Текст книги ""Фантастика 2025-178". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Артур Гедеон

Соавторы: Екатерина Насута,Евгений Бергер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 346 (всего у книги 359 страниц)

– Теневой спонсор? – усмехнулся он. – Круто. Находится какой-то человек, который решает оплачивать незнакомой девушке обучение?

– Или фирма, – поправила она его.

– Хорошо, или фирма. И ведь приличную сумму выделяют.

– В том-то все и дело. Папа говорит, что он догадывается, кто это может быть. В университете он «тащил» одного ученика, помогал ему. А тот уже после учебы благодаря своему отцу, какой-то шишке, стал директором очень крупной фирмы. Ну очень крупной. Папа думает, что это он решил вот так отблагодарить своего педагога.

– Ничего себе подарочек.

– Ну если у человека есть такие возможности? Послушай, Андрей, – она хлопнула по простыне, – но мне хочется там учиться! И я не представляю своей жизни без тебя. Пойми это. Я… я…

– Что?

– Я люблю тебя. Понимаешь?

– И я люблю тебя, солнышко. И мне совсем не хочется отдавать тебя индусам.

– И не отдавай, – оживилась она.

– Тем более что в Индии тотальная антисанитария и все индусы, за исключением раджей, грязные-прегрязные. Даже их брахманы.

– Ну хватит, а? – Она капризно и требовательно толкнула его в плечо. – Я ведь сейчас говорю так серьезно, как вообще никогда ни с кем раньше. Сейчас моя жизнь решается.

– Забыл, а что папа с мамой говорят насчет меня?

– Ты и сам знаешь. Папа говорит: «Это будет проверка вашей любви. Большое видится на расстоянии».

– В сущности, мудрое замечание.

– Да ну тебя.

Он вздохнул:

– Ты пойми: я – детектив. Моя жизнь тут. Был бы я художником, смог бы жить и работать где угодно. Вон, Рерих уехал в Индию и писал там себе картины за милую душу. Но у меня другая профессия. И я ее люблю. И не хочу заниматься ничем другим.

– Откроешь в Индии свое частное сыскное агентство.

У Андрея непроизвольно вырвался смешок.

– Что?

– А то, деточка. Если бы я был персонажем приключенческого художественного фильма или мультсериала, то, несомненно, так бы и сделал. Улетел бы в Дели, назвал агентство «Три слона»…

– Почему «Три слона»?

– Просто так. Взял бы себе в помощники шустрого индийского мальчишку, который бы все выведывал и разнюхивал и таскал бы мне каждый день информацию.

– Кстати, а это идея, – привстав на локте, сказала Марина. – Взять помощника…

Простыня упала с ее полной груди.

– Ну да. – Андрей не удержался и нежно ущипнул ее за розовый сосок. – И мы бы с ним раскрывали одно преступление за другим. Все бы ничего, но это уже было в одном из фильмов про Индиану Джонса.

Он стащил с нее простыню, провел рукой от груди до живота, запустил руку между бедер.

– Ну что, немного любви? Перед сном?

– Много любви, Андрей, много, – поправила она его и потянулась губами к его губам…

Нацеловавшись с Мариной, он взял ее лицо в сильные ладони, непроизвольно поморщился:

– Стипендия в качестве благотворительности от анонима – ну не верю я!

– И зря, зря. Мир не без добрых людей, Андрюша.

– Я найду этого анонима. Не успокоюсь, пока не загляну ему в глаза. Вот как тебе сейчас.

– Надеюсь, ты не будешь с ним делать то, что будешь сейчас делать со мной, – внезапно весело, совсем по-девчачьи, рассмеялась она.

За эту реплику он только ущипнул ее за ягодицу и ойкнувшую, уже хохочущую ему в плечо, еще крепче прижал к себе.

Марина уехала с родителями в середине августа. Он провожал ее на железнодорожном вокзале – они отправлялись в Москву, оттуда должны были лететь на самолете в Дели. На перроне Марина не выдержала, много плакала, висла у него на шее, опять пыталась остаться. Конечно, был бы он законченным эгоистом, никуда бы ее не пустил. Красивая молодая девочка, отличная любовница, и влюбленная в него, и все у них было хорошо. Но не пустить ее навстречу благосклонной судьбе, не дать ей преуспеть в том, что казалось ее призванием и что она решила сделать своей профессией, было бы просто гнусно. А он, Андрей Петрович Крымов, в прошлом – капитан полиции убойного отдела, позже в силу обстоятельств – частный детектив, подлецом не был. Грехов за ним числилось немало, но только не подлость. А вот родители Марины, кажется, радовались что отрывают единственную дочку от взрослого любовника, который спит с пистолетом в тумбочке, а то и под подушкой. Они мечтали о другом муже для своей дочурки – о ровеснике из хорошей семьи, желательно той же или смежной профессии. Если, конечно, она не найдет себе абсолютно достойную пару, например благонравного и щедрого бизнесмена.

Они обещали друг другу перезваниваться каждый день или общаться по скайпу, Андрей поклялся к Новому году сорваться и прилететь в Дели. На том влюбленные и расстались. Но было еще одно – та весенняя история с чертовщинкой. Марина не знала и десятой части того, что произошло тогда, но почувствовала неладное, когда молодой человек, ее ровесник, в которого она была немного влюблена, вдруг за полгода превратился в супермена, взрослого мужчину, достиг небывалых высот в живописи, а потом просто сгинул. И во всем была виновата та роскошная женщина, ведьма, как называла ее Марина, которая тоже внезапно ушла с горизонта. И сколько она и ее друзья, которых та «ведьма» напугала до смерти своей угрозой, ни искали их следы в интернете, они пропали оба, как сквозь землю провалились. Марина понимала, что это было явным наваждением, античудом, волшебством со знаком минус; она была уверена, что Андрей знает об этой истории в сто раз больше, и много раз приставала к нему с расспросами. Но ее детектив молчал как рыба. И она с ее вопросами разбивалась о его молчание и уход от темы, как морская волна о неприступную скалу. «Захочешь – сам расскажешь», – выдохшись, однажды сказала она ему. Он ответил: «Хорошо, милая». Но рассказывать и не думал. И вот если бы не было этой недоговоренности между ними, если бы не пронеслась между ними эта мелкая черная кошка, да почти котенок, может быть, она бы и не сорвалась в другую страну без него. Но все это пролетело через их сердца. И Андрею неловко было скрывать от нее правду, но та должна была оставаться за семью печатями. Так решили он и тот самый старичок-библиофил, путешественник по временам, Антон Антонович Долгополов, его внезапно явившийся помощник. Есть вещи, которые не должны знать обыкновенные люди. Есть знания, которые дано нести с собой только избранным. А то, что он, Андрей Крымов, против собственной воли стал этим избранным, он уже понял давно.

В начале осени он обнаружил за собой слежку. Вначале Крымов заметил расклешенный черный женский плащ, стянутый широким ремнем на осиной талии, – он возникал за его спиной несколько раз. Потом отметил берет. И лишь затем – лицо незнакомки, молодой женщины лет двадцати трех. Он проходил мимо модных магазинов и нашел отличную точку для обозрения – товар со скидкой вынесли на улицу и там же поставили большое зеркало. Крымов выбирал кепи и краем глаза наблюдал в отражении за рыжеволосой незнакомкой, которая остановилась среди столиков кафе, под пестрым тентом, и читала меню. У него была фотографическая память на лица – ее он не видел никогда. Это было точно. Но она шла именно за ним. Так что же, рассуждал он, молодая дама преследовала его по своей воле, имея на то веские причины, ему неизвестные, или ее наняли? И если нанял, то кто? Но будучи опытным сыщиком, Андрей Крымов умел уходить от погони. Путать следы и скрываться бесследно. А мог и оказаться за спиной своего преследователя – из добычи превратиться в охотника.

Именно этот трюк он и проделал в ближайший час, тем более что преследовательница не отставала от него. Он оказался у нее за спиной, когда она сидела еще в одном открытом кафе с чашкой кофе.

Он быстро обошел столик, отодвинул стул и сел напротив.

– Зачем вы следили за мной, прекрасная незнакомка?

В первое мгновение она опешила. А потом сделала удивленные глаза:

– Я?

– Вы, вы, – кивнул он.

– Да упаси боже, с какой стати?

– Тем не менее, девушка, это так. Я детектив, и обмануть меня очень сложно.

– Да зачем мне это? – нахмурилась собеседница.

Андрей пожал плечами:

– Понятия не имею – вы мне скажите.

Только тут он заметил, что ярко-зеленые глаза молодой женщины смеются. И это при серьезной и даже возмущенной мине. И смеялась она над ним. Но почему?

Незнакомка скептически усмехнулась:

– Вы нарцисс? Думаете, что такой неотразимый, да?

Он улыбнулся в ответ:

– Иногда я бываю очень хорош.

– Однако. Впрочем, мне нравятся смелые мужчины.

– Вы на кого-то работаете?

– Скорее, работают на меня. Я хозяйка косметической фирмы.

Он всматривался в нее. Привлекательна, таинственна. Напориста, не без этого. И все-таки что-то здесь было не то. Он словно знал ее. Одна догадка сменяла другую. Так кошка играет с мышью, отпуская ее и вновь хватая когтистой лапкой. Мышью в данном случае был он. Стоп-стоп! Андрей прозревал. Броский элегантный черный плащ, черный берет, заломленный набок. Среди других плащей, ярких в начале осени, она в этом строгом элегантном наряде была как семафор ночью. Ее трудно было не заметить. Она хотела, чтобы он увидел ее!

– Вы хотели, чтобы я увидел вас, – уверенно кивнул Андрей.

– Вы это серьезно?

– Абсолютно.

– Ну у вас и эго. – Она покачала головой. – Ай-я-яй. Как у заносчивого подростка.

– Вы хотели, чтобы я заметил вас, а потом и подошел к вам. Вы все продумали с самого начала. Не я обхитрил вас – вы меня. Кто вы и зачем я вам сдался? Потому что я вас не знаю.

– Точно не знаете?

– Наверняка.

Она смотрела ему в глаза и улыбалась.

– Ваша улыбка заставляет меня нервничать.

– Такой мужчина – и вдруг нервы?

– Стало быть, такая женщина, – кивнул он на нее. – Повторяю, я детектив. И люблю ясность. Я разматываю клубки, а не запутываю их.

Она сделала глоток кофе.

– А вот мы, женщины, действуем от обратного.

– Мне ли не знать.

– Как вас зовут, смелый и подозрительный мужчина?

– Андрей Крымов.

– Елизавета Сорокина.

– Очень приятно.

– И мне. Угостите меня коньяком, Андрей Крымов. Что скажете?

– Вот так, с ходу?

– А почему бы и нет? Тут есть бар неподалеку – милый подвальчик. Джаз играют.

– «Берлога», – закончил он ее мысль.

– Именно – она самая. Так что, идем?

– Идем, – кивнул он. И покачал головой: – Елизавета Сорокина.

Они сидели в дальнем уголке, хотя в этот дневной час посетителей было немного. Пианист лениво сыграл одну композицию и больше не выходил. Андрей взял даме сто коньяка, себе – сто пятьдесят. Перед ними стояли фрукты. Попытка вывести новую знакомую на чистую воду не принесла положительных результатов. Но только до срока.

После недолгой беседы она призналась разом и неожиданно честно:

– Ладно, не буду тянуть. Сразу подниму вашу самооценку, хотя она и так на десять баллов по десятибалльной шкале. Я увидела вас издалека, еще до того, как вы заметили меня. Вы мне понравились, поэтому я пошла за вами в надежде, что вы обратите на меня внимание. Мне сложно затеряться в толпе…

– Это уж точно, – кивнул он. – Но я разочарован.

– Почему? – нахмурилась она.

– Я ожидал какой-то криминальной истории с детективным сюжетом, с зубодробительной тайной, а тут просто спонтанная симпатия.

– Разве это плохо? – Кажется, она готова была обидеться.

– Нет, что вы, Лиза. Дело в другом: у меня такое ощущение, что я вас знаю. И невероятная криминальная история только прибавила бы остроты нашему знакомству.

– Например, я – киллер, который хочет вас убить?

– Что-то вроде того. Но у киллера должен быть мотив. Вот он-то меня и интересует.

– Любите острые ощущения? – с дальним прицелом поинтересовалась она.

– Не могу без них жить.

– Я могу вам их предоставить. Куда поедем, ко мне или к вам?

– Прямо сейчас?

– Да, прямо сейчас. И я покажу вам такое, чего, может быть, вы не видели прежде. А взять это или отказаться – вы будете решать сами.

– Интригует.

– Поверьте мне, Андрей, самое интересное впереди.

– Ну ладно, поехали, – кивнул он. – Ко мне.

Она встала:

– Отлично.

И вновь по ее губам пролетела многозначительная улыбка.

– Нет, Лиза, – допивая коньяк и поднимаясь за ней, покачал он головой, – вы точно что-то скрываете.

– И это правда – я полна тайн. У вас дома есть что выпить?

– Найдем, – заверил он ее.

Они вызвали такси и скоро выбрались из него у его дома. Еще в машине он думал: а как же Марина? Его ласточка? Его индианка? Что ж, она была за тысячи километров от него. А он прекрасно знал, как это бывает. Расстаешься на долгий срок – и вот уже они, новые знакомства, сами находят тебя, и никуда от них не спрятаться. И у нее в далекой Индии рано или поздно будет то же самое. Отпуская молодую подругу, он все знал заранее: не мальчик уже – опытный муж.

Он открыл дверь и пропустил гостью вперед. Помог ей снять черный плащ. Она подала ему берет. Еще в баре он отметил, что невысокая, но фигуристая и спортивная Лиза сразу привлекала мужской взгляд формами и пластикой. Она тогда заметила его взгляд на себе и улыбнулась. Заметила и сейчас.

– Я вам нравлюсь, Андрей?

– Несомненно, – честно признался он.

Дал женские тапочки, но не Марины. Те он задвинул под тумбу. И вновь сердце неприятно сжалось: ему хотелось, чтобы сейчас здесь оказалась его возлюбленная. Милая, нежная, искренняя. И все-таки новая знакомая, рыжеволосая красотка Лиза, притягивала его. Марину он уже открыл для себя и наслаждался тем, что узнал и полюбил. И была бы она рядом, не привел бы в дом другую. Но где он и где сейчас она? На другой планете. Но Лиза… Эта женщина сама представляла собой загадочную планиду в темном ночном небе – до нее надо было еще долететь, и не только: убедиться, что там есть кислород и что там можно жить. Не окажется ли она ядовитой блуждающей планетой, караулящей на просторах вселенной свою жертву? Потому что очень было похоже на то. Он-то разбирался в женщинах. И все равно его с какой-то неведомой силой тянуло к ней. Природа этой силы, кроме привлекательности Лизы, была ему неясна. Но он откроет эти тайны, решил Андрей, найдет ответы. Уйди она сейчас, он бы измучился, извел себя.

– Откройте пока вино, Андрей, – предложила она. – Я в ванную.

Его удивило, что она направилась в ванную, даже не спросив, где она. Словно она уже была у него в гостях. «Ванная там», – кивнул он на коридор, но ей не нужны были его подсказки. Может быть, она была уже здесь? – подумал Андрей. В какой-нибудь компании, собирал же он когда-то друзей. Но такую рыжеволосую амазонку он бы точно запомнил. А если она была у него дома в его отсутствие? Всякое в жизни случается. Вот эта мысль ему не понравилась.

– Я примерю майку? – спросила она из ванной. – Я купила ее сегодня.

– Конечно, – откликнулся он.

Открыл на кухне вино, достал бокалы. Она вышла к нему минут через пять в ярко-синей майке до середины бедер, с распущенными по плечам рыжими волосами. Красивые крепкие ноги, отметил он, такие так и притягивают, как магнит, мужские руки. Он заметил на ее бедре выползающую из-под майки татушку, кажется, хвост змеи. Ох уж эти современные девушки, про себя усмехнулся он, разукрасят свои тела татухами, как индейцы, да еще со змеями. Любят они, женщины, всяких гадов распускать по своим телам. Вот и не верь тут Библии! Все как по-написанному. Впрочем, некоторым очень идут чувственные наколки.

– Тату? – разливая вино, кивнул он на ее бедро.

– Ага.

– Змея?

– Угу.

Она села напротив.

– Ну что, выпьем еще раз за знакомство?

Андрей кивнул:

– С удовольствием.

Они выпили по бокалу, закусили шоколадками. Выпили еще по одному. Она встала и села к нему на колени. Он положил ей руку на бедро, крепкое и налитое. Провел выше. Ему показалось, что под майкой она обнажена. Глаза молодой женщины уже шально блестели. Но и у него голова закружилась от этой близости. Не было сомнений, что последует дальше.

– Ты обещала меня чем-то удивить, помнишь?

– Конечно, помню. Пошли.

Она сползла с его колен, взяла за руку и повела – не спрашивая, где его ложе, – прямиком в спальню.

– Откуда ты знаешь, куда идти? Ты даже не оглядываешься. Что происходит, Лиза? Ты уже была в моем доме?

Она не ответила. Зато сразу направилась к напольному торшеру и включила его. Камерный свет разлился по его опочивальне.

– Сядь в то дальнее кресло, – кивнула она. – Большое видится на расстоянии.

– Хорошо, – согласился он.

Крымов приземлился в кресло. Поднял руки:

– Сижу.

– Сейчас только принесу телефон – мне нужна музыка.

– Класс – люблю шоу.

Она вернулась с айфоном, положила его на полку.

– Закрой глаза.

– О’кей. – Он выполнил и это требование.

Она мигом сняла через голову майку и бросила ее на постель хозяина.

– Открывай глаза, Андрей Крымов.

Он открыл глаза и непроизвольно отпрянул, потому что сразу не понял, что перед ним, что он видит, а потом так же непроизвольно потянулся вперед. Гостья была обнажена и совершенна, что касалось форм, но все ее тело было покрыто одним грандиозным рисунком.

– Что это? – почти шепотом спросил он.

– Я была жрицей любви в одном дорогом публичном доме в Гонконге, – улыбнулась она, – наложницей, рабыней, там меня и разрисовали.

– Не-ет. – Он покачал головой. – Неправда.

– Конечно, неправда, Андрей. У меня был любовник – художник, Леонардо да Винчи в области тату, и он практиковался на мне и не успокоился, пока не покрыл все мое тело этими граффити. А я была юна и влюблена – и позволяла ему делать с собой то, что он захочет.

– Все равно чересчур экзотично.

– Третьей версии у меня нет. – Она развела руками.

– Хватит второй версии – я тебе верю. И как звали его? Твоего да Винчи?

– Кудлатый.

– Кудлатый? – поморщился Андрей.

– Ага. У него была дикая копна волос, а еще рожки на голове и копыта, которые он скрывал в больших армейских сапогах. – Фразу она уже договаривала смеясь. – Веришь?

– И в это я верю, – с улыбкой кивнул он. – Но ты прекрасна, есть на тебе эти рисунки или нет их.

– Знаю.

– Но с рисунками ты…

– Что?

– Загадочнее в миллион раз.

– И это я знаю.

Крымов щелкнул пальцами и ткнул в нее указательным пальцем:

– А то, что эти наколки сделаны не в Гонконге, я бы мог понять и так. Я кое-что понимаю в славянской мифологии. Был случай подтянуться в этой области. И верю, что художник, который преобразил твое тело, тоже понимал в этом. Некоторые персонажи мне знакомы: Чернобога, верховного бога славянского ада, я хорошо вижу. Знаю этот лик.

Она провела рукой под грудью в области сердца:

– Да, это действительно Чернобог. Мой Кудлатый бредил славянской мифологией. Но откуда такие познания у детектива?

– Говорю же, мне приходилось вести особые дела. Вот откуда. Так что ты хочешь показать мне помимо этого шедевра? – Он кивнул на ее тело.

– Танец жрицы одного хитрого бога. Готов?

– Разумеется. Только и жду этого.

– Отлично, тогда смотри, Андрей Крымов. – Она потянулась, нажала на кнопку телефона, и музыка заполнила спальню детектива.

Звонкие струнные и тугие ударные звуки, плюс бубны с колокольцами сразу создали ритмический рисунок, и тело его гостьи ожило. Сложенные ладони, движение в анфас и боком, дрожащие бедра. В этом танце было так много всего! И строгий египетский рисунок танца, и приторно-восточное начало, и тягучее азиатское, и безумие греческих вакханок, прославляющих голыми телами праздник своего бога Диониса. Все завораживало в этой молодой женщине, но больше всего пленяла ее неистовость. Роскошные тату оживали на ее теле при малейшем движении. Стоило ей повести плечом, и змеи и тарантулы подавали признаки жизни, лица языческих богов приходили в движение, они подмигивали и лукаво улыбались свидетелю танца. Змея на животе танцовщицы, свернувшаяся клубком, тоже, казалось, двигалась и все норовила дотянуться хищной головой до ее выбритого, с короткой линией волос лобка. Когда танцовщица изгибалась особой волной, а затем ловила другую волну, мимика богов становилась угрожающей, но стоило ей изменить движения, как мифические существа быстро превращались в лукавых пересмешников. Танцовщица поднимала руки, и ящерицы и скарабеи, казалось, перетекали по ее телу, сплетаясь в клубки и рассыпаясь в стороны. Рисунки оттолкнули бы кого угодно, они вызывали почти отвращение, но роскошное тело танцовщицы делало их привлекательными! И все эти шипящие и ползучие гады и языческие боги, все это словно говорило: ты живешь в злом и несовершенном мире, ничто в нем не вечно, кроме порока, так опустись же к нам на дно и включись в этот танец проклятых, в пляску смерти, и будешь счастлив. Пусть несколько мгновений, пусть в аду, но будешь!..

Когда девушка застыла на последнем дрожащем звуке, Андрей все еще едва дышал. Танец продолжался минуты три, но для него они пронеслись мгновением. Или стали длиной в вечность. Что-то невероятное вошло в его дом с этой женщиной, с ее безумным, странным, страшным и таким притягательным танцем.

– Ну как? – спросила она.

Он молчал – переводил дух.

– Говори же…

– Я восхищен. Но… чей это был танец? Какой жрицы?

– А ты догадайся сам – ведь ты же детектив.

– Не скажешь?

– Нет.

Она подошла к нему, благоухая дурманящими ароматами, подогретыми ее обнаженным, чуть потным гибким телом.

– Ну так что, Андрей Крымов, берете меня?

Он понимал, что надо сказать: НЕТ! Что надо прогнать ее немедленно. Заставить одеться и выпроводить вон. И забыть о ней, как о страшном сне. Но это было выше его сил. И потом, тайна оставалась. Кто она? Почему в его квартире чувствует себя так, как будто это ее дом? И наконец, что ей нужно от него? Не сегодня, нет, не сейчас! Что ей нужно от него сегодня – он знал. И совсем не прочь был дать ей это. Что ей нужно там, в сухом остатке? Для чего она вошла в его жизнь? Молнией ударила в его безмятежное существование?

– Беру, – неровно выдохнул он.

Он положил руки на ее ягодицы и привлек к себе. Она запустила руки ему в волосы.

– Я знала, что ты ответишь именно так.

Он поднял голову:

– Знала?

– Да, милый, но не отвлекайся. Целуй меня…

Он поцеловал ее в живот, чуть ниже пупка, затем еще ниже, и сам на заметил, как очередной его поцелуй пришелся на тату – на голову змеи. А гостья уже шептала ему что-то обольстительное, волнующее, страстное и все теснее прижимала его голову к себе. Так что почти сразу он подхватил ее на руки и перенес на кровать. Когда он стремительно разделся и лег на нее, она так крепко обхватила его ногами и руками, так впилась губами в его губы, что он сразу ощутил, что попал в крепкий и вожделенный капкан. Ее тело уже пылало в его руках, горько-сладкий дурман ее духов с легким привкусом пота после танца обволакивал и опьянял.

– Как давно я этого ждала, – прошептала она ему на ухо. – Как давно желала вернуть тебя!..

Но он не понял ее – да и не хотел сейчас ничего понимать…

…Когда Крымов проснулся вечером того же дня, его гостьи рядом не было. Он словно провалился в небытие. Пока был с ней. Пока любил ее. Ненасытно. Жадно. Время пронеслось одним мгновением. Такое случается. Был бы партнер. То, что они вытворяли в постели, вспомнилось даже не сразу, поэтапно, и заставило его закрыть глаза и улыбнуться.

– Лиза! – наконец позвал он ее. – Котенок! Змейка моя!

Но квартира не отозвалась ни единым звуком. Только ходом часов. Он потянулся к телефону, взглянул на дисплей. На телефоне было три пропущенных вызова от Марины. Увы, увы.

Но где его восхитительная наездница? Его вакханка?

Крымов спрыгнул с постели и пошел искать ее. Напрасно. Остановился у зеркала в вестибюле, встал в стойку культуриста, нарочито смешно и с вызовом напряг мышцы – боец, да и только. Жеребец! Да только где же его кобылка? Куда ускакала?

На кухне Андрея ждала записка: «Не ищи меня, милый, я сама найду тебя». Внизу был ярко-алый отпечаток помады – кровавый след ее жадного и неутомимого рта.

Он ждал ее звонка сутки. За это время дважды переговорил с Мариной, которая хоть и была пока что молодой кошкой и только училась охотничьим повадкам, но сразу уловила перемены. Сказала: «У тебя голос другой». – «Какой?» – спросил он. «Словно ты стал еще дальше от меня. Будто я не в Индии, а на Луне». Первый разговор получился грустным, второй, через день, еще хуже. Но что поделаешь, подобные разлуки не играют на руку любви. Глупости все это, что расстояния усиливают притяжение. Объект любви должен быть рядом – чтобы его можно было осязать, слышать и видеть. Иначе нити станут рваться одна за другой. Искушения преследуют на каждом шагу, молодых стократно! Шаг в сторону, другой – и вот ты уже в плену новых знакомств и симпатий, из которого не так просто вырваться. Наконец, именно так и случилось с Крымовым.

Вторично поговорив с Мариной, которая в конце концов обиделась и заплакала, отчего у него, обманщика, защемило сердце, Крымов поздно вечером сидел в баре около дома и тянул самый дорогой виски. Что ж, мог себе позволить. В кармане появились деньги таинственной «просто Маши», любовницы фармацевтического олигарха. Очень сомнительной любовницы, кстати. С его связями в спецслужбах он добыл массу информации об этом человеке – Кирилле Евгеньевиче Панкратове. Сколотил состояние, открыл три сети аптек по всей стране и ближнему зарубежью, и все собственным умом и своим трудом. Жена умерла от инфаркта: не перенесла семейной драмы – роковой болезни сына. Позже «аптекарь» (так его про себя прозвал Крымов) обзавелся роскошной молодой дивой, жадной прилипалой, но та проходила фоном по его жизни. А вот единственный сын умирал от онкологии, что разбивало аптекарю сердце каждый божий день.

Но вот что странно, никакой «просто Маши» рядом с ним не было. Понятно, что заказчица изменила имя, и все-таки она взялась из ниоткуда. Что ей понадобилось от этого человека? Еще одна ненормальная, преследующая богатого мужчину? Возможно, у них было прошлое. И вдруг новая информация – сын Панкратова неожиданно пошел на поправку. И все в эти же дни. Случилось буквально библейское чудо – лежал и умирал, как сказали Крымову: счет шел на дни, а тут встал и пошел. Просто очнулся, порозовел, сбросил ноги с больничной койки и пошел. Да еще аппетит появился в тот же день. Как такое может быть? Крымов поговорил с врачами. Да никак не может быть, ответили те. Без вмешательства высших сил. Именно так ему сказал профессор медицины, большой скептик по части земных чудес. Андрей даже приехал в санаторий, где сын Панкратова проходил реабилитацию, посмотрел на него издалека. Было над чем призадуматься. Сорокалетний мужчина, еще недавно отдававший концы, играет с кем-то в шахматы и смеется, пьет колу и выглядит на все сто. Или почти на все. Все-таки он исхудал, пока лежал при смерти, а набрать вес в мгновение ока никакое чудо не поможет. Законы физики. Хотя все может быть – законы медицины-то оказались попраны самым бессовестным образом.

А потом пожилая нянечка, решив отдохнуть от мытья посуды, сподобилась пооткровенничать с любопытным посетителем.

– Я, милок, вижу, кем ты интересуешься. Так вот, я перемолвилась с ним, ну с этим, воскресшим. И он мне сказал: там был ангел.

– Что? – нахмурился Крымов.

– С его отцом приехала очень красивая молодая дамочка. Ну, в ту самую больницу, где он уже собирался преставиться. Воскресший наш. – Нянечка кивнула на комнату отдыха за стеклом, где и «оживал» сейчас Панкратов-младший. – Он глаза открывает, так он мне сказал, а она сидит у него на постели, держит его за руку и смотрит на него. Прям глаза в глаза.

– Так, – кивнул Крымов. – А дальше что было? Ведь было что-то?

– Смотрит и улыбается. А он, воскресший наш, тоже взгляда от нее оторвать не может. А сама-то она в серебристой одежде, прямо ангельской, и будто крылья у нее за спиной.

– Оба-на, – не на шутку удивился Крымов. – И что же дальше, бабуля?

– Наш спрашивает: «Вы кто?» Она не отвечает. Зато отец за нее: «Ангел, – говорит, а сам плачет. – Твой ангел-хранитель, сынок…» Вот как все было-то. Теперь и думай, откуда чудеса берутся. Ничего не соврала, – она даже руку на грудь положила, – говорю то, что он, болезный, мне сам рассказал. Как на духу. Зачем ему лгать? А, забыла…

– Да?

– Она ему вроде как укол сделала. Какой-то препарат ввела.

– И какой же?

– Да откуда ж мне-то знать? Разве я в институтах училась?

– Но может быть, он, ваш болезный, вам рассказал?

– Просто сказал: ввела препарат. А, вспомнила! Экспериментальный! Новый, значит. Это ему потом уже отец рассказал. Мол, сначала в котика ввели, а потом в сынка его.

– В котика?

– Да, в дымчатого такого. Его этот миллионер сюда привозил – сыну показать. Я видела того кота – здоровый такой зверюга. Все жрать просил. Я у него в палате мыла, у воскресшего, а они коту этому оба, отец и сын, из двух мешков сухарей их кошачьих вонючих накладывали. А кот все хрустит и хрустит, как с голодного края, и жмурится, зараза, от удовольствия. По всему полу эту вонючую пакость растаскал – я потом убирала.

Бог знает что бы еще вспомнила нянечка, но старшая медсестра строго позвала ее и дала какие-то распоряжения. Только один раз нянечка торопливо прошла мимо него и бросила на ходу:

– Вот и думай, милок, ангел это был или нет. Я так думаю – птаха небесная. Никак тут без нее не обошлось.

В тот же день Крымов заехал в больницу, где лежал Панкратов-младший, и спросил врачей и медсестер: Кирилл Евгеньевич приезжал в тот «чудесный день» один или с дамой? И все ответили ему: с дамой – рыжеволосой красавицей в серебристом платье по фигуре, такие только на обложках модных журналов и бывают. Ну так ведь он – король фармацевтики, миллионер, чего бы ему не найти себе такую вот роскошную компанию? И действительно, приехала, вошла в палату, взяла шприц, вытянула раствор золотистого цвета из ампулы и вколола его умирающему Панкратову-младшему. И уже через пару минут тот открыл глаза, потом заговорил, затем встал, и пошел, и есть попросил. Одним словом, выздоровел счастливчик. Так что, да, ангелом оказалась эта рыжая светская дамочка в серебристом платье. Но крыльев за спиной у нее не было точно. Тут все могли поклясться и даже побожиться.

Одно было ясно: фармацевтический король привез с собой загадочную дамочку, которая и вылечила волшебным образом Панкратова-младшего. Теперь оставалось только понять, кто она была и что за лекарство привезла с собой. Но теперь и другое становилось ясно: опасения загадочной «просто Маши» были весьма оправданны – Кирилл Евгеньевич Панкратов, король фармацевтики, и впрямь обзавелся чудесной пассией. Которая ему, Андрею Крымову, уже была заочно симпатична. В прекрасной девушке-целительнице всегда есть особый шарм, наверное, идущий от стародавних волшебных сказок.

Под гудевший за спиной бар Андрей Крымов заказал еще сто вискаря. Он сделал первый глоток, когда его глаза нежно закрыли сзади.

– Я могу только догадываться, – неуверенно проговорил он.

Руки отпустили его.

– Ладно, не буду тебя мучить. – Женщина села на соседний пустующий табурет. – Привет, сыщик Крымов.

Да, это была она, его недавняя новая знакомая – Лиза Сорокина. В черном плаще и белой водолазке, с рыжим каре по плечи.