Текст книги ""Фантастика 2024-107". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

– Зачем? Тебя чья нагота стесняет, моя или своя собственная?

Она столь откровенно уставилась на его пах, что Давид смутился ещё сильнее. И одновременно почувствовал усиливающееся напряжение внизу живота. Конечно, со стороны это тоже было заметно. Русана улыбнулась уголками губ, пожала плечами. Позволила милостиво:

– Если собственная – одевайся, а мне так приятнее. Осточертела эта тряпка.

Понимая, что выглядит идиотом, Ароян натянул трико. Ткань из биоинертного пластика привычно облегла кожу и успокоила. Щёки продолжали предательски гореть, но Давид решил не обращать на это внимания, сосредоточился на еде.

Расправившись с паштетом, Орелик взялась за вторую тубу. Сгущёнку она смаковала неторопливо, растягивала удовольствие. Давид исподтишка разглядывал её. Выглядела кибернетик забавно: огненный ёжик коротко стриженых волос, блаженная улыбка, зажмуренные глаза, вымазанные в белую массу губы.

– Тебя не Русаной нужно было назвать, а Огнёвой, – произнёс он, сам не зная, почему.

Девушка приоткрыла правый глаз, хитро посмотрела на него.

– Ещё один попался. Решил, что Русана – от русая? Фигушки! Это меня дед так назвал, глава нашей династии космофлотцев. У нас вся родня «летучая», ты не знал? Отец, мама, дядя, брат. А дед – глава. Командир Леонид Кучеренко, тридцать с гаком лет в косморазведке. Он и назвал меня в память о своём корабле. «Владимир Русанов», слышал о таком?

– «Русанов»? Исследование Дзёдо, экспедиция на Сентябрь? Конечно, слышал. Так ты внучка Кучеренко?

– Ага. Хорошо дед полетал. Первая экспедиция пилотом – бац, Дзёдо[1]. Первая экспедиция командиром – бац, Сентябрь[2]! Ко всему, дважды в экипаже Пристинской[3] сходить успел.

– Той самой, Снежной Королевы? Которая на Горгоне…

– Той самой. Внучке повезло меньше, как видишь.

Замолчала, сосредоточенно рассматривая кодировку на полупустой тубе. Несколько минут они сидели молча, дожёвывали ужин. Наконец Давид осторожно заметил:

– Мы тоже хорошую планету открыли. И тайн на ней может оказаться не меньше, чем на Дзёдо и Сентябре.

– Ага, открыли, – кивнула девушка. – Мы открыли, мы и закроем.

Она решительно выдавила в рот остаток сгущёнки, забросила опустевшую тубу в кабину.

– Хватит о грустном! Ты чего так медленно ешь? – Но едва Давид протянул соус, возмущённо покачала головой: – Э, нет! Это особенно полезное мужчинам блюдо.

– Почему именно мужчинам?

– Потому. – Орелик подхватила лежащий на песке мармелад: – Ешь скорее, а то передумаю, без сладкого оставлю.

Без сладкого Давид не остался. Наоборот, «поделиться» практически не получилось. Хоть и доказывал, что от айвового привкуса у него вяжет во рту, Русана вынудила опорожнить почти всю тубу, оставив себе «капельку напоследок».

Когда с ужином было покончено, девушка вдруг предложила:

– Давай сбегаем к лесу, пока не стемнело.

Медленное солнце Виталины ещё не коснулось синей глади океана, до наступления сумерек времени было навалом. К тому же зачем бегать, когда шлюпка – вот она? Но Орелик возражения отмела:

– Я по песку пробежаться хочу. Это же здорово, Дад!

В чём прелесть такой беготни, Ароян не понимал. Но времени спорить девушка ему не оставила. Грациозно, будто танцуя, заскользила к темнеющей вдалеке полосе. Бежала не торопясь, то и дело оглядывалась на спутника, заливаясь непонятным смехом. Казалось, догнать её будет не сложно, но стоило Давиду чуть припустить, ноги Орелик начали двигаться быстрее, так что дистанция вновь увеличивалось. Трижды спина её оказывалась почти на расстоянии вытянутой руки, и каждый раз не хватало сноровки схватить. А когда он, смирившись и несколько запыхавшись, решил перейти на шаг, Русана остановилась сама, обернулась навстречу.

– Знаешь, чего ещё хочется напоследок?

– Чего?

Вместо ответа Орелик звонко захохотала и, внезапно схватив его за локти, повалилась спиной на песок, опрокидывая на себя. Это было так неожиданно, что Давид не устоял на ногах, плюхнулся сверху на девушку. Дёрнулся назад, испугавшись, что придавил, причинил боль. Но Русана не отпустила, крепко обхватила за плечи. Её лицо было рядом, в зелёных глазах горели огоньки.

– Я хочу секса. Не сопротивляйся, Дад. Один раз.

Он не сопротивлялся, позволил наклонить свою голову. Губы и язык Руси были сладкие от сгущёнки и мармелада, а кожа пахла морем и… Должно быть, это запах женского тела? Давид попытался вспомнить, когда последний раз целовался в реале. Давно, до Космофлота, до Академии. Те юношеские впечатления успели утонуть под слоями психожизней.

Крепкие ловкие пальцы Русаны стащили с него трико. Помощь не потребовалась, Давид и не понял, как у неё это получилось, только ощутил, что преграды между телами больше нет. И что его затвердевший член направляют, указывают путь в горячее и влажное.

Обхватив руками и ногами, Орелик перекатила партнёра на спину. На секунду Давид опешил от резкой смены позиции. Но женщина не дала времени опомниться, полностью перехватила инициативу. Она была достаточно сильна, а он – возбуждён. Даже если бы попытался воспротивиться, ничего бы из этого не вышло. Он подчинялся неистовому ритму женщины, её страсти.

В какой-то миг Давид провалился в состояние психожизни. Представилось, что вокруг не реальность чужой планеты, а декорации фильма. Что он попал в лапы тигрицы, жаждущей совокупления. Иллюзия подхлестнула возбуждение. Он уже не просто обнимал партнёршу – добавлял силы и резкости её движениям. Тигрице понравилось, рык стал громче. А Давид вдруг испугался, что не выдержит, взорвётся оргазмом раньше срока. Допустить такое нельзя ни в коем случае, женщина-тигрица должна быть умиротворена!

Регулировать эрекцию оказалось сложнее, чем в психофильмах. Давид стиснул зубы, стараясь отвлечься на что-то стороннее. Но тигрица двигалась всё резче и резче, терпеть становилось невыносимо… Рык перешёл в громкий стон. Всё ещё содрогаясь, Русана упала на его грудь, прижалась лицом к щеке. Это послужило сигналом: теперь – можно!

Несколько минут они лежали неподвижно, намертво вцепившись друг в друга, не в силах произнести ни слова, только часто хватали ртами воздух. И слушали, как колотятся два сердца в нескольких сантиметрах друг от друга.

Отдышавшись, девушка перекатилась на спину.

– Спасибо, Дад.

– Мне? За что? – Ароян искренне удивился. – Ты всё сделала сама.

Орелик помолчала. Затем повернулась на бок, подпёрла рукой голову, вопросительно уставилась на него.

– Так я не поняла, тебе понравилось? Лучше, чем в психофильме?

Давид помедлил. Искренний ответ мог обидеть, разгаданная ложь – тем более. То, что произошло между ними, оказалось чересчур яростным и агрессивным. Он не мог позволить себе расслабиться, сосредоточить внимание на сладостных ощущениях. В фильмах иначе, там он давал волю фантазиям. Любым, лишь бы они были приемлемы для партнёрши.

Молчание тоже послужило ответом. Орелик поняла, обиженно скривила губы.

– Ясно, я не в твоём вкусе. Слишком активная, да? Или тебе нравится заниматься любовью с мотыльками, рыбками и… кем там ещё?

Завершение фразы прозвучало совсем уж зло, почти как оплеуха. Незаслуженная, но Давид всё равно почувствовал себя виноватым. Наверное, на лице это отчётливо отразилось, так как Орелик неожиданно улыбнулась.

– Извини, Дад. Это я сгоряча ляпнула. Правда, набросилась, словно дикая. Но всё-таки, какие тебе девушки нравятся?

Ароян пожал плечами. Странный вопрос: разве можно вывести обобщённые критерии? Тут допустимо говорить лишь о конкретных людях. Он искоса скользнул взглядом по почти мужскому торсу кибернетика. Поколебался, – сказать, или нет? Но сама же разговор затеяла! Спросил для начала:

– Почему ты решила их убрать?

Русана удивлённо посмотрела на свою плоскую мускулистую грудь.

– Молочные железы? Это же атавизм. У меня нет ни времени, ни желания вскармливать ребёнка таким первобытным способом. А в повседневной жизни они только мешают. – Добавила понимающе: – Так тебе нравятся грудастые? Я читала, в начале тысячелетия большие груди считались эталоном красоты, чем больше, тем лучше. Даже протезы вставляли, чтобы увеличить. Надо же было так над собой издеваться! И ради чего? Чтобы кому-то было приятно лапать твоё тело?

Давид отрицательно покачал головой:

– Ради ощущения собственной привлекательности. Такова природа женщин: стремиться выглядеть красивой. А представление о красоте меняется из века в век. Триста лет назад в моде был объёмный бюст, в наше время – маленький или полное его отсутствие. Пройдёт ещё триста лет, опять всё измениться. Мне нравятся разные женщины, Руся. Мне не нравятся стандарты и эталоны.

Орелик засмеялась натянуто. Потом подвинулась ближе и положила голову ему на плечо.

– А мне наоборот, нравятся мужчины строго определенного типа, вполне стандартного и эталонного. Но выбор у нас здесь не богат. Будем довольствоваться тем, что есть. Правильно, Дад?

[1] О экспедиции на Дзёдо рассказано в романе «Далёкие острова».

[2] Планета Сентябрь описана в рассказе «Шорох палой листвы».

[3] Елена Пристинская – главная героиня трилогии «Звёздная сага».

Глава 5. Хорошее место, чтобы умереть

Мягкий, прогретый за долгий солнечный день песок? Или наполненный запахом моря воздух? Или тяжесть в получивших наконец-то нагрузку мускулах? Или сказался хронический стресс последних недель, закончившийся бурной разрядкой? Русана заснула, даже не успев понять, что засыпает. А проснулась, почувствовав, как кто-то лизнул пятку. Тихо ойкнула и вскочила.

Они проспали весь вечер, и сейчас пляж тонул в темноте. Две большие жёлтые луны смотрели сверху, словно глаза огромной чёрной кошки. А у ног растерянно приподнявшего голову Арояна плескалась вода.

«Черт, надо же, у самого берега заснули!» – подумала с досадой. Но тут же вспомнились шуточные гонки по пляжу, которые закончились так здорово. Они ведь всего-ничего не добежали до обрыва, от моря их отделяет километра полтора, как минимум. Откуда здесь вода?!

Вода была всюду, и слева, и справа, она как бы стремилась окружить чужаков, накатывалась неторопливыми волнами. И каждая следующая забиралась дальше предшественницы.

– Шлюпка! – Ароян опомнился, вскочил на ноги.

Двойное полнолуние обеспечивало достаточно яркую иллюминацию, чтобы рассмотреть картину внезапного наводнения в подробностях. Вода накрыла машину почти до самого верха, угадать, где она стоит, можно было лишь по небольшому водовороту вокруг купола.

– Кабина же открыта! – Давид отчаянно бросился в набегающие волны.

Всё ещё не понимая, что происходит, Русана поспешила следом. Бежать приходилось навстречу течению, чем ниже опускалось дно, тем труднее становилось двигаться. Ароян попытался плыть, отчаянно заработал руками, вздымая фонтаны брызг. Русана легко обогнала его, озабоченно следя за «пловцом»: выдохнется, силёнок не хватит доплыть.

Странное течение не прекращалось, сводя барахтанье Арояна почти к нулю. Да и Русана продвигалась вперёд слишком медленно, уже не разглядеть круги на месте, где стояла шлюпка. Да что же это творится? Ни ветра, ни шторма…

Она поняла. Океан, огромный полого уходящий под воду пляж, две большущие луны. Прилив! У Новой Европы нет спутников, поэтому Русана не видела никогда этот феномен воочию, только в старинных фильмах, ещё земных. Для Давида это и вовсе сухая теория из курса планетологии, выброшенная из головы за ненадобностью.

За приливом последует отлив. Сколько времени они пробултыхаются? Такими темпами плыть – в час не уложишься. Параметры орбит спутников Виталины горе-десантники не проверяли, не думали, что могут понадобиться. Если отлив застанет в воде, к берегу при такой скорости течения выгрести будет проблематично даже ей. Давиду и подавно.

Русана решительно развернулась.

– Дад, назад! Это прилив!

– Что?

– Прилив! – Русана торопилась, терять время на лекции было глупо. – Опасно! Может унести в открытый океан. Давай назад, к берегу.

– А шлюпка?

– Позже! Когда море уйдёт.

Назад можно было и не плыть, вода сама несла. Минута, и девушка поравнялась с отставшим спутником.

– Разворачивайся.

– Через сколько часов вода уйдёт?

– Не знаю.

– А если со шлюпкой что-то случится? Дверь ведь открыта!

– Ничего не случится!

Он продолжал упрямо барахтаться, не желая отступать. Русана чувствовала, как внутри закипает злость. Какого чёрта кобенится?! Прилив нёс её к берегу, теперь между ними вновь было несколько метров расстояния. Неожиданно Ароян опять ожесточённо заработал руками.

– Дад?!

– Нужно закрыть дверь!

Орелик скрипнула зубами от злости. Больше всего хотелось психануть, наговорить грубостей, сделать что-нибудь отчаянно глупое. Нет, этот номер прошёл бы в семье, ребята бы поняли, что неправы. А этот… Похоже, в их дуэте ей предстоит быть сильной половиной не только в сексе.

Она поплыла. Неторопливо, расчётливо расходуя силы.

– Дад, к берегу! Я сама сделаю.

Давид взглянул, лишь когда она его обогнала.

– К берегу! У тебя силы не хватит.

Только упрямо головой покачал. Ладно, пусть делает, как знает! Она больше не суетилась, понимала – быстрее не получится.

Луны расходились. Большая стремительно скатывалась к западному горизонту, меньшая, значительно медленнее – к восточному. И плыть становилось легче, прилив слабел.

Русана оглянулась. Ароян взмахивал руками медленно – устал. Сколько времени они в воде? Минут сорок? Час? Повернула голову и пожалела, что оглядывалась. Определить место, где стоит шлюпка, стало невозможно. Конечно, вода прозрачная, но ночью от этого пользы мало.

Она поплыла медленнее, давая возможность Давиду догнать.

– Дад, ты запомнил, где шлюпка?

Ароян, хрипло, отрывисто дыша, выдавил:

– Где-то здесь, под нами.

– А по-моему, ещё метров сто. Или сто пятьдесят.

– Да? Тогда поплыли.

– Дад, прилив заканчивается, чувствуешь? Скоро начнётся отлив. Если не сможем найти шлюпку, нас унесёт в океан. Нужно плыть к берегу, немедленно.

Ароян молчал, шумно хватал ртом воздух. Пристально разглядывал что-то в чёрной воде. Потом признался тоскливо:

– Руся, я не доплыву назад. Устал очень.

– Доплывёшь! Ты хорошо плаваешь. Ляг на спину, передохни.

– Я не умею! – взвизгнул он. Торопливо добавил: – Ты плыви, я постараюсь найти шлюпку.

Русана болезненно сморщилась. Да, как же, найдёшь! Признался ведь, что нырять не умеет. Вся эта затея бесполезна, следовало возвращаться сразу же, едва сообразила, что происходит. Не смогла развернуть этого идиота! Антон бы смог – у него врождённая способность командовать людьми. И Серж нашёл бы слова для убеждения. А ей что, остаётся ждать, пока этот упрямый осел набьёт себе очередную шишку? И затем компресс прикладывать?

Она решительно подплыла к Арояну.

– Дад, плывём вместе. Держись за плечо. Крепче, не бойся, я не устала.

«Не устала» – это было сильно сказано. Но проплыть полтора-два километра она сможет даже с «прицепом». Лишь бы отлив не начался!

Течение больше не помогало. Русана сдерживала желание полностью выложиться, чтобы быстрее достигнуть суши. Потому-что если не успеют, то не останется сил бороться со встречным потоком воды. Лунные дорожки упирались в тёмную полосу берега. Она приближалась медленно, слишком медленно. Орелик тревожно поглядывала вверх и мысленно просила всех богов Виталины, какими бы они ни были, повременить.

Обрыв, отделяющий пляж от леса, стал береговой полосой. Вода не доставала около метра до его верхней кромки. Скользкая глинистая стена, комками обваливающаяся под пальцами. Но это была суша, твердь, а значит, нет больше нужды беречь силы и думать о времени. Давид умудрился вскарабкаться самостоятельно, даже руку протянул. Руку Русана проигнорировала – не слабачка. Но взобравшись на обрыв, поняла, что силы закончились.

Земля была сплошь покрыта низкорослой мелколистой травой. На ощупь достаточно мягкая, без шипов и колючек. Мысленно попросив богов Виталины сделать её вдобавок не ядовитой для человеческой кожи, Орелик устало растянулась во весь рост в нескольких шагах от края.

* * *

Ночная схватка с приливом вымотала обоих. Давид думал дождаться, когда вода уйдёт, сидел над обрывом, нетерпеливо следил за медленным движением лун. Разумеется, он тоже вспомнил, что это за явление. Даже попытался рассчитать его цикличность, исходя из видимой скорости спутников. Но усталость оказалась сильнее. Сам не понял, когда плюхнулся на бок рядом с ровно посапывающей девушкой.

Но проснулся он всё же первым. Ночь закончилась, на востоке океан розовел, извещая о готовящемся взойти солнце. Начинался новый день. Между обрывом и водной гладью вновь простиралась полоса девственно-чистого, ещё влажного песка. Отказываясь верить глазам, Давид несколько минут крутил головой. Шлюпка исчезла.

Чувствуя, что мышцы становятся ватными, он принялся поспешно тормошить спутницу. Орелик проснулась сразу, села. Должно быть от волнения внятно объяснять не получилась, – чтобы сообразить, о чём речь, девушке понадобилось минуты две. А когда поняла, вскочила на ноги, шагнула к обрыву.

– Да, в самом деле… – прошептала изумлённо.

– Руся, где шлюпка?! Её же не могло водой унести, правда? Ты же сама говорила, что ничего не случиться!

Орелик растеряно теребила волосы на затылке. Виновато улыбнувшись, призналась:

– Я не думала, что такое возможно. Но, если разобраться… Большая масса воды вполне могла опрокинуть машину и уволочь в океан. Мы ведь не заякорили опоры.

Это был крах. Давид надеялся, что кибернетик найдёт какое-то объяснение, вместо очевидного. А она так легко согласилась! Колючий комок подкатил к горлу. Ароян опустился на землю, и, не удержавшись, всхлипнул.

– Я же говорил… А ты…

Обиднее всего было сознавать, что ночью они ничего уже сделать не могли. Вот если бы вечером не убежали, как идиоты, если бы не заснули после того бешеного совокупления… Зачем, зачем, он повёлся на поводу у этой женщины? Она живёт одним мигом, не умеет думать о последствиях! Хотелось сказать кибернетику какую-то гадость. Но только пользы от этого всё равно не было.

Орелик присела рядом, обняла Давида за плечи. В зелёных глазах плясали отчаянные чёртики.

– Дад, зачем тебе шлюпка?

Ароян удивлённо вскинул брови, но сказать ничего не успел. Вымазанные засохшей глиной пальцы девушки сжали его губы.

– Послушай, разве мы прилетели на эту планету в поисках спасения? Нет, Дад. Мы прилетели сюда умереть. Это не отлив унёс нашу надежду. У нас её никогда не было! Забудь о возвращении. Для Европы мы погибли, когда астероидный поток разрушил капсулу центрального мозга. Все, весь экипаж. Мы обречены умереть здесь.

Давид и сам понимал, что шансы выбраться иллюзорны. С самого начала понимал, но запретил себе думать об этом. Спрятал правду в дальний уголок сознания. Поэтому вчера происходящее воспринималось не реальностью, а кадрами психофильма. А сейчас построенная стена рухнула.

Он тоскливо посмотрел на спутницу.

– И что нам теперь делать?

– Дышать. Бегать, купаться в море. Заниматься любовью! И забыть о завтрашнем дне. Для обречённых нет завтра, лишь сегодня. Мы не знаем, сколько времени нам подарит этот мир. Поэтому каждый день будем считать последним. – Русана придвинулась ближе, шепнула, почти касаясь губами его щеки: – Как вчерашний. Мне он понравился.

Быстро чмокнув в уголок рта, вскочила, побежала, грациозно подпрыгивая к поднимающемуся в двух десятках метров от обрыва лесу.

Давид приподнялся следом.

– Руся, ты куда?

– Знакомиться с нашим новым домом. Мы теперь точно потерпевшие кораблекрушение. Робинзон и Пятница!

Давид невольно улыбнулся, вспомнив забавный психофильм с тем же названием.

– И кто из нас кто?

– Нужно подумать. Я не возражаю побыть Пятницей, если ты справишься с ролью Робинзона. И как подобает дикарю, займусь поиском пищи. Кушать хочется.

– Пища? – удивлённо переспросил Ароян и поспешил догнать девушку. – Откуда?

– Здесь полно органики. Может, что-то для нас сгодится.

– Как мы это определим без лаборатории?

– При помощи языка и желудка.

– Верный способ отравиться.

– Разумеется, это риск. Но выбора нет.

Она резко остановилась в двух шагах от тонкого, прямого, как шест, ствола дерева, заканчивающегося светло-зелёным зонтиком кроны. Обернулась, поджидая Давида. И когда он подошёл, спросила:

– Дад, если мне станет совсем плохо, ты сможешь меня убить?

Вопрос оказался настолько неожиданным, что в первый миг Давид растерялся. Орелик права, вряд ли их ждёт быстрая и лёгкая смерть. Рано или поздно придётся оказать друг другу и такую страшную услугу. Облизнув пересохшие губы, он кивнул. Тут же сообразил, что под рукой нет ничего, способного стать оружием.

– Только я не знаю как?

Русана наморщила лоб, размышляя. Видимо, о техническом аспекте она не задумывалась. В конце концов нетерпеливо дёрнула плечом.

– Задушишь. Или чем-то тяжёлым по голове. Придумаешь по обстоятельствам.

Натренированное воображение тут же продемонстрировало картинку: сжимающая камень рука что есть силы молотит по рыжеволосому затылку. Арояна передёрнуло. Нет уж, лучше будем надеяться, что повезёт. Что «обстоятельства» для него возникнут раньше.

Он требовательно уточнил:

– А ты сделаешь это для меня?

Орелик кивнула.

– Да, Дад. Обещаю.