Текст книги ""Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Александра Черчень

Соавторы: Василий Маханенко,Дмитрий Янковский,Юрий Уленгов,Валерий Пылаев,Вячеслав Яковенко,Макс Вальтер,Мария Лунёва,Владимир Кощеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 339 (всего у книги 342 страниц)

Глава 16

В сон я погрузилась с трудом. Отчего-то в голове роились всякие мысли. Об Эванжелине, Лилит, работе и о ритуале.

До последнего осталось всего четыре дня, а я даже не узнала, кто же эта темная ведьма. Рей говорил, что у него есть план, но с ним он делиться со мной не собирался. Это особо не радовало! Так-то планируется, что это я буду возлежать и истекать кровью на алтаре, а не магистр.

В конце концов, я все же заснула, даже не подозревая, что кто-то очень наглый вновь ворвется в мой сон.

Мне снилась просто-таки чудеснейшая картина. Ровный газон, беседка, увитая дикими розами, цветущие вишни и яблони. Это место я узнала сразу – мамин сад в отцовском доме. Мой взгляд скользил по до боли знакомым местам. По изящным лавочкам, небольшому фонтанчику, ровным дорожкам. Я думала, что уже забыла, как все тут выглядит, ведь в последний раз была тут маленькой. Но нет…

Я помнила, как носилась здесь с братом, как сидела вот так же в этой беседке, но с мамой. Она вышивала, а я беспечно болтала ногами и задавала огромное количество глупых вопросов. Как иногда мы обедали в саду: слуги выносили круглый столик на лужайку у фонтана, а на десерт мама самолично готовила вкуснейшее фруктовое мороженое.

На миг я будто перенеслась в детство, потому что не сразу поняла, что это происходит не наяву.

– Отчего-то в твоей памяти не отпечаталось, как выглядело небо, и я позволил себе небольшую шалость, – раздался сбоку бархатный голос. Рей!

Не хотелось сознаваться самой себе, но я даже соскучилась по нашим встречам с оттенком нереальности. Только стало немного грустно, что это не мой разум подкинул это воспоминания, а магистр использовал технику наведенных сновидений.

– Ты снова в моем сне, – деланно строгим тоном проговорила я, все же поднимая глаза наверх.

И на мгновение я потеряла дар речи. Небо нежного голубого цвета было укрыто тонким покрывалом из полупрозрачных облаков и звезд, а рядом с солнцем бледно-фиолетовым сиянием светила луна.

– Как красиво! – вздохнула, все же не удержав серьезного выражения лица. Теперь сад ещё сильнее напоминал мне ожившую сказку, а не реальность. Хотя, может, это и правильно? Прошлое должно оставаться в прошлом.

– Но даже самое сказочное небо не сравнится с тобой, – шепнул мне Рейанар, придвигаясь поближе и обнимая меня за талию. – Я готов любоваться вечность, моя Адель.

У меня был порыв сопротивляться или как минимум сообщить, что я как раз таки своя Адель, но когда мужчина начал целовать мое лицо, медленно, но твердо направляясь к моим губам…

Я не смогла. У меня пошли мурашки по всему телу, а коленки предательски задрожали.

– Твоя нежная кожа, мягкие рыжие волосы, твой запах… – шептал он мне в ушко. – Я говорил, что ты пахнешь вишней? Я с ума схожу…

Губы магистра властно накрыли мои. И этот поцелуй отличался от других, что происходили между нами. Он был ярче, острее, в венах тут же загорелась, вскипела кровь.

Я честно поплыла, меня будто унес тот дикий напор, та волна страсти, что исходила от мужчины.

Рей целовался яростно, напористо, будто оторвется от моих губ – и все, не сможет вдохнуть кислород. От этой мысли, что проскочила в моей подернутой туманом голове, мне стало не по себе.

Попыталась отстраниться, но меня не выпустили из объятий – хватка лорда стала лишь крепче.

– Рей, я… – едва мужчина оторвался от моих губ, чтобы скользнуть поцелуями на шею, проговорила, – я подумала и решила, что мне в данный момент не нужны отношения.

Да-да, нашла место и время, конечно, чтобы это сообщить, но глупо будет искать удобный час.

– Это вообще не проблема, – отозвался маг, вновь возвращаясь к моим губам.

Ещё один крышесносный поцелуй – я даже на миг забыла, о чем мы говорили.

– Не проблема? – спросила я, вновь возвращая себе личное пространство – ладошками уперлась в твердую грудь мага.

Он тяжело дышал, а обычно или зеленые, или голубые глаза инквизитора были почти черными.

– Не проблема, – согласился лорд Рейвенс и продолжил без капли смущения: – Значит, будем, скажем так, встречаться без официальных отношений.

У меня тут же прояснилось в голове да и колени дрожать перестали. А Рей самым бессовестным образом продолжил свое дело как ни в чем не бывало – вновь попытался припасть к губам, крепко обняв за талию.

– Что, прости? – возмущенно вопросила я, рывком освобождаясь от его хватки и поднимаясь со скамьи, на которой сидела.

Он откинулся на деревянную резную спинку, все так же продолжая тяжело дышать:

– А какой вариант развития событий ты ожидала, Адель? В любом случае я могу только стать твоим… покровителем. Заботится о тебе, обеспечивать и облегчить тебе жизнь, благо, возможностей у меня много. К тому же тебе, как ведьме, выгодно иметь связь с инквизитором.

У меня снова вскипала кровь – но уже далеко не от страсти. Я была зла. Да что уж, в ярости. Но лишь сжала кулачки и совершенно постным тоном поинтересовалась:

– Почему же, многоуважаемый лорд-инквизитор, мне выгодно иметь с вами связь?

Рей спокойно ответил:

– Например, чтобы служители Единого не интересовались твоей хорошенькой персоной и живущей в лавке нечистью.

У меня, если честно, словно земля под ногами провалилась. Я даже не знала, как реагировать на происходящий разговор. Хотелось отчего-то смеяться, плакать и кричать от злости одновременно.

Глупая, глупая Адель, которая думала, что… А впрочем, неважно. Я ошибалась. Жаль, но надеюсь, что в следующий раз буду умнее.

– И с чего ты решил, что меня такой вариант устроит?

– Мне казалось, как деловая девушка, ты взвесишь все «за» и «против» и примешь мое предложение. Это тебя должно более чем устроить, ведь если бы ты думала о своей репутации, то сидела бы под крылышком у тетки и берегла понятия общества о чести. Ведь на данный момент ты живешь в одиночестве и даже без дуэньи. Ты же решила оставить все в прошлом и выбрала самостоятельность, соответственно, должна осознавать последствия своих решений.

Как же мне хотелось заткнуть уши. Или же кинуть чем-нибудь тяжелым в нахала. Но я понимала, что это все будет выглядеть по-детски.

– Знаешь что Рей, а проваливай-ка ты из моего сна! Немедленно! Вон!

Магистр улыбнулся, но я больше не любовалась его улыбкой. Наоборот, руки зачесались убрать этот оскал с его правильного красивого лица.

– Как скажешь, милая. Но мы ещё поговорим, как ты немного остынешь.

И цветущий сад, который уже утратил былое очарование, начал расплываться перед глазами, а потом и вовсе исчез. Остались лишь темнота и моя злость.

Как же прав оказался Котик!

* * *

Есть такая фраза: «Утро добрым не бывает».

А есть еще одна: «Утро всегда доброе и оно не виновато в том, что ты не выспался». Ну или в том, что тебе ночью всякие магистры снились и ты уже открыла глаза – сразу в плохом настроении!

Надо сказать, что у наведенных сновидений оказалось одно весьма любопытное свойство. Пробуждаешься после него – бодрый до невозможности! Вот вообще никакого дополнительного времени на раскачку не требуется, твой разум сразу свеж, остер и, разумеется, прекрасно помнит все то, что происходило ночью.

Потому все крушить мне захотелось сразу.

По коже пробегали искорки, наглядно демонстрируя гнев, а мысли метались от злобного: «Каков подлец, да как он мог так с приличной девушкой?!» до самобичеваний в стиле: «Ну конечно, а что еще он мог обо мне подумать и как я вообще могла рассчитывать на что-то большее?»

Заметив, что искры потихоньку начинают объединяться и все больше походить на язычки пламени, я попыталась отдышаться и отправилась в утренний душ. Вентиль сразу выкрутила только холодный, и обрушившаяся сверху ледяная вода надежно погасила злость и вообще на несколько минут вытеснила из головы мысли о Рее. Какие тут любовные страдания, когда от холода зуб на зуб не попадает?

Так что спустилась на кухню я в своем любимом, удобном рабочем платье и уже в относительно приличном настроении. Ну, насколько это возможно… потому как завтракающая за большим столом нечисть дружно на меня уставилась и Марель озвучила общее мнение:

– Милая, а что у тебя с лицом?

Я вопросительно изогнула бровь, а Сарочка охотно расширила мысль своей заклятой подружки:

– В смысле оно настолько кислое, что можно переживать за все скоропортящиеся составы и декокты!

Кот же, как всегда, показал себя идеальным мужчиной в моей жизни. Положил на тарелку яичницу глазунью, истекающую жиром мясную колбаску и парочку кусочков поджаренного хлеба, а после поставил на стол и махнул хвостом.

– Садись, девочка. На голодный желудок все кажется грустнее и кислее.

– Думаешь, ее физиономия посветлеет, если мы поедим? – всерьёз усомнилась Книжуля.

– Сара! – одёрнул её домовой, вроде бы спокойным тоном, но в нём звучали такие нотки, что даже неугомонная гримуарша присмирела. Отлевитировала поближе к Коту, и ластилась, поглаживая его закладкой, то по ушам, то по спине.

Когда я поела, то передо мной появилась здоровенная кружка, исходящего паром чая и… эклер. Шоколадный. Я даже не стала спрашивать откуда, лишь с благодарностью посмотрела на своих домочадцев и запустила зубы в сладость.

Шоколад – чудодейственное средство, которое обладает даром отгонять все тучи и весь мрак от тонкой женской душеньки. В этот раз он тоже не подвел!

– В общем… – прикончив пирожное, я с сожалением облизала пальцы, испачканные в глазури. – Сегодня мне снова снился магистр и мы поговорили. Оказалось, что Кот был прав.

– В чем? Котик много чего балаболил, не все стоит слушать!

– В том, что герцог велик, безмерно талантлив, потрясающе могущественен и у него даже в мыслях не было связывать себя серьёзными отношениями с простой лавочницей.

– Но род Харвисов… – всплеснув руками перебила меня Марель. – Да и количество искр у тебя сейчас очень достойное.

– Род, конечно, древний, но давно растерял свое величие, – с нажимом закончила свою мысль я. – А искры я вообще не так давно получила.

– Ох, как же нехорошо получилось, – сочувственно посмотрела на меня мышка. – Но ты не расстраивайся, не последний мужик на земле!

– Та-а-ак, я ни разумею, шо ви хотите мне сказать. То есть он не хочет на нас жениться?!

– В точку, – я парой глотков допила оставшийся чай. – Не хочет. На нас. Ни вместе, ни по отдельности.

– Вот же поц! – возмущенно воскликнула Книжуля. – Инквизитор недоделанный! Герцог, понимаешь ли, великий! Даа был бы великий, не заморачивался бы на общественное мнение, а так тю – мелкая рыбешка!

Она еще долго что-то бубнила, пока я помогала домовому убирать со стола и мыть посуду. Пока Марель вдруг не поинтересовалась:

– Сара, давно хотела спросить… а что такое поц?

– Хм, – мой неукротимый гримуар почему-то смутилась, но, разумеется, ненадолго. – Исходно это некрофил-дефлоратор.

– В смысле?!

Я замерла, перекладывая чистые тарелки в ящик! Мой мозг буксовал и протестовал! По отдельности эти два слова были вполне ему известны, но вот вставать рядом никак не хотели!

– Когда-то давно у моего народа считалось, что помирать девственницей это очень вредно для здоровья.

– Здоровья?.. – переспросила я.

– Не придирайся. В общем, считалось, что для счастливого посмертия надо обязательно быть женщиной познавшей телесные радости. Но не все девицы успевали, потому заботливые родители нанимали специального э-э-э… человека с органом, – все же нашлась с определением Сарочка, у которой, видимо, язык не поворачивался назвать такого мужчину, собственно мужчиной. – Чтобы он помог почившей девице. Таких и называли поцами изначально, а после того, как традиция стала отмирать, это слово стало нарицательным для всяких извращенцев сомнительных моральных качеств.

Некоторое время мы осмысляли эти прекрасные традиции иномирных народов, а после дружно решили:

– Жесть.

– И не говори! – воодушевленно мотыляла закладкой Книжуля. – И в свете того, что познакомились они на кладбище, это начало внушать в меня некоторые подозрения!

– Поц-инквизитор, – задумчиво повторила Марель и вдруг спросила: – Слушай, а Лиана у нас не девственницей ли померла?

На кухне воцарилось нехорошее молчание.

– Короче, может и не надо нам за него замуж, – решительно постановила Сарочка спустя пару минут, когда мы наконец-то переварили эти чудесные умозаключения.

Больше позубоскалить на эту тему мы не успели. Звякнул колокольчик, сигнализируя о том, что в лавочку пришла моя помощница. Начинался новый рабочий день.

А работа она всегда помогала от всего на свете! Но особенно хорошо она лечит всякие трещинки в девичьих сердцах. И возможно, хорошо, что о планах магистра(вернее, их отсутствии) я узнала именно сейчас, не успев влюбиться в него по уши. А то бы трещинками точно не обошлась.

А так и не сильно-то и влюбилась! Максимум по пояс!

Но к чему я оказалась не готова, так это к тому, что увижу предмет своих душевных метаний этим же вечером. Притом во плоти, а не во сне.

Лайна ушла не так давно, и я попросив помощницу перевернуть табличку на двери на «Закрыто», целиком погрузилась в составление нового рецепта. Была идея о том, как можно улучшить действие одного из кремов. Мне в этом охотно помогали Марель и Сарочка, которые в этот раз даже и не думали ссориться, лишь воодушевленно травили байки из жизни своей предыдущей хозяйки.

В этот момент колокольчик звякнул, но это был вовсе не поздний покупатель. А бессовестный совратитель!

Притом выглядел магистр Рейвенс так, словно прямым ходом вышел с какого-то безумно важного совещания, где обсуждали судьбу нашего королевства – минимум! Багровый плащ, дорогие перчатки из белой кожи, начищенные до блеска сапоги, а уж когда плащ повесили на вешалку и он остался в костюме…

В общем – очень диссонировал блистательный аристократ с обликом моей лавочки. Казался чем-то безумно чужеродным.

– Эффектен, как дядя Моня на своих похоронах! – издевательски протянула Сарочка, и не подумав впечатлиться явлением магистра народу.

– Красиво лежал? – поддержала ее Марель, притом все в тех же противненьких интонациях.

– Красиво вставал, – хмыкнула Сара. – И главное, его ж уже отпели, вскрыли завещание и даже обрадовались наследству. А тут внезапное пробуждение. Таки я вам скажу, шо с его стороны было некрасиво сначала так радовать народ, а затем настолько разочаровывать!

– Он воскрес?

– Тю. Просто врач в нашей деревеньке был таки не чистый еврей и не смог различить смерть и летаргический сон. Потому Моня таки получил возможность всех неприятно удивить. И, казалось бы к чему это я, да?

– Действительно, – очень спокойным, но холодным как северные льды голосом, спросил Рей. – К чему бы?

– Сколько может быть общего у таких разных мужчин! Например, способность ОЧЕНЬ, ну ОЧЕНЬ неприятно удивлять!

Но как же быстро он явился, а?! Неужели решил, что я уже остыла и пришел побеседовать, как и обещал?! Вот наивный. Моя рука сама собой крепче сжалась на пестике, которым я как раз измельчала зёрнышки кормидана, которые требовались мне для тестового зелья.

Пестик был чугунный, а стало быть, являлся крайне весомым аргументом!

– Милая Сара, я конечно, в восторге от вашего чувства юмора, но периодически оно начинает носить угрожающий характер, – лед в голосе мужчины пошел крошевом, острыми гранями, которые пока не ранят, но уже более чем явно демонстрируют свои возможности.

– Как понимаю мне же и угрожающий, да? – уже откровенно нарывалась моя гримуарша.

Да он вообще уже! Вот так вот прийти на вотчину к ведьме и пытаться поставить на место ее нечисть! После того что наговорил?!

– Тихо, – я погладила свою верную защитницу по переплету, а после повернулась к позднему и, главное, незваному «гостю» и спросила: – Чем обязаны чести видеть вас, господин магистр? Если вы хотели уточнить не передумала ли я касаемо вашего «любезного» предложения, то нет. Мое мнение остается прежним.

– Нет, милейшая Адель, конкретно сегодня я пришел выполнить свое обещание. Как ты помнишь, в наших планах был определенный ритуал дознания, который позволит точно знать, что твоя нечисть не имеет отношения к нападениям.

– Вот оно че… Аделька, пусть проводит и проваливает. Потерпим немного, зато больше эту самодовольную… в смысле высокородное лицо, не будем видеть.

Магистр сделал несколько шагов вперед, и словно размазался в воздухе, чтобы проявиться уже у стойки и склониться над испуганно пискнувшей Книжулей.

– Сара, мое терпение не бесконечно. Как и симпатия, – безмерно ласковым голосом, от которого по коже шли мурашки, промурлыкал герцог, и поймав кончик трепещущего шелка закладки, стал наматывать на свои пальцы. – Было бы прекрасно, если бы ты тоже помнила о действиях и последствиях. И могла приструнить свой слишком длинный, прямо длиннее закладки язык. Давай будем вежливы друг к другу?

И отпустил. И закладку и Сарочку.

Мы все в порясенном молчании смотрели на магистра и не знаю как все остальные, но вот я – очень не хотела с ним перескаться на поле боя или в чем-либо конкурировать.

Обстановку куак всегда спас Кот. Вышел из кухни, оглядел всю эту далекую от пасторальной картинку и вытерев лапы о передник, сказал:

– Добрый вечер, лорд Рейвенс. Для проверки нужно конкретное помещение или нам хватит главного зала?

– Он вполне подойдет, уважаемый Кот. Благодарю вас.

– От нас что-то потребуется кроме присутствия?

– Нет, все нужные инструменты у меня с собой. Начерчу пентаграмму и приступим.

– Надеюсь, пол не пострадает? Боюсь, клиенты не станут искать разницу между пентаграмами инквизиторов и темных ведьм и нечисти. Они просто испугаются, увидев такое, и перестанут к нам ходить.

– Обижаете, у меня отличный мел. Не крошится, легко стирается, не токсичен.

Пока они вот так вот нарочито вежливо общались, я прижала Сарочку к себе, успокаивающе поглаживая по дрожащей обложке, и во все глаза смотрела на то, как повинуясь взмаху лап домового, закрываются ставни, сам собой задвигается засов на двери, а лампы прибавляют света.

Магистр снял камзол, закатал рукава черной рубашки и приступил к построению схемы.

Работал он быстро, четко и надо признать, что если бы не ситуация, то я бы даже этим залюбовалась. Пальцами, что равно легко проводят идеально-прямые линии, и пишут уравнения, видимо, рассчитывая что-то для ритуала.

Периодически Рей бросал на меня короткие взгляды, которые словно вынимали душу. Сердце каждый раз сбивалось с ритма.

Наконец, с технической частью было покончено, и Кот заручившись помощью Марель и Олиса собрал в зале всю нашу домашнюю нечисть. Они группами заходили в центр пентаграммы, магистр читал заклинание, и схема раз за разом вспыхивала чистым голубым светом.

Судя по совершенно спокойной морде домового и в целом довольному магистру – это было хорошо.

Последними в круг зашел сам Кот, а также мои верные главы Беломышей и Черномышей. И вновь голубое сияние, ознаменовавшее нашу невиновность.

– Благодарю за содействие, – все также идеально вежливо поблагодарил магистр и обратился к домовому. – Вам нужна помощь в уборке после ритуала?

– Не стоит беспокойства, я справлюсь, – усмехнулся в усы Кот.

– Чудесно. Адель…

– Да, магистр?

– Проводи меня, пожалуйста.

Голубые, как тот самый лед глаза, смотрели на меня настолько требовательно, что отказать не получилось. Почему-то я четко понимала, что если не выйду сейчас за пределы лавки, то отношения будут выясняться прямо тут. При пауках, мышах и прочей нечисти.

Так что решив, что СТОЛЬКО лишних глаз и ушей мне не нужно, я кивнула, и подхватив пальто, вышла в любезно распахнутую Реем дверь.

– Пройдемся до фонаря? Потом я верну тебя к крыльцу, не переживай.

Заметив прильнувшие ко вновь открытым окнам мордочки, я лишь кивнула.

Мы шли неторопливо.

Я даже не знала, с чего начать, потому что по идее магистр не дурак и по моему поведению должен понять, что остывать я и не думала. А если дурак, так я прямым текстом сказала, куда он может идти со своими предложениями!

О чем размышлял мой визави, я не знала, но спустя десяток шагов он достал из-за пазухи серебряный портсигар с гравировкой и под моим изумленным взглядом достал оттуда сигарету. Щелкнул пальцами, поджигая ее кончик появившимся язычком пламени и обратив внимание на мое удивление, с усмешкой пояснил:

– Вроде бы бросил, но периодически срываюсь и возвращаюсь к этой дурной привычке.

– Ясно, – скупо ответила я.

– Врядли тебе что-то ясно, девочка, – вновь усмехнулся Рей и со вкусом затянулся сигаретой. Выдохнул и нас окутал дым с терпким привкусом вишни.

Шаг, другой, третий… незаметно мы оказались у фонаря. Янтарныйсвет окутывал нас, играл бликами на черныхволосах, подчеркивал дороговизну ткани плаща герцога. И дешевизну моего пальтишка, разумеется, тоже стороной не обходил.

Я зябко стянула ворот и исподлобья посмотрела на мужчину:

– Если у вас все, и вы хотели обсудить свои вредные привычки, то пойдемте обратно.

Обращение на «вы», я выделила специально, показывая, что стертая им не так давно дистанция снова появилась.

– Нет, я не это хотел, – спустя несколько секунд ответил Рей. – Скорее предупредить, что завтра придет мой… помощник. Он будет тебя охранять оставшиеся до полнолуния дни.

– Помощник?

– Не переживай, он умеет быть незаметным. Впрочем, редко этим пользуется, в основном его крайне сложно игнорировать.

– Поняла, спасибо.

И мы пошли обратно к крыльцу лавки.

В душе появилось два прямо противоположных чувства. С одной стороны, облегчение, ведь то, что магистр пришлет помощника, означает, что сам он не планирует находиться рядом со мной все это время. А с другой… какая-то маленькая, неимоверно малюсенькая частичка во мне верила, в чудеса. Что меня будут добиваться.

И сейчас этой иррациональной частичке было грустно.

Остановившись в шаге от двери, я уже думала прощаться… но не успела и слова сказать.

– Адель, – вдруг магистр провел ладонью по моему лицу, и запустил руку в волосы, не позволяя отстраниться, сделать даже малейший шаг назад. – Боюсь, я вынужден тебя расстроить.

– Чем же?

– Я не отступлю от тебя, – он рывком прижал меня к себе и склонившись, выдохнул на ухо, обжигая кожу горячим дыханием. – Оказывается, ты умудрилась пробраться под панцирь и прочно пустила корни. Я думаю о тебе… я хочу тебя видеть, я хочу тебя чувствовать. И что бы ты не думала на эту тему, боюсь, это ничего не решит. Но сначала нам придется закончить с одним маленьким делом.

Он отметил меня так же быстро, как и приблизился. А после подтолкнул к дверям.

– Беги, пока можешь.

Я вскинула подбородок, задирая голову и глядя вновь во ставшие мшисто-зелеными глаза и заявила:

– Вы меня уже удивили. И поверьте, я смогу ответить вам тем же. Отступите лорд Рейвенс, давайте сохраним хотя бы видимость нормальных отношений студентки и преподавателя. Или девушки в беде и ее спасителя.

– Наивная, – усмехнулся он в ответ. – Студентка и преподаватель, говоришь? Боюсь, что в первом случае меня устраивает только та картинка, где ты сидишь на моей кафедре в расстегнутой блузке и задранной юбке и отвечаешь на мои поцелуи. Так как делала это еще вчера.

– Мерзавец! – прошипела я, заливаясь краской и даже не зная, что еще ответить.

– Да, – спокойно согласился герцог. – Мерзавец, который не может никуда от тебя деться. Иронично, не так ли?

И я вихрем влетела в лавку. Прижалась к ней спиной, задвинула засов.

Сердце стучало так, что затмевало все прочие звуки.