сообщить о нарушении
Текущая страница: 71 (всего у книги 131 страниц)
Тихо-тихо Сальваторе подошел к двери и толкнул ее. Та бесшумно и медленно отворилась. Взору предстала детская спальня. Маленькая девочка, примерно лет пяти, спала в своей кровати, даже не подозревая о том, что в ее доме сейчас находится чужой человек. Сальваторе сделал шаг вперед, разглядывая комнату на предмет наличия чего-то ценного. Нет, наличие ребенка Деймона нисколько его не смутило. Он ведь зло не намеревался причинить. Он просто хотел кое-что забрать у родителей этой девчонки.
Еще шаг. От входа в спальню отделяет несколько сантиметров. В доме тихо. Доберман рассматривает комнату.
И даже самый хороший мастер, не практикуя навык, теряет некоторые умения. Сальваторе потерял бдительность. Его внимание привлек ноутбук, стоящий на столе, и только Доберман сделал шаг в комнату, как тут же нарвался на очередные неприятности.
Удар был неожиданным и сильным. Деймон не успел очнуться, как получил второй удар. Мужчину вытолкали в коридор одним мощным махом. Сальваторе не видел нападавшего, — он еле-еле успел схватиться за перила, чтобы не упасть вниз по порожкам.
Комната в детскую бесшумно закрылась. Доберман поднял взгляд и увидел того, с кем ему пришлось столкнуться.
Это его ошеломило настолько сильно, что Доберман потерял бдительность во второй раз. Его толкнули вниз, — и Сальваторе покатился кубарем по лестнице.
На самом деле, это жутко неуклюже со стороны и достаточно больно. Деймон старался держать свои эмоции под контролем и не выпускать рюкзак из рук. Он катился, казалось, целую вечность. Ругательство слетело с уст, когда Сальваторе все же приземлился на пол. Удивительно, что он все-таки не сломал позвоночник.
Деймон замер. Он слышал тихие шаги вниз по лестнице. Он старался не дышать, старался претвориться, будто потерял сознание.
Нападавший спустился и остановился возле Сальваторе, видимо, разглядывая его. Секунды превратились в минуты. В длинные и мучительные минуты. Выдержка трещала по швам. Кровь в венах вскипела. Кипяток разъяренной натуры требовал найти отток.
Нападавший, — инкогнито, если вам угодно, — медленно преступил через мужчину и остановился в его ногах. Сальваторе не дышал и не дергался. Некто склонился, уперев руки в колени. Видимо, его не очень испугало явление незнакомца. Обычно люди впечатлительны и сразу же поднимают шумиху.
Шумихи не было.
Деймон досчитал мысленно уже до двадцати. Никто из двоих больше не делал никаких шагов. Потом инкогнито потянулся к рюкзаку с награбленным, словно намеренно замедляя свои действия. Сальваторе стал считать в обратном порядке. Рука инкогнито тянулась к сумке. Сердце отбивало чуть более учащенный темп…
Как только некто прикоснулся к рюкзаку, Сальваторе перехватил руку нападавшего и отшвырнул человека в сторону. Ловко перекатившись и быстро поднявшись, Доберман отшвырнул противника в сторону. Он увидел, что им оказалась стройная, красивая девушка, которая выходила из хаммера в катакомбах в вечер, когда Деймон дрался с Тайлером. Так вот, оказывается, почему она так долго всматривалась.
Шатенка тем временем схватила первое что попалось под руку и швырнула объект в Добермана. Тот успел увернуться. Более того, он успел ринуться к девушке. Правда, перехватить он ее не смог — та оказалась ловчее. Она в очередной раз занесла руку, чтобы ударить Деймона. Он предвидел удар, смог отразить его, смог отшвырнуть девушку от себя.
Они ворвалась в зал, сшибли несколько предметов мебели, и те с кубарем покатились на пол. Самое характерное, никто так и звука не проронил. Оба действовали молча. Просто кидались друг на друга. И эта девчонка, отдаленно напоминающая Елену, отлично владела боевыми приемами, потому что она не только сильно била, но и неплохо отражала любые атаки. В какой-то момент Деймон смог схватить ее (она попалась первый раз в руки) и впечатать ее в сервант. Та не издала ни звука, и тогда Сальваторе еще раза припечатал ее к серванту. Сильно сжимая руки за спиной, девушка, ухитрившись, смогла ударить локтем в пресс Сальваторе прямо под дых. Удар был не слабым. Хватка ослабела. Противница этим воспользовалась, вырвала руки и, быстро обернувшись, одним ударом ноги сшибал мужчину на пол.
Ей это нравилось — единственное, что успел понять Сальваторе. И она не собиралась вызывать полицию. Более того, она сама хотела разобраться с грабителем. Жар души, жар тела — это находило отток в ней через ответные нападения. Где она научилась так драться, как вычислила Доебрмана и почему оказалась в этом доме — это оставалось загадкой. Сальваторе успел подумать о том, что, возможно, она такая же как и он, поэтому не вызывает полицию. Ну, а кто захочет делиться своим куском хлеба?
Девушка рухнула на пол, перекинула ногу и, уместившись сверху на Деймоне, сильно «вмазала» ему по лицу. Не дав опомниться, ударила еще раз. На языке мигом почувствовался привкус крови. На улице светало, и свет начинал заливать пространство комнаты, поэтому Сальваторе нужно было ретироваться как можно быстрее.
Он сам, что было силы, ударил девушку, выбивая ее из колеи. Потом одни ударом сшиб с себя и, резко вскочив на ноги, ринулся в сторону коридора. Вообще-то, бить девушек — не в его компетенции. Просто того требуют жизненные обстоятельства. Иногда это действительно необходимо.
Она схватилась за его штанину, и Доберман упал на пол. Обернувшись, он попытался отбиться от девушки, но та схватила что-то с ярдом стоящего журнального столика и замахнулась на Сальваторе. В него полетели книги, справочники, трубка от телефона. Деймон пытался увернуться, но не смог. Болезненные удары сокрушали, внимание рассеивались.
А так все хорошо начиналось!
Резко подрываясь и хватает девушку за ноги, Деймон заваливает ее на пол, придавливает своим весом к полу, припечатывая руки этой несносной особы к полу. Теперь она осталась обездвиженной. Елена бы могла понять ее — Деймон действительно блокировал любые попытки. Взгляд — глаза в глаза. Эта девочка, она красивая. Жаль, что только эмоций никаких нет, какие были с Еленой. Тоска по ней полосонула сердце, заставляя его предательски защемить. Чтобы отогнать это чувство, Деймон схватился за шею нападавшей и резко прижал девушку к полу. Та успела сделать короткий вдох. Воспоминания играли плохую шутку. Одно накладывалось на другую. Тактильная близость с этой обезумевшей вызывала мысли о тактильной близости с Гилберт. Знакомство в метро, этот «недосекс» в парке, откровения в его спальне, совместный сон, поцелуи — все мелькало слайдами, словно в смонтированном клипе. Сальваторе усилил хватку. Он душил девушку, а видел в ней Елену. Он понимал, что ему не хватает остроты, которая была при общении с ней.
А потом воспоминания оборвались, когда Сальваторе ощутил холод металла у своего горла. Лезвие ножа упиралось прямо в глотку. Взгляд этой чокнутой был издевательским. В нем блистала победа.
Деймон ослабил хватку, потом убрал руки. Девушка приподнялась.
— Дернешься — и я попаду в цель, — прошептала она. — Поднимайся медленно.
Сальваторе поднял руки и принялся вставать. Он не сводил взгляда с этой полоумной. Честно, он уже пожалел, что залез в этот дом. Эта игра его начинала немного выбешивать. Они стояли друг напротив друга, процеживая друг друга взглядом некоторое время. Тока и кайфа больше не было. Эта сука испортила все послевкусие.
— Оставляй свой рюкзак и уходи, — она отчеканивала каждое слово. — Медленно разворачивайся и уходи.
Предельно вежливо.
— Я оставлю то, что взял.
Девушка улыбнулась. У нее была какая-то специфическая улыбка. Из разряда тех, от которых теряешь голову.
Елена вот совсем не улыбалась. Истерила только.
— Ты оставишь мне все. А теперь — проваливай.
Он тоже усмехнулся. Что ж, если она хочет забрать награбленное, пусть забирает. Сальваторе еще вернет свое. В конце концов, она учится там, где он преподает.
Деймон поднимает руки, медленно разворачивается и направляется к выходу. Медленные-медленные шаги. Доберман сечет каждую деталь. Нет, сегодня он больше не станет кидаться в бой. Но он вернется в этот дом.
Обязательно.
3.
Она медленно шла по коридору, внимательно оглядывая помещение. В Елене вновь проявлялись эти замашки под Британи Мерфи, и если бы Сальваторе был тут, он был отметил, что этих замашек стало больше.
Волосы расчесаны и выпрямлены. Они спадают на плечи, на спину. Джинсы в обтяжку, коротенькая кофточка, звенящие браслеты на руках — Елена не походила на себя. Между Еленой в прошлом и Еленой в настоящем не было ничего общего. Все схожие стороны остались где-то в дымке прошлого, растворились в нереальности. Зато между Еленой в настоящем и Еленой в будущем было очень-очень много общего. И с каждого секундой общего становилось все больше.
Девушка не вызывала всеобщего ажиотажа, а о том, что она новенькая мало кто догадывался, если догадывался вообще. Редко кто оборачивался. Здесь Елена теряла свои чары, теряла рок. Может, мы становимся своего рода воплощением рока лишь при… при взаимодействии с определенными людьми?
Гилберт нашла нужную аудиторию и остановилась возле нее. Раньше новый коллектив и отдаленность от дома испугали бы ее. Раньше бы она никогда не покинула дом, не села бы в самолет и не свинтила из своей крепости, а теперь ее волновало лишь одно: чтобы это время длилось как можно дольше. Возвращаться к призракам прошлого Гилберт не хотела.
Она потянулась к ручке, но дверь в это время распахнулась, и из аудитории вылетел какой-то парень с самодельным колпаком на голове. Елене показалось, что он даже не заметил ее.
— Осторожнее.
Елена обернулась на голос. Она увидела девушку, стоящую возле нее и сжимающую в руке учебник.
— Ты ведь по обмену прилетела учиться, да? — девушка улыбнулась и протянула руку. — Я Эйприл Янг.
Шатенка кивнула и пожала руку своей новой знакомой.
— Елена, — она решила пока не называть свою фамилию. Да и потом, ее фамилию наверняка знают, им же говорили, кто приедет учиться. Только, наверное, предупредили в самую последнюю минуту, что вместо парня прилетит девушка. Или не предупреждали вовсе.
— Молодец, что пришла раньше. Успеем познакомиться.
Она взяла Елену за руку и завела в аудиторию.
Перед Мальвиной предстал большой кабинет с изрисованными красками, сангиной и всеми всевозможными средствами стенами. Столы стояли полукругом, а в центре помещения был стол для преподавателя. Стол формы разностороннего многоугольника. На нем лежали ворох каких-то бумаг, разбросанные кисточки и карандаши. Но даже несмотря на эту хаотичность, в кабинете была какая-то гармония.
И Елена не испытала скованности.
— Это Елена. Она будет учиться с нами до конца семестра.
Все повернулись на голос Эйприл. В кабинете было от силы человек пятнадцать-шестнадцать, но все они были какими-то разными, необычными и… улыбчивыми. Елена пока не могла разобрать, что за природа этих улыбок: лицемерие или приветливость, но потом подумала, что и природу ее улыбки мало кто может раскусить.
— Привет, Елена, — произнес какой-то парень, поднимаясь и подходя к девушке. — Я Стефан! Думаю, всех называть тебе не имеет смысла, ты все равно запомнишь их со временем, а потому предлагаю тебе рассказать нам о себе.
Он перехватил руку Елены из руки Эйприл и подвел к столам, усадив девушку, судя по всему, на свое место. На Гилберт уставились все присутствующие, но как бы Мальвина того не желала, она не испытывала скованности и неуверенности.
Все прежнее не просто исчезло. Оно после себя даже следов не оставило.
— В общем…
Единственная проблема — она не знала с чего начать, не знала, как начать. Она ощущала на себе взгляды, но они не были впивающиеся, пронзительные и иссушающие. Следов от прошлого, может, и не осталось, но пережитки определенно сохранились.
— В общем, должен был прилететь мой друг. Мэтт Донован, — Елена решила начать с самого элементарного. Она заглядывала в глаза каждому, но не видела там презрения или ненависти. — В последний момент он отказался и предложил свое место мне. У него не получилось по семейным обстоятельствам, а я согласилась.
— Это отлично, — улыбнулась Эйприл, подойдя к Гилберт и усевшись рядом с ней. — Просто у нас мало девушек в группе, если ты не заметила.
Мальвина оглядела общественность и только сейчас заметила эту особенность. Она отметила про себя, что совсем перестала обращать внимание на других парней. Ее сердце застучало сильнее: на миг хотелось убежать отсюда и затеряться где-то на окраинах города в объятиях Деймона. Захотелось позвонить Бонни…
— У нас было наоборот, — на автомате промолвила девушка, вырывая себя из водоворота ненужных чувств. Наваждение сошло.
— Тогда после этой пары мы покажем тебе те аудитории, в которых мы занимаемся, — кто-то сказал из толпы. Елена перевела взгляд на этого человека, но она словно и не видела его. Плавность движений, необычность взгляда и притягательная внешность привлекали внимание. Людям нравится смотреть на красивых людей хотя бы просто потому, что в нас генетически заложено чувство эстетики. — И кстати, может, на выходных сходим все в кафе? Познакомимся?
Гилберт взглянула на Стефана. Тот смотрел на нее с интересом.
— Хорошо, — кивнула она. Про себя Гилберт отметила: «Когда теряешь все, больше ничего и не боишься, а общественного мнения — тем более». Про себя она отметила, что ей стоило бы завести больше друзей хотя бы тут тупо потому, что нужно вычеркнуть из мыслей всех несостоявшихся бывших.
Прозвенел звонок, и все стали рассаживаться по местам. Гилберт поднялась, неловко осматриваясь, ища свободное место, но Стефан, довольно-таки улыбчивый и приветливый, заверил ее, что она может посидеть на его месте, и девушка не стала противиться.
Вошел преподаватель, попросил представиться новенькую, спросил на чем они остановились на пройденном материале и начал новую лекцию. Жизнь медленно продолжалась, и Елена старалась вклиниться в новый распорядок дня, старалась вернуться в прежнее ампула.
Но даже если ей казалось, что у нее получалось, в действительности это было не так. Потому что Гилберт стала статной, опустошенной и взрослой. Потому что она только и делала, что выгоняла призраков прошлого из своих мыслей. Потому что в одну и ту же реку два раза не войдешь.
4.
К концу дня Елена запомнила почти всех своих однокурсников. Ей было легко с ними общаться, и все выходило как-то непринужденно. Девушка согласилась пойти с ними в кафе и уже с нетерпением ожидала субботы. Не то, чтобы это окрыляло ее или как-то вдохновляло, но это определенно отвлекало от того камня в душе, который все еще тянул вниз. А еще Гилберт хотела забыть о Тайлере, хотела перестать чувствовать вину за то, что она не смогла его остановить. Вернее, за то, что не захотела.
Девушка вышла из здания. В этом городе было теплее, чем в ее родном. Листья, правда, все равно осыпались, но зато не было слякоти, дождей и промозглости. Да и вообще, значительно тут чище и уютнее.
— А ты где живешь-то? — Стефан и Эйприл остановились рядом. Елена была рада узнать, что эти двое встречаются, и что у них вроде как все серьезно, потому что взгляды Стефана Гилберт немного смутили.
— Колледж проплатил съемное жилье, — ответила девушка. — И я живу в паре кварталов отсюда. Ну, максимум минут десять ходьбы.
Из колледжа выходила молодежь. И все в компании, все с друзьями, подругами, все с улыбками. Елена уже и не помнила, когда она общалась просто так, без надрыва и переживаний.
— Хочешь, мы тебя проводим? — предложила Эйприл, беря Стефана под руку. — Заодно расскажешь нам про свой город.
— О, не думаю, что это будет инте…
— Елена?
Девушка обернулась на голос лишь потому, что этот голос показался ей отдаленно знакомым. А теперь, когда она увидела обладателя этого голоса, то сердце стало не то что чаще биться, но будто громче.
— Офигеть, это ведь ты!
Гилберт забыла и об однокурсниках, которые встретили ее достаточно тепло, и о Деймоне, и о Тайлере, и о Бонни на некоторое время. Елена поняла одно — призраки прошлого всегда возвращаются, как бы ты не хотел обратно. Это что-то вроде закона, независимого от человеческих желаний и стремлений. Это что-то вроде закона о земном притяжении или формулы равноускоренного движения.
Елена повернулась в сторону окликнувшего ее человека. Она ожидала кого угодно, но только не его. И не то чтобы это было больно или неприятно. Но тоска вновь кольнула в самую душу.
