сообщить о нарушении
Текущая страница: 131 (всего у книги 131 страниц)
Беннет села рядом с Еленой, стала доставать тетрадки из сумки. Мэтт и Кэролайн еще не пришли. Теперь Гилберт и не искала их глазами, ей хотелось сидеть рядом с Бонни. Как раньше.
— Что сказали в деканате? — спросила Елена. Бонни достала сотовый из сумки, поставила его на беззвучный и взглянула на подругу.
— Что-то вроде того, что я опять могу слететь с катушек, если я снова пущусь во все тяжкие.
— И что ты ответила?
Беннет улыбнулась, открыла тетрадь. В этот момент вошел лектор. Он прошел к кафедре и стал раскрывать тяжелые папки.
— Что дважды с ума не сходят, и что я не последняя, у кого самое плохое поведение. Думаю, Браун все-таки отстанет от меня к концу года.
— Отлично. Слушай, сходим в буфет после этой пары?
— Конечно, — улыбнулась Бонни. — Я сама там давно не была.
3.
Мимо проплывали люди подобно белесым теням. Снег падал на их плечи, снег осыпался на их обувь, серебрился на потертых дубленках, кожаных крутках, в длинных волосах. На улице было тепло, на улице было снежно, и казалось, что зима только-только начинается, и казалось, что у нее в запасе есть еще пара месяцев. Весна приближалась, а погода не менялась, дворники продолжали очищать улицы, а водители — машины от снега. И весь мир будто стал похож на ледяную сказку, будто замер в своей статике. Создавалось впечатление, что больше ничего не сможет его потревожить.
Никогда.
Он сел на скамейку, окинул взглядом окружающее его пространство. Было в новинку вот так вот сидеть в парке, некуда не торопиться и ни чем не быть обеспокоенным. Пусть это продлится недолго, но все же это случается. С каждым из нас. И это нужно ценить, это нужно любить, потому что это может не повториться…
Он посмотрел вправо, улыбнулся и снова устремил взгляд вперед. Оперся о спинку скамейки, засунув руки в карманы.
— Что читаешь?
Она оторвалась от своей книги, посмотрела на него, улыбнулась. Он редко видела, когда она улыбалась. И сейчас он не мог припомнить последнего раза, когда видел ее искреннюю улыбку. Может, вовсе не видел? Это было бы неплохо. Было бы неплохо, чтобы их «постоянные» превратились в «впервые», чтобы этот процесс шел как можно дальше.
— «Медею» Еврипида. Я подумала, что буду плохо разбираться в искусстве, если не буду знать классику.
— И о чем твоя «Медея»? — спросил он. Они возвращались к истокам, возвращались к самому началу. У них впереди была весна, у них были надежды и времени — этого было сверхдостаточно. Иногда жизнь будто аннулируется, и приходится все начинать заново. И ты уже точно знаешь, какие поступки совершать, а какие обойти стороной.
— Если кратко, то муж Медеи задумал жениться на дочери местного царя, а она убила своих детей, чтобы отомстить ему.
Сальваторе посмотрел на Елену. Она была такой… новой для него. Такой еще не изученной. Ее глаза были ясными, в них больше не было дыма, в них не было тумана и затухающих искр. В них можно было увидеть отражение весеннего солнца, в них можно было прочитать доверие, обретенную вновь надежду.
В них можно было утонуть.
— Хорошенькое начало изучения классики.
— Да, — она посмотрела на книгу, закрыла ее, на некоторое время задерживая взгляд на обложке. От некоторых ошибок вовсе не обязательно избавляться, их просто стоит направлять в другое русло, вот и все. — Я просто подумала, что, может, мудрость книг и не пригодна для некоторых жизненных контекстов, но… Это не значит, что это вредная привычка, верно? Я просто решила перейти на что-то более грандиозное.
Девушка спрятала книгу в сумку, вновь посмотрела на Деймона. Он сидел рядом, совсем-совсем близко. Внимательно и будто впервые смотрел на нее. Он пытался снова найти подвох, ожидал что-то вроде открытия нового счета, но Елена оставалась прежней: с открытыми ясными глазами и новыми книжками в сумке. Она не была скованной, смущающейся. И что самое главное — она больше его не раздражала, ему не хотелось воспользоваться ею, поиграть ее чувствами, а потом выкинуть как ненужную игрушку. Теперь ему хотелось просить сидеть рядом.
— И кто же ты теперь? — спросил он, полагая, что с этого вопроса и стоило бы начать разговор. Елена тоже оперлась о спинку скамьи, устремив взгляд вверх, а потом, будто прочитав там ответ, посмотрела на Деймона.
— Я Елена. Новая Елена. Как старая, только немного лучше.
— А куда же делась Мальвина? — спросил он. Девушка растерялась на какие-то мгновения.
— Не знаю, — ответила она. — Но думаю, что больше она не появится.
— Приятно познакомиться, Новая Елена, — он протянул ей руку, Елена пожала ее, быстро поднялась, словно вспомнила, что ей нужно куда-то идти. За пять минут планы не меняются — они это уже проходили. Но теперь он может проверить действительно ли это так. Он может сойти с ней на одной станции, может узнать чуть больше о том мире, который привлек еще тогда, в метро, когда они впервые познакомились.
— Как-то резко ты соскочила, — Сальваторе тоже поднялся, остановился напротив нее. Елена смотрела в его глаза, вглядывалась в их глубины, отмечая про себя, что именно в этом омуте она хотела бы утонуть еще раз. Некоторые ошибки хочется повторять несколько раз.
Некоторые ошибки нравится повторять.
— Можешь соскчить со мной, — произнесла она хрипловатым низким голосом, потом застенчиво опустила взгляд, как-то виновато улыбнулась и медленно пошла вперед. Сальваторе оглянулся через плечо. Он оглядывался на свое прошлое, на свое минувшее. Он решил, что действительно не стоит тратить время на плохие книги или музыку, которая тебе не нравится. Стоит начать с того, что тебя действительно интересует… Что давно пора было изучить.
Деймон развернулся и пошел вслед за Еленой, которая шла нарочито медленно. Она не оглядывалась, но прислушивалась к каждому шагу. Она не произносила ни слова, но Деймон слышал ее молитвы, слышал ее мысли, которые сводились лишь к одной простой просьбе — чтобы он последовал за ней. Хотя бы один раз. Пусть это все будет лишь дурным сном или простой иллюзией — не важно. Ей хотелось просто вкусить этот момент, чтобы потом уже точно ни о чем не сожалеть.
Он поравнялся с ней. Елена выдохнула, робко взглянула на него, потом снова уставилась себе под ноги. Мимо них проносились люди. Сгустки бешеной энергии пролетали мимо них, их не замечая, и растворялись где-то за их спинами, а Деймон и Елена просто шли вперед, никуда не торопясь. У них не было пункта назначения, они плыли рядом как две большие рыбины, их несло течение вперед, у их контаминации не было объяснения. И всяческая логика переставала быть действенной.
Но действенными становились неуверенные шаги вперед. Идти рядом, плечо о плечо, было так… в новинку, было так увлекательно, что сердце начинало биться чуть быстрее. Действенным становилось затянувшееся стеснительное молчание. Оно витало вокруг них и будто шептало о том, что любые слова сейчас не выразят их эмоций и чувств. Действенным становились прикосновение. Их руки коснулись, когда они подошли слишком быстро. Только благодаря таким прикосновениям и понимаешь, что весна — впереди. И впереди — жаркое лето, а после — разноцветная осень и вновь холодная зима, от холодов которых можно спрятаться в объятиях друг друга. Елена вновь прикоснулась к его руке, и на этот раз — намеренно. Он ответил на ее касание, сжал ее руку, а потом их пальцы переплелись, и девушка прижалась к мужчине чуть плотнее. Они все шли и шли, медленно и неторопливо. Они были залиты солнечным светом, и весь мир для них будто приобретал новые оттенки, на изучение которых им были отпущены новые возможности, шансы и время.
Мне нужно так немного от жизни,
Так немного!
Маленький остров, желтая дорога,
Желтая дорога не от пыли —
От цветов, которые дарили нашей любви.
Павел Чехов «О любви»
