Текст книги ""Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Александра Черчень

Соавторы: Василий Маханенко,Дмитрий Янковский,Юрий Уленгов,Валерий Пылаев,Вячеслав Яковенко,Макс Вальтер,Мария Лунёва,Владимир Кощеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 188 (всего у книги 342 страниц)

Садясь в машину, она решила: « Если начнёт приставать, дам по морде и убегу». Всю дорогу Рудик развлекал попутчицу песнями, благо ехали не очень долго, и девушка не успела оглохнуть от его ора. Машина въехала в район города, в котором Инна за всю свою недолгую жизнь никогда не была, вокруг было тихо и мирно. Не горели призывно огни казино, не шастала пьяная молодёжь. В общем, всё было чинно, как и полагается в элитных спальных районах. Заехав в подземный гараж и поставив машину на стоянку, Рудик пьяно пошатываясь, вылез из автомобиля и пошёл к лифту. Казалось, он забыл о существовании девушки, Инна затаила дыхание: «неужели всё так мирно закончится?». Но, подойдя к лифту, сержант обернулся и крикнул:

–Чего встала? Давай топай сюда!

Девушка вздохнула и пошла к сержанту. Поднявшись в квартиру, Рудик первым делом налил себе ещё выпить, после чего, держа наполненный стакан в одной руке, второй пытался обнять гостью. Инна отошла в сторону. Сержант одним залпом выпил содержимое стакана, постоял немного и опять полез к девушке. Инна вдруг, сама не зная, что творит, подошла к Рудику и поцеловала его в щёку.

–Иди ложись, я сейчас. Скажи только где у тебя ванная комната. Не могу же я лечь в постель, не помывшись.

Сержант молча достал из шкафа полотенце, и так же молча отвёл девушку в ванную комнату. Рудик еле дождался, когда объект его воздыханий скроется за дверью. Как только это случилось, он пулей бросился в туалет, наружу просилось всё выпитое и съеденное в этот вечер. Облегчив желудок, сержант на ватных ногах еле добрался до кровати, и не раздевшись упал на неё лицом в подушку.

Инна закрылась, пустила воду и села на краешек ванны. Положение было не из приятных, девушка боялась выйти, но и не выходить было нельзя. Ванна уже наполнилась до краёв водой, а Инна всё сидела и не знала, что ей предпринять. Но тут до неё дошло, что за дверью как-то слишком тихо. Она открыла дверь, осторожно выглянула, никого не было.

– Рудик, – тихо позвала девушка, ей никто не ответил.

Гостья вышла из ванной комнаты и принялась осматривать квартиру – она была не очень большая: две комнаты, в одной из которых храпел пьяный сержант, кухня, холл, и две лоджии. Комнатки были маленькие, зато кухня огромная, да и холл впечатлял размерами. В квартире был беспорядок, всюду валялись вещи из гардероба сержанта, раковина была полна немытой посуды, практически по всей квартире вдоль стен стояли пустые бутылки из под хмеля. «Какая свинья!» – подумала Инна о сержанте. Подойдя к спящему, девушка осторожно, с огромным трудом, перевернула бесчувственное тело хозяина квартиры с живота на спину. Постояв над ним, Инна решила раздеть Рудика: «Пусть думает, что-то было» – решила она, хоть и не была уверена в правильности своего поступка. После чего вышла и захлопнула за собой дверь.

Глава 34

Глава 34

– Ну, скажем не соображения, а так намётки. Значит по первому вопросу – где будем брать патроны. В городе есть завод по производству боеприпасов? – начал Андрей.

– Подождите! Подождите! – воскликнул Фёдор, – ведь решили не предпринимать никаких действий, пока я не поговорю с отцом.

– Да никто и не собирается пока ничего делать, успокойся. Но подготовиться, на всякий случай надо, – парировал Измеров.

– Какой ужас! Я участник заговора против отца, – вздохнул Фёдор и отвернулся к стене.

– Ну, во-первых, ты не участник заговора. Во-вторых – это не заговор. Никто не собирается его убивать, хотя истории известны случаи, когда сын убивал отца из-за власти, – констатировал Андрей.

– Мальчики, хватит! – не выдержала Виктория.

– Да что хватит. Сколько можно ему объяснять, уже мозоль на языке. Навязался на нашу голову, – не выдержал Свиридов.

– Завода по производству боеприпасов у нас нет, но что-нибудь придумаем. Давай второй вопрос, – как ни в чём не бывало, продолжил Измеров.

– Второй – что делать с людьми в лесу. Я предлагаю распустить тех, кто не участвует в ближайшей операции и не задействован в охране лагеря, пусть занимаются своими делами. Когда надо будет, мы их призовём.

– Согласен, только надо сперва поговорить с ними, объяснить ситуацию. Дальше.

– Третий –  когда будет готова партия оружия?

– Обещали в течение двух недель подготовить необходимое количество. Мы тебе сообщим.

– Хорошо. Далее – что делать с оставшимся полицейским?

– С каким полицейским? – встрепенулся на кровати Фёдор.

– С обыкновенным, который порядок на улицах поддерживать должен, – огрызнулся Свиридов.

– Хватит лаяться! – не выдержал Виталий Всеволодович.

Свиридов обижено замолчал и насупился.

– Да это – проблема. Отпускать его нельзя, сразу всё расскажет… Хотя с другой стороны, место где его содержат он не знает. Вывести его в город с завязанными глазами и оставить, а там… Ну расскажет, что его похитили и держали в лесу в запрети неизвестные. Место это никто никогда не найдёт, если только случайно, – рассуждал в слух Измеров, – давай, Андрюшенька, как приедет к вам Олег, передашь его ему, он придумает, как это дело обстряпать. Ведь так, Олежек?

– Да без проблем. Сделаем всё в лучшем виде, – улыбнулся Рогоза.

– Ещё что-нибудь или всё? – спросил пожилой учёный.

– Ещё, последнее. В какой срок и какое количество бойцов надо подготовить?

– В ближайшее время, для проведения операции, как и говорили. А потом посмотрим в зависимости от обстановки и количества готовых стволов и техники.

– Что? Какой техники? – опять влез Фёдор. Он уже успел перевернуться на спину и смотрел во все глаза на разговаривающих.

Андрей презрительно ухмыльнулся, Виталий Всеволодович и остальные промолчали. Только Виктория нежно улыбнулась и погладила своего подопечного по голове.

После недолгой паузы, Глова произнёс:

– Пора расходиться, утро вечера мудренее. А ты, Федя, не переживай, всё будет хорошо. Поверь, уж я то знаю.

–

Егорушкин сидел на грубо сколоченном табурете рядом с комнатой, в которой содержался полицейский. Он зевнул, посмотрел на часы, они показывали 23.51. до смены оставался час с небольшим. Вдруг он услышал голос содержащегося под стражей:

– Парень! Слышь, парень!

– Чего тебе?

– Давай поговорим, что-то не спится.

– Давай, – оживился Егор, – о чём?

– Скажи мне, пожалуйста, где мой товарищ? Давно его нет. Вы его убили? – в голосе полицейского явно проскальзывали истерические нотки.

– Да нет. Он согласился нам помогать.

– Помогать? А в чём?

– Ну ты же сам знаешь, что Президент у нас продался Аморальцам, про Правительство и говорить нечего. Мэр нашего города, тоже сволочь порядочная. Ты же сам знаешь, скоро выборы главы муниципалитета, а из пяти кандидатов ни один не пройдёт, все просто поставлены для галочки, мол, смотрите какая демократия. А какая демократия? Предвыборной компании вообще нет. Где-то по углам расклеены малюсенькие плакаты с именами всех пяти кандидатов, на весь город наберётся штук пятьдесят, не более. Кроме нашего мэра ни один кандидат не выступил перед избирателями, по телевизору вообще только красоту города показывают без комментариев, да иногда благодарят мэра за заботу о городе и его жителях. Противно.

– Тут телевизор есть?

– Да. Мы же не в глухомани находимся. До города рукой подать. И свет есть, правда от дизельки, но саляры хватает.

– Хорошо устроились. Ну так и что вы хотите сделать?

– А ты не понял? Свергнуть всю эту нечисть. Короче – революция.

– Ясно. А как вы собираетесь революцию совершать? Нет ни оружия, ни боеприпасов, те два автомата и пистолета – не помогут. Да и одного предателя, перебежавшего на вашу сторону вам мало для переворота.

– Почему одного, есть ещё один – крутой. Не знаю, откуда он взялся. Слушай, а может ты тоже к нам?

– Да нет, увольте. Стой! А давай, ты к нам, – воскликнул, будто только сейчас ему пришла эта мысль, полицейский, – выпусти меня, и пойдём. Я за тебя слово замолвлю, нам такие грамотные ой как нужны. Ну как?

Егорушкин молчал. По своему обыкновению, он не хотел расстраивать собеседника,  который так по-отечески к нему отнёсся, и по всему видно сам был очень хорошим человеком. Но и боялся последствий своего поступка. Полицейский его не торопил. По движениям за дверью, Егор понял, что тот отошёл в дальний угол комнаты и там опустился на пол. Охранник остался опять один на один со своими мыслями.

–

Время подходило к полуночи. Президент сидел в своём рабочем  кабинете, и вяло потягивал коньяк. В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, в кабинет вошёл Министр  внутренних дел и внешней безопасности. Президент поднял на него глаза, в них застыл немой вопрос. Вошедший прокашлялся и неуверенно начал:

– Господин Президент, кое-что есть, но дальше тупик.

– Давай, давай – рассказывай.

– Примерно с неделю назад одна бабулька сидела возле окна и смотрела на улицу через театральный бинокль.

– ???

– Она работает гардеробщицей в театре музыкальной комедии, ну и используя своё служебное положение…

– Ясно, дальше.

– Примерно в 20.00 – 20.30. она увидела человека, похожего по описанию на Вашего сына, разговаривающего с каким то высоким мужчиной. Разговор был не долгим, может с минуту-две, не больше. Потом высокий мужчина, как ей показалось, толкнул собеседника и ушёл, а тот остался лежать на аллее.

– Ну-ну, – оживился Президент.

– Потом её отвлёк внук, она начала возиться с ним и забыла, о случившемся. Только поздно вечером, когда уже стемнело, и зажглись фонари, она вспомнила об инциденте.  Выглянула в окно, но уже без оптики и увидела несколько смутных очертаний людей, которые что-то несли.

Министр замолчал.

– Это всё? – спросил Президент.

– Да.

– Эта бабка сообщила в полицию?

– Нет. Она не связала эти два случая между собой. Ведь ничего не было, толкнул один пьяный другого, это не преступление, Несут люди какой-то свёрток, тоже ничего страшного.

– Хорошо. «Ройте» дальше. Этот «божий одуванчик» ещё потрясите, может, что и вытрясите. Соседей опросите. Короче, не мне тебя учить, – сказал глава государства, встал, подошёл к бару и налил себе ещё коньяка.

Министр постоял некоторое время, но Президент не обращал на него внимания, погрузившись в себя. Руководитель силовых структур развернулся и тихо вышел.

–

Егорушкин посмотрел на часы, было 24.30.  Подойдя к двери, и прислонившись ртом к маленькой щели, он негромко позвал:

– Эй! Ты где там? Не спишь?

– Нет, – мгновенно отозвался голос из-за двери.

– Я согласен, сейчас открою, – сообщил Егор, вставляя ключ в замок.

На пороге появился полицейский. Он немного щурился, привыкая к свету хоть и не яркому.

– Давай руки, – велел Егорушкин, – у нас мало времени, может проснуться мой сменщик, сон у него чуткий.

Арестант протянул схваченные наручниками руки своему освободителю. Тот расстегнул кольца и повесил наручники себе на пояс. Оба улыбнулись друг другу и вышли из барака.

– Ты дорогу знаешь? – спросил полицейский.

– Знаю, конечно. Как бы я сюда попал?

– Ну тогда веди, я следом.

Мужчины направились к кромке леса чернеющей невдалеке. Идти было трудно, ночь, как большинство летних ночей была тёмной, Егорушкин еле угадывал дорогу среди болота. Шли молча. Вдруг полицейский окликнул своего проводника:

– Слышь, парень! Как тебя звать-то?

«Сусанин» вздрогнул от неожиданности, повернулся назад, и в это мгновение его нога соскользнула с кочки, и он всем телом, поднимая тучи брызг, рухнул в тину, сразу же погрузившись в болото по грудь. Полицейский смотрел на барахтающегося Егорушкина молча, застыв в неудобной позе и боясь пошевелиться.

– Чего встал, помогай! – заорал тот, всё глубже увязая в трясине.

– Не шевелись, раскинь руки в стороны, – наконец опомнился полицейский.

Стоя на кочке, беглец пытался дотянуться до тонущего напарника, но не мог. Он встал на колени, но опять безрезультатно.

– Попробуй дотянуться до меня, – сказал полицейский Егорушкину.

Егор пытался выпростать свои руки и ухватиться за протянутую руку подельника – ничего не получалось, его корпус словно зажали в тиски и он не мог пошевелиться. Полицейский снял рубаху, и держась за один её край, другой кинул утопающему. Егорушкин схватился за неё, полицейский начал тянуть, но не смог ни на миллиметр вытянуть товарища, попавшего в беду. Наконец, рубаха не выдержала и порвалась. Полицейский не удержался и упал назад. Пока он вставал, его приятель ушёл в болото по горло.

– Да ну тебя, – махнул рукой неблагодарный страж порядка, отвернулся от орущего и матерящегося Егорушкина и осторожно подошёл к молодому деревцу, возвышающемуся недалеко от кочки, на которой стоял.

Беглец пытался сломать его и сделать посох, но деревце было молодым, упругим и не давалось вандалу. «Вот идиот, надо было забрать нож у этого… Ну да ничего как-нибудь обойдусь», – подумал полицейский и осторожно стал нащупывать дорогу.

Место, где недавно была голова Егорушкина, уже затянуло ряской, и ни что не выдавало недавней отчаянной борьбы человека за свою жизнь.

–

Утро наступило внезапно. Вроде только что была ночь, а уже свет бьёт в окно. Андрей проснулся, потянулся, повернул голову, рядом с ним на полу спал Измеров. Свиридов осторожно, чтобы не разбудить спящего старика поднялся и пошёл на кухню. У него было странное ощущение тревоги, которого он не испытывал с того дня как к нему нежданно негаданно заявился Виталий Всеволодович. Но это чувство было не таким острым, как это случалось раньше. Андрей поставил на плиту чайник, нарезал хлеба, достал из холодильника масло.

Вика его не любит, она вообще его не воспринимает как мужчину, это Андрей понял вчера окончательно, ну что ж, насильно мил не будешь. Тогда зачем это всё? Ведь из-за неё он ринулся сюда сломя голову, не думая о последствиях. Но раз пришёл, значит надо помогать. Быстрее бы сделали оружие, а подготовить из этих мужиков мало-мальски хороших бойцов он сможет за один, максимум за два месяца. А там – домой. Как попасть обратно Свиридов не думал, он был уверен, что уж в своё измерение вернётся без проблем, тем более его здесь ничего не держит кроме обязательства помочь этим людям.

– Доброе утро, Андрюша.

Свиридов очнулся от своих мыслей, рядом за столом сидел Измеров.

– Виталий Всеволодович, мне кажется, что-то случилось в лагере, – не ответив на приветствие,сказал Андрей.

– Приедешь сегодня, разберёшься. Вчера мы не поговорили толком, помешал Фёдор, – начал старый учёный, – у меня есть мой одногруппник, после окончания университета, он распределился на завод, где изготовляют и испытывают различные боеприпасы и работает там до сих пор главным инженером. Правда завод находится в соседней губернии, но, в принципе, не очень далеко от нашего города, я съезжу туда на днях, поговорю. Ребят готовь серьёзно, не известно, сможет Фёдор убедить отца или нет.

– Вы думаете, он нас не сдаст? – перебил Измерова  Свиридов.

– Нет. Я немного наслышан о нём. Не спрашивай откуда. Фёдор – порядочный человек, он хочет процветания Русувии. Вопрос, сможет ли он не наломать дров по своей горячности и любви к родственнику. Ладно, слушай дальше. Нам надо будет примерно сто – сто пятьдесят человек для захвата власти и удержания главных объектов – телестудии, телеграфа, ну и так далее, что я тут тебе объясняю, сам лучше меня знаешь.

– А не маловато?

– Думаю, нет. Ближайшая часть, где есть тяжёлая техника и артиллерия, находится довольно далеко. Плюс, не забывай, наша партия выражает чаяния простого народа, а народ уже устал пресмыкаться, только начнутся движения, он с вилами да с рогатинами пойдёт защищать свои идеалы. И ещё, на многих должностях, хоть и не ключевых, но важных сидят наши люди. Например, секретари в различных министерствах и ведомствах, директора  заводов и ещё кое-где.

– Слишком уж радужно Вы всё описываете, уважаемый Виталий Всеволодович. Зачем же тогда вся затея с переворотом? Дайте команду своим единомышленникам, они устроят забастовку в стране с условием отречения Президента от власти, их примеру последуют другие и всё решится мирным путём.

– Так, да не так. Сила всегда нужна, когда есть сила тогда и слово весомее выглядит.

– Ага, «кольт и доброе слово всегда весомее просто доброго слова», как говаривал Аль Капоне. Но сто пятьдесят человек это не есть сила.

– В одном городе сто пятьдесят человек, надеюсь, хватит. А если не хватит, подготовим ещё. В процессе подготовки восстания, будем анализировать ситуацию в стране и решим какое количество бойцов для дела необходимо.   Тем более, мы же уничтожим склады с боеприпасами, останутся наши оппоненты без оружия. Да, и не забывай, в армии тоже не все поддерживают власть, многие недовольны.

– Зачем же нужен я, если найти единомышленников среди военных не составит труда?

– Глянь, какой умный! Понимаешь, проблема всегда была и есть в том, что столица, я, надеюсь, ты понял, что попал в столицу нашего государства.

– Конечно, не дурак.

– Так вот в столицах, так уж повелось, жители себя считают всегда выше и умнее тех, кто живёт в провинции, это – первое. Второе – столица всегда обеспечивалась продуктами и товарами лучше, чем провинция. Дальше – примерно 80% бюджета, может чуть меньше, распределяется в столицу, а губерниям достаётся жалкий кусок. Отсюда, уровень жизни в столице всегда выше и недовольных Правительством здесь всегда меньше. Да, эти демократы кричат, что они заботятся о народе, но всё – чушь. Просто идёт деление «пирога власти» и каждый хочет отхватить кусок побольше и пожирнее, а чем прикрываться?

– Заботой о народе! – усмехнулся Андрей.

– Правильно. Большинству чиновников и государственных мужей плевать на народ, на страну. В провинции дело другое – жить там тяжелее, ну и сам понимаешь – большое видится на расстоянии. Поэтому в глубинках с армией договорится легче, здесь тяжелее, пробовали и договорится, и поймать на различных махинациях – не получается. Всякая мелочь ловится, а крупная рыба уходит, власть может себе позволить жить припеваючи и не отвечать за последствия.  Ну и второе, Пабло сказал, что без тебя никак не обойтись, почему, спрашивай у него.

– Ну, ладно, спрошу.

– А теперь, двигай в лес. Жди вестей.

–

Утром Рудик проснулся с больной головой, во рту, словно кошки нагадили. Бореев встал, и пошатываясь пошёл в ванную комнату, на стене висело зеркало, отображающее его во весь богатырский рост, и только увидев в нём совершенно голого мощного мужчину, сержанта осенило – ведь вчерашний вечер он провёл с Инной… Вот только как он его провёл и что было, Рудик не помнил. Судя по внешнему виду, вечер должен был быть удачным. И тут сержанта словно молотом по голове ударили, ведь его ждёт майор Обтекаемый!… Бореев кинулся в комнату, взглянув на часы, он успокоился – время ещё есть. Умывшись и приведя себя в более менее бравый вид, сержант вышел из квартиры.

Рудик сидел на складе и ждал появления майора, тот не заставил себя долго ждать. Ровно в девять он появился на пороге склада.

– Красавец, ничего не скажешь. Полевую форму взял?

– Так точно, господин майор! – отчеканил Рудик, вытягиваясь по стойке смирно.

– Орёл! Хорошо, оставляй своё барахло здесь, а в понедельник приходи, и поедем в полевой центр.

– Не понял, сэр.

– Чего не понял, дуралей? Сегодня суббота – выходной день. Иди отдыхай, – по отечески похлопал Обтекаемый Бореева по плечу и вышел.

Рудик грязно выругался. Потом вышел со склада и поехал домой, на душе было скверно. Он взял упаковку хмеля в холодильнике и устроился перед телевизором.

Глава 35

Глава 35

Обессиленный полицейский сидел под одной из сосен и проклинал и себя и этого глупого пацана, поверившего, что он поможет ему устроить свою жизнь и предавшего своих единомышленников. А особенно того наглого мужика, который вырвал его из привычной жизни и забросил в эту глушь. Хотя, если верить утонувшему, то не такая уж это и глушь, до дороги не далеко. Вот только где эта дорога. Ещё его мучил один вопрос. Сидя в темноте барака, он слышал неоднократно шум двигателя, значит, где-то существует проезжаядорога, а не только эта чёртова тропа, которую невозможно найти. Почему же этот… пошёл через болото? Не может того быть, чтобы он не знал о существовании тракта. Исцарапанное тело ныло и болело, пот и болотная жижа текли по его голому торсу, разъедая хоть и не глубокие, но многочисленные царапины...

Вдруг беглец услышал шум мотора, между деревьев замелькал силуэт автомобиля. Полицейский кинулся к машине, но оступился, и его ноги оказались по колено в топкой жиже. Он запаниковал, перед взором предстало искажённое страхом, отчаянием и ненавистью лицо проводника, имя которого так и не узнал неблагодарный страж порядка. Отчаяние придало полицейскому силы, неимоверным усилием он выдернул сначала одну ногу, затем вторую и упал на болотные кочки. Пролежав без движения довольно длительный промежуток времени, служитель закона встал и побрёл в ту сторону, где проехала машина.

–

Приехав в лагерь, Андрей сразу понял, предчувствие его не обмануло. Весь лагерь «стоял на ушах». Конев и Андреев, уставшие и грязные сидели на лавке возле жилого барака, лица их выражали тревогу.

– Ну и что плохого случилось за то время, которое меня не было? – спросил, подходя к ним, Андрей.

– Побег, – спокойно и как-то устало ответил ему Свирид.

– Какой побег? Ну-ка рассказывайте.

Конев не поднимая глаз от земли, рассказал обо всём происшедшем. Андрей молча его выслушал и вынес вердикт:

– Ну, значит так. Страшного ничего не произошло. Всё равно мы бы его отпустили, единственная проблема в том, что он может навести на нас войска и полицию. Да и ещё этот Егорушкин, надеюсь, больше предателей нет?

Конев молча пожал плечами. Задумался, а потом произнёс ни к кому не обращаясь:

– Предупреждала же Любовь Ивановна. Да я старый дурак не прислушался.

– Не переживайте, что ли, Василий Васильевич, – дотронулся до руки Конева Свирид.

– Не раскисаем, надо продолжить поиски, жалко Алексей Иванович уехал уже, а то бы проехали по большаку посмотрели.

– Не проехали, бы. Время затвердевания тракта закончилось, завтра ближе к обеду опять затвердеет на пару часов. Вот феномен природы, блин.

– Черт, точно время то уже послеобеденное. Ну всё равно, надо продолжать поиски, вдруг они ещё не вышли к шоссе.

– Вряд ли. Ведь Егорушкин знал дорогу.

– Не знаю, не знаю, но чувствую, они ещё в лесу и не в лучшем положении. Василий Васильевич Вы со Свиридом возьмите ещё пару молодых ребят, больше не надо, и пройдите по тракту, только аккуратно. А я пройдусь по тропе. Больше им быть негде.

– Да уж смотрели, – засопел Конев.

– Пожалуйста, ещё гляньте, – попросил Андрей.

–

Полицейского охватило отчаяние…, вот оно – счастье было так близко, а он его упустил. А может и не было ничего, ужаснулся он, может это его воспалённый мозг подкидывает ему галлюцинации, миражи как в пустыне. Да нет, сидя  взаперти в темноте барака, он ясно слышал шум двигателя, да и сейчас…, ведь миражи не бывают со звуком. А звуковые галлюцинации бывают, тут же оборвал беглец сам себя. Как бы там ни было – кругом топь, не могла машина проехать по ней, никак не могла.

Он упал лицом в вонючую жижу и заплакал. Но воля к жизни и злость, всё-таки, подняли его и погнали дальше. Отдыхая уже в который раз, полицейский вдруг осознал, что вернулся на то самое место, где утонул его проводник. Он не мог сказать, почему он так решил, пейзаж везде был одинаков, но что-то подсказывало ему, что это именно то место…

Послышался лёгкий шорох, но отдыхающий человек не обратил на него внимание. «Наверное, показалось» – подумал он.

– Добрый день! – как гром среди ясного неба раздался голос над головой лежащего.

Полицейский вздрогнул так, что Андрею, а это был именно он, показалось – по всему телу стража порядка, пробежала судорога, а может так оно и было.  Служитель закона присел и посмотрел на Свиридова.

– А, гад, нашёл меня. Что, убить хочешь? Не дамся! – заорал полицейский.

– Ну почему, как только мы с Вами видимся, Вы впадаете в истерику? – спросил пограничник.

– Не подходи! Не подходи! – не унимался спятивший полисмен, отползая от Свиридова на своей пятой точке.

– Вставай,  пойдём в лагерь.

– Опять под замок? Нет уж. Накося, выкуси, – вскакивая и скручивая тугой кукиш, брызгал слюной коп.

– Идиот, сгинешь не за грош, пошли, – пытался урезонить его Андрей.

Полицейский споткнулся и чтобы не упасть, схватился за ветку подвернувшегося дерева, та обломилась, и в руках у сбежавшего оказалось неплохое оружие, если его правильно использовать. И полицейский попытался это сделать. Он кинулся на Андрея, пытаясь проткнуть того как гусеницу или бабочку. Свиридов увернулся.

– Да успокойся, ты, наконец, – опять попытался образумить противника пограничник.

– Успокоюсь когда убью тебя. Ты мне всю жизнь испоганил, подлец, – не унимался страж порядка, и с новой силой кинулся в атаку.

На этот раз она прошла более удачно, конец ветки, поцарапал Андрею лицо, но и сам обломился. У полицейского в руках оставался совсем маленький кусочек дерева, не более пятнадцати сантиметров. Он решил использовать его как ладонную палочку. Зажав обломок в кулаке таким образом, что с обеих сторон торчали концы ветки примерно по 1,5–2 сантиметра, полисмен снова пошёл на Свиридова. Андрею надоела эта свистопляска, пропустив мимо лица вооружённую руку и одновременно делая шаг в сторону и за спину нападающему, он заблокировал бьющую руку и провёл болевой приём. Полицейский выпустил обломок ветки, Свиридов отпустил захват и подтолкнул противника вперёд. Уже в который раз за последние сутки полицейский оказался на земле, вернее в болотной жиже. Но он всё не унимался, поднявшись на ноги разъярённый неудачей, коп наклонился и с разбега попытался протаранить наглого мужика «испоганившего ему жизнь». Это он сделал зря. Андрей слегка отошёл в сторону и выставил ногу… На полной скорости, какую позволило развить расстояние и его состояние, полицейский «перелетел» через поставленную преграду и врезался головой в то самое дерево, на котором случайно обломал ветку. На беду беглеца, ветка обломилась невровень со стволом – острый, толстый её обломок торчал прямо на уровне головы нагнувшегося стража порядка. И он как нож в масло вошёл прямо в макушку бедняги. Полицейский, ещё не осознавая, что мёртв, пытался выпрямиться и развернуться лицом к врагу, но тело уже его не слушалось, ветка обломилась полностью, и под деревом с торчащим из головы её кусочком, словно антенна, замер, уже навсегда, безымянный служитель закона. Андрей подошёл к трупу, полицейский сидел с открытыми глазами, в них смешались ненависть и недоумение, от такого сочетания Свиридову стало не по себе. Он закрыл глаза своему бывшему противнику и побрёл обратно в лагерь.

На базе уже находились все, кого Андрей отправлял на поиски. К пограничнику подошёл Конев:

– Андрюша, у нас ничего, – скорбно сообщил он.

– Зато у меня – всё. Василич сходи, пожалуйста, по тропе, принеси сюда труп.

– Какой труп? – не понял старый кузнец.

– Увидишь. Остальное потом объясню, – ответил Свиридов и пошёл умываться.

–

Весь день Фёдор читал газеты, смотрел телевизор и общался с Викторией и её отцом на разные темы. Эти люди становились ему всё ближе и ближе, он уже жил их мыслями и чувствами. И ещё Фёдор понимал, что без Вики ему не жить, он всё больше и сильнее влюблялся в эту простую, умную и красивую женщину… Его мысли метались между положением в стране, мире и любовью к дочери Измерова, но он сам боялся признать то, что чувствовало его сердце, и уходя от своих сладких грез, решил сосредоточиться на проблемах родной Русувии.  Понемногу ситуация стала проясняться в его мозгу, все вещи становились на свои места. «Да, отец совсем запустил страну, но хорошо, завтра, послезавтра я встану на ноги более твёрдо и навещу его. Посмотрим, что он скажет» – думал он.

–

Инна весь день провела дома, благо был выходной. Она пыталась разобраться в себе, в своих отношениях к Олегу. Рогоза ей очень нравился с самой первой встречи, но она, как и многие девушки боялась, что это – не настоящая любовь, что ещё прискачет принц на белом коне и увезёт её в даль светлую, и они будут жить долго и счастливо и умрут в один день. Но принца пока так и не было. Но в то же время Инна была умной девочкой и понимала, что сказок не бывает, за счастье надо бороться, и что оно всегда где-то рядом, а люди проходят мимо и не видят его. А счастье потом обижается и уходит, уходит насовсем, и остаёшься ты старой девой или живёшь всю жизнь с нелюбимым, тоскуя и горюя о не узнанном иушедшем счастье.

Вот с такими мыслями Инна провела все свои выходные, она занималась домашними делами, а мысли об Олеге, о возможно не узнанном счастье не покидали её прекрасную головку.

–

Рогозу тоже не покидали мысли об Инне. Он уже не рад был, что девушка с его подачи ввязалась в это дело. Олег переживал, что Инну сможет увлечь этот гориллоподобный сержант, ведь девушки всегда любили сильных, красивых и богатых мужчин. Судя по рассказу его любимой, сержант был из таких. Да он и сам видел вчера машину этого вояки, ему за всю жизнь не насобирать денег на такую, занимаясь астропрогнозами и научной деятельностью. Не в чести учёные мужи в его стране… К сожалению.

–

Выходные пролетели незаметно.

Рудик всё время пил, изображая перед самим собой оскорблённую невинность, он не мог простить злой шутки майору. В перерывах, когда избыток жидкости уже подпирал, сержант ходил «слить лишнюю воду», после чего пытался дозвониться Рафику (но тот не брал трубку), потом открывал очередную бутылку, и всё начиналось по новой.

Инна хлопотала по дому, бегала на рынок, готовила и смотрела телевизор.

Олег Рогоза сидел дома и составлял карту совместимости между ним и Инной. Ему очень хотелось всё бросить и приехать к ней домой, узнать о проведённом вечере в обществе этого «мастодонта»*. Но бедный учёный боялся, что девушка опять рассмеётся и обратит всё в шутку или переведёт весь разговор на выполнение задания, им же данное.

Пабло Глова проводил всё время со своей семьёй, играя с детьми и ублажая жену.

Фёдор общался с Викторией, её отцом и уверено выздоравливал.

Президент Русувии между очередными порциями коньяка в кабинете у себя дома, посещал рабочий кабинет на Правительственной площади и делал вид, что работает.

Единственным человеком, который трудился, был Андрей. Разобравшись с беглецами, он принялся готовить группы для нападения на склады оружия. Свиридову хотелось быстрее закончить свою деятельность по подготовке боевых отрядов, уйти в своё измерение и спокойно заниматься дрессировкой собачек, вспоминая пребывание в этом измерении как интересный, но грустный сон. В душе Андрей понимал – он уже не сможет жить так, как раньше, но, будучи обыкновенным человеком, надеялся на то, что всё-таки ему удастся забыть и Вику, и всё остальное