Текст книги ""Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Александра Черчень

Соавторы: Василий Маханенко,Дмитрий Янковский,Юрий Уленгов,Валерий Пылаев,Вячеслав Яковенко,Макс Вальтер,Мария Лунёва,Владимир Кощеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 190 (всего у книги 342 страниц)

Глава 39

Глава 39

Рано утром, когда рассвет только-только позолотил горизонт, Рогоза выехал на своём микроавтобусе на поиски учебного центра. Дорога весело бежала под колёса, по обочинам мелькали деревья и телеграфные столбы. Настроение у Олега было отличное, ему, почему то казалось, что сегодня должно произойти, что-то важное и хорошее в его жизни, но что – он не знал. Вдруг впереди он увидел стоящего на дороге солдата частей внутренней охраны. Олег плавно подъехал к нему и остановился.

– Приветик! Куда путь держишь, служивый? – спросил его Рогоза.

– Слышь ты, подкинь меня, тут недалеко, – вместо ответа потребовал военнослужащий.

– Как скажете, Ваше Величество, – усмехнулся Олег, открывая дверь рядом с собой.

Солдат с самодовольным видом забрался на сиденье и поёрзал на нём, устраиваясь поудобнее. Когда тот уселся, Олег повторил вопрос:

– Куда едем?

– Прямо, – ответил боец и отвернулся от водителя.

Рогоза тронул машину с места. Ехали действительно недолго.

– Останови здесь, – опять тоном хозяина, отдающего приказания своим холопам потребовал воин.

– Пожалуйста, – пожал плечами молодой учёный.

Солдат вылез и, не поблагодарив Олега, попытался закрыть дверь машины. Рогоза придержал его за рукав.

– А что тут? – кивая головой на возвышающиеся вокруг деревья, спросил он.

– Не твоего ума дело. Привёз, спасибо, а расспрашивать нечего, – высвобождая руку и хлопая дверцей, ответил военный и скрылся в зарослях.

Олег подождал немного и пошёл следом за своим пассажиром. Через несколько метров деревья поредели, и перед взором Рогозы предстала огромная поляна, на которой  стояло несколько домов. Олег, не прячась, пошёл по направлению к ним. Подойдя к одному из них, любопытный молодой человек увидел в открытом, по случаю жаркой погоды, окне своего пассажира.

– Эй, служивый! – позвал он.

Солдат оглянулся.

– Ты что сюда припёрся? – удивлённо спросил он.

– Как что? Приехать приехал, а платить кто будет? – в свою очередь, делая удивлённо-обиженную мину, парировал Рогоза.

– Ну ты и хам. Сейчас я выйду и так тебе заплачу, что долго помнить будешь. Иди отсюда, пока не надавали.

Олег остался стоять на прежнем месте. В проёме двери показались двое солдат, подойдя к учёному, один из них произнёс:

– Послушай умник, катись отсюда, пока цел. Какие деньги? Ты должен быть счастлив, что в твою колымагу сел воин частей внутренней охраны.

К беседующим подошёл давешний попутчик Олега. Теперь солдат было трое на одного Рогозу. Но тот не сдавался.

– Да мне плевать, кто есть кто. Плати и всё. А насчёт катись, это вообще не по адресу, тут нигде не написано, что мне нельзя здесь находиться.

– Вот, что с ним делать? – повернулся к товарищам «пассажир» и, не дожидаясь ответа, неожиданно ударил Олега.

– Оставьте это сумасшедшего. Через десять минут на автоматном направлении начнётся стрельба, вперёд обеспечивать, – выглянул из окна офицер.

– Повезло тебе, козёл, – сказал тот, который объяснял Рогозе, как он должен быть счастлив, подвезя военнослужащего.

Все трое развернулись и отправились обеспечивать стрельбы. Бедный «разведчик» еле отдышался после удара. К нему подошёл офицер.

– Давай вали отсюда пока тебя действительно тут не прибили. Бойцы подразделения материально-технического обеспечения, хуже зверей.

– Спасибо, учту, – ответил Олег и пошёл обратно.

–

Утром, после завтрака, когда женщины убирали со стола, Конев подошёл к Любовь Ивановне и, заикаясь и краснея, попросил её уделить ему немного времени. Женщина пообещала поговорить с ним, как только освободиться. Василий Васильевич отошёл в сторону и стал нервно прохаживаться недалеко от столовой.

– Да подойди ты к нему, я сама справлюсь, а то мается человек, места себе не находит, – забирая грязные тарелки у психолога, произнесла Светлана Фёдоровна.

– Спасибо, – улыбнулась Любовь Ивановна.

Подойдя к Коневу, она спросила:

– Что-то случилось Василий Васильевич?

– Случилось. Я Вас люблю, – как всегда без обиняков, на одном дыхании выпалил кузнец и посмотрел в глаза женщине.

Любовь Ивановна не выдержала этого пристального взгляда и опустила глаза.

– Понимаете, Василий Васильевич. Ведь Вы меня знаете совсем мало, давно находитесь в лесу и … может, Вы просто это выдумали? Может быть это не любовь, а простое желание?

Конев «вспыхнул»:

– Да что Вы такое городите! Я ведь не мальчик, и уже вышел из того возраста, когда при виде красивой женщины голова на плечах перестаёт работать, а в действие вступает совсем другая…

Собеседница подняла глаза на мужчину и непроизвольно отступила на шаг. Конев понял, что сказал что-то не совсем понятное или приятное и сразу «остыв», произнёс:

– Извините, наверное, не надо было мне этого говорить.

– Нет, отчего же, продолжайте.

– Простите, ради всего святого. Сам не знаю, что говорю. В общем, я Вас люблю, а там как знаете.

– Да, интересное признание. Такого мне ещё никогда не делали.

Конев развернулся, чтобы уйти.

– Подождите, Василий Васильевич! – остановила его Любовь Ивановна, – давайте вечером  поговорим.

– Конечно, конечно – поговорим, – обрадовался Конев и побежал в сторону бараков, где уже собирались люди на очередные занятия.

–

Испытания оружия продолжались согласно плана. Бореев вместе с четырьмя солдатами (пятый оставался на охране уже проверенного оружия, в казарме) бегал, прыгал, ползал, стрелял, а мозг сверлила только одна мысль «будет Рафик проводить операцию по захвату автоматов или нет. А если будет, то когда –  времени оставалось сегодня пол дня, ночь и завтра до обеда. После обеда, скорее всего, уже всё закончится. И если будет, то как узнать, что это люди Рафика, ведь он никого из них не знает».

– Перерыв, – объявил Обтекаемый, – продолжим через сорок минут.

– Значит так, ты – Рудик ткнул пальцем в одного из подчинённых, – остаёшься на охране, остальным можно оправиться и покурить. Свободны!

Сам сержант решил сходить в казарму и переодеться, было жарко, и форма на нём стала мокрой от пота, хоть выжимай. Придя в казарму, Рудик снял с себя пропотевшую одежду, обмылся по пояс в умывальнике, переоделся и вышел на улицу. Пройдя около ста метров, он услышал за спиной тактичное покашливание. Сержант повернулся на звук, перед ним стоял Рафик.

– Привет, братан, – поздоровался он.

– Привет. Ты как здесь оказался? – удивился Бореев.

– Да вот гулял по лесу, вышел на полянку, глядь, а тут ты идёшь мимо.

– Очень смешно.

– А, что – нет? – удивился Рафик, –  Значит, слушай сюда. Рассказывай, что тут творится.

– Я не понял, так слушать или рассказывать? – усмехнулся Рудик.

– Не умничай. Рассказывай, как осуществляется охрана оружия и где оно хранится.

– Почти вся партия сейчас в казарме, которая находится у тебя за спиной. В здании сейчас всего один часовой, вооружён автоматом. Все остальные люди и оставшееся оружие – вот за этим бугром, в трехстах пятидесяти метрах от того места, где мы беседуем. Через двадцать минут начнётся стрельба, и будет продолжаться довольно долго с небольшими промежутками. Рота МТО базируется на другой стороне полигона, примерно в километре от нас.Их оружие находится  в оружейке, суточный наряд вооружён ножами и дубинками.

– Сколько человек в роте?

– Около ста.

– И все на месте?

– Нет конечно. Водители – в автопарке, повара – в столовой, стрельбищная команда обеспечивает нам стрельбу, и так далее. Но всё это – недалеко от места расположения самой роты, кроме стрельбищной команды, естественно. Если будете действовать тихо, всё пройдёт гладко. Советую вам брать оружие сейчас. Часового убрать труда не составит?

– Знаешь, почему нельзя с женщиной миловаться на площади?

– Почему?

– Советчиков до фига! Понял? Советчик, блин. Всё, иди. Жди шухера, – похлопал Рафик по плечу Рудика, повернулся и скрылся среди деревьев.

За деревом, мимо которого прошёл собеседник сержанта, вжавшись в ствол и пытаясь слиться с ним воедино, стоял вспотевший от волнения и страха – Олег Рогоза.

–

Свиридов не давал спуску никому. Его можно было видеть и на полосе препятствий и в месте, где проводил занятия по тактике действий полицейских подразделений Андреев и в мастерской, где один народный умелец из древесины делал макеты автоматов, чтобы обучающиеся преодолевали полосу препятствий не с пустыми руками. Да и для занятий по тактике деревянные  модели необходимы. «Прямо как в детстве в войнушку играли» – подумал Андрей и улыбнулся.

– Андрей Николаевич, чему Вы улыбаетесь? – подошла к Свиридову Любовь Ивановна.

– Да так, детство вспомнил, – ответил он, посмотрел на женщину и улыбнулся ещё шире, – Вы как будто помолодели, светитесь вся. Что такого произошло хорошего?

– Как Вы относитесь к Василию Васильевичу? По-Вашему, он надёжный человек? – вместо ответа спросила женщина.

– В каком смысле? – не понял Андрей, – хорошо отношусь. Да что случилось?

– Он мне сегодня в любви признался.

– Правда? Ну, так это – замечательно! Да, а Вы его любите? – смутился Свиридов.

– Люблю. Только вот время ли сейчас для любви?

– В каком смысле? – опять не понял Андрей.

– Ведь революция, переворот… Всё может случится.

– Ну, Вы как маленькая, – усмехнулся Свиридов, – любовь  не выбирает время, она просто приходит, никого не спрашивая, и всё. А случиться, может всё что угодно. Дорогу будешь переходить, машина переедет, или кирпич на голову упадёт.

– Вы всё шутите, а я серьёзно. Я боюсь за Васю.

– Не бойтесь, не бойтесь, дорогая Любовь Ивановна, всё будет хорошо. Это я Вам говорю.

–

После того, как собеседники расстались и разошлись каждый в свою сторону, Олег выждал ещё немного и, стараясь не шуметь, со всех ног кинулся к машине. Он понимал, что очень скоро может произойти, что-то нехорошее и ему не хотелось быть вовлечённым в эту передрягу. Добравшись до своего микроавтобуса, Рогоза вскочил в него с такой скоростью, будто сдавал норматив по посадке в автотранспорт, завёл двигатель и помчался в сторону города. Примерно в том месте, где он подобрал своего неблагодарного пассажира, ему встретились две легковые машины и грузовик. Легковушки были забиты людьми, за рулём машины с драконом сидел мужчина, который недавно общался с сержантом.

–

Часовой лежал на кровати, закинув руки за голову, и смотрел футбол. В казарме никого не было, только лёгкий лесной ветерок гулял по помещению от кровати к кровати, да со стороны стрельбища раздавались отрывистые очереди автоматов. Настроение было прекрасное, завтра они закончат эти первичные испытания оружия и вернутся в город – там жизнь, цивилизация, огни казино, рестораны, девочки. За эти три с небольшим дня, он уже соскучился по шуму большого города, по запаху выхлопных газов, по всей этой суете и толчее. Солдат не понимал тех, кто прятался в тиши лесов и маленьких городков. Ведь жизнь проходит, а что они видят кроме комаров, провинциальной грязи и вечно пьяных соседей? Нет, жить надо в большом городе…

Хлопнула дверь, лёгкий ветерок превратился в ураган и накрыл часового одеялом. Он попытался скинуть с себя это чёртово, не вовремя прилетевшее покрывало, но его руки кто-то прижал к кровати. Послышались мужские голоса, один из них обратился к нему: «Не рыпайся, останешься жив». Воин замер. Кто-то сел на него верхом, чьи-то сильные руки ещё сильнее прижали его собственные к кровати, и часовой почувствовал, что его привязывают, но он даже не попытался что либо предпринять.

Связанный и ничего не видящий солдат, лежал на кровати с кляпом во рту, завязанными глазами и накрытый всё тем же одеялом. В тот маленький промежуток времени, когда ему засовывали кляп и накидывали повязку на глаза, бедняга видел только человека в чёрной одежде и в такой же чёрной маске. Потом всё скрыла тьма.

–

Вернувшись в город, Олег сразу же пришёл к Пабло. Тот его выслушал и удовлетворённо кивнул.

– Значит, Инкин ухажёр работает на два лагеря. Замечательно. Смотайся к старику, расскажи ему обо всём. Думаю, и Инне будет это полезно знать, а как потом мы используем наши знания – придумаем.

– Что, прямо сейчас? Можешь не сейчас, можешь вечерком заскочить – твое дело. Но Измеров и Иволгина должны знать.

– Да Инне то зачем? Ещё не выдержит, ляпнет, что-нибудь. Просто надо ей сказать, что этот вояка очень нам нужен, пусть разрабатывает его дальше, – сказал и вздохнул Рогоза.

– Тоскливо на душе, да?

– Ох, Пабло, не то слово… Как представлю, что этот бугай её лапает…

– Ты Инну за дурочку не держи. Не позволит она, – перебил Олега товарищ, – если любишь – доверяй. И вообще, поговори с ней ещё раз. Короче не чего тебе здесь делать, дуй к Измерову, а потом к Инне и, не договорившись с ней о свадьбе, сюда не приходи.

–

После стрельбы, уставшие, но довольные «испытатели» беззлобно переругиваясь, шли в казарму помыться, переодеться и отдохнуть…

Первое, что они увидели, войдя в помещение, это была открытая дверь комнаты для хранения оружия.

– Табуреткин, какого… – начал Бореев, но осёкся на полуслове, поняв, что Табуреткина в оружейке нет, и не только Табуреткина, но и оружия.

– Ёлы-палы, – присел от неожиданности один из солдат.

– Ни хрена себе, – вторил ему другой, – А где Вова?

И тут, наконец, все услышали приглушённые звуки, доносившиеся с одной из кроватей. Рудик кинулся к ней, накрытый одеялом и привязанный к сетке кровати, с кляпом во рту и завязанными глазами, там лежал рядовой частей внутренней охраны Вова Табуреткин.

Рудик отправил одного из бойцов в офицерское общежитие за майором Обтекаемым, а сам развязал «Анику-воина»* и принялся его допрашивать. Но тот ничего кроме человека одетого во всё чёрное не видел и не слышал.

– Как ты не слышал? – не сдавался сержант, – Не могли же они вынести всё оружие на руках, наверняка был какой-то транспорт.

– Не могу знать, сэр, – мямлил раззява.

– Не могу знать! Не могу знать! А что ты можешь знать? Как нести службу не знаешь! Кто напал, не знаешь! – распекал солдата Бореев, не замечая, что практически повторяет слова полковника, которыми тот совсем недавно отчитывал его самого.

Пока продолжался этот импровизированный допрос, в казарму уже успел прибежать Обтекаемый и командир роты МТО. Они потеснили сержанта и начали проводить опрос сами. Результат остался прежним. Ничего не добившись от Табуреткина, офицеры перекинулись на других солдат. Но те были на стрельбище, и тоже пояснить случившееся, не могли. Один даже возмутился:

– Господин майор, сэр, мы ведь с Вами были.

– Были. А когда пришли ничего не заметили?

– Никак нет, – ответил за всех Рудик.

–

Рогоза сидел на кухне у Измерова, пил чай и рассказывал о своих сегодняшних приключениях. Старый учёный был серьёзен и хмур. Выслушав Олега, он сказал:

– Немедленно уезжай в лагерь к Андрею. Тебе опасно здесь оставаться, слишком многие тебя видели. Если у этих, как бы сказать, бандюков всё прошло гладко, то искать будут тебя. Ведь только один посторонний крутился на полигоне – ты. Посидишь в лесу, а мы тут проследим за обстановкой, и если она будет благоприятной – вернешься.

– Виталий Всеволодович, я ведь не проеду. Тракт твердеет только днём, примерно в  обед.

– Значит до лагеря не доедешь, где-нибудь в лесу спрячешь свою тарантайку, а завтра в обед пригонишь её на базу. Езжай, как бы не опоздать.

– Мне надо с Инной поговорить.

– С какой Инной? Ты спятил? Его могут в любой момент начать искать, может уже ищут, а он в любовь играет. Нет. Прямо в лес, и никуда не сворачивать! Заодно расскажешь Андрею об успехах на «переговорах» по поводу боеприпасов. Со следующей недели начнут потихоньку подвозить нам, а мы переправлять в лагерь.

Олег тяжело вздохнул, встал и пошёл к двери. Проводив посетителя, Измеров вошёл в комнату. На диване, прижавшись друг к другу, сидели Виктория и Фёдор и смотрели телевизор. Виталий Всеволодович опустился в стоящее рядом кресло и ни к кому не обращаясь, спросил:

– Когда на встречу с отцом пойдёшь?

– Вы меня спрашиваете? – сразу же отреагировал сын Президента.

– Тебя, кого же ещё. Дочь моя вот, рядом.

– Хотел завтра.

– А теперь, уже не хочешь?

– Папа, что случилось? Почему ты к Фёдору пристал? – заступилась за любимого Вика.

– Никто к нему не пристал. Пора уже сыну с отцом пообщаться, да и ты засиделась, «простуда» твоя затянулась, надо и поработать.

– Завтра  утром я покину Вашу квартиру, Виталий Всеволодович, спасибо Вам за всё, – сказал Фёдор и попытался встать.

– Сядь, – остановил его Измеров, – давай подумаем, что ты родителям скажешь.

– Правду.

– Угу. Ты уже один раз сказал правду…

– Это совсем другое дело. Отец должен знать, что задумал Король.

– Конечно должен, – согласился старый учёный, – но всё говорить ему не следует. Расскажи, как тебя пытался завербовать Арчибальд в первый вечер приезда, расскажи о беседе, состоявшейся в парке, но не говори о ранении. Вы расстались недовольные друг другом и всё. Дальше ты пошёл изучать жизнь Родины, жил в гостинице – ведь деньги и документы у тебя были.

– А если спросит, почему не звонил, не приходил?

– Ты обиделся на отца и не хотел его видеть.

– А как рана? – не удержалась от вопроса Вика.

– Федя, ты ходишь дома раздетый по пояс? – усмехнулся Измеров.

– Нет.

– Моешься вместе с папой и мамой? – не унимался вредный старик.

– Нет.

– Викуля, у тебя ещё есть вопросы?

Вика не ответила и вышла на кухню. Её отец продолжил инструктаж будущего зятя.

___________

*Аника-воин – горе-воин, хвастливый человек, бахвалящийся своей храбростью лишь находясь вдали от опасности. Выражение связано с народной поговоркой: Аника-воин сидит да воет, – в которой имя избрано не случайно: греческое а – «не», nike – «победа». Видимо, поэтому была сложена сказка «про воина Анику», где герой хвастается, что не боится Смерти, а когда она вдруг появляется перед ним, начинает трусить и умолять о прощении.

Глава 40

Глава 40

Олег, вопреки распоряжениям Измерова, поехал на фабрику повидаться с Инной. По дороге он застрял в громадной «пробке». На перекрёстке столкнулись автобус и легковая машина, перегородив всё движение. Как всегда, выездной патруль по разбору ДТП ещё не приехал, и «поцеловавшийся» транспорт вместе со своими злыми водителями, стоял в ожидании появления дорожной полиции. Когда Рогоза подъехал к проходной ткацкой фабрики, поток выходивших людей был уже небольшим. Он кинулся к телефону, висевшему возле вахтера, и набрал прямой номер третьего цеха, в аппарате раздался женский голос: «Третий цех, сменный мастер Сиротина».Олег молча повесил трубку и покинул помещение. Не зная, что делать, Рогоза сидел в машине и смотрел в даль. Наконец он решил всё же ехать к Инне домой.

–

Так ничего и не добившись от солдат, офицеры решили сообщить о случившемся в часть. Приказав всем оставаться в казарме, Обтекаемый и командир роты МТО, направились к связистам, располагавшимся в здании роты материально-технического обеспечения. По дороге Обтекаемый сокрушался:

– Кто мог это сделать? Откуда похитители узнали о новых образцах оружия?

– Да может, они и не знали. Просто необходимы были автоматы или ещё что-либо в этом плане.

– Возможно.

– Постой, – стукнул себя по лбу командир роты МТО, – я сегодня видел одного типа, возле наших домиков. Мои бойцы ему чуть морду не набили.

– Да? Интересно. Давай поговорим с ними.

Офицеры подошли к расположению роты МТО. В курилке сидел один из тех, кто утром «любезничал» с Рогозой.

– Грубов, найди своих друзей, с которыми ты обхаживал утром того пацана и бегом все ко мне, – распорядился ротный.

– Какого пацана?

– Того самого, который деньги вымогал у  вас.

– Какие деньги? – не унимался Грубов.

– Короче, если через три минуты ты, Обухов и Широкий не будете у меня в кабинете, считайте, что прожили свои никчёмные жизни – зря, больше ничего сделать не успеете – убью. И в посёлок к своей Марусе, Широкий больше не пойдёт.

Солдат испарился. Обтекаемый удивился:

– Что это ты с ними так разговариваешь?

– Понимаешь, с ними иначе нельзя. Часть далеко, начальству глубоко плевать на нас. А эти и рады стараться. Только в «ежовых рукавицах» и приходится держать.

Офицеры вошли в помещение. Не успели они устроиться в кабинете, как дверь открылась, и перед ними предстали три бойца.

– Рассказывайте, что произошло сегодня утром. Почему вы докопались до этого гражданского? К сожалению, я весь разговор не слышал, но бить вы его стали, наверное, не с проста. И так, я жду.

– Он проходил мимо и заглянул нам в комнату. Я ему сказал, чтобы он убирался, а он отказался. И начал выпендриваться. Мы вышли из здания и попытались по-хорошему с ним поговорить, а он не унимался. Вот и всё, – начал Широкий.

– Это твоя официальная версия? И ты её изложишь на бумаге? – спросил командир роты.

Широкий молчал. Он понимал, что офицер знает что-то ещё и если он будет врать, то может напороться на неприятность. Хотя по большому счёту, командиру было плевать на этого гражданского, он никогда не простит ему обмана, пусть и не значительного, ничего не меняющего. Их ротный не был похож на большинство офицеров, сержантов и солдат. Он был честен во всём, даже в мелочах и за это его многие любили, но многие и ненавидели. Хотя по отношению к гражданскому населению, командир роты МТО не отличался от остальных, он считал их низшим звеном эволюции.

– Никак нет, сэр. Я утром возвращался из посёлка, по дороге этот хмырь меня подвёз, я ему не заплатил. Думал, он по доброте душевной, а он припёрся денег требовать.

– Ну, ну давай дальше.

– А, что дальше? Всё. Он меня привёз, я вышел, он пошёл за мной.

– По дороге вы разговаривали? – вмешался в разговор Обтекаемый.

– Нет. Только, когда выходил из машины, этот спросил меня, куда мы приехали.

– И что?

– Я сказал, не его ума дело.

– Это всё?

– Так точно.

– Хорошо. Кто хочет добавить? – спросил ротный.

Добавить никто не захотел. Офицеры переглянулись.

– Изложите всё, что случилось на бумаге. Идите, – хлопнул ладонью по столу хозяин кабинета.

– Извините! Э… рядовой Широкий, напишите марку машины, её номер и т.д., – попросил Обтекаемый.

– Да, кстати, опишите внешность этого фрукта! У нас, вообще кто-нибудь рисовать может?

– Зозо Цхарители, – ответил Обухов.

– Вот пусть по вашим описаниям нарисует портрет этого субъекта. Всё, идите. Через пол часа жду вас всех с рапортами и рисунком. Выполнять, – распорядился ротный.

– Давай теперь доложим наверх, – вздохнул представитель военного НИИ.

– Может подождём, что напишут эти орёлики? – спросил командир роты МТО.

– Чёрт! Надо было сразу спросить у твоего Широкого номер машины и марку, – опомнился Обтекаемый.

– Так давай вернём, спросим.

– Да хрен с ним, через пол часа узнаем, – следуя какой-то своей логике, махнул рукой майор.

– Как скажешь.

–

Приехав к Инне, Олег не застал её дома. Потоптавшись возле двери он, разочарованный, вышел на улицу и тут увидел ту, которую так жаждал лицезреть. Инна шла лёгким шагом, её лёгкое летнее платье плотно облегало стройную фигуру, просвечиваясь на вечернем солнце. Рогоза засмотрелся на свою любимую. Девушка подошла к Олегу.

– Здравствуй, Олежек! – произнесла она, – Ты ко мне? Пойдём домой, поговорим и перекусим, а то я голодная.

– Нет, Инночка, я на секунду.

– Пошли, пошли, – потащила Инна Олега в подъезд.

Когда они вошли в квартиру, Олег с ходу огорошил девушку:

– Мне надо уехать, на некоторое время. А ты продолжай работать с тем сержантом, он нам пригодится.

– Подожди, куда уехать? Что за спешка? И по какому праву ты тут командуешь?

– Я не командую, а передаю распоряжение руководства партии. Если сочтут нужным, тебе всё расскажут, а мне пора. Просто хотел увидеть тебя напоследок, хоть тебе это и всё равно, – сказал Рогоза и развернулся, чтобы уйти.

–Нет, не всё равно, – ответила Инна, поцеловала Олега в лоб и улыбнулась, – я буду ждать.

Счастливый и довольный, с идиотской улыбкой на лице, молодой астролог выбежал на улицу, запрыгнул в свой видавший виды автомобиль и покатил в сторону леса.

–

Командир полка внутренней охраны, приняв доклад о произошедшем в учебном центре, пришёл в ярость. За всю свою долгую и безупречную службу он ни разу не попадал в такую ситуацию, он кричал, брызгал слюной и, наконец, обессилевший упал в кресло. Слегка успокоившись, полковник доложил по инстанции, и теперь выслушав, что в верхах думают о его полку и о нём лично, командир части снова  сидел пока ещё в своём кресле (что это – его последние дни в должности командира полка он не сомневался)  и глотал успокоительные пилюли. Наконец, ему пришла в голову мысль сообщить приметы подозреваемого и машины в полицию.

–

На контрольном посту дорожной полиции Олега остановили, за последние пол года это было впервые. Он вышел из машины, предъявил права. Один из двух скучающих полицейских взял их и долго рассматривал, затем потребовал предъявить документы на машину и открыть капот. Недоумевающий Рогоза выполнил и эти требования полиции. Просмотрев их и заглянув под капот, сотрудник автоинспекции, зевнул в лицо Олегу и спросил, проводя рукой по сверкающему чистотой корпусу.

– Почему машина грязная?

– Извините сэр, приеду домой помою.

– А до этого так и будешь ездить на грязной?

Олег молчал, вступать в перепалку с наглецом ему не хотелось.

– Так и будешь молчать?

– А, что говорить? Машина действительно грязная, готов заплатить штраф, в указанном Вами размере.

– Люблю понятливых, подожди, сейчас выпишу штраф.

– Не утруждайтесь. Вот, пожалуйста, – протягивая сотню «королю дорог» сказал Рогоза.

– Нас здесь трое, – беря купюру и засовывая её в карман кителя, произнёс полицейский.

Олег молча достал ещё две сотенные бумажки.

– Вот, молодец. Теперь можешь ехать.

Рогоза так же молча, сел в машину, завёл двигатель и тронулся с места. Когда он отъезжал, на посту раздался телефонный звонок. Сидевший в здании сотрудник поднял трубку. Переговорив по телефону, он вышел и, протягивая товарищам листок с какой-то записью, сказал:

– В воинской части похищено оружие. Возможно, вывезено вот на этом микроавтобусе.

Его приятели переглянулись.

– Вот дьявол! Сообщи, только что он проехал мимо нас. Мы за ним. То-то он такой сговорчивый.

Полицейские сели в машину, и включив сирену и мигалку, рванули вслед за Олегом…

–

Рогоза свернул с трассы в лес, дороги практически не было. Петляя между деревьев, он проехал примерно с два километра. Молодой учёный загнал микроавтобус в пещеру, которая образовалась здесь давно, сколько Олег себя помнил, она всегда здесь была. Иногда выезжая с родителями на природу, он любил лазить по ней, её существование ни для кого не было секретом, но горожане редко выбирались на природу в этот район, так как здесь была болотистая местность, а ягоды, почему-то не росли. Они в основном любили отдыхать к югу от города, где почва была менее сырой и более щедрой на дары леса. Рогоза вылез из машины и пошёл в глубь лесной чащи. Пройдя около трёхсот метров, Олег достиг той единственной тропки, ведущей в лагерь, и пошёл по ней. Он прибыл на базу, когда уже стемнело.

– Олег, что тебя привело к нам в столь поздний час? – удивился Конев.

– Соскучился. Давно не видел.

– Ну это понятно, по таким замечательным людям как мы, грех не соскучится. А ещё что? – поддержал Василия Васильевича Свиридов.

– Нормальные люди сначала угостят путника, помоют, спать уложат, а потом только спрашивают, – продолжал ерепениться Рогоза.

– Как же мы тебя спящего спрашивать будем? – засмеялся Андрей.

– Ладно, ваша взяла. Спать потом будем, но помыться и пожрать организуете?

– Это сколько угодно, –  расцвёл Конев, – Свирид, организуешь поесть?

– Конечно, сейчас сбегаю, попрошу женщин что-нибудь дать. А вы тогда его помойте, – ответил Андреев, выходя из комнаты.

– Ну, что, где наша кадушка, Василь Василич? Сейчас будем мыть трубочиста, – посмотрел на гостя Свиридов.

Обмывшись и поев, Олег рассказал о последних событиях.

– То, что боеприпасы будут уже на следующей неделе, это хорошо, но оружия пока нет. Это – плохо.  А тебя однозначно будут искать, в этом Измеров прав, ну ничего,поживёшь пока в лесу. Я вот, вообще, в другом мире живу и ничего, – сказал Андрей и осёкся.

– Да не переживай. Я уже всё знаю и не считаю никого из вас сумасшедшим, – произнёс Свирид.

Андрей глянул на Конева.

– Ну, Василий Васильевич…

– А что я? Свирид и сам начал догадываться. Вот я ему и рассказал, – оправдывался кузнец.

– Ну и хорошо. Давайте спать.

–

Обтекаемый и Бореев стояли перед командиром части, который всё ещё сидел в своём кресле и тихо стонал. Майор и сержант молча ждали когда, наконец, полковник перестанет охать и ахать и приступит к делу. К делу это – значит или орать или спокойно опрашивать их  о подробностях случившегося, но не изображать из себя умирающего лебедя. Что командиру части может быть действительно плохо, ни один, ни второй даже не помышляли. В конце концов, полковник взял себя в руки и произнёс:

–Завтра к 9.00. меня вызывают в штаб дивизии. Значит в 7.00. часов утра, вы оба у меня с написанными объяснительными записками по поводу произошедшего и предложениями как исправить положение. А теперь, вон с моих глаз!

– Есть сэр! – в один голос ответили провинившиеся, развернулись кругом и вышли.