Текст книги ""Фантастика 2025-178". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Артур Гедеон

Соавторы: Екатерина Насута,Евгений Бергер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 300 (всего у книги 359 страниц)

– Вот он, истинный государь Флоренции и всей Тосканы! – громко продекламировал кудесник Джованни де Фаустино. – Вот он, будущий правитель объединенной Италии!

Одни задыхались от восторга, другие неистово крестились, третьи рыдали, но чудесное представление не оставило равнодушным никого. И плакал от счастья папа Климент Седьмой, едва ли до конца веря в то, что увидел. Но верить стоило! И торжествовали другие Медичи, понимая, как же в эти смутные времена укрепилась их власть, когда само провидение Господне поднесло книгу, уже ставшую притчей во языцех, главе их рода.

Все это было воистину чудо!

Пока все ликовали и восторгались, кто-то потянул Герберта за рукав. Он обернулся – за его спиной стояла удивительной красоты девушка в парчовом золотом платье и с золотыми волосами, убранными кольцами-косами на затылке. Зеленые глаза незнакомки обольстительно сияли.

– Я давно за тобой наблюдаю, юноша, – сказала она.

Он вблизи еще никогда не видел такой красоты. А как соблазнительно она пахла! Какие ароматы исходили от ее нежной кожи! И как сияли ее глаза!

– Наблюдаешь – зачем? – заикаясь, спросил он.

– Потому что хочу. Как зовут тебя?

– Герберт.

Уже по ее наряду можно было понять, что она – знатная синьора.

– Откуда ты, Герберт?

– Издалека.

– Но откуда?

– Из Германии.

– Не такая уж она и далекая, эта Германия, – пожала плечами юная флорентийка. – Погоняй лошадей строго на север – и рано или поздно окажешься в Германии.

– Ты права, мы все время ехали на юг.

– Я всегда права, – снисходительно вздохнула она.

Крики собравшихся в зале почти заглушали их голоса.

– Идем со мной, Герберт, – как ни в чем не бывало сказала девушка, но прозвучало это как повеление.

– Но куда? – вопросил он.

– Неужели ты не знаешь, кто я?

– Нет, – покачал он головой.

Девушка зацепила пальцами пуговицу на его камзоле.

– Когда я кого-то куда-то зову, надо просто идти, – пояснила она. – Вот кто я такая.

– А как тебя зовут? – спросил он.

– Меня зовут Лючия Медичи, я племянница нашего блистательного государя. Идем же, мой прекрасный юноша. Мой милый Герберт! Я хочу подарить тебе уголок рая.

– А где он, этот уголок?

– Идем уже! – Она куда крепче перехватила его теперь за рукав и потащила за собой. – Им сейчас не до нас!

И он не посмел отказать и двинулся за ней, как теленок на веревочке за своей хозяйкой. Он еще оглянулся – не видят ли его хозяин и странный старик, этот чернокнижник, но нет: те, как и прочие, были слишком увлечены только что увиденным чудом.

Она вела его через залы, и все кланялись ей и улыбались тому, что видели. А видели они хозяйку и юного незнакомца.

– Куда ты ведешь меня?

– В мою библиотеку, – ответила она.

– Но зачем?

– А ты догадайся.

– Мы будем читать книги?

– Очень может быть.

– Но я не предупредил моего господина.

– Его предупредят, не волнуйся.

Наконец последние двери за ними закрылись, и она прижалась к ним спиной. Это и впрямь была библиотека, а еще стены здесь были расписаны картами, и кругом висели портреты древних мудрецов. Стояли кресла, диваны и стулья.

– Какие книги ты любишь читать? – спросила она.

Он совсем смутился:

– Какие мне дает читать мой господин.

– И какие он дает тебе читать книги?

– Богословские…

– И ты нашел в них смысл жизни, милый? – Она провела рукой по его щеке, и он разом вспыхнул. – Как ты зарделся…

– Меня еще никто так не касался, – честно признался он.

– А хотелось бы почитать другие? Про тайны любви, например?

Он с трудом проглотил слюну.

– Очень хотелось бы, но мой господин вряд ли одобрил бы… Он бывает очень строг…

– Хватит про своего господина. Думаю, твой господин о многом тебе не сказал, потому что не знал этого сам. А если бы знал, сказал бы? Сомневаюсь…

Она сделала несколько шагов, села на большой диван, а потом и прилегла по-гречески. Похлопала по ложу:

– Присядь ко мне.

– А как же книги?

– После посмотришь.

Он осторожно присел на краешек.

– Ты веришь в любовь с первого взгляда?

– Не знаю.

– А пора бы – ты уже взрослый.

– Может быть, и верю…

– Может быть! – рассмеялась она. – Может быть…

А у него голова кружилась, еще одно движение – и рухнет с ее ложа на пол.

– Поцелуй меня, красавчик, – вдруг потребовала она.

– Что?

– Ты слышал. Ну же, смелее.

Герберт понял, что второго такого случая ему не представится в жизни. И даже если ему сегодня отрубят на рыночной площади голову, он все равно сделает это – получит свой уголок рая. Вдохнет от чудесного плода и съест его. Ах, эти губы, эти глаза!..

– Ну же, ну…

Он склонился и поцеловал ее в губы. Но это было не все. Глядя ему в глаза, она расстегнула первый крючок на своем платье, у шеи, затем второй и третий, и вот уже обнажились ее ключицы, открылось для поцелуев начало юной белой груди…

– Я сплю? – прошептал он.

– Может быть, – проворковала она в ответ. – Целуй же меня, милый Герберт, и не мучайся сомнениями… Я хочу этого, я!

Он вернулся в пиршественный зал час спустя, когда шторм улегся. И тотчас попал в лапы разгневанного господина и наставника:

– Где тебя носило, мой ученик?

– Живот, мастер Неттесгейм, – пролепетал он, – у меня скрутило живот, когда я увидел летающую книгу…

К ним как раз подошел Антоний Августин.

– От такого зрелища все что угодно скрутит. Обделалось человек двадцать, в том числе три кардинала и пять епископов. Что говорить о мальчишке? – кивнул он на Герберта. Стал загибать короткие крючковатые пальцы в перстнях: – Пятнадцать обмороков, три удара и одна смерть. Но книга летала отлично! – Бодрый старик потер руки. – Иоганн Фауст и тут был на высоте! Вот ведь, воспитал я ученика на голову всему миру. Только куда он делся? Мне донесли, Неттесгейм, что он даже не забрал тысячу флоринов серебром, как запросил вначале. Оставил записку: «Раздайте бедноте от моего имени». Каков честолюбец? Просто исчез, как его и не было!

Но Герберт слушал их вполуха. Он был как будто в полузабытьи. Влюбленный школяр вспоминал губы и плечи юной синьоры, рабом которой теперь стал навеки. Ее грудь и бедра. Ее сияющие глаза! Всего полчаса назад по воле случая и женской прихоти на том самом топчане он стал мужчиной, любовником, другом. Рабом и верным псом! Золотым локоном у ее уха, пушинкой на ее теплой ладони. А еще он вспоминал последние слова, уверенно посланные ему на прощанье: «Однажды я вернусь за тобой, мой милый Герберт, жди меня!»

2

Крымов и Долгополов стояли у чугунного парапета, за которым заточенная в лед и снег мирно спала Москва-река. Но смотрели они сейчас не на замерзшую реку, а на грандиозную высотку на Котельнической набережной. В самом ее центре, вокруг двух вылетевших окон, была густая черная гарь. Она смотрелась раной, черной пробоиной. Дым уже вышел, все было залито и затоплено пожарными. Теперь только соседям снизу, квартиры на три-четыре, делать ремонт и проклинать чертовых сектантов, которых за их дьявольские представления и ведьмину ворожбу покарали свыше. Такой слух, по крайней мере, шел по всему дому.

– Думаете, это его рук дело? – спросил детектив. – А не просто взорвался газ?

– Даже не сомневаюсь, Андрей Петрович, – сжимая в руке газету, ответил бодрый старичок в пуховике и шапке лыжника. – Пока Горецкий был просто тихоней-профессором, он их презирал, а потом, получив силу и мощь, устроил им представление. Буквально! С выходом знаменитой покойницы Маты Хари! Запугал их до смерти, посмеялся над ними, походя овладел своей бывшей любовницей, которая когда-то разбила ему сердце и от которой теперь остался один обгоревший труп, как и от половины членов эзотерического общества. Никого не пожалел! Даже старушек, с которыми прежде жевал печенье на кухне этой мадам. Ведь мог бы остановиться на их унижении – нет! Мало этого оказалось, мало!

– Зачем он это делает?

– Озверел потому что. Уверенность в собственных силах развязала ему руки. Вседозволенность ослепила. А знания, которые он получил в «Прóклятой библиотеке», открыли для него врата всего сущего и запредельного. Это и называется: гордыня. Эти знания сделали господина Горецкого, по его же мнению, равным Господу Богу. – Долгополов потряс газетой, а потом развернул ее. – Именно отсюда и это объявление в газете: «Аттракцион „Больше, чем Бог!“ Хан Барбакан! Проездом из Москвы в Нью-Йорк! Только одно выступление! Не пропустите! И берегите сердца!». Мои люди уже мне обрисовали заезжего мага, его ассистентку и телохранителя-бородача. «Больше чем Бог!» Ну, разве человек в своем уме был бы способен на такое? Да ни в коем разе. Вот с кем он теперь тягается. Это уже свихнувшийся псих, бешеный пес, теперь его только пристрелить. Да сделать это будет не так-то просто. И охраняют его теперь, я так думаю, как курицу с золотым яйцом. Ну что, берем машину и едем смотреть аттракцион?

– Едем, – согласился Крымов. – Вы правы: застрелить бы его прямо там.

– Да, было бы хорошо, – согласился Антон Антонович. – Да кто туда пустит с пистолетами? Еще в террористы запишут. Объясняй им потом, для чего у нас серебряные пули!

В большом ночном клубе «Меркурий-холл» на Комсомольском проспекте публика собиралась элитная и избалованная. Тут желали хлеба и зрелищ – и получали их сполна. Крымов и Долгополов купили билеты на галерке. Во-первых, других не было, а во-вторых, лучше быть подальше от сцены, когда такие артисты на гастролях.

– Не сожжет же он клуб, в конце концов? – спросил Крымов.

– Понятия не имею, – пожал плечами Долгополов. – Но узнать, где пожарный выход, нам бы стоило.

На Антона Антоновича в этом изысканном месте смотрели с большим интересом. Что это за дедушка такой в свитере пожаловал в элитный клуб? Тем более что для разогрева сейчас должны были выступать стриптизерши. А после представления мага, уже глубокой ночью и для самых требовательных зрителей, намечался не просто самый откровенный стриптиз, а оргия. В афише не заявленная, но обсуждаемая горячо.

Детектив и кудесник решили заглянуть в бар. Цветные шары крутились под потолком, все мелькало, искрилось. Музыка давила на уши. Андрей и Антон Антонович купили по коктейлю.

– Вот это цены, – пробормотал Долгополов. – Куда катится этот мир?

– В пропасть, конечно, – потягивая из трубочки напиток, ответил Крымов. – Да ничего, пить можно. Но ваша настойка лучше.

– А то!

Стоявший рядом паренек из местных завсегдатаев, цедивший свой коктейль, долго смотрел на Антона Антоновича, а потом спросил:

– Ну что, дедуля, решил побаловать себя на старости лет? На голых телок посмотреть?

– Решил, – кивнул Долгополов. – Люблю смотреть на голых телок.

Кажется, присутствие атлета Крымова паренька не слишком беспокоило. Тут у паренька были все свои.

– А не старый ли ты для таких зрелищ?

– Тебе чего надо? – кивнул Долгополов.

– Стыд-то где, дедуля? – миролюбиво спросил паренек. – Песок-то небось уже сыплется изо всех мест, а?

– Я тебя, внучок, сейчас за яйца так прихвачу, что ты у меня до конца жизни фальцетом петь будешь, – мрачно пригрозил Долгополов. – И сыпаться нечему и неоткуда будет, ага?

Брови наглого паренька так и поползли вверх.

– Ну ни хрена себе? Ты волну не слишком высокую поднял, а?

Но тут Антон Антонович, которого в этот вечер заботила совсем другая тема, растопырил пятерню свободной руки и выбросил ее в сторону наглеца:

– Неделю говорить не будешь! Сукин ты сын.

Тот раздулся, хотел что-то выкрикнуть, но Долгополов осек его:

– Две недели! Еще хочешь?

Обалдевший парень замотал головой и тотчас рванул к своим. Но они решили, что он захлебнулся, и с криками потащили его в сторону откачивать.

– Вы и так умеете? – спросил Крымов.

– Умею, куда деваться.

– А вы не слишком были строги с этим придурком? – спросил Крымов.

– Пусть научится говорить со старшими уважительно. Уверен, этой науки ему хватит надолго.

Мимо проходил важный холеный мужчина в смокинге.

– Вы не конферансье? – спросил Антон Антонович.

Тот окинул старичка высокомерным взглядом.

– Я – администратор. А кто вы такой?

– Неважно, кто я такой, – очень вкрадчиво сказал Долгополов, и Крымов сразу понял, что тот включил волшебника-экстрасенса. – Передайте мою визитку Хану Барбакану. Это в его интересах.

– Хорошо, – немного заторможенно ответил администратор. – Будут еще какие-то распоряжения?

– Нет, это все. Но передайте так, чтобы этого никто не видел.

– Будет сделано, – поклонился администратор.

– Я разглядел на визитке букву «Z», – сказал Крымов. – Что это значит?

– Потом расскажу – длинная история.

– Ладно.

Они вошли в зал, заняли свои места на галерке. Три стриптизерши зажигательно станцевали, разделись и в голом виде изящно покинули сцену. Эта тема сейчас не тронула ни Крымова, ни тем более Долгополова, который только ворчал, глядя на извивающиеся обнаженные телеса: «Да хватит уже, кошки, проваливайте!»

И вот вышел конферансье и объявил:

– На сцене долгожданный в Москве знаменитый маг Хан Барбакан! И его прекрасная ассистентка Лола! Поаплодируйте им!

Зал оживленно зааплодировал. Вальяжно хлопали те, кто сидел за столиками внизу, перед самой сценой, на вип-местах. Они дорого заплатили и хотели получить максимум удовольствия.

На сцену вышли высокий и стройный Хан Барбакан в смокинге, с роскошной седоватой шевелюрой, с подведенными глазами и его ассистентка в блестящей мини-юбке, короткой жилетке на голое тело, с бабочкой. С платиновыми волосами и в сверкающем котелке, с тонкой серебристой тростью, которую она легко проворачивала в пальцах.

Лицедеи низко и театрально поклонились.

– Два шута из ада, – процедил Долгополов.

– Вечно молодая Лилит, – пробормотал Крымов. – Веселая бы тут началась заваруха, узнай зрители, кто сейчас перед ними.

– Может, еще и узнают, – мрачно откликнулся Долгополов, – мы только в начале представления.

Хан Барбакан спросил у зала:

– Что может Бог и что может человек?

Ему не ответили – тут такие вопросы задавали нечасто.

– Бог может все, человек почти ничего, – ответил за всех заезжий маг. – Но так ли верна эта досужая истина? То, что человек может немногое, это правда. Куда ему? Кишка тонка. Но все ли может Бог? Так ли мы довольны его деяниями? Почему жизнь человека так коротка? За что такие издевательства: не успевает он, человечек, всему научиться и войти во вкус, а пора уже ложиться в гроб.

Циничные смешки полетели по залу.

– Справедливо ли это? Нет! А болезни? Зачем их придумали? Чума, холера, проказа, туберкулез, СПИД? Человек болеет и умирает в муках подчас молодым, но разве это справедливо?

– Нет! Нет! – полетело из зала.

– Так хочет Бог! – сам ответил за всех Хан Барбакан. – Это единственный ответ, который мы слышим! Так хочет Бог. Он сказал: пора подыхать – подыхайте и не вякайте!

Антон Антонович заерзал в своем кресле.

– Примитивные вопросы для примитивной публики, Андрей Петрович.

– Вы не на форуме философов.

– Я бы сейчас ответил этому умнику в смокинге, что почем.

– Тише! – оборвал его Крымов.

– А может, Бога и нет? – громко выкрикнул кто-то. – И все это туфта?

– Может быть! – быстро ответил маг. – Его присутствие или неприсутствие в этом мире недоказуемо! И все-таки мы каждый день произносим его имя: «Боже, за что?! – Он сжал кулаки, глядя в потолок клуба. – Боже, почему у меня сгорел дом? Почему я лишился высокооплачиваемой работы? Почему от меня ушла жена и любовница, и обе в один день? Почему я попал в аварию, разбил „Ламборджини“ и сломал шею? И теперь буду подыхать на больничной койке, как овощ, с трубкой во рту?! За что, Господи?!»

В зале уже смеялись.

– Человек не задает вопросов природе, космосу. Почему? Не в их компетенции. Они безличны. Этот вопрос адресован только одному существу – Создателю! Даже туповатые атеисты, которых ждет забвение, во сне трепетно обращаются к Тому, в кого они так упорно не верят. Из чего я заключаю, что Бог есть, но он очень зол на человека. Он вообще очень зол! Туда не ходи, сюда не ходи, на ту задницу не смотри – тебя дома ждет жена! И не важно, что ее жопа как дирижабль! Дал клятву – люби этот зад, и никаких гвоздей! А будешь смотреть на чужие зады – тебя ждет ад.

И вновь смеялись в зале. А маг оказался большой шутник!

– Но есть один вопрос, который больше всего интересует человека в его жизни. И этот вопрос человек задает не своим близким, не жене и любовнице, не своему начальнику. Только Богу!

Хан Барбакан требовательно оглядел всех.

– Ну? Что замолчали? Какой вопрос больше всего интересует человека в его жизни? – с вызовом спросил маг.

– Когда я женюсь? – весело выкрикнул кто-то из вип-персон.

– Нет!

– Когда я выйду замуж и сколько у меня будет детей? – вторила ему девушка.

– То же самое! Что за детский сад? Нет! Нет!

– Будет мой муж миллионером или мультимиллионером? – задорно выкрикнула девушка из-за соседнего столика. – Хочу мультимиллионера! – Она даже руки раскинула в сторону высокого зеркального потолка. – Господи, хочу мультимиллионера!

– Нет! Нет! Нет! – отрезал Хан Барбакан. – Думайте лучше! Лучше!

– Сколько я проживу? – крикнул кто-то с галерки.

– Да! – со всей яростью отозвался маг и ткнул пальцем в того, кто ответил на его вопрос. – Да, вы правы! Потому что нет ничего дороже жизни. Не будет этого сокровища, не нужны будут жена и любовница, дом и «Ламборджини». Не нужен будет миллионер и мультимиллионер! Ничего будет не нужно! Потому что все прилагается к первому: к жизни! – Хан Барбакан потряс кулаками в воздухе. – К нашей жизни на земле. Миллиарды вопросов сыплются каждый день, по числу жителей на планете Земля, но помноженные на дни и годы. Сколько мне осталось жить? Тысячи лет – и все один и тот же вопрос! Его задавали императоры, короли, миллиардеры! – Он ткнул пальцем в девушку, которая хотела мужа мультимиллионера. – И ни одного внятного ответа за всю историю человечества! Короли нанимали лучших прорицателей, богачи – экстрасенсов, простые люди платили гадалкам! Но судьба обманывала их, обводила вокруг пальца. Господь молчал: не ваше это дело, смертные! Или Он просто не знал этого сам? – Так вот, – развел руками Хан Барбакан, – то, что не может или не хочет Господь, я предлагаю вашему внимаю. Я покажу вам, как и сколько вы проживете. Хотите этого?

– Хотим! Хотим! – закричала одна из красоток, сидевших за ближним столиком к сцене.

– Точно? – вопросил маг.

– Да! Да!

– Тогда прошу на сцену! – громко сказал Хан Барбакан. – Отважная девушка! Да, вы!

– Ой, не нравится мне это, – пробормотал Антон Антонович. – Что скажете, Андрей Петрович?

– Скажу, что вижу за кулисами бородатую харю. Нет сомнения, что это их монстр – Тифон.

– По совместительству Цербер, – подтвердил Долгополов. – Сейчас случится что-то очень паршивое, похожее на то, что произошло на Котельнической.

Темноволосая девушка в коротком блестящем красном платье поднялась по ступеням на сцену. Ослепительно улыбаясь, продемонстрировала декольте, призывно покрутила бедрами. Она была безупречна.

– Как вас зовут?

– Жанна Потемкина! – громко ответила девушка.

Она послала публике воздушные поцелуи. В зале заулюлюкали, засвистели. Девушка нравилась всем.

– С кем вы здесь?

– С моими друзьями – Гариком, Пашей и Лизой!

Она помахала руками им, они – ей. И вновь она послала им воздушные поцелуи.

– Ну так что, Жанна, вы готовы?

– Да, готова!

– Может быть немного больно, – предостерег ее маг.

– Да пофиг! – весело ответила яркая Жанна.

Ее внешность и смелость очаровывали зал.

– Ответ истинной героини! – констатировал Хан Барбакан. – Тогда начнем! Лола, твой выход! Действуй! – приказал он.

На первый план вышла красотка с платиновыми волосами, в котелке, с тростью.

– Жаннет, не надо! – попросила подруга смелой девушки из-за их стола, которую звали Лизой. – Гарик, Паша, скажите ей.

– Это аттракцион, Лизка, спектакль! – пожала плечами Жанна Потемкина. – Что может со мной случиться? Тут, при всех?

– Жанка, не трусь! – крикнул хорошо поддатый парень из-за того же столика. – Мы тебя любим! Зажигай по полной!

Второй парень упрямо молчал. Очаровательная ассистентка Лола уже подняла свою трость до уровня головы девушки и прочертила перед ней в воздухе ровный круг. И тотчас этот круг превратился в светящуюся сферу на краю сцены. И сфера эта была наполнена светом, переливами цветов, музыкой. Воистину, это было волшебство на глазах всей публики. Вот когда восторг объял всех, и все тотчас забыли о времени и о том, где они. Желали только смотреть на это удивительное кино в светящемся шаре.

«Охренеть! Класс! Супер!» – неслось по залу.

А кино уже началось – буквально! Вот молодая мама везет малышку в коляске, вот ведет за руку и называет: «Моя Жаннет», вот девочка с бантами стоит на первой линейке у школы, вот мальчик на перемене уже дергает ее за косички…

– Пашка, это ж ты. – Гарик хлопнул приятеля по руке. – Проказник!

Жанна Потемкина смотрела на шар и не верила тому, что видит, только шептала: «Как это может быть? Как?..» Но и другие глаз не могли оторвать от волшебного кино. А рука Жанны непроизвольно все тянулась и тянулась к волшебному шару, так хотелось дотронуться до маленькой девочки, которая гуляла вдоль моря, держа за руки папу и маму. Но вот от маленькой девочки не осталось и следа – юная девушка целовалась в парке с молодым человеком, а он бесстыдно мял ее, но она не сопротивлялась. «Это же Сенька из десятого „Б“! – воскликнул за столом Жанны Потемкиной поддатый Гарик. – Вот сучок! Ах ты, Жанка, распутница…» Потом вновь были мать и отец, и они ругались. И выясняли, с кем останется дочь. И отец сказал: «Хорошо, забирай ее!» А почти взрослая Жанна плакала в своей комнате, увешанной плакатами с моделями. Потом пронеслись какие-то дискотеки, клубы. Жанна занималась любовью, но уже с другими молодым человеком, где-то на даче, на веранде, ночью, под треск сверчков и негромкую музыку из дома. И шептала: «Люблю! Люблю тебя!» А когда парень поднял голову, и лицо его открылось, то все увидели, что это Гарик.

Растерянная улыбка не сходила с лица самоуверенного Гарика, тупо тянувшего за столом коктейль, а вот второй молодой человек, которого звали Паша, сразу тупо уставился в стол. Зато заговорила Лиза:

– Ты же уверял, что у вас ничего не было…

– Да у кого с ней только не было, – весело и зло бросил Гарик. – Все ее поимели, кто хотел. Кисунь, я же тебя люблю, ты знаешь?

– Какой же ты… – осеклась Лиза.

– Хватит, – пробормотала Жанна Потемкина. – Хватит! Это нечестно! – Она обернулась к магу и его ассистентке. – Мы так не договаривались!

Но властная Лола с платиновыми волосами только поднесла указательный палец к губам:

– Тсс!

– Хватит!

– Механизм запущен, девочка! Сама напросилась, терпи!

Но теперь уже всем в клубе хотелось продолжения спектакля – никто бы не пропустил и мгновения этого реалити-шоу!

«Дальше! Дальше!» – скандировали в зале.

Потом был институт и поход в клуб – этой вот ночью! И она, Жанна Потемкина, во всей своей красе стояла на сцене и посылала публике воздушные поцелуи.

Вот когда многие подскочили из-за столов, тыча пальцами в прозрачный шар:

«Это здесь! Сейчас! И мы там!»

Но клуб растаял, и где-то на улице, в толпе, тот молодой человек, что сейчас смотрел в стол, несчастный Паша, говорил ей: «Лиза, я тебя люблю! Мне все равно, что у тебя было до меня, все равно…» А она нервно отвечала: «Я устала от тебя, Паша! Сколько раз тебе еще повторять: у нас это было случайно! Ненавижу тебя! Убирайся! Я люблю другого, понимаешь?» – «Он тебя не любит, – отвечал молодой человек. – Он с тобой только развлекался, он уже сделал ей предложение. Она тебе не сказала? А вот он мне сказал…» А потом было страшное. Зареванная Жанна сидела за рулем автомобиля – и на бешеной скорости, отчаянно повторяя: «Нет же! Нет!» – летела в сторону бетонной стены. И все поняли – она сама выбрала такой маршрут!

Весь клуб замер, когда Жанна запустила руку в святящийся шар, и кино остановилось, все замерло на том кадре, когда девушка в автомобиле, оторвав руки от баранки, в ужасе закрыла лицо руками, а сам автомобиль уже коснулся бетонной стены, и лобовое стекло пошло густыми трещинами…

– Хватит! – сказал маг. – Мы увидели достаточно!

Жанна стояла с мертвым лицом в середине сцены. Она не смела даже шелохнуться. Все понимали, что сейчас увидели не только ее жизнь, но и ее смерть.

– Девушка сама попросила устроить это шоу при всей честной публике! – продолжал Хан Барбакан. – Но шоу, как известно, должно продолжаться. Я более не стану вызывать никого на эту сцену, но я предлагаю другое. Любовь, измены, предательства, богатства, удачу, смерть! Каждому, кто захочет увидеть и узнать, я предлагаю свой хрустальный шар на его ладонях. И каждый увидит только то, что предназначено увидеть ему. Кто готов?

Гробовое молчание все еще стояло в клубе. Никто не решался подать голоса. Всем было страшно. Любопытно до смерти, но более – страшно.

– Ну, кто смелый? Кто? – повторил вопрос маг. – Когда вы еще увидите кино про себя?

– А как вы это делаете? – спросил кто-то.

– Каком кверху, вот как, – ответил Хан Барбакан, и его развязный тон немного успокоил публику. – Каждый, кто испугается, сможет прервать кино в любой миг! Только хлопните по шару, – маг звонко ударил в ладоши, – и шар взорвется, как мыльный пузырь! Ну, кто же смелый из вас? Или таковых больше нет? Вся жизнь как на ладони!

– Я смелый, – встал из-за стола Паша, часть жизни которого уже прошла у всех на виду. – Я хочу увидеть!

Ему терять было нечего – он уже увидел одну из дорожек своей жизни и судьбы.

– А, наш герой-любовник, – кивнул Хан Барбакан. – Что ж, похвально! Смелый парень! Ну, кто составит ему компанию? Вместе помирать не страшно! Весело!

И тут молодые люди стали вставать один за другим, и парни, и девушки выходили отовсюду и стекались к сцене. Подскакивали, намучившись сомнениями, даже самые осторожные. Только раз в жизни! Только один раз может случиться такое! А потом жалей всю жизнь, что не посмотрел, прошел мимо!

– Протяните мне руки, мальчики и девочки! – повелительно вымолвила Лола. – Смелее! Смелее! Не укушу!

И все жадно потянули к ней ладони. Друг через друга, расталкивая других, отпихивая, занимая их место. Затишье перерастало в бурю.

– Да не толкайте же вы друг друга! – рассерженная, бросила Лола. – Всем хватит подарков! У каждого будет свой телевизор!

Она касалась кончиком серебристой трости открытых ладоней парней и девушек, и у каждого на ладонях возникал свой небольшой шар, в котором уже разворачивалось действо.

– Ну-у, понеслась коза по рельсам, – процедил Антон Антонович Долгополов. – Сейчас начнется! Вот он, аттракцион «Больше чем Бог!» Теперь все ясно. Все!

– Ваша правда, Антон Антонович, – подтвердил Крымов.

– Если честно, вам не хочется рискнуть? – усмехнулся бодрый старик. – Посмотреть?

– Не хочется, если честно, – ответил детектив. – То есть абсолютно. Надо быть законченным дураком, чтобы пожелать увидеть свою жизнь и смерть.

– Молодцом, Крымов. Так держать. Даже мне хочется! Доживу я до конца света или нет? Хотя я-то как раз, скорее всего, почти бессмертен. Ах, какая дьявольская задумка!

– Скоро начнется, – пробормотал Крымов. – Когда первый из этих долбаков увидит, как он подыхает от передоза или бросается из окна.

– Да, скоро, – согласился Долгополов.

Первый женский крик и первая истерика всколыхнули зал очень быстро, но несильно – чужая беда сейчас мало кого волновала. Все искали своих бед и счастий, своих наград и разочарований. Искали – и находили. Но никто не смог вовремя отпустить видение, схлопнуть шар – и все доводили кино до победного конца. А точнее, до печального финала, потому что, как сказал один мудрец: все заканчивается одиночеством, болезнями и смертью. И вот уже два десятка молодых женщин, чей век оказался короток, истерили в центре клуба. Они бы и хотели отказаться от полученной информации, да куда там – картинки разлук и смертей впечатались навсегда в их память. Молодые люди, чья судьба тоже была коротка и незавидна, мрачнели на глазах: в них закипала злость, они горели мщением, но кому они сейчас хотели отомстить? Всему миру! Двое схватили бутылки и запустили их в зеркала.

В нескольких компаниях уже случились драки – там ребята что есть силы лупцевали по мордасам друг друга – за измены, предательства, обиды. Прошлые, вскрывшиеся вдруг, и будущие. Один безжалостно сбил девушку кулаком с ног, бросился на нее сверху и стал избивать. Но никто не оттащил его, как она ни кричала и ни закрывала лицо руками, потому что у каждого была своя судьба, своя боль, свои страхи и своя месть. Всем было на нее наплевать. И если бы не два охранника, которые удержались и не протянули ладони ассистентке Лоле, парень убил бы свою спутницу. Но его оттащили и скрутили. И тут он вырывался, кусаясь, будто бешеная собака. Более того, глядя на истерики и драки, многие уже испытывали злорадство, что не только их в жизни ждет фатальное разочарование. Но что этот корабль тонет со всеми вместе – с пассажирами, командой и оркестром! Все идут на дно!

Но был и еще сюрприз, насмешка: не все шары схлопнулись – маг обманул зрителей. Многие поднялись, будто накачанные водородом, и стали плавать в воздухе над головами взбесившихся посетителей клуба, и в них продолжала разворачиваться вакханалия реальной жизни. За ними прыгали, пытались их сбить, бросали в них посудой, но все тщетно. Они уворачивались и ускользали, как надувные шарики от легкого порыва ветра.

– Вот она, обещанная оргия после сеанса мага, – глядя на хаос внизу, заметил Крымов. – Только совсем не эротического характера. Я и не мог предположить такого.

– Пора уходить, – сказал Долгополов. – Они скоро поймут, за кем нужно охотиться. За теми, кто устроил им это представление. Тут и начнется свалка.

– Они никого не найдут, как и мы, – констатировал Крымов. – Сцена пуста – маги исчезли. Испарились, растаяли в воздухе. Может, мы еще кого застанем?

– Нам еще в гардероб надо.

Они бросились вниз. Долгополов на кривых старческих ножках бежал едва ли не впереди спортсмена Крымова. Вестибюль пустовал, по нему таскались несколько поддатых молодых людей. Один пил из горлышка шампанское – это был тот самый придурок, что нахамил Антону Антоновичу вначале.

– М-м! М-м! – замычал он, тараща на старика глаза.

– Чего мычишь, дурила? – спросил у него обидчик.

Этот вопрос прозвучал тем более оскорбительно, что обоим была известна природа немоты наглеца. Но со слухом у него все было в порядке. Поэтому он тут же замахнулся и запустил бутылкой в Долгополова.

Тот, несмотря на возраст, ловко увернулся.

– Три недели! – выставив руку вперед, страшным голосом сказал Антон Антонович и махнул Крымову. – Уходим!

Когда они поспешно вышли на улицу, где шел мокрый весенний снег, залепляя все пространство огромными хлопьями, то увидели, как в большой черный автомобиль садятся маг Хан Барбакан и его ассистентка. Как видно, Тифон уже был за рулем.