Текст книги ""Фантастика 2024-107". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Соавторы: Игорь Вереснев,Софи Анри,Sleepy Xoma,Дмитрий Лим,Евгений Лисицин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 235 (всего у книги 354 страниц)

Часть III. За завесой реальности. Глава 20. Станция «Артефакт-1»

Я только сею. Собирать

Придут другие. Что же!

И жниц ликующую рать

Благослови, о Боже!

А.Ахматова.

– Командир, расстыковка выполнена.

– Хорошо Виктор, удачи! – Тагиров кивнул, не поворачивая головы.

Он не мог оторвать взгляд от картинки на обзорном экране: часть платформы перед центральным шлюзом станции, охромевшая из-за лопнувших при ударе лап-опор космошлюпка и маленькая фигурка, медленно идущая к серой громаде купола. Ближе, ближе. Десять метров осталось. Меньше… Елена шагнула в щель шлюза, и тяжёлая дверь захлопнулась. Всё! Георгий откинулся на спинку кресла. «Не давай воли воображению!» – приказал себе. – «Не думай о чувствах. Вообще забудь, что ты человек! Превратись в бездушную машину смерти». Тело, повинуясь приказу, подобралось, превратилось в нервный узел корабля.

– Вторая рубка, боевая готовность! Начинаю атаку! При сближении на радиус поражения – огонь по корме.

– Есть огонь по корме!

Руки легли на пульт, ощутили знакомый холод рифлёной поверхности. Тагиров аккуратно, почти нежно коснулся пальцами сенсоров управления. Повинуясь команде, «Солнечный Ветер» пошёл на сближение. «Хороший корабль, послушный. Всё у нас с тобой получится». Цифры на экране дальномера, нацеленного на «Химеру», изменялись всё быстрее и быстрее. Сорок тысяч метров. Тридцать девять. Тридцать семь. Тридцать четыре. Двадцать семь. «Солнечный Ветер» готовился атаковать сверху. Ещё немного, и неприятельский корабль окажется в зоне эффективного огня.

Краем глаза Тагиров увидел вспышку внизу, на поверхности планеты. Руки среагировали раньше, чем разум. Корабль бросило в сторону, и в тот же миг сработали светофильтры, защищая датчики от яркого светового пучка. Георгий быстро взглянул на индикатор мощности. Не может быть! Такая интенсивность луча здесь невозможна.

– Командир, что это было? Нас обстреляли?

– Да, похоже на то.

Тагиров вернул корабль на курс сближения. Если у Корригана есть орудие такой мощности, то атаковать «Химеру» не получится. Как подтверждение этого на куполе вновь вспыхнул огонь. «Солнечный Ветер» дёрнулся, пытаясь увернуться. Но чересчур медленно, межзвёздный разведчик – не вёрткая шлюпка. Экраны левого борта погасли. Скрипнув зубами, Георгий развернул корабль.

– Что случилось, командир?

– Уходим из зоны обстрела! Мы не сможем атаковать «Химеру», слишком опасно. Если лишимся манёвренности, то её уничтожение потеряет смысл. Пойдём на станцию на предельно малой высоте, со стороны заходящего солнца. Это помешает им вести прицельный огонь.

– А как же «Химера»?

– «Химеру» берёшь на себя. Они пойдут на таран, это нам на руку. Как только сблизимся – стреляй по маневровым, чтобы не вышли из пике.

– Понял.

– А сейчас иди на машинную палубу. Отправь ремонтников, пусть восстановят внешние датчики. Справишься?

– Я прилежный ученик, – улыбнулся Шпидла.

«Гостеприимная встреча, ничего не скажешь!» – усмехнулась Пристинская, разглядывая спину идущего впереди мужчины. Собственно говоря, на другую никто и не надеялся. Когда встретившие её охранники предложили снять скафандр, сердце испуганно дёрнулось. Однако расстреливать её пока не собирались, иначе какой смысл предлагать одежду? Форменная куртка, брюки, башмаки – теперь её не отличишь от сотрудников станции.

Они начали подниматься по крутой металлической лестнице. «Интересно, куда они меня ведут? Какие получили распоряжения от Корригана? Может быть, в центр управления или где там прячется их начальник?» Идущий впереди охранник, не останавливаясь, миновал площадку второго яруса. Обожжённый, покорёженный пластик на полу, стенах, потолке. «Здесь ребята вели бой. А там, за поворотом – коридор-ловушка», – догадалась Пристинская. Она последний раз оглянулась на путь, которым пытались прорваться космодесантники. И встретилась взглядом с девушкой-конвоиром. Возникло стойкое ощущение дежавю, словно она уже видела это лицо. Пристинская невольно передёрнула плечами.

Они вышли на площадку третьего яруса. Здесь никаких коридоров не было, лишь массивная дверь с сенсорным замком. Охранник коснулся его пальцами, и створки послушно ушли в пазы. За дверью-шлюзом находилось просторное и совершенно пустое помещение. Две двери в левой стене, одна в правой, на каждой – сенсорный замок. Судя по плану, на третьем ярусе расположены административные и жилые помещения. «А не к Воронину ли мы идём?» – возникло подозрение. Вот уж с кем Елена не хотела встречаться! Она осторожно взглянула на сопровождающих. Облизнула губы, поинтересовалась:

– Могу я узнать, куда вы меня ведёте?

Идущий впереди оглянулся и, не удержавшись, скользнул взглядом по её бюсту.

– У нас приказ проводить тебя в комнату семьдесят шесть.

– Что это за комната?

– Комната как комната, не хуже всех прочих. Сейчас придём и увидишь.

Он отвернулся, давая понять, что разговор закончен, шагнул к двери справа. Но приложить руку к замку не успел – внезапно по ушам ударил пронзительный звук сирены.

– Это что такое? – конвоир замер на секунду, потом быстро снял с пояса визифон, принялся набирать номера. Не добившись ожидаемого результата, удивлённо посмотрел на напарницу. – Какого чёрта? Ни один хрен не отвечает! Дженни, а ну-ка попробуй ты.

– Уже пробовала. Мой тоже не работает, – пожала плечами девушка.

Елена напряглась. Судя по всему, общая тревога. Что случилось? Или… Георгию удалось прорваться мимо хваленной Корриганом пушки? Тогда всё кончится через несколько минут. Не будет ни боли, ни страха, только яркая вспышка, и от станции останется спёкшееся пятно на базальтовой поверхности планеты.

– Чтоб его… – конвоир попытался открыть дверь. – Заблокировали? Этого ещё не хватало!

В сердцах плюнув, он перешёл к двери напротив, затем к следующей. Результат был аналогичный. В конце концов он сдался, обернулся к напарнице, обескуражено развёл руками.

– Всё заблокировано. Понятия не имею, что у нас творится!

– Какое-то ЧП?

– Похоже на то. Нужно найти терминал.

– А с ней что делать? – девушка ткнула стволом бластера в сторону пленницы.

– Я почём знаю? – конвоир задумчиво потёр подбородок. – Значит так, я возвращаюсь к шлюзу, а ты с ней оставайся здесь и жди меня. Если через десять минут я не вернусь и не выйду на связь – действуй по обстановке.

– Договорились.

Мужчина закинул оружие за плечо, вышел. Они остались вдвоём. Конвоирша потопталась на месте, уселась прямо на пол, скрестив по-турецки ноги и положив на них бластер. Кивнула Елене:

– Присаживайся, в ногах правды нет.

Пристинская послушно опустилась на пол напротив девушки. Дежавю не отпускало. Определённо она видела этот вытянутый овал лица, прямой нос, светло-карие широко расставленные глаза, высокий лоб. И голос слышала.

– Что уставилась? – ухмыльнулась конвоирша. – Не узнаёшь без скафандра и гермошлема?

И словно лопнула пелена! Елена не узнала её до сих пор потому, что не ожидала увидеть, да и мысли другим были заняты.

– Дженни… Дженнифер Рейнфорд – это ваша сестра? – спросила она осторожно.

– Дженнифер Рейнфорд – это я. Это меня вы пытались сжечь заживо. Это мне пришлось подорвать себя, чтобы умереть быстрее. Может быть, извинишься за причинённые неудобства?

Она засмеялась, явно наслаждаясь растерянностью пленницы. Елена в самом деле была ошеломлена. Либо в шлюпке погибла сестра-близнец её конвоирши, либо… эксперимент с креатроном уже провели, причём успешно, и сейчас перед ней сидит результат этого эксперимента. Первая версия не годилась, так как девушка утверждала, что в шлюпке была именно она, и напарник обратился к ней – «Дженни». Второй противоречило утверждение о смерти. Конечно, окончательно сбрасывать ни одну из версий нельзя, не исключено, здесь специально для неё разыгрывается какой-то спектакль…

– Что, мозги заклинило от перенапряжения, не поймёшь, как такое возможно? Эх ты, землянка! Я из «Генезиса», понятно? У меня семь жизней как у кошки. Из-за вас погиб мой предыдущий клон, пришлось активировать нового. Как видишь, он ничуть не хуже предыдущего.

– Клон?! Ты… вы – клон?

– Не я клон, а это тело. И давай не «выкать», у нас это не принято. Все люди – братья и сёстры, понятно? Я говорю о настоящих людях, а не биомассе. Но ты вроде настоящая, раз гиперкорабли пилотируешь.

– Понятно… – пробормотала Елена. И тут же тряхнула головой – ничего не понятно! – Клонирование человека запрещено во всех странах! Это неэтично!

– Да ладно тебе! У вас в Евроссии разве не выращивают органы для трансплантации? А мы создаём тела целиком. Почему вырастить человеческое тело по кускам, а затем собрать, это этично, а создать сразу целым – неэтично? Как по мне, так наоборот.

– Ну знаете! Заменить почку, сердце, конечности – это не то самое, что дать жизнь новой личности.

– Тьфу ты! Кто говорит о личности? Меняется тело, а личность восстанавливает доминант по сохранённой ментоматрице. Это сложно объяснять, я не специалист. Станешь одной из нас…

Сирена внезапно смолкла, заставив девушку замолчать, а Елену вмиг забыть о вопросах этики. Навалившаяся тишина казалась не менее зловещей, чем пронзительный вой. «Всё закончилось, Георгию не удалось прорваться к станции? «Солнечный Ветер»… погиб?» – она могла лишь строить догадки.

Конвоирша снова взялась за визифон, набрала несколько номеров.

– Странно. Дали отбой тревоги, а по-прежнему никто не отвечает. И Дик не возвращается, – она с сомнением посмотрела на Пристинскую, словно хотела посоветоваться и не решалась.

– Десять минут прошло. Может, пора «действовать по обстановке»? – напомнила Елена. – Для начала попробовать выбраться отсюда?

Дженнифер хмыкнула. Вскочила, подошла к двери слева, попробовала замок. Тот щёлкнул и поддался.

– О, разблокировали! Чего сидишь? Пошли!

Елена послушно встала, прошла в распахнувшуюся дверь. И замерла. Перед ней открывался длинный коридор. Пастельно-голубой цвет пластика на стенах и потолке, толстая, лазорево-изумрудная ковровая дорожка, таблички с именами на десятках дверей. Жилой сектор.

– Иди, иди! Это в самом конце, – конвоирша легонько подтолкнула в спину.

Елена сделала шаг и посторонилась, чтобы девушка тоже увидела. В трёх десятках шагов от них коридор исчезал, будто обрубленный завесой из густого как сметана тумана. Но цвет у «сметаны» был неправильный. Алый.

Сирена выла и выла, не давая заснуть. Месяц, проведённый на станции, Андрей только и делал, что спал. Да ещё ел. Иногда, редко, размышлял. Свободного времени было сколько угодно. Всё его время было свободным. После стольких лет мучений на Вашингтоне у него появились комфортабельное жилище, мягкая постель, вдоволь пищи, лекарства, книги и фильмы на любой вкус. Даже компьютер, адаптированный к потребностям литератора.

Когда-то давно, в прошлой жизни на Земле он был писателем. Нет, писатель – это слово слишком ко многому обязывает. Так его называли другие, те, кто любил и читал его романы. Сам он предпочитал именовать себя скромнее: «литератор». Но это не мешало чувствовать себя крылатым, сильным, независимым. Могущественным творцом иных миров и времён. А вот стать героем сюжета не менее фантастического, но гораздо более жестокого и трагичного, сил не хватило. Болота Вашингтона, где каждый день требовалось бороться за выживание, сломили его. Там он понял, что не рождён быть героем. И желание писать там исчезло. Оно не вернулось и здесь, одного комфорта для этого недостаточно. И предоставленной свободы недостаточно, потому как ограничивалась она стенами этой комнаты. А ещё Белки не было рядом.

Нет, Леночка как раз была близко – спала в стасисе в одном из соседних отсеков. Об этом сразу же, едва он пришёл в себя, сообщила миловидная миниатюрная женщина-японочка с глазами, похожими на замороженные миндалины. Чтобы у него и мысли не возникло что-нибудь с собой сделать. Откуда она знала о том, что их жизни неразрывно связаны? Случись что-то с ним, и Белочка уйдёт в ничто, как когда-то ушли её товарищи.

Ту женщину он больше не видел. Никого не видел, кроме охранников, регулярно приносящих еду, свежее постельное бельё и одежду. Они не любили отвечать на вопросы, но за месяц пребывания здесь Лесовской всё же кое-что выяснил. Он находился на планетарной станции, на Горгоне, в том самом Кольце, где случилась беда с Белочкой и её товарищами. За тридцать лет многое изменилось, теперь это место выглядело мирным и безопасным. Но ведь без причины планетарные станции не возводят и людей с чужих планет не похищают. Здесь явно затевалось нечто грандиозное. И зловещее.

Наконец-то сирена смолкла. Андрей перевернулся на другой бок и рот открыл от изумления. Противоположная стена комнаты со встроенными шкафчиками для одежды исчезла. Вместо неё от пола до потолка красовалась алая завеса. И она двигалась! Медленно, но неуклонно поглощала комнату. Если бы он не знал, где находится, то долго бы ломал голову над происходящим. А так – понял мгновенно. То самое «облако», о котором рассказывала Белка. Значит, опять началось. Андрей прикинул – при такой скорости распространения алой напасти спустя три-четыре минуты он будет отрезан от двери. Но что толку, она всё равно заперта!

Он быстро поднялся, нажал кнопку вызова. Нет, «облако» доберётся раньше, чем кто-то соизволит откликнуться. В коридоре послышались шаги. Лесовской забарабанил в дверь, что было силы:

– Эй вы там, откройте!

Дверь поддалась. В первый миг он замер от неожиданности. В следующий – выскочил из комнаты. Прежде ему не доводилось покидать свою комфортабельную камеру. Куда идти дальше? Алый пено-туман был и в коридоре. Переборки отсеков для него словно не существовали, он просачивался сквозь них, расползался по станции, повинуясь своим внутренним закономерностям. Андрей подёргал ручку соседней комнаты. Заперто. Возможно, именно здесь они держат Белочку. А может, и нет. В любом случае, рискуя собой, он ставил под удар и её. Следовало спасаться.

С одной стороны коридор заканчивался кабиной лифта, с другой – лестничным пролётом. Лестница была дальше, и туман наступал именно с той стороны. Потому Лесовской поспешил к лифту. И ошибся – лифт не работал. Он давил кнопку вызова, стучал по металлическим створкам двери – бесполезные усилия. Коридор яруса грозил превратиться в такую же ловушку, как и его комната, разве что чуть более просторную. Андрей решился. Быстро как мог бросился к лестнице.

Он почти достиг её, когда снизу раздался испуганный вопль и тут же – звериный рык. Лесовской остановился от удивления – что это? Вопли не умолкали. Он осторожно подошёл к лестничному пролёту, заглянул вниз. Он ничего не увидел – пролёт заканчивался всё той же лениво клубящейся алой массой. Зато услышал хруст корёжимого металла, и крик стал громче. Очень нехороший крик: кому-то было страшно и больно. Затем крик оборвался. Из «облака» донёсся топот ног и прерывистое, захлёбывающееся дыхание. Кто-то бежал вверх по лестнице, спотыкаясь и падая.

Это была женщина, молодая, не старше тридцати. Но возраст определить было трудно, настолько ужас перекосил её лицо. Она вывалилась из «облака», бросилась к Лесовскому. Он отшатнулся невольно и понял – женщина бежит не к нему. Может, она его и не заметила? Промчалась в двух шагах. Ноги Андрея сделались ватными – белый халат женщины на спине был разорван и пропитан кровью. Будто огромная когтистая трёхпалая лапа пыталась вцепиться в жертву, но не удержала, только вырвала клочья плоти.

Андрей облизнул пересохшие губы. Что бы ни творилось на станции, оставаться на месте смертельно опасно. Женщина убежала вверх, наверное, там путь к спасению. Он пошёл следом.

Лестница закончилась на следующем ярусе. Пока Лесовской, запыхавшись, преодолел пролёт, женщина успела куда-то исчезнуть. От лестничной площадки в обе стороны, закругляясь, уходил коридор. Гладкие голубовато-серые стены, ни одной дверей. Капли крови на полу подсказывали, что женщина побежала направо. Но… алый туман добрался и сюда. Чистыми оставались лишь около метра в обе стороны. Здесь была самая верхушка «облака» – оно поднялось всего на полтора метра над полом. Но продолжало разрастаться и довольно быстро. Андрей оглянулся, не решаясь ступить в алую муть. Лестница до самого «его» яруса пока была чистой.

В тумане справа почудилось движение. Он окликнул осторожно:

– Здесь есть кто-нибудь?

Ему не ответили, но там явно кто-то был. Или что-то… странный звук, не то стрекотание, не то воркование. Человеческая гортань воспроизвести такое не могла. Лесовской попятился.

– Кто здесь?

Туман окончательно съел лестничную площадку, медленно, словно вязкая жидкость, пополз по ступеням. И вместе с ним двигался звук. Лесовской поспешно спустился, отступил от лестничного пролёта в коридор. Минута, и спускающая сверху алая волна встретилась с той, что поднималась с нижнего яруса. Завеса вспучилась, задрожала, выпуская… В первый миг Андрею показалось, что это возвращается убежавшая женщина. Во второй – он понял, что видит не человека. В третий – рассудок отказался идентифицировать то, что вползало в коридор.

Забрызганный кровью белый халат болтался, прикрывая чересчур узкий для него торс. Верхняя пара конечностей торчала из рукавов, ставших слишком короткими, еле достававших до локтевых суставов. Средняя и нижняя пары упирались в пол, узкая лобастая голова, покрытая мелкой зеленоватой щетиной, глядела на Лесовского тремя круглыми фасеточными глазами. Жвала мелко подрагивали, пуская на отворот халата каплю вязкой слюны.

За спиной Андрея металлически загудело, тихо звякнуло. «Лифт»! – сообразил он. Существо «запело». Совсем не страшно, можно сказать, приятно. Но Лесовской видел, как напряглись его нижние конечности, как приподнялись средние. Прыгнет. Оно сейчас прыгнет!

Сзади донеслись шаги. Лесовской быстро оглянулся. Высокий светловолосый человек в строгом тёмно-оливковом костюме шёл к нему от распахнутых дверей лифта. В руках у незнакомца был бластер.

– Стреляйте! – закричал Андрей и бросился навстречу, пригибаясь, чтобы не попасть под луч. – Стреляйте в него!

– В неё, – поправил незнакомец. И выстрелил.

Ослепительно белый луч скользнул по халату, по торсу чудовища, отделил правую верхнюю лапу и голову. Через долю секунды после того, как хитиновый коготь, не уступающий твёрдостью алмазу, вонзился Лесовскому в затылок, прошил насквозь череп, выплеснув его содержимое на голубовато-серый пластик пола.

Глава 21. Сквозь алое облако

– Это что за дрянь? – Дженнифер от удивления едва бластер не уронила.

– А ты не знаешь? – Пристинская покосилась на неё. – Это результат вашего эксперимента. Однако кажется мне, он пошёл не по плану.

Словно подтверждением её слов из недр станции донёсся приглушённый переборками рык. Дженнифер вздрогнула, удивлённо заозиралась по сторонам.

– Ты слышала? Что это было?

– Вероятно то, что создал креатрон. У ваших дизайнеров очень богатая фантазия. И извращённая.

Тишину опять прорезал далёкий рык. Сразу за ним – человеческий вопль, переходящий в визг. Конвоирша чуть помедлила, недоверчиво глядя на Елену. Потом схватила визифон и принялась судорожно жать кнопку вызова. Зашептала:

– Вигги, ответь! Пожалуйста!

– Вигги – это кто? Твоя подруга?

– Сестра! Она должна сейчас быть в западном секторе… у неё там оружия никакого нет!

Она развернулась, выскочила в холл, распахнула дверь в противоположном его конце. И отшатнулась – алая занавесь была здесь в нескольких шагах.

– Чёрт! Да он везде!

От резкого зуммера они обе вздрогнули. Дженнифер поспешно включила связь.

– Дженни, ты где? – тут же донёсся женский голос из динамика виза. Но экран оставался пустым.

– Третий ярус, северный сектор.

– Там есть красный туман? Не входи в него, Дженни, ради бога не входи! Я не знаю, что случилось внизу, но это – смерть! Ты можешь добраться до шлюза? Если получится, беги со станции! Может, «Химера» тебя подберёт или русские, – хоть какая-то надежда будет! Ой-ёй-ёй, мамочки!…

– Вигги, что там!?

– Я не могу больше говорить, оно идёт сюда! Дженни, беги! Я свяжусь, если…

Связь оборвалась. Дженнифер растерянно взглянула на Пристинскую:

– Если хочешь, возвращайся к шлюзу. Я попытаюсь пробиться к Вигги.

– Дженни, ты можешь помочь сестре единственным способом – отключить креатрон.

– Не называй меня Дженни, мы с тобой не подруги! – взвилась конвоирша. С четверть минуты она стояла, упрямо стиснув губы, поглядывая то на Елену, то на медленно приближающуюся завесу. Уже тише спросила: – Ты знаешь, как это сделать?

– Я – нет. Надеюсь, знает тот, кто её включил. Иорико Танемото.

– У меня нет номера её виза! Она осталась во внутреннем секторе, а он заблокирован изнутри. Нам туда не попасть.

– Ты можешь связаться хотя бы с кем-то, кто с ней рядом?

Девушка с сожалением покачала головой.

– Только с терминала внутренней связи. Ближайший – у шлюза.

– Значит, идём туда!

Дженнифер несколько секунд колебалась, затем кивнула. Они спустились по лестнице на второй ярус. В созвездии разбегающихся коридоров тумана пока не было, и внизу было пусто. Ничего не изменилось с того времени, как они прошли здесь. Лишь на полу, стенах, потолке появились пятна. Кровавые брызги и потёки.

Дженнифер остановилась на середине лестницы.

– Что здесь… кто это сделал?

Коридор просматривался до самого шлюза как на ладони, спрятаться здесь казалось невозможным. Но что-то не так, неправильно. «Это – смерть!» – крикнула в визифон сестра Дженнифер. И она не преувеличивала. У Пристинской предательски задрожали колени. «Ты же косморазведчица, смотри, думай!» – приказала она себе. Медленно, очень медленно Елена начала спускаться. Движение она заметила даже не периферийным, а каким-то внутренним зрением:

– Потолок! Вон там!

Натренирована Дженнифер была чересчур хорошо для «младшего инженера». Выстрелила мгновенно как раз в ту точку, куда указывал палец Елены. Гигантский хамелеон, завизжав, попытался прыгнуть на лестницу, но пронзённый лучом рухнул на пол. Девушка жгла и жгла, а существо продолжало корчиться, пытаясь дотянуться до них. Лишь разрубленное на куски, оно наконец затихло.

Дженнифер оглянулась.

– Ты хочешь сказать, что это кто-то из наших? Что это – человек?!

– Люди разные бывают, – пожала плечами Пристинская. – Монстров среди них всегда хватало.

Дымящиеся останки они обошли как можно дальше. Дженнифер подошла к терминалу связи.

– Центральный пост, говорит шлюз…

– Дай-ка я, – отстранила её Елена. – Говорит Елена Пристинская, капитан корабля «Солнечный Ветер». Я обращаюсь к Иорико Танемото, Михаилу Воронину, Джеймсу Корригану, ко всем, кто меня слышит! Если вы считаете себя людьми – отзовитесь, прошу!

Из стасиса Коцюба вышла как всегда рывком, словно вынырнула на поверхность. Несколько секунд полежала неподвижно – спешить некуда, экспедиция закончена. Затем протянула руку к защёлке. Дверь капсулы бесшумно ушла вверх.

В первый миг Елена не поняла, что происходит. Во второй – решила, что поняла. В третий – сообразила, что ошибается. Отсек стасис-установки тонул в алом мареве, таком густом, что стены не разглядишь. Она узнала этот туман, однажды она побывала внутри этого «облака». Но откуда оно… Значит, экспедиция не закончена, «Колумб» по-прежнему висит на орбите? И Горгона дотянулась до него своими змеями-щупальцами!

– Добрый день, Елена. Хотя он сегодня совсем не добрый.

Лицо стоявшего возле двери отсека мужчины разглядеть сквозь алую пелену не удавалось. Высокий, в тёмно-оливковом костюме.

– Степан? – Коцюба шагнула к нему.

– Нет, вы ошиблись, я не Степан Маслов. Моё имя – Джеймс Корриган.

И Елена вспомнила всё. «Колумб», экспедиция, алое «облако», Горгона – остались далеко в прошлом, тридцать лет назад. С тех пор многое случилось – возвращение на Землю, бегство от неведомой болезни, от спецслужб и от себя самой, Вашингтон, снова бегство, Ледовый Барьер, болота… Хотя нет, Горгона – не прошлое. Люди из «Генезиса» заставили её вернуться сюда. Они уверяли, что нуждаются в ней как в консультанте. А когда она наотрез отказалась, пошли на подлость – похитили Андрея и принялись шантажировать его жизнью. Елена вынуждена была согласиться. Надеялась, что позже поквитается с похитителями, но они просчитывали наперёд каждый её шаг. Они и не собирались ей доверять. Какой там консультант! Они держали её в стасисе с того самого дня, как она вновь ступила на землю Горгоны...

Снаружи раздался трубный рёв. Они что, слона на станцию привезли? Вернее, стадо слонов.

– Нам лучше поторопиться, – Корриган кивнул на дверь. – Здесь становится небезопасно. Даже для вас.

– Вы активировали артефакт? – вопрос был риторическим. – Без меня обошлись, консультант не понадобился?

– Я сожалею, что не настоял на вашем участии в эксперименте. Как видите, мы переоценили наши способности предвидеть будущее.

– Сочувствую, – хмыкнула Коцюба. Хотя как раз сочувствия к этим людям она не испытывала.

Корриган промолчал, развернулся, вышел из отсека. Елене не оставалось ничего другого, как последовать за ним. В коридоре тоже был алый туман, пришлось почти догнать мужчину, чтобы не потеряться из виду.

– Эй, куда вы меня ведёте?

– К лифту. Мы поднимемся в ангар, сядем в шлюпку, доберёмся до корабля и улетим на Лабиринт. К сожалению, спасти станцию невозможно.

– Очень интересно. А где Андрей? Он уже на корабле? Учтите, без него я никуда не полечу.

Мужчина остановился.

– Я сожалею, но Андрей Лесовской не сможет полететь с нами. Он умер. Я не успел всего на секунду.

– Что?! Что вы… ты сказал?! А ну повтори! Что вы сделали с Андреем?

Корриган молчал, смотрел вниз и в сторону. Елена тоже посмотрела туда. И вдруг поняла, что видит. На полу лежали человек с раздробленной головой и навалившееся на него чудовище, смахивающее на двухметрового богомола, только без головы и в обрывках белого халата, натянутого на насекомоподобный торс.

– Андрей? Андрюшенька!

Коцюба бросилась к лежащему человеку, упала перед ним на колени. Протянула руку к изуродованной голове, отдёрнула. Лесовской был мёртв, окончательно и бесповоротно. Елене показалось, что сердце в груди перестало биться. Нет, не показалось.

– Соболезную, – Корриган подошёл, стал рядом. – Мне очень жаль.

Коцюба медленно подняла голову, посмотрела на него.

– Я никуда не лечу. Это бессмысленно.

– Это было бы бессмысленно в любом другом месте, но мы летим на Лабиринт. У нас есть технологии, позволяющие воскресить человека, дать ему ещё одну жизнь. Вернее, не одну, а сколько потребуется. Информационное копирование мозга и клонирование нового тела.

Коцюба криво усмехнулась.

– Вы всерьёз верите, что эти манипуляции воскресят человека?

– Если человек выглядит как Лесовской, думает как Лесовской, помнит всё то, что помнил Лесовской, и считает себя Лесовским, то кто он, если не Лесовской?

– Не знаю. Подделка, суррогат. Не Андрей.

Корриган помедлил. Согласился:

– Вы правы. Всего перечисленного недостаточно, чтобы воссоздать личность, иначе копирование людей можно было бы поставить на конвейер. Но если человек дорог нам, мы храним часть его души в своей. Храним то, что не поддаётся измерению приборами, но тем не менее существует. И возвращаем, если потребуется. Мы придумали термин «доминант», чтобы не упоминать всуе любовь.

Коцюба недоверчиво приподняла брови.

– Вы…

Она не успела возразить или усомниться. Откуда-то издалека донёсся усиленный и искажённый динамиками голос: «Говорит Елена Пристинская, капитан корабля «Солнечный Ветер». Я обращаюсь к…»

– Да-да, – тут же подтвердил Корриган. – Ваши друзья уже здесь. У вас есть выбор: лететь со мной или отправиться к ним. На «Солнечном Ветре» отличная десантная команда, они наверняка постараются спасти всех, кто выжил, доставят на Землю. Однако Андрея они воскресить не смогут. И вас – не спасут. У землян нет наших технологий, они слишком… материалисты для этого. Впрочем, решайте сами. Стать доминантом может лишь тот, кто способен искренне любить.

Он замолчал. И Елена молчала. А далёкий голос Леночки Пристинской всё звал и звал… в никуда? Умирать так, как умерла мама Мышонка, Коцюба не хотела. Она поднялась с колен.

– Хорошо, я лечу с вами.

Корриган кивнул с бесстрастным видом, словно и не сомневался в её решении.

– Образцы ткани для клонирования у нас есть, ментообраз тоже. Можем идти.

– Подождите! Я не хочу… чтобы он остался здесь.

– Как скажите.

Корриган снял с плеча бластер, поправил ограничитель мощности.

– Дайте, – Коцюба требовательно протянула руку. – Я сама.

Корриган не возражал.

«Солнечный Ветер» вошёл в плотные слои атмосферы. Тагиров представил, какой вой стоит снаружи корабля. Что ж, «последний парад наступает». Он пробежал взглядом по экранам внешних датчиков. Под ними проносился Северный океан, подёрнутый мелкой, медно-золотой в лучах заходящего солнца рябью. «Это, должно быть, очень красиво», – пришла в голову неожиданная мысль. Ему этой красоты никогда не увидеть. А если получится как задумано, то и никому.

Он сердито тряхнул головой, стараясь сосредоточиться на главном экране с изображением станции. Конечно, приборы зафиксируют выстрел раньше, чем человеческий глаз. Но ведь смотришь не только глазами, это знает любой косморазведчик. И любой оперативник СБ. Хочешь выжить, победить – доверяй интуиции. Георгий скривил губы в усмешке. О «выжить» речь не идёт, но победить необходимо.

Вдруг от купола станции отделилась мушка – космошлюпка стрелою взмыла вверх. Одновременно раздался голос Шпидлы:

– Командир, «Химера» зашевелилась.

Тагиров покосился на верхний экран.

– Уже? Тем лучше. У тебя будет больше времени.

– Да как-то странно она себя ведёт, – в голосе майора слышалось сомнение.

Тагиров увеличил изображение неприятельского корабля. По дюзам планетарных двигателей «Химеры» бежали радужные огоньки. Четверти минуты хватило, чтобы понять, какой манёвр там начинают, – шла экстренная подготовка к сходу с орбиты. Примут на борт спешно поднимающуюся шлюпку и начнут разгон. Но как же так? Корриган поставил всё на свой эксперимент, он не может отступить!

Происходящее было так неожиданно, что сигнал внешней связи почти минуту мигал незамеченным. Очнувшись, Тагиров уставился на него с удивлением. Планетарная станция вызывает «Солнечный Ветер»? Сейчас, когда до столкновения остаётся несколько минут? Они давно в зоне действия главного орудия и вот-вот станут досягаемы для остальной батареи, о чём разговаривать? Или Корриган пытается отвлечь внимание?

Тагиров моргнул. Кажется, от напряжения верхушка купола на экране начала расплываться в глазах, смазываться. Нет, со зрением всё в порядке. Но на изображении было явственно видно, как над станцией растекается алое пятно, постепенно «поедая» башенки орудий. Да что там творится?! Он включил связь. И невольно отшатнулся, увидев лицо на экране. Оно было так изуродовано, что в первый миг Тагиров не узнал говорящего.