сообщить о нарушении
Текущая страница: 160 (всего у книги 197 страниц)
Пару часов они ехали молча. Существо несколько раз засыпало, но от сильной тряски и уродливых конечностей оно падало со скамейки и Ларсу приходилось помогать ему садиться, так как само оно было не способно.
После второго падения существо вновь попросило нож.
— Сможешь проделать то же самое с глазами, и носом и ушами и что там еще у меня было...
— Лучше подождать, когда мы остановимся. Уже скоро, — добавил он, смотря на приближающийся рассвет.
Дмитрий все не останавливался и Ларс, заволновавшись, выбрался к нему на подножку.
— Хозяин, скоро рассвет, вы должны спрятаться.
Дмитрий не реагировал и Ларс подсев к нему мягко забрал поводья и остановил повозку.
— Я должен был поехать за ней раньше, должен был расспросить Петра лучше, не смогу спать там с ней, просто не смогу. — Варан прятал лицо в ладонях и не смотрел на слугу.
— Я выгоню ее, не беспокойтесь, — Ларс не понимал, почему хозяин в таком отчаянье.
— НЕТ! — Закричал он тут же, устремляя взгляд в пустоту. — Она должна остаться со мной.
Носферату словно бредил, лоб покрылся кровавой испариной и его руки дрожали.
— Хозяин, вы срочно должны спрятаться, я попрошу подождать… ее… снаружи, пока вы укладываетесь.
Дмитрий не уверенно кивнул, и Ларс быстро соскочив с козел, забежал в карету, вытащил бесполое «ее» и, подтащив к деревьям, прислонил к липе.
— Вот, постой тут, не показывайся.
После этого заставил хозяина лечь, несколько раз повторив, что «она» никуда не делась и будет тут завтра.
Когда Дмитрий уснул, Ларс вернулся к существу. Оно упало и теперь не могло подняться, карабкаясь по стволу дерева. Это выглядело жутко. Но Ларс от такой картины только рассмеялся.
— Ты похож на паука!
— Хочешь, отвезем тебя к Алисе, она сделает тебе такое же, — существо не обращало внимания на его смех.
— Кто ты? Дмитрий очень... расстроен из-за тебя.
— Поверь, я тоже за себя расстроена. — Она, наконец, поднялась и смогла посмотреть на него своим единственным глазом. — А разве ты не узнаешь меня? Больше не вызываю в тебе животных инстинктов.
Ларс вздрогнул, сразу узнавая и манеру говорить и слова, что он говорил девушке пару месяцев назад. Но поверить в это было слишком сложно. И он не посмел бы сказать это вслух.
— Мы остановились. Возьми свой нож и верни мне второй глаз! — Приказала Дита.
***
(Бергамо. Trescore Balneario. 23 мая 1812 год. Ночь) Пятница. (Дмитрий)
Дмитрий проснулся. Карета стояла, значит, они добрались до северного перевала не далеко от Бергамо. Тут вампир договорился с одной кочующей труппой, что они сопроводят его до Берлина. Так было безопасней и Алисе сложнее было бы их найти. Циркачи за несколько золотых предоставили им небольшой вагончик без окон и несколько крепких сундуков. Вагончик делился на две комнатки. Одна для вампира, вторая для Ларса. И Ларсу предстояла объяснять, почему Дмитрий не появляется днем.
Извозчиком им был назначен полуслепой старый жонглер, старик много выпивал и при первом знакомстве, Дмитрия чуть не вырвало от его общества. Но труппа вся была с грешком и каждый вечер, если останавливались на ночлег, начинали гнать самогон и пить до одури.
Дмитрию выбираться из своей ниши в карете не хотелось. Образ изуродованного тела не шел у него из головы, и он не желал встречаться с ней сейчас. Надо было попросить Ларса засунуть девушку к нему. В темноту. Носферату бы мог не смотреть, а просто испить ее. Как и прежде. Да, лишь пары капель ее крови было достаточно, чтобы узнать. Но в таком виде Амалия не сможет нормально жить. Даже просто существовать. Дмитрий слышал о тайных возможностях Саббатских кланов изменять плоть. И поговаривали, что Тремеры могут делать нечто подобное. Но отдавать ее в Берлине Тремерам он не собирался.
Девушка должна остаться с ним! Варан спрячет Амалию в темноте, и никогда не будет смотреть на то, во что она превратилась. И это совершенно будет не важно, если он сможет пить ее кровь и слушать ее песни.
Собравшись с духом, вампир открыл дверцу второго пола и поднялся. Карета была пуста. Стояли они прямо посредине готовых к поездке цирковых фургонов, и приготовленный для Дмитрия фургон был всего в паре шагов. Вампир огляделся в поисках Ларса. Слуга, заметив хозяина, сразу подскочил к карете, помогая ему открыть двери и выйти.
— Наш багаж уже погружен, господин, — сказал слуга, склонив голову
— Где... где она? — Спросил Дмитрий, оглядываясь.
— Ждет в вашей повозке.
— Нет, лучше не в моей! Договорись, чтоб ей выделили отдельный фургон! — Судорожно замахал руками вампир
— Как пожелаете. Но... ей уже на много лучше. И... вы можете ей помочь.
Дмитрий лишь удивлено взглянул на слугу и тот повел его к фургону. Извозчик, заметив прибившего господина, сразу спрятал недопитый бутыль и приветственно поклонился. Ларс открыл для Дмитрия полог, пропуская вперед.
На огромном сундуке рядом с небольшим столиком сидел мальчишка, вытянув ноги. В дешевой хлопковой курточке и штанах. На лысой голове была кепка, но в остальном он был совершенно обычный мальчишка. Или девчонка. Очень исхудалая, осунувшаяся.
— Амалия? — Дмитрий был удивлен ее преображением.
— Простите, что не могу встать для вас, — девушка склонила голову. — Ларс помог мне немного поправить внешность. Надеюсь, так я больше вас не пугаю? — Ее голос был бесцветен. Дита говорила вежливо и тихо. Смиренно. Как обычный слуга.
— Да, так лучше, — признался Дмитрий, все еще не решаясь подойти к ней.
— Я была бы вам очень благодарна, если бы вы помогли мне и с остальным.
— Чем я могу тебе помочь? — Его голос срывался, и он откашлялся.
— Дайте мне крови... и отрубите мне руки и ноги, — принцесса запнулась лишь на крови, она очень боялась, что вампир снова ей откажет.
— И ты излечишься? — Дмитрий не слишком верил. Обычно гулям требовалось несколько месяцев или даже лет на восстановление конечностей. Девушка с отрубленными ногами и руками доставит им массу хлопот.
— Да, вам не стоит ни о чем беспокоиться.
— Хорошо, но мне надо поесть... — вампир хотел бы взять ее крови, прямо сейчас, но уродство смертной все еще пугало его.
Дмитрий сам был уродлив. Носферату. Варан ненавидел свое лицо и считал себя безобразным убийцей. Амалия была прекрасным цветком, с которым он был готов жить вечно. Принцесса была так красива, что Носферату рядом с ней забывал о своем уродстве. Но теперь, он не хотел даже прикасаться к ней.
— Благодарю, — она снова кивнула и, наклонив голову, предложила себя. Дмитрий неловко замялся. С трудом переборов свои страхи он подошел ближе. Ее лицо вернуло прежний вид. Было лишь худее, бледнее, и без волос. Но шея была в шрамах, и вид ее несовершенства вызывало у Дмитрия отвращение. Вампир закрыл глаза и прокусил ее.
Кровь была вкусна. Все так же. Какой Варан ее помнил. Ему сразу захотелось больше. Дмитрий вспомнил о своих мыслях, спрятать принцессу в своих подземных норах и понял, что это теперь неостановимо. Ради этого стоило ехать в Милан. Пусть даже он не нашел Алису, он нашел что-то намного более важное для него.
Дита молчала, не останавливая его, и Дмитрий заставил остановиться себя сам. Вампир вытащил из нее свои зубы, но не отстранился. Он плакал и не желал, чтобы смертная видела его слезы. Слезы счастья.
***
(Вадуц . Лихтенштейн. 26 мая 1812 год. День.) Воскресенье. (Ларс)
Двое суток караван двигался по узким тропинкам в горном ущелье. Циркачи не хотели попасться французским войскам или мародерам и старались быть очень острожными. Не останавливаясь ни на минуту, они пересекли почти двести миль, спеша достигнуть пункта назначения.
Въехав в Лихтенштейн, труппа остановилась в небольшом городке на сутки, чтобы купить продовольствия и узнать о положении на дорогах.
Дмитрий снял в местной гостинице номер на троих. Сундуки, что арендовал он у циркачей, доставили в его покои под видом личных вещей. Ларс тщательно закрыл окна и проверил отсутствие щелей и только тогда переложил хозяина на удобную постель.
Для Диты гуль выделил маленькую комнатку прислуги, и тщательно обговорив с девушкой все детали, приготовился к операции. Разложив смертную на полу на ковре, раздобыв хирургическую пилу, скальпель и топор мужчина ходил кругами над ее обнаженным телом и помечал красками места срезов. Девушка равнодушно смотрела в потолок, и лишь когда Ларс предложил ей кляп, отрицательно покачала головой. Вчера Дмитрий дал ей крови. Очень много. Больше Дита не смогла бы удержать. И этой крови будет более чем достаточно, чтобы вернуть себе конечности.
— Скажи, когда будешь готова! — Ларс присел над ней с топором.
Дита закрыла глаза, сосредотачиваясь на боли, которую она больше не хотела ощущать. Но Ларс обманул ее и не стал дожидаться команды. Гуль ударил, и боль обожгла разум. Девушка хотела закричать, но не смела, потому что за крики ее били лишь сильней. За крики обливали раскаленным маслом и поджигали. За крики выкалывали глаз и смотрели, как он восстанавливается, чтобы выколоть вновь.
Воспоминания прошлого не давали ей дышать, а Ларс с довольным видом отрубил ей остальные конечности. Четко, ровно, как она и просила.
Мужчина позвал ее, но девушка не отвечала. В глазах Диты была бездонная чернота, а рот замер в беззвучном крике. И кровь вытекала из ран, как у обычного человека. Ничего не происходило, и Ларс заволновался.
— Дита? — Гуль потряс ее за плечо. — Ну же, что за шутки, — он сильно ударил ее по щеке, — ВОССТАНАВЛИВАЙСЯ!
От его крика девушка вздрогнула и с силой сжала зубы. Быстро, очень быстро ее руки стали удлинятся. Образовался локоть, и за ним показалась кость, обхватываемая мышцами и кожей, кисти, пальцы. Нормальные, с тремя фалангами. Потом так же ноги.
— Невероятно, — проговорил Ларс. — Даже вампиры не способны на такое!
Дита молчала, не шевелилась и дрожала.
— Остальное тебе тоже вернуть? — Спросил гуль, с шуткой поглядывая на ее грудь. Дита кивнула, — ты только сделай ее побольше, а то на грудь даже не похожа.
Достав скальпель, мужчина срезал мясо над ребрами, снял большую часть изуродованной кожи. Дита больше не шевелилась и не говорила. Только восстанавливала свое тело. Ларс так же срезал ей мясо там, где должен быть пупок, удалил сращенный кусок плоти в том месте, где должны быть половые губы и клитор. Дита ни разу не дрогнула, и ее тело принимало прежний облик. Со спины гуль срезал странные костяные наросты, и поработал над неким подобием хвоста. Ларс попытался так же удалить небольшую татуировку в виде черного квадрата со стрелой, но кожа восстановилась вместе со знаком, и гуль оставил его в покое. Последним мужчина срезал с нее скальп, и на месте срезанной кожи образовалась новая, с коротким пушистым ежиком. Волосы Дита так быстро отрастить не могла.
Закончив, Ларс усадил девушку на кровать, собрал куски тел и завернул их в мешок.
— Может поесть принести?
Дита кивнула, не поднимая на него взгляда.
— Подай ведро, — тихо шепнула она.
Ларс дал ей ночной горшок, и девушку вырвало большим комком червей. Мужчина поежился, смотря на это месиво, а девушку вырвало снова. Горшок почти полностью наполнился кровавым сгустком в котором копошились сотни разнообразных тварей.
— Черт! Вот уродство! — Гуль с трудом сдерживал рвотные порывы, смотря на это.
— Прощайте, — еще тише шепнула Дита.
Ларс подошел к ней и, приподняв подбородок, заглянул в черные, полные боли глаза. Покачал головой.
— Совсем тронулась, — разочаровано произнес он и вышел.
Через полчаса он вернулся с кружкой густого бульона и двумя пилюлями. Положил все это перед ней на стол.
— Это обезболивающее. Действует как обезболивающие. Глотай.
Девушка послушно исполнила его команду и принялась есть, с трудом удерживая в дрожащих пальцах ложку. С ней явно было что-то не то, но это «не то» было несравнимо с ее прошлым физическим состоянием.
Около трех ночи появился Дмитрий. Вампир проснулся уже пару часов назад, но боясь увидеть изменения, которые обещал произвести с девушкой Ларс, отправился на охоту. Варан выбрал какого-то грязного старика на улице, чья жизнь не казалась привлекательной, как и его запах. Смертный оказался сильно пьян, и Дмитрий был расстроен своим выбором. Добравшись до гостиницы, Дмитрий надеялся протрезветь, но пьяная кровь оказалась гуще, чем он предполагал.
— Как она? — Спросил вампир у слуги заплетающимся языком.
— Целая. — Ларс не знал, как объяснить ее психическое состояние.
— Хочу посмотреть, — Варан направился к ее комнате, но Ларс окрикнул его.
— Не советую пить ее, я дал ей... кое-что, с алкоголем тяжело пойдет, — Дмитрий кивнул и скрылся за дверью. Ларс расстроено покачал головой. Завтра хозяин будет винить его и в том, что был пьян, и в том, что Дита была опоена наркотиками. Но останавливать господина не решился.
Девушка даже не подняла голову, когда Дмитрий вошел. Гуль надел на нее одну из своих рубашек, и смертная выглядела совсем высохшей в этом большом белом балдахине. Благодаря крови вампира она выровняла свою кожу и избавилась от шрамов еще несколько ночей назад. Теперь же, когда ее тело приняло человеческий облик, Дмитрию показалось, что она вновь прекрасна, как и прежде. Но в действительности девушка была болезненно худа, высохшая, с посеревшей от мучительной жизни кожей и выцветшими от боли глазами.
— Как ты? — Дмитрий подсел рядом.
Дита не отвечала и не шевелилась. Вся комната пропахла кровью. Ее кровью. На полу вампир видел четкие следы, где она пролилась. В зубах появился знакомый зуд. Но это было уже не важно. Девушка вернулась, и она была теперь только его.
Варан наклонился к ее шее, принюхиваясь и наслаждаясь этим запахом. Как же он скучал по ней. И теперь Дита наконец-то рядом. Дмитрий нежно обнял ее, не замечая, что принцесса совсем никак не реагирует. Подтянув смертную к себе поближе, вампир поцеловал ее кожу за ухом, он не хотел ее кусать, но не смог удержаться. Девушка слегка вздрогнула от прикосновения его клыков, и вампир с радостью стал пить. Привкус наркотика делало ее кровь еще притягательнее. Дмитрий не знал почему, но это заводило его, будоражило, а Дита не останавливала его, позволяя пить все больше. Повалив ее на кровать, вампир осторожно целовал ее шею, губы. Принцесса вернулась и была его и только его, и больше ему ничего было не надо. Отравленная кровь вытекала из раны, но Дмитрий продолжал кусать ее снова и снова. Дита дарила ему жизнь, она могла спасти его от голода и одиночества. Такая сладкая, вкусная, больше ничего не имело значение.
Поцелуи, укусы, прикосновения к ее коже. Дмитрию казалось, что они занимаются любовью. Той самой, которая доступна лишь вампирам связанным Узами Крови. И девушка в его руках непременно должна быть с ним связана. Дита так долго была без хозяина, что ее Узы с Карлом давно должны были пасть. Теперь она станет его гулем! А красота принцессы вернется, вампир был в этом уверен.
Дмитрий целовал и кусал ее, и вскоре и он и она испачкались в зловонной крови, пахнущей смертью. На секунду Варан остановился, отрываясь от ее кожи. Дита лежала неподвижно, не подавая никаких признаков жизни.
— Амалия, — он осторожно погладил ее по щеке. Бледной, чернеющей щеке.
Дита чернела. Быстро. Черные полосы расходились от каждой раны оставленной его зубами.
— Ты должна была остановить меня! — Вампир с ужасом смотрел, как она умирает у него на руках. Вскрыв вены, он стал кормить ее своей кровью. Дита пила слишком медленно и чернота не проходила.
— Пей, пей скорее, милая моя, прошу тебя, — он поглаживал ее голый череп и снова плакал.
Наконец смертная глубоко вздохнула и сделала большой глоток. Чернота стала отступать и вскоре девушка снова приобрела нормальный цвет.
— Все хорошо, хорошо, больше не пугай меня так, милая, — он продолжал ее гладить. Ларс не зря предупреждал его, возможно Дмитрий даже не заметил из-за наркотиков, как она останавливала его.
Вампир поднялся с кровати, все еще сжимая ее маленькую высохшую кисть.
— Прикажу Ларсу позаботиться о тебе, он все тут уберет. А ты пойдешь спать со мной. В мою постель!
— Я люблю тебя, — прошептала она.
Это обожгло Дмитрия сильнее, чем солнечный луч. Вампир резко отпрянул, отпустив ее руку. Может ему всего лишь показалось? Может это действие алкоголя и таблеток? Принцесса не должна была этого говорить.
Он чудовище.
Он монстр, которого невозможно любить!
***
(Потсдам. 30 мая 1812 год. Ночь) Пятница. (Дмитрий)
Солнце село, и караван подъезжал к Берлину. Вампир боялся подойти к смертной несколько суток, изливая Ларсу свое непонимание и недоверие. Немного успокоившись, Дмитрий решил все же встретиться с Дитой.
Девушка путешествовала в отдельном фургончике, вместе с Ларсом и Дмитрий быстро пересек расстояние, что отделяло их, и забрался вовнутрь. Маленькая кроватка, поставленная между множества цирковых атрибутов, была освещена крошечной масленой лампой.
