Текст книги ""Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Александра Черчень

Соавторы: Василий Маханенко,Дмитрий Янковский,Юрий Уленгов,Валерий Пылаев,Вячеслав Яковенко,Макс Вальтер,Мария Лунёва,Владимир Кощеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 205 (всего у книги 342 страниц)

Андрей сел на место. Князь молчал, молчали и друзья Свиридова. Наконец Всеволод произнёс:

– Будем собирать вече, решать что делать из предложенного, что не надо.

Тут уже не выдержал Добрыня:

– До каких пор бояре будут принимать решения, что делать князю, что не делать. Ведь есть и такие дела, которые не подлежат обсуждению, и князь сам может и должен постановить, что предпринять в той или иной ситуации.

– Думал я уже об этом, Добрыня, – сказал Переяславский князь. – Но пока не можем мы без бояр принимать решения. Другое дело немножко ограничить их власть, оставить только совещательный голос, а окончательное решение пусть будет за князем. К этому я сейчас и веду, но делать это надо осторожно, не зля бояр... Да сейчас не об этом. Собирай вече, буду обстановку объяснять боярам.

–

На призыв Всеволода, бояре откликнулись сразу, вече собрали быстро. Князь объяснил сложившуюся ситуацию и рассказал о предложениях Андрея. И тут мнения бояр разделились. Большинство утверждало, что после победы над торками, половцы побоятся идти на Русь, осознавая опасность поражения. Значит отсюда следует вывод, что и земляной вал насыпать нет необходимости, он де, только вид города будет портить. Стены крепкие, ещё их укрепим и хватит. Мысль о какой-либо специальной подготовке коней дружины, вообще вызвала смех: «Но если Андрейке делать нечего, то пущай тренирует». В отношении постройки катапульт, тоже не было однозначного мнения, одни считали, раз нет опасности набега, то и делать метательные орудия, смысла нет. Другие, хоть и поддерживали мысль о малой вероятности набега, но строительство катапульт одобрили, помня какой страх навели на них таранные башни хана Торета. Единственное с чем согласились бояре, это с созданием нескольких дополнительных пограничных застав, для охраны рубежей от кочевых племён.

Свиридову надоело слушать их перепалку и колкости в свой адрес, он встал и перекрикивая галдящее вече, выпалил:

– Не пойму я вас, бояре, набега на Русь не ждёте, но мысль о строительстве катапульт не отбросили. Установку дополнительных застав на рубежах одобряете, но опять же зачем они, если всё так хорошо. Вы сами себе противоречите, а это говорит только о том, что не о государстве печётесь, а о карманах своих. Поймите, полумерами не обойтись, не спасут нас полумеры.

Но его не слушали. Бояре не понимали и не видели, или не хотели понимать и видеть, опасности нависшей над Русью. Послышались даже крики, что, действительно, и заставы не нужны. Тут уже не выдержал и Епифан:

– Вы что совсем сдурели? Если так рассуждать, то и дружины не нужны, давайте распустим, ведь теперь у нас врагов нет – торков разбили, половцев напугали. Немцы с ляхами в родственниках ходят – живи и радуйся. Так получается, да?

– Епифан, не горячись, – поднялся крепкий коренастый боярин, – Никто не говорит, дружина нужна. Но ведь, действительно, некому нас тревожить, уверен, Шарукан к нам не сунется…

После долгих споров было принято следующее решение: «Земляной вал не насыпать, а укрепить стены ещё одним рядом брёвен. Построить три катапульты и установить их над каждыми воротами города по одной. Если Андрейке делать нечего, то пусть тешится тренировкой коней. Построить две дополнительные заставы, для контроля за рубежами государства и выделить на них по дюжине человек».

– Недальновидные идиоты! – произнёс Свиридов и покинул собрание.

–

Ольга, прильнув к мужу, гладила его по голове и успокаивала:

– Андрюшенька, успокойся. Чего тебе эти жадные бояре, историю ты не изменишь, суждено на Руси быть междоусобицам – они будут, суждено пережить монголо-татарское иго – переживёт. И Шарукан этот долго не протянет, ведь разобьют его наши?

– Да, разобьют в 1068 году, когда он на Чернигов пойдёт, – с грустью в голосе сказал Андрей, – Да пойми, не в Шарукане дело. Перед Черниговом он нападёт на Переяславль и одержит победу над объединённым русским войском. С этого момента междоусобицы усилятся, а половцев, ведь Шарукан это ещё не все половцы, призовут в союзники, а они, радуясь этому, будут грабить Русь, уже не боясь силы русских князей. Потом придут монголо-татары, ну и так далее. А начнётся всё именно с поражения 1068 года, а если его не будет, может и усобиц не будет и Русь на куски не разорвут, ну и, естественно, развитие нашего государства не будет тормозиться из-за никому ненужных войн и усобиц.

– Милый, я всё-таки думаю, что это как раз тот самый случай, когда один в поле не воин, так что не переживай, ты сделал всё, что мог. Послушай, лучше, что я тебе расскажу.

И Ольга рассказала мужу, о том, что с ней произошло, когда он охотился за Хортом.

– Так что, дождёмся грозы и вернёмся домой. Только прошу тебя, когда мы будем пытаться вернуться, думай только о том, как сильно ты хочешь оказаться дома. Да и нашему ребёночку в двадцать первом веке будет лучше, чем в одиннадцатом, – закончила жена.

Андрей сидел молча и думал о чём-то своём, Оля заплакала…

__________

1ВАСНЕЦОВ В.М. – родился 3 (15) мая 1848 в селе Лопьял (ныне в Кировской области) – умер 23 июля 1926 в Москве. Русский художник. Сыграл ведущую роль в эволюции русского искусства от реализма 19 века к стилю модерн. Самые известные картины: «Богатыри», «Алёнушка», «Царь Иван Васильевич Грозный», «После побоища Игоря Святославича с половцами».

Глава 26

Глава 26.

Сартак стоял перед Шаруканом, он рассказал ему всё и ждал вспышки гнева. Но на удивление хан был спокоен.

– Ничего, подготовим набег, каждый получит то, что заслужил. Никому не позволено безнаказанно убивать моих людей, – Шарукан помолчал. – Хотя воины они славные. Надо же, потеряли только одного человека, а мы сколько?

Сартак молчал.

– Знаешь, прискакали тут лошади воинов, которых ты потерял в доме волхва… Так что забери лошадок и верни их родным. Всё. Иди.

Сартак вышел, на душе было так, словно кошки нагадили. «Уж лучше бы наорал, так привычней» – подумал он, бредя домой и, недоумевая по поводу поведения хана.

Шарукан вызвал к себе Хорька,

– С Сартака глаз не спускать. О каждом шаге, о каждом вдохе докладывать. Пусть только оступится – уничтожу.

Хорёк, пятясь спиной и постоянно кланяясь, удалился.

Хан приказал позвать советника Керса. Когда тот появился, Шарукан сказал:

– Готовьте набег на Русь.

– Хан, до весны ещё далеко, успеем.

– Готовьте набег сейчас.

– Но, великий, скоро зима. Как идти в набег зимой?

– Молча, чтоб русы не слышали. К февралю мы должны быть возле Переяславля. Русичи не ждут нападения, думают, мы испуганы, да ещё считают, что и зима им в помощь. Так, что готовь.

– Людей поморозим…

– А это не моё дело, ты советник вот и думай, как воинов моих согреть. Всё иди, готовься…

–

Всеволод, Епифан, Добрыня, Алёшка, Андрей и Елисей трапезничали в княжеском тереме. Свиридов был мрачнее тучи. Князь, наоборот, не унывал.

– Андрей не хмурься. Катапульт мы построим не три, а больше, я своих денег дам. Главное заставы поставить и людей подготовить, а на это вече добро дало.

– Да пойми, князь, мало две дюжины бойцов, ой как мало. Да и две заставы дела не решат.

– А ты их построй в таких местах, чтобы решили, подготовь воев и утри нос этим жадным боярам.

– Ну, хорошо, я попробую. Действительно, спасибо и на этом.

Андрей встал и, не спросив разрешения, вышел. Остальные остались, но каждый думал о своём. Тишина стояла такая, что звенело в ушах. Наконец Добрыня не вытерпел:

– Князь, дозволь помочь Андрею.

– И мне дозволь.

– И я помогу.

Произнесли верные товарищи. Всеволод улыбнулся:

– А я и не сомневался, что вы вызоветесь. Действуйте.

– Князь, я тоже помогу кое-чем, наберу ещё дюжину воинов на свои деньги, – сказал Епифан.

– Вот и славно! Вперёд, други мои.

–

Андрей с товарищами объезжал рубежи Руси и выбирал место для строительства застав. С ними был и Илья, который так кстати пришёл на помощь со своим отрядом, когда за отважной пятёркой гнался Сартак.

Как оказалось из беседы с порубежниками, практически во всех деревеньках, стоящих на границе имелись отряды самообороны и небольшие отряды пограничников, нёсшие службу на рубежах. Свиридов предложил, как только они вернуться с осмотра местности, собрать командиров отрядов самообороны и командиров пограничных отрядов для постановки задач и организации взаимодействия.

После того, как Андрей со товарищи вернулись, в деревеньке, где пока располагалась застава Ильи Муромова, собралось совещание.

– Значит так, – начал Свиридов. – Князем нам поставлена задача по укреплению рубежей Руси. Для чего было принято решение поставить ещё две дополнительные заставы. Объехав границы государства, мы определили места для их постройки. Нам князь даёт три дюжины воинов, а ваших сколько, Илья?

– Ратников по всей границе сотня, и членов отрядов самообороны человек пятьдесят.

– Ну, отряды самообороны будут для связи и защиты деревенек. Сколько, примерно, человек в каждом отряде?

– От пяти до десяти, – ответил крепкий мужичок с мечом на боку, покоящимся в самодельных ножнах.

– Да, маловато. Значит, решено, будете усиливать наших пограничников при набегах на деревеньки и осуществлять связь с заставами и другими отрядами самообороны. Илья, назначаешься командиром всех пограничных застав и отрядов самообороны, выберешь себе заместителей и назначишь ратников, которые будут тренировать мужиков. Далее, заставы будем строить в следующих местах…

Получив указания, гости начали разъезжаться, увозя с собой планы подготовки пограничников и строительства застав. Андрей улыбнулся:

– Ну, вроде, пошло дело. Пойдём глянем как Ивашка.

Ратники ввалились гурьбой в дом знахаря. Юноша стоял посреди дома и, держа в раненой руке деревянный меч, вращал им. Кудесник возился возле печи.

– Хозяин, гостей принимаешь? – спросил Свиридов, входя в помещение.

– Дак куды от вас денешси, входите.

Пятеро ратников заполнили собой всё пространство маленькой комнатки.

– Не, так не гоже, вы мне всю избу разломаете, а ну геть во двор, – ужаснулся лекарь.

Витязи послушно вышли, следом за ними последовали Ивашка и знахарь.

– Ну, что, вижу, на поправку идёшь, это хорошо, – улыбнулся Андрей.

– Как дела? Когда малец в строй встанет? – спросил у Кудесника Добрыня.

– Дак это от него зависит, когда захочет. Руку я ему поправил, силу токмо теперь надобно в неё нагнать. Вон вишь, тренируется. Конечно, ему ещё и больно и слаб он, но если так дело пойдёт, где-то через две седмицы, можно уже будет и в дружину отроком зачислять.

– Слышал, Ваня? – похлопал парня по плечу Елисей.

Ивашка сиял как начищенный пятак и ничего не говорил.

– Куда решил определяться? – спросил его Алёшка. – Ко мне в разведчики пойдёшь?

– Нет, дядька Алексей, если можно на рубежах останусь. Вон Илья мне уже и оружие и брони заказал у кузнеца тутошнего, порубежником буду.

– Ну что ж это дело доброе, – кивнул Добрыня.

– Жаль, а то может ко мне? Я из тебя такого разведчика сделаю, ух…,– не унимался Алёшка.

– Нет, спасибо. Ежели, что я завсегда помогу и в разведку схожу. Илья отпустит, правда?

– Конечно отпущу, будь уверен, – отозвался Илья.

– Я смотрю, работа с молодым пополнением проведена нешуточная, – засмеялся Андрей.

– Да обскакал ты меня Илья, – тоже рассмеялся Алёшка.

Настроение у всех было приподнятое, впереди было много трудной, но интересной работы и это бодрило и придавало сил.

–

Сартак сидел над чертежами летательного аппарата, что-то чертил и измерял линейкой оставшейся от Хорта. Они с погибшим инженером уже один раз сделали такой аппарат, но он оказался тяжёл, и они не смогли поднять его в воздух. Теперь, учитывая прошлые ошибки, ученик пытался создать новый. Вошёл Хорёк.

– Сартак, что ты делаешь?

– Не твоего ума дело, – огрызнулся воин.

– Зачем же так грубо. Я могу ещё и пригодиться.

– Уходи сам, или я прикажу тебя вышвырнуть.

– Ну, что ж, Сартак, ты сам выбрал свою судьбу, – произнёс Хорёк и удалился.

Сын Задёмы даже не поднял голову от чертежей.

Тем временем, Керс развернул бурную деятельность по подготовке зимнего похода на Русь. Он приказал бить скот, сушить мясо, выделывать шкуры, утеплять шатры. В один из осенних вечеров советник хана пришёл к Сартаку, он опять сидел над чертежами.

– Здравствуй, Сартак.

– Здравствуй почтенный Керс. Что привело тебя ко мне?

– Ты был лучшим учеником Хорта, и он передал тебе все свои знания. Теперь пришло время поделиться знаниями и тебе.

– Уважаемый, Керс, у Хорта кроме меня были и другие ученики, поэтому если необходимо ещё подготовить инженеров, то пусть они и готовят, из меня плохой учитель.

– Сартак, ты же сам прекрасно знаешь, что эти бездари не учили то, что им пытался втолковать инженер, и даже то, что всё-таки он втиснул в их пустые головы, они уже забыли.

– А мне какое дело. Шарукана предупреждали, что они не подходят для обучения, так нет, он лучше всех всё знал.

– Я понимаю, что смерть Хорта явилась тяжёлой утратой для тебя и ты ещё не пережил эту потерю, но хан не достоин, чтобы его так оскорбляли, пусть даже и лучший воин.

– Его никто и не оскорбляет, просто я не могу передать знания другим. Построить машины, взорвать стены, наладить мост через реку я могу, а передать знания – нет, здесь нужен талант Хорта, извини. В походе на Русь я буду готов помочь хану в инженерных работах, а сейчас у меня есть другие дела, так, что ещё раз извини…

–

Когда Керс ушёл, к Сартаку вошёл отец.

– Что хотел от тебя советник?

– Хотел, чтобы я подготовил инженеров для хана.

– А ты?

– Я отказался.

– Почему?

– Понимаешь, отец, после моего возвращения хан ополчился на меня. Да, он не показывает вида, любезен, но в этом то и беда. Ты помнишь Шарукана который разговаривает со своими воинами любезно, не обещает их казнить?

– Если честно, то нет.

– Вот и я не помню. Что-то произошло, и хан хочет меня уничтожить, я это чувствую. Но так как я остался единственным, кто понимает в инженерном деле, то сначала, ему необходимо найти мне замену. А где её взять? Подготовить. А кто будет готовить? Я. То есть, своими руками я должен буду выкопать себе могилу. А пока я отказываюсь, ему ничего не остается, как оставить меня в живых до лучших времён. Да, он может посадить меня в яму, но я останусь жив, а когда Шарукан пойдёт в поход, то всё равно выпустит меня. Ему будут нужны мои знания. А там посмотрим…

– Я всегда говорил, что у меня мудрый сын, – улыбнулся Задёма.

–

Хорёк стоял перед Шаруканом и докладывал о поведении Сартака.

– Он целыми днями сидит дома, что-то чертит и ни с кем не разговаривает. Приходил к нему Керс, но и он ничего не смог добиться. Сартак слишком много на себя берёт! Боюсь, о великий хан, он задумал недоброе.

– Позови ко мне Керса, – приказал хан.

Хорек, пятясь, удалился. Через некоторое время, он вернулся вдвоём с советником.

– Расскажи мне Керс, о своём разговоре с Сартаком.

Керс недобро глянул на Хорька.

– Великий хан, я попросил его подготовить ещё нескольких инженеров, но он отказался, сославшись на отсутствие преподавательского дара. Но он готов служить тебе в качестве инженера и выполнить все необходимые инженерные работы.

– Как отказался? Он, что не знает, что мы готовим поход и мне нужны инженеры?

– Он знает, но отметил, что у тебя уже есть инженеры, пусть они, если надо и обучают других.

– Этих бездарей я казнил, после того, как они не смогли построить простой таран, сгубили много леса и придавили трёх лучших воинов. Он, что не осведомлён об этом?

– Не знаю, о великий. Ведь это произошло, когда его не было в стане.

– Сходи к нему и скажи, что я прошу его начать обучение.

Керс, поклонившись, вышел. Хорёк остался подле хана, он устроился у его ног, да так и сидел, предано глядя ему в глаза, пока не вернулся советник.

–

– Что? Как? – подбежал к Керсу Шарукан.

– Сартак просит прощения, но сказал, что не видит в себе учителя.

– Как смеет он перечить мне, великому Шарукану, главе племенного объединения Шаруканидов. В колодки его и в яму.

– Великий хан, он ведь единственный инженер, – попытался образумить Шарукана Керс.

Ничего, посидит в яме, образуется. А когда образуется и подготовит себе помощников, я его конями разорву.

Глава 27

Глава 27.

Время неумолимо двигалось вперёд, Андрей постоянно пропадал на границе. Он ездил по строящимся заставам, давал указания, контролировал их выполнение, его друзья обучали молодых пограничников ратному делу. Когда Свиридов не разъезжал с инспекцией, то находился на одной из застав и проводил занятия по подготовке коней. Дело спорилось, пограничники с удовольствием принимали участие в таком обучении. Когда Андрея не было, то они самостоятельно шлифовали технику верховой езды, и вскоре скакуны у порубежных воинов понимали своих хозяев без слов, слушались поводьев как хороший автомобиль руля. Но Свиридов пошёл дальше, он ставил все более сложные задачи перед своими подопечными: кони слушались седоков, когда они управляли ими только коленями, ложились по команде в высокий степной ковыль, прячась от посторонних глаз. Самым трудным было приучить коней не бояться хищников и открытого огня, но и это пограничники преодолели. Для такой подготовки, Андрей приказал поймать нескольких волков и постепенно приучал скакунов к нахождению рядом с ними, то же самое было и с огнём, первоначально пламя полыхало вдали, затем всё ближе и ближе и, наконец, кони стали прыгать через горящие барьеры и ямы.

Однажды на заставу, на которой Свиридов проводил занятия, приехал Добрыня.

– Андрей, мы построили метательные орудия по чертежам, которые ты начертил, но что-то они отказываются стрелять, поедем посмотрим. Да и Ольга соскучилась, всё о тебе спрашивает, а мы ничего ответить не можем, сами давно на рубежах не были.

– Поехали!

Андрей вызвал к себе Илью:

– Я завтра уезжаю, ты остаёшься за старшего. Сам понимаешь, скоро я не приеду, так что съезди на вторую заставу, посмотри, как там дела идут, а то, что-то там строители заартачились, говорят харчей им мало. Разберись, пожалуйста, да и тренировки не запускайте.

– Хорошо. Не переживай, всё будет добре.

–

Ольга повисла на шее мужа.

– Сколько можно государственными делами заниматься? У тебя для меня времени нет, забыл совсем.

– Да что ты, милая. Как я могу забыть о тебе, но сама ведь знаешь, работы много, а весточку послать не с кем, все люди наперечёт.

– Ой, Андрюша, посмотри на меня, я рожу скоро, а ты так и будешь по границам разъезжать. Пора нам домой, в первую же грозу и вернёмся.

– Нет, моя хорошая, ты возвращайся, а у меня дел ещё невпроворот.

– Ты так говоришь, словно мы в гости на соседнюю улицу пришли: «Ты возвращайся, а я ещё пару пивка и кон в преферанс сыграю», – рассердилась жена.

– Оленька, ну не могу я, – взмолился Свиридов. – Неужели тебе плохо здесь?

– Да, мне плохо. Я устала. Тем более через два месяца рожать. А время к зиме, какие грозы зимой? Уже ночью заморозки.

– А в степи уже снег выпал… Так что, скорее всего, Оленька, раньше весны не получится. Как раз я все дела закончу, -начал рассуждать Свиридов.

Ольга развернулась и пошла прочь, Андрей её догнал.

– Милая, ну почему мы всё время ругаемся? Обещаю, весной приложу все силы, чтобы вернуться, потерпи три-четыре месяца, – сказал он.

Жена повернулась, взглянула в глаза мужу и молча прижалась к его груди.

–

Сартак в колодках сидел в яме. Его периодически навещал отец, он неоднократно ходил к Шарукану, умолял, объяснял, но тщетно, хан был не преклонен. Но сын Задёмы не унывал:

– Отец, хватит ходить и унижаться выпустит, никуда не денется.

– Да ты на себя посмотри, во что превратился – одни кожа да кости. Где тот бравый воин, нагоняющий страх на врага и на своих слуг?

– Не переживай, главное дух крепок, остальное приложится. Лучше скажи, как идёт подготовка к походу.

– Керс почти всё подготовил, думаю, скоро двинемся.

– Отлично, значит, и мне сидеть не долго осталось.

–

Шарукан слушал доклад Керса.

– Провизией запаслись, воины готовы, дух крепок, уверены, не ждут на Руси нашего набега.

– Хорошо. Как Сартак?

– Сидит в яме, к нему часто приходит Задёма, но готовить инженеров отказывается.

– Значит так, да? Задёму тоже в яму и не кормить обоих три дня.

– Но как же так, о великий… – начал советник.

– Ты тоже к ним хочешь? – сверкнул глазами Шарукан. – Нет? Тогда иди и исполняй мою волю.

Керс потупясь ушёл.

– Благодетель, – сказал хан, словно плюнул ему вслед.

Советник не обернулся.

–

Сартак и Задёма сидели в яме, было уже довольно холодно, выпал снег. Сын неоднократно порывался согласиться на условия хана, но Задёма не позволял ему этого делать. «Не страшно, не забывай, я тоже – воин и смогу перенести эти лишения, но Шарукан дорого заплатит за это», – говорил он.

Хан бесился, он не мог отступить от своего слова, но и инженер в преддверии зимнего похода на Русь ему был ох как нужен. Шарукан понял, что такими методами ему ничего не добиться, но он знал и другое, теперь Задёма и его сын – злейшие враги хана, а это было пока не хорошо. Он метался меж двух решений, не зная какое выбрать: или выпустить отца и сына из ямы или сгноить их в ней. А тем временем зима набирала силу, через несколько дней непокорные могли превратиться в ледяные глыбы. Наконец Шарукан принял решение – выпустить Сартака и Задёму.

Когда они предстали перед ним замёрзшие, но не сломленные, хан сказал:

– Я понимаю, что стал вашим врагом и у вас теперь только одна цель – уничтожить меня. Зная ваши характеры, уверен, что вы рано или поздно осуществите задуманное…– Шарукан помолчал. – Да осуществите… Я признаю свою ошибку, поэтому предлагаю: ты Сартак подготовишь мне двух инженеров, сам выберешь из кого. После чего я вас щедро награжу, и вы сможете уйти туда, куда захотите, забрав своих людей, даже организовать свой клан – степь большая, на всех хватит.

Задёма подумал, переглянулся с сыном и сказал:

– Согласны.

– Вот и хорошо, – улыбнулся хан, но улыбка его была очень недобрая.

Выйдя от Шарукана, Сартак произнёс, обращаясь к отцу:

– Я начну готовить ему двух человек, но не стану раскрывать основных секретов, а когда будем готовы покинуть город, мы уйдём. Сам понимаешь, он, всё равно, нас не отпустит живыми. Заберём всех своих людей и уйдём в степь, зиму переживём, организуем свой клан, объединим разрозненные племена, подготовим воинов и после этого уничтожим зазнавшегося шакала по имени Шарукан.

– Сын, ты читаешь мои мысли, – улыбнулся Задёма.

–

Свиридов разобрался с катапультами, и они начали стрелять как надо. Близился Новый год. Теперь можно было подумать и о празднике. Андрей приказал слугам привезти из ближайшего леса ёлку, те недоумённо переглянулись, затем самый смелый из них спросил:

– А зачем?

– Как зачем? – удивился Свиридов, – Новый год встречать.

Слуги опять переглянулись.

– Какой новый год?

И тут до Андрея дошло, что в одиннадцатом веке Новый год отмечается весной1, и лесная красавица не ставится и не наряжается, этот обычай придёт на Русь намного позже.

– Короче, везите ёлку и не спрашивайте, – ничего другого он придумать в данной ситуации не смог.

Слуги повиновались, и вскоре в доме запахло хвоей. Ольга радовалась как маленький ребёнок. Она кинулась перерывать весь дом, через некоторое время на ёлке висели различные свистульки, ложки, нити пряжи и прочая мелкая утварь, которую она смогла найти. Андрей разделял её радость полностью, он сам превратился в маленького мальчика, ждущего подарков от Деда Мороза за хорошую учёбу и поведение. Слуги ходили по дому в недоумении и пожимали плечами, разве, что не крутили пальцем у виска.

На следующий день в гости к Андрею пришли Добрыня и Елисей. Посмотрев на чету Свиридовых и на украшенную ёлку, товарищи переглянулись, и Добрыня произнёс:

– Да нет, вроде, всё нормально, по виду здоровые, правда, зачем-то ель притащили из леса, но это уже их дело.

– Что вы там бормочете? – не вытерпел Андрей.

– Да по городу слухи ходят, что ты спятил, вот мы и пришли проверить, – усмехнулся Елисей.

– Вот сукины дети, – рассмеялся Свиридов, – Ну я им покажу, как я спятил.

– Рассказывай, что случилось, – попросил Добрыня, присаживаясь за стол и приглашая сделать то же самое Елисея.

– Ну, что сказать. У нас Новый год со времён Петра Первого, отмечается первого января.

– А Пётр Первый это кто? – спросил любознательный Елисей.

– Пётр Первый это – царь. Россия будет великой Державой, а Пётр – её царь. Ну, это трудно вам объяснить, да особо и не к чему. Много ещё будет в истории России взлётов и падений, будут и хорошие князья и цари, будут и такие, которые за благостную улыбку чужеземных королей, готовы уничтожить свой народ, а государство распродать. Всё будет…

– Жаль не доведётся увидеть, – вздохнул Елисей.

– Зато твои внуки и их дети увидят, – ответил Добрыня.

– А может, и вы увидите. Ведь говорят, что человек рождается вновь, правда не помнит о своём прошлом, – произнесла Ольга.

Мужчины посмотрели на неё, но промолчали.

–

Новый год семья Свиридовых встретила вместе. Андрей не отходил от Ольги, выполняя любые её прихоти, стараясь вернуть жене, то время, которое она провела без него…

Но всё когда-то кончается, пришлось и Андрею возвращаться с инспекцией на заставы. Проверить, как они встретили зиму, всего ли в достатке, как проходит обучение ратников и другие вопросы, необходимые для несения службы и жизни.

Прощаясь с Ольгой, Андрей обещал вернуться весной, и сразу решить вопрос по возвращению домой…

–

Прибыв на заставу, Андрей встретил там Илью. Тот доложил, что всё без происшествий, только разъезды несколько раз уже видели вдали небольшие конные отряды, при попытке приблизиться, они разворачивались и уходили в степь. Однажды дозор, в котором находился и Ивашка, так же обнаружил маленький отряд, при попытке сближения всадники развернули своих коней и ускакали, но Ивашка признал низкорослых половецких лошадок и вроде, даже по одежде узнал одного из всадников.

Андрей пригласил к себе Ивашку:

– Ну, рассказывай, голубь мой, что ты видел и кого признал.

– Дядя Андрей…, – начал парень, но тут же осёкся.

– Ничего, продолжай, – улыбнулся Свиридов.

– Мы выехали в дозор, всё было тихо и спокойно. Когда уже возвращались на заставу, на курган выскочили три всадника, я сразу узнал половецких лошадей, они низкорослые, с подстриженными хвостами. Старший решил подъехать к ним и узнать кто такие и что им надо. Мы направились к всадникам, когда начали приближаться, к этой троице подъехали ещё двое. У одного из них за спиной было две сабли, как носил Сартак. Лиц я не разглядел, так как шапки всадников были надвинуты низко, да и пар от наших коней и изо рта мешал, тем более они сразу же развернулись и ускакали, мы пытались их преследовать, но снег всё-таки довольно глубокий, а наст не прочный, копыта проваливались.

– Ясно, спасибо, Ивашка. Расскажи теперь как служба, Илья не обижает?

– Нет, всё хорошо, – смутился юноша и посмотрел на Илью.

– Парень хороший. Добрый воин выйдет из него, грамотный, сметливый. Представляешь, он детей мужицких грамоте обучает в свободное от службы время! Нет, молодец, подрастёт, ещё нами всеми командовать будет, – похлопал по плечу Ивана Илья.

– Ну и хорошо. Дай-то Бог. А теперь Ваня, иди, мне с Ильёй поговорить ещё надо, – попросил Свиридов.

Когда юный пограничник ушёл, Андрей предложил Илье следующий план действий:

– Думаю, что Шарукан готовит набег, эти всадники не спроста крутятся возле наших рубежей. Скорее всего, войско хана уже где-то рядом, а эти отряды – разведка, выглядывают где и как у нас заставы стоят и систему охраны проверяют. Необходимо к соседям гонцов послать, узнать как дела у них. Может, Шарукан и туда своих воинов отправлял на разведку.

– Уже посылал. На северном направлении – тихо, а вот южное прощупывают. Лазутчики доносят, что и там появляются группы верховых и тоже, при попытке сближения уходят.

– Так, что ты предпринял?

– На всех направлениях и участках увеличил количество нарядов, на заставах практически никого не остаётся, все в степи. Во-первых, это создаёт видимость, что нас больше, во-вторых, частота патрулирования увеличивается.

– Ладно. Возле застав никакого движения не замечено?

– Не видели. Лазают только вдоль границы.

– Ясно. Значит сделаем так. Со всех застав надо набрать толковых воинов, сформировать несколько отрядов и пустить на разведку. Узнать где, что и как.

– Думал я уже об этом, но ведь участки оголим.

– Ничего. Оденем отряды самообороны и выставим их на границу. Всё равно их члены зимой на печи лежат и свои члены греют, – скаламбурил Свиридов.

– Так то оно так, но ведь мало их.

То, что есть. Тех, кто со мной прибыл, тоже используй, пусть покатаются.

_____________

1В Киевской Руси с признанием христианства новой государственной религией в 990 (988) г. новый год начал отмечаться 1 марта. Началом отсчёта послужил день сотворения Адама (пятница 1 марта 1 года от Сотворения мира)... В 7000 году (1492 год нашей эры) в Средневековой Руси и других восточнославянских государствах начало года было перенесено на 1 сентября. В 7208 году 19 декабря Пётр I своим указом перенёс празднование Нового года на 1 января 1700 года (7209 год), ошибочно посчитав 1700 год годом начала века. Получается, что начало нового года 1 января является случайным, выбранным человеком без логического объяснения. В тоже время в Ведической астрономии и астрологии есть астрономически обоснованный день, в который начинается новый год – начинается новый цикл вращения Земли относительно Солнца. Видимый путь движения Солнца по небу ("зодиак") является окружностью, которая разделена на двенадцать частей (зодиакальных созвездий). Они равны по продолжительности. Поскольку Солнце движется по знакам зодиака, будет совершенно логичным принять за начало его годового цикла точку, которая является началом первого знака. Эта точка – 0 градусов созвездия Овен. 14 апреля каждого года Солнце входит в первый градус этого созвездия. В этот день начинается новый солнечный год.

А обычай встречать Новый Год всенародным ликованием пришел из Месопотамии. Ему уже более 2,5 тысяч лет. Все земледельческие работы начинались в конце марта, после того, как прибывала вода в Тигре и Евфрате. В течение 12 дней шествиями, карнавалами, маскарадами и было ознаменовано это событие – наступление времени побед светлого бога Мардука над силами разрушения и смерти. Запрещалось работать в это время, наказывать, вершить суды.