сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 197 страниц)
— Я не насколько глуп и молод, Джетт, я прекрасно осознаю, что я делаю, и тебе не мешало бы согласиться со мной, и начать действовать как истинный Бруджа. Посети со мной ближайший Гвалт[7], и я покажу тебе, на что стали похожи наши молодые малодушные собратья. Мы должны двигаться своим путем, или потеряем свободу, за которую я боролся против всего мира почти три столетия.
— Я понимаю, о чем ты. И все же. Что мне сейчас делать?
— Доставь Алисе все, что она просила. Деньги пойдут на исполнение нашего плана, карты и информация о войсках поможет нам в борьбе против французов. И доставь своего потомка и слугу. Алиса будет очень недовольна, если то, что ты писал мне в своих письмах, окажется неправдой. Она любит коллекционировать необычных людей. Если заслужишь, она сама покажет тебе свой скот. У нее даже есть русалка. Да-да, настоящая и с хвостом. Так что за волшебную принцессу, способную бесконечно отдавать кровь, она заплатит тебе немало. И то, чем она способна расплатиться, невозможно перевести в денежные единицы или сравнить с человеческими сокровищами. У Алисы есть знания, тайные знания древних. У нее есть власть и могущество. Она может сделать из тебя короля.
Джетт лишь кивнул и поспешно захлопнул дверцы экипажа. Лазарио был пропитан Алисой до костей. И неизвестно, что это было – ее кровь или ее дисциплины. Лазарио уже не был тем бравым воякой, он превратился в повернутого идеалиста. Джетт и раньше считал его чересчур оптимистичным и возвышенным. Теперь это стало наваждением. И хотя старый вампир действительно озвучивал все желания и мечты Джетта, пират всегда знал и понимал, что это всего лишь иллюзии. И нигде, кроме маленького замкнутого пространства вроде торгового корабля, невозможно достигнуть того, о чем мечтали Бруджа.
Повозка покинула защищенный замок, повернула на главную улицу города и свернула рядом с Архиепархией. Рядом с небольшим парком карета остановилась, тут, в новом доме его команда сняла несколько комнат. Фантагиро и Мартин ждали его в зале, перебрасываясь в картишки и скучая. Джетт мрачно их осмотрел и слуги, вскочив на ноги, испугано пытались понять причины недовольства капитана.
— Быстро за мной, в карету, — приказал он сестре и гулю, продолжая подкручивать усы, и о чем-то размышляя.
Пират также махнул рукой еще паре телохранителей и впятером они забрались в экипаж, с нетерпением ожидая разъяснений. Но Джетт молчал, не давая указаний и нервно подергивая губой.
— Алиса требует доставить Диту. И не позволит нам покидать ее замок. Кажется, я хочу вернуться на «Моргану».
— Распорядиться забрать все вещи и выдвигаться? — спросил Мартин.
— Я не уверен. Меня грызет чувство, что меня обманывают, и что я могу упустить возможность добиться своего, — пират задумчиво говорил сам с собой.
— И ты отдашь им Диту? — удивленно проговорила Фантагиро.
— Нет! — Джетт вдруг стал резче. — Ты отправишься в квартал к веселым девицам и выберешь самую симпатичную и молодую. Доставишь к замку и будешь ждать моего возращения. Мартин, прикажи команде собирать вещи и возвращаться на корабль. Но сам не покидай Милан. Оставь двоих телохранителей, самых крепких и верных, и кучера, что способен доставить карету до Генуи за считанные часы. И жди моих распоряжений.
Пират вытолкнул гуля и дочь из повозки и, выскочив на подножку, тихо сказал извозчику адрес. Экипаж сразу тронулся, оставляя на дороге испуганную вампиршу и слугу.
~~~
Джетт вбежал по лестнице дешевого мотеля и ворвался в указанную Костанзо комнатку. Амалия сразу вскочила с постели и бросилась ему на шею. Костанзо поднялся со стула и поклонился господину.
— Дита, собирай вещи, ты должна вернуться на «Моргану». Костанзо, доставишь ее на корабль. Отвечаешь своей головой!
— Это не очень хорошее решение, — раздалось за спиной пирата.
Джетт резко развернулся, выхватывая шпагу.
— Не делай глупостей. Это город Алисы и ты не сможешь покинуть его без ее желания, — спокойно сказал Лазарио. — Я думаю вам лучше собраться, и отправится в замок по-хорошему.
— Эта девушка простая смертная, она не та, кто вам нужен. Фантагиро приведет мою слугу к Алисе сама.
— Вряд ли. Потому что Фантагиро уже доставлена в замок и не сможет его покинуть без указания Архиепископа.
Джетт замер, обдумывая его слова и понимая, что сестрица была перехвачена и заперта в замке силой.
— Что насчет моих других слуг?
— Нам нет дела до твоих гулей, Джетт. Не упрямься. Если твоя смертная тебе так ценна, никто ее не обидит. Обещаю, — он улыбнулся, и в его глазах блеснуло такое безумие, что Джетт невольно отступил.
— Что ж. Убедил. Твои слова, что Алиса заберет ее в свою коллекцию, меня напугали. Я не для того вытаскивал ее из королевского дворца. Амалия моя собственность и я не собираюсь ее продавать, — Джетт притворно поклонился.
— Ты просто не знаешь, что Епископ может предложить, — так же притворно поклонился Лазарио.
— Собери свои вещи, Костанзо, и выполни приказ, что я дал Мартину. Дита, возьми с собой все необходимое. Ты будешь жить со мной в замке.
— Правда? — наивно откликнулась девушка. Но вампир ее не слушал. Оставив смертных, он вышел во двор, стараясь удержать своего обезумевшего загнанного в ловушку Зверя.
Лазарио сел с ним в повозку и раздражено посматривал то на Джетта, то на его слуг. Девушка жалась к плечу пирата, стараясь не пересекаться с Лазарио взглядом. Двое телохранителей мрачно держали руки на оружии и явно давали понять, что ему тут никто не доверяет.
— Как твои тренировки? — нарушил молчание Лазарио.
— Прекрасно, мой учитель отлично знал, как передавать знания.
Лазарио усмехнулся.
— Усвоила ли твоя дочь технику «Алекто» и «Железного сердца»?
— Боюсь, она еще не готова для этого.
— А для чего она уже готова? Джетт, твоя сестрица была изменена спустя год после твоего становления, она достаточно много пожила, чтобы научится всему тому, что передал тебе я и твой Сир.
— Пифия не передала мне ничего, кроме ненависти, — резко ответил Джетт. — И ты знаешь об этом.
— Пифия была индивидуалисткой и моей хорошей союзницей. Впрочем, я не жалею, что обменял ее на тебя. В тебе больше идеалистических идей. Пифия не любила борьбу, точнее она не любила бороться за права клана и свои мировоззрения. Она предпочитала бои на аренах и кровавые бани.
— Не хочу о ней ничего слышать! — вдруг резко крикнул Джетт, напугав свою служанку, и заставив Лазарио отстраниться. — Пифия мертва, ее нет. И я не желаю, чтобы ты произносил ее имя вновь.
Лазарио замялся, откашливаясь и поправляя высокий воротничок наподобие французских жабо.
— Завтра Алиса проведет собрание по обсуждению основ нашего плана, а так же стратегии воздействия на смертных. Ты тоже можешь присутствовать, давать советы и корректировать планы, — Лазарио попытался перевести тему. — Но я бы посоветовал не слишком возражать ей. У нее свое видение, но если ты выслушаешь Епископа, то поймешь, что оно ничем не отличается от того, что желаем мы.
— Откуда ты знаешь, чего желаю я? — холодно произнес Джетт.
— Ты довольно подробно расписал все это при нашей последней встрече. Неужели что-то изменилось?
— Я опробовал «утопию» на своем корабле.
— Читал твои отчеты. Очень убедительно. Это и подтолкнуло меня связаться с Алисой.
— В моем флоте пять кораблей и шесть вампиров, связанных со мной кровью, моя команда состоит из гулей и смертных, обработанных дисциплинами, и все другие капитаны поступили так же со своими командами. Ты предлагаешь сделать из всех смертных рабов крови? Ты думаешь, что это достойный выход?
— Не спеши, ты все увидишь завтра.
— Я не верю более в старые идеи. Я ищу новые.
— Алиса тебе поможет.
— Я не верю в Алису.
***
(Милан, замок Сфорца, 19 Июня 1795 года)
Амалия ела печенье и запивала его чаем, эта идеалистическая картина спокойствия пугала и ужасала. Потому что вокруг нее сидело четверо вампиров, и девушка старалась не смотреть на них, так как от их голодных взглядов у нее кусок в рот не лез. Небольшой приемный зал был оформлен в стиле барокко, и высокие кресла и диваны были украшены великолепными картинами и резьбой. На широком диване сидел Джетт со своей слугой, рядом с ним – Лазарио. Рядом с девушкой Потомок Алисы – Гедоний. Плотный мужчина лет сорока, напоминающий стареющего католического священника. И одет он был подобающе. Напротив них в гордом одиночестве восседала Алиса.
— Завтра пройдет сбор, ты посмотришь наши наработки, — сказала Алиса куда-то в пустоту. — Лазарио сказал, ты хорошо разбираешься в человеческих отношениях и сможешь добавить необходимую корректировку в мою работу.
— Я уже читал большую часть ваших трудов. У меня сложилось впечатление, что вы основываетесь на изречениях Платона.
— Да, он был великим философом, и я не могла не обратиться к его «государству».
— Но он написал его два тысячелетия назад. Мир изменился, люди живут в огромных городах, в том же Милане, по моим сведеньям, проживает более двухсот тысяч, а с мелкими деревушками в округе и того больше.
— Для этого ты нам и нужен. Молодой, знакомый с жизнью смертных.
— Я не знаком с их жизнью. Я проводил все свое время на корабле.
— Не прибедняйся, Джетт, — вмешался Лазарио, — даже Архиепископ Севильи жаловался на то, как умело ты забрал в свои руки всю королевскую семью и даже выкрал принцессу, — вампир указал на нее пальцем.
Девушка поежилась, пододвигаясь ближе к господину, потому что Гедоний протянул к ней руку, словно хотел ощупать и проверить ее реальность.
— Король Испании слабовольный, не умеющий отвечать за свои слова флегматик. Им управляло сборище министров и вояк, а также любовники королевы и королевские отпрыски, которые были сильнее, чем сам король. Мне не нужно было даже прикладывать усилий. Вы же хотите подчинить город, где проживают философы, революционеры и просто богатые и образованные граждане.
— Прошу, только без громких фраз. Что значит подчинить? — стал фыркать Гедоний. У него была какая-то проблема с дикцией, словно язык не ворочался во рту.
— Да, я уверена, у нас получится, — перебила его Алиса. — Гедоний уже много лет дает свою кровь солдатам и армии. Вся охрана города будет нашими гулями, остальные люди – стадо, и они будут счастливы жить под началом своих верных и сильных правителей – вампиров.
— Вы хотите выйти в прямое противостояние с церковью, выставив свою власть на всеобщее обозрение?
— Хватит скрываться, Гедоний уже показал, чего стоит его армия! Его гули подчиняются безукоризненно и сдерживают войска французов куда лучше, чем вояки смертных генералов. Через десятилетие четверть города будет войсками моего величества, они будут пить кровь Гедония и подчиняться его приказу. Защищать вампиров и мирное население. Когда к нам присоединятся и другие города, последуют нашему примеру по указу Кардинала, то войны закончатся и на земле воцариться мир и покой, которого вы так хотели добиться.
Джетт замер с открытым ртом.
— И ты можешь представить, какую мощь мы сможем противопоставить тем, кто не согласится с нами. А особенно Камарилье! — добавил Лазарио.
Джетт судорожно кивнул. Алиса была не в своем уме. Она словно жила в другой эпохе, не зная и не понимая современного мира. Не Камарилья, не Инквизиция, а сами людишки пойдут против нее. И Франция тому прекрасный пример. Люди устали от рабства и более не хотят быть просто скотом. Открывать им сейчас свою сущность, позволяя подобраться к бессмертным, которые и без того ослаблены войнами и церковью, – самоубийство.
— Я бы так не спешил, — смог выдавить пират из себя, ужасаясь безумным планам.
— Мы и не спешим. Почти пятьдесят лет подготовки, рассмотрения всевозможных вариантов и путей. И твои рукописи дали мне огромное количество идей. Жизнь на твоих кораблях вдохновила меня на изменения в моем городе.
— На моем корабле двести человек, и я это уже говорил Лазарио.
— На твоих кораблях менее десяти вампиров и более двух тысяч человек. И все они счастливо живут такой жизнью и удовлетворяют твои запросы.
— Это слепое рабство, я не знаю, счастливы они или нет, — Джетт начал впадать в отчаяние.
— Человеческая женщина, — Алиса обратилась к Амалии, — скажи мне, ты счастлива на корабле у Джетта?
— Не спрашивайте ее, она безмозглое существо! — вмешался Джетт.
— Все они такие! — воскликнула в ответ Алиса. — Глупый безмозглый скот, уверенный, что кто-то из них может править или управлять. Они создают себе королей, князей, господ. Но единственные господа в этом мире это МЫ!
— Мы и так правим, разве нет?
— Я хочу большего! — завопила вампирша, вскакивая со своего кресла. Ее глаза словно заполыхали, а комната, что была до этого ярко освещена, стала наполняться неясными тенями, которые ползали по стенам, в пляске смерти изображая страшные ритуалы и жертвоприношения.
— Успокойтесь, прошу вас, — поднялся Лазарио и попытался примирить вампиров.
— Джетт! — завопила принцесса, поджимая под себя ноги, и вцепляясь в его камзол. Из-под дивана к ней тянули руки скелеты, стараясь затащить к себе. Девушка завизжала, когда кости стали впиваться в ее платье и отрывать куски ткани вместе с кожей запихивая в свои черные рты.
Гедоний выпустил клыки и, раскинув руки, засмеялся. В его открытый рот ныряли тени и вытаскивали чьи-то заблудшие души. И теней становилось все больше. Они окружали, приближались. Джетт выхватил свою шпагу и попытался уничтожить их, но существа не боялись его оружия, и на месте разрубленного одного поднималось двое. Алиса почернела, как прогнившая мумия. Она тряслась и с нее кусками сыпалась кожа, падая на землю, она превращалась в гадов, и ноги вампирши уже были завалены этими тварями.
Громкий хруст заставил Джетта вздрогнуть.
Амалия откусила кусок печенья и крошки рассыпались по ее светлому платью.
Комната была светла, свечи горели ровно и ярко, заполняя все пространство желтой, дрожащей пеленой.
Алиса сидела на кресле, закрыв глаза и сложив руки на коленях. И лишь Джетт продолжал стоять с вынутой шпагой в этой комнате полной покоя и тишины.
— Успокойся, Джетт, ты ведешь себя как Новообращенный! — обратился к нему Лазарио, как ни в чем не бывало сидящий на диване.
Джетт еще раз осмотрелся и вложил шпагу в ножны. Сел рядом со слугой и девушка успокаивающе погладила его по напряженной руке.
— Я передам вам основные части наших разработок, — продолжила Алиса. — Ознакомьтесь с ними, чтобы завтра нам не пришлось повторяться. Выскажите свое мнение о точности плана и возможности его исполнения. Другие детали меня не интересуют.
— Вы пытаетесь сделать человечество счастливым, превращая его в стадо баранов.
— Это господь сотворил их такими. А нас поставил выше. И по вине праотцов и слабаков мы оказались там, где сейчас. Я лишь пытаюсь вернуть все на свои места. Это высшая справедливость, которой мы достойны. И ты сам прекрасно знаешь, что человечество будет счастливо. Что Каиниты будут счастливы. Пройдет всего пару веков, и мы будет жить на прекрасной планете, где все счастливы.
— Перчес[8] доказал, что утопия невозможна, — обреченно сказал Джетт.
— Он был всего лишь смертным.
Джетт больше с ней не спорил. Какой смысл доказывать упертой бабе, что она не права? Поэтому пират и считал, что делать вампирами женщин – безмерная глупость. И эта глупость показательно существовала рядом с ним уже не первое столетие. Сестрица хоть и радовала его своими достижениями, укоренила в нем веру, что женщины были созданы лишь для услады глаз и тела. Другого толку от них не было. А Миланом заправляла женщина. Сумасшедшая, древняя и бессмертная.
Если Алису не остановить, то весь мир погрязнет в глупости ее деяний.
— Поговорим о твоей слуге, — заполнил неловкое молчание Гедоний. — Лазарио рассказывал, что она словно бездонна, неостанавливаемый поток крови. Могу ли я испробовать?
Джетт молчал, не двигаясь, погруженный в размышления, и Гедоний потянулся к девушке, схватил ее за плечо и сжал, желая придвинуть ближе. Амалия дернулась, выскальзывая из его пальцев, и вцепилась в Джетта, почти забираясь к нему на колени.
— Джетт! — Амалия испуганно смотрела на него, ожидая защиты.
— Не тяни к ней руки, Гедоний, тебе не давали позволения и она моя, — сказал пират, не поворачивая головы и кладя руку на плечо своей подопечной.
— В этом доме все мое, — тихо прошипела Алиса, и Джетт вздрогнул, опуская руки. — И смертное себя отвратительно ведет. Его место в клетке, если оно смеет отказываться от чести быть укушенным!
— Дите необходимо давать вампирской крови, чтобы ее кровь не заканчивалась, — поникшим голосом, словно теряя интерес ко всему в жизни, сказал Джетт.
— Я не хочу, — заныла девушка, но Гедоний перехватил ее за талию вновь пытаясь утащить.
