Текст книги ""Фантастика 2025-178". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Артур Гедеон

Соавторы: Екатерина Насута,Евгений Бергер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 359 страниц)

Санитаров прихватил?

Выправка, правда, у них военная. Но тем лучше. Предсказуемей.

– Мы сейчас освободим вас, Николай Леопольдович. Вы только постарайтесь успокоиться.

Бесит, когда тебе постоянно твердят, что нужно успокоиться.

– Я спокоен, – мрачно ответил Наум Егорович. И замер. В отличие от доктора, санитары с ремнями справились быстро, что явно свидетельствовало о немалом опыте.

– Не спешите. Вы всю ночь лежали. Может закружиться голова, – доктор вился вокруг. – Обопритесь на Петра…

Санитар в белом одеянии подставил плечо. Плечо было подкачанным, движения – выверенными. И главное, взгляд. Взгляд внимательный, отчего Наум Егорович только порадовался, что собственное его тело от долгого лежания затекло и потому сделалось неуклюжим, ватним.

Как знать, что этот, глядящий, усмотрел бы.

Нет, всё-таки подобные операции надо готовить крепко загодя.

– Ох, – застонал он. – Ноги болят, руки болят…

Он постарался скопировать интонации Вероники Юзефовны, дражайшей тёщи, которая несмотря на возраст и привычку жаловаться, была бодра и полна сил.

– Спину защемило…

На спину Вероника Юзефовна жаловалась особенно часто и с завидной периодичностью. Жалобы эти заканчивались оплатой курса массажа, которого хватало на пару месяцев тишины. Или вот санаторий ещё неплохо помогал. Наум Егорович не был уверен, что от спины, но от дражайшего внимания тёщи – так просто великолепно.

– Вы аккуратненько, не спеша…

Что бы тут ни творилось, следовало признать, что с Капустиным обращались довольно бережно. Скорее как с ценным приобретением, чем заложником.

Наум Егорович сделал шаг и позволил себе повиснуть на могучем Петре.

Вот служил же.

Где?

У кого?

Или из частных структур? Нет, скорее уж из родовых. А значит, эта лавочка под чьим-то могучим гербовым крылом прячется.

– Пётр вас проводит, поможет привести себя в порядок. А потом мы побеседуем. Тут недалеко. Уж простите, место не то, которое должно, а потому ремонт здесь не проводили довольно давно…

– А где я?

– В санатории, – не моргнув глазом, соврал доктор. – Но об этом позже. Вы не переживайте, Николай Леопольдович, мы всё обсудим. Но сейчас вам, верно, хочется не разговоров.

И подмигнул, падла этакая.

Туалет оказался в коридоре. Таком вот длинном узком характерного вида коридоре. На полу плитка. Стены выкрашены в болотно-зеленый и белые двери выделяются на них яркими пятнами.

А на туалетной ни замка, ни засова с внутренней стороны.

Тоже интересно.

Наум Егорович отметил и сероватый унитаз, и зеркало, утопленное в стену, и собственную перекошенную физию, на которой застыло выражение удивлённое и одновременно растерянное.

– Справишься? – поинтересовался Пётр спокойным тоном.

– Постараюсь, – Наум Егорович опёрся на стену. – Руки затекли… где я?

– Док расскажет. А ты давай.

И на унитаз махнул.

Уговаривать себя Наум Егорович не заставил.

Глава 32
Об особо опасных местах торговых центров

Глава 32 Об особо опасных местах торговых центров

Посмотрев в окно я увидел черную карету без опознавательных знаков.

Сказ о том, как опричники приехали за князем-диссидентом.

– А тебе не надо с ними? – Никитка ткнул в Лялю пальцем, по которому та шлёпнула и сказала:

– Не-а… наоборот, мне надо вести себя так, чтоб это подозрений не вызывало.

– А это как? – поинтересовался Никита и, поднявшись на цыпочки, принюхался. – Я бы пожрал чего…

– Ты ж только что ел! – Ульяна старалась не сильно глазеть на кузена Мелецкого, который тоже был Мелецким и в теории идеальным, но то ли у Данилы было что-то не то с представлениями об идеальности, то ли кузен сломался, но…

В общем, выглядел он как классический Мелецкий.

Разве что ещё придурковатей старшего, хотя это было сложно. И дело даже не в алых волосах, которые торчали дыбом, или в этой майке вот. Дело в выражении лица, таком, растерянном, удивлённом и в то же время предвкушающем.

А уж когда он Лялю увидел, так выражение стало просто-напросто глупым.

Впрочем, тут Мелецкого-второго можно было понять.

Ляля блистала.

Или блестела? Причём в прямом смысле слова. Переливались драгоценные камни всех размеров и оттенков. Поблескивали волосы.

И ногти.

И глаза. Особенно глаза. Прям засияли, узрев Мелецкого-второго.

– Это Ляля, – сказала Ульяна, раздумывая, стоит ли предупреждать одного потенциального будущего родственника о привычках другого, реального и настоящего.

В частности, о лопате.

Тем более в отличие от сумочки, лопаты Ляля не приобрела. Хотя… сумочку она тоже отдала, подтверждая постулат, что тяжела жизнь современной русалки: ни сумочки, ни лопаты.

– Алексей… – промямлил Мелецкий-второй, густо краснея. – А вы… это… вы… кто?

– Русалка, – Ляля взмахнула длиннющими ресницами и потупилась.

– А я вот… вот… даже не знаю, кто если так-то.

– С точки зрения видовой принадлежности – человек, – Василий счёл нужным внести ясность. – Но мне кажется, что истинный смысл высказывания лежит за пределами моего понимания.

– Не обращай внимания, демоны все немного странные, – сказала Ляля и покосилась куда-то в сторону. Ульяна тоже поглядела. И почти не удивилась, увидев вывеску известного строительного гипермаркета. Вот наверняка где-то там, в дебрях полок, за рядами газонокосилок, бензиновых опрыскивателей и прочих, строительно-дачных инструментов, скрывались лопаты.

– Ага… – кивнул Алексей. – А…

– А ты замороченный, – Ляля шагнула и оказалась перед застывшим парнем. – Эх… дядю Женю увезли. Жалко.

– Ляль, ты уверена?

– А то, – она помахала растопыренной ладонью. – Видишь, не реагирует.

– Просто оторопел от твоего сияющего великолепия, – фыркнул Никитка и широко зевнул. – Слушай, а тут ведь должен быть зоомагазин?

– Только не говори, что ты весь корм сожрал! – Ляля помахала другой рукой, но Мелецкий и этого не увидел.

– Не… корм есть. Его сожрёшь. Пресная гадость… я подумал, что раз я на улице сплю, то мне бы это… матрасик купить. А там я вообще домики видел! Классные такие. В три этажа! И с когтеточкой!

– Это для кошек!

– И что?

– Ты ж не кошка.

– Так что теперь, раз я не кошка, мне без домика жить? Прям на улице?

Сказано это было громко, и шедшая мимо парочка обернулась.

– Что за дискриминация по видовому признаку! – продолжал возмущаться Никитка, а когда Ляля отвела взгляд от застывшего Мелецкого, произнёс уже тише. – Карточку дай.

– Какую?

– Василия. Ты ж там не всё на сумки спустила?

– Вообще-то…

– Вообще-то я жизнью рисковал в разведке! Здоровьем! Все лапы истоптал в кровь, шерсть вон… до сих пор зудит вся!

И в доказательство Никита почесался. Именно в этот момент Алексей моргнул.

– Извините. Кажется я…

– Заморочили тебя, – Ляля провела пальцем по лбу, от волос до переносицы, а потом палец подняла, позволив всем разглядеть чёрную отливающую нефтью каплю. – Видишь?

– Это… – он явно попытался думать. Но Ульяна понимала: сложно думать, когда с тебя снимают чёрную жижу.

– Ляля! – Никита дёрнул её за прядку.

– У Василия спрашивай. Это его карточка!

– Так ты её себе забрала, – возмутился Никита. – Василий, ты ж не против? Ты ж понимаешь, что мне тоже нужен комфорт. И вообще, я тебе отдам! У меня деньги есть, я просто забыл их. Точнее потерял.

– Деньги?

– Да карточку. На ошейнике её не больно потаскаешь, а в шкуре карманов нету. Вот я и положил в надёжное место, чтоб она не потерялась.

– И? – уточнила Ульяна.

– И забыл, куда, – Никита потёрся спиной о стену. – Чтоб… и к ветеринару стоит заглянуть, по ходу… что-то там у них нездоровое росло.

Он поскрёб уже шею.

– Дань, – голос Алексея прозвучал жалобно. – Ты обещал рассказать, что тут происходит.

– Блин, вот точно нездоровое… так… мне срочно… Данила, тебе нужно в туалет!

– Мне не нужно, – попытался возразить Мелецкий.

– Нужно! Я стесняюсь на людях оборачиваться, а оно… зудит… чтоб… – Никита крутанулся и тоненько тявкнул, отчего выражение лица Алексея вовсе сделалось нечитабельным. – Одежду… заберешь… штаны любимые…

– Так, Лёха, стой тут, – Мелецкий-первый быстро сообразил, что к чему. – Уль, пригляди, чтоб не ушёл…

– От нас не уйдёт, – пообещала вместо Ульяны Ляля и так, что вздрогнул даже Никитка, буркнув:

– Парень, у тебя шлем есть?

– Ну да… и мотоцикл тоже.

– Мотоцикл – фигня, а вот шлем – это важно. Очень важно. Ты его, главное, его надевай, не стесняйся… даже на ночь…

Сказал и на бег сорвался. Причём бежал как-то странно, на полусогнутых ногах и торс вытянув вперед, будто с трудом удерживаясь от того, чтобы не упасть на четвереньки. А потом всё-таки упал и побежал уже скачками.

– Р-ряв! – прокатилось по центру.

И солидного вида дама, застывшая у витрины с нижним бельём, чей вид несколько не соответствовал солидности этой дамы, вздрогнула и подскочила.

– Что вы себе позволяете! – крикнула она, замахиваясь сумочкой.

Никита отпрыгнул и оскалился.

– Извините! – крикнул Данила. – Это мой брат… извините… он квадробер, вот порой и находит… к ноге! Рядом, я сказал!

– Я брежу, – Алексей провожал взглядом Данилу, который удалялся быстрым шагом, а рядом на четвереньках, но вполне себе бодро бежал Николай. – Или они в самом деле?

– Все бредят, – сказала Ульяна философски. – Мир так устроен…

– Бред – это искажение восприятия реальности вследствие субъективных особенностей воспринимающего, – Василий тоже смотрел вслед. – А домик купить надо. Возможно, он действительно чем-то заразился. В этом случае будет разумно изолировать Никиту. Но я не уверен, не воспримет ли он изоляцию в вольере как оскорбление?

Алексей затряс головой и замолчал.

И молчал долго. Так, что это молчание начало нервировать.

– Не обращай внимания. У Никиты… своеобразные привычки. Сейчас увидишь, – Ульяне стало его немного жаль. Всё-таки следовало признать, что родственники у неё довольно своеобразные и для адекватного их восприятия нужна некоторая привычка. – А ты сейчас чем занимаешься?

Вопрос она задала для поддержания разговора и ещё потому, что молчать было бы вовсе неудобно, а что ещё спросить у смутно знакомого – второй Мелецкий почему-то в памяти не отложился – человека, Ульяна не представляла.

– Похоже, что уже ничем. Ну или вот… – он потрогал ухо. – Дурью маюсь.

– Семейные таланты, стало быть, развиваешь…

Алексей вдруг улыбнулся и Ульяна вздрогнула.

А ведь похожи.

Удивительно похожи.

С другой стороны, они ведь и так близкие родственники, так почему бы им и не быть похожими? И возможно, что в этом сходстве нет ничего такого… ну, двусмысленного. А улыбка… да, широкая.

Весёлая.

– А ты, стало быть, Данькина невеста?

– И его в том числе.

– А я вот одна, – встряла Ляля, подбираясь к Мелецкому-второму сбоку. – Совершенно одна… тоскую.

И снова ресничками хлоп-хлоп.

– Эм… извините, но вы не показались мне тоскующей, – осторожно заметил Алексей и покосился в сторону туалетов. – Вы… очень деятельно проводили время… запихивая… в багажник.

– Это я дядю… – Ляля ковырнула носочком пол.

Пол был бетонным и не ковырнулся.

– Да, мне сказали. Хотя… зачем?

– Отправили на поиски себя, – Ульяна тоже посмотрела в сторону туалетов. Нет, сколько можно возиться-то? Ушли, обернулись и назад быстренько.

А они…

Или может, случилось чего?

А как узнать?

Отправить кого? И кого? Алексея? Но… нет, он ещё, пожалуй, морально не готов.

– Василий, а ты в туалет не хочешь? – поинтересовалась Ульяна.

– Нет. Я предпочитаю избегать посещения санузлов в местах с повышенной проходимостью и нагрузкой.

– Василий, ты всё-таки хочешь в туалет.

– Я не хочу, – Василий чуть нахмурился. – Демоны, в отличие от людей, способны замедлять некоторые физиологические процессы, что помогает избежать неудобных ситуаций.

– Вась, она хочет, чтобы ты сходил за Данилой и Никитой, – пояснила Элеонора.

– Да⁈

– Да, – подтвердила Ульяна.

– Я могу, – заикнулся было Алексей.

– Мне это также не составит труда. Но я просил бы в будущем изъяснятся прямо, поскольку вследствие недостаточной сформированности эмпатической сферы я плохо улавливаю скрытые смыслы и намёки, – Василий перехватил портфель.

К туалету он не шёл, но шествовал, довольно быстро и с чувством собственного достоинства.

– А… он и вправду демон? – уточнил Алексей, глядя вслед.

– Вправду, – Ляля подскочила на одной ноге. – А у тебя девушка есть?

– Нет…

– Совсем нет?

– Совсем.

– И невесты тоже?

– И невесты нет. И собаки тоже нет, – причём сказано было так, что у Ульяны сложилось впечатление, что отсутствие собаки печалило Алексея куда больше, нежели отсутствие невесты.

И где-то понять его можно.

– Ну… с собакой я тебе подсоблю, – хмыкнула Ульяна. – Наверное…

Василий тоже исчез.

Ушёл и с концами. Ульяна на часы смотреть не хотела, но оно как-то само смотрелось. Пять минут. Десять… а ведь Данила с Никитой и того раньше ушли.

Какой-то не туалет, а бермудский треугольник, честное слово.

И главное, не очень понятно, что делать.

– Как-то они долго, – озвучил Алексей, который до того молчал и как-то делал это задумчиво, сосредоточенно даже, видать, страдая по отсутствию собаки.

Или невесты.

Или невесты с собакой.

– Действительно… что-то, наверное, случилось, – сказала Элеонора, тоже на часы поглядывая. – Наверное, надо подойти… посмотреть…

– Я могу! – вызвался Алексей, на шаг отодвигаясь от Ляли, которая чуть прищурилась. – Я быстренько…

– Я с тобой, – Элеонора сказала это и пояснила: – Рядом побуду, чтобы если вдруг что, помочь.

– Тогда и я… и Ляля тоже…

Ульяна представила, как они всей толпой дежурят у входа в мужской туалет. С другой стороны, там есть общий коридор, который на два и дежурить можно в нём, делая вид, что они кого-то ждут.

С той, с женской, стороны.

– А вам как раз стоит задержаться, – Элеонора взяла Алексея под руку, отчего тот замер. – Только не оборачивайтесь, но там парень уже минут пять с Ляли глаз не сводит. И сдаётся мне, это не случайно…

– Ой, – сказала Ляля, старательно покраснев и попыталась скосить взгляд.

Алексей же нахмурился и сделал было попытку дёрнуться, но был остановлен нежной властною рукой.

– Спокойно. Пусть знакомиться. Логично, что они попробуют зайти с двух сторон. Только будьте осторожны.

– Но…

– Потом объясню. Пошли, а то спугнём. Уля, если что, то… вы ему, главное, сразу не отказывайте. Договоритесь о встрече, номер телефона дайте и всё такое…

Ляля вздохнула.

И когда Элеонора отошла, произнесла так, препечально:

– И этот же ж не жених… Уль, а где женихов берут?

– В смысле?

– Ну, вот у нас понятно. Ты себе живёшь, по улицам ходишь, на тебя глядят. Ты глядишь. Приглядываешься. Или вот ещё в клуб сходить можно. Парни там тоже собираются. Знакомятся… все мои сёстры своих мужей в клубе нашли. А тут? Тут клуб есть?

– Разве что виртуальный. Есть сайт знакомств. И даже приложения. Я тебе потом…

– Девушки, – этот голос был низок и полон очарования, настолько, что руки сами зачесались, страдая по отсутствию лопаты. – Скучаете?

Ульяна обернулась и руки убрала за спину. А то вдруг лопата возьмёт и наколдуется? Это ж дело такое… и главное, желание врезать ею по чёрным кудрям незнакомца было до боли ясным.

– Нет, – сказала Ульяна.

– А мне кажется, что скучаете… я давно за вами наблюдаю, – и чёрные глазищи вперились в Лялю. Брови шевельнулись волной, а тип повернулся, позволяя оценить роскошный профиль.

Ляля хлопнула ресницами.

И ротик её округлился. То ли от восторга, то ли от вопросов.

– Позвольте представиться. Родион. Можно Род. Родика не люблю, это как-то фамильярно. А вас как звать, красавицы?

– Ляля, – сказала Ляля, протянув ручку, которую тотчас поцеловали. И сделали это с придыханием, а ещё от Родиона пахло чему-то таким, мятно-кислым, будто во вчерашний кефир настрогали мяты, причём сразу пучками.

– Просто Ляля?

– Ага… просто вот…

– Какое восхитительно необычное имя…

Он что-то сделал рукой, отчего запах стал резче, и помимо мятных нот в нём прорезались горькие, то ли полынь, то ли вообще железо калёное.

– … я искал вас всю жизнь, – рокотал голос, вызывая пульсацию в висках. – И вот теперь могу с гордостью сказать, что нашёл своё счастье…

– Где? – Ляля опять похлопала ресницами.

– Прямо тут! Вот передо мной! И нет человека, более счастливого… я вам скажу…

А ведь и силой от него тянет, точнее не от него, а от запаха этого, будто что-то в него добавили.

– Я тебе нравлюсь? – спросила Ляля, мило улыбаясь.

– Безумно!

– Тогда… ты меня поцелуешь?

– Сейчас? – от подобного поворота Родион, кажется, немного растерялся.

– Ага.

– Вот… вот здесь?

Он и рученькой красиво махнул, показывая, что находится не в самом подходящем для поцелуев месте.

– Ага, – повторила Ляля. – Или я не нравлюсь? А хочешь…

Она вдруг подалась вперед и тонкие ручки легли на плечи Родиона, отчего тот вздрогнул.

– Хочешь, я тебя сама поцелую?

– Т-ты… к-как?

– Вот так, – Ляля приподнялась на цыпочки и коснулась губ. А потом отпрянула. – Фу… ненавижу, когда приворотные используют. Они ж воняют!

– А он использовал?

– Ты разве не почуяла? Вон как скривилась. Я уж решила, что сейчас проклянёшь, а нам с ним поговорить бы надо. Ну, я так думаю.

– Запах, – призналась Ульяна и, не удержавшись, помахала перед лицом Родиона. – Знаешь, давай его отведём куда-нибудь?

– В туалет? – когда нужно, Ляля показывала просто-таки невероятную сообразительность.

Глава 33
Где речь идет об отдельных аспектах эволюции оборотней

Глава 33 Где речь идёт об отдельных аспектах эволюции оборотней

Вряд ли враги настолько продвинулись в маскировке, чтобы незаметно подтянуть в столицу армию с осадными орудиями, таранами и другими жульническими вещами, которые помогут им выиграть

– Ау… – донеслось печальное из кабинки, и седой господин, сосредоточенно растиравший по рукам жидкое мыло, вздрогнул.

– Запор, – сказал Данила, косясь на запертую дверь. – С детства страдает… и вот, похоже, снова. И всё почему? Питание и ещё раз питание. Иначе будет вот…

– Сочувствую, – господин, может, и не поверил, но кивнул. А домывши руки, вовсе покинул туалет. Так, Данила выскользнул за ним и, дёрнувши соседнюю дверь, на которой красовалась табличка «Посторонним вход воспрещён», убедился, что та не заперта.

И что инвентарь для уборки хранится тут же.

И среди прочего – вывеска, что туалет временно закрыт, поскольку идёт уборка.

Вывеску Данила и прицепил, а потом и дверь прикрыл.

– Кит, – крикнул он, возвращаясь. – Ты как там?

– У-а-а… – вой сделался ниже, басовитей и печальней.

– Что хреново, я понял. А подробнее можно? А то ощущение, что у тебя ангина началась. Слушай, а у оборотней может быть ангина? Не знаю, например, если по мокрой траве бегал и лапы намочил?

– У-ы, – теперь в голосе слышалась обида.

– Покажись, – потребовал Данила.

– Ы!

– Ну ты ж не будешь сидеть здесь вечность.

– У!

– Вечером центр закроется и тебя выгонят. И вообще, там тесно и не кормят.

– А-ы-у, – дверь приоткрылась и в щель высунулась рука. Такая обычная с виду человеческая рука. Ну, почти обычная, потому что сверху ладонь покрывала густая рыжая шерсть. Она росла и на пальцах, и между ними, выглядывая пучками, а вот ногти вытянулись и обрели чёрный цвет.

– Э-м… – сказал Данила, потому что понятия не имел, что ещё сказать. – А… только… руки?

– У-ым, – Никита распахнул дверь и явился во всей красе.

Красы было… очень на любителя.

Любительницу.

Его тело в какой-то мере ещё сохраняло человеческие очертания. Правда, весьма условно, потому что выходил Никита, опираясь на все четыре конечности. Спина выгнулась, распирая до того вполне просторную майку. Голова опустилась.

– М-да… это… а ты… как бы… ну, мог бы? В туда. Или в сюда… в смысле… слушай, а тебя ж раньше так не штырило, а?

– Угу, – сказал Никита, опускаясь на зад.

Хрустнули, расползаясь по шву, штаны.

И Никита заскулил, жалобно. Лицо его тоже изменилось. Будто он начал превращаться, правда, не в шпица, но в какую-то огромную стрёмную клыкастую тварь, но потом передумал. Вот и остались вытянутые челюсти, плоский нос и покатый лоб, над которым торчали рыжие вихры.

Из пасти выглядывали клыки, которые слегка загибались.

– Эм… Кит… вот честно… я… так, давай думать. Назад ты не можешь?

Никита кивнул.

– И вперёд ты тоже не можешь?

Он снова кивнул.

– И что за хренью ты рискуешь стать, не знаешь?

Никита затряс головой, а потом наклонивши её, резво почесал за ухом. Ногой. В кроссовке. Потом рявкнул и, вцепившись в кроссовок зубами, стащил его.

– Спокойно!

Это уже точно было не нормально, точнее более не нормально, чем обычно.

– Спокойно, – повторил Данила, уже не столько Никите, сколько себе. – Спокойствие и только спокойствие… Кит, не теряй разум.

А Никита, выплюнув кроссовок, повернулся.

Глаза у него нечеловеческие.

Крупные.

Круглые.

Скорее даже кошачьи, чем волчьи. Нос… нос чёрный и подрагивает. Видно, как расширяются ноздри, вбирая окрестные запахи. Острые уши прижимаются, а губа задирается. И из горла доносится низкий утробный рык.

Так, а что делать, если Никита бросится?

А если его там мышь укусила? Или ёжик? Бешеный? Данила читал, что ёжики очень даже бешенство разносят… вот… а у Никиты прививок наверняка нет.

И он заразился.

И…

Никита поднялся, распрямился, насколько получилось, и, опираясь на полусогнутые пальцы рук, двинулся на Данилу. Голова его опустилась, зубы поблескивали, а вот шерсть на загривке поднялась дыбом.

– Никита, ты… ты не нервничай, ладно?

Бежать?

А дверь? Дверь хлипкая. Не выдержит. Сейчас Никита хоть в туалете заперт, а вот выпусти и… тут же центр торговый. Люди. Дети. И если Никита на кого нападёт?

Если причинит вред?

Данила себе такого не простит. Да и сам Никита, когда очнётся.

– Тихо… хороший мальчик… очень хороший, – Данила заставил себя стоять. Он медленно поднял руку и протянул раскрытой ладонью. – И человек хороший. Не знаю, что с тобой, но ты прежде всего человек…

– У-р-р… – рычание было грозным, но, пожалуй, не угрожающим. Скорее предупреждающим. И Никита остановился.

– Вот так… давай, вспоминай. Ты Никита. Извини, фамилию не помню. Но и на кой она нужна. Главное, что ты – Никита. Мы с тобой знакомы. И с Игорьком. Помнишь Игорька?

А зверюга-то приличная. Вот не факт, что она такой и останется, но сейчас впечатляет.

И клыки.

В мире не осталось животных с такими клыками. А вот там, в Европе, Даниле случилось в музее побывать. И в этом музее хранились черепа саблезубых тигров. Точнее не совсем тигров. Ему объясняли, что тиграм они родня, да, но очень дальняя. И вообще некоторые даже до разделения хищников на кошек и собак появились…

Как этот?

Мокрый нос коснулся пальцев. А ведь и отхватить их легко… но авось, не отхватит. Так, дар… дар после вчерашнего был на диво стабилен. И если Никита захочет прорваться, то Данила удержит.

Создаст ту же огненную стену, в конце концов.

Но тогда точно сработает сигнализация. Народу прибежит. Внимание. А что-то подсказывало, что лишнее внимание – это не то, что Никите надо.

– Ух, – выдохнул тот и головой затряс. И взгляд проясняться начал.

– Ф-фу, – Данила тоже выдохнул. – Кит, ты…

– Уа, – сказало существо и обернулось. Увидело продранные штаны, из которых торчал куцый, какой-то обгрызенный хвост, и заскулило. – У-а-а…

– Да фигня штаны, Кит. Купим новые. И с этим разгребемся. Надо только решить…

В дверь постучали. И вежливый голос осведомился:

– Как я понимаю, имеют место быть затруднения?

Демон.

И сейчас его появлению Данила обрадовался.

Очень обрадовался. Прям как родному. Потому что одно дело самому вот над проблемой думать, и совсем другое – вместе. Коллективным, так сказать, разумом.

– Вась! – Данила рванул дверь и, ухватив Василия, втянул его внутрь. – Вась… ты это… ты как, в оборотнях разбираешься?

– Агу! – присоединился к вопросу Никита, приподнимаясь на задние лапы. И глубокомысленно добавил: – Уау!

– Причём полный, – согласился с ним Данила.

– Эм… – Василий, отодрал Данилины пальцы, поднял портфель повыше и уточнил. – Ты контролируешь нормальность психо-эмоционального состояния?

– Ау? – Никитка снова плюхнулся на зад и поглядел на Данилу, надеясь получить объяснения.

– Оборотни, испытывающие затруднения со сменой облика часто нестабильны также в эмоциональном плане. Их разум порой угасает, уступая место первичным инстинктам…

– Уа! – возмутился Никитка и головой покачал.

– Он отключился, но потом вернулся, – Данила счёл нужным сказать. – Извини, Кит, но это может быть важным.

– Как надолго?

– Не знаю. Пару секунд буквально. Он рычал и шёл на меня. А потом вот успокоился.

– Хорошо, – Василий застыл, явно задумавшись.

И думал.

Думал…

Данила вот тоже пытался думать. Но в голову ничего такого не приходило. Может, в демонических академиях про оборотней и рассказывают, или вон на эльфийской заочке, но в его универе оборотней считали мифическими персонажами.

– Ты позволишь коснуться? – поинтересовался Василий.

– У, – Никитка ответил коротко и для ясности кивнул.

– Благодарю. Если вдруг возникнет желание напасть или отгрызть мне руку, буду очень благодарен за предупреждение.

– Уху, – на этот раз почти слово.

– Могу я обратиться с просьбой подержать? – белый портфель протянули Даниле. – Благодарю.

– Что с ним?

– Пока… это исключительно предположение. Мне кажется, что виной всему всплеск той неидентифицированной энергии, присутствие которой ощущалось на границе закрытой территории.

– Я ничего не ощутил.

– Ощущение было слабым. Я неверно истолковал его, как естественное волнение вследствие… личных причин, – демон слегка смутился. – Однако сейчас я вижу остаточные следы, которые указывают на ошибочность изначального предположения.

Белые пальцы потянулись к шерсти.

– Позже Никита подтвердил, что имел место именно энергетический выброс…

– Уху, – подтвердил Никита и, не удержавшись, поскребся.

– Возможно, в любом ином случае он прошёл бы без последствий, однако, как я понял, Никита изначально имел некоторый дефект, вследствие которого вторая форма была… своеобразной.

– Ух, – Никита ткнулся носом в пальцы и лизнул их.

– Я бы попросил впредь сдерживать подобные порывы, – демон чуть вздрогнул, но выдержал. – Я… понимаю, что это сложно… всплеск был не настолько мощным, чтобы причинить физический вред, однако он вплелся в энергетическую структуру, окончательно дестабилизировав её.

– Уа? – вопрос был ясен и без перевода.

– В результате, полагаю, что произошёл откат к одной из первичных эволюционных форм оборотней. И… могу я увидеть клыки?

Клыки были продемонстрированы тотчас.

Длинные, они выдавались из верхней челюсти, слегка загибаясь этакими полумесяцами. Данила прикинул, что в длину сантиметров пятнадцать будет. Если не больше.

– Согласно устоявшейся концепции, все оборотни имели общего предка, от которого в дальнейшем под воздействием факторов внешней среды и энергокартины конкретного биотопа и эволюционировали в различные животные формы…

– У?

– К сожалению, данных об этом общем предке чрезвычайно мало. Знаю, что порой случается спонтанное проявление некоторых… эволюционно регрессировавших признаков, к примеру, клыков или вот хвоста, но чтобы настолько явно…

– Уникум ты, Никита, – произнёс Данила то, что понял.

Признаваться, что понял не так много, было несколько неловко.

– Совершенно точно. Хотя, как понимаю, окончательного оборота не произошло…

– И что делать?

– В идеальных условиях я рекомендовал бы полную изоляцию.

– Урм! – голос у Никиты оказался громким.

– Мы не в идеальных условиях. Мы в туалете, – на всякий случай напомнил Данила, а то кто их, демонов, знает. – И вряд ли здесь получится кого-то изолировать.

– Я осознаю наличие некоторых затруднений, – согласился Василий. – Я постараюсь помочь. По ощущениям эта энергия близка моей. И возможно, если я немного подтолкну процесс добавив энергии извне…

Пахнуло чем-то холодным.

Тут же раздался хлопок. Резко завоняло паленой шерстью и Никитка вякнул:

– Р-ря!

Впрочем, тут же раздалось:

– Да ты вообще одурел, демон!

Голос был знакомым, как и шпиц. Точнее… ну, хвост был определенно знаком. И этот хвост махнул влево, потом вправо. Потом Никитка крутанулся, пытаясь выбраться из кучи одежды.

– Предупреждать надо… что-то тут… сейчас… гадость… вот за что мне это.

– Сейчас, – Данила наклонился, поднимая майку. – Кит, ты лучше так, чем…

И замер. Потому что сзади шпиц был определённо шпицем, но вот у нормальных шпицев клыки из пасти не торчали. Да и в целом…

– Можно? – в дверь постучали. – Дань, вы тут застряли, и там девочки волнуются.

Дверь открылась, пропуская Лёшку.

– О, собачка… а… слушай, а чего у неё морда такая странная?

– Чего? – Никита сел и поднял лапу, пытаясь ощупать морду.

– Чего? – эхом отозвался Лёшка.

– Так… Лёха, это Никита…

– Никита?

– Рыжий такой… помнишь. Вот… у него тут проблема небольшая.

– Ага… небольшая? В смысле, небольшая⁈

– Твою же ж… – Никита поднял вторую лапу. – Вась, будь другом, подними меня к зеркалу…

– Он в собаку превратился… или в кошку? И это ты называешь небольшой проблемой?

– В кошку? В какую кошку⁈ – Никитка подпрыгнул. – Поднимите меня!

– Держи, – Данила сунул портфель несколько растерявшемуся демону и подхватил… ну, кошкошпица? Или как это правильно назвать? Во всяком случае морда у существа была вполне кошачьей. – Кит, ты не переживай, может, оно потом как-нибудь стабилизируется…

– Твою же ж… – Никита уставился на своё отражение. Потом раскрыл рот. Повернулся влево. Вправо. Рот закрыл. Изогнутые клыки скользнули по обе стороны рта. – Я ж теперь… кто я теперь? И лапы вот…

Лапу он поднял, выпустив когти.

– Ну… так-то оно не очень в глаза бросается, – поспешил заверить Данила. – Морда чутка другая, но шерсть-то прежняя! И вон её сколько. Никто ничего не заметит… а потом, глядишь, энергия развеется, и ты придёшь в норму…

– Я не уверен, – демон присел и, подняв одежду Никиты, принялся складывать в портфель. – Ощущения довольно странные. Мне кажется, что для полноценного оборота ему не хватило силы, а моя всё-таки оказалась чуждой, поэтому случился откат. Или, вернее будет сказать, возвращение к первой форме. С сохранением некоторых форм исходно-предковой.

– А… вторая? – клыки делали речь Никиты несколько неразбочивой. – Я что, кошкой стал бы?

– На самом деле первые саблезубые хищники появились задолго до расхождения эволюционных ветвей на кошачьих и псовых, – Василий поглядел на Никиту прищурившись. – Дошедшие до нашего времени черепа оставляют много вопросов, а потому согласно последнему выпуску «Вестника эволюции» основной предковой формой оборотней был назван… погодите… у меня с эльфийским некоторые сложности, тем паче, что там перевод во многом зависит от контекста… но если на человеческий и грубой, то Зверозуб Ужасающий.

– Жверозуб, – произнёс Никитка, широко раскрывая пасть. – Ужасающий… и сильно ужасающим был?

– Сохранилось всего несколько костей, но да… он ведь был классическим хищником эпохи гигантов, и если верить реконструкции, то он достигал в холке полутора метров, а длина была – около трёх. Имел мощные лапы, хорошо развитую мускулатуру, которая была укреплена мощным энергетическим полем. Это, правда, только теория и у неё имеются оппоненты…