сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 197 страниц)
— Хватит меня все время винить! Если б ты не вертела хвостом перед Кристофером, может, нас бы даже не заметили!
— Если б ты не поставил на кон в покер свою жизнь, нас бы точно не обратили! А я, считай, вообще тебе одолжение сделала, что присоединилась!
— Хватит все на меня валить, женщина, не забывай, что ты официально мертва и поместье принадлежит мне! Будешь ворчать – выселю, и живи, где знаешь!
— Не угрожай мне, братец! На тебя повесили дельце, с которым ты справиться не в силах. А я своими знаниями обольщения и контроля эмоций могу тебе помочь.
— Да-да, я помню. А еще ты обещала меня учить.
— Не помню такого, — рассмеялась Виктория. И, забравшись в семейную повозку без помощи мужчины, захлопнула за собой дверцу. Тео со вздохом сел на вожжи.
Когда Новообращенные покинули зал Элизиума, Виолетта выудила из глубоких карманов своего плаща свернутый лист бумаги.
— Это послание от Принца Парижа. Если ты примешь условие, то французские войска покинут Пруссию в течение недели. Будет заключен мир и торговые соглашения, вы будете включены в альянс.
К Юстициару подошел Вильгельм и принял письмо. Встав перед Принцем, он прочитал сообщение вслух.
Густав устало смотрел на посланницу французов, чей статус должен был сделать ее беспристрастной, но Виолетта активно поддерживала Париж, даже несмотря на место во Внутреннем круге и, вероятно, повлияла и на решение старших. Впрочем, Внутренний круг никогда не был весомым словом для Принца Берлина. Густав лишь старался не конфликтовать открыто.
Парижане требовали равносильной компенсации за смерти детей Марселя. Тореадоры хотели публичного извинения Густава и прах шестерых его детей. Также места в городе для трех молодых Тореадоров, не считая тех, что уже жили в Бранденбурге. Еще место в Примогенате и место Сенешаля должны быть заняты назначенными ими посланниками. Кроме этих условий Марсель требовал сокровища Национальной Берлинской Галереи, где содержались многие произведения античности и работы всемирно известных деятелей искусства. И триста килограммов золота в монетах или слитках.
Когда Сенешаль окончил чтение, Густав сидел все так же неподвижно и за него ответил его потомок:
— Госпожа Виолетта, вы можете передать Принцу Парижа, что мы всячески обдумаем его предложения, но нам не кажется разумным столь жестокие требования, учитывая, что мой Сир не нарушил законов Камарильи и следовал условиям своих правил, которые известны всей разумной Европе. Так что ошибка потомков Марселя лежит лишь на нем самом и неумении Сира компетентно объяснять традиции своим детям. И нас не устраивает то, что вы пытаетесь навязывать нам своих птенцов, которые никому не нужны и рассчитываете, что мы примем их с распростертыми объятьями. Рано или поздно, мы сможем найти силы, чтобы отбросить Наполеона назад во Францию, и тогда ваши условия не будут иметь никакого для нас значения. Передайте Франсуа, что ему следует обдумать более разумные предложения, пока мы сами не начали ему угрожать.
Вильгельм улыбнулся и почтительно кивнул, Виолетта лишь презрительно сжала губы и, взглянув на Густава, язвительно проговорила:
— Придет время, и ты сильно пожалеешь о своем решении, Густав Брайденштайн!
Комментарий к Глава 2. Испанская Принцесса. Часть 06. Заложники
[1] Кукри - разновидность холодного оружия. Клинок кукри имеет характерный профиль «крыла сокола» с заточкой по вогнутой грани. Около 40 см длиной.
[2] Битва при Йене и Ауэрштедте — 14 октября 1806 года. В результате ошеломившего всю Пруссию поражения при Йене и Ауэрштедте союзники потеряли более 20 000 человек убитыми и ранеными, а также 18 000 пленными. Большая часть прусской артиллерии оказались в руках французов. Было убито, ранено и пленено 20 генералов. 27 октября, император французов с триумфом въехал в Берлин в окружении четырёх своих маршалов и нескольких элитных (преимущественно конных гренадерских и егерских) подразделений Великой армии. Моральное состояние пруссаков было столь сильно подавлено, что всего через месяц после начала войны (то есть 8 ноября) Наполеону сдался прекрасно укреплённый Магдебург. Кроме того, с 15 октября по 5 января 1807 года французам сдались следующие крепости: Эрфурт, Штеттин, Кюстрин, Ченстохова, Хамельн, форт Плассенбург, Глогау и Бреславль.
[3] Грейс (англ. Grace) — английские имя или фамилия. На немецкий фамилия переводиться как Gnade [милость].
========== Глава 2. Испанская Принцесса. Часть 07. Проклятые маги ==========
Беты (редакторы): Parenek
Почти десять лет в море. Принцесса забыла, как ноги ощущают твердую почву под ногами. Забыла, как выглядят птицы и цветы. Даже солнце. Оно тоже забывалось, так как спать девушка предпочитала вместе с хозяином. Прекрасное путешествие длиною в миллионы миль и две трети ее смертной жизни. Принцесса потеряла свое имя. Все на корабле и команда и господа называли ее «дитой». И хотя это прозвище означало на старом испанском «прислужка» девушка свыклась и не возражала.
Забылись старые привычки, пристрастия, увлечения. Лишь только нрав у нее остался прежний – колкий и боевой.
Девушке была выделена отдельная, довольно большая каюта, но хозяин нередко приглашал ее в свои покои. Фафи тоже спала рядом, скучала и фыркала, дожидаясь своей очереди. Но Джетт ревновал свою смертную любовницу к бессмертной, позволяя Дочери касаться своей слуги и пить с нее крайне редко.
Дита, полная человеческой страсти и похоти, забавляла Джетта. Пират нежно ласкал девушку, улыбаясь ее слабости и нетерпеливости. Девушка могла не покидать постель ночами, всегда готовая для него на все и заводясь от любого его прикосновения. Джетт любил доводить ее до полного изнеможения, вытягивая из нее и кровь и энергию. После таких ночей она ненадолго оставляла его в покое. Но игры в «любовь» быстро наскучили Джетту. Он давно потерял способность получать удовольствие от человеческих примитивных желаний. Он гнал Диту все чаще, раздражаясь ее назойливостью. Когда же услужливая сестрица предлагала отправить принцессу на другой корабль, Джетт взрывался от ярости, мучимый ревностью и чувством собственничества. Джетт не отпускал девчонку ни на шаг, даже когда смертная выводила его из себя. Дита не умела скрывать своих эмоций, преследовала господина, прилипнув к нему, как банный лист. Страсть может превратить человека в раба, из гуля же она делала жалкое зрелище. Пират издевался над девушкой и ее желаниями, надеясь, что со временем ее распущенность утихнет. Но девушка не могла угомониться...
Дита не потеряла прекрасный вкус своей крови, Джетт был счастлив, сыт и доволен. Его команда, получающая витэ от вампира сполна, была не менее счастлива. Сестрица капитана прилюдно гоняла юную любовницу Джетта, но в действительности они стали хорошими подругами, связанные неразделенной любовью к своему господину. Фафи с удовольствием делилась с девчонкой своими историями, учила ее фехтованию и стрельбе, посмеивалась над нерасторопностью, неспособностью научиться боевым искусствам и вампирским дисциплинам. Дита кидалась на нее с кулаками, гавкала и злобно подшучивала. Но оставшись наедине, девчонка обнимала Фафи и жаловалась на свою страсть к Джетту, на свои желания и любовь. Вампирша тайно пила ее кровь и девушка никогда не возражала. Днем, пока хозяин спал рядом с ними на расстоянии вытянутой руки, женщина играла со слугой, с ее смертным телом. Возбуждая и удовлетворяя, заставляя тихонько постановить в подушку и вскрикивать от ледяных прикосновений зубов Фантагиро, когда та пила Диту, усиливая ее возбуждение. Сестрица капитана питала сильную слабость к женскому полу и сама получала немалое удовольствие от красивого, юного, полного крови и страсти тела соперницы.
Джетт занимался любовью с Фантагиро больше в дань традиций. Их соитие было крайне редким, пугающе животным, полное крови, болезненных укусов и царапин. Джетт рвал сестрицу, выдергивал ее украшения из тела, терзая зубами и доставляя сильнейшую боль. Ему нравилось причинять женщине боль, заставляя ее кричать, пугая весь корабль. С принцессой же все было иначе…
«Моргана» обошла землю несколько раз, побывав почти во всех уголках планеты. Чтобы скрасить долгие одинокие дни, когда хозяин не пускал Диту в свои покои, принцесса читала книги, учила языки. При дворе ее обучили играть на клавесине, но на корабле такого инструмента не было, и девушка освоила скрипку, которую ей любезно купил Мартин. Девушку на берег выпускали крайне редко, но все же она смогла увидать все чудеса света и посетить все крупнейшие города мира. Джетт слишком волновался за благосостояние своего сосуда и оставлял ее на корабле, даже когда почти вся команда отправлялась в отпуск на берег. После того как девушку дважды опознали как принцессу в Индии, Джетт окончательно запер ее на корабле.
По ночам капитан занимался картами, веселился со своей командой, любовался принцессой, что развлекала его и матросов песнями, танцами и игрой на скрипке. Дита была очень хорошей наложницей. Королевских кровей, хорошо воспитанной, обученной и красивой. И Джетт с удовлетворением улыбался ее сияющим глазам, хлопал ее представлениям и терпел рядом с собой круглую ночь, не смотря на ее шум и суетливость.
Но после нового года в 1804 по григорианскому календарю Джетт впал в уныние. Потеряв интерес ко всему и даже к Дите, он мог сидеть часами, неподвижно обдумывая что-то и смотря в пустоту. Никто не мог понять причин такого состояния капитана, Джетт ни с кем не говорил, не делился. На расспросы сестры он ругался, а глупую прислужку гнал прочь. Команда, поддавшись настроению капитана, тоже унывала, теряясь в догадках и непонимании.
В середине лета Джетт приказал причалить кораблю к берегам вольного имперского города и, спустившись на берег, пропадал почти две недели, доведя всю команду до отчаянья. Вернулся капитан в невероятно приподнятом настроении. Большую часть команды отправил на другие корабли своей флотилии, Детям раздал распоряжения и отправил в море. На «Моргане» осталось лишь пару десятков гулей, как раз, чтобы управлять кораблем, Фантагиро и Дита.
В августе Джетт сообщил всем, что в Гамбурге, большом торговом городе Священной Римской империи Германской нации, он нашел сторонников, что он оставляет море и пиратский промысел. «Моргана» переходит в распоряжение Мартина, и они будут держать корабль рядом с берегами Гамбурга, приставая к берегу два раза в месяц, чтобы получить распоряжения Джетта и его крови. С кораблем так же поддерживалась птичья почта, и Джетт мог вызвать свою команду в случае необходимости. На берег он забрал сестру, прислужку и двоих верных телохранителей, а также несколько сундуков с золотом. Никто не знал причин столько резкого смены курса, и пират отказывался отвечать на вопросы.
В Гамбурге Джетт рассказал сестрице, что этот город принадлежит Камарилье, что теперь им следует придерживаться законов Принца города и что женщине придется эти законы выучить. Через пару дней после того, как они вселились в красивый, отдаленный от городской суеты пансион вампиры представились Принцу Арчибальду, тот принял их, а также их подарок в виде пиратского золота. На следующую ночь Джетт оставил сестру дома и отправился с Дитой к какому-то новому другу.
***
(Гамбург, Тремерская капелла, Декабрь 1804 года)
Джетт знал, что девушка, столь удачно оказавшаяся у него в руках, была магом, Дита сама это сказала. Но о магах пират не знал ничего. Путешествуя по миру, знакомясь с культурой и приданиями разных стран, он пытался понять, что маги из себя представляют. Но, не добившись успеха, обратился к Тремерам. Среди Имортели ходили придания, что Тремеры имели какие-то дела с магами и вполне могли ответить на вопросы капитана.
По случайному стечению обстоятельств, из-за навязчивого преследования и призывов Алисы, а также внутреннего давления духа Пифии, Джетт стал слугой Камарильи. И рассказал о своей ручной магичке Гамбургским Тремерам. Бессмертные маги очень заинтересовались его рассказам и пригласили Джетта пообщаться. Несколько месяцев они встречались в разных скрытых домах, задавали множество бессмысленных для Джетта вопросов, собирали с девушки кровь, проводя над ней какие-то опыты, предлагая выпить то одно, то другое, прося показывать ее контроль над кровью, и как она излечивается.
Двоих Тремеров Гамбурга девушка очень заинтересовала, они вели наблюдение за ней еженощно, Джетт даже позволял несколько раз оставлять ее на день, продолжая изучать свойства ее крови. Самому Бруджа о результатах исследований говорили мало, но, главное, объяснили, как пользоваться «бездонным сосудом» – так назвали Тремеры девушку. Дита использовала магические свойства вампирского витэ, и почти интуитивно превращала его в свою кровь. Витэ не смешивалась с ее кровью, поэтому от нее невозможно было получить Уз. Поэтому проверяя ее кровь тремерской магией, они видели в ней обычного человека, и поэтому она не могла использовать вампирские дисциплины. Кроме того, Тремеры с разочарованием обнаружили, что она легко блокирует попытки телепатического общения, и не поддается гипнозу.
Наконец Тремеры, использовав все свои знания и средства, решили собрать совет, чтобы объяснить что-то Джетту. Также «по случайности» в этот день капеллу навещал Карл Шрект – Юстициар Тремеров. Могущественная личность в иерархии Камарильи и сильнейший из известных магов.
***
(Гамбург, Тремерская капелла, 28 Декабря 1804 года)
Джетт подъехал к красивому старинному дому в южной части города ровно в указанный срок. Слуги открыли дверцы кареты и помогли выйти его юной спутнице. Пират разодел принцессу, наряжая и украшая ее как новогоднюю елку. Девушка выглядела очаровательно, но слишком искусственно и непристойно. Их проводили по красивым коридорам, застеленным ярками коврами и украшенным дорогими статуэтками и картинами. Джетт нервничал, постоянно отдергивал девушку и делал ей замечания, придираясь к каждому ее шагу. Дита вжимала голову в плечи, пытаясь угодить господину хоть как-то.
Наконец, слуга Тремеров распахнул двери в большой зал и Джетт замер, на пороге всматриваясь в незнакомые лица. В комнате их ждало пятеро вампиров. По крайней мере, все они вели себя как Каиниты. Карл сильно отличался старинным камзолом, невысоким ростом и немного устаревшим выговором. Рядом с ним темноволосый низкорослый мужчина – Максимилиан, также говорил по-немецки, используя забытые слова. Двое других вампиров были членами Гамбургской капеллы, их звали Орландо и Бонни. Последний назвал себя представителем Берлинской капеллы, заявил, что говорит от имени Петра и попросил обращаться к нему именно так.
Дита, которая много месяцев встречаясь с Орландо и Бонном, и обычно вела себя послушно и прилежно, вдруг быстро вошла в зал и, подняв руку, указала на Максимилиана.
— Макс! — пронесла она не своим голосом, — Лилия говорит тебе, что ты умрешь!
После этих слов девушка пошатнулась и осела на пол. Присутствующие переглянулись, и Карл строго произнес:
— Что это за выступление, Джетт?
— Простите, я понятия не имею! — Джетт ужасом смотрел на непослушную слугу. — Дита, как ты себе ведешь!
— Я... я... не знаю, — девушка запиналась, опуская взгляд.
— Кто такая Лилия? — спросил Карл.
— Лилия говорит, что она мой аватар.
— Аватар! — рассмеялся Максимилиан, но, уловив строгий взгляд Юстициара, замолчал.
— Лилия общается с тобой и утверждает, что она твой аватар? — переспросил Карл.
— Да, она появляется очень редко, во снах, и я почти не запоминаю, что она говорит.
— Гровелс, а ты что знаешь?
Максимилиан кашлянул и подошел к Юстициару ближе, заговорив ему на ухо, впрочем, недостаточно тихо:
— Лилия была моей смертной женой. Уверен, вы помните.
— Сумасшедшая ведьма? — почти воскликнул Карл. — Неважно, с ней позже разберемся. Я приехал увидеть какого-то мага-гуля, что управляет своей кровью.
— Это она, — сказал Орландо, указывая на смертную.
— Прелестно. Одержимый маг. Посадите ее в мою карету, я отправляюсь в Вену.
— Она никуда не поедет! — грозно крикнул Джетт и все удивлено посмотрели на Бруджу. — Дита, — подозвал пират к себе девушку, и та тут же оказалась рядом, — мы уходим.
— Спокойно, Бруджа, ты не в том положении, чтобы мне указывать, — спокойно произнес Карл. Подчиняясь его беззвучной команде в помещение вошло трое гулей и остановились у дверей, преграждая Джетту проход.
— Я не собираюсь подчиняться! — еще более грозно произнес Джетт. — Дита моя собственность, и вы не получите ее и через мой труп, потому что я прежде заберу ее с собой к праотцам.
— Замолчи, Бруджа, ты член безродного клана, бесправный и, по моим данным, ты соврал Принцу о своем происхождении. Ты не член Камарильи и мне ничего не стоит убить тебя.
