Текст книги ""Фантастика 2025-181". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Ксения Баштовая

Невольно я распалились, и последние слова почти прокричала. Угрозы со стороны Адрея, напряжение в противостоянии с Илайей и тревожная неизвестность в предстоящей войне с магами, сделали свое дело, истончив мои нервы. И выдержка изменила мне.

Бывший муж смотрел на меня с довольной улыбкой. Кажется ему нравилось, то, что он видел. Он всегда был мерзавцем, и оставался им сейчас.

– Мне не нужен титул, – тихо и абсолютно спокойно ответил он, явно наслаждаясь моментом. Еще бы, я вела себя не как королева, а как истеричка. И это он, Адрей, в очередной раз сумел сломать меня. В первый раз я его не услышала, и он повторил громче, – Елина, мне не нужен титул. Я хочу, чтоб ты пообещала не лишать мальчишек жизни. Они и так натерпелись будучи вырванными из своей привычной жизни и став рабами. Если Илайя откажется от них, я заберу мальчишек к себе, и постараюсь исправить то, что сделано и по моей вине в том числе.

Я прикрыла глаза. Ярость уходила, как вода сквозь песок, оставляя после себя досаду. Адрей обыграл меня, как девчонку.

– Елина, – он сделал шаг навстречу, но я невольно шарахнулась в сторону. Память тела оказалась сильнее разума. Он замер, – прости, я не хотел тебя пугать. Я не собираюсь возвращаться в ту жизнь, которую вел. Я устал от интриг, игр и заговоров. Если я и сомневался в правильности выбранного пути, то сейчас, глядя на тебя, убедился, что мой выбор был верным. Я счастлив. Понимаешь? Я счастлив и доволен своей жизнью. Спокоен и уверен в своем будущем. Никто мне не угрожает, никто не строит козни за моей спиной, никто не желает мне смерти… я дружу с соседями, и искренне радуюсь их приходу. А они моему. Я верю их улыбкам, и не вижу подвоха в словах. Я не боюсь поворачиваться к ним спиной, и не жду каждую секунду удара в спину. Я не веду игры за право жить так, как хочу. Я уже живу именно так.

– Но зачем тогда ты здесь⁈ – вырвалось у меня.

– Потому что это что-то страшное, которое должно случиться угрожает мне и моей семье. А я никому не позволю разрушить счастье, доставшееся мне с таким трудом и такими жертвами. Мой внук и мой сын не должны страдать так, как я.

– Сын?..

Адрей снова улыбнулся:

– Я женился несколько лет назад. Моему сыну уже три года. Он замечательный ребенок. А моя жена самая лучшая женщина, которую я встречал в своей жизни. Она помогла мне забыть Иссу, простить отца, себя и тебя, и научила радоваться совсем другим вещам.

Я молчала. Его слова отозвались в моей душе. Я ведь тоже часто жалела о том, что потеряла ту счастливую жизнь, которая могла бы быть у меня в Нижнем городе. С Гиремом… С тем Гиремом, которого я тогда знала.

– Так как? – Адрей пристально смотрел на меня. – Ты готова пообещать, что сыновья Грегорика не пострадают от твоей руки?

– Я не стану давать клятву Древним Богам? – покачала головой я. Несмотря на все заверения, я была почти уверена, все это вранье, которое Адрей нагородил, чтобы заставить меня потупить так, как надо ему. А потом, когда у него будут развязаны руки, он рассмеется мне в лицо и поступить именно так, как поступила бы я сама на его месте – устроит заговор, чтобы вернуть принцам трон…

И Адрей словно догадался о моих мыслях. И коротко рассмеявшись, ответил:

– В таком случае мне, достаточно будет простого слова. Я верю тебе, Елина.

– А я тебе нет.

– Я знаю, – пожал он плечами, – я же был на твоем месте когда-то. Ты не веришь никому. Даже тем, кого любишь.

Мне пришлось сжать кулаки, чтобы не вспылить снова. Адрей был не прав, я доверяла своим детям… на глаза попались конверты, один из которых был адресован Жерену. Ну, почти всегда.

– Хорошо, – кивнула я. – я обещаю, что передам кинжал Илайе…

– Как можно скорее, – перебил меня Адрей, заметив, что я закончила фразу. И я, кивнув, повторила:

– Как можно скорее. И не стану убивать мальчишек только потому, что они дети Грегорика. Но если они решат пойти против меня, моего брата или моих детей, я забуду про это обещание.

– Идет, – согласился Адрей. – тогда я скажу, чтоб мальчишек привели к тебе, и принесу кинжал. А завтра утром ты отправишься в Южную пустошь, чтобы передать кинжал Илайе.

– В этом нет никакой необходимости, – покачала я головой, – она вот-вот сбежит оттуда. Там для нее, – я не могла не улыбнуться, – стало слишком опасно.

Адрей кивнул.

Он не знал, я его обманула. Я вовсе не собиралась отдавать артефакт Илайе.

Глава 13

Утро настало через пару часов после визита Адрея. К связке артефактов, которые прятались в сундуке, добавился еще один, а в моей комнате появились две молчаливые тени: Антос и Грегорик-младший.

Ошейников на них не было, одежда Грегорика тоже мало напоминала рабскую хламиду, однако с первого взгляда было видно, эти подростки привыкли к своему положение и приняли его. С тех пор, как Адрей привел их ко мне, они так и простояли у дверей, опустив глаза в пол и не произнеся ни слова.

На мои вопросы отвечали односложно и так тихо, что мне приходилось прислушиваться. А когда я подходила к ним поближе, чтобы разобрать слова, непроизвольно втягивали голову в плечи и сжимались… Амазонки никогда не были добры к своим рабам. Прекрасные воительницы ненавидели и презирали мужчин. И я только сжимала зубы, когда представляла, что довелось пережить этим ребятам после того, как их статус изменился.

И хотя именно Илайя продала их в рабство, я почувствовала себя виноватой. Если бы я отправила их не в Королевство Кларин… И хотя изначально это решение казалось мне идеальным, сейчас я поняла, как сильно ошиблась.

– Гергорик, Антос, нам пора ехать.

Тени одновременно качнулись и засеменили вслед за мной. Я знала, они не смотрят на меня, привычка опускать глаза была сильнее понимания, что они больше не рабы. Но кожу на моей спине жгло так сильно, как будто бы сам король Грегорик смотрел на меня в упор. Как я могла допустить, чтобы его дети стали рабами⁈ Я должна была вернуть их домой, сразу, как только стала королевой. Но теперь было уже поздно…

– Ваше величество, – рядом с каретой меня уже ждал толстый монах, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, – эти мальчики ваши рабы? – сразу после обычного приветствия выдал он, заставив меня дернуться, как от пощечины. – я думал в Грилории нет рабства…

– В Грилории нет рабства. – Жестко ответила я, злясь на монаха, у которого язык без костей; на Адрея, который подкинул мне эту проблему; на Илайю, которая продала братьев, лишив их статуса пленных; и на себя… За то, что не подумала о такой возможности, и не потребовала у Вайдилы клятвы, что сыновья Грегорика никогда не наденут рабский ошейник, даже если их сестра решит поиграть в рабовладелицу.

– Но эти юные рабы… – начал было Веним, но я холодно перебила:

– Они не рабы. Они мои гости.

Невольно бросила взгляд на источник моих проблем. И в этот самый миг, старший, которого и звали Гергорик в честь отца, впервые поднял глаза и посмотрел на меня с удивлением и робкой надеждой. А я сжала зубы, чтобы не выругаться. Внешне этот юноша оказался копией своего отца, моего двоюродного брата и человека, которого я ненавидела почти так же, как Третьего советника.

– Садитесь в карету, – приказала я им. Получилось довольно резко, и Грегорик мгновенно опустил взор и сжался. Вероятно, он решил, что я накажу его за дерзость.

Они бесшумно проскользнули в карету. Я кивнула толстяку, чтобы садился следующим, хотя по правилам этикета должен был пропустить меня. Но, вероятно, Веним не был знаком с этикетом. А может быть просто решил не спорить. Тем более, что настроение у меня было тяжелое.

– Кхм, – кашлянул он, заглянув внутрь, – простите, ваше величество, но мне кажется, мальчики не совсем правильно поняли ваше распоряжение…

Я нахмурилась. Чувствуя глухое раздражение от всей ситуации. Что еще? Что там можно было неправильно понять⁈ Я подошла к открытой дверце и с удивлением увидела, что ребята сидели на полу, едва не забившись под лавки…

Захотелось выругаться. Но я сдержалась, прикусив губу до боли. Они не поймут, что мое негодование относится не к ним, а к тем, кто сотворил с ними весь этот ужас. И поэтому я сказала, как можно тише и спокойнее, скрывая свою злость:

– Грегорик, Антос, с этого момента вы будете всегда сидеть на скамье, а не на полу. Вам понятно?

Они одновременно кивнули и одним плавным движением переместились на диван, примостившись в уголке и сжавшись так, чтобы занимать как можно меньше места. Если бы не Веним, который занимал большую часть пространства, то в мою карету можно было бы впихнуть еще пару десятков рабов из королевства Кларин. Но я не стала дергать ребят. Боялась, что не смогу сдержаться и вся моя злость, раздражение и боль, которую я сейчас чувствовала, выплеснуться на этих мальчишек, которые виноваты в происходящем меньше всего.

Прошло не меньше свечи с того времени, как мы выехали. Веним дремал, а я несмотря на бессонную ночь никак не могла закрыть глаза. Чувства улеглись, однако сон все еще не шел…

– Простите, госпожа, – услышала я тихий голос, от неожиданности чуть не подпрыгнув на месте, – если мы больше не… то как мы можем вас называть?

Я повернулась. На меня смотрел Грегорик-младший. И в его глазах было что-то такое, от чего у меня ком встал в горле. Надежда… робкая… едва теплилась в глубине его глаз. Ему было семь лет, когда я увезла их из Грилории. А когда он стал рабом и того больше. Он должен был помнить, что был когда-то принцем.

Дыхание перехватило. Я открыла рот, чтобы ответить на его вопрос, но не смогла произнести ни слова. Мешал комок вставший в горле. И вместо того, чтобы представиться как положено, с титулом и всеми регалиями, я ответила:

– Вы можете называть меня тетей Елиной. Ваш отец, – я запнулась, но тем не менее закончила, – мой двоюродный брат…

– Тетя Елина, – выдохнул он и вдруг улыбнулся. Робко и несмело, но так заразительно, что я и сама не смогла сдержать улыбки.

Больше они не произнесли ни слова, затихнув в уголке, как мышки. Но атмосфера в карете стала как будто бы немного легче, хотя, возможно, на меня давил не страх бывших рабов, а мое собственное чувство вины.

На обед мы остановились в трактире. Сейчас, когда нас сопровождали два десятка воинов Великой матери, я боялась нападения намного меньше. К тому же со мной был маг, пусть и не очень сильный. Но если вдруг Илайя нас догонит, мы сможем дать ей отпор.

Но больше всего меня радовало, что Грегорик и Антос немного осмелели и с любопытством смотрели по сторонам, а не разглядывали грязный, заплеванный пол трактира. Хотя, когда младший из братьев поднял лицо, я ощутила еще одни болезненный укол в сердце. Он был чем-то неуловимо похож на моего отца и на моего брата. И мне стало еще труднее не корить себя за то, что сделала.

– Простите, тетя Елина, – Грегорик явно был намного смелее брата, возможно потому, что Астону было слишком мал, когда потерял прав на самого себя, и мальчишка вырос не помня, что когда-то было по-другому. – можно мы с братом поедем с кучером? Нет-нет, – торопливо забормотал он, когда я удивленно взглянула на него, – мы очень благодарны вам за милость, но нам привычнее ехать именно там, а не карете…

Я прикрыла глаза… Сколько еще раз я буду получать пощечины от судьбы за ошибку, совершенную в далеком прошлом⁈ Захотелось запретить, настоять на своем, сказать, что они должны ехать в карете, а не со слугами. Но я понимала, что так еще больше наврежу детям… Да, сейчас я воспринимала их как детей, которых надо было воспитывать и учить, хотя Грегорику было уже восемнадцать.

– Конечно, – улыбнулась я, стараясь, чтобы улыбка была как можно более легкой и доброй, – вы больше не рабы и можете делать то, что хотите сами.

Когда мы уехали из трактира, в карете мы с Венимом были только вдвоем. И я даже вздохнула как-то свободнее, мои племянники больше не маячили передо мной, возбуждая чувство вины…

– Ваше величество, – впервые за все поезду голос подал Веним, – а вы знаете, младший из братьев очень сильный маг…

– Откуда вам это известно? – пробормотала сквозь дрему. Теперь, когда мои чувства успокоились меня стало клонить в сон. – Насколько я помню, вы не способны чувствовать магию. Вы говорили, что слишком слабы.

– Верно, – не стал спорить монах, – однако, я кое-что заметил… У младшего есть медальон. Он прячет его, и очень боится, что вы или кто-то другой заберет его сокровище.

– Медальон? – я почти спала и слова Венима доносились до меня несколько приглушенно, как будто бы он говорил в другой комнате.

– Медальон, – согласился монах. – Много лет назад точно такой же медальон нашел мой друг Агор. И его отец, настоятель нашего монастыря, сказал, что такие отличительные знаки, когда-то давно носили самые сильные маги нашего ордена…

– М-м-м, – промычала я. Я слышала, что говорил монах, но мне это не казалось важным. Подумаешь, еще один артефакт. У меня, вообще, складывалось ощущение, что Древние Боги вручили свои дары всем без исключения…

Меж тем монах не заткнулся:

– Если вы не против, то я мог бы поучить мальчиков молитвам. Я знаю их не слишком много, все же мое служение заключается в уходе за свиньями.

– М-м-м, – промычала я, качая головой. И окончательно заснула.

Мое пробуждение нельзя было назвать приятным. Карета затормозила так резко, что я по инерции слетела со скамьи и расшибла бы себе лоб, если бы мой полет не остановил мягкий, как подушка Веним.

– Осторожно, ваше величество, – воскликнул он, подхватывая меня.

А я ошалело замотала головой, спросонок не понимая, что случилось.

– Почему мы остановились? – спросила я, усаживаясь на свое место и незаметно тряся головой, чтобы разбудить спящие мысли.

– Не знаю, – пожал плечами Веним, он хотел сказать что-то еще, но его перебил громкий крик снаружи:

– Свои! Это свои!

Я сразу встревожилась. Никаких «своих» мы не ждали. Открыла окно и высунула голову наружу. Душный, горячий воздух мгновенно облепил лицо и залез в горло. По сравнению с приятной прохладой, царившей в карете стараниями Венима, контраст был таким сильным, что я на мгновение задохнулась. И закашлялась.

– Что случилось? – закричала я, – почему мы остановились?

Одновременно, краем глаза я заметила какое-то движение под колесами карты, опустила взгляд и с удивлением поняла: Грегорик и Астон затаились под днищем, и теперь лежали, прижавшись к друг другу и, кажется, почти не дышали.

– Мальчики, что с вами? – свела я брови, все еще не понимая, что происходит. Видимо, несмотря на все мои старания, мой разум все еще спал…

– Там госпожа, – тихий шепот перебил крик капитана сопровождения.

– Все хорошо, ваше величество! – громко сообщила мне она, – это наши! Великая мать прислала нам на помощь амазонок…

Я вздрогнула. Не так-то много воительниц из королевства Калирн могло находиться поблизости. Пришлось прикусить губу, чтобы не выругаться. Если бы не монах за моей спиной, я точно не стала бы сдерживаться.

Триумфальный смех Илайи подтвердил, я не ошиблась…

– Что, ваше величество, – ехидно произнесла она, появляясь в пределах видимости на гарцующей в нетерпении лошади, – вы меня не ждали⁈ Неужели вы думали, что я оставлю вас в покое?

– Признаться, – в тон ей ответила я, – ты слегка задержалась. Я ждала тебя еще вчера. – И добавила с улыбкой, – хотя не удивлена. Полагаю, ты как всегда заплутала и пошла не туда. У тебя, Илайя, удивительная способность выбирать не ту дорогу, которую нужно.

– Илайя⁈ – монах встрепенулся.

А сама амазонка, абсолютно верно разобрав намек, мгновенно взъярилась и взбешенно дернула губой. Не знаю, что именно она хотела сказать или сделать, но в этот момент ее взгляд зацепился за братьев, спрятавшихся под колесами кареты.

– О, кого я вижу! – Насмешливо фыркнула она, – а непорочная королева не такая уж непорочная. Нравится окружать себе рабами, да, ваше величество? Ну, так не обольщайтесь! Эти уродцы прекрасно знают, кто из настоящая хозяйка! Верно, братики?

В ее голосе прозвучала такая угроза, что я невольно поежилась. И с чего, вообще, я решила, что Илайя жалеет о том, как поступила с братьями? Потому что сама на ее месте чувствовала бы вину за собой⁈ Злость на Илайю, заморозила все чувства.

– Они не рабы. – Спокойно и холодно ответила я. – Они мои племянники и гости. Грегорик, Антос, не стоит прятаться, я не позволю вашей сестре снова навредить вам…

По тому, как она ехидно улыбнулась и протянула руку к шее, хватая то, что висело под одеждой, я поняла, прямо сейчас эта мерзавка воспользуется артефактом подчинения. И я ничего не смогу сделать… Если только… Я мгновенно нырнула обратно в карету и захлопнула окно. Она не сможет мне ничего приказать, если при этом не смотрит мне в глаза. А значит в карете я в безопасности. Но я не собиралась бежать.

– Веним, у вас есть молитва, которая могла бы защитить меня от действия артефакта?

– Артефакта? Но зачем…

– Есть или нет? – нетерпеливо перебила я его. И сжала зубы, чтоб снова не выругаться, когда он помотал головой из стороны в сторону.

– Но я знаю молитву о призрачном щите! Меня Агор научил, – оживился Веним. – Хотя я не уверен, что поможет, я никогда его не использовал, но…

– Давайте, – кивнула я и протянула руки, хватая пухлые ладони, как в прошлый раз…

Веним на миг задумался, словно вспоминая и прошептал:

– Харх иро жи. – Я быстро повторила нехитрую фразу, а монах закончил уже знакомым, – Ферро!.. Все… Но я не знаю, поможет или нет.

Я кивнула, растянув губы в улыбке, и рванула прочь из кареты. Я узнаю это прямо сейчас.

Илайя все еще веселилась, издевательски зубоскаля под окном моей кареты. Она решила, что я дрожу от страха, и когда я появилась перед ней, резко заткнулась. Смотрела на меня сверху вниз, и презрительно кривила губы.

– Грегорик, Антос, – я не поворачивая головы и не отрывая взгляда от Илайи, обратилась к детям. – Если хотите, то можете ехать дальше в карете. Я же говорила, вы мои гости, а не слуги. – намеренно опустила я слово «рабы».

Мальчишки бесшумно исчезли, а с другой стороны, еле слышно хлопнула дверца кареты. Все… теперь они в безопасности. Относительной, конечно.

Илайя снова рассмеялась. Она была уверена в своей силе и не спешила начинать этот тур нашего противостояния. Если все равно победишь, то зачем торопиться? Можно поиграть с противником, как кошка с мышкой, которая и так уже в ее зубах.

– Думаешь, ты справишься со мной? – снова, как в тот памятный наш разговор, она перешла на ты. – Очень зря… я обещала, что уничтожу всех, кто тебе дорог? – Вскинула она брови и сказала, – вчера я убила всех твоих детей. Это было несложно, – прошептала она. Глядя мне прямо в глаза, – я просто приказала Гирему привести их ко мне. И он не смог ослушаться…

Она была уверена, что ее слова заставят меня дрогнуть. И она была права. Если бы я сегодня утром не видела сама лично в зеркале артефакта Великой Матери, что мои дети мирно спали в своих постелях, то я непременно испугалась бы. Но сейчас только улыбнулась.

Илайя блефовала. А значит ее положение было весьма плачевным. Иначе она не стала бы играть так грубо.

– Немедленно отдай мне моих рабов! – Илайя, каким-то шестым чувством, угадав, что ее удар пришелся мимо, решила не ждать ответного выпада и напасть снова.

Она смотрела мне прямо в глаза. Не отрываясь. И у меня не было шанса уйти из-под действия артефакта. Но я и не собиралась. Я ведь здесь именно для того, чтобы проверить, помогает ли молитва Венима защититься от внушения…

– Дзынь! – с резким пронзительным звоном лопнуло что-то передо мной, когда приказ Илайи натолкнулся на невидимый магический щит. А я ничего не почувствовала.

Помогает, выдохнула я и тут же выпалила короткую молитву снова:

– Харх иро жи! Ферро!

Услышав мой шепот, Илайя мгновенно изменилась в лице.

– Магия⁈ – пораженно выдохнула она, – но откуда тебе известна магия⁈

Глава 14

Всего один миг маска уверенности слетела с ее лица. Но мне этого было достаточно. Я уже поняла ее слабое место. И знала, куда нужно бить.

– Удивлена, – усмехнулась я, – думала, о магах знаешь только ты?

Илайя молча смотрел на меня. В ее глазах полыхала ненависть. Я рассмеялась:

– Агор знает, что это ты украла у него артефакты. Он связался со мной, чтобы вернуть их, и…

Я не успела закончить, как Илайя перебила меня:

– Агор⁈ – она фыркнула и расхохоталась. – Этот старый, глупый мечтатель пусть даже не надеется достать меня. Если с моей головы упадет хотя бы волос, Великий отец уничтожит его. А артефакты, – она усмехнулась, – ему не помогут. Мир не спасти, магов не победить. А когда все закончится, Грилория будет моей, он обещал. И я самолично отправлю на виселицу твоего брата.

– Великий отец⁈ – В окне кареты появилось пухлое лицо Венима. Очень не вовремя.

– А это еще кто? – прищурилась Илайя, глядя на монаха.

– Меня зовут Веним, – улыбнулся он. – Я друг Агора и пришел, чтобы встретиться с…

– Со мной, – перебила я. Сейчас я наконец поверила, что он на самом деле присматривал за свиньями… Нельзя же быть таким глупым? – Веним пришел встретиться со мной, – веско повторила я и отвернувшись от Илайи многозначительно посмотрела на монаха, всем своим видом показывая, что ему лучше помолчать. Он проникся и исчез в темноте кареты. – Это он выкрал у тебя артефакты, чтобы вернуть их Великому отцу. И он защитит нас магией, если ты не уйдешь прямо сейчас.

В глазах Илайи мелькнул страх. Она невольно тронула лошадь, заставляя ее отступить на шаг. А я четко поняла: Илайя при всем своем бахвальстве до истерики боялась магов.

– Великий отец знает про артефакты⁈ – в голосе Илайи проскользнули нотки паники. – но Агор сказал…

– Не знаю, что тебе сказал этот старый мечтатель, – усмехнулась я, – но Великий отец определенно в курсе твоих художеств. Он страшно зол, и тебе лучше не попадаться ему на глаза.

– Но я хотела отдать артефакты ему! – маска треснула и рассыпалась. Теперь Илайя выглядела перепуганной до полусмерти девчонкой, а не амазонкой, Лунной сестрой и предводительницей пяти пятерок воинов. – Я хотела отдать их ему! И рассказать про Агора!

Я рассмеялась. Зря девочка решила, что может сыграть со мной на равных. Я слишком давно участвую в битве за власть. И, хотя за моими словами не было ничего, кроме отчаянного блефа, ни один мускул на моем лице не дрогнул.

– А с чего ты решила, что Великий отец ничего не знает? – тихо, шепотом спросила я. Нарочно, чтобы заставить Илайю прислушаться. – Ты очень плохо знаешь Великого отца…

– Он учит тебя магии⁈ – отчаяния в голосе стало еще больше, – но он сказал что магия удел избранных⁈

Я не собиралась ее жалеть.

– Теперь ты знаешь в чем разница между нами. Уходи! – приказала я. – И больше никогда не смей появляться на моем пути. Иначе я не стану снова просить Великого отца помиловать тебя, потому что ты моя родственница, и я не желаю тебе такой смерти. Никогда не желала.

Илайя побледнела еще больше. Ничего не говоря, развернула лошадь, и поехала прочь… Когда последняя амазонка скрылась за поворотом, я прислонилась к карете и выдохнула. Коленки противно тряслись. Вся спина промокла от пота. А по телу волнами расплывалась слабость.

Я рассмеялась. Много раз в своей жизни я врала и недоговаривала, заставляя моих врагов верить в то, что нужно мне. Но еще никогда моя ложь не была такой… пустой, как сейчас. Я несла откровенную чушь, отдавшись интуиции и на ходу придумывая реплики, которые попадали точно в цель.

– Ваше величество, – в окне снова появился монах, – вы не говорили, что связаны с Великим отцом…

Я повернулась к нему и с удивлением поняла, что напугать мне удалось не только Илайю. Веним был бледен, как смерть.

– Я и не связана, – устало улыбнулась, – я соврала.

– Но…

– Только не говори, что врать не хорошо. – Я наконец-то почувствовала себя достаточно сильной, чтобы встать и шагнуть в дверце кареты. – Меня совершенно не волнует ничье мнение на этот счет.

– Нет, что вы, – Веним встретил меня в дверях кареты и, протянув руку, втащил внутрь. – Я не об этом. Просто… Великий отец не знает о моем походе. И когда вы сказали, что тоже связаны с ним, я на секунду испугался, что в все расскажете ему, и тогда нас с Агором казнят… А я бы не хотел такого исхода. Я еще своих дочерей ни разу не видел. А Агор обещал, что когда я вернусь найдет их и устроит мне встречу с девочками. Если они, конечно, есть, – он мгновенно погрустнел.

Воспользовавшись паузой, я выглянула в окно приказала трогаться. До трактира, где мы должны были переночевать было еще несколько свечей пути. И я резонно опасалась, что теперь мы выбились из графика и доберемся до ночлега уже затемно.

– Я бы хотел, – вздохнул Веним, продолжая начатый монолог, – чтобы они были. Я уже пять раз ездил в женский монастырь. Но у нас не принято говорить отцам, что у них дочери. Мы все равно не имеем права их видеть. Но зато, – он мягко улыбнулся и гордо произнес, – в первый раз у меня родился сын. И он растет рядом со мной! Я был хорошим монахом, который старательно служил Богам на своем месте и отец-настоятель позволил забрать сына, когда ему исполнилось три года. Сейчас он уже почти взрослый. Молитвы даются ему легко, а магия отзывается правильно. А еще он гораздо прилежнее своего отца, и Агор говорил,что если он и дальше будет стараться, то будет ходатайствовать перед Собором, чтобы ему позволили пройти испытания на отца-настоятеля. – Веним довольно рассмеялся.

Каждый по своему выплескивает стресс. Кому-то нужно закрыть глаза, посидеть в тишине и разложить все по полочкам. Вспомнить и проанализировать все слова, которые говорила практически не думая, на голом вдохновении. А кто-то никак не может заткнуться и тараторит без умолку.

– Представляете, ваше величество, я присматриваю за свиньями, а мой сын станет отцом-настоятелем! Агор говорил, что это вполне реально. У Тимора очень сильная для его наследственности магия… Отец-то него всего лишь присматривает за свиньями…

Я улыбнулась. Веним пошел на второй круг, и очень скоро его болтовня стала похожа на глухое бу-бу-бу… Как будто бы радио работает фоном. Или телевизор… Я перестала слышать слова, и смогла сосредоточится на том, что сейчас было важнее всего.

Итак, что мы имеем…

Маги.

Мне точно известны трое: Великий отец, который правит Монтийской епархией и которого до панического страха бояться и Илайя, и Веним, и, похоже, сам Агор – Правая рука Великого отца, отправивший в Большой мир свинопаса.

Этот момент тоже теперь стал более-менее понятен. Скорее всего «старый и глупый мечтатель» пошел против своего правителя. И случилось это не так уж давно, иначе он не обратился бы за помощью к болтливому и несдержанному приятелю, а успел бы обзавестись армией сторонников на всех уровнях. Вряд ли монахи так сильно отличаются от остальных людей, а значит в епархии определенно должны быть те, кому поперек горла стоит Великий отец со своими безумными планами захватить весь мир.

Я мысленно расставила шахматные фигурки на доске. Моя сторона игрового поля была почти заполнена, а теперь к ним присоединилась еще один персонаж – Агор. Правда, он пока был серой лошадкой. Я не знала, как именно он сможет мне помочь…

На противоположной стороне я знала только короля, в роли которого выступал Великий отец, и перепуганную пешку – Илайю. Все остальные фигуры пока были незримы и их еще предстояло отыскать. Скорее всего там снова будут правители соседних стран: абрегорианский император и аддийский султан. Вот только кем они будут? Офицерами, имеющими право принимать решение, или бесправными пешками, долг которых повиноваться и погибать на поле боя в первую очередь?

– Тетя, – тихий шепот Грегорика прервал мои размышления. Мальчишка смотрел на меня испуганно. С тех пор, как они увидели Илайю, они так и просидели в уголке прижавшись друг другу и делая вид, что их здесь вовсе нет, – прошу вас, не отдавайте нас сестре… пожалуйста…

Я нахмурилась. Определенно Илайя что-то не договаривала, когда рассказывала мне о том, что была «вынуждена» продать братьев. Это подтверждал и ее презрительный тон во время нашей беседы, когда она говорила о них. Никакого сожаления о своем поступке Илайя определенно не испытывала. Однако, подробности о том, что произошло в Королевстве Кларин, рассказанные братьями, могли бы помочь мне заметить что-то еще…

– Почему? – спросила я. Все это время, пока я молчала, Грегорик так и не отвел от меня глаз, в которых плескался страх. И проблески надежды…

– Она снова продаст нас, – подал голос Астон. Я впервые слышала, чтобы он что-то говорил. И с трудом удержала прежнее выражение лица. На короткий миг мне даже показалось, что это говорит не сын Грегорика, а мой Лушка. Если внешне сходство между ними только угадывалось, то голоса были похожи, как две капли воды. – Госпожа Илайя говорит, что мы предали своего отца, когда стали рабами. И не достойны лучшей жизни, чем, – он запнулся, – принадлежать другим рабам…

Не знаю, что увидел на моем лице Грегорик, но он опустил голову и вжал ее в плечи. Я со свистом выпустила воздух из легких… Я немало знала о рабстве и тогда, когда считала себя дочерью Эдоарда. Но с тех пор, как выяснилось кто на самом деле мой отец, рабский ошейник вполне мог оказаться на моей шее, и я невольно стала интересоваться этой стороной моего возможного будущего. То, что я узнала о жизни рабынь изнутри, немного меняло картину, которая была в моей голове. Первая жена султана, несмотря на рабский ошейник на шее, могла очень многое. Ей было позволено даже казнить и миловать от имени своего супруга. Остальные жены и их дочери тоже имели достаточно прав и свобод. Однако чем ниже опускалась рабыня в иерархии султанского гарема, тем хуже было ее положение. Самыми бесправными были те несчастные, которых султан дарил своим рабыням.

В королевстве Кларин, скорее всего действовали такие же правила, но в зеркальном отражении. А значит Грегорик и Антос занимали в иерархии рабов самые нижние ступени. А если вспомнить, что старший брат принадлежал всего лишь наставнице Лунных сестер. Это не слишком высокая должность. И значит участь мальчишек оказалась еще незавиднее, чем я могла бы предположить…

А Илайя врала, что продала мальчишек, чтобы собрать деньги на первый взнос. Она просто хотела от них избавиться. Чтобы они не могли претендовать на трон Грилории. Уж лучше бы она убила их сразу, чем обрекать на такую жизнь!

– Я не отдам вас Илайе. – твердо пообещала я. Мой голос слегка хрипел, выдавая пережитые эмоции.

– А ваша сестра та еще гадина, – сочувственно вздохнул Веним, все это время просидевший молча, что совсем не было на него похоже. – Не понимаю, неужели Агор этого не видел? Он же инквизитор и способен видеть где правда, а где ложь…