сообщить о нарушении
Текущая страница: 116 (всего у книги 197 страниц)
Носферату заметил брезгливое выражение лица принцессы, когда появились его зубы. Но это было не важно. Дита всего лишь еда.
— Не будешь плакать в этот раз? — спросил Дмитрий грубо.
— А ты предупреждай. И не дёргай. Сам же знаешь, что больно, — принцесса говорила с вызовом, без страха.
Вампир слегка улыбнулся.
— Тогда предупреждаю...
Он с нетерпением стоял рядом с ней, сам не понимая, чего ожидает. Торжественной команды «начинай»? Или чтобы Дита сама притянула его к свой шее?
Девушка откинула волосы и наклонила голову, открывая для него шею.
«Прекрасно», — проговорил Дмитрий про себя и погрузился в кровавый экстаз. Морить себя голодом неделями - это стоило того. Невероятное чувство насыщения. Кровь смертной текла ярким и неостановимым потоком, даруя ощущения покоя и расслабляя. «Топить Зверя», — говорила про неё Эрилес. Эрилес понятнея не имеет, какого это – успеть насытиться с двух глотков. Если не поспешил – твоя жертва сгнила в твоих руках.
А с Дитой (нет, девушка просила звать её Амалией) Дмитрий мог наслаждаться тёплой, живой кровью...
Пятнадцать секунд. Она сказала, что умрёт, если он не остановиться. Дмитрий бы не позволил ей умереть, Дита - драгоценная еда, которую нужно беречь. Но остановить... прервать это блаженство...
— Хватит, — повторяла она.
Вампир ещё не насытился. Глотая неспешно, растягивая удовольствие, превращая питание в процесс, а не гонку.
— Хватит! — Дита кричала ему в ухо.
Дмитрий отступил, отпустил её. Зубы ныли, желая большего, тело с трудом сдерживало Зверя. Мысли сменялись инстинктами. Дмитрий голоден. И Зверь голоден. Почему он должен слушать глупую девчонку? Дита сидела прямо перед ним, и Носферату трясло от неудержимого желания.
Дита опиралась на пол руками, вновь чувствуя безумную слабость. Дмитрий пил всё медленнее, и ей приходилось тратить намного больше крови, чтобы вылечить себя, даже больше, чем он успевал выпить. Девушку снова тошнило, но теперь ей казалось, что это от того, что внутренности сгнили вместе с кровью. Если Дита не научится контролировать этот яд, она умрёт. И может, даже сегодня.
Дмитрий подтянул смертную к себе, прижимаясь ртом к шее с другой стороны.
— Нет! — принцесса попыталась оттолкнуть его, но вампир прокусил девушку, и боль обожгла с двойной силой: яд жёг всюду.
Волшебница теряла сознание. Дита была уверена, что это конец. Закашлявшись, она чувствовала, как наполняются ядом лёгкие.
— Амалия? — Дмитрий прекратил пить, когда в его рот попала отравленная кровь.
Отпустив смертную, он сел рядом, внимательно рассматривая чернеющее лицо. Дмитрий видел, как боль растекается по ней, и Дита с трудом сопротивлялась его отраве. Вампира вдруг охватила паника, что он мог сгубить ценную вещь Тримеров, и он схватил её рану рукой, пытаясь выдавить свой яд.
— Крови... — Дита была не уверена что сказала это вслух.
Разорвав ногтями своё запястье, Дмитрий прижал руку к её рту. Вцепившись в него, девушка пыталась пить, отплёвываясь от гнилой крови, что переполняла тело и лилась отовсюду. Направляя каждую каплю на лечения себя, смертная не могла насытиться. И лишь когда кожа принцессы вновь приобрела приятный розовый оттенок, а раны на шее затянулись, она отпустила его руку.
В глазах Дмитрия виделся неподдельный страх. Ведь именно так умирали сотни его жертв, почерневшие, задохнувшиеся.
— Хватит - значит хватит! — Девушке хотелось выругаться, но не похоже, что Носферату сделал это намеренно. Вампиры слабы в своих желаниях. Дита сильно злилась, но… кровь Дмитрия... она читала его, рассматривая его прошлое, мысли, события, будущее.
Если бы хоть один из бессмертных знал о её способности читать их через кровь... дали бы они ей хоть каплю? Магичка не говорила об этом никому. Даже Джетту. Хотя от него Дита не могла утаить почти ничего.
…чёрные полосы на лице Ринаты, его невесты. Лицо Дмитрия. Его обычное человеческое лицо. Сир Дмитрия – Милано. Малкавиан? Дита ничего не понимала. Алиса, поглощающая душу Милано. Страх. Боль. Вечный голод. Столько переплетений в чувствах и эмоциях. Да, Дмитрий – Малкавиан. Безумен. Безумнее не бывает. Братец не менее безумной Алисы Саргос, воспоминания о которой у Диты вызывали трепетный ужас. Но Дмитрий верит в то, что он Носферату, наверное, сильнее, чем все остальные Носферату в городе, верят в то, что они принадлежат к этому клану. И страхи. Страх себя, других.
Страх от прикосновений.
Дита слегка провела по его руке, и Дмитрий непроизвольно отдёрнул кисть.
Страх чувств.
Она подняла на него глаза и улыбнулась открыто, широко.
Он дёрнул губой, отводя взгляд.
И его зубы.
Разве можно быть более проклятым?
Комментарий к Глава 6. Волшебство крови. Часть 04. Гипермнезия
* Гипермнезия (от др.-греч. hyper — сверх и μνήμη — память) — повышенная способность к запоминанию и воспроизведению информации.
========== Глава 6. Волшебство крови. Часть 05. Развлечения ==========
Беты (редакторы): Simeon Stefan Batory
(Берлин, Prenzlauer Tor, военные казармы. 29 августа 1808 год. День). Воскресенье. (Бэн)
Восемь утра. Вампиры уснули мертвецким сном, и у их слуг появилась возможность хоть немного передохнуть. Впереди ещё один долгий день в течении которого надо успеть сделать тысячу и одно указание господина, посетить обязательную тренировку, что проводит Анжело и ещё не забыть заняться своими смертными нуждами.
После ночного обхода Бэн возвращался в казарму, будил сестрицу и спал от трёх до пяти часов. Строго по расписанию, никаких излишеств.
На входе в комнату его поджидал невысокий плотный мужчина. Поприветствовав его кивком, не говоря ничего лишнего, Бэн предложил ему сесть за общий стол в столовой солдат. Зал пустовал, так что гость согласился.
— Что привело тебя, Блатт? — наконец заговорил Бэн.
— Дела. Хозяйские и личные.
— Говори.
— Моему хозяину нужен временный слуга. Робин заплатит за хорошего верного парня, который проработает с десяток лет и незаметно канет в лету.
— Сколько заплатит?
— Сто пятьдесят марок. Но чтобы надёжный и наверняка!
— Хорошо. Ещё какие-то требование к кандидату?
— Не военный, чтобы писал и читал, не броской внешности и чтобы сила была. Чтобы несколько языков знал, но и в университетах чтобы не был замечен.
— Учту. С неделю пойдёт. Деньги вперёд!
— Половина. Как всегда, — Блатт кинул на стол кошель. Бэн сразу взялся за монеты: денег в последнее время не хватало критично. — И от себя работёнка. Не пыльная, не маркая, для тебя пригожая.
— Рассказывай.
— Знаю, что ты на арене выступать будешь...
— Носферату разболтали?
— Нет, Анжело хвастает, что уложит тебя через минуту после гонга, — Блатт хохотнул, а Бэн слегка ухмыльнулся.
— И чего ты хочешь?
— Время. Небольшое развлечение для господина. Если ты во всех кругах участвовать будешь, то мы с тобой сойдёмся. Заплачу тебе за пятнадцать минут танцев.
— Перед каждым боем и так пятнадцать минут нужно показательно руками махать.
— Да, добавь сюда пятнадцать минут крови и показухи – и цена на тебя возрастёт. А Робин будет доволен красивым зрелищем. После второго гонга бой честный. Кто выдержит тот и победит.
— Сколько предлагаешь?
— Пятьдесят марок. Я знаю, что тебе и крысы денег предложили, так что к общей сумме хорошо пойдёт.
— По рукам, — Бэн протянул товарищу руку, — Деньги вперёд. Не вздумай обмануть. Я с тебя шкуру спущу, — добавил он с довольной улыбкой.
Гость вежливо кивнул и, поднявшись, ушёл, не прощаясь. Ещё раз проверив монеты, что достались ему от слуги Робина, Бэн отправился отдыхать.
***
(Берлин, Heilig-Geist-Viertel. 1 сентября 1808 год. День). Среда. (Ларс)
После окончания лекций и сбора информации с гулей, Анжело передал несколько пакетов своим прислужникам и, поймав взглядом Ларса, поманил его к себе.
— Пойдём, выпьем? — предложил старший гуль.
— Никогда не откажусь, — усмехнулся Ларс. Пьяный Анжело имел тенденцию говорить лишнего, а Ларсу нравилось знать больше, чем положено.
— Тоска заела. И снова дождит. Улицы похожи на смердящее месиво.
— Нормальная погодка для Берлина. Не унывай. Я слышал, у Марианны новый повар – можно побаловать себя хорошей едой, пока он не отвык от человеческой готовки.
— Спасибо, дружище. Я быстро растолкаю ребят по делам, распоряжусь по поводу тренировки и встретимся в Либеайма после семи.
— Закажу тебе виски к приходу, — Ларс хлопнул товарища по плечу и, перемахнув через несколько рядов стульев, вышел из зала.
До семи было пару часов, и гуль рассчитывал успеть за это время расслабиться с какой-либо девицей, отправить заказ на некоторые стройматериалы для конюшен, и дать распоряжения младшим гулям Дмитрия по поводу торговых связей, что налаживал господин с Англией. Пока весь мир объявил континентальную блокаду, Носферату делали деньги на несчастье смертных. А также можно подкинуть пару провокационных писем о неугодных чиновниках. Дмитрий был великим стратегом и финансистом. И лишь Яснотка своими требованиями и условиями не давала развернуться ему в полную силу.
У тремерской капеллы Ларс был уже в шесть. До портовых девиц гуль добраться не успел и спустился в комнаты девочек, которые служили едой для вампиров. Ларс оказывал парочке смертных своё покровительство, и они ублажали его время от времени. Но обе недавно скончались. Марианна, занятая делами хозяина, его к себе не подпускала, а любви хотелось, и мужчина с жадностью осматривал вертящихся в кухне и залах девиц, выбирая ту, что ещё никому не принадлежала и чтобы не слишком уродлива была.
— Заплати и получишь девочку на час, — возникла перед ним Марианна.
— А может, ты меня развлечёшь?
— С рассветом приходи. Сейчас дел по горло!
— Так я по быстренькому!
— А мне от этого какая выгода? — фыркнула женщина.
— Мои девочки подохли. Посоветуй свеженькую, — вздохнул он.
— У тебя любая свеженькая через пару месяцев волдырями покроется! Следить за собой не пробовал?
— Что за нападки, дорогуша, я ничем не болею! — невинным голосом пропел здоровенный детина.
— Вот, смотри. Нини... — она махнула рукой на девицу, и Ларс сразу поднялся, не давая женщине договорить. — Скотина! — плюнула она ему в след.
Мужчина быстро подошёл к темноволосой девушке со светлой кожей и миндалевидными глазами и что-то ей зашептал. Девушка кивнула и, скинув фартук, удалилась с гулем в одну из приватных комнат. Пётр указывал Марианне обрабатывать сознание смертному стаду, чтобы те желали, мечтали ублажать мужчин и господ. Марианна отлично справлялась с гипнозом: девицы покидали её комнату с твёрдой уверенностью, что это и есть их смысл жизни, и нет ничего лучше и чудесней, чем удовлетворять желания постояльцев капеллы, как смертных, так и бессмертных.
К приходу Анжело Ларс уже сидел за его столиком, заставленном выпивкой и горячей едой. Настроение у гуля Носферату было приподнято, но, увидев мрачное лицо товарища, Ларсу пришлось стереть улыбку.
— Чего мрачнее тучи? — поинтересовался он.
Анжело плюхнулся на скамейку и, наполнив свой бокал до краёв, выпил залпом.
— Достали все! — рявкнул он, стуча пустой кружкой.
— Выбери девочку, расслабься, — усмехнулся Ларс.
— Ненавижу женщин. Грязные шлюхи!
— Выбери мужчину.
— Отвали, придурок! Это ты, больной на голову, вечно бегаешь с писькой наперевес в поисках кого бы обрюхатить. Меня от женщин уже воротит.
— Может, ты что-то не то ешь? — поинтересовался Ларс с усмешкой, и Анжело залепил ему оплеуху.
Гуль Дмитрия сжал кулаки, сдерживаясь, чтобы не двинуть наглецу в ответ. С Анжело приходилось быть сдержанным. Чтобы оставаться в кругу его приближённых.
— Знаю одно забавное местечко, развлечение для Бруджа и Носов. Хочешь, сходим? — быстро предложил Ларс.
— Ночью?
— Да.
Анжело ненадолго задумался.
— Что за развлечения? Сегодня хозяин не требовал. Можно и сходить.
— Собачьи бои. Вампиры и гулей-собак приводят, знатные зверюшки. Робин тигра выставляет. В общем, есть на что посмотреть. А ещё на ставках можно подзаработать. Хотя по мелочам обычно ставят.
— Слышал, — Анжело махнул рукой, — бывал даже, Свен водил. Местами забавно, но бои на арене намного приятней.
— Арена через неделю!
— Да, знаю, подписался на бой с Бэном. Не уверен уже, что стоит, — Анжело быстро огляделся, убеждаясь, что рядом никого нет, — знаешь слабые места засранца? Как мне его уложить?
— У него лишь одно слабое место – Катерина, — Ларс развёл руками, — но я уверен, ты справишься, — попытался подбодрить он товарища.
— Не смеши. Двести лет проигрываю. С чего бы сейчас победить!
— Ты потому такой мрачный? — догадался Ларс.
— И поэтому тоже. Как бы заявку отозвать и не опозориться?
— Понятия не имею. Но есть одна идея, — Ларс взглянул на стоящую за стойкой Марианну и постучал пальцами по столу. — Пошли на собачьи бои, возьмём с тобой девчонку Бэна и закинем её к бешеным псам. На ней и оторвёмся!
— Сегодня среда. Она к Густаву едет, — возразил Анжело, но он явно проявил к этому предложению интерес.
— Кристьян сказал, Принц сегодня её не потребует. Марианне заплатим, как будто к вампиру повезём. Снимем девочку на пару часов, потехи-то будет!
Анжело, задумавшись, подлил себе в стакан ещё вина и, сделав несколько глотков, кивнул:
— Согласен. Повесели меня, дружище.
Ларс усмехнулся и направился к Марианне договариваться о товаре.
***
(Мариендорф. Alt-Mariendorf 41, 1 сентября 1808 год. Ночь). Среда. (Анжело)
Чтобы попасть в это место, надо было не просто знать, где оно находилось, но и иметь определённые связи и знать пароль. На входе в старую псарню стояло двое крепких молодцов внушительного вида. Даже Ларс, со своими шестью с половиной футами казался мальчишкой рядом с амбалами, но Анжело знал, что они не гули, а значит, преимущество было на его стороне. Впрочем, он и не собирался с ними драться.
Гуль Дмитрия подошёл к ним первым и, тихо шепнув на ухо пароль, подозвал за собой друга. Амбалы расступились, пропуская их, и мужчина втиснулись в узкий проход. Комнаты, ведущие к главному залу, были завалены старыми пустыми клетками, где раньше разводили собак для королевского дворца. После того, как Наполеон ворвался в город, псарню уничтожили. Людей убили, собак, почти всех, тоже. Тех, кто выжил, выгнали на улицу, и лучшие породистые красавцы превратились в дворовых бродяг. Теперь же, заняв освободившуюся площадь, Грегорис проводил петушиные бои. Три раза в неделю для обычных смертных. Шумные матросы и разнорабочие притаскивали своих драных птиц, чтобы выиграть и получить пару гульденов или проиграть и принести жене на ужин побитого петуха. Пару раз в месяц Грегорис развлекал бессмертных и их слуг. Приходили в основном Бруджа и Носферату. Изредка появлялись и другие кланы, но такое развлечение их явно не особо интересовало, зато гули были постоянными зрителями. В этих боях Грегорис позволял участвовать не только птичкам. Приводили собак, больших кошек, медведей и другую живность. Опоённых кровью и просто старых драчунов. Бои шли насмерть, до того момента, пока один зверь не разорвёт другого. Даже добрые крыски, выращенные до трёхфутового размера, могли откусить противнику голову. Про более крупных и говорить не приходилось. Кровь, мясо, оторванные конечности. Настоящее зрелище для настоящих мужчин.
— Засовывай сюда, — сказал Ларс дружку, приоткрывая одну из клеток.
— А влезет?
— А ты запихай.
Анжело скинул со спины мешок и втолкнул в открытую дверцу. Поклажа легко проскользнула вовнутрь и, закрыв защёлку, Анжело забрал клетку с собой. Протолкнувшись до Грегориса, который принимал ставки, гуль Сенешаля с грохотом опустил клетку.
— Приветствую, господин, — склонился перед ним Носферату. — На кого хотите поставить и в каком бою?
— У меня есть одна... сучка. Хочу, чтоб ты её на арену пустил.
— Какая порода?
Анжело переглянулся с Ларсом и мужчины рассмеялись.
— Человеческая. Девка лет пятнадцати.
— Хочешь выставить человечка против гуля-зверя? — удивился Носферату.
— Да, подбери для неё псину помоложе, чтоб не сразу прибила. Да и вообще, лучше б, чтобы не прибила. Она мне живой ещё пригодится.
— Хорошо, подберу. Под какой кличкой записать вашу «сучку»? — с кривой усмешкой спросил Грегорис.
— Дита.
— Прекрасно. Поставите ли на кого?
— Да, на девчонку и поставлю. Скажем, тридцать марок.
— Вот как? — Грегорис сразу принял деньги. — Рассчитываете, что она победит?
— Нет, это плата за хорошее развлечение, так что постарайся с противником.
— Всенепременно, — Грегорис поклонился и кивнул своему помощнику, который сразу забрал клетку и унёс её к остальным.
Ларс сделал ещё несколько ставок на знакомых, и мужчины встали в общую толпу зрителей, выбрав для себя места в первом ряду. Все перед ними расступались. Даже вампиры не смели перечить старшему гулю.
