Текст книги ""Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Александра Черчень

Соавторы: Василий Маханенко,Дмитрий Янковский,Юрий Уленгов,Валерий Пылаев,Вячеслав Яковенко,Макс Вальтер,Мария Лунёва,Владимир Кощеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 118 (всего у книги 342 страниц)

Глава 7

Императорский Дворец спорта был набит под завязку – несмотря на повышенный уровень опасности очередного… Происшествия – так официально назвали мясорубку в здании Пажеского корпуса в прессе и официальных документах.

Столичные безопасники то ли никак не могли до конца усвоить урок, то ли решили, что раз уж ее высочество Елизавета Александровна не почтит соревнования по военному пятиборью своим присутствием, то и опасаться сверх меры не стоит.

Да, полиция и служба охрана сторожила все двери, и народ запускали с тщательнейшим досмотром, разбив на несколько потоков, а нас и вовсе завезли на микроавтобусе через служебный вход. Но отменять мероприятие не стали, что при красном уровне террористической угрозы по меньшей мере странно.

Наверное, таким образом Келлер хотел продемонстрировать, что военные и жители столицы никого и ничего не боятся, что ситуация под контролем – да и вообще в Петербурге якобы воцарилась тишь да гладь. Впрочем… не знаю, как остальные, а я имел все основания полагать, что и красный уровень угрозы – который, кстати, по определению подразумевает отмену всех массовых мероприятий – и все прочие принятые меры, были лишь попыткой успокоить народ.

Потому что никакие ужасные террористы столице не угрожали. «Черные» охотились только за Елизаветой… Пока что. Если я не перестану светиться крупным планом на каналах популярных блогеров, швыряясь микроавтобусами в питейные заведения, получать медали из рук великой княжны и бегать по городу с автоматом, все может весьма быстро поменяться.

Вот выиграем соревнования – так сразу и перестану.

Если выиграем, конечно.

Пока что Морской корпус в групповом зачете шел третьим, после павлонов и пажей. Пробежали мы неплохо, а вот отстрелялись, мягко говоря, не очень – я честно выбил положенные семьдесят четыре балла из сотни, а вот Тимур налажал: на последнем патроне дрогнула рука, и пуля ушла вообще мимо мишени.

И, если все так и продолжится, кубок нам точно не грозит.

– Давай, давай! – взревел Медведь, вскакивая со скамьи.

Мы с остальными вскочили вместе с ним. На ринге Камбулат пробил свою коронную серию, потом все-таки свалился в партер, но вместо того, чтобы забрать второй раунд по очкам, вдруг совершенно неожиданно вывел своего соперника на болевой. И тот захлопал ладонью по татами, показывая, что схватка завершена.

Есть! Забрали АРБ! Ну, Камбулат, ну красавчик!

– Досрочную победу одерживает Виктор Камбулатов! – провозгласил комментатор, и трибуны ответили ему дружным гулом. – По итогам секции армейского рукопашного боя Морской корпус получает десять очков!

У пажей девять, а у павлонов, которые до этого шли во главе турнирной таблицы – всего шесть. Если я все правильно посчитал, пехота рухнула с первого места сразу на третье.

– Отлично! – закончив радоваться, Медведь повернулся ко мне. – Ну, нам теперь на боевом применении не облажаться – и кубок наш! Ты давай уж там, постарайся!

– Я-то постараюсь. Вы тоже не подкачайте, – мрачно буркнул я.

– Шутишь, матрос? – Медведь усмехнулся. – Это хорошо. Значит, настрой боевой. Так, готовься, скоро выходим.

Загудели механизмы, и площадка начала преображаться. Сложились канаты ринга, ушло куда-то вниз мягкое покрытие, на которые я каких-то полчаса назад отправил каратиста из Михайловского. Пол опустился на несколько метров, а по периметру и внутри прямоугольника примерно двадцать на сорок метров поднялись перегородки из свинца и карбона.

Групповой зачет по боевому применению проходил в тройках и имитировал бой в замкнутом пространстве.

Скоро нам предстоит спуститься в этот лабиринт, а с другой стороны, по результатам жеребьевки, появятся пажи. Павлонам с остальными в этой дисциплине не светит – даже самые толковые из Одаренных юнкеров до наследников старейших родов все-таки не дотягивают. Объективно по совокупной мощности краснопервые сильнее нас раза в полтора, но для победы этого все же недостаточно.

На площадке выяснится не только чей Дар сильнее, но и кто лучше подготовился работать в группе, чей командир тактик не только на словах, а еще и на деле.

Правила соревнований по боевого применению дополняли и наворачивали уже лет триста – задолго до появления самого термина. Однако за последние полвека они почти не изменились.

На площадке – по три бойца от каждой команды. У каждой своя база, на базе – флаги, красный и синий. Победа в раунде присуждается по очкам или при выведении из строя всех бойцов команды соперника. Но можно пытаться победить досрочно, добравшись до вражеского флага, который нужно не только стащить, но и успеть доставить к себе на базу.

Чуть меньше тысячи квадратных метров – и сотни разнообразных ходов и тактик, которые мы, не жалея сил, отрабатывали на Полигоне в Корпусе,

– Приглашаю на площадку команды Морского и Пажеского корпусов! – прогремел комментатор. – Спортсменам – приготовиться!

– Ты как, отдышался? – повернулся Медведь к Камбулату, который уже успел переодеться и стереть пот.

– Нормально, – кивнул тот. – Жить буду. Тут бегать некуда.

– Отлично. Давайте, как договаривались. Соберитесь. Вздрючим красноперых – и праздновать!

– Где, в казарме? – фыркнул кто-то сзади на скамейке. – Увольнения-то – тю-тю…

– Отставить уныние, мичман! – широко ухмыльнулся Медведь. – Граф Шувалов все продумал. Но сначала – кубок. Так что не расслабляться!

– Есть не расслабляться! – дурачась, мы с Камбулатом вскинули ладони к несуществующим фуражкам.

– Пойдемте, вон, зовут уже!

Мы замерли у лестницы на краю площадки, ожидая команды спуститься. И в этот момент я почувствовал на себе чей-то внимательный, цепкий взгляд, поднял глаза и замер.

У противоположного конца площадки, возле служебного входа напротив красного флага, стоял Григорий Григорьевич Распутин собственной персоной. Он устроился сразу за дополнительной прозрачной стенкой, там, куда не пустят простых смертных, и, облокотившись на ограждение, смотрел прямо на меня.

Вот тебе и не высунулся. Проклятые блогеры, чтоб их всех… Вряд ли Распутин явился сюда исключительно ради любви к спортивным дисциплинам. Если мы сейчас победим… Полагаю, подозрений у него станет еще больше. Раз этак в десять.

Черт! И что делать?

Решение, собственно, я уже знал. Моим товарищам оно, конечно, не понравится, но…

Но увы.

– Команды – на площадку! – раздался усиленный динамиками голос сверху.

– Пошли! – Медведь приобнял нас за плечи и принялся, наверное, уже в сотый раз повторять схему. – В первом раунде попробуем напролом. Идем по центру, тройкой. Я держу Щит, Камбулат – ударная сила, Вовка – на добивании. И паси тылы с флангами. Если красноперые разделятся – флаг про… потеряем.

Я лишь кивнул. Работа в тройке была отлажена на тренировках уже давно, но сейчас мои мысли были заняты другим. Распутин так и стоял у перил, и уходить явно не собирался. И если успехи в АРБ можно было списать на хорошую физическую подготовку, технику и везение, то на боевом применении придется быть скромнее некуда. Одаренный такого ранга наверняка заметит запредельную для курсанта-первогодки технику. И может почувствовать мощность даже за свинцовыми поглотителями.

А учитывая наглость и возможности Распутина, если у него появятся серьезные подозрения, то он меня запросто достанет меня и в Корпусе.

И никакое казарменное не спасет… Обидно.

Мы вышли на исходную и встали, в ожидании команды на старт. Заиграла бравурная музыка, комментатор что-то рассказывал о составах команд, но я его не слушал. Скорее бы уже… Закончить, опозориться, и дело с концом.

– Командам – приготовиться! – музыка стихла и под сводами Дворца Спорта загремели слова судьи. – Три… Два… Один… Начали!

– Вперед! – зарычал Медведь, срываясь с места.

Я чуть отстал, как положено третьему номеру, и двинулся следом, готовясь в любой момент нырнуть за чужой Щит. Учитывая габариты Шувалова, бояться было почти нечего. Мы быстро продвигались по левому флангу, обходя углы и изо всех сил вслушиваясь. Зрители смотрели за нами сверху, затаив дыхание, и в огромном зале вдруг стало так тихо, что я вполне мог засечь пажей на звук.

Интересно, какую тактику выбрали они?

Сзади и чуть справа послышался шорох, но Камбулат и Медведь, кажется, ничего не услышали. Подводить ребят было стыдно просто до чертиков, но я все еще чувствовал на себе взгляд Распутина, а значит…

А значит, нужно проигрывать.

Когда паж – в обход почему-то отправили Ходкевича – скользнул из-за карбоновой перегородки, я замахнулся, неторопливо собирая Плеть… И тут же получил прямо в грудь Молотом. Падая, я сбил с ног Камбулата, и второй удар достался уже ему. Медведь, взревев, развернулся, закрываясь Щитом, и даже успел атаковать, но появившиеся спереди двое пажей отработали его в спину.

– Раунд! – прогремел комментатор. – Пажеский корпус одерживает первую победу! Один-ноль в пользу команды красных!

– Получили, бакланы! – усмехнулся Ходкевич. – Черта вам лысого, а не кубок.

Трибуны взревели, а я скрипнул зубами, поднимаясь на ноги.

Если бы не Распутин… Угораздило же его припереться!

– Матрос, твою ж мать, это что было? – Медведь, конечно же, сразу сообразил, кто именно проспал заход со спины. И это не сулило ничего хорошего. – Кому было сказано следить за флангами и тылом?

– Слушай, да он резкий такой оказался… – Я виновато развел руками. – Не успел среагировать.

– Блин, Вовка! – Камбулат сердито треснул меня по плечу кулаком. – Еще два раза так не успеешь – и просрем красноперым! Потом в городе хоть не появляйся… Давай, просыпайся!

– Команды, на исходную! – Громыхнул голос сверху. – Приготовиться ко второму раунду!

Возвращаясь на стартовую площадку, я не удержался и мазнул взглядом по темной фигуре за ограждением.

Стоит, зараза. Правда, смотрит, кажется, уже не так внимательно, видимо, ожидал от меня большего. Хорошо. Давай, разочаровывайся, полностью. Я просто курсант, самый обычный, даже не особенно талантливый. А вовсе не восставший из мертвых Серый Генерал.

М-да, житья в Корпусе мне теперь определенно не будет… Ладно, прорвемся!

– Меняем тактику, – быстро заговорил Медведь. – Камбулат, остаешься на базе. Смотри за флагом и не подпускай их близко. Мы с Вовкой идем по флангам. Он заберет флаг, я на обратном пути его прикрою. Матрос, соберись! Влетим, как в прошлый раз – в третьем раунде ловить уже нечего будет!

– Командам – приготовиться! Второй раунд! Три… Два… Один… Начали!

– Погнали! – Медведь устремился вперед, едва не зацепив плечом перегородку. Я же чуть помедлил, буквально пару секунд, а потом нырнул в правый коридор.

Хорошо, если Медведь справится сам. Тогда мне вообще ничего делать не придется. Вот только слабо в это верится…

Так, совсем, как баран на заклание ломиться тоже не стоит, нужно хотя бы сделать вид… На нас сейчас смотрят десятки камер, прямая трансляция и на ТВ, и в интернете, и на большие экраны в зале, и еще черт знает куда… Еще не хватало, чтоб меня заподозрили в подыгрывании пажам!

Я замедлился, пошел быстро, но почти неслышно, перекатываясь с пятки на носок.

Угол, быстро выглянуть, убраться назад… Никого. Вперед!

Но стоило мне рвануть к флагу, как прямо передо мной выскочила плечистая фигура с уже готовым элементом на пальцах.

Ходкевич изрядно подтянулся с нашей «дуэли» на тренировке – видимо, капитан красноперой сборной все эти недели гонял его в хвост и в гриву. Пожалуй, даже в другой ситуации я мог и не успеть ударить первым.

Ударить – нет. А вот закрыться… Что я и сделал. Вот только Щит вышел жиденьким. Удар Молотом его снес начисто, а следующий элемент швырнул меня на перегородку. Ходкевич ухмыльнулся и бесшумно пронесся мимо, по направлению к нашей базе. Черт!

Не успел я подняться, как откуда-то слева послышался негодующий вопль Медведя, а трибуны взорвались криками.

В которых буквально потонуло объявление комментатора.

Мы встретились на базе. И на этот пришибленный и виноватый вид был уже у всех троих. Пажи не стали изобретать велосипед и использовали ту же тактику, что и в первом раунде. Парочка в связке пошла по левому флангу, Ходкевич – по правому. Двойке удалось «разобрать» Медведя, хоть он и успел вывести из игры одного из пажей, а уцелевшие одновременно вышли на Камбулата.

Ну, хоть флаг не потеряли.

Я поднял голову. Распутин все так же стоял на своем месте, но сейчас вид у него был самый что ни на есть, скучающий. Похоже, он уже сделал выводы и теперь уже почти без интереса наблюдал повтор моего позора на экране.

– Ребят, так дело не пойдет! – Медведь схватил меня за плечи и тряхнул так, что зубы щелкнули. – Матрос, что с тобой случилось, якорь тебе… куда надо! Что ты как муха сонная? Мы сюда зачем вообще приехали⁈

Ответить мне было нечего, потому я предпочел промолчать. В очередной раз посмотрел на трибуны…

И увидел, как Распутин неторопливым шагом движется к выходу.

Есть! Свалил, скотина! Вот теперь – совсем другой разговор!

Ну, красноперые, держитесь…

– Командам – приготовиться! – прогремело в динамиках.

– Медведь, сейчас все будет. – Я с улыбкой повернулся к капитану. – Точно тебе говорю. Давай пятую схему: вы остаетесь в обороне, не даете им пройти, а я за флагом!

– Ну… уверен?

После того, как я два раза подряд облажался, оба моих товарища явно были настроены скептически. Но выбора, в сущности, уже не оставалось: забрать победу теперь мы могли только досрочно, ограбив базу красноперых.

– Слово моряка!

– Не говори гоп… – Медведь посмотрел исподлобья, но все-таки кивнул: именно пятая схема с прорывом к флагу давалась мне на тренировках лучше всего. – Ладно, давай. Но если ты и в этот раз пропустишь…

– Не пропущу! – Я махнул рукой. – Вы их главное отвлеките!

– Третий, финальный раунд! – прокатился над площадкой рев динамиков. – Три… Два…

Я сорвался с места в ту же секунду, как прозвучала команда «Начали!», разом подключая все Конструкты и ускоряясь. Пулей пронесся по левому коридору, сместился в центр и наискосок ушел на правый фланг. В проеме напротив мелькнула фигура Ходкевича. Он меня заметил, и сейчас явно ждал за поворотом, готовый ударить, как только я покажусь.

Ну что ж, дружок, сейчас будет тебе сюрприз!

Я на полной скорости завалился на пол, скользнул в подкате, на ходу разворачиваясь влево. Такого маневра Ходкевич явно не ожидал, и его Плеть, свистнув над головой, высекла искры из перегородки. А вот мой Молот, заряженный чуть ли четвертью резерва, вбил его в карбон вместо со Щитом – аж гул пошел! Не останавливаясь, я вскочил на ноги, оттолкнулся от пола и «рыбкой» нырнул в имитирующий окно проем. Приземлился на руки, перекатился, и, вскочив, тут же ушел вправо.

Бросок вперед, на костяшках вибрирует уже готовый сорваться с них «Молот»… Никого! База пуста!

Подскочив к флагу, я выдернул древко из гнезда, и над площадкой тут же заверещал пульсирующий сигнал тревоги. Сирена выла, трибуны орали, комментатор что-то кричал, а я уже несся назад, закинув развевающееся красное полотнище за спину.

Пажи – сколько бы их ни осталось на ногах – наверняка забыли обо всех прочих делах и рванули на перехват.

Но слишком медленно.

Скользнув вдоль стены по левому флангу, я свернул и снова сместился в центр. Впереди мелькнула фигура в красном, но я уже ушел вправо, и его элемент – то ли Молот, то ли Плеть – снес перегородку где-то позади.

Так, теперь бы на второго не нарваться…

В коридор, ведущий прямиком к нашей базе, мы с пажом выскочили одновременно. Он был готов к встрече и даже ударил первым. Я не стал тратить время на Щит, и просто отвел удар в сторону чистой энергией, заставив карбон за спиной жалобно застонать. Поняв, что промахнулся, паж собрался угостить меня Плетью, но я не дал ему такой возможности. Зацепил под ноги древком флага, накрыл сверху Молотом, перемахнул через распластавшееся на полу тел и выскочил на пятак базы.

– Сзади!

– Лови!

Два возгласа, Камбулата и мой, прозвучали одновременно. Размахнувшись, я бросил товарищу флаг, словно копье. Упал на пол, разворачиваясь на спину, и ударил с двух рук одновременно. Похоже, этот красноперый в команде исполнял роль «танка». Щит выдержал, но самого парня протащило метра полтора и вдавило в перегородку. Но на этот раз хруст карбона я уже не услышал: над площадкой загремели фанфары, сообщая, что флаг противника встал рядом с нашим.

Есть! Есть, твою мать!

– Раунд! – запоздало закричал явно обалдевший от такого зрелища комментатор. – Досрочную победу одерживает команда синих!

– Вовка! Вовка, моя ты красота! – Медведь, забывший, что еще пять минут назад был готов спустить на меня всех собак, подскочил, сгреб нас с Камбулатом в объятия и стиснул так, что аж кости затрещали. – Всех троих вынес! И флаг! Ты понимаешь, что это значит, матрос⁈

– По результатам матча, в дисциплине «Боевое применение» команда Морского корпуса получает десять очков! – спешил объяснить голос комментатора. – Таким образом, по результатам общего зачета, команда Морского корпуса выходит на первое место и побеждает в турнире!

– Да! Да! Да-а! – вопили Камбулат с Медведем, и им вторили не только наши спортсмены на лавках, но зрители с трибун. – Кубок! Это кубок, братишка!

Получилось! Ведь получилось же!

Теперь главное, чтобы Распутину не взбрело в голову посмотреть записи с турнира. Иначе у него наверняка возникнут вопросы.

И я не уверен, что уже готов на них ответить.

Глава 8

Награждение вышло напыщенным и пафосным – в общем-то, как ему и положено. Нас всех загнали на трибуну, распорядитель произнес речь минут этак на десять, что-то сказал Медведь, которому, как капитану сборной, торжественно вручили кубок… Я особенно не вникал. Единственное, чего мне сейчас хотелось – оказаться как можно дальше от света софитов и десятков, если не сотен, камер и фотоаппаратов, нацеленных на арену Дворца Спорта.

Не высовываться, ага…

Когда я спускался с «пьедестала», взгляд вдруг зацепился за весьма эффектную блондинку, стоящую у самого ограждения и очень внимательно смотрящую на меня. В чертах девушки было что-то знакомое, только я не мог понять, где и когда я мог ее видеть.

Стоп! Да это же Полина, моя двоюродная сестра! Ну, точнее, двоюродная сестра Владимира. Она изрядно повзрослела, сменила цвет волос с темно-русого на платиновый блонд, но это определенно была та же девушка, что я видел на фотографиях, когда гостил в родовом поместье в Ростове.

Пришла поболеть, значит?

Строгая охрана старалась никого не пускать к самой арене, но для симпатичной девушки, видимо, сделали исключение. Я махнул товарищам, мол, сейчас догоню, и подошел к ограждению.

– Привет! – поздоровался я. – Ты ведь моя сестра?.. Ну, в смысле – двоюродная? Я – Владимир Острогорский.

Прозвучало все это наверняка глупее некуда: если уж Полина пришла не просто посмотреть соревнования, а именно ко мне – наверняка и без дурацких пояснений знает все, что я сказал.

– Я – твоя сестра, – улыбнулась она.

Охрана покосилась, но ничего не сказала. Вот только мое отклонение от курса заметили не только суровые здоровяки в штатском: многочисленные репортеры тут же нацелили камеры на нас, и я поморщился.

– Слушай, давай встретимся у кафетерия, минут через десять, хорошо? – Я огляделся по сторонам, сердито щурясь от вспышек. – А то здесь и не поговорить толком.

– Да, конечно. – Полина улыбнулась, но как-то очень невесело. И кивнула. – Буду ждать!

– Я быстро!

Я помахал ей и трусцой побежал догонять остальных.

– Это что еще за барышня? – Камбулат, от которого не ускользнула моя задержка, ухмыльнулся. – Уже обрастаешь поклонницами? Сказал ей, что у тебя девушка есть?

– Да ну тебя! – я шутливо пихнул его в бок. – Сестра это моя. Двоюродная.

– Ух ты! – Камбулат вскинул брови. – Симпатичная. Познакомишь?

– Мне бы самому с ней познакомиться для начала, – хмыкнул я. – Десять с лишним лет не виделись. Слушай, я сейчас переоденусь и сбегу ненадолго, прикроешь, если что?

– Да не вопрос. Только сильно там не задерживайся.

– Спасибо!

Я быстро переоделся, выскользнул из раздевалки, и, пройдя через технический коридор, оказался в фойе. Кафетерий в длинной широкой «кишке» вокруг арены был не один, и поиски немного затянулись: Полина обнаружилась в третьем по счету. Она стояла у высокого столика, на котором исходили паром два стаканчика с кофе, и сосредоточенно набирала что-то в телефоне. Вид у нее при этом был сосредоточенный и напряженный – даже губу нижнюю закусила.

Я подошел и тихонько кашлянул. Полина вздрогнула, убрала телефон и повернулась ко мне.

– Ну, привет, сестренка, – улыбнулся я.

– Привет… – Обниматься будем?

А почему бы, собственно, и нет?

Ей даже не пришлось вставать на цыпочки: внешность Полина явно унаследовала от покойной матери, зато ростом пошла в породу Острогорских, а каблуки туфель и вовсе сводили на нет разницу между нами.

– Ты какими судьбами тут? – поинтересовался я. – Спортом интересуешься, или?..

– Ну так папа рассказал, что ты со сборной в турнире участвуешь. Вот, решила посмотреть, заодно и познакомиться. Не чужие ведь… Слушай, а круто ты выступил! Горжусь!

– Ну… я старался.

Удивительно, но, кажется, я даже немного покраснел.

– Я тут кофе взяла, кстати, будешь? – спохватилась Полина, показывая на столик.

– Не откажусь, – я благодарно кивнул. – Спасибо!

На самом деле, я бы сейчас не отказался и от штук этак пяти эклеров. Финальный раунд изрядно опустошил резерв и запас гликогена в мышцах, и теперь Конструкт настойчиво требовали быстрых калорий, но кофе тоже сойдет.

Я отхлебнул пенистого, сладкого капуччино и даже зажмурился на секунду. Вкусно.

– Как ты вообще? Чем занимаешься? – в один голос спросили мы друг у друга и рассмеялись.

– Ну, как видишь, – я пожал плечами. – Учусь, выступаю вот. На все остальное времени уже, можно сказать, и не остается.

– Великую княжну спасаешь, – усмехнулась Полина. – Приятно знать, что твой брат – герой!

Я мысленно чертыхнулся. Так скоро и по улице не пройдешь спокойно, узнавать начнут. Пожалуй, даже странно, что до сих пор никто не подошел… Но хорошо.

Еще этого мне для полного счастья не хватало.

– Ну… Так уж получилось, – я развел руками.

– Еще и скромник.

В этот момент в сумочке что-то громко зажужжало. Полина достала телефон, бросила взгляд на дисплей и сбросила вызов, но я все-таки успел прочитать на на экране имя – Борис Анатольевич.

Улыбку тут же как ветром сдуло. Лоб Полины прорезала складка, а уголки губ опустились, как будто она вдруг собралась расплакаться.

– Что-то случилось? – поинтересовался я.

– Не обращай внимания… Ерунда, – сестра отмахнулась и попыталась сделать беспечное лицо. Получилось плохо. – Это по работе.

– Ты работаешь уже? – удивился я. – Дядя говорил, учишься…

– Ну да, учусь. Но и подработка не помешает, тем более по специальности. Практика – всегда хорошо.

Насколько я помнил, Полина год назад поступила в Императорское училище правоведения. Заведение не то чтобы запредельно крутое – наследники могущественных и уж тем более Одаренных родов уже давно предпочитали военную карьеру – но все же солидное. И не подразумевающее казенного довольствия и даже жилья для студентов, так что некоторым уже чуть ли не со второго курса приходилось искать должность в какой-нибудь конторе. Полина явно была из их числа: судя по виду ростовской усадьбы Острогорских дядя уж точно не шиковал. А если и смог оплатить дочери обучение и даже жилье в столице, то на развлечения, платья и прочие женские потребности ей приходилось зарабатывать самой.

– А где трудишься? – спросил я.

– Да в компании одной… Логистика, сопровождение грузов, – отмахнулась Полина. – На полставки взяли. Я…

В этот момент телефон зазвонил снова.

– Прости. Я на секунду.

Прижав телефон к уху, Полина отошла в сторону.

– Да. Нет. Я же сказала, что занята! Что значит «чем»? У меня, по-твоему, своих дел быть не может? Нет. Нет, говорю! Да в смысле «уже здесь»? Блин… Ладно! Ладно, иду, не кричи.

Похоже, загадочный Борис Анатольевич оказался тем еще сатрапом. И даже не поленился приехать лично – видимо, чтобы в срочном порядке забрать сестренку…

На работу? В семь вечера?

Вдавив кнопку отбоя так, что аж пальчик побелел, Полина снова убрала телефон в сумочку. Достала вместо него ручку и принялась что-то быстро писать на салфетке.

– Слушай, мне тут бежать надо… Срочное дело! Давай как-нибудь встретимся, может? В городе, или еще где… Вот мой номер, не потяряй.

– Да, конечно, давай, – кивнул я. – Слушай… А у тебя точно все в порядке?

Полина отвела взгляд.

– Да, все хорошо! – с напускной беззаботностью ответила она. – Дела просто. Работы много очень, и вообще… Ладно, я пойду! До связи!

Не успел я даже помахать рукой, как передо мной взметнулась светлая шевелюра, и каблучки туфель – симпатичных и явно слишком дорогих для дочери отставного гвардейского майора – зацокали по фойе к выходу.

Что-то тут определенно не так.

Вместо того, чтобы вернуться в раздевалку, я шагнул за колонну и посмотрел на улицу сквозь панорамное окно.

Примерно через полминуты Полина миновала турникет на выходе, быстро спустилась по лестнице… И тут рядом с ней возникла крупная фигура. На улице уже стемнело, но света от Дворца Спорта хватало, чтобы рассмотреть невесть откуда взявшегося мужчину.

Высокий, плечистый, на вид – лет тридцать с чем-то. Кожаная дубленка нараспашку, короткая, чуть ли не под ноль стрижка… Полина что-то сказала, махнула рукой, намереваясь обойти мужчину, но тот схватил ее за локоть.

Грубо и сильно. Я уже почти сорвался с места, собираясь выйти на улицу и поинтересоваться, что собственно, происходит, но сестра вдруг сменила гнев на милость. Склонив голову, она позволила взять себя под руку и вместе с мужчиной пошла к большому черному внедорожнику, стоящему на подъездной дороге.

Которого здесь, кстати, быть вообще не должно, перекрыто же… Кем ни был таинственный Борис Анатольевич, птица он явно важная – простого смертного, пусть даже какого-нибудь директора, за шлагбаум бы, скорее всего, не пустили.

Надо бы в ближайшее время встретиться с сестренкой и хотя бы попытаться выяснить, свидетелем чего я стал. На встречу начальника и подчиненной точно не похоже. Да и сам мужик этот…

Ладно, потом разберусь. А сейчас пора в раздевалку – пока не начали искать.

* * *

– Здравия желаю, ваше высокоблагородие, – проговорил я, открывая дверь.

Сцена повторялась… в каком-то смысле. Неделю с небольшим назад я точно так же ввалился в кабинет к Каратаеву, и сегодня настала очередь еще одного местечкового злодея. Не то, чтобы они оба всерьез меня беспокоили, однако начатые пусть маловажные, однако стопроцентно благие дела следует доводить до конца.

– Чего вам, курсант?

Грач – как и всегда – не утруждал себя даже элементарной вежливостью.

Впрочем, на этот раз я тоже не собирался.

– Я пришел за деньгами. – Я, не дожидаясь приглашения, перешагнул порог кабинета и прикрыл за собой дверь. – Полагаю, вы понимаете, что….

– Не имею и малейшего представления! – прокаркал Грач. – Так что будьте добры, господин курсант, ступайте обратно в расположение, пока я не выписал вам наряд вне очереди.

Этот держался получше физрука. Наверняка уже смекнул, чем все закончится, но актерствовал на твердую «четверку». Пожалуй, даже с плюсом.

– О нет, нет, ваше высокоблагородие. – Я покачал головой. – Так дело не пойдет. И вы меня непременно выслушаете. В конце концов, речь идет о четырехзначных суммах… Или даже о пяти-, если я правильно все подсчитал.

– Будьте любезны, объяснитесь, господин курсант, – нахохлился Грач.

– Вот уж не думал, что у вашего высокоблагородия такая короткая память. Но, если уж вам так угодно, я не поленюсь ее освежить. – Я со вздохом уселся на стул. – Не далее, как четвертого октября, мой товарищ и однокурсник его благородие барон Антон Сергеевич Корф имел с вами… скажем так, беседу, в которой…

– Не припоминаю, – сухо огрызнулся Грач.

Соскочить он похоже, даже не пытался – спорил чисто из вредности. Или просто тянул время, чтобы придумать какой-нибудь хитрый финт, просчитывая в голове варианты. Все-таки идиотом его пернатое высокоблагородие не был – в отличие от Каратаева. Иначе вряд ли просидел на посту коменданта столько лет, не попавшись на незаконном и порочащем капитанские погоны приработке в виде подпольного тотализатора.

Разумеется, я подготовился к беседе заранее, и уже успел выяснить, что Грач принимал ставки еще с конца нулевых и репутацию в расчетах с игроманами имел… Нет, не то чтобы безупречную, однако в целом неплохую – иначе к нему вряд ли бегали бы тайком чуть ли не все офицеры в городе, от подпоручиков до генералов из Штаба.

– Не припоминаете?.. Какая жалость! – с притворным расстройством вздохнул я. И выудил из кармана кителя телефон. – Впрочем, как раз на такой случай я озаботился, чтобы у нас с вами была видеозапись, которая подтверждает…

– Избавьте меня от этих глупостей, – поморщился Грач. – Если уж вы настолько бесчестны, чтобы вынести на публику личную беседу…

– У меня и в мыслях не было! – Я приложил руку к груди. – Мы оба носим форму Морского корпуса. А значит, мое слово, а уж тем более ваше, слово офицера – не нуждается в каком-либо подтверждении. В таком случае, если уж мы все здесь доверяем друг друга, предлагаю перейти к делу.

– Дело я имел с Корфом. – Грач в очередной раз вяло трепыхнулся. – И предпочел бы и впредь видеть его, а не вас.

– Это несложно организовать. Как вы можете догадаться, его благородие целиком и полностью уполномочил меня решить вопрос. Однако вы, конечно же, имеете полное право настаивать… Но вот в чем дело, друг мой. – Я подался вперед, облокотился на столешницу и изобразил проникновенный взгляд. – Боюсь, Корф просто потребует всю сумму целиком. С учетом коэффициента, который вы, между прочим, предложили сами, и размере ставки, сумма его выигрыша составит… – Я на мгновение смолк, делая вид, что считаю в уме. – Двадцать семь тысяч пятьсот рублей.

Дежурные расходы для меня-прежнего. Сущие гроши для финансового великана вроде того же Мещерского. Поистине астрономическая сумма для простого работяги с окладом в пятьдесят рублей или намертво застрявшего в долгах Каратаева.

Для Грача… Пожалуй, серьезные убытки. Может, даже катастрофические, но уж точно не смертельные. Иначе он уже принялся бы размазывать сопли по лицу, а не сидел напротив, щелкая невидимым калькулятором в голове.

Его высокоблагородие думал. Впрочем, недолго.

– Что ж… таких денег у меня нет, – тоскливо признался он где-то через минуту или две.

– Это прискорбно. – Я пожал плечами. – Однако никоим образом не освобождает вас от ответственности. Любой долг для офицера, будь он даже карточным или проигранным на ставках – есть долг чести. Полагаю, вы не станете делать глупость и не скажете, что не собираетесь платить.