сообщить о нарушении
Текущая страница: 111 (всего у книги 197 страниц)
— Не все имена мне известны. Первым стал Вильгельм. Я следил за ним несколько недель, он встречался с Каспаром и Фридрихом. Я заметил, что вампиры никогда не показываются днём, вероятно, легенды рассказывают нам правду о том, что вампиры боятся света. — Сергий выразительно посмотрел на Петра, но тот не шелохнулся, — так я стал вычислять слуг: они выходили днём, вампиры же появлялись лишь в ночи, были более возвышенными, вели себя как короли и никогда не привлекали к себе особого внимания. Как тени, они следовали за главнокомандующими, министрами, даже самим курфюрстом, — в голосе мага слышалась злоба, — я понял, что они – сила, настоящие манипуляторы этого мира. Не то, что маги.
— Кто ещё? — нетерпеливо произнёс Пётр.
— Богатый красивый старик, что живёт в Райникендорфе, его любовница или дочь. Точно не могу сказать: женщина появлялась в его доме периодически, и я не мог наблюдать за ней долго. Она была скрытной, осторожной. Иногда мне казалось, что она может находиться в двух местах одновременно. Теорон и Виктория. Они стали преследовать меня, а я их.
— И восьмой?
— Красивый мужчина, что изредка заглядывал к вам. Я выследил его, когда он встречался с Марианной.
Пётр кинул взгляд на слугу, женщина сильно побледнела, но никак не прокомментировала это заявление.
— Хорошо. Это я учту, — Тремер снова замер, словно обдумывая услышанное.
— Я могу уйти? — Сергию не сиделось в компании старого вампира.
— Скажи мне, Сергий, сколько магов в Берлине?
Сергий вздрогнул и, опустив взгляд, стал нервно бормотать.
— Альфонций не слишком распространялся, я никого более не знаю.
— Были ли у Альфонция другие ученики? — продолжал спрашивать Тремер.
— Иногда у него появлялось двое мужчин, но я не знаю о них ничего.
Пётр кивнул и, помолчав пару минут, резко поднялся.
— Можешь идти! — он указал Сергию на дверь. — Дита, проводи его до трактира и возвращайся к работе.
Маг, откланиваясь, быстро вышел за дверь, а девушка с неохотой, разбуженная голосом вампира, вышла за ним, указывая путь наверх.
— Он соврал, — сказал Пётр спокойно, когда двери за магами закрылись, — приставь к нему кого-нибудь наблюдать. И, Марианна, сотри память всем моим гулям о моём кабинете, о планах капеллы, о любых подземных помещениях. Никому из гулей более не позволяй посещать мои подземные ходы. И поставь блок на разговоры. Чтобы ни слова обо мне или моих делах не ускользнуло. Подробно сообщай мне каждый раз, как Максимилиан куда-то выходит или встречает кого-либо.
— Конечно, хозяин, — кивнула женщина. — Вчера Максимилиан почти два часа общался с Дитой. Я не могу услышать ни слова из их разговоров, думаю, он защищает себя заклинаниями.
Пётр раздражённо мотнул головой.
— Ты уверена, что он поддерживает близкие контакты с Носферату?
— Да, я видела его, и не раз. Уверена, Максимилиан продаёт им кровь, а может, не только, — Марианна придумывала эти истории очень давно и никак не ожидала, что её попытка вызвать недоверие к слуге Карла обернётся междоусобной войной.
— Чёртов подхалим, — выругался вампир, явно потеряв терпение. — Придумай, как избавится от ублюдка!
— Да, хозяин! — Марианна поклонилась и, оставив Петра справляться со своим гневом, быстро вышла из кабинета.
***
(Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 20 августа 1808 год. Ночь). Пятница. (Виктория)
Soundtrack: Bright Eyes – Lover I Dont Have To Love
Виктория сидела в общем зале и, стараясь не разрушить причёску, почёсывала голову, которая зудела от тяжёлых украшений. Несколько раз к ней подсаживались мужчины, пытаясь познакомиться и пообщаться, но Тори быстро прогоняла их грубыми словами. Но на подсевшего Анжело брань не подействовала.
— Ты должна быть вежливой со мной, Безродная! — посмеиваясь, сказал гуль.
— Простите, приняла вас за постояльца.
— Принимается. В этот раз. Слышал, вы прикончили мага. Катерина была очень довольна получить от вас трофей.
— Это Бэн его послал, — Тори говорить не хотелось, но и просто отмахнуться от Анжело она не могла.
— Я послежу, чтобы вы были отблагодарены должным образом, — гуль ухмыльнулся и положил ей ладонь на плечо, — в таком наряде ты выглядишь очень привлекательно, Бруджа. Может, тебе стоит сменить свой стиль на более женственный?
— Я... — Тори с трудом сдержала звериное рычание, — я постараюсь!
За их столик подсел Тео, и Тори с радостью перебралась к нему поближе, чтобы избавиться от гуля.
— Господин Анжело, — стазу затараторил Тореадор, — я как раз хотел с вами поговорить. Мне очень нужны гули. Вот тут бумаги, — он протянул ему документ от Петра, — Тремер дал мне позволение на одного гуля, но мне нужны ещё минимум трое. У меня важные дела с французской армией, потому мне нужны смертные помощники. Я рассчитывал, что вы позволите мне их создание за оказанную помощь в поимке мага, убивавшего слуг.
— Ещё троих? — Анжело взял документ и быстро его просмотрел: — раз Пётр ручается за вашего человека, то ему будет позволено стать гулем, познакомите меня с ним позже, и я введу в курс всех дел. Но ещё троих... — Анжело кашлянул, словно даваясь смехом.
— Я могу вам передать кое-что ещё! — делая важное лицо, продолжил Тео, — я случайно нашёл эти бумаги, но думаю, вы в них будете заинтересованы.
Тореадор достал письма, которые украл у Анжело Сергий, и протянул старшему гулю. Лишь взглянув на них, Анжело побледнел и стал быстро просматривать, проверяя все ли на месте.
— Где ты их взял? — злобно спросил гуль. — Это очень важные документы. Они были похищены у меня пять дней назад! Где ты их нашёл? — почти прокричал он.
— Это уже не важно, — помахал рукой Тео.
— Это очень важно, Тореадор! Если я узнаю, что ты причастен к их пропаже, ты сильно пожалеешь о том, что влез в дела Вильгельма!
— Я тут не причём! — сделал невинное лицо вампир. — Ты должен быть мне благодарен, ведь я нашёл их!
— Не тыкай мне! И мне решать, благодарить ли тебя или наказывать за сокрытие важных бумаг!
— Я...я... — Тео расстроено пытался подобрать верные слова. — Я не крал у вас ничего. Я сделал доброе дело – принёс ваши документы. И рассчитывал на хоть какую-то лояльность.
Анжело нервно дёрнул носом и вздохнул, успокаивая себя.
— Конечно. Ты получишь мою лояльность, — проговорил он без тени благодарности. — Но гули – это слишком большой запрос. Слуги вам даются не как разменная монета, от которых можно избавиться в любой момент. Я трачу на них уйму своего личного времени. Обучаю. Дрессирую. Необученные слуги – это верная дорога к нарушению Маскарада. Беспорядочно созданные гули привлекут внимание инквизиции и охотников. А нам не нужно внимание.
— Я всегда заботился о своих гулях. И Пётр указал нам на явные доказательства того, что гули стали пропадать, так как следили за вами!
— Это Пётр так сказал? — Анжело гневно свёл брови.
— Да, он… он нашёл некие доказательства. Я буду очень внимательно подбирать кандидатов. Обещаю!
— Такую привилегию, как «гуль», нужно не просто заслужить, а выкупить у меня. Пока я не заметил с твоей стороны не одного жеста, чтобы я поверил, что ты достоин пользоваться этой привилегией.
— Но... я.. — Тео расстроено и растеряно опустил голову. — Могу я попросить хотя бы одного слугу? За документы и за оказанную помощь.
— Помогал ты Бэну. С него и спрашивай. А за документы я... — Анжело внезапно сменился в лице, вспоминая о чём-то, и хитро взглянул на Тори. — У меня есть идея. Я позволю тебе создать троих слуг, если ты выставишь свою сестрёнку на бои, что проводят Носферату. Ты говорил, она любит подраться. Так там нужно будет показать себя как бойца.
— Ей просто нужно будет участвовать и я получу гулей не зависимо от того, проиграет она или нет? — воодушевлено спросил Тео.
— Конечно. Это ведь игры. Развлечения. Пусть развлечёт меня, и ты получишь разрешение, — кивнул Анжело.
— Не нравится мне это, — покачала головой женщина, не отводя взгляда от хитрого лица старшего гуля.
— Да ладно, Тори, ты отлично фехтуешь и подраться любишь! — Тео даже не посмотрел сестру. — Я согласен. Тори развлечёт тебя!
— Отлично! — Анжело сразу заулыбался. — Бои через две недели. Может подготовить своих людей, я же проверю кандидатов. Ты сможешь дать им крови ещё до того, как твоя сестрёнка выберется на арену.
— Благодарю, — Тео, радуясь успеху, быстро закивал.
Анжело отсалютовал им и, прижимая к себе обретённые бумаги, быстро покинул капеллу.
— Меня изобьют, а я только восстановилась после Принца, — расстроено произнесла Тори.
— Не ной. Ты сама кого хочешь изобьёшь. Да и если пострадаешь сильно, я обещаю тебя прикормить пару дней.
— Твоя забота не знает границ! — фыркнула Тори и, не дожидаясь брата, вышла в город. Ей хотелось проветриться. Избавиться от унизительного платья и вцепиться в горло какому-нибудь солдатику.
Выйдя во двор, она глубоко вздохнула, чувствуя, как воздух бесполезными струями наполняет её грудь. Тори не нуждалась в воздухе, но привычка дышать осталась, и женщина с силой выдохнула. Вены почти хрустели от злобы и раздражения. Это раздражение преследовало Тори с тех пор, как она узнала, что Тео поставил сестру на кон в картах, словно она его собственность, словно она бездушный предмет. Тео смеялся со своими новыми знаковыми, подписывая бумаги о том, что он отдаст и свою жизнь, если проиграет. Когда на руках стрит-флеш[3], чувствуешь себя непобедимым и уверенным во всём, однако у противника оказался роял-флэш[4], и Тео перестал смеяться лишь на мгновение, решив, что ставка своей души была лишь шуткой. Его больше беспокоил проигрыш нескольких тысяч франков, чем жизни сестры. И когда симпатичный мужчина проводил Тори в свою карету, с улыбкой напоминая ей, что она теперь его собственность, и он вправе распоряжаться ею как захочется, женщина думала лишь о том, как вновь придётся заниматься скучным и бесполезным делом, так много доставляющего удовольствия мужчинам и совсем не радующим её. Но то, что в действительности пришлось испытать ей, было несравнимо ни с какими физическими ощущениями.
Сабина, Сир братца, выбрала Тео. И Тори была уверена, что ей пришлось стать Бруджа именно потому, что она была одета как мужчина и вела себя как мужчина. Только лишь глупостей не совершала, как эти самодовольные представители главенствующего пола.
Воспоминания о Становлении ещё больше испортили ей настроение и, бросив в карету шаль, туфельки и украшения, женщина направилась в город босая. Нарваться на неприятности? Скрутить какого-либо самодовольного денди? Получить несколько ударов от обнаглевших солдатиков? Это должно было поднять настроение. И пара глотков насыщенной адреналином крови. Горячей, сладкой, манящей. Пусть Густав запретил ей питаться в Бранденбурге, не пойман – не вор! Тори зарычала, чувствуя, как сухие пустые вены ноют от желания. Жажда, что мучила её последние пять лет, доставляла невероятные страдания и самые незабываемые удовольствия.
Женщина двигалась на север, не скрываясь, шагая по улице, перескакивая через навозные кучи, оставленные лошадьми, через мокрые грязные лужи с запахом помоев, отпихивая встречающихся на пути, уснувших на мостовой кур и запугивая грязными ругательствами проституток.
Наконец она выбрала жертву. Одинокая служительница Венеры за углом поправляла свой макияж в свете фонаря. На цыпочках Тори подошла к ней совершенно бесшумно и незаметно. Проститутка успела заметить её красные глаза лишь на мгновение в отражении зеркальца, что держала она перед лицом. Тори одной рукой зажала ей рот и, отклоняя голову, быстро впилась в шею, заглатывая обольстительную жидкость.
Сделав пару глотков, Тори отпустила девушку и слизала разводы, оставленные после питания. Рана быстро исчезла, но женщина продолжала всхлипывать, не потеряв сознание.
— Давай деньги! — рыкнула на шлюху вампирша, приставляя нож к тому месту, где только что касались её зубы.
— Вот, вот, — зашептала ночная бабочка, — всё, что у меня есть. Бери, только не убивай!
Тори схватила кошелёк и метнулась в узкую улочку, спеша покинуть место преступления. Завтра девица будет рассказывать о злобной грабительнице и так никогда и не вспомнит «Поцелуй».
Но вампирша не наелась.
Продолжая двигаться сквозь ночной тёмный город, женщина взглядом настоящего охотника пыталась отловить подходящую кандидатуру.
Лавочка пекаря.
Булочник уже работает, или же ещё. Не важно. Тори быстро осмотрела себя, стёрла с шеи и лица кровавые подтёки и ворвалась в лавку.
— Госпожа? — удивлённо поднял на неё взгляд мужчина.
— О, как прекрасно пахнет, — потянула Тори, — просто божественно, словно ангелы пригласили меня сюда, — сказал она, облизываясь и стреляя глазками.
— К сожалению, свежего хлеба пока нет, — промямлил пекарь, — я разогрею вам несколько булок, если хотите.
— О, да, очень хочу, — женщина подошла к нему очень близко и положила руки ему на плотный живот. — Ты тоже прекрасно пахнешь, словно сдобная выпечка, — Тори наклонилась к нему, принюхиваясь, и мужчина, краснея, отодвинулся.
— Леди, я постараюсь вам угодить, — занервничал он, суетливо вытаскивая из корзины хлебцы и раскрывая печь.
— Покажите мне этот пирожок, — прошептала сладко Тори, наклоняясь ему через плечо.
— Как пожелаете, но он не самый свежий. Если подождёте пару часов, я сделаю вам лучшие пирожки в Берлине.
— Лучшие? — Тори погладила его плечи и легонько поцеловала в шею.
— Да, леди, только для вас, — обомлев, прошептал пекарь, и когда её зубы погрузились в его плоть, он застонал, словно она целовала его пах, а не шею.
Тори выскочила за двери пекарни ещё до того, как мужчина успел прийти в себя. С наслаждением расправив плечи, она с трудом сдержала крик восторга и восхищения. Тело, наполненное кровью, стало согреваться. Сердце застучало в такт её шагов.
Кровь давала свободу. Дарила наслаждение. Дарила жизнь. Тори чувствовала себя живой. Пусть и немного мёртвой. Ноги сами принесли её к башне Пренцлауберг. Она не хотела пересекаться с Бэном лишний раз, но сердце словно вело её к юноше. Остановившись рядом с казармами, женщина огляделась и, убедившись, что никого в округе нет, тихо зашла вовнутрь. Тори не знала, в которой из комнат живёт Бэн, да и в середине ночи совершенно не обязательно, что он будет дома.
Из-под самой дальней двери виделся свет, и Тори направилась туда. Остановившись рядом, она прислушалась. Несколько секунд тишины. Потом она услышала его чёткий шёпот: Бэн был дома. Тори захотелось постучать и войти, но потом она услышала другой голос. Женский. Тихие стоны и такой же шёпот в ответ.
Вампирша наклонилась к замочной скважине и заглянула в комнату.
Несколько свечей слабо освещали помещение. Солдатская постель и тяжёлый дубовый стол. Широкая спина Бэна у постели и женщина, которая постанывала в его руках. Тори сжалась, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Юноша немного отдвинулся в сторону. Вампирша чётко разглядела полногрудую, темноволосую, мягкую и податливую фигуру любовницы.
«Марианна».
Тори отскочила от двери и выбежала из казарм.
Когда есть мечта, за ней можно гнаться, надеяться и верить, что когда-нибудь всё сложится удачно. Но сейчас Тори жалела, что умеет мечтать.
Не смотря по сторонам, не огладываясь, она бежала по городу. Просто чтобы бежать. У Большого Тиргартена она отыскала какую-то сердитую компанию, и с визигами ворвалась в неё, надеясь выплеснуть свой гнев. Виктория дралась, её били. Потом Тори упала, но её продолжали избивать.
Женщину бросили, потому что у неё не билось сердце: все решили, что она мертва. Тори сама чувствовала себя мёртвой. Она пришла в сознание, когда приближался рассвет. Он давил на вампиршу, как тяжёлые мешки с мукой. С трудом поднявшись на ноги, Виктория огляделась в поисках укрытия. У неё не было времени на хорошее убежище, не было возможности вернуться домой. Подошёл бы любой сарай, куда не проникает свет.
На границе городской стены стоял старый деревенский домик. Скорее всего, его собирались сломать, но пока строительство стены было остановлено, стоял и дом. Быстро вырвав приколоченные доски, Тори забралась вовнутрь. С трудом отыскав укромное место, она свалилась без сил.
Тори разбудил сильнейший удар по рёбрам. Она дёрнулась, пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте, и стала отползать от нападающего.
— Ты спишь в черте города! — произнёс строгий голос Бэна.
Тори замерла. Опустив голову, она горько усмехнулась.
— Мне придётся отправить тебя к Густаву, — без эмоций продолжил юноша.
— Как ты отыскал меня?
— Этим домом часто пользуются проходимцы. Если бы хотела спрятаться от меня, забралась бы под сваи в моей казарме!
— Что ж, погощу немного в тюрьме Принца, — Тори беззвучно плакала и прятала лицо, чтобы Бэн не заметил её слёз.
— Не посидишь! Густав убьёт тебя, ты вновь нарушила его закон!
— Наверное, Тео будет расстроен: он только нашёл способ, как снова мной воспользоваться, — Тори всхлипнула, — хотя вряд ли хоть кто-то будет сожалеть.
Бэн промолчал. Какое-то время Вампирша сидела в полной тишине, а потом она услышала скрип ботинок гуля и его удаляющиеся шаги. Она долго прислушивалась, ожидая, что он вернётся. Но Бэн так и не появился.
Комментарий к Глава 6. Волшебство крови. Часть 01. Совокупность ценностей
[1] Генрих Фридрих Карл фом унд цум Штейн — прусский государственный и политический деятель
[2] Август Вильгельм Антон фон Гне́йзенау, граф Нейтхардт (27 октября 1760 — 23 августа 1831), прусский военачальник эпохи наполеоновских войн, генерал-фельдмаршал.
