сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 197 страниц)
Быстро подсев перед загипнотизированным, Дмитрий легко проник в его ослабленный разум и начал складывать новый узор пути и слов.
Время утекало с бешеной скоростью.
Еще минута
Еще пять.
Дмитрий чувствовал, как засыпает, как теряет сознание, как солнце приближается к их окну.
— Закончил, — Дмитрий поднялся и попытался обойти Катерину, чтобы скорее покинуть ловушку.
Но она схватила его за руку и быстро потащила за собой. Она снова его касалась! Дмитрий дернулся, чтобы освободиться, ругаясь и забывая обо всем на свете, его беспокоила только рука, сжимающая его кисть, а Катерина вывела его на улицу. Носферату задрожал, ощутив поднимающееся солнце, которое уже осветило бледно-серое небо. Перестал дергаться, позволяя ей вести.
Небо жгло, проедало глаза. Тело горело, и Дмитрий не видел, куда они идут. Бегут. Несутся. Какой-то люк, лаз, быстрый спуск. Катерина бросила его на холодный каменный пол и легла рядом.
— Спи! — Снова приказала она.
Обведя взглядом узкий подземный туннель в котором они оказались, поняв, что солнце их тут не достанет, Дмитрий уснул.
Поднявшись на локтях, и осветив его лицо огнем своих красных глаз, Катерина с любопытством разглядывала его настоящее лицо. Вампир уснул и маска, поддерживаемая его дисциплиной, спала. Палач смотрела на его настоящую натуру, которую в этом городе не видел более никто. Перед ней лежал юноша, совсем молодой, лет семнадцати. Широкие скулы, но впалые щеки. Бледный шрам на лбу, короткий шрам на щеке, обветренная кожа. Гладко выбритый подбородок и чуть заметных пушек под носом. Темные пухлые губы. Прямой узкий нос. Лицо ничем не привлекательное и не выдающееся, но он не был похож на типичного немца. Тело худощавое, суховатое, но крепкое, мускулистая спина и грудь. Грубые мозоли на ладонях. Как у... матроса. Темные волосы длиной в ладонь, темные короткие брови, широкий разрез глаз. Этот образ ничем не напоминал тот, что он носил перед всеми.
— Почему же ты так себя ненавидишь, Дмитрий – Носферату?
Сообщив мысленно гулю, где она уснула, Катерина погрузилась в мертвый сон.
***
(Берлин, 20 октября 1756 год) Понедельник. (Дмитрий)
Дмитрий проснулся от странного шуршания рядом с собой.
Бэн, слуга Катерины, пришел позаботиться о своей госпоже. Гуль сидел перед Палачом, расставив на полу несколько ламп, он стирал с нее ночную грязь, состригал отросшие волосы и чинил ее одежду. Дернув смертного к себе, Дмитрий вцепился в его сознание. «Видел, видел лишнего». Аккуратно стер свое изображение, заменяя всем знакомой картиной уродливого Носферату.
— Катерине не понравится ваше вторжение, — произнес слуга, когда Дмитрий его отпустил. Гулю слишком часто лазили в голову, и Бэн хорошо это чувствовал.
— Всего лишь проверил, не делал ли ты ничего с моим телом, пока я спал.
— Вы уж извините, господин Дмитрий, но я бы побрезговал, — на лице слуги появилась усмешка, а Дмитрий вздохнул с облегчением.
Вот поэтому вампир предпочитал спать только в своем доме, в своем тайном убежище, о котором не знал никто, даже Яснотка. У Дмитрия слишком много врагов, слишком много тех, кто охотится за его головой, как бы она не выглядела.
Носферату поднялся с каменного пола, отряхивая плотную рыбацкую рубаху и штаны. Ему нужно было спешить, изменить приказ, что заставила вчера вложить в гонца Палач, сообщить обо всем Яснотке. Катерина наверняка действовала от лица Густава. Вильгельм будет взбешен, узнав о вероломстве любовницы. А была ли она ею? В какую игру играла? На кого действительно работает? Сейчас, ее спящее мертвым сном лицо казалось прекрасным, нежным, манящим. Дмитрий знал, что это Узы делают жестокую бессердечную женщину привлекательной. Но...
Не сегодня. Он успеет сообщить Яснотке о навязанных Узах Крови. И гонец... Пусть все останется как есть. Кинув на Катерину последний взгляд, Носферату покинул лаз, направляясь в свое поместье в Кёпенике.
***
В октябре 1757 года – в результате простого налета Берлин был временно захвачен врагами. Командир австрийского корпуса Андраш Хадик подошел 16 октября 1757 года к воротам Берлина. Военный комендант Берлина генерал Рохов под предлогом охраны прусской королевы, бежит с ней и остатками гарнизона в Шпандау, бросив город на произвол судьбы. Несколько дней Хадик не рискует войти в сам город, его солдаты остаются в малонаселённом тогда, занятом, в основном, садами и огородами, Кёпеникском предместье. 18 октября Хадик вступает в незащищенный Берлин. Начинается разнузданный грабёж, сопровождающийся всевозможными насилиями. Устрашённый берлинский магистрат выражает, в конце концов, согласие на выплату контрибуции. Пробыв в Берлине один день, даже не дождавшись, пока сумма контрибуции будет полностью собрана, Хадик покидает прусскую столицу. Добыча австрийцев составила 215 000 талеров плюс 25 тысяч талеров премии для войска, а, также, две дюжины перчаток, прихваченных ими в подарок Марии Терезии. Рейд Хадика вызвал ликование в Вене и огромный резонанс по всей Европе, продемонстрировав уязвимость Пруссии и её столицы.
(Кёпеник, 20 октября 1757 год.) Четверг. (Дмитрий)
Катерина сидела на крыше его стойл, и весело болтала ножками, хитро улыбаясь.
Такое бестактное вторжение в его жизнь злило Дмитрия все сильней. Кёпеник – его домен, тут не место Палачу Берлина.
— Убила сегодня парочку проходимцев, — сообщила Катерина, когда поняла, что он ее заметил.
— Поздравляю, разве это не твоя работа?
— Вот, полюбуйся, — она спрыгнула к нему, легко, как кошка. Беззвучно. Не единого шороха. Он видел, как расплескалась грязь, на которую она приземлилась, но даже падающие на землю капли не издавали звуков рядом с ней.
Катерина протянула ему горстку пепла и выжидающе посмотрела на него. Дмитрию ничего не оставалась, как взять прах и, погрузившись в образы несущие с собой останки вампиров. Стал рассматривать их лица, вслушиваться в голоса. «Алиса Саргос». Он четко услышал ее голос, отдающий приказ убить его. Снова. Сестренка время зря не теряла. Третий наемный убийца за это столетие, а оно еще не кончилось.
— Понравилось? — Прервала его мысли Катерина. — С тебя услуга!
— Ты хочешь, чтобы я тебя поблагодарил?
— Я хочу ключи от подземелий Эрилес!
— Ха-ха-ха! Ты и так натворила дел со своей войной! Мой домен разграблен и разрушен. А что сказал Густав по поводу похищения Хадиком трехсот тысяч талеров[7]?
— Я не шучу! Мне нужен ключ и ты дашь мне его! — Катерина стояла слишком близко, давила на него своим присутствием, своей пылающей аурой диаболиста[8], своей притягательностью и красотой.
— Нет! Если тебе нужен доступ в подземелья Эрилес, сходи и попроси ключи сама! Я свои тебе не отдам!
Множество старинных проходов были заперты тяжелыми решетками, преграждая дорогу даже сильным и могущественным существам. Ключи от дверей были лишь у троих – Яснотки, Эрилес и Дмитрия. Почти пятьсот лет существования города и столько же лет строились подземные ходы. Еще задолго до появления тут Носферату люди начали копать землю, как кроты, стараясь спрятаться от самих себя, от незримого зла. Носферату забрали ходы себе. И создали сотни новых.
— Мне нужен ключ и ты дашь мне его! — Повторила Катерина, не меняя интонаций.
— Или что? — В шутку спросил Дмитрий.
— Или я сообщу Густаву, что Дмитрий – Носферату обманул его, и Дмитрий вовсе не Носферату!
— Что за глупость! Я Носферату! — Он принял образ чудовища с темной потрескавшейся кожей, тонкими черными губами от уха до уха, и ртом, усеянный акульими зубами в несколько рядов, — ты все еще сомневаешься?
— Во сне ты не мог поддерживать маску. Ты очень даже симпатичный, — она хихикнула, а Дмитрий, резко бросившись к ней, схватил ее за тонкую, длинную шею, которую ему очень хотелось пропустить своими отравленными зубами и вновь испить ее чарующей крови.
— Что ты знаешь о красоте? Откуда уверенность, что все Носферату уродливы снаружи? Я УРОДЛИВЫЙ ВНУТРИ! — Он кричал, смотря в ее смеющиеся васильковые глаза.
— Не думаю, что Густав поверит в эти сказки. Ключ!
Дмитрий сжал ее горло сильнее, а потом ударил. Она не посмеет им командовать, ему хватает Яснотки, что издевается над ним уже сто лет, ему хватает Эрилес, что подшучивает и смеется над его страхами и чувствами. Теперь и эта девчонка лезет не в свои дела!
Катерина перехватила его удар, легко удерживая его руку. Потом отняла его руку от своего горла и, смотря на него с легкой усмешкой, отбросила на землю. До того, как он успел подняться, Палач снова оседлала его, зажав нижнюю челюсть рукой. Она снова собиралась дать ему крови. Дмитрий, рыча и кусаясь, пытался сбросить ее, но девушка была неподвижна, как гора. Снова Узы, снова насильно. Катерина издевалась! Его злоба вызвала Зверя, и он даже не попытался его сдержать. Чудовище внутри него проснулось, и воя, кусаясь, царапаясь, пыталось освободиться.
Дмитрий пришел в себя через пару минут. Зверь потратил много крови, и он снова был голоден. Чертова Катерина все еще сидела на нем, а рядом на коленях стоял Ларс, на которого Палач даже не глядела, и протягивал ей ключи.
Катерина обманула слугу! Конечно, гуль бы сделал все, чтобы спасти господина, а хитрая Катерина пригрозила убить Носферату, и Ларс принес Вентру все, что она хотела.
Дмитрий снова набросил маску бледного подростка. Зверь сбросил личину, но это было уже не важно, Катерина видела его и так. Как быстро она расскажет об этом всему городу?
— Твой зверь прекрасен, — произнесла она задумчиво, — а эта маска отвратительная, не одевай ее больше при мне!
— Прошу вас, госпожа, освободите его, он не нарушал ни каких законов, — повторял Ларс.
— А мне отвратительна твоя аура, — с трудом произнес Дмитрий, после безумия язык еле волочился.
— Чем тебя так не устроила моя аура? — Искренне удивилась Катерина.
— Аура диаболиста!
— О, сладкий Амарант, — протянула она, и Дмитрий с ужасом увидел ее голодный взгляд.
— Как Густав позволяет тебе это! Амарант запрещен везде и всюду!
Катерина нагнулась к его уху, шепча тихо и медленно, ее голос заглушался мольбами слуги.
— Потому что Густав, вселяясь в мое тело, наслаждается им не меньше, чем я!
Дмитрий чувствовал, как его трясет. Это нарушало все законы Камарильи, а она так спокойно говорила об этом. И Густав! Как вампир мог занимать тело другого вампира? Густав силен, но Дмитрий был уверен, что такое не возможно. Принц вселялся в Катерину, совершал Диаблери, поглощал души вампиров, и, оставался чист. Потому что черные полосы убийцы были лишь на его дочери – Палаче, которому Густав позволял убивать. Катерина отпрянула от него и повернулась к Ларсу, заметив ее взгляд, Дмитрий обратился к гулю:
— Ларс, вернись в дом, и спрячь ключи, Катерине они не нужны, — твердо произнес он и слуга поднялся, исполняя приказ. Но Катерина не позволила ему уйти. Со скоростью ветра она вскочила и отобрала у смертного ключ, а потом, легко запрыгнув на крышу, снова уселась на нее, заливаясь смехом.
— Не переживай, Дмитрий – неносферату, я верну тебе их, после того, как сделаю себе такие же!
А потом Палач растворилась в ночи.
— Быстро. Коня! — Приказал Дмитрий, и Ларс тут же подвел ему лучшую лошадь.
Дмитрий спешил в город - теперь он должен сообщить все Яснотке! Катерина зашла слишком далеко, и с ее играми нужно покончить. Яснотка должна знать и про письмо! Еще не слишком поздно, а Дмитрий может соврать, что Катерина пригрозила ему Густавом. Соврать Яснотке тяжело, но возможно.
«Яснотка… Яснотка… Яснотка…»
Дмитрий дернул поводья, резко тормозя коня.
Яснотка игралась с ним, как с куклой, не любимой, не живой. Она заставляла плясать его под свою дудку, выполнять все поручения, превратила в раба, опаивала своей кровью, кровью своей любовницы, посмеивалась над его принципами и болью, что терзали его душу. Она дразнила его, издевалась, поучала. А взамен? Взамен Дмитрий получал ее покровительство и дисциплины. Но Яснотка затмила ему его самого, Дмитрию пришлось откладывать месть Алисе сотню лет, а ведь с каждым годом старая Малкавианка становилась все сильнее. Да, Алиса Саргос, его сестра, убийца их Сира. Их война длилась с его рождения. И да, она была Малкавианкой, как и он. Нет, он стал Носферату, когда убил свою невесту, когда убил своего родного отца, мать и всех гостей на несостоявшейся свадьбе. Дмитрий стал Носферату, когда все его чувства любви, дружбы, сострадания исчезли, и его мертвое сердце заполнилось лишь одним – желанием мстить. Но Яснотка не позволяла ему делать то, к чему стремилось все его нутро, и Алиса продолжала подсылать ему наемных убийц. Сегодня Катерина спасла его, не в первый раз. Эта ее работа. Но Берлин стал хорошим оплотом для Дмитрия, чтобы прятаться. И чтобы ублажать Яснотку.
Дмитрий не хотел быть ее игрушкой. Не хотел подчиняться и жить по ее правилам.
Никогда не хотел.
И не будет.
Пусть Катерина грубо, не умело, но пытается лезть в политику. Дмитрий не собирался ей мешать. Потому что это будет мешать Яснотке.
Развернув коня, Дмитрий вернулся в Кёпеник.
***
(Кёпеник, 15 апреля 1759 го.) Суббота.
«Приходи завтра к западной церкви, и я верну тебе ключи».
Записку передал Бэн.
Дмитрий лишь кивнул, подтверждая, что прочитал и принял.
***
(Берлин, 15 апреля 1759 год). Суббота. (Бэн)
Бэн радостно возвращался в свою крохотную комнату в казарме. Он справился с поручением госпожи, быстро, на много быстрее, чем она рассчитывала. Он спешил порадовать ее, похвастаться своей успешной работой.
Когда он вошел в комнату, Катерина, прижавшаяся к столу, что-то писала. Вздрогнув, она посмотрела на него, прикрывая написанное своим телом. Это было неприятно – она не доверяла своему преданному слуге. Бэн опустил взгляд, стараясь не беспокоить ее своим присутствие. Катерина продолжила писать, и, закончив, достала несколько печатей из его стола. Накапав воска на конверт, она запечатала письмо и передала его Бэну.
Такое же, как и сотни других. Она передавала эти письма ему минимум раз в месяц.
— Отправишь, как всегда!
«Как всегда» означало в Королевский дворец[9], и так, чтобы его смог прочесть Густав.
Все эти письма. Их написала сама Катерина? Бэн был уверен, что доставляет почту, таким образом, лишь для того, чтобы Густав был в курсе событий внешней политики. Но оказалось, что их писала его госпожа. Кому? От кого? Что было в этих письмах? Что мог узнать Густав, прочитав это письмо? На что Палач толкала Принца города, от чего оберегала?
Бэн был уверен, что знает ее хорошо, был уверен, что Катерина не играет в высокую политику страны и Каинитов. Возможно, она и не играет? И это все дурное влияние ее любовника Вильгельма? Наверняка это он. Бэн сжал кулаки, от ненависти к этому вампиру. Он бы отдал все на свете, чтобы Вильгельма казнили, любая его ошибка и даже Катерина не остановит его от доноса Густаву.
А письма? Что ж, он узнает обо всем позже. Сам. И так, чтобы госпожа ничего не заподозрила.
8 мая 1759 года главнокомандующим российской армией, вместо В. В. Фермора был неожиданно назначен генерал-аншеф П. С. Салтыков. (Причины отставки Фермора не до конца ясны, известно, однако, что Санкт-Петербургская конференция неоднократно выражала неудовольствие отчётами Фермора, их нерегулярностью и запутанностью, Фермор не мог отчитаться в расходовании значительных сумм на содержание войска.).
***
(Берлин, 16 апреля 1759 год). Воскресенье. (Дмитрий)
— Я же просила не принимать при мне такое лицо! — Катерина стояла рядом с могилкой, в которой вампир спрятал три трупа священнослужителей.
Дмитрий, скинув маску, принял образ Носферату:
— Такое лицо тебе больше по вкусу? — С угрожающим видом, оскалившись, он приближался к ней.
— Да, твое уродство заставляет меня чувствовать себя красивой, — она хохотнула и Носферату замер всего в шаге перед ней.
— Ты красивая. Прекрасная!
— Дешевая лесть? — Катерина нахмурилась. Много лет Вильгельм смеялся над ее внешностью, выискивая любые недостатки, порождая множество детский комплексов от которых ей так и не удалось избавиться.
— Правда.
— Тогда поцелуй меня! Сделай это так, чтоб я поверила, что я прекрасна!
Дмитрий опустился перед ней на колени и коснулся невидимыми губами кончиков ее пальцев.
— Нет, не так! — Воскликнула она.
— Поцелую, если ты вернешь мне ключ, — одна только мысль об этом была ему не приятна. Дмитрий избегал любых прикосновений, любых связей, любых проявлений чувств.
— Договорились. — Кровь, что дала ему женщина не позволяла ему отказывать ей.
Дмитрий поднялся. Он предстал перед ней со своим настоящим лицом. Лицом, которое в этом городе видела, возможно, лишь она. Катерина улыбалась, позволяя ему коснуться своих губ. Мгновенно она просунула свой прокусанный язык ему в рот. Дмитрий отпрянул, сплевывая кровь, и ухмыльнулся.
— Твои методы примитивны и грубы, если ты решила включиться в Джихад, тебе следовало бы поучиться у кого-то более опытного!
