Текст книги "Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)"

Автор книги: Алексей Бессонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 119 (всего у книги 197 страниц)

бара и пошевелил носом, разглядывая его содержимое.

 – Сукин сын умеет жить, – буркнул он себе под нос и обернулся к

съежившемуся в широком кресле начальнику охраны: – Выпьешь, парень?

 – Бу-бу-бу, – ответил тот. – Д-да. С-с удовольствием. Роберт стащил с

головы свой черный шлем и вынул из бара граненую бутыль дорогого виски.

 – Недурственный продукт, – деловито заметил он после хорошего глотка, -

держи, красавец, хлебни из запасов любимого шефа.

 – Что вам здесь нужно? – спросил охранник, несколько отойдя от шока. – Босс

никогда не держит дома наличные. Все его ценные бумаги – вы же понимаете, они

именные... Драгоценностей здесь тоже не очень много.

 – Кто его знает? – безразлично ответил Роберт, меряя шагами толстенный

ковер на полу кабинета. – Наверное, что-то и нужно. А может, и нет. Тебе-то

какое дело? Он хотел добавить "все равно подыхать", но в последний момент

сдержался. Начальник охраны очень даже здорово, что громила уцелел – еще

пригодится, найдется для него работенка. В кабинет бесшумно вошел Снайдер.

Заметив его фигуру периферическим зрением, Роберт рефлекторно развернулся и

отступил, успокоенный.

 – Вечно ты подкрадываешься... – вздохнул он. – Что у нас?

 – Нашли несколько человек, милорд, – доложил офицер. – Никого нужного...

все чисто. Роберт поморщился и выудил из бара бутылку с ликером.

 – Рассредоточьтесь, – сказал он, садясь в свободное кресло. – Будьте

внимательны, поддерживайте связь с наблюдателем. Снайдер коротко кивнул и

исчез – так же беззвучно, как и появился. Из-за стола раздалось довольное

кряканье Руделя.

 – Распаковали... – пробормотал взломщик. – Это уже лучше, это значит, что к

коду мы теперь подберемся в любом случае. Роберт покачал головой и

усмехнулся. Рудель, как ему всегда казалось, страдал излишней скромностью -

уж если кто и мог быстро и гарантированно справиться со сложнейшей

многоступенчатой системой защиты сейфа, так это, конечно же, именно он -

Роббо всегда считал его лучшим в ремесле. Со скромностью, впрочем, Руделю

жилось куда как более уютно, нежели без, и Роберт хорошо это понимал...

Взломщик трудился над терминалом около часа. Наконец он устало вздохнул и

выбрался из-за стола.

 – Теперь начинается самое интересное, – объявил он, роясь в недрах своего

кофра. Роберт приоткрыл один глаз, криво улыбнулся и снова погрузился в

размышления. В его шлеме тем временем пискнул сигнал вызова – протянув руку,

Роббо нащупал соответствующий челюстной сенсор и громко откашлялся.

 – Слушаю...

 – Говорит наблюдатель. Объект стартовал из закрытого дека ресторана,

направляется курсом на центр города... Роберт выругался. Только этого ему

сейчас не хватало! Морис нужен был именно здесь, в своем загородном поместье

– если сбить его коптер в воздухе, это вряд ли приведет к такому шуму, как

откровенный налет с последующим убийством хозяина!.. Нет, черт побери! Труп

должен быть обнаружен именно здесь – и не просто обнаружен, все должно быть

чисто – чисто до последних мелочей. Наглый налет с убийством хозяина: только

так и никак иначе, в противном случае вся эта работа теряет смысл. Роберт

куснул губу и поднес шлем к лицу.

 – Продолжайте слежку, – приказал он. – Как только он направится в нашу

сторону – немедленно докладывайте. Он представил себе командирскую

"трехсотку", висящую сейчас на огромной высоте над Саберхилом, и раздраженно

потянулся за новой сигарой. В любом случае – как сбивать его над городом?

Конечно, катер запросто может достать коптер Мориса с любой вообразимой

дистанции, но – такого, кажется, еще никогда не было. Хреновы копы сразу же

начнут рыть всех, кто имеет доступ к тяжелому тактическому оружию, а много ли

их таких? Нет, о таком варианте не стоило даже и думать. Мориса следовало

c!(bl здесь – и здесь же должны были найти его труп. У Франкитти не должно

возникнуть и тени каких-либо сомнений. Они горячи, они очень и очень

самоуверенны – это у них фамильное, – и они должны сыграть так, как было

задумано! Они должны броситься на Максаковых, должны подставить свои глупые

головы под гильотину задуманного Робертом и Арифом удара... Руд ель

выпрямился перед сейфом, достал из наплечного кармана куртки сигарету и

задумчиво прикурил.

 – Проблемы, Сет? – спросил Роберт.

 – Никаких, – помотал головой взломщик, – даже странно. Еще минут десять-

пятнадцать, и я его благополучно сделаю, – Рудель потер уставшую шею и снова

присел на корточки.

 – В общем-то, это объяснимо. Сет, – сказал Роберт. – Документы, лежащие

там, – они на первый взгляд вполне законны, и бояться их хозяину вроде как

нечего. Мне же они нужны для одной-единственной цели: оправдаться.

Оправдаться перед самим собой... Рудель едва заметно повел плечом и ничего не

ответил. Вопросы заказчика его сроду не интересовали, его работой был ящик,

все остальное – не его ума дело. Сету приходилось работать со многими весьма

известными людьми, и он хорошо представлял себе, чем мог обернуться его

повышенный интерес к тем или иным подробностям дела.

 – Готово, – сказал он, вставая. – Открывайте сами. Роберт выбрался из

кресла и подошел к гладкой двери. От прикосновения его ладони она чуть

дрогнула и начала медленно открываться. За ней обнаружилась еще одна,

поменьше размерами и оснащенная уже небольшой круглой ручкой. Роберт

нетерпеливо крутнул ее и дернул дверь на себя.

 – Снайдер, – позвал он, – возьми пару человек и дуй сюда – тут нужно кое-

что выгрести для улучшения общего вида. Верхнее отделение сейфа занимали

полтора десятка небольших пластиковых коробок – даже не заглядывая вовнутрь,

Роберт понял, что в них находятся драгоценности. Цацки следовало забрать и

уничтожить. Оставлять их на месте не стоило: он не хотел, чтобы будущие

следователи обратили внимание на интерес взломщиков к одним лишь документам,

а использовать эксклюзив такого рода не представлялось возможным. О таких

уликах мечтают все свежеиспеченные следователи, подумал Роберт, выхватывая из

довольно глубокой нижней секции плоские пакеты с кристаллодисками. Вошедшие в

комнату десантники быстро распихали коробки по карманам. Снайдер

вопросительно глянул на устроившегося за столом Роберта:

 – Объект не спешит, милорд...

 – Нам пока тоже спешить некуда, – огрызнулся лорд-наследник, стремительно

листая каталоги взятых из сейфа томов на экране терминала, – занимайтесь

своими делами!.. Проклятый Морис вел документацию весьма неаккуратно, и

разного рода поставки то и дело путались – даты цеплялись друг за дружку, в

номерах входящих партий отсутствовал и намек на какой либо логический

порядок, и Роберт вскользь подумал, что ублюдок специально запутывал всю

внутреннюю отчетность – на тот маловероятный случай, если им вдруг

заинтересуются серьезные и дотошные следователи. Наконец он нашел то, что

требовалось. Вот оно: поставщики – "Бакстер Юнайтед", "Хилл Фэмили"... Что

там указано в накладной, никакого значения не имеет – пусть это будут хоть

младенческие подгузники, важно, что все эти партейки прошли через

транспортную сеть Франкитти. Вот в подкаталоге и корешки договоров имеются...

"Ну вот и все, – сказал себе Роббо. – Все ясно... Нельзя сказать, чтобы я

подонка жалел, но сейчас, когда я знаю точно – он там же, в этой гнойной

ублюдской кодле, я уделаю его без особого сострадания. Покойники должны быть

мертвы!" Он встал из-за стола, аккуратно уложил диски в толстый гибкий

конверт и засунул их в специальный карман внутри голенища правого сапога. В

его шлеме снова раздался тревожный писк.

 – Объект стартовал из закрытого дека частной виллы в северо-западном

центральном квартале, доложил наблюдатель, – держит курс прямо на вас.

Собственника виллы выяснять?

 – Выясняй, – ответил Роберт, переключая внутренний интерком. – Баркхорн!

Sбирайся со двора, через десять минут выключай глушилки и жди. Проверь

маскировочный комплекс – он не должен тебя увидеть...

 – Интересно, – философски хмыкнул в ответ генерал, – как это он ночью

заметит мимикрирующий катер?

 – Снайдер – внимание, объект на подходе, продолжал командовать Роберт, -

занять места возле площадки... Его прервало треньканье фона на поясе

начальника охраны. Здоровяк встрепенулся, схватил аппарат и в полной панике

уставился на Роберта.

 – Отвечай, – рявкнул тот, – ну же, живо!

 – Да, шеф, – заплетающимся языком произнес охранник, и Роберт возблагодарил

судьбу за то, что эта примитивная модель не способна работать с аудиополем и

он может контролировать разговор. – Да... все... все в порядке. Он умер через

секунду после того, как коснулся сенсора отключения. Роббо вернул свой

излучатель в петли на поясе и повернулся к взломщику.

 – Собирайся, Сет. Операция заканчивается. Рудель молча поднял свой кофр и

шагнул к дверям.

 – Наблюдатель, – позвал Роберт, – тебе конец операции... Дуй к нам, ты

нужен.

 – Понял, конец операции, – подтвердил пилот "трехсотки", – буду через пару

минут. Из темного окна второго этажа Роббо хорошо видел садящийся коптер.

Решетчатые опоры машины коснулись рубчатого пластика площадки, смолк

двигатель. Пилот и телохранители Моргана, выскочившие на воздух, умерли

мгновенно – короткие кинжальные очереди, разрезав морозную ночь, швырнули их

обожженные тела на ступеньки тоненькой лесенки коптера. Роберт пожевал губами

и отошел от окна. Внизу, в неярком свете горящих прожекторов, он увидел рядом

с Морисом невысокую молодую женщину и двух детей – мальчика и девочку,

испуганно жавшихся к побледневшей матери. Ребристые стволы излучателей,

направленные на прилетевших, показались Роберту черными клыками неистовых

демонов степи, о которых на Грехэме слагали легенды. Он на секунду

зажмурился, словно отказываясь верить в реальность происходящего, и со

свистом втянул в себя холодный воздух. Знаете, милорд, мне отчего-то не

хочется попадать на виселицу, – негромко пробурчал голос Руделя рядом с его

плечом. Ты туда не попадешь. Сет... – вполголоса ответил Роберт. Вы... их

всех? Лицо лорда-наследника показалось ему высеченным из гладкого серого

камня.

 Глава 5

 – Мы имеем около недели, – Ариф потянулся и IV! погасил в массивной

хрустальной пепельнице коротенький окурок своей сигары. – Франкитти никогда

не начнут боевых действий без разведки диспозиции. Но не начать они уже не

могут.

 – Морис... он сыграл нам на руку... как бы паскудно это ни звучало... -

Роббо прошелся по белым плитам площадки, остановился возле невысокой

мраморной оградки и посмотрел в глаза своему другу: – Не поверишь – у меня

такое ощущение, будто я совершил самую большую гнусность в своей жизни.

Кириакис выдержал его взгляд – лицо его стало жестким.

 – Ты плюнь, плюнь и забудь. Все решено давно и не нами...

 – Нами, нами... – помотал головой Роберт. – Нами, и в этом-то и заключается

весь ужас нашего с тобой положения. Я об этом думал, когда летел сюда.

Валялся в геле и думал...

 – Черта с два! – выкрикнул Кириакис, вставая. – Черта с два, старик! О чем

ты пытаешься жалеть? О том, что не стал простеньким, добреньким?.. Или... А,

понял – глупеньким! – Ариф выдернул из лежавшего на столе ящичка свежую

сигару, поспешно раскурил ее и раздраженно швырнул зажигалку на пол. -

Слабеньким, да? Ах, как хорошо живется тем, кого не мучает совесть! Кто

сладко спит по ночам, не терзаясь кошмарами!.. Но у нас, к сожалению, так не

получится, не-ет! Мы рождены для того, чтобы принимать решения, слышишь? Мы

еще мамкиной сиськи не видали, но – уже были должны – Должны, – почти шепотом

повторил Роберт. – Я... – он вздохнул и отошел от перил, – я пойду на пляж.

Через полчаса прилетит Кэтрин – отправишь ее ко мне, ладно?.. Боже, подумал

он, спускаясь по лестнице, ведь сейчас мне придется смотреть ей в глаза! Взяв

в своих апартаментах толстое полотенце, Роберт спустился к узкой полоске

ослепительно золотого песка, начинавшейся в десятке метров от белых стен

уединенного замка, и медленно побрел к разогретым солнцем каменным лежакам,

врытым в песок возле самой воды. На одном из них он с удивлением обнаружил

чью-то одежду – короткие шорты и желтую сетчатую майку. Привстав на лежак,

Роберт с беспокойством оглядел море. Неподалеку от берега в волнах мелькнула

мокрая голова Баркхорна – увидев Роббо, генерал приветственно взмахнул рукой

и нырнул в глубину. Роберт сбросил с себя одежду и с разбегу бросился в

набегавшую волну.

 – Не думал, что вы купаетесь в одиночестве, сказал он, вынырнув рядом с

пилотом.

 – Я могу бултыхаться часами, – ответил тот. – А вы? Хотите, попробуем

наперегонки – до отмели? Роберт усмехнулся и прикинул на глаз предложенную

Артуром дистанцию. До видневшегося вдали крохотного каменистого островка было

не больше пятисот метров – на таком расстоянии он мог быть почти уверен в

победе.

 – Идет, лорд Артур. Поехали... Борьбы, однако же, не получилось – Баркхорн

с места взял такой невероятный темп, что все попытки Роберта догнать его

привели лишь к тому, что на скользкие, поросшие мохоподобной водорослью камни

он выбрался с начисто сбитым дыханием и посиневшим лицом.

 – Вы отличный пловец, – признал Роббо. – Академия?

 – Не совсем так, – улыбнулся генерал, – во-первых, я родился на побережье,

а во-вторых, в Академии я входил в сборную по классическому многоборью, и

плавание было моим коньком.

 – Это хорошо, – пробормотал Роберт, растирая ноги, – своим предложением вы

отвлекли меня от дурных мыслей.

 – На вашем месте я бы, пожалуй, порядком надрался, – тихо произнес

Баркхорн, – так, чтобы наутро сходить с ума от похмелья...

 – Я человек мрачный, а оттого – малопьющий, – печально ответил Роббо, – и

похмелье мне тоже не помогает. Возникает, знаете, этакое чувство вины перед

всем миром – и не более того. А чувства вины мне и так хватает по уши...

 – Вы фаталист, милорд, – убежденно сказал генерал.

 – Я? – удивился Роберт. – Что вы, Артур! Фаталист у нас... – он махнул

рукой в сторону игрушечного белого строения над морем, – вон он сидит... Ара

– он фаталист. А я – увы, даже этого утешения мне не дано. Папаша мой великий

фаталист, на пару с его милостью лордом-канцлером. А я вот не в масть пошел -

привык считать, что меру своей ответственности человек определяет сам, без

помощи папы и мамы.

 – Не стану спорить, – поджал губы Артур. – Поплывем на берег?

 – Да, пожалуй. Только знаете, давайте-ка лучше в прогулочном, что ли, темпе

– боюсь, моя физическая форма весьма далека от идеала. Выбравшись на берег,

Роббо кое-как обтерся и изнеможенно свалился на горячий камень лежака.

Баркхорн присел на песок рядом с ним и вытащил из-под вороха своей одежды

высокую узкую бутылку.

 – Винца хотите? – предложил он.

 – С удовольствием, – Роберт сел и взял сосуд из его рук. Пробка уже была

свернута, и пластик, стремительно охлаждаясь в его пальцах, начал покрываться

мелкими капельками влаги. Роббо подождал, пока бутылка заледенеет по-

настоящему, и не торопясь сделал несколько глотков. Кисло-сладкий, слабо

хмельной напиток неожиданно вернул мыслям потерянную ясность.

 – Волшебство, – улыбнулся он, возвращая бутылку Баркхорну.

 – Нет-нет, у меня есть еще, – генерал приподнял одежду и достал вторую

бутыль. – Хорошо здесь, – мечтательно произнес он, вперив взгляд в далекий

горизонт. – Давно я так не отдыхал. Я даже завидую лорду Арифу...

 – Лорду Арифу завидовать не надо, – покачал головой Роберт. – Глупо.

 – Глупо? – Баркхорн привстал и посмотрел на него с искренним изумлением. -

Или вы имеете в виду – вообще?..

 – И вообще тоже, – медленно ответил Роббо. – Вся штука в том, что вы видите

лишь меру его власти, практически не подозревая о мере его ответственности.

Ничто не дается даром, за все нужно платить. По крайней мере, у нас. Лорд

Ариф родился с ощущением высокой меры своего долга – да-да, не смотрите на

меня с таким удивлением. Это вам он кажется сибаритствующим гулякой; на самом

деле вы его просто не знаете, и уж поверьте мне на слово: случись вам

оказаться на его месте, вся власть и достаток лорда Арифа показались бы вам

слишком малой платой за тот долг, который влечет его вперед. За небольшой

рощицей в стороне от замка мягко свистнула, останавливаясь, турбина мощного

коптера, и по ее характерному едва заметному хрипу Роберт узнал могучий

"Болланд", подаренный им Кэтрин.

 – Мне, наверное, пора, – Баркхорн поднялся и перебросил через плечо свои

шмотки, – встретимся за ужином, милорд. Роберт кивнул на прощанье и откинулся

на прикрытый полотенцем горбик-изголовье лежака. Не открывая глаз, протянул

руку и нашарил в кармане рубашки узенький золотой портсигар и зажигалку. Он

медленно, смакуя, раскурил тоненькую сигару, глубоко затянулся ароматным

сладким дымом и вдруг сел, открыл глаза: по дорожке, ведущей от замка к морю,

мягко клацали каблучки женских туфель. Кэтрин была одета в светлое платье с

поясом и крохотными голубыми погончиками офицера полиции. Щурясь от высокого

еще солнца, она беззащитно прикрывала глаза ладонью. Роберт наклонился,

поднял с песка не успевшую нагреться бутылку, сделал пару глотков и встал ей

навстречу.

 – Привет, – женщина ласково провела пальцами по его влажным волосам и

присела на лежак, как твои дела?

 – Ты что же, не читаешь сводки? – усмехнулся Роберт. – Не смотришь

головидео?

 – Смотрю, – согласилась Кэтрин, доставая из миниатюрной сумочки сигареты. -

И читаю. Ужасаясь при этом. Я не думала, что ты решишься...

 – Других вариантов я не видел, – сухо объяснил Роберт.

 – Наверное... Скажи, ты ждал от меня упреков? Возможно, истерики? Роббо

поперхнулся и вновь потянулся за спасительным вином. Кэтрин смотрела на него

совершенно спокойно, и на секунду ему почудилось, что в ее глубоких серых

глазах стояла боль – боль сострадания. Он мотнул головой и жадно присосался к

горлышку бутылки.

 – Я не знаю, – честно ответил он. – Я ждал... непонимания.

 – От офицера полиции? Роберт вскочил на ноги и медленно зашагал вокруг

лежака, размахивая наполовину опорожненной бутылкой.

 – Ты, к сожалению, до сих пор не совсем правильно представляешь себе ту

роль, которую нам приходится играть в сложившейся ситуации...

 – Представляю, – перебила его Кэтрин, – но не могу сказать, чтобы она мне

нравилась. Роббо остановился и внимательно посмотрел на нее.

 – Нет, – сказал он, – ты все-таки не представляешь. Да! И не представляешь

именно потому, что смотришь на вещи глазами копа. Как ни крути, но в глубине

души ты убеждена, что Закон незыблем, что он регулирует все и вся... Так

когда-то и было. Надеюсь, что когда-нибудь так оно будет. Но сегодня -

сегодня закон во многих случаях бессилен. Нас угораздило родиться в эпоху

великой нестабильности, человечество балансирует на грани, и поверь мне – тут

уж не до Закона! Мы катимся, мы неудержимо катимся вниз, еще совсем немного,

и мы вернемся в пещеры. Но даже и там мы долго не продержимся, потому что не

сможем жить на наших – чужих в общем-то – планетах без теплых сортиров и

гарантированного куска мяса!

 – Мне не совсем понятны твои рассуждения, заметила Кэтрин, – к чему ты это

говоришь?

 – Сейчас поймешь, – Роберт поморщился и вновь приложился к бутылке. – Я

хочу объяснить тебе, чего ради я убиваю детей... Понимаешь, Кэт, сегодня мне

 ясно, что организованные силы Бифорта – я подразумеваю его спецслужбы – в

сложившейся ситуации ничего сделать не смогут. Они неповоротливы. У нас нет

настоящих специалистов, Мерсар откровенно туповат и пугается собственной

тени. Вся недолгая история его лавочки это история сплошных провалов. Да-да-

да, провалов! Не надо делать такие удивленные глаза... Все операции

бифортской СБ заканчивались черт-те чем, уж я – то это знаю. У них гибнут

люди, во многих случаях Мерсар, панически боящийся риска конфликтных

ситуаций, попросту бросал своих людей на съедение оппонентам. Так было пять

лет назад на Ламине, когда разведка ВКС ОМ захватила фельдмаршала

Кемеровского, так было на Фарнзуорте, в этой грязной истории со спятившим

аврорским капитаном. Боится Мерсар – боятся все остальные. У них связаны

руки, и связаны они миллионом канатов – тут и дурацкая наша дипломатия, и

вечные интересы наших промышленников, которые ну очень не хотят какого-либо

обострения в отношениях с Авророй, и тот же самый Закон. А нам закон не

писан, Кэт! Мы – мафия, мы играем на тонких и звонких струнах противоречий. У

нас целый штаб молодых фантазеров сидит и думает, какую пользу можно извлечь

из конфликта интересов тех или иных семей. Они, эти парни, законом не

связаны, они на него попросту плевать хотели – и вот мы играем. Плохо ли,

хорошо ли – но за пару недель мы сумели раскрутить кончик ниточки, которая

ведет в самый, по-видимому, мрачный из всех сегодняшних клубков: это

происходило на твоих глазах. И не просто раскрутили, нет – мы дерзнули

перейти в наступление! Да, мы уделали массу людей, мы сто раз нарушили тот

самый Закон. Но представь себе – а если бы мы действовали строго в его

рамках? Сколько бы времени эти действия заняли? Месяц, два, три? Мне кажется,

что даже больше. И не надо, ради Бога, морщиться при слове "мафия"! Ты

знаешь, что в Империи, в период самого яркого ее расцвета вне закона

находилась одна пятая всей ее экономики? Одна пятая, Кэт, это двадцать

процентов, с ума сойти можно! Казалось бы, в Империи, со всеми ее немыслимыми

свободами – какой, к черту, был смысл прятаться? Но прятались, создавали свои

империи в Империи, свои армии, свои флоты, укомплектованные самыми

отмороженными асами. Весь этот бардак, Кэт, играл свою роль: он давал высокие

шансы активным, смелым и талантливым, и в итоге человечество смогло совершить

невозможное – выжить в самой жуткой из всех известных нам войн. А дальше...

ты сама знаешь. В тех же Объединенных Мирах порядок железный, да? Есть лорд и

есть его, лорда, ленные люди. Все известно от начала и до конца, от рождения

и до смерти. Преступности нет как таковой, потому что воровать вроде как

бессмысленно, сословная лестница незыблема, и никакое богатство не поможет

запрыгнуть на следующую ступеньку. Человеческая активность сведена к нулю, и

результат виден невооруженным взглядом все гниет. Гниет! Это Кори может

вопить о величии "порядка" и низменности нашего "хаоса", но я – то хорошо

знаю, что мы с нашим хаосом под ручку можем раздавить Объединенные Миры за

считанные месяцы, просто пока в этом нет необходимости. И вот возникает

вопрос – а что же, собственно, дальше?.. Человечеству угрожает внешний враг,

о самой возможности существования которого мы все давно позабыли, враг этот

играет с нами в какие-то очень темные игры, но мы – бессильны! Мы закостенели

в своей любви к Порядку, нам страшно представить себе всю безжалостность

ситуации... и что же, ты предлагаешь мне действовать в рамках наших

традиционно идеалистических представлений о Добре и Зле? Что ты молчишь?

Отвечай!..

 – Это безумие, – вздохнула Кэтрин. – Что будет, если все кругом примут твой

способ действий?

 – Все – не примут. Все – это все, а я – это я. Я был рожден для того, чтобы

нести свой флаг, и я его несу... как могу. Я, наверное, действительно очень

похож на своего отца – я тоже Королев Неукротимый, и меня невозможно

остановить. Кэтрин вытащила бутылку из его пальцев, сделала несколько глотков

и вопросительно вскинула голову:

 – Роббо, но почему твой отец скрывает все это от тебя? Ведь он, насколько я

понимаю, узнал о готовящемся вторжении не вчера! Он принимает какие-то меры,

gb.-то делает вместе с этим загадочным Ахероном. Почему?

 – Вот этого на сегодняшний день я и сам не понимаю, – криво усмехнулся

Роберт. – Но идти к нему с повинной головой мне еще рано. Знаешь... Мне

отчего-то кажется, что папаша озадачен сугубо военной стороной проблемы, и

обо всей этой бодяге с наркобаронами и классическим "проникновением с черного

хода" он до сих пор – ни сном ни духом. Но тем не менее, даже если это так,

все равно – рано. Мы взломаем построенную ими систему, вытащим за ухо многих

мерзавцев, и тогда, я уверен, сможем понять, для чего вообще им нужна была

такая неимоверная тщательность в подготовке довольно банальной, в общем-то,

операции. Что-то им мешает, Кэт, что-то им мешает... Вот только что?

 – Ты считаешь, что вторжение такого масштаба выглядит банально?! Роберт

захохотал и уселся на песок. Женщина смотрела на него с тревожным изумлением,

явно не понимая причин столь неожиданного веселья.

 – Ты слышала, что говорил Джордан? Да-да... Я уверен, что теоретически -

теоретически, подчеркиваю, – для них это вторжение весьма и весьма банально.

Но вот на практике им что-то сильно мешает. Знать бы, что. Завоевать нас, -

Кэт, сегодня очень даже просто. Из всех человеческих флотов лишь наш да

орегонский что-то собой представляют. На первый взгляд. Орегонские ВКС на сто

процентов зависят от привозного сырья, а нас попросту слишком мало – у Гота

нет даже тактического резерва по личному составу, грубо говоря – у нас есть

только те экипажи, которые несут действительную службу в рядах военно-

космических сил. Кораблей-то мы можем наштамповать сколько угодно, но кто их

поведет в бой? А у Орегона ситуация еще смешнее, у них горючего на два

дальних рейда. Это будет не война, а анекдот. Но тем не менее они не будут с

нами воевать... Роберт вытащил очередную сигару, задумчиво покрутил ее в

пальцах и медленно повторил:

 – Да, воевать они с нами не будут. Но почему не будут – этого не знает

никто. И даже мой дорогой папа. Ты будешь купаться? – неожиданно спросил он.

 – Вечером, наверное, – пожала плечами Кэтрин. – А что?

 – Ну тогда пошли в дом. Скоро ужин – я, честно говоря, до него не дотяну,

надо что-нибудь сгрызть прямо сейчас. Что-то им мешает, повторял про себя

Роббо, что-то им мешает... В голове назойливо стучала мысль о том, что он

наконец-то попал, и эта случайная догадка – правильна, именно она-то все и

объясняет. Как объясняет, он пока не понимал, но с каждой секундой

разматывающаяся в голове цепочка становилась все более логичной. Им надо

пролезть вовнутрь нас, накрутить сложнопутаную сеть интересов и тех самых,

любимых наших противоречий, а потом они враз дернут за все ниточки, и мы

рассыплемся, как карточный домик. Как? Кто знает... Что-то они нехорошее

затевают, это не просто глубинная разведка, нет, это что-то другое,

значительно более мерзкое и губительное. Наркотики, вал тяжелых наркотиков -

кажется, это вовсе не то, о чем мы думали, это не плата за измену, нет... В

качестве платы они могли бы придумать что-нибудь более сладкое! Он остро

чувствовал, что ему чего-то не хватает, какой-то мелочи, игравшей роль ключа,

вслед за поворотом которого картина должна была приобрести и ясность, и

цвет... Пока она была донельзя размытой и совершенно серой – обсасывать ее с

Арифом сейчас не имело смысла, все могло запутаться, он знал, как это бывает,

знал, что сперва мысль должна дозреть. Роббо яростно скрипнул зубами и дернул

дверь своих апартаментов. Ариф догнал его в коридоре. Он выглядел несколько

запыхавшимся:

 – Старик, у нас интересные новости!.. Я только что разговаривал с

Мессерером – по его словам, ведение расследования убийства Мирона и Санчеса

передано комиссару Графу.

 – Графу? – искренне изумился Роберт. – И что дальше?.. Майкла Графа они

знали неплохо. Известный сыщик неоднократно запутывал вполне ясные дела,

связанные с криминальной деятельностью аврорских гангстеров, сшивавшихся на

Бифорте, – запутывал лихо и виртуозно, и до суда они, как правило не

доходили. Расследовать же деятельность самого Графа было бессмысленно,

комиссар знал, что и когда говорить. Все попытки выйти на его гипотетических

хозяев заканчивались там же, где и начинались: никто ничего не знал.

 – А дальше, – сказал Ариф, – "Тампа" перечислила на счет его помощника

Муравина ни много ни мало полмиллиона. Если бы Мессерер не следил за этой

лавочкой, как кот за мышью, никто и никогда ничего б не увидел – потому что

деньги уплыли в тот же день. Вроде как их и не было.

 – Какой банк? – быстро спросил Роберт.

 – "Бифорт Дайнэмикс", дядя... Роббо медленно выпучил глаза и помотал

головой – в ужасе:

 – Бред!.. Как?.. Что это может значить?"БД" обслуживал и "Тампу" и

Муравина? Анонимный счет?

 – Угадал. У Муравина счет именно в "БД". У "Тампы", как ты помнишь, – там

же. "Тампа" просто работает, никаких кредитных линий, ничего волнующего: даже

работает, как ты знаешь, вяло. В данном случае был простой переброс денег со

счета на счет.

 – "БД", – прошептал Роберт в прострации, карманный банк его милости лорда-

владетеля... Что же происходит?

 – Нужно срочно выяснять, что хочет раскопать этот хренов Граф, – предложил

Ариф, – в какую сторону он должен повернуть расследование.

 – Он тебе расскажет. Что у нас есть по "БД"?

 – Ничего. Мы же никогда им не занимались. Мы не знаем, что у них там

происходит – может, Морелла и Казик ведут двойную игру?

 – Это исключено. Старики сражались в первом экипаже отца и связаны с ним

намертво. Единственное, что мне может прийти в голову, – это "червяк" в

высшем эшелоне управления всей корпорацией. Нужно срочно – к утру! -

затребовать анализ. Пускай наши умники поработают для начала на обычных

открытых материалах: архивы, слава Богу, общедоступны, и основные тенденции

они уловить смогут. Что же касается Графа – я немедленно свяжусь с Клозье, и

мы будем знать все, что знает он. Ты переключил Мессерера непосредственно на

эту заразу?

 – С ним Патти, они разберутся. Ладно, идем пока ужинать. С аналитиками я

сейчас переговорю, и к утру, думаю, мы что-нибудь получим. Хотя я сильно

сомневаюсь, что поверхностный анализ поможет выявить "червяка".

 – Да нет же, Ара! Эта зараза – клянусь! – она там не первый день и

наверняка успела накрутить делов. Я слышал, что Морелла с Казиком отдали

менеджерам все сферы, кроме крупных кредитных линий. Вопрос с "Эдгар

Продакшн" они наверняка решали сами, по указке лорда Торварда, а здесь, раз

дело не касалось кредитов, все рычаги давили управленцы, я в этом даже и не

сомневаюсь. Мы, кстати, сваляли редкостного дурня: почему мы еще раньше не

выяснили, кто именно из руководства "БД" вел по жизни всю ту чернуху, которой

занималась "Тампа"? Куда у них елозили деньги? Идиоту ведь ясно, что без

крепкой "шапки" таких дел не накрутишь. Ревизии идут каждые полгода, и всю

грязь нужно прикрывать сразу же, иначе она всплывет. А мы с тобой плюнули на

это дело. Результат – вот он... Они вышли на прикрытый тентом балкон, где

двое белоснежных официантов сервировали большой мраморный стол, и Роберт,

отойдя к парапету, вытащил из кармана свой фон. Из двери в башне тем временем

появились остальные гости: Кэт, Баркхорн с Ниной и туго затянутая в глухое