него без единого звука упала Кэтрин;

сидевший на противоположном диване Ариф каким-то чудом удержался на своем

месте... Кабина стала наполняться дымом.

 – Мы падаем! – завопил пилот. – Сейчас вспыхнет компрессор! Ему никто не

ответил: уцепившаяся за кожаную петлю на потолке Кэтрин не поверила своим

глазам – Роббо и Ариф, скрючившись на полу, судорожно отдирали одну из

мохнатых пластиковых панелей борта. Пластик поддался с жалобным хрустом, и

Ариф, победно взревев, вытащил из открывшейся ниши три тупорылых коротких

излучателя незнакомой ей конструкции. Приподнявшись на колени, Роберт ударил

спаренными стволами оружия в ближайшее к нему окно, но прочный пластик

спружинил; тогда он, недолго думая, упер в живот короткий гладкий приклад,

рывком продернул затвор и нажал на спуск. В задымленную кабину ворвался

хлесткий поток ледяного ветра.

 – Лео, тяни! – заорал Ариф, глядя вперед через лобовое остекление коптера.

– Тяни, с-сука!

 – Я пытаюсь! – крикнул в ответ пилот. – Надеюсь, что амортизаторы выдержат

такой удар! Если, конечно, мы раньше не вспыхнем! Двигатели, несмотря на

стремительную потерю давления в осевых волноводах, еще могли тормозить

падение машины – но тем не менее земля приближалась с пугающей быстротой, и

было ясно, что удар будет очень сильным.

 – Ох, как же мы сейчас хлопнемся, – успел сказать Роберт в последние

секунды. У земли пилот дал полный газ, движки взвыли на высокой ноте – к вою

примешивалось жалобное металлическое тарахтение одной из поврежденных турбин,

– но помочь уже не смогли: тяжелый бронированный коптер упал на выпущенные

цилиндры аварийных амортизаторов, неуклюже подпрыгнул и завалился на правый

бок.

 – Покинуть машину! – визгливо завопил Ариф. – Живее, живее!

 – Не ори, – прохрипел в ответ Роберт, отваливая наверх дверцу салона. -

Кэт, скорее!.. В лицо ей ударило гудящее пламя. Расположенный над двигателями

 компрессор горел, как сухая трава, и через минуту – она это хорошо

понимала – должен был вспыхнуть и салон. Едва она отскочила от машины, как из

распахнутой дверцы вылетел излучатель, шлепнувшийся на траву в метре от ее

ног. Нагнувшись, она схватила его в руки; через секунду из коптера вылез

страшно матерящийся Ариф – и спрыгнул он почему-то с противоположной стороны.

Следом за ним появилась растрепанная голова Роберта, он странно возился в

недрах опрокинутого коптера, и Кэтрин неожиданно поняла, что он тянет – за

шиворот! – пилота Лео, по-видимому, раненного при посадке. Она бросилась ему

на помощь, и тут с обратной стороны машины раздался грохот выстрелов.

 – Прикрой! – рявкнул Роберт. – С той стороны!.. Она поняла. Стиснув

довольно тяжелое оружие, Кэтрин дернула металлическую загогулину затвора и

осторожно приблизилась к смятому, но еще не горящему носу коптера, поймав

себя на запоздалой мысли о том, что предохранитель скорее всего уже отключен

– на большинстве знакомых ей систем затвор досылал унитар в испаритель только

после снятия с предохранителя, – и опасливо заглянула вперед. Ариф лежал под

искореженной спиной коптера и ожесточенно полосовал короткими очередями

недалекий зеленый пригорок – оттуда, из-за уже дымящихся зарослей кустарника,

ему отвечали несколько стволов. Достать Кириакиса было трудно: едва спрыгнув

с коптера, он плотно забился в довольно глубокую лощину, и выстрелы

оппонентов лишь корежили и без того корчащийся в огне пластик хвостовой

части. Открыть огонь по пригорку Кэтрин не успела: появившийся из-за спины

Роберт бесцеремонно сбил ее с ног, вдавил ногой во влажный грунт и прохрипел:

 – Вон они, суки!

 Она повернула голову. Левее, в полусотне метров от них, белели толстые

колонны парадного подъезда небольшого трехэтажного дома, и вокруг стоящего на

ровной лужайке довольно большого желтого коптера суетились какие-то люди.

Кэтрин показалось, что они выносят что-то из дома, – и тут над ее ухом тяжко

загрохотал излучатель Роберта. Ариф, разделавшийся со своими противниками -

холмик был изрыт вдоль и поперек, над ним лениво клубился дымок тлеющей

травы, – неожиданно перенес огонь на усадьбу, и Кэтрин восхищенно замерла:

такой стрельбы ей видеть еще не приходилось. Фигурки людей, бегавшие возле

коптера, были сметены в считанные секунды; сам коптер Ариф и Роббо отчего-то

не тронули.

 – Займись Лео! – крикнул Роберт, выпрыгивая из-за носового обтекателя.

 – Какое дерьмо они там таскали? – спросил Ариф, подбегая вместе с ним к

пригорку.

 – Хрен... знает!.. – выдохнул в ответ Роберт, вскидывая свой излучатель. -

Вон... опять! Древний имперский "нокк" послушно заколотился в его руках,

напрочь вынося несколько окон первого этажа, за которыми скрывались

таинственные налетчики. Перед фасадом повисло густое облако белой пыли. Ариф

присел на одно колено, прищурился:

 – Ты слышишь – двигатель? Роберт отреагировал мгновенно: его излучатель

вновь дрогнул короткой очередью, и желтый коптер перед домом посыпался

ослепительными искрами кипящих осколков металла.

 – Идиот, – успел сказать Ариф. Над острой черепичной крышей строения на

секунду показалось вытянутое серебристое яйцо с короткими плавниками двойного

киля и консолями до отказа задвинутых крыльев – показалось, чтобы в следующий

миг со скребущим душу визгом исчезнуть в сером пасмурном небе.

 – "Болланд-Виктория", – задумчиво произнес Ариф и повторил: – Идиот.

 – Бывает, – огорченно признался Роберт. – Идем?

 – Идем, – вздохнул Ара, поднимаясь. Роберт криво усмехнулся и зашагал вслед

за другом по высокой, никогда не стриженной траве. Миновав дымящийся остов

желтого коптера, они приблизились к широкой каменной лестнице усадьбы, и

Ариф, вдруг рванувшись вперед, резво взбежал наверх и наклонился над

удлиненным предметом, сильно напоминавшим собой свернутый ковер.

 – Что там такое? – удивленно спросил Роберт, стоя внизу.

 – Это она, – ответил Ариф. – Она жива, но... иди сюда. Роберт поспешно

поднялся по лестнице и присел на корточки рядом с Кириакисом. Продолговатый

предмет, брошенный налетчиками, действительно оказался молодой светловолосой

женщиной, плотно, под самое горло, упакованной в серый пластиковый мешок. Для

надежности ее еще и натуго перетянули прочной липкой лентой, и теперь Ариф,

осторожно приподняв бесчувственное тело, со скрипом отдирал ее от мешка.

Чтобы облегчить другу работу, Роберт перехватил женщину под поясницу и

вгляделся в ее лицо, красивое даже сейчас, несмотря на синюшную бледность и

запавшие щеки.

 – Ее треснули по голове, – сказал Ариф. – На затылке – видишь? Роберт

осторожно повернул светловолосую голову, убрал пальцами мешающие ему пушистые

локоны и всмотрелся в покрытую запекшейся кровью припухлость.

 – Череп не проломлен, – уверенно определил он, – но удар был хороший. Она

не скоро придет в себя. Что будем делать?

 – Осмотри пока дом, – предложил Ариф. – Вдруг там еще кто-то сидит? Я уже

устал от неожиданностей. Роббо согласно кивнул и поднялся. Широкие резные

двери были распахнуты, и он крадучись вошел в усыпанный белой пылью

штукатурки холл. Его очередь, выбившая окна первого этажа, разнесла и хлипкое

внутреннее перекрытие противоположной стены. Темно-синий ковер, покрывавший

пол помещения, был завален мелким декоративным гравием, напыленным когда-то

на поверхности стен. Мебель – несколько высоких старых шкафов, гнутый

светильник в углу и пушистый диван под разбитыми окнами – не была повреждена

или сдвинута, и Роберт понял, что хозяйку уединенного ранчо взяли практически

без сопротивления. Здесь, в доме, не было ни стрельбы, ни борьбы – обойдя

помещения второго и третьего этажей, он нашел лишь небольшое кровавое пятно в

одном из санузлов. Ванна была все еще полна теплой, подкрашенной

ароматизаторами воды, и он понял, что Мэриэн Беллинг схватили именно здесь -

опоздай они с Арифом на несколько минут, и искать таинственную подругу

Даниэли уже не имело бы смысла. На балконе второго этажа, обращенном в

тыльную сторону дома, обнаружилась кованая металлическая лесенка, ведущая на

неровно подстриженный луг; спустившись по ней, Роберт увидел распахнутую

дверь служебной пристройки и понял, что второй коптер налетчики посадили

именно здесь. Работа выглядела грамотной: даже в таком достаточно спокойном

деле ублюдки предпочли перестраховаться и обеспечить себе пути для возможного

отступления. В конечном итоге они и спасли тех, кто успел пробежать через

первый этаж и подняться на "Викторию". Мельком оглядев лужайку за домом,

Роберт прошел через аккуратную светлую кухню и вернулся в холл. Ариф уже

вытащил женщину из мешка и перенес ее на диван. Услышав шаги Роберта, он

повернулся к нему:

 – Все чисто?

 – Угу, – кивнул тот, – боюсь, мы их сильно напугали. "Виктория" стояла там,

за домом: там луг, достаточно большой для коптера, а второй выход ведет вот

отсюда, через кухню. Как она?

 – Плохо. Слава Богу, мой фон уцелел при падении – хотя ты, гад, заехал-таки

мне башкой в живот. Через полчаса здесь будут наши люди.

 – Я схожу за Кэт, – сказал Роберт. – У Лео, как я понимаю, сломаны ребра.

 – Заживет, – отмахнулся Ариф. – Эта... красавица – вот что плохо. Она пока

дышит... – он скрежетнул зубами, – а наша аптечка сгорела! Роберт молча

покачал головой и вышел. Обугленные трупы, лежащие вокруг лестницы, заставили

его привычно усмехнуться – имперский "нокк" и на большей дистанции однозначно

превращал незащищенного человека в хорошо прожаренные лохмотья. Ручное оружие

такой мощности на Бифорте производили в весьма ограниченных количествах, уж

слишком дорогим оно получалось, но в распоряжении Роббо имелись бездонные

арсеналы "Валькирии", и современной ему техникой он не пользовался

принципиально. Дьявольский огонь старинного оружия несколько раз спасал ему

жизнь в схватках с численно превосходящим противником, и сейчас Роберт в

очередной раз возблагодарил судьбу, подарившую ему эту давно забытую

человечеством мощь. Он спустился вниз по лестнице и зашагал в сторону все еще

дымящегося коптера Арифа. Машина сгорела на удивление быстро, на закопченной

траве остался лишь оплавленный бронированный корпус: все его внутренности

выгорели дотла за считанные минуты. Обойдя черный, отвратительно пахнущий

носовой обтекатель, Роберт увидел Кэтрин – женщина сидела в десятке метров от

коптера, баюкая на коленях растрепанную голову скрючившегося от боли пилота.

 – Я начала нервничать, – сказала она, увидев Роббо. – Ты что, не мог

подойти сразу?..

 – Сразу после чего? Кто знал, что там, в доме?

 – Мог бы крикнуть, – Кэтрин обиженно поджала губы и приподняла Лео. – У

него сломаны три ребра. У нас есть что-нибудь обезболивающее?

 – Поищем в доме. – Роберт нагнулся и подхватил пилота за плечи. – Давай,

мужик... Кэт, придержи его за ноги.

 – Я сам, – застонал пилот. – Я сам, милорд. Вы только помогите мне...

 – Ну давай, давай... Вдвоем с Кэтрин они довели раненого до дома там,

осторожно перехватив его за тонкую талию, Роберт поднял его по лестнице и

внес в холл. Ариф помог ему уложить пилота в одном из кресел и взял со

столика чехол с инъектором:

 – Я тут порылся на кухне... Лео, мы тебя пока вырубим – не возражаешь?

 – Спасибо, милорд... Ариф отчего-то шмыгнул носом и приложил блестящий

пневмопистолет к шее юноши.

 – Что ты ему вколол? – подозрительно спросил Роберт.

 – Да ничего, – грустно махнул рукой Ариф, уснет на пару часов. Идем-ка

лучше полюбуемся на наших покойников – мне ужасно интересно с ними

познакомиться.

 – Без толку, – вздохнул Роберт. – Там – клочья...

 – Это она? – спросила Кэтрин, подходя к лежащей на диване женщине.

 – Она, – кивнул Ариф. – Похоже на сильное сотрясение мозга. Я уже вызвал

людей, не беспокойся... Я думаю, мы ее дотянем. Побудь пока здесь, а? На тот

случай, если она вдруг придет в себя – хотя, конечно, это практически

нереально... Спустившись по лестнице, он подошел к одному из лежащих на траве

трупов и скорбно потрогал его носком некогда дорогого ботинка:

 – Дьявол, зачем я так усердно лупил? Роберт оглядел изуродованные тела

налетчиков и брезгливо сплюнул:

 – Это люди Графа, я уверен. Думаю, морочить голову с экспертизой – пустая

трата времени, и так все понятно. Они опережают нас на полшага. Нужно срочно

привести в порядок женщину, она наверняка знает все ходы в игре Макса

Даниэли...

 – Граф стал действовать с непривычным для нас размахом, – задумчиво

произнес Кириакис. – Значит, дело серьезное... Но неужели же Макс в одиночку

мог доставить им столько неприятностей?

 – Скорее всего он думал, что имеет дело с синдикатом новых поставщиков

зелья. А что, собственно, еще он мог думать?.. Странно только, почему он не

обратился к своим боссам? Это было бы самым логичным решением.

 – Это действительно странно, – согласился с ним Ариф. – Но тут – черт его

знает!.. Все так запутано! Хотел бы я знать, кто же нанял Графа на этот

раз... Ясно, что это те же люди, что и в истории с пластикетами, – но кто?

Начинать расследование той, старой уже, ерунды нам сейчас некогда. Надо

танцевать от Макса...

 .. и мы опять упремся туда же? – иронично ухмыльнулся Роберт. – Будем

надеяться, что Мэриэн придет в себя в ближайшее же время.

 – Слушай, – встрепенулся Ариф, – а дом не обыскивали?

 – Кажется, нет. Ты считаешь, что документы Даниэли могут находиться именно

здесь?

 – Все возможно. Знать бы, что искать...

 – Брось, – махнул рукой Роберт. – Лучше оставим здесь наряд – на случай

появления непрошеных гостей – и подождем, пока она очухается и сама нам все

расскажет. Сейчас рыться в ее барахле бессмысленно, мы действительно не

знаем, что нам искать.

 – Ладно, – согласился Ариф. – Пойдем в дом. Кажется, начинается дождь, да и

к тому же я порядком проголодался. На кухне я видел какой-то окорок -

 нынче самое время употребить его вовнутрь. Э? Тем более что виски у

бедной девочки тоже имеется.

 Глава 7

 Ариф ощущал смутное беспокойство. Признаваться в нем ему отчего-то не

хотелось, но тем не менее он не стал отмахиваться от давно знакомого

внутреннего голоса – и развернул комплекс мер безопасности, превративший

Арминвиллское поместье в настоящий бастион. Из конических черепичных крыш

выехали ажурные кружева антенн ближнего обнаружения воздушных целей, в

декоративных башенках высокой ограды усадьбы ожили, готовые к работе, мощные

эмиттеры силового поля, способные мгновенно укрыть периметр невидимым

защитным колпаком; более сотни до зубов вооруженных людей расположились в

многочисленных внутренних постройках. Роберт поддержал решение друга.

Неведомый враг достаточно ясно продемонстрировал всю свою решительность, и

пренебрегать мерами безопасности было глупо. Роббо прекрасно понимал, что

пока лишь гибель Райделла на борту сгоревшей "Мэри Бо" отсекала их с Арифом

от поля зрения эмиссаров горган – но кто мог поручиться, что об их реальной

роли в происходящем знал один только Райделл? Старший врач "Валькирии"

полковник Кольберг, доставленный с корабля на санитарном катере, имевшем на

борту все необходимое для проведения реанимационных мероприятий, пообещал,

что Мэриэн Беллинг придет в себя не позже полуночи. Вынужденный ждать, Роберт

сидел на балконе и любовался танцующими на мелкой волне красками заходящего

солнца. Он чувствовал себя усталым и едва ли не состарившимся. Вечер был

душным, и на Роберте был лишь распахнутый алый халат – и ничего под ним; он

полулежал в плетеном кресле, потягивая из высокого звенящего стакана ледяной

коктейль, и меланхолично дымил сладкой сигарой. Думать ему не хотелось. За

спиной мягко щелкнула дверь в башне. Навострив уши, Роберт узнал летящие шаги

леди Андерсон и недовольно запахнул на бедрах свой халат. Женщина подошла к

столику, уселась в соседнее кресло и протянула руку к высоченной узкогорлой

бутылке с коктейлем. Несколько секунд Роберт рассматривал ее, отказываясь

верить своим глазам: очаровательная Кори неожиданно изменила своим

пуританским вкусам и предстала перед ним в мохнатом белом халате и пляжных

туфельках, ее рыжие волосы были влажными после недавнего купания.

 – Вы что же, не считаете меня мужчиной? удивленно проворчал он. – Или же...

ах, я, кажется, догадываюсь: мой род настолько ничтожен по сравнению с древом

вашей милости, что меня можно вообще не воспринимать – никак. Верно? Зеленые

глаза леди Коринны на секунду блеснули – но не привычной Роберту яростью, а

тихой меланхоличной грустью:

 – Пожалуй, я уже насквозь пропиталась вашим веселым варварством, милорд.

Кажется, в нем и в самом деле что-то есть. Я стала находить его более

естественным, нежели бесконечный лабиринт воздвигаемых нами запретов.

 – Хорошо сказано, – восхитился Роберт. – Значит, нашим ежевечерним спорам

пришел конец?

 – Не обольщайтесь, – усмехнулась женщина, – в любом случае я не способна до

конца принять ваш способ мышления. Мы – люди разных культур и разных взглядов

на цивилизацию вообще. Вы родились в атмосфере всеобщего хаоса и

вседозволенности, и вы выросли настоящим сыном этого хаоса. Поэтому и

действуете вы вне каких-либо рамок и ограничений – разумеется, ведь вам чужда

истинная прерогатива любой власти...

 – Вы имеете в виду ваше пресловутое "насаждение высшего порядка"? – едко

скривился Роберт. – О, Гос-споди, дай мне терпения!.. Миледи, да неужели же

вы, старший офицер разведки, не можете понять, что ваш "порядок" с его

жесточайшей лимитированностью индивидуализма и миллионом преград на пути

развития общественного сознания органически неспособен на какое-либо движение

вперед!

 – Мы не нуждаемся в движении, за которое приходится платить хаосом и

связанным с ним низвержением морали до животного уровня.

 – Далась же вам эта мораль! – рявкнул Роберт, чувствуя, что теряет

привычный язвительный тон. – Что толку с этой "морали", если пропитанный ею

социум неуклонно катится под откос истории? Я уже не говорю о том, что ваше

"моральное и упорядоченное" общество в принципе не способно на самое главное

– оно не способно защищаться! Сегодня, сейчас – в той ситуации, в которой все

мы находимся, – что, разорви меня дьявол, может быть важнее? Или вы считаете,

что битва, на пороге которой мы стоим, обойдет Объединенные Миры стороной? Вы

думаете, что ценой предательства можно купить жизнь?.. Может быть. Вопрос

только – какую? Жизнь кастрированного петушка на чьем-то птичнике?

 – Вы предпочитаете смерть? – тихо спросила леди Андерсон, пристально глядя

на Роберта.

 – Да! – почти выкрикнул он. – Я предпочитаю сражаться – до тех пор, пока

дышу! Человек рождается для того, чтобы умереть. Мужчина рождается для того,

чтобы сражаться, – следовательно, смерть в бою есть единственно верный жребий

мужчины. Это мое жизненное кредо, и я не собираюсь от него отступать! Леди

Коринна отшатнулась, пораженная; глаза ее расширились от ужаса, и она

поспешно схватилась за свой бокал, желая скрыть охватившие ее чувства.

 – Откуда... – прошептала она, – откуда в вас это воинственное безумие?

 – Это не безумие, – холодно ответил Роберт. – Это выбор моей Судьбы. Кто-то

рождается пахарем, а становится, к примеру, великим ученым или

путешественником... я родился воином, и я стал тем, кто я есть, – мой выбор

был абсолютно сознательным, я никогда не мечтал о жребии иного рода. Я пугаю

вас, миледи?

 – Да... но, кажется, я начинаю верить.

 – В таком случае крепите свой дух, миледи. Я очень хотел бы видеть вас

своим союзником, но коль ваш выбор именно таков, вам потребуется немало сил.

Человечество еще не знало темных войн такого масштаба, никаким спецслужбам не

приходилось играть в игру с такими чудовищными ставками. Что ж, подобный

вызов может быть большой честью для всех нас – так неужели же мы его не

примем? Коринна поднялась из кресла и, продолжая сжимать пальцами бокал,

неторопливо отошла к белому парапету. Яростно сопя сигарой, Роберт наблюдал

за ней, поражаясь той неожиданной для него внутренней борьбе, которая

явственно читалась в прекрасных зеленых глазах его пленницы. Он с детства

привык считать урожденных лордов ОМ тупорылыми самодовольными ублюдками,

начисто лишенными как фантазии, так и способности к принятию адекватных

решений. Многолетний опыт борьбы с ними подтверждал это; сейчас же он видел

перед собой женщину по-прежнему властную, по-прежнему полную намертво вбитых

в нее предрассудков, но тем не менее – начинающую понимать!..

 – Я... – начала вдруг она, но договорить не успела: через распахнувшуюся в

стене башни дверь на площадку выбежал Ариф:

 – Идем, старик. Мэриэн пришла в себя, и Кольберг говорит, что у нас есть

время для беседы. Он дает нам полчаса, не больше. Пошли! Роберт живо вскочил

на ноги и побежал вслед за своим другом. Спустившись на лифте, они вышли на

посадочную площадку внутреннего двора, на которой стоял один из корабельных

санитарных катеров. Ариф легко взбежал по серебристой пластиковой лесенке и

прыгнул в темный провал распахнутого атмосферного створа. Роберт вошел вслед

за ним. На пороге реанимационного блока вспыхнул неяркий свет, и из полумрака

надвинулась сухощавая фигура полковника Кольберга:

 – Поспешите, джентльмены. Полученные женщиной травмы достаточно серьезны, и

я не рискну беспокоить ее свыше названного мной срока. Сейчас она в

сознании... Ариф послушно кивнул и нырнул в зеленоватые сумерки блока. Мэриэн

Беллинг лежала на мягкой воздушной кушетке, до шеи прикрытая плотным тканевым

покрывалом, верхнюю часть ее головы закрывала рифленая белая шапочка, от

которой во все стороны тянулись тонкие пучки проводов и волноводов. Глаза

женщины были открыты: увидев гостей, она испытующе прищурилась и чуть поджала

уголки красивых полных губ.

 – Мы ваши друзья, – мягкий баритон Арифа неожиданно заполнил собой все

помещение, – мы были друзьями покойного Макса.

 – Лорд Ариф Кириакис и лорд Роберт Королев, наследник Бифортский, -

довольно громко усмехнулась Мэриэн, – благодарю вас, джентльмены, вы,

кажется, спасли мне жизнь?.. И что же теперь?

 – Нам нужна ваша помощь, – твердо сказал Роберт. – Вы должны помочь нам

отомстить за Макса Даниэли и продолжить то дело, за которое он по

неосторожности схватился. Вы должны понимать, о чем я говорю.

 – Да, – так же громко ответила женщина, – Макс говорил мне... он говорил,

что только вы не можете стать на одну доску с теми, кто проводит всю эту

наркодиверсию... только вы, потому что ваши интересы совпадают с интересами

Бифорта в целом. Вы должны обратиться к господину Лейланду, – она умолкла,

слабо застонала и продолжила хриплым прерывающимся шепотом: – Потому что Макс

работал на Лейланда, и он знает все, что вам нужно...

 – Она должна отдохнуть, – тихо, но твердо произнес Кольберг. – Прошу вас

оставить больную, джентльмены.

 – Да, – коротко кивнул Ариф, поворачиваясь к Роберту. – Вот круг и

замкнулся... Лейланд!

 – Готовь коптер с охраной, – ответил Роберт. – Нужно лететь... Через минуту

он уже одевался в своих апартаментах. В гостиной хлопнула дверь, и в его

комнату стремительно вошла Кэтрин в халате, поспешно накинутом на мокрое

после купания тело.

 – Что случилось? Ты куда-то летишь?

 – Мы летим, – ответил Роберт, надевая расшитый золотом черный камзол. -

Одевайся. Поспеши... На макияж у нас нет времени.

 – Она что-то рассказала вам? – спросила Кэтрин, сбрасывая халат на пол.

 – Да, она назвала имя человека, на которого работал Даниэли. Ты что-нибудь

слышала о Говарде Лейланде? Кэтрин на секунду замерла и прищурилась.

 – Как же я могла о нем не слышать? Человек, который контролирует

практически половину всего контрабандного оборота в бифортском порту!..

Только за этот год он трижды привлекался к суду – и все три раза был оправдан

за отсутствием состава преступления. Я лично говорила Галланду, что все эти

попытки упечь Лейланда на рудники – не более чем дурацкий спектакль. С Такими

людьми мы бороться не можем.

 – Я рад, что хоть ты это понимаешь. В свое время Говард был тем человеком,

который смог популярно объяснить нам с Арифом, что любые наркотики

заканчиваются всегда одинаково. Он предложил нам более интересный способ

ловли кайфа.

 – Какой же?

 – Самый банальный – он познакомил нас с элитными проститутками из своего

карманного заведения, и мы тут же решили, что он абсолютно прав.

 . Лейланд... он правильный человек.

 – Правильный? – фыркнула Кэтрин. – Что ты хочешь этим сказать?

 – Да, Кэт, именно что правильный. Жесткий, часто бескомпромиссный, но

правильный. Он имеет высочайший авторитет, а добиться его не так-то просто:

нужно уметь видеть истину там, где она не просматривается даже в принципе.

Лейланд это умеет, он в некотором роде гений... пророк, если хочешь: я ни

минуты не сомневаюсь в том, что он обладает мощнейшими паранормальными

способностями. Он всегда знает, что делать. Что, как, и когда и почти не

ошибается. Раз Говард Лейланд тоже замешан в игре, это значит, что он увидел

происходящее куда раньше нас. Возможно, и видит он все шире, чем мы, убогие.

Ты готова? Идем, волосы просохнут по дороге. Два мощных бронированных коптера

– один с пассажирами, другой с охраной – приземлились на территории

уединенного степного ранчо около полуночи по местному времени. Сильный ветер

тропической ночи гнул к земле высокую траву посадочного поля, и встречавшим

прибывших гостей людям приходилось держать свои широкополые шляпы руками.

Машины медленно опустились в нескольких метрах от встречавших, и их

полированные бока мокро заблестели в неистовом розовом свете вознесенных на

решетчатых башнях прожекторов. Первыми на землю спрыгнули несколько хорошо

вооруженных парней в черных комбинезонах и глухих сферических шлемах: они

 рассыпались вокруг второй машины и замерли в ожидании. Их

командир распахнул тяжелую дверь пассажирского салона и отошел в сторону,

застыв под трапом немой черной статуей. Роберт спрыгнул в траву, минуя

ажурную лесенку трапа, и упруго зашагал к стоявшим вне кольца охраны людям.

Дувший в спину ветер взметнул его черные локоны, почти закрыв лицо, и он

раздраженно отбросил их назад; из группы встречавших выступил высокий

узкоплечий мужчина в лоснящихся кожаных штанах с бахромой, заправленных в

доходящие до бедер сапоги на высоких каблуках. Ветер рвал богатое кружево его

сорочки.

 – Рады приветствовать вашу милость, – голова мужчины склонилась в коротком

ритуальном поклоне, – ваши верноподданные...

 – Не забегайте вперед судьбы, Ланкастер, улыбнулся Роберт. – Еще успеете.

Надеюсь, мастер Гордон благосклонно принял наши извинения за столь поздний

визит?

 – Верноподданнейше, – вторично поклонился Ланкастер. – Хозяин ждет вас -

изволите почтить его своим присутствием?

 – Отставить субординацию! – неожиданно гаркнул в ответ Роберт – стоявшие

поодаль люди невольно вздрогнули и рефлекторно вытянулись в струнку. – Какого

дьявола, Ланкастер! Забудьте, Бога ради! Сейчас не до ерунды. Идемте, – он

хлопнул по плечу подошедшего Арифа, слегка подтолкнул вперед Кэтрин и

двинулся в сторону сверкавшего огнями вытянутого двухэтажного строения в

сотне метров от поля. За крайней осветительной башней в траве появилась

старинная дорожка, выложенная неровными гладкими булыжниками. Принадлежавшее

Говарду Лейланду ранчо было выстроено очень давно, еще в годы освоения

планеты, и с тех пор практически не перестраивалось, если не считать ряда

косметических модернизаций – консервативный хозяин очень дорожил нетронутым

духом старины, которым был пропитан затерянный в бескрайней саванне дом.

Лейланд встречал гостей на серой от времени каменной лестнице. Кэтрин

посмотрела на него с профессиональным любопытством, ей еще не приходилось