сообщить о нарушении
Текущая страница: 85 (всего у книги 197 страниц)
— Успеем, — рассмеялся Кристьян, перехватывая девушке руки и забрасывая её на плечо.
Но, повернувшись к выходу, он остановился, снова ставя её на пол.
— Чего? — грубо спросил он у фигуры, замершей в проходе.
— Я должен её забрать, — ответил Бэн, выходя на свет.
— До заката ещё два часа, — Кристьян продолжал удерживать Диту, которая выдиралась.
— Её надо вымыть и привести в чувство. Не могу же я доставить её господам в таком виде!
— Слышь, я с ней позабавлюсь и отдам. Много времени не займёт, — Кристьян твёрдым шагом направился к выходу, подхватывая Диту. Но гуль Принца вывернул девушке руку, и она стала кричать, хотя до этого лишь негромко похныкивала и ругалась.
Бэн шагнул вперёд и, положив руку на плечо Кристьяна, с силой сжал пальцы.
— Отпусти её, — произнёс он, смотря Кристьяну в глаза. Ромео быстро выскочил за дверь, спеша покинуть помещение.
— Ладно, ладно, — проговорил Кристьян, откидывая девушку от себя, чувствуя, как пальцы юноши ломают ему кости.
Бэн сразу отпустил мужчину. На лице гуля Палача не отразилось никаких эмоций. Когда Кристьян сбежал, юноша остался стоять, смотря на Диту сверху. Бэн холодно наблюдал, как она потирает передавленные запястья.
— Поднимайся, тебе пора собираться, — наконец сказал юноша. Дита не шевельнулась. — Быстро! — сказал он строже и громче.
Девушка осталась сидеть и начала всхлипывать.
— Дита, у меня нет на это времени, — сказал Бэн ещё более сердито.
Девушка прижала ладони к лицу и расплакалась. Сейчас её совсем не заботили ни Бэн, ни Катерина, ни Вильгельм. Она мечтала оказаться рядом с Джеттом, чтобы он увёз её в море, в далёкий безграничный океан. И пусть морская вода проедает ей десна, отвратительная еда изводит желудок, а безумная скука превращает месяцы в череду обжигающих дней. Ничего из самых страшных невзгод морской жизни не могло сравниться с жизнью в Тремерской капелле. А если чёртовы гули исполнят свои угрозы, она просто покончит с собой. Джетт может ругаться и сердиться на неё, но она не будет соблазнять Бэна, она не хотела его вообще видеть.
Юноша со вздохом опустился рядом и пару раз провёл грубой, окаменевшей ладонью по её волосам. Дита с трудом сдержалась, чтобы не укусить его за эту руку. И всё равно, что он её спас, Бэн такой же, как и они. Или даже ещё хуже. Он не способен на эмоции, не способен на чувства. Лишь на их имитацию.
Принцесса сжалась и разревелась. Усталость, нервы и одиночество сводили с ума. Ей хотелось хоть немного человеческого тепла, хоть немного понимания. Любого сочувствия и любой душевности. Ангелина могла бы её сейчас утешить, глупая Марис обняла и сказала бы какую-либо благую чушь, Джетт бы обязательно усадил к себе на колени и подарил бы прекрасный вампирский Поцелуй. А Фафи посмеялась бы над её слабостью и рассказала бы душещипательную историю из своей жизни, скорее всего придуманную, но очень яркую и с весёлым концом. Но все, кто мог бы ей хоть немного помочь, были сейчас не с ней.
Бэн продолжал поглаживать её по волосам. Всё так же без чувств и эмоций. И от этих автоматических движений ей стало тошно. Она перестала плакать и подняла голову. Юноша смотрел на неё печальным взглядом преданного пса. Наверное, таким взглядом он выражал все свои грустные эмоции.
Дита обречённо вздохнула. Интересно, на что она будет похожа через триста лет? Быть может, станет такой же холодной, больше не будет плакать из-за каждой глупости и мелочи.
— Успокоилась?
— Я тебя о помощи не просила, — огрызнулась она и тут же закусила губу.
— Знаю, я тебе и не помогал, просто забочусь о еде свой госпожи. Как тебя протрезвить? — он продолжал держать свою ладонь на её макушке, и рука казалась ужасно тяжёлой, отчего у девушки стала болеть шея.
— Не переживай, через минуту буду трезва.
— Как же?
— Я гуль Карла, Тремера, думаешь, я не знаю, как быстро протрезветь? — усмехнулась Дита.
— Да? Значит, могу позвать их назад? — Бэн тоже усмехнулся, но глаза остались такими же грустными.
— Ха-ха. Как смешно, — Дита рывком поднялась, освобождаясь от его руки, голова сразу закружилась, и она схватилась за плечо юноши, чтобы не упасть. Но гуль её пренебрежительно смахнул, отчего принцесса с трудом устояла на ногах. — Делай, что хочешь! — произнесла она обижено.
Бэн поднялся и подхватил её на руки. Дита всхлипнула, обхватывая его за шею, и с трудом сдерживая слёзы, зашептала:
— Нет, не надо, пожалуйста, не отдавай меня им, — она была уверена, что он именно это собрался делать.
— Не глупи, отнесу тебя в ванну. Тебе надо помыться и привести себя в порядок, — его голос стал намного теплее, чем раньше.
Он замер, прижимая её к себе, медленно опустил голову к её шее и вдохнул запах девушки.
— Ты очень сильно пахнешь вином.
— Я избавлюсь от него, твоя госпожа будет довольна, — Дита продолжала держаться за него.
— Я тоже хотел бы быть довольным, — произнёс Бэн, прижимая её к себе. Дита невольно вздрогнула, чувствуя, как напрягаются и каменеют его мышцы, превращая его из человека в его подобие. Гуль был машиной. Слугой Палача. Испугано сглотнув, девушка быстро закивала.
— Сейчас всё сделаю, — она закрыла глаза, сосредоточиваясь на себе и своём теле, заставляя кровь бежать всё быстрее и быстрее, отчищаясь и освобождая от алкоголя. Магия разогрела её, но Дите показалось, что это Бэн остыл. Он словно стал вампиром. Холодным, каменным, без эмоций и души. Юноша продолжал прижимать её к себе, часто и шумно дыша ей в плечо, словно проверяя её запах вновь и вновь.
— Я чиста, Бэн, больше никакого вина, можешь отпустить меня, — произнесла Дита, когда закончила.
Гуль Палача поднял голову и уставился ей в глаза.
— Чиста? — выдохнул он, водя носом по её волосам. — Ты уверена? — Бэн прижал её к себе сильнее.
— Да, да, — она начала отчаиваться. Она не понимала его, боялась, не знала, чего он хочет и как реагировать на его реплики.
Словно каменный голем, он качнулся и зашагал по узким коридорам капеллы, направляясь к ваннам. Донеся её до таза с водой, он остановился и осторожно опустил девушку на пол. Комната была не подготовлена, воды никто не подогрел, да и свежей не принесли, лишь в общей, центральной ванне осталась вчерашняя остывавшая и грязноватая вода. Помещение освещала лишь пара свечей, и Дита ухватила Бэна за руку, чувствуя, как темнота вновь пугает её.
— Не уходи только. Тут очень темно.
— Я... — Бэн вдруг заикнулся и смущённо отвёл взгляд.
— Помоюсь очень быстро, не буду тебя задерживать, просто постой рядом, — взмолилась она, пытаясь уловить его глаза.
— Не могу, — резко отпрянув, он развернулся и выбежал из комнаты.
Дита поёжилась, но, собравшись с мыслями, приступила к выполнению обязательств. Она могла бы отказаться от всего и, сбежав, делать, что вздумается. Однако принцесса не могла расстроить Джетта, не могла нарушить его приказ. И она, перебарывая себя, продолжала двигаться, ублажать вампиров и терпеть жизнь в капелле.
Комментарий к Глава 4. Продать Джульетту. Часть 07. Служительницы Венеры
[1] Сифилис (устар.: люэс) — хроническое системное венерическое инфекционное заболевание с поражением кожи, слизистых оболочек, внутренних органов, костей, нервной системы с последовательной сменой стадий болезни.
========== Глава 4. Продать Джульетту. Часть 08. Астения ==========
Беты (редакторы): Simeon Stefan Batory
(Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». 6 июля 1808 год) Вторник. (Бэн)
Дита вновь уснула по дороге к Тремерам после посещения вампиров. Гуль Палача остановился рядом со зданием капеллы, наблюдая за её ангельским личиком. Девушка хотела играть в дружбу так же, как и Катерина много столетий назад: назвав его «немужчиной», госпожа искала в нём друга. Дита слишком сильно напоминала Катерину, и он не мог отказать принцессе. Бэн был готов стать «немужчиной» и поддержать её игру. Рано или поздно девушке надоест, рано или поздно Дита так же, как и он, поймёт, что дружбы просто не существует, но пока его эксперимент должен продолжаться - девушка может наивно верить, а Бэн не маленький, подождёт.
Его влекло к ней с прежней силой, но теперь он был рад и этим спокойным минутам близости, когда она спала у него на руках. Полвечера девчонка вешалась на него, цепляясь и заставляя чувствовать боль в промежности. А когда она плакала как ребёнок, в нём проснулась настоящая жалость. Иногда и ему хотелось напиться и забыть о безнадёжной любви к Катерине, обо всех тех мерзостях, что приходилось делать ради госпожи, обо всех смертях и трупах на его совести. И временами он позволял себе такую слабость, позволял себе сбегать в мир наркотиков, чтобы не вспоминать о реальности. Но если девчонка сдастся, если сопьётся, как многие гули, он будет разочарован.
Наклонившись к её тёплым, мягким губам он тихо прошептал:
— Не сдавайся.
Девушка улыбнулась, складывая губки и цепляя его кожу.
Бэн откинулся. Ему слишком сильно хотелось поцеловать её, но он понимал, что поцелуем ограничиться не сможет. Подхватив девушку на руки, он спрыгнул с лошади и направился к капелле. Осторожно прижимая её к себе, он протиснулся в двери. Трактир был почти пуст: Катерина задержала девушку сегодня, играясь с ней, как кошка с мышкой. Бэн восторгался, смотря на них, смотря на двух прекрасных женщин, он таял и вздыхал с тоской. Вильгельм терпеливо дожидался в стороне, и Бэн смог забыть о нём и о своей ненависти к вампиру.
На входе их встретила Марианна.
— Вы долго, — сказала она, после того как несколько раз поклонилась.
— Не я решаю, — спокойно ответил гуль, протягивая слуге Тремера Диту.
— Снова спит? — сердито проговорила Марианна и, дёрнув девушку, грубо поставила её на пол. Дита не проснулась даже от этого, и, пошатываясь, пыталась повиснуть на ней, чтобы спать дальше.
— Проснись, девчонка, — зашипела на неё Марианна. — Садись за стол и дожидайся клиентов, — подтолкнув девушку в зал, она проследила, чтобы та добралась до своего стола.
— Может, желаете посетить наш бордель? — предложила Марианна, заметив, что Бэн провожает Диту взглядом.
— На дворе ночь, а в это время суток мне есть, чем себя занять. Кроме того, в вашем борделе нет девушки, которая меня действительно привлекает, — усмехнулся он, всё ещё смотря на Диту.
— Чем вам всем так понравилась эта девчонка? — в сердцах воскликнула Марианна. — Она глупа, наивна и проста, как необразованная крестьянка…
— Может, именно эта простота и выделяет её среди стада лгунов и притворщиков, — грубо перебил её Бэн.
— Кроме того, она совсем ребёнок, недоразвитое тело, маленькая грудь. Может, на личико она и мила, но мужчины предпочитают таких женщин, как я, — Марина выпятила свою большую грудь и с усмешкой посмотрела на Бэна.
— Такие женщины. как ты, вызывают у меня оскомину, приелось.
Резко развернувшись, Бэн покинул капеллу. Бросив последний взгляд на Диту, он заметил, что та снова уснула, положив голову на стол. Улыбнувшись, чувствуя подъём и ликование оттого, что принцесса не подчинялась никому, он забрался на свою лошадку и помчался делать работу, которую его госпожа в последнее время полностью игнорировала.
***
(Берлин, Prenzlauer Tor, военные казармы. 7 июля 1808 год) Среда.
Как Бэн и просил, Дита приехала в их капеллу попозже. Поспать ей всё равно не удалось, до рассвета её будила Марианна, а после оказалось, что Коган забрал её матрац и ей пришлось повоевать, чтобы вернуть свои вещи. На кровати ей спать всё равно не разрешили. «Слишком мало и плохо работаешь», - сказал Коган. И хотя в её распоряжении была своя комната, ей пришлось подчиниться, чтобы Коган не выломал доски, что заменяли ей постель. Дита расстелила одеяльце в углу и подремала полчаса на полу. В двенадцать она была уже у казарм гулей Палача и, тихонько постучав, пробралась в их коморку. Бэн всё же проснулся, и, виновато ему улыбнувшись, Дита извинилась.
— Старалась тебя не будить, можешь спать дальше, — она поставила корзинку с едой на пол и, положив руки на плечи Бэна, попыталась нежно его уложить, но юноша грубо убрал её руки и стал одеваться.
— Извини, Бэн, — Дита сложила брови домиком, всячески выказывая сожаление.
— Успокойся, милая, — Ангелина подтянула её к себе за талию и усадила рядом за стол. — Если б он хотел спать, он бы спал.
— Мне кажется, я ему мешаю, — тихо шепнула девушка на ухо подруге.
— Ерунда, — махнула рукой Ангелина.
— Всё равно невежливо получается, это же ваш дом, — ещё тише сказала девушка, но Бэн её, конечно же, услышал и, фыркнув, забрал свои вещи, а затем выскочил за дверь.
Он бы мог поспать, у него не было планов, и день снова был свободен, но спать радом с принцессой он не мог: слишком сильно её хотел и, слыша голос Диты, возбуждался так, что не мог думать ни о чём более, как о ней. На соседней улице жила молоденькая вдова, которая за пару монет с радостью удовлетворит его и позволит отоспаться в своей постели. Бэн приготовил её для Вильгельма, и женщина всегда была рада видеть юношу, явна обделённая мужской лаской. Но, с появлением Диты, Бэн почти забыл обо всех своих любовницах и подружках, что собирал, как стадо для Вентру. Кровь Диты подходила всем, и Вентру больше не нуждались в услугах гуля Палача. Но, кажется, все эти девицы вполне могут пригодиться ему самому: пока Дита продолжала вилять хвостом рядом с ним, он сам чувствовал себя обделённый женским вниманием.
Когда двери за гулем закрылись, Дита печально вздохнула и достала для Ангелины принесённый обед и свежие газеты.
— Мне кажется, ты к Бэну не равнодушна, — делая вид, что листает газету, заметила женщина.
Дита хотела махнуть рукой и сказать подруге правду, что мрачный и жестокий Бэн её скорее пугает, чем привлекает, но Джетт хотел, чтобы она соблазнила юношу. И попробовать действовать через Ангелину - это хороший шанс. Она не хотела использовать подобным образом лучшую подругу, но ради хозяина можно и не такое сделать.
— Да, — сказала она, как бы по секрету.
— Осторожнее с ним, — со вздохом сказала женщина. — Может он и выглядит добрым и надёжным парнем, но он старый гуль Палача, и его доброты хватает ровно до того момента, как проголодается наша госпожа.
— Катерина очень любит мою кровь, — призналась Дита. А Ангелина заметно покраснела.
— Я слышала. И завидую тебе. Прости, не хочу об этом говорить, — она резко стала листать газету, стараясь унять своё расстройство.
— Ты подскажешь мне, как лучше найти подход к Бэну? — не сдавалась принцесса.
— Думаю, ты и так ему симпатична. Но я бы не хотела, чтобы он… убил тебя.
— Откуда такие мысли?
— А тебя не смущает, что Бэн такой красавчик, а подружки с ним никогда рядом нет?
— У большенства из гулей нет пары. Это мне кажется нормальным.
— Я не про пару. Когда ты любишь лишь своего господина, все другие люди превращаются в грязную массу, которая по сути тебя ничем не привлекает. Если что-то и случится, какое-то подобие отношений, то всё равно будешь сравнивать свою пассию с господином. А когда поймёшь, что нет ничего схожего, то сбежишь с отвращением. Или убьёшь, чтоб под ногами не мешалась.
— Наверно, я не понимаю, — Дита любила лишь Джетта, и не могла представить отношения с другим. Соблазнить Бэна, заставить его сблизиться с собой, заставить его доверять себе. Это как работа. План, который нужно выполнить, а что там дальше с ним будет, она не продумала.
— Бэн любит женщин, не буду скрывать, он знает, что с ними делать. Но они ему не нужны. Ни одна, кроме Катерины. Ты очень молодая, тебе может казаться, что за гранью между чувствами к господину есть возможность для других чувств. Но их нет. Бэн обожает влюблять в себя молодых и красивых. Таких, как ты. Он использует их для удовлетворения своих низменных потребностей, а потом уничтожает, как расходный материал. Я бы не хотела, чтобы он избавился от тебя.
— Ммм, — протянула Дита. Она задумчиво оперлась на ладонь и, казалось, не слушала. Углубившись в мечты о Джетте, она забыла о существовании Ангелины и Бэна.
— Ты словно малое дитя, — вздохнула женщина. — Но если Бэн тебя обидит, ты скажи, я ему устрою взбучку, — пошутила она, стараясь отвлечь Диту от мечтаний.
Девушки снова вернулись к занятиям, о Бэне более не вспоминая. Хотя Ангелина действительно тревожилась за подругу, она не знала, как её уберечь и чем убедить.
Часам к пяти, они обе утомись, и Ангелина, погасив лампы, легла на солдатскую лежанку. Дита сказала, что ещё почитает, и, когда подруга заснула, тихонько пробежалась глазами по всем бумагам, что нашла у слуг Палача. Потом забралась на стул с ногами, уложила голову на стол и почти сразу уснула.
Бэн вернулся после восьми. Он надеялся не застать Диту в их каморке, но принцесса сладко спала, свесив руки со стола, используя вместо подушки крышку от котомки. Бэн с улыбкой нагнулся к ней, погладив по волосам, он осторожно поцеловал её в щёку. Дита вздрогнула и улыбнулась. Её прекрасные губы. Он провёл по ним большим пальцем руки, глубоко вздыхая и мечтательно закрывая глаза.
— Бэн! — громким шёпотом окликнула его Ангелина. Сестра проснулась.
