сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 197 страниц)
Вильгельм не шелохнулся, он догадывался, что могло привести к подобному, но делиться с братом или трэллем не хотел. Сенешаль еще точно не знал, что может быть известно слуге, и что может знать Шериф, но то, что Густава устраивала Катерина-диаболистка, была неоспоримая информация.
Клаус сел рядом с замершей одеревеневшей женщиной, заглянул в ее помутневшие глаза и Бэн двинулся к нему, собираясь помешать гипнотизировать свою беззащитную хозяйку. Уловив его движение, Ульрик вскинул голову и зарычал на смертного, показывая клыки, и юноша замер. Мысли судорожно носились в его голове, его захватил панический страх, что Катерину эти двое вполне могут убить, и ему необходимо ее защитить; сделать что угодно, но вытащить госпожу из ловушки, в которую он сам ее и принес.
— Чудовищная аура, — внезапно вымолвил Клаус и отшатнулся от женщины. — Ты это видел? — Шериф обратился к брату. — Не удивительно, что она потеряла контроль, мы должны ее уничтожить!
— Нет! — резко произнес Вильгельм, до этого он казался спокойным и равнодушным, но предложение об уничтожении тут же вывело его из себя. — Отец дал ей позволение убивать.
— Ей позволил, а мне нет! — немного надрывно ответил Ульрик, вновь поворачиваясь к женщине, — возможно, она уже не одного пожрала, ее душа черна как подвалы Принца, не верю, что Отец давал ей позволение на множественные убийства.
— Густав сказал мне, что Катерина может убивать и поглощать души по его указу. И тебе лучше не спорить с его решением.
— Принц сошел с ума! — Клаус казался не просто взволнованным, он был просто взбешен, — чего Густав хочет этим добиться? В Берлин явится Юстициарий и уничтожит и Катерину и Отца. А может и всех нас. Камарилья только обрела почву под ногами, лишь недавно костры инквизиции полыхали и на территории Священной Римской Империи, и старейшины Камарильи не позволят ему такой вольности как диаболист.
— Возможно Густава устраивает Катерина в качестве устрашения, — слишком спокойно по сравнению с братом ответил Вильгельм. — Она молода, слаба и неопытна, и если Юстициар станет возражать против ее существования, Густав сможет сделать жест доброй воли и пожертвовать дочерью. — Сенешаль поднялся со своего места и медленно приблизился к женщине. — А если ты переживаешь за ее лояльность, то мы можем добиться ее лояльности самым простым способом.
Мужчина надкусил себе запястье и, приоткрыв Катерине рот, собрался наполнить ее своей кровью.
— Нет! — возмущенно выкрикнул трэлл и ринулся к своей госпоже. Клаус попытался ударить его, но трэлл неплохо натренировался в уличных боях и уклонился. Собственный промах разозлил Шерифа еще сильней, и юноша благоразумно замер, ожидая дальнейший действий вампира.
— А мальчишку надо уничтожить! — все еще не успокоившись, заметил Клаус, пока Вильгельм напоил сестру витэ. — Это высшая наглость со стороны Катерины завести себе раба без дозволения Отца.
— Успокойся, — Вильгельм встал рядом с Ульриком и кивнул ему в сторону тела, сам же стал внимательно рассматривал юношу. Сейчас, напряженный, полный решимости, он выглядел не таким уж слабаком, каким был сорок лет назад. Мальчишка многому научился и стал полезен не только Принцу. Было бы неплохо самому иметь такого трэлла. Вильгельм невольно улыбнулся проскользнувшим шальным мыслям. Если Бэн был угоден Густаву, то в случае смерти не слишком разумной и аккуратной вампирши, трэлл вполне может перейти в руки более удачливого владельца.
— Ты тоже прими моей крови, — предложил Вильгельм юноше.
— Зачем? — Бэн действительно был удивлен.
— Ты отказываешься от витэ? — Вильгельм рассчитывал, что в случае смерти Катерины, его кровь останется в теле юноши, а это уже полшага к захвату трэлла.
— Да! — у Бэна же были свои причины. Сейчас положение Катерины было не самым надежным, и, если госпоже потребуется помощь и поддержка, трэлл собирался поддерживать ее своей кровью. Если же он примет кровь другого вампира, то Катерина сможет перенять эту кровь через его тело. А госпожа по его вине и так уже приняла витэ своих братьев.
— Как знаешь, — Вильгельм улыбнулся, и юноше показалась эта улыбка уж слишком неприятной. — Если рассчитываешь справиться своими силами – я возражать не буду.
Клаус без слов понял намеренья Сенешаля и, выдернув из тела Катерины кол, оба вампира исчезли за дверью. Двигались они столь быстро, что Бэн и глазом моргнуть не успел, как остался один на один с чудовищем, запертый в зале, где никакого оружия кроме канделябров и не было.
Бэн медленно, беззвучно стал отступать, надеясь, что Катерина очнется сама собой, но женщина даже не шевелилась и он разозлился из-за своих страхов и, подойдя к госпоже, сел с ней рядом.
Ее глаза были все так же бессмысленно мутны, ледяным взглядом вампирша смотрела в потолок, неподвижная и мертвая. Словно кол все еще сковывал ее тело. Бэн осторожно отодвинул ее одежду с того мета, где деревяшка пронзила тело: рана медленно затягивалась, со странным хрустом восстанавливались ткани, словно замерзающая река, тело спутывали паутинки льда.
— Катерина, — осторожно позвал юноша свою хозяйку. Ее веки дрогнули, и она перевела на него взгляд, фокусируясь и рассматривая, словно впервые увидела.
— Ты – дурак, — шепнула она и закрыла глаза.
Бэн вздохнул. Не зная почему от ее слов стало спокойно и тепло. Женщина свернулась калачиком и положила голову ему на ноги. Сейчас она казалась беззащитной и беспомощной, и трэлл ласково гладил ее по спутавшимся грязным волосам, пытаясь успокоить. Временами вампирша вздрагивала, словно слыша неслышимое, ее тело напрягалось, готовое к рывку, а потом снова расслаблялось, и она вздыхала почти как настоящий человек.
— Отнеси меня домой, — наконец попросила она, нарушив затянувшуюся тишину.
Комментарий к Глава 1. Добро пожаловать в Берлин. Часть 07. С волками жить...
[1] Taubnessel [нем] – яснотка, многолетняя трава с мелкими белыми или лиловыми цветами.
[2] Старонемецкая земная миля = 7,5 км
[3] Мелисса – вид мяты. Яснотка и мелиса относятся к одному семейству растений.
========== Глава 1. Добро пожаловать в Берлин. Часть 08. Бессмертная страсть ==========
Беты (редакторы): Джермейль
(Моабит, 8 января 1543 года) Бэнджамин Груневальд
Катерина не покидала их убежище несколько недель. Чего она боялась, гуль не знал. И вампирша не отвечала - спрятавшись в темном углу своего подземелья, она боялась лишний раз выбраться на поверхность, не желала есть, не желала откликаться на зов Принца. И лишь днём Бэн просыпался от ее тихого плача.
Почти всё это время Бэн сидел рядом, хоть она не позволяла приближаться, но юноша оставался на расстоянии вытянутой руки и был готов помочь в любую секунду. Чем угодно и как угодно – отдать свою жизнь или принести в жертву город. Был готов сразиться с самим Принцем, пусть и казалось это дело безнадёжным, но ради Катерины можно было пойти на любые, даже на самые безрассудные поступки.
Но в отличие от хозяйки полностью отказаться от всего мирского он не мог. Бэну требовались еда и сон. Кроме того у него была договорённость с Ларсом, и днем, когда Катерина спала, трэлл выбрался из ее темницы, чтобы хоть немного проветриться, перекусить и просто подраться с каким-то навязчивым смертным, чтобы выпустить пар.
Добравшись до места встречи, Бэн сообразил, что перепутал дни, а может и недели. Забывшись в заботах о госпоже, он с трудом помнил о делах мирских. Но к своему удивлению обнаружил упорного бойца на месте встречи.
— С пунктуальностью у тебя погляжу все в порядке, — с улыбкой поприветствовал его здоровяк.
Бэн лишь качнул головой. Говорить не хотелось. Хотелось просто помахать кулаками, и чтобы этот самоуверенный здоровый мужик упал ему в ноги, а подняться больше уже не смог. Сейчас его странный акцент не просто не нравился – выводил из себя.
Сплюнув себе по ноги, Бэн смерил здоровяка взглядом, и грубо спросил:
— Где драться будем?
— Успокойся, пеон, — Ларс нахально вздёрнул голову, и Бэн понял, что сегодня непременно надо будет кого-то убить.
— Пойдём, прогуляемся, — юноша сразу повернулся к здоровяку спиной, не собираясь больше его слушать, и повел к полям. Сейчас там никого не было, и хотя зима была бесснежная и теплая из дому обычные сельские жители носу не казали.
Городок Бэн знал, как свои пять пальцев, еще, будучи обычным человеком, работал в этой же местности, и сейчас дом Катерины расположился на границе старого Кельна и Моабита. Ларс послушно шел следом и своим отвратным голосом с непонятным акцентом расспрашивал про местность, про жителей, да и про самого Бэна. Юноша молчал, терпеливо вел к месту назначения рассчитывая просто избить нахала и забыть о нем, как и обо всех других бедах.
— Может просто спокойно початим[1]? — попытался мужчина остановить трэлла.
— Что? — Бэн огляделся, они уже достаточно далеко отошли от жилых строений, но рядом располагались рабочие постройки, — не понимаю на каком ты языке говоришь.
— Немецкий это, пеон, — Ларс оскалился, показывая ровный ряд белых зубов, что для простых крестьян было не обычно.
«Сейчас ты с парочкой зубов распрощаешься», — мелькнула у трэлла мысль и он бросился на мужчину. Ларс не сразу сообразил, что его намереваются избивать, и сначала лишь закрывался, когда же до него дошло, что Бэн серьезен, попытался ответить. Неожиданностью для него стало, что теперь юноша двигался значительно быстрее, удары были стремительнее и мощней.
Мужчина попытался ответить, но только открылся и точные удары усиленные дисциплинами почти сбили Ларса с ног.
— Detener, — попытался остановить трэлла мужчина, — я знаю кто ты, esclavo.
— Я не раб! — точный удал Бэна сбил здоровяка с ног, и юноша тут же запрыгнул на упавшего, методично избивая ему лицо, разбивая нос и губы в кровь.
Мужчина оказался намного крепче, чем трэлл рассчитывал, и после того как, удовлетворенный и успокоенный, Бэн поднялся, Ларс кашлянул, сплюнул пару выбитых зубов и сел.
— Я знаю, кто ты, — повторил он еще сильнее коверкая язык, — раб, батрак, холоп, наймит. Не знаю, как вы обзываете тут гулей.
Бэн замер, быстро перебирая в голове варианты событий. Если Ларс действительно знал о вампирах, он мог быть и охотником, что уничтожают бессмертных, фанатично уверенные, что вампиры зло. Мог быть и инквизицией, что со времён сжигания ведьм продолжают охотиться на все, что не угодно их выдуманному богу. А мог быть простым фанатиком, прознавшим что-то в силу своего любопытства, и решившего получить эту силу. В любом случае Ларса следовало убить. И Бэн подобрал перевязь с мечом, которую отбросил перед началом драки, вытащил из ножен свое оружие и направился к жертве. Ларс тут же стал чертыхаться и пытаться, что-то не внятно проговаривая и выкрикивая на смеси испанского, немецкого и еще какого-то языка.
— Мой хозяин тебя убьет, если ты меня покалечишь! — наконец смог сформулировать Ларс более четкую фразу. — а за убийство виру[2] твой господин будет платить!
— Твой хозяин? Кто твой хозяин?
— Я просто хотел договориться с тобой, esclavo, чтобы ты учил меня. — Ларс выставил перед собой руку, в обороняющемся жесте, потому что Бэн замахнулся на него оружием, уже не уверенный, что надо его убивать, но припугнуть было бы неплохо.
— Ты сам трэлл? Слышал, Носферату привезли своих слуг, — вспомнил юноша о представлении полгода назад у принца. С тех пор он ни разу не видел новых жителей маркграфства и думать забыл, что в городе могут быть другие трэллы кроме слуг Густава.
— Трэлл[3]? — Ларс странно рассмеялся, словно и не замечал, что порядочно сильно избит. — вы гулей называете беглецами?
— Германцы используют это слово в другом значении. — Бэн с удивлением смотрел, как мужчина поднялся и начал приводить себя в порядок, вытирая кровь с лица.
— Помахал кулаками? Теперь початим? Я учиться хочу. Моему господину некогда, а тебе платить буду. Мне на тебя Отто Шварц указал.
— Отто, слуга Принца? — переспросил Бэн. Похоже трэллы Густава возиться с Ларсом не захотели и спихнули косноязычного здоровяка на того на кого можно было все спихнуть – на слугу единственной дочери Густава, — мои знания – мои привилегии. Меня обучает сам Сенешаль, и ни с кем своими знаниями я делиться не собираюсь, — зло прорывал свое решение Бэн незнакомцу в лицо.
— Тогда обмен? — не унимался Ларс, — я знаю, как ауры читать, и взглядом запугивать, договоримся?
— Глухой? Мое положение в этом
городе сравнимо с Каинитами. Моим обучением занимаются дети Принца и тебе, собака Носферату, из этих знаний ничего не положено.
Ларс с усмешкой прищурился, выглядел он безумно – весь в крови и с дикой улыбкой.
— Слышал, тебе и пятидесяти нет, а уже так зазнался. Гордость свою успокой, нет среди гулей старших. И мы с тобой равные.
— Ты что не понял? — Бэн, для большей уверенности в своих словах, быстро взмахнул мечом перед лицом здоровяка, — ты грязь для меня, пустое место.
— Как знаешь, — Ларс странно хохотнул, — потом не просись.
Бэн его даже не дослушал. Развернувшись, направился к городу, уже давно не приходилось цацкаться с трэллами принца, они все отстали и хвост поджали, потому как Бэн у Принца на хорошем счету был. А гуль Носферату – клан безродных, с ними и говорить не о чем было. Возможно, Густав с какими-то целями позволил рабам грязной крови в городе жить, но это очевидно ненадолго.
***
(Берлин. 29 января, 1543 года)
Катерина не покидала дом более двух месяцев. Трэлл приводил ей в каморку девиц, что сначала использовал в своей постели, а потом без малейшего сожаления отдавал госпоже. Временами, когда хозяйка чувствовала себя лучше, она позволяла Бэну сидеть рядом, спрашивала что-то несвязное про свою старую жизнь. И не только про ту, что была до ее Становления. Казалось, она не помнила ничего, или лишь детали. После его рассказов, женщина плакала, клала голову ему на колени и напевала странные песни на старославянском. Просила укладывать ей волосы и, смотря сквозь стены, с кем-то разговаривала.
Трэллу было страшно. Катерина выглядела как умалишенная, и причины для такого поведения Бэн понять не мог. Но потом все внезапно кончилось. Она проснулась с привычным холодным блеском в глазах. Твердо сказала, что идет охотиться и приказала приготовить себе чистую одежду и остричь косы. Бэн шел с ней рядом с улыбкой, даже труп в реку скидывал с улыбкой. Видеть ее живой, точнее более живой, чем последние два месяца было хорошо.
Следующей ночью она отправилась к Густаву, но трэлл видел, как она взволнована, и возможно даже немного испуганна. Юноше очень хотелось ее проводить, но ему не позволили и он остался ждать свою госпожу в темных коридорах подземелья. Все то время, пока Катерина пряталась в их доме, Принц ни разу о ней не обеспокоился, не спросил и не поинтересовался, куда делась его Дочь. Это трэлла злило. Он приходил, исправно выполняя свои обязанности, занимаясь письмами и выполняя поручения вампиров, а состояние его госпожи никого не волновало.
Катерины не было не более часа, но Бэн сильно перенервничал, тревожась, что Густав ее вновь отправит куда-то и Бэну придется оставить ее без внимания. Но Катерина вернулась и трэлла не прогнала. С ней из залы Принца вышел Шериф и вид у него, мягко говоря, был недовольным. Он проводил женщину ледяным взглядом и сделал вид, что направился по своим делам. Но когда парочка покинула границы старого Кёльна и в непроницаемой ночи направилась в сторону Моабита, чтобы отыскать подходящую жертву, Ульрик преградил им путь.
Вампир без слов замер перед Катериной, с презрением рассматривая хрупкую невысокую женщину. В его действиях не было ничего угрожающего, но Бэн интуитивно потянулся за оружием. Никто не двигался, но остановка становилась все более напряжённой.
— Чего тебе надо, — не выдержала первой Катерина.
По лицу Клауса скользнула усмешка. Но это была лишь видимость, потому как внутри него все тряслось от гнева, и, если бы у Катерины было время, она бы попыталась взглянуть на его полною ненависти ауру. Но она боялась отвлечься от его глаз и пропустить нападение. А Клаус Ульрик, Шериф Берлина шел за ней не просто поговорить, а именно напасть.
— Твой гуль. Густав же сказал, я могу пользоваться сколько пожелаю.
Катерина невольно сделала небольшой шаг к нахалу, хватая Бэна за руку и спокойно поттолкнула слугу к вампиру.
— Пользуйся, — тон ее голоса был пугающим.
— Сколько пожелаю и как пожелаю, — в глазах Ульрика запрыгали безумные огоньки и Бэн почувствовал, как вспотел от этого взгляда. Шериф мог легко его подставить и убить, сославшись потом на неспособность слуги выполнить приказ. Он и сейчас мог просто убить, поставив перед Бэном непосильную задачу. И Катерина это тоже почувствовала: и страх трэлла и угрозу, исходящую от мужчины. Всё сразу. И потому рванула к нему первая.
