Текст книги ""Фантастика 2025-178". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Артур Гедеон

Соавторы: Екатерина Насута,Евгений Бергер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 359 страниц)

Глава 12
Ещё немного о демоническом пацифизме

Спрятавшись под одеялом, мы незаметно проползли мимо ФСБшников в лес.

О роли одеял в жизни диверсионного отряда

Василий ощущал некоторую неловкость, а ещё желание оторвать голову. Желание было в принципе абсолютно нормальным для демона, но при всём том прежде Василий его не испытывал. Он честно пытался абстрагироваться, однако всякий раз, когда взгляд его падал на девушку, желание вспыхивало с новой силой.

Нельзя же так огорчать человека.

Нет, она не жаловалась.

Но Василий понимал, что Элеонора огорчена. И потому почти не слушает, что говорит Алексей. Он, безусловно, говорил довольно много, эмоционально и Василий тоже потерял связующую нить повествования, если та в принципе была, но это он. Ему всегда было непросто слушать людей.

Как-то даже получилось так, что Алексей, которого явно разрывало от избытка энергии, ушёл далеко вперёд. Точнее сперва Никита, желавший воочию убедиться в наличии или отсутствии вековых дубов на территории, унаследованной Алексеем, а за ним уже и Алексей.

И Василий вдруг остался наедине с Элеонорой.

А она будто и не заметила.

– Хочешь, – молчание становилось с каждым мгновеньем всё более тягостным, а желание членовредительства, шедшее вразрез с морально-этическим кодексом демонического пацифизма, принципы которого Василий почти уже сформулировал, почти невыносимым. – Хочешь, я голову оторву?

– Кому? – Элеонора удивилась и остановилась.

– Кому-нибудь.

– Как-то это… резковато.

– Истинные демоны, желая поразить избранницу силой и умением, выходят на охоту. Некоторые даже спускаются в нижние миры. Там можно отыскать воистину ужасающие порождения хаоса, – Василий сказал и запоздало понял, что тема не совсем подходящая. Но Элеонора, слушавшая его куда более внимательно, чем Алексея, уточнила:

– И оторвать им голову?

– Да. Это традиция. Древняя. Сейчас, правда, не отрывают, а вызывают специально обученную службу, которая отделяет голову и упаковывает ей должным образом. Красивая коробка. Рога вот фольгой оборачивают. Или даже оковывают золотом. Клыки украшают драгоценными камнями. Полируют чешую и ликвидируют недостатки, скажем, проломы или раны, полученные во время боя. В общем, придают трофею необходимую степень презентабельности и статусности. Но есть и консерваторы, которые полагают всё это вот излишним. И даже попранием устоев.

– И дарят просто головы?

– Головы. Или щупальца… иногда конечности.

– Я, если что, предпочитаю нормальные букеты, из цветов. На худой конец согласна на конфеты или мыло, главное, чтоб не из щупалец или вот… иных конечностей. Но мне лестно. Я просто… я столько лет не видела Марго. Она совсем. Изменилась. Стала тенью себя. И вот… её бы в больницу. Но в больнице её точно найдут.

– Здесь лучше, – согласился Василий, сделав себе мысленную заметку о том, что стоит проанализировать проект об отливке голов из шоколада. Или мыла. – Ей необходима стабилизация энергетической сферы, а ведьма справится с этим куда лучше целителя.

– Наверное. Просто… она на себя не похожа. А я понятия не имею, что делать дальше. Я… я думала, что как-то доберусь… найду… вытащу. Хотя, скорее всего, прекрасно понимала, что не сумею. Что это… это сложно… за пределами моих возможностей. А тут вот получилось. И она спит. Но ведь проснётся. И… как быть?

– Думаю, для начала необходимо дождаться завершения процесса стабилизации с тем, чтобы ты могла побеседовать с твоей подругой. Возможно, у неё имеются свои желания.

– Да… пожалуй… спасибо. Но… её ведь будут искать. И я уже пыталась рассмотреть разные варианты. Поскольку с юридической точки зрения Марго недееспособна, а отец выступает опекуном, то, как только она появится где-либо, он заявит свои права. И снова упрячет её куда-нибудь…

– Я могу оторвать ему голову, – пожал плечами Василий.

– Это как-то… чересчур…

– Кроваво? Тогда можно просто удавить.

– Вась, ты же пацифист.

– Эта ситуация тебя огорчает, – подумав, ответил Василий. – Моё душевное равновесие, кажется, находится в прямой зависимости от твоего настроения. И в этой ситуации некоторые пункты принципов демонического пацифизма вполне могут быть пересмотрены.

– Не надо. Это негуманно. Кроме того, боюсь, что отцом Маргариты дело не ограничится. Мне вообще кажется, что в нынешней ситуации он – наименьшее зло. Да, с его разрешения она оказалась там, где оказалась. Однако в то же время само это место… вызывает вопросы. Как и то, что с ней делали. Ты видел, в каком она состоянии?

– Ей помогут. Ведьмы на многое способны.

– Верю. Поэтому и не настаиваю на больнице. В том числе и поэтому. В больнице скорее всего сообщат отцу… и в целом… вот… и я думаю, что искать её будут… если…

Телефонная трель оборвала фразу.

И снова появилось желание убить. На сей раз – звонящего. Василий даже отступил на шаг, расширяя границу личного пространства Элеоноры. И успокаивая ярость.

– Да? – она произнесла это с некоторой запинкой. – Да… конечно… я вас узнала… что-то случилось? Марго? Нет, я её не видела. Конечно… вот как… она заболела, с тех пор и не видела. Не звонила. И да, я понимаю… всецело… стало хуже? Обострение? Побег? Как такое возможно? Вы уверены… нет-нет, конечно. Я всё сделаю ради неё.

Последнее прозвучало так, что Василий поверил.

А ещё подумал, что, возможно, зря он отказался от легиона. Темнейший Владыка ведь предлагал взять. Один. Небольшой. Гвардейский. Исключительно для поддержания душевного спокойствия Его Темнейшества и для решения мелких проблем, если вдруг таковые возникнут.

Василий почесал лоб.

Тогда он сказал, что с мелкими проблемами и сам справится. А с единственной крупной, отравляющей его жизнь, Легион, даже гвардейский, не поможет.

Поспешил всё-таки.

Сейчас, конечно, можно связаться, но это уже просьба. И Темнейший откликнется, несомненно, но и не забудет оказанной услуги.

– И если вдруг… конечно… первым же делом… где я нахожусь? В гостях у подруги… да… вы же знаете… с работой свои сложности и теперь… нет-нет, я понимаю… к вам? В смысле в вашу корпорацию? Образовалась вакансия? И как раз мой профиль? И сразу вспомнили. Очень лестно. Да, несомненно, буду рада… если пройду собеседование? У вас нет сомнений? Конечно… завтра? Да, да… приеду. Спасибо вам огромное! И мне очень жаль. Надеюсь, Марго найдётся прежде чем причинит себе вред… или кому-то ещё? Да, да… нет, не сомневайтесь. Я всё понимаю и буду молчать, но если…

Защита ведьмы зазвенела. Василий ощутил её этакой натянувшейся до предела струной, которая в следующий миг лопнула, больно ударив по восприятию. И снова полыхнула ярость. В какое-то мгновенье он даже почти утратил контроль над собой, сжигаемый желанием ринуться и обрушить эту ярость на нарушителя, но руки коснулись.

– Василий? С тобой всё в порядке?

И ярость улеглась.

– Нет, – Василий сделал глубокий выдох. – Кажется, у меня начались проблемы с самоконтролем.

– Нам надо возвращаться?

– Нет. Это… это случается. Обычно в процессе взросления и становления личности.

У неё спокойный взгляд. И это спокойствие передаётся. Наверное, именно оно и заставило коснуться её ладони. И пальцы переплести. И выдохнуть, окончательно возвращая ясность мышления.

– Мой процесс взросления не был сопряжён с припадками ярости. И общий уровень моей агрессии был ниже среднестатистического.

Кивок.

И понимание. И вопрос.

– А теперь?

– А теперь… та энергия, воздействию которой я подвергся, кажется, что-то нарушила. Это плохо. Если приступы продолжаться, мне придётся уйти.

– Дома станет легче?

– Нет. Дома… энергия хаоса плотнее. Следовательно, состояние усугубится. Но там я хотя бы не причиню никому вреда.

– Но, возможно, тогда не стоит уходить, если здесь тебе легче?

– Я ведь действительно могу кого-нибудь убить.

– Данилу?

Василий прислушался к себе. Нет.

– Нет… а тот человек, который тебе звонил?

– Это отец Марго, – Элеонора посмотрела на телефон. А вот руку не убрала. И наверное, надо отпустить. Нехорошо нарушать личные границы, не получив на то предварительного согласия. Но она ведь не пыталась освободиться. И можно ли это считать невербальным согласием на нарушение границ? – Я же говорила, что её будут искать. Похоже, ему всё-таки сообщили. Поэтому и позвонил. Вспомнил. Работу предложил… даже забавно.

– Что именно? Извини. У меня имеются определённые сложности с чувством юмора.

– Я трижды пыталась устроиться в его компанию. На разные должности. И почти все низовые. Но всякий раз – отказ. У меня не самая лучшая репутация.

– Почему?

– Сложно. Скорее всего, потому что сама сглупила. Когда я решила оставить Мелецкого, то подумала, что стоит воспользоваться его связями. Точнее связями его отца. В хорошую компанию, как бы это ни звучало, тяжело попасть вот так, совсем со стороны. Тем паче, если ты вчерашний выпускник без опыта работы и к тому же женщина. А вот он мог поспособствовать.

– Отказался? – лоб зудел слева, и Василий не удержался, осторожно поскрёб его.

– Нет. Данька… он бестолочь ещё та, но не злая. И не отказывает. Только просьбы надо излагать очень конкретно. Я же сказала, что мне нужна работа. Какое-нибудь хорошее место. Оказалось, у нас разные представления о хорошем. Мне предложили должность личного помощника. Я сперва решила, что это неплохо. Что вакансия поможет раскрыть мои таланты. И опыт опять же получить.

Пальцы дрогнули.

И желание убить кого-то вернулось.

– А на деле выяснилось, что от меня ждут помощи в весьма определённой сфере… и если поначалу всё сводилось к шуточкам, которые я игнорировала, то потом… однажды случилась неудобная ситуация. И мне пришлось защищать себя. У тебя опять глаза красные.

– Извини, – Василий закрыл их и снова сделал вдох, медленный и глубокий.

– Всё закончилось увольнением и скандалом. Или правильно сказать, скандалом и увольнением? И репутацию мне подпортили. В общем… с работой с тех пор не складывалось вот совсем. Даже тогда, когда находила, удерживалась недолго. Полгода максимум… потом… один раз попытались втянуть в финансовые махинации, верно, решив, что я тупа и не пойму, чем в перспективе обернётся моя подпись на некоторых документах. В другой, сначала всё шло и неплохо даже, а потом сменилось руководство. И у нового начальника оказалась очень ревнивая жена. Ей ещё донесли слухи про меня, после той истории и увольнения, что будто это я пыталась соблазнить шефа и… в общем, то одно, то другое. Но это уже не имеет значения.

– Почему?

– Потому что теперь я в городе не останусь. Марго поправится, и мы куда-нибудь уедем.

– Зачем?

– Затем, что это единственный выход, который я вижу. Увезти её и спрятаться. Исчезнуть просто-напросто.

– Ты боишься? – ярость не исчезла, но и не туманила разум. Напротив, мышление сделалось на удивление ясным.

– Да. Я ведь живой человек. И я понимаю, что то место, что его организовали не просто так и не ради Марго. Скорее она здесь, если не случайно, то лишь как удобный элемент и только. Но они не захотят терять это вот место и ресурсы, на него потраченные. Устранение Марго – оптимальный вариант. Или меня. И работу эту предлагают не просто так. Ехать не хочется…

– Тогда не надо.

– Надо. Они… если я не приеду, это будет почти признание. А если приеду, то, скорее всего, навесят жучков или чего-то вроде… хуже всего, если у них есть менталист. Или, не знаю, зелья там… я ведь могу и рассказать, что видела.

Она замолчала и, повернувшись к дороге, сказала:

– Кажется, сюда кто-то едет…

Василий присутствие посторонних давно ощутил, как и жар, исходящий от техники. Ведьмина тропа продолжала сопротивляться, и поэтому техника замедлилась, но всё-таки кто-то да прорвался.

Из клубов пыли, которые вдруг поднялись и повисли над дорогой этакими грозовыми облаками, вынырнул автомобиль. Подпрыгнув на дороге, он вдруг начал вилять, а потом и вовсе остановился.

– Что за… – дверь распахнулась и на дорогу вывалился мужчина в белой некогда рубашке. Теперь под рукавами её расплывались круги пота. Лысина сияла. И сам мужчина дышал сипло, тяжко, отфыркиваясь. – Что тут вообще… я буду жаловаться!

– Простите? – Элеонора нервно сжала ладонь.

– Здесь явно установлены запрещённые артефакты! – голос у него был трубным и громким. Это тоже мешало сохранению психологического равновесия.

И лоб зачесался сильнее.

– Беспредел! Я вызываю полицию… немедленно! И войска!

– И спасателей, – подсказала Элеонора.

А Василий подумал, что если оторвать голову сейчас, то свидетелей не будет. Почему-то он не сомневался, что Элеонора его не выдаст. Но смутился этих мыслей и потому вежливо спросил:

– А вы кто такой будете?

Почему-то прозвучало грубо.

Хотя, конечно, будь на месте Василия нормальный демон, вопрос он бы задавал, вежливо придерживая собеседника за горло. Отец говорил, что это очень способствует установлению близких и доверительных отношений.

Но горло конкретно этого субьекта было пухлым и потным. Поэтому хватать его не хотелось.

– Я – руководитель проекта! А ты кто?

– Василий, – сказал Василий, всерьёз задумавшись, нужно ли ещё что-то уточнять. Или имени достаточно.

– Василий… сейчас… – толстяк нырнул в машину и вынырнул с папкой, которой потряс. – Василиев тут нет! И вообще никого тут нет. По проекту.

– Мы есть, – Элеонора протянула руку. – Позволите?

– Обойдёшься! – человечек спешно убрал папку за спину. – И вообще… что тут происходит⁈ Почему тут до сих пор люди⁈

– Знаете, – Элеонора на отказ не обиделась, но изобразила улыбку. – Нам самим хотелось бы понять, что тут происходит. Каким именно проектом вы руководите и как здесь оказались?

– Так… строительство начинать надо. Сроки. У нас вот… распоряжение, – толстяк отчего-то смутился. – Реконструкция… надо дома сносить и вообще… вот… там техника. Сейчас… подъедет…

И где-то там, на краю поселения, загрохотало.

А Василий ощутил, как падает заклятье, пропуская ту самую строительную технику.

Глава 13
В которой садовое товарищество готовится нанести ответный удар

В университете врачи изучали фармацветику, лечебное дело, химию и Анатолия.

Тайны одного университета

Ульяна замерла с бубликом в одной руке и кружкой чая в другой. Чай был травяным, но безумно вкусным. Он пах липой, ромашкой и всамделишним летом, которое бывает только в детстве, и там же остаётся, потому что взрослое лето всегда отравлено заботами, проблемами и прочей ерундой.

– Уль?

Ощущение было странным. Словно там, вдалеке, надвигалась гроза.

Только не живая, рождённая небом и летней жарой. Нет. Эта гроза несла с собой разрушение и вонь железа.

– Что-то там… там что-то происходит, – Ульяна отложила бублик, подумав, что если она и дальше будет питаться чаем с бубликами, то очень скоро сама округлится.

И совсем не там, где стоило бы.

– Что-то… нехорошее.

А ещё она ощущала свою волшбу. Или колдовство? Как правильно? Главное, что этакую вот ниточку, что протянулась от неё, Ульяны, к границе посёлка.

И грозу на границе.

Она пока копошилась, пробираясь ближе и ближе.

– Надо идти, – она вскочила.

– А сатанисты? – робко поинтересовался Никита. – Будем спасать? Всё-таки наши козлы…

– Каждый сам отвечает за своего козла, – произнёс Данила презадумчиво. – Я позвоню. Может, у бати найдутся знакомые…

– В службе защиты животных? – уточнил Никита и, сев на зад, потянул носом. – Что-то там… воняет.

– Вы тут? – Игорёк появился на кухне. – Там нас по новостям показывают!

– Опять? – Никитка подпрыгнул. – Когда успели… мы ж, вроде, тихо вчера.

– Не вчера. Сегодня. Поселок сносить едут.

– Чего⁈ – Ульяна подскочила.

И Данила подскочил.

И со звоном разорвалась нить, а ощущение грозы, точнее угрозы, навалилось, парализуя.

– Говорят, что здесь самовольная застройка, что было вынесено судебное решение… постановление… короче, чего-то там где-то там вынесли и они типа едут исполнять. – Игорёк осмотрелся и принюхался. – А чем это так пахнет вкусно?

– Бубликами?

– Нет… такое вот… прям и не знаю, как сказать, – он крутанулся, прислушиваясь.

– Горька! – рявкнул Никита. – Ты там говорил…

– А, да… я поэтому и шёл. Нате, – Игорёк сунул Никите телефон, ткнув в экран. – Любуйтесь…

– … жители посёлка выразили протест, – кухню заполонил чей-то бодрый голос. – Несмотря на существующее предписание они всячески…

Ульяна отряхнулась.

Нет уж.

Она не позволит! Предписание там или ещё что, но она просто-напросто не позволит лишить её дома. Мама? Её шуточки? Или это просто получилось так? Совпало?

– … мы имеем дело с организованной группой, действия которой нарушают существующее законодательство. Более того, имеются сведения, что на территории посёлка действует преступная организация, изготавливающая…

– Ложь, – выдавила Ульяна. – Какая организация… тетка Марфа и… кто организация…

Она глянула на экран.

Это… дорога. Точно. Развилка. Какая-то техника. Ульяна узнала кран с привязанной к нему гирей или как она там называется. И вон ещё пару бульдозеров. Серьёзный господин в костюме вещал о том, какую страшную угрозу для местной экологии и цивилизованного мира представляет садовое товарищество и его жители. И пухлая репортёрша старательно кивала.

– … наша задача вернуть процесс в русло существующего законодательства, поскольку…

– Я отцу звоню, – Данила вытащил телефон. – У него есть связи. Должны быть хоть какие-то… это ни хрена не законно!

– Пи! – на стол быстро вскарабкалась мышь. – Пи-пи!

Ульяна моргнула.

– Нет. Пока ничего не надо предпринимать, – она заставила себя выдохнуть. И успокоиться. В конце концов, это действительно незаконно. Речь шла о продаже участков, но пока, насколько Ульяна знала, никто ничего не продавал. Значит, этот парад строительной техники – голая провокация.

– Передай Вильгельму, что необходимо…

– Перекопать дорогу, – Данила опустил трубку. – Не берет. Всегда вот так. Когда он нужен, то занят.

Это было сказано с обидой.

– Зачем дорогу?

– Чтобы техника не прошла. Уль, надо их задержать. Потому что в суде потом можно будет доказать, что они неправы, но дома это не вернёт. Они огорчатся, сделают вид, что понятия не имели, что вот у них другие постановления и действовали они исключительно в рамках правовых норм. А потому готовы и штрафы принять смиренно, и компенсацию выплатить. Но дома уже не будет. Так что пока главная задача – остановить технику. Передай Вилли, что нужно вырыть защитные полосы.

– Пи!

– Понимаю. Время понадобится, но… будет. Идём.

И Ульяну за руку взял.

– А сатанисты… – робко крикнул вслед Никита.

– Сами козлов похитили, сами пусть и отбиваются! – крикнул Данила. – В общем так, Улька. Ты стоишь рядом со мной. Я демонстрирую дар. Обычных людей огонь впечатляет. Может, шар запулю или два. Это достаточно ясный намёк, чтоб не лезли. На технике ведь не бойцы, а просто работяги. И к ненормальному магу они не сунутся. Потом, конечно, найдут кого с глушилками, но пока одно-другое… в общем, время построить оборону будет.

– Дань, у тебя же будут проблемы. Это… это нарушение закона!

– Они его тоже нарушают, – фыркнул Мелецкий.

– Да. Но они-то отмажутся. А использование силы против неодарённых, хотя бы угроза использования силы – это уже уголовная статья, Дань. Даже если никто не пострадает… – за Данилой пришлось бежать. Шагал он широко и решительно. – Я, может, сама попробую… как-нибудь… зачаровать дорогу там или…

– Попробуешь, – спорить Мелецкий не стал. – А если не получится, то я огнём шибану. Уль, ты не думай. Я всё понимаю. Просто… просто у меня место появилось, где я себя дома ощущаю. И жизнь начала налаживаться.

Странные у него представления о налаживании жизни. Но Ульяне ли спорить? И она кивнула.

– Поэтому хрена им, а не мой дом. И вообще, я знаю эти игры. Это типичный рейдерский захват. С наскока. Пригоняют технику. Трясут документами, что у них там якобы право есть. Причём постановления эти вообще не здесь выписываются. Фирма регистрируется где-то там, за краем мира, где судья свой. Он и подписывает. Любая апелляция это постановление зарубит. Но это ж знать надо. И успеть. Вот они и спешат наехать. Люди часто пугаются, да и с судами у нас не любят связываться. И подписывают сами бумаги. Продают землю за гроши, думая, что всё равно уже её потеряли. А тех, кто не продаёт…

– Это… – сила заклубилась вместе с возмущением. – Это подло.

– Это бизнес, как сказал бы мой папенька. Ты не лезь вперёд, ладно? Там, часто, и бойцов отправляют. В подкрепление. Типа, частная охранная фирма… убивать они не рискнут, это статья…

Убивать?

Кого и за что⁈

– … но покалечить могут, – Данила остановился, позволяя перевести дыхание. – Так что, если вдруг увидишь, что что-то…

– Дань! Ты видел⁈ Что за беспредел…

Лёшка?

И он тут.

– Ульяночка… что тут творится? – тётка Марфа растерянно озиралась, придерживая огромный бинокль. – Там бульдозеры едут! Я ж ничего… говорят, что мы тут незаконно… а как незаконно, когда матушке моей участок ещё дали⁈

– Разберёмся, – Данила остановился и, окинув тётку Марфу взглядом, сказал. – Так. Нужно записать ролик… Лёх, у тебя вроде канал был? И на мой личный кинем. Шумиху поднять ответную. Отработаешь? Испуганные жители, произвол властей, стариков выгоняют из дому…

– Концепцию понял, – Лёшка кивнул. – Сделаем… только вот…

Он поднял телефон.

– Связь глушанули.

– Логично… – Данила задумался. – Надо тогда в город прорываться. Или, Уль, ты сможешь что-то сделать?

– Со связью? Не уверена. Я… попробую.

– Отставить, – Пётр Савельич вышел из дома. И в кои-то веки был он не в спортивных штанах, но в военном кителе. – Связь я обеспечу. Мой усилитель ни одна глушилка не подавит. Так, вы двое…

– Туда, – Мелецкий указал на дорогу. – Надо технику остановить.

– А сдюжишь, огневик?

– Думаю, что справимся.

– Девку зачем с собой тащишь? Одно дело на лужку красовать, и другое – беспредельщики.

– Надо так, Пётр Савельич, – Ульяна сама вцепилась в руку. – Вы тут… а мы… мы там…

– Так, я Лёшка, – Алексей протянул руку. – А вы военный? Военный пенсионер, так? А медали есть?

– И ордена тоже…

– Отлично! Надо, чтоб при полном параде. Военный пенсионер, проливавший кровь за государя и родину, встаёт на защиту… это будет реально бомба!

– Балабол…

Дальше Ульяна не слышала.

Кровь кипела.

И огонь в ней. Точнее сначала он, а потом и кровь. Сила рвалась, но Данила её сдерживал, причём получалось на диво легко. Только двигаться хотелось. Быстро и ещё быстрее.

И в какой-то миг он перешёл на бег.

А Ульяна с ним.

– Уль, Даня… тут… – запыхавшаяся Элеонора едва не врезалась в них. – Там… там техника… и Василий… он не стабилен!

Твою мать.

Только нестабильного демона им для полноты картины и не хватало.

– Он встал на дороге, но говорит, что нужен кто-то… что он ещё сдерживается, но если впадёт в ярость, то надо бежать. И я вот побежала. За помощью.

Василий и вправду стоял на дороге.

Смешной человек в белом костюме. Крохотный по сравнению с громадиной промышленного бульдозера, застывшего напротив, буквально в двух шагах.

– Уль, Эля, вы…

– Я его не брошу, – Элеонора упрямо тряхнула головой. – Васе нужна помощь!

Ага.

Значит, зацепил.

И это хорошо. Главное, чтоб не сорвался, потому что когда он больше человек, чем демон, это одно. А вот если наоборот, то совсем другое. За демона Данила Эльку не пустит.

Может, и бывшая, но всё равно ведь своя.

И он за неё отвечает.

Странное чувство, если так-то. Данила в жизни и за себя-то отвечать не стремился. А тут вот за бывшую. Она ведь и не просит. И вряд ли вообще нуждается в его опеке, но…

– Василий! – Данила отбросил несвоевременные мысли. Потом подумает. – Василий, ты…

Василий обернулся.

Глаза его светились красным, причём в сочетании с белым лицом смотрелось жутковато. Данила застыл, подняв руки, показывая, что он, конечно, идёт, но исключительно с мирными намерениями. И мысленно попытался представить, что делать, если Васька и вправду с катушек с летел. Ну не швыряться же в него огнём, в самом-то деле.

Василий стоял.

Смотрел.

И не моргал. А потом моргнул и что-то изменилось.

– Контрастами работаешь? – Данила широко усмехнулся, сдерживая вздох облегчения. Швыряться огнём в демона не хотелось категорически.

– Они заявили, что имеют право ликвидировать данное поселение, – голос Василия звучал глухо. – И потребовали их пропустить.

Пара бульдозеров. И такая штука, которая дома разваливает. И ещё краны. И техники согнали и вправду прилично.

– А люди где? – сознание выцепило деталь, которая не вписывалась в общую картину.

– Я их прогнал, – демон выдохнул. – Кажется, проходит.

– Как прогнал? – Данила крутил головой, но и вправду. Ни одного человека. Пустота в кабине грузовика. И бульдозер остывает. Где-то там, дальше, тарахтит мотор, но никто не пытается двинуться. А совсем рядом съехал на обочину зеленый внедорожник и застыл с распахнутыми дверями.

– Ужасом. Любой высший демон способен испустить низкоэнергетический импульс, который у подавляющего большинства живых существ вызывает весьма определённую реакцию организма. Он воздействует на нейронные связи, вызывая подавление воли и способности мышления, вместе с тем частично парализуя некоторые отделы головного мозга, вследствие чего воздействие ощущается не только на психическом, но и на физиологическом уровне. Разные свидетели описывали ощущение как всеобъемлюзщий иррациональный ужас. Но раньше у меня не получалось.

Василий вытянул руку и посмотрел на неё.

Потом на вторую.

И почесал лоб. Данила прищурился, потому что ему показалось… нет, точно показалось. Или нет?

– А теперь получилось? – уточнил он, прислушиваясь к себе. Ужаса не ощущалось, скорее растерянность и некоторая обида, потому что выходило, что он опять вроде бы как не при делах. Готовился грудью встать на защиту, а оно уже и не надо.

– Случайно. Мне удалось направить волну и сохранить контроль над ней и собой. Но кажется, началась локальная аллергическая реакция. Лоб чешется.

И поскреб.

– Не, это у тебя… руку убери, – Данила подождал, пока Василий отнимет пальцы. – Это не аллергия, Вась… это у тебя рога режутся.