сообщить о нарушении
Текущая страница: 147 (всего у книги 197 страниц)
— Знала бы ты как много я готов отдать, лишь бы избавиться от этих зубов, от этого яда. — По его бледной щеке потекла слеза и Дита отвернулась. Меньше всего на свете ей хотелось выслушивать исповеди сумасшедшего.
— Я не хочу причинять тебе боль. — Продолжал он. — Ты мой прекрасный цветок, я должен поливать тебя и беречь, но мои зубы ядовиты… — Дмитрий поднял ее ладошку, и прижал к своей окровавленной щеке, и Дита видела, как от ее пальцев на его коже начинает проступать чернота – так была черна его душа. Вампир был окутан своими иллюзиями. Наверно даже сам Дмитрий забыл, как выглядит в действительности. Его внешность распадалась и собиралась заново ежеминутно, и Дите было страшно смотреть на него.
— Спаси меня, — сказал вампир.
— Я могу покормить тебя, не проси о большем, — девушка попыталась вырвать свою руку, но Дмитрий прижался к ее венам губами, и Дита вздрогнула, когда его зубы проткнули ее.
— Я забыл попросить разрешения, — рассеяно произнес вампир, отпуская ее руку и заворачивая ее кисть в полотенце. — Позволь мне испить твоей крови?
— Ты приготовил мне ванну? Поднимемся наверх, или твои слуги замучаются отмывать твою гостиную.
— Ты права, красавица, поможешь мне добраться до второго этажа, — он хитро ей подмигнул, снова меняя настроение и внешность на пожилого мужчину, — а то самому мне не дойти.
Дита кивнула и помогла ему опереться на свое плечо. Пока они поднимались, назойливый вампир целовал ее шею и шептал по-испански, как она прекрасна и снова стал звать ее именем бывшей невесты. Поднявшись на второй этаж, он повел девушку не в пустую комнату с ванной, а мимо кабинета и библиотеки в дальнюю спальню. Там, он в полной темноте повалил ее на постель и стал целовать, действуя все наглее. Под действием алкоголя его психозы словно обернулись в противоположные. Дмитрий вел себя как разбалованный подросток, при этом был совершенно необразован в любовных делах и действовал глупо и наивно.
— Дмитрий, приди в себя, наконец, — разозлилась Дита окончательно.
— Я прекрасно соображаю, Амалия, и я хочу заняться с тобой любовью. Если тебе не нравиться мой внешний вид я буду выглядеть, как ты пожелаешь. В тебе столько чувств, научи меня любви! Я очень давно не был с женщиной!
— Не много потерял, — фыркнула смертная, — а теперь ничего и не найдешь.
— Ошибаешься, близость с тобой очень важный шаг в моем развитии!
— Ты псих! — Закричала Дита, — я лучше умру, чем буду спать с тобой.
Дмитрий громко рассмеялся, откидываясь на постели, и она слышала, как дрожит его тело.
Носферату либо играл с ней, потешаясь над ее страхами, либо показывал свои потаенные частички души, которые Диту лишь смущали и вызывали недоумение. Дмитрий всегда вел себя странно рядом с ней. А может и не только с ней. Девушка не понимала его мотивов, его желания и психозов. Временами он был молчалив, задумчив, угрюм и замкнут. В другое время он пытался идти с ней на контакт, расспрашивал о чем-то или поучал. А иногда он вел себя как голодный, измученный охотник, смотрел на нее как на сосуд с кровью, тискал, мял как игрушку и повторял о том, как важна ему эта кровь.
Наконец вампир успокоился, и, поднявшись, стал зажигать свечи. Двигался он вполне твердо, даже слишком твердо, но потом девушка поняла, что причина в страхе перед огнем. Через пару минут комната была освещена и Дмитрий присел на краюшек постели опустив голову и плечи.
— Кажется, я обидел тебя, — проговорил он расстроено.
— Пей крови и ложись отдохнуть, — устало вздохнула смертная.
— Каждую ночь жду твоей крови. Как бы хотел быть с тобой рядом всегда, — Дмитрий снова поцеловал ее. Его губы были невидимы под его масками, но он лишь слегка скользил по ее коже, словно желал и боялся этого одновременно. Из его рта доносились печальные вздохи, и Дита старалась сдержаться и не оттолкнуть его. Крепко обняв ее, Варан прижался губами к ее шее.
— Тебе придется раздеться, чтобы я не испачкал твое платье. — Прошептал он чуть слышно, не отпуская ее.
— Что-то я не в настроении раздеваться сегодня радом с тобой, — буркнула Дита.
— Тогда я подарю тебе новое платье.
Дмитрий осторожно прокусил ее, но Дита вскрикнула не готовая к его яду. Мысленно вампир связался со своим слугой и приказал принести ей полотенца. Через несколько минут гуль принес свежее платье и обмыв девушку, помог ей одеться. От его пальцев ей было тошно. Ларс как бы случайно прилипал ладонями к ее коже, поглаживал и, сопя как паровоз, придвигал ее к себе все ближе. Дмитрий же словно уснул, положив ей голову на плечо, он тихо посапывал, совсем как обычный человек. Они оба давили на Диту морально, заставляя ее желать покинуть проклятый дом лишь сильнее. Сквозь свой пьяный сон вампир тихо что-то шептал по-русски, и Дита не могла разобрать ни одного слова.
— Ему нравиться, запах твоей кожи, — словно в пустоту произнес Ларс, и Дита дернулась от гуля, скидывая с себя вампира.
Дмитрий безвольно шлепнулся и широко улыбаясь, перевернулся на спину, раскидывая руки. Дита вздрогнула. Впервые, при ярком свете десятка свечей, в такой близости и реальности, а не в смытых и скомканных изображениях крови она увидела его настоящее лицо. И на мгновение он показался ей красивым. Сумасшедший, гадкий мучитель, с сотней психозов и с отвратительным гулем, показался ей привлекательным. Дита раздраженно покачала головой.
— Черт! — Выругался Ларс и кинул хозяину на лицо полотенце, строго посмотрел на Диту. Но девушка сделала вид, что ищет взглядом свою испачканную одежду и проверяет, насколько хорошо гуль отчистил ее кожу. Ларс некоторое время подозрительно следил за ней, потом вывел из спальни и, сунув ей в руки какую-то книжку, оставил в прихожей одну.
Дита зачиталась, и не заметила, когда стало светать. Ларс отправился укладывать своего господина на сон и, отложив книгу, Дита надела пальтишко, надеясь покинуть дом незаметно. Она несколько раз выглянула в окно, проверяя, что Ларса там нет. И только тогда вышла во двор. Близился рассвет, Дита спешила покинуть конюшни Кёпеника, скоро приедет Бэн, но ей хотелось убраться оттуда, прежде чем вернется Ларс. Успешно преодолев расстояние до ворот, она облегченно вздохнула, но гуль выпрыгнул из-за сарайчика и, схватив ее за плечи, потащил в темноту помещения, повалил на соломенный пол.
— Хочу тебя! — Его глаза безумно горели, изо рта капала слюна, и гуль казался страшнее, чем его хозяин Носферату.
— Ты с ума сошел! Бэн сейчас приедет, он убьет тебя! — Девушку не столько беспокоила смерть ненавистного гуля, сколько необходимость отчитываться Бэну перед Дмитрием.
— Пусть приедет, моя голова разрывается от мыслей хозяина, ты для него самый желанный сосуд, не могу больше этого выносить! — Он сжимал смертную и пытался ласкать через ткань пальто, но она была слишком плотная.
— Дмитрий псих, и ты такой же! Не трогай меня, на тебя зараза!
— Уже нет. — На его лице появилась кривая усмешка, — а ты уверена, что она была не твоя, шлюха?
Ларс стал сдирать с нее верхнюю одежду, давя на нее пальцами, прижимая ладонями. Его руки быстрые и ловкие обжигали своим желанием, он действительно не мог больше выносить тех образов, что вселял его хозяин в его голову. Кровь девушки, тепло, жажда, мука, ее тело, ее кожа... Ларс не просто хотел Диту. Это желание стирало все его мысли, ослепляло, как навязчивая идея преследовало его ночью и днем. И безумие усиливалось при каждом появлении девчонки. Гулю хотелось ее крови, мяса, вонзиться зубами в плоть девушки, проникнуть вовнутрь, вставить в нее свой член и чтобы его яд обжигал ее изнутри.
Ларс не позволял смертной подняться или отталкивать его, сгорбившись над ней, он тяжело дышал. Отчаянно стараясь убрать его руки, Дита вертелась, как угорь, но мужчина не давал ей ускользнуть. Не зная, что еще предпринять она достала из неплотно пришитой подкладки булавку и воткнула ему в спину. Точнее попыталась. Булавка изогнулась и оцарапала ей палец и Ларса ничего даже не почувствовал. Но Дита не собиралась сдаваться, размахнувшись, она воткнула булавку ему в глаз. Ларс дернулся и, схватившись за лицо, отпустил ее на мгновение. Вскочив на ноги, девушка бросилась бежать.
На дороге Дита пересеклась с Бэном, но не стала останавливаться, и пролетела мимо, сворачивая в лесную чащу, чтоб он не мог преследовать ее на лошади. Сейчас ей меньше всего хотелось его расспросов. А юноша обязательно будет спрашивать, почему ее пальтишко порвано и почему она плачет навзрыд.
Девушка добралась до капеллы и забралась в свою комнату, не желая более никого видеть и слышать. Бэн заглянул лишь на минуту, но Дита притворилась спящей. Ей совсем не хотелось говорить с ним сейчас. А может и потом тоже. Юноша ушел и Дита, сжавшись в комок, вцепилась в подушку, заливалась слезами. Теперь даже побои Анжело не казались ей столь отвратительными, как то, что с ней сделал Ларс. Осознание своего положения пугало, сжимая в ледяных тисках ее рассудок. Стоило ей закрыть глаза, как мысли возвращались к событиям прошлой недели. Она старательно придумывала, как накажет Ларса, но ни одна проказа не казалась ей достаточной расплатой. Дита хотела чтобы он почувствовал всю боль и унижение, что пришлось пережить и ей.
Занята своими мыслями о мести она так и не поспала, а после трех Марианна отправила ее в зал обслуживать посетителей.
========== Глава 8. Плата. Часть 03. Безвыходность ==========
не бечено
Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла.
19 октября 1811 год. День. Воскресенье. (Ларс)
Ларс подсел к Анжело за стол, вежливо здороваясь со всеми: Кристьяном, Ромео, Маркусом и Андреасом. Ребята сидели уже давно, перед ними столпились пустые тарелки и кружки.
— Что с глазом? — Спросил Анжело, указывая на повязку.
— Ты мне проиграл, снова, — ушел от ответа Ларс.
Остальные засмеялись, привыкшие к спорам Ларса и Анжело на девушек. А Анжело замер с открытым ртом.
— Что за девица? — Начал спрашивать Ромео.
— Жду свою кружку, — усмехнулся Ларс, не отводя взгляда от Анжело.
— Не верю, — пробормотал он, нервно подергивая губой.
— Сейчас, все будет! — Ларс щелкнул пальцами над головой, подзывая высокую девушку официантку, но та лишь отвернулась и пошла к отдаленным столам. Подошла другая, но Ларс, тыкнув в высокую сказал, — зови Диту, пусть нас обслуживает, — девушка обиженно надула губки, но послушалась. Через пару минут подошла Дита и Ларс злобно ей усмехнулся.
— Подавай эля, Анжело платит, на тебе выиграл!
В ответ гуль Носферату получил пощечину, и весь стол рассмеялся, смотря, как Дита краснеет, и убегает из зала.
— Глаз она мне проткнула, агрессивная, — смеялся со всеми Ларс. Только Анжело не поддавался общему веселью.
— Ты совсем умом тронулся? Бэн тебя на куски порвет, если узнает!
— Если вы ему не ляпнете, Бэн никогда не узнает. Дита не дура, чтобы войну начинать. Или думаешь, Бэн против всех выстоит? — Ларс был уверен в себе. Несмотря на выколотый глаз, он выглядел довольным.
— Ну как она? — Спросил на ухо Ромео.
— Горяченькая, — рассмеялся Ларс. — Но тебе не по зубам, так что даже не вздумай! — Он злобно глянул на Ромео так, что тот отпрянул. Если б не дружба Ларса и Анжело, остальные предпочли бы с Ларсом не общаться. Гуль Носферату был пугающе жесток, все знали, что он потрошит людей в сарае, чтобы кормить своего господина, и получает от этого удовольствие. Кроме того Ларс всегда был агрессивен и на взводе. Поговаривали это от того, что Дмитрий почти не кормил его кровью.
— Ты особо не хвались, — попытался остудить его пыл Анжело, — Дита может и не проболтается, а вот другие слуги болтливы. Бэн конечно глупец, но за девочку он крепко зацепился.
Анжело был расстроен. Ларс снова его обыграл. И победа была не честной, так как получил он девушку силой. Но это они не оговаривали. Остальные ребята в шутку или всерьез стали строить на девчонку планы.
***
Шпандау, Spandau Citadel.
19 октября 1811 год. День. Воскресенье. (Амалия)
Дита сбежала из таверны. Ей было отвратно от общества, что окружало ее в этом месте. Ей было отвратно от гулей, от Анжело, Ларса и всех остальных. Ей хотелось спрятаться, уснуть и чтобы все прошло, исправилось само собой. Девушка направилась в Шпандау, потратив почти три часа в темном переходе, она поднялась из подземелья и быстро забежала в комнату хозяина. После длинного подземного хода она окоченела, но мысль о встрече с господином всегда грела душу. Джетт спал и с улыбкой приоткрыл глаза, когда она легла на его ледяную грудь.
— Ты холодная, моя принцесса, — произнес вампир, прижимая к себе ее губы.
— На улице 32 градуса по Фаренгейту, господин, — произнесла она, восторженно целуя его. — Я могу стать теплее, если пожелаешь, любовь моя, я буду для тебя горячей.
— Давай милая, мне нравиться, как работает твоя магия.
Дита кивнула и, закрыв глаза, засияла как рождественская звездочка, ее кожа сразу стала горячей, щеки порозовели, а приятные мягкие губы обрели ягодный притягательный цвет спелой малины и Джетт обхватил магичку, укладывая ее рядом с собой на постель, и увлеченно стал ее поглаживать, раздевая и покусывая. Дита громко стонала, заставляя двух охраняющих покои гулей краснеть и покашливать.
— Займись со мной любовью, — умоляла принцесса.
— Не охота, красотка, обращайся к смертным. — Усмехнулся Джетт и, вцепившись в ее шею, стал пить ее кровь, от чего Дита стала стонать еще громче.
— Я говорил с Петром, — продолжил вампир, когда насытился, — он сказал, что мне будет позволено питаться с тебя открыто через два года. Возможно, тогда Карл разрешит тебе и переехать.
— Это было бы чудесно, — воскликнула девушка, — в капелле мне совсем не нравиться.
— Верю. Но тут тоже не королевский дворец.
— Главное чтобы ты был рядом, — улыбнулась Дита, целуя хозяина. — И ты сможешь распоряжаться мною, не дашь больше никому забирать!
— Боюсь, Тремеры такой роскоши мне не позволят. Тем более Вентру с радостью заплатят за твою кровь приличную стоимость. Так же Носферату и Робин обещали за тебя огромные деньги.
— Не отдавай меня Носферату! — Воскликнула Дита.
— Ты курочка несущая золотые яйца. Не хочу терять возможность налаживать контакты. — Вампир откинулся на спину, словно забывая о гостье.
— Гули Дмитрия меня обижают… — начала смутившись Дита.
— Об этом мы уже говорили, меня не волнуют твои проблемы с другими слугами. — Раздраженно отмахнулся Джетт.
— Это не просто проблемы!
— Хватит! — Джетт сказал это слишком громко, и Дита сжалась, прикусив язык. — Ты расстраиваешь меня Дита, обращайся к Бэну со своими смертными недоразумениями!
— Простите, хозяин, — Дита покорно вжала голову в плечи, — я более не побеспокою вас.
— И улыбайся!
— Да, господин. — Дита натянуто улыбнулась. — Я принесла вам несколько пачек писем, надеюсь, ты будешь доволен.
— Наконец-то хорошие новости.
Джетт выхватил из ее рук пачку бумаг и стал быстро просматривать их, кивая головой, улыбаясь и что-то зачитывая. Бруджа был доволен новостями, хотя они были не радостные для Берлина и возможно для него самого в данный момент ему на руку были любые споры вампиров. Чем больше конфликтов они устраивали между собой, тем больше информации он мог получить и тем более дорого мог ее продать.
Дита сидела рядышком, заглядывая ему в рот и ожидая похвалы. Но Джетт прогнал ее, не желая, чтобы смертная задерживалась в его убежище. Хотя Густав и Тремеры уже были в курсе, что Дита его гуль, Джетт предпочитал оставить в тайне их встречи.
***
Кёпеник, конюшни Eichhorn.
19 октября 1811 год. Ночь. Воскресенье. (Дмитрий)
Дмитрий проснулся в своем подземелье и удивленно огляделся. Он не помнил, как сюда попал. И с трудом помнил, что было вчерашней ночью. Голова болезненно ныла, словно его били, и, потерев виски, он поднялся, выбираясь из склепа. В кулаке он заметил зажатый клочок шелковой расписной ткани и воспоминания, обрывистыми кусочками стали возвращаться.
Пьяный конюх, что погиб вчера от его зубов пропал. Ларс хорошо знал свою работу, и от тела ни осталась и следа. Лишь замученный дух злобно посмотрел на вампира, но Дмитрий, отмахнувшись, вышел из амбара, в который выходил спуск в подземелье с одним из его убежищ.
Во дворе было тихо, последние работяги разбредались по домам, солнце только село, и поверхность стен была еще теплая, помнящая языки горячей звезды. Дмитрий небольшими перебежками двигался по своим землям, стараясь остаться незаметным для смертных. В одной из конюшен он отыскал своего доверенного слугу. Ларс заботливо потирал спину молодому жеребку и проверял ему копыта.
— Ларс! — Прошептал вампир гулю в спину так внезапно, что тот аж подпрыгнул.
— Хозяин! — Нервно воскликнул он. — Почему вы не предупредили, что проснулись.
— Я с трудом помню вчерашнюю ночь, — покачал вампир головой. — Ты не должен был позволять мне выпивать этого пьянчугу. Ты же знаешь как прохо я реагирую на алкоголь!
— Простите. Не уследил. — Покорно опустил голову Ларс, хотя и не мог такого предугадать.
