Текст книги ""Фантастика 2025-181". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Ксения Баштовая

В сторону космоса мы сканер не направляем. Пока не решены задачи на Земле, рисковать зондом очень не хочется. В данный момент все наши усилия сосредоточены на приграничной зоне, и результаты нам совсем не нравятся.

– Похоже, наши шагающие танки лидеров коалиции не испугали, – озвучивает вполне очевидный вывод Ло. – Остается получить ответ на вопрос, почему? Если честно, в безрассудную глупость Генриха Пятнадцатого я не верю от слова совсем. Да и Уильямс с Сигизмундом далеко не идиоты, а князь Михай вообще не в счет – его мнение никому не интересно.

– Они собираются воевать дальше, это очевидно, – соглашается Шела. – Значит, на что-то лидеры коалиции рассчитывают, но пока совершенно не ясно, на что именно. На данный момент зонд не выявил ничего необычного. Всё те же броневики, танки, артиллерия и войска, причем в весьма впечатляющих количествах. И всё это непрерывным потоком движется к границе. Морфов тоже хватает. Пологов скрытности и маскировочных сфер вычислитель насчитал уже сотни, но ничего такого, чего бы мы не видели раньше, под ними нет.

– Сканирование приграничной зоны завершено, – докладывает Кан. – Вычислителю бота потребуется какое-то время для обработки собранных данных, но зонд может продолжить рейд уже сейчас. Следующие цели находятся в Западной Европе. Туда цепь ретрансляторов уже не дотянется, так что зонд пойдет в автономном режиме в стратосфере. А дальше – Северная Америка, район Великих озер. Новое полетное задание уже загружено. Приступаем?

– Тянуть смысла нет, – глядя на сменяющие друг друга изображения на тактической голограмме, отвечает Ло.

– Команда на исполнение прошла, – сообщает инженер. – Связь с зондом будет потеряна примерно через четыре минуты.

***

Кейра Гуша разбудило чувство опасности. Несколько секунд он не мог понять, что происходит. В его комнате, а точнее, в камере, царили темнота и ночная тишина. Из небольшого зарешеченного окна под самым потолком пробивались лишь слабые отблески лунного света.

Ощущение было странным. На самом деле, ему самому вроде бы ничего не угрожало, но вокруг определенно что-то происходило. Что-то способное серьезно повлиять на его судьбу, причем уже очень скоро. Гуш встал с кровати и подошел ближе к окну, но ничего, кроме кусочка темного неба с тремя огоньками не слишком ярких звезд за ним видно не было.

Без привычных конструктов, сопровождавших его всю сознательную жизнь, кейр Гуш чувствовал себя голым. Увы, все артефакты у него изъяли, и доступ к ним он получал лишь ненадолго и только под контролем целой толпы хорошо вооруженных местных, среди которых нашлось немало людей, владеющих управлением скрытой силой. Ни к нему, ни к полковнику Хагу аборигены не испытывали ни капли доверия, не говоря уже о симпатии или хотя бы сочувствии. Их использовали, заставляя делиться знаниями, но не более того. В чем-то местных можно было понять. Потомков тех, кто вверг их планету в новое средневековье, любить им совершенно не за что.

За дверью камеры и на улице по-прежнему было тихо. Если бы охрана объекта поднялась по тревоге, он бы обязательно это услышал. Конструкты конструктами, но и без них Гуш оставался кейром, и связь со скрытой силой у него сохранялась. Ничего по-настоящему серьезного он предпринять не мог, но такие базовые вещи, как способность в некоторых пределах обострять свой слух и зрение никуда от него не делись. Вот только сейчас всё это помочь ему не могло. Вокруг не происходило ничего необычного. Вернее, происходило, но никакими внешними эффектами не сопровождалось.

Гуш вновь опустился на кровать, закрыл глаза и сосредоточился на анализе внутренних ощущений. Разобраться в них оказалось непросто. Чувство опасности всегда считалось очень специфической способностью. Оно в нужный момент предупреждало хозяина об угрозе, но лишь немногие кейры могли хотя бы приблизительно распознать её характер. Несколько проще обстояло с направлением, откуда исходила угроза. Его определить, было намного легче.

Именно на этом кейр Гуш и пытался сконцентрироваться, но ситуация серьезно осложнялась тем, что прямой угрозы он не ощущал. Тем не менее чувство опасности почему-то сработало и продолжало держать его мозг в тонусе своими сигналами. Окружающая ночная тишина способствовала сосредоточению, и постепенно Гуш начал различать в своих ощущениях некие важные оттенки. Он попытался отрешиться от всего постороннего и сфокусироваться только на направлении, с которого пришло нечто, заставившее его проснуться. Получилось это не сразу, но секунд через двадцать его восприятие трансформировало неопределенные сигналы чувства опасности во что-то гораздо более конкретное.

Кейр Гуш лежал на узкой и довольно жесткой кровати, но не ощущал дискомфорта. Он вообще ничего не чувствовал. Тактильные ощущения полностью отключились, зато до предела обострилось некое внутреннее зрение, с помощью которого он наконец уловил то, о чем так упорно пыталось сказать ему чувство опасности, почему-то сработавшее не по своему прямому назначению.

Откуда-то сверху, из темного неба над крышей дома, ставшего его временной тюрьмой, на Гуша пристально смотрел бездушный, но очень внимательный глаз, медленно перемещающийся в черноте и безмолвии ночи. В какой-то момент у Гуша мелькнула мысль, что это третья сила, разгромившая объединенный флот Республики и Державы, всё-таки нашла на поверхности планеты двух выживших участников отгремевшего сражения. Однако угрозы от этого взгляда он по-прежнему не чувствовал. Тот, кто отправил сюда этот летающий глаз, не замышлял против него ничего плохого, но его появление здесь действительно могло изменить их с полковником судьбу.

Гуш не сомневался, что летающий шпион видит не только его, но и всё, что происходит вокруг. Наверняка он уже успел подробно рассмотреть и гигантский обломок линкора, обнесенный кольцевой стеной укреплений, и выросший вокруг него полевой лагерь, больше напоминающий небольшой поселок, и, конечно, импровизированную тюрьму, где аборигены содержат ценных пленников, из которых так удобно вытягивать информацию, столь необходимую для успешного разграбления и освоения упавших с неба богатств.

***

– Зонд в зоне действия ретрансляторов, – бесстрастно докладывает вычислитель, и мы дружно разворачиваемся к тактической голограмме, куда уже начинают выводиться данные, собранные нашим летающим разведчиком.

– Вот он! – азартно выкрикивает Кан, указывая на объемное изображение зарывшегося в грунт огромного обломка боевого корабля Республики.

– Местные нас опередили, – негромко произносит Ло, и в её голосе я не слышу совершенно никакого энтузиазма по поводу увиденного. – Судя по этой картинке, обломки линкора они нашли достаточно давно, и теперь планомерно извлекают оттуда всё, что уцелело при падении.

– Пожалуй, даже слишком планомерно, – добавляет успевший рассмотреть подробности Кан. – И я бы сказал, с вызывающим удивление знанием дела. Нигде не видно следов грубого демонтажа, чего вполне можно было бы ожидать от людей, абсолютно не разбирающихся в нашей технике. Все изъятые блоки извлечены аккуратно и с минимумом повреждений. Если что-то требовалось вскрывать, то почти везде это делалось именно там, где и следовало. Уверен, что не ошибусь, если скажу, что местным помогал некто, достаточно много знающий об устройстве боевых космических кораблей.

– Кому-то из команды удалось выжить? – высказывает предположение Тапар.

– Исключено, коллега, – отрицательно качает головой Кан. – Судя по траектории падения и характеру повреждений, пережить проход через атмосферу и удар о поверхность никто из членов экипажа не мог.

– Тогда кто? – разворачивается к инженеру Шела.

– Не знаю, – пожимает плечами Кан, – но факты говорят о том, что местным кто-то помогает.

– Зато я знаю, – неожиданно произносит Ло. – Вычислитель, изображение из четвертого окна на передний план.

Перед нами разворачивается изображение спящего человека. В комнате, где он находится, судя по всему, темно, но картинка реконструирована вычислителем, и мы видим его лицо во всех подробностях.

– Я его знаю, – негромко продолжает десантница. – Но чтобы не было никаких сомнений, прибегнем к помощи техники. Вычислитель, проведи идентификацию личности и анализ статуса этого человека.

– Это полковник Хаг, – ответ следует без малейшей задержки. – На момент начала вашей операции по высадке на третью планету он командовал эскадрой прикрытия системы. Текущая должность и звание неизвестны. Судя по косвенным признакам, в данный момент находится в плену у захвативших его местных жителей.

– По каким признакам?

– Отсутствие в комнате, где он содержится, какого-либо оружия и экипировки. Там есть только местная одежда. Дверь заперта снаружи, возле нее выставлена охрана. Само здание тоже тщательно охраняется.

– Он единственный пленный?

– Нет. В лагере есть ещё один человек с аналогичным статусом.

Вычислитель открывает в объеме тактической голограммы ещё одно окно, и перед нами появляется новое изображение лежащего на кровати человека. Его глаза закрыты, но, судя по всему, он не спит. Все мышцы пленника предельно расслаблены, однако его лицо выражает предельную сосредоточенность.

– Кейр Гуш, – потрясенно произносит Тапар. – Тоже командующий эскадрой, но уже нашей. Как это возможно? Уж он-то вряд ли мог оказаться на борту вашего линкора.

– Узнаем, когда вытащим оттуда их обоих, – без тени сомнений отвечает Ло. – Кан, Тапар, делайте что хотите, но через неделю у нас должно быть транспортное средство, способное доставить в Северную Америку как минимум двух бойцов в полной экипировке. Если для этого потребуется разобрать на трофеи все укрепрайоны Каиновой чащи и Змеиного леса, значит мы это сделаем. Приказ ясен?

– Ясен, – почему-то первым отвечает не Кан, а Тапар, который, вообще-то, приказы Ло выполнять не обязан. Инженер же, в отличие от тайкуна, молчит и о чем-то напряженно размышляет.

– Кан? – подождав пару секунд, требует ответа десантница.

– Ло, а не слишком ли мы торопимся? – опередив инженера, спрашивает Шела. – Не зная, что происходит в космосе, планировать такую операцию очень рискованно. Одно дело небольшой зонд, очень хорошо и даже избыточно защищенный маскировочными полями, и совсем другое – довольно крупный летательный аппарат, наспех собранный из непонятного хлама полуторавековой давности. С высокой вероятностью он не долетит до цели, даже если технически будет на это способен. Его просто собьют выстрелом с орбиты.

– Я и не предлагаю лететь на древнем хламе, – парирует возражения Шелы Ло. – На то и есть способности Сергея, чтобы как можно надежнее защитить транспорт от обнаружения. Я потому и говорю о неделе, а не о паре дней, что понимаю необходимость серьезной подготовки.

– Чтобы эффективно защитить летательный аппарат, неплохо бы знать, с какими именно угрозами ему предстоит столкнуться, – я подключаюсь к обсуждению на стороне Шелы. Излишний риск при перелете через океан мне тоже совсем не нравится.

– Ло, они правы, – неожиданно поддерживает нас Тапар. – Летающую машину коллега Кан соберет, и я ему в этом помогу, но разведку зоны высоких орбит нужно провести обязательно. Без этого полет в западное полушарие превратится в откровенную авантюру, а я очень не хочу, чтобы тебя и ещё кого-то из нас испарили залпом из космоса.

– Хорошо, будет вам разведка, – неохотно соглашается Ло, бросив недовольный взгляд на Кана, который так ничего и не ответил на её приказ. – Но только прямо сейчас. Мы и так потеряли слишком много времени.

– Мне потребуется около часа на профилактическое тестирование всех систем и подзарядку энергонакопителей зонда, – на этот раз Кан отвечает мгновенно. – А для этого его нужно вернуть на базу. К тому же неплохо бы, чтобы Сергей проверил своими методами работу модифицированных модулей.

– Не затягивайте с этим, – коротко кивает Ло. – Я буду у себя. Сообщите, когда закончите.

***

Зонд мы проверили очень тщательно. Кан чуть ли не обнюхал каждый узел и прогнал аппарат через все возможные тесты, а я с помощью Хитреца и ключа артефактора посмотрел структуры кристаллических решеток процессоров и резонаторов, недавно подвергшихся модификации скрытой силой. Свой первый боевой вылет зонд пережил вполне достойно. Впрочем, экстремальным нагрузкам он при этом не подвергался, а вот то, что ему предстоит в ближайшее время, будет намного сложнее и опаснее.

– Старт по готовности, – голос Ло звучит спокойно, но в её глазах я вижу внутреннее напряжение.

– Начали, – негромко произносит Кан, и зонд свечой уходит в небо.

На нижней границе стратосферы инженер переводит его в горизонтальный полет. Пытаться вывести разведывательный аппарат в космос лучше подальше от нашей базы, но в радиусе действия систем связи.

– Зонд в точке два. Начинаю вертикальный подъем, – докладывает инженер. – На какой высоте включать сканер?

Это не такой простой вопрос, как кажется на первый взгляд. Противник может засечь сканирующее излучение, а может и не засечь. Мы не знаем реальных возможностей тех, кто разгромил эскадры Республики и Державы. Известно лишь то, что эти возможности весьма велики, а значит, готовиться следует к худшему.

Чем выше зонд поднимется, не включая сканера, тем больше может успеть увидеть до своей гибели, когда всё-таки его включит. Однако, если его собьют ещё до включения, то мы не увидим вообще ничего.

– Включим на пятидесяти километрах, – принимает решение Ло. – Начинаем с десяти процентов с постепенным выводом на полную мощность.

– Принято.

На несколько десятков секунд в общем зале, переоборудованном в пункт управления полетом, повисает напряженная тишина.

– Прошли стратосферу, – докладывает Кан. – Включаю сканер. Мощность десять процентов.

Сканер сейчас работает только на верхнюю полусферу. То, что происходит на земле под взлетающим зондом, нас не интересует. А вот наверху открывается очень интересная картина. Зона высоких орбит изобилует обломками разных размеров. Никаких маскировочных полей у них, само собой, нет, поэтому даже при работе сканера на низкой мощности они видны во всех подробностях.

В отдельном окне тактической голограммы одно за другим появляются названия погибших кораблей, чьи обломки вычислителю удается идентифицировать. Кулаки Ло непроизвольно сжимаются. Список длинный, и, судя по всему, многие названия являются для десантницы далеко не просто набором абстрактных символов.

– Восемьдесят пять километров. Прошли мезосферу, – сообщает инженер. – Мощность двадцать.

Обломков мы теперь видим больше, и скорбный список потерь флота Республики продолжает пополняться. К нему добавляются корабли Державы под условными названиями. Похоже, эскадры шли в бой вместе, хотя потерянных вымпелов тайкунов в списке заметно меньше.

– Высота сто сорок. Формально уже космос, а реально ещё термосфера. Тридцать процентов.

Планеты, спутники, астероиды, кометы… При желании все эти небесные тела естественного происхождения можно рассмотреть в деталях, однако зонд здесь не за этим. Искусственных объектов вокруг тоже хватает, но все они мертвы, причем уже достаточно давно. Не видим мы главного – активных целей.

– Тысяча километров. Проходим экзосферу. Мощность пятьдесят процентов.

Если в зоне высоких орбит и есть корабли чужих, то пробить их маскировочные поля сканер зонда не в состоянии. Однако есть и приятная новость. Зонд вышел в ближний космос, и он пока цел, а значит, и наши маскировочные поля со своей задачей вполне справляются.

– Пять тысяч километров. Семьдесят процентов мощности, – продолжает озвучивать свои действия Кан. – Есть косвенные признаки противодействия сканированию! Анализ аномалий в флуктуациях гиперполя и эманациях темной энергии продолжается.

На тактической голограмме появляются два обширных бледно-желтых пятна – области вероятного нахождения источников аномалий. Это не обязательно корабли противника, но сканирующее излучение проходит через отмеченные области, частично рассеиваясь, и это рассеивание происходит не совсем так, как должно быть по расчетам. Отклонения минимальны, на грани чувствительности сканера, однако они есть, и вычислитель способен их выделить из потока поступающих данных.

– Высота двенадцать тысяч. Экзосфера пройдена. Восемьдесят процентов! – голос Кана начинает звенеть от напряжения. – Есть локализация целей! Природа их маскировки идентификации не поддается, но её границы определены достаточно точно.

Аморфные бледно-желтые пятна на тактической голограмме сжимаются в почти правильные сферы и становятся ярче.

– Ну же, покажитесь, уроды, – шепотом произносит Ло.

Её сильные, но изящные пальцы сжимаются в кулаки и вновь разжимаются. Будь у нее под рукой пульт управления пусками противоорбитальных ракет, она бы уже, наверное, вовсю давила на кнопки или сенсоры. Увы, ни пульта, ни самих ракет у нас нет. Зато есть зонд, и терять его мне очень не хочется.

– Нужно остановиться, – громко предлагаю я.

– Сейчас?! – Ло с непониманием смотрит на меня, а Кан что-то нажимает на виртуальной клавиатуре, и зонд прекращает набор скорости.

– Мы засекли две неизвестные цели. Скорее всего, это корабли той силы, которая не пропустила к нашей планете объединенный флот Республики и Державы, но если мы продолжим увеличивать мощность сканирования или приблизимся к этим объектам, зонд могут обнаружить, и мы потеряем шанс узнать сколько ещё кораблей противника находится в зоне высоких орбит. Нужно остановить увеличение мощности сканера и сделать несколько витков вокруг Земли в автономном режиме.

– Поддерживаю, – почти сразу произносит Кан. – Так мы получим более полную картину.

– Но не увидим, кто именно нам противостоит, – возражает Ло. – Информация в любом случае будет неполной.

– Сначала орбитальные витки, потом увеличение мощности и сокращение дистанции, – предлагает компромисс Шела.

– Разумно, – коротко соглашается Тапар, и Ло молча кивает.

– Полетное задание передано зонду, – докладывает инженер. – Запускаю на исполнение. Сканер на восьмидесяти процентах мощности… Есть новые цели!

Желтые отметки на тактической голограмме множатся с пугающей быстротой. Зонд совершает виток за витком, сохраняя высоту, но постепенно смещая орбиту, чтобы получить цельную картину околоземного пространства. И картина вырисовывается, мягко говоря, невеселая.

– Сколько же их… – потрясенно качает головой Тапар.

– На данный момент сто восемь целей, коллега, – отвечает Кан, которого увиденное тоже совсем не радует. – Целая сеть, выстроенная вокруг планеты. Боюсь, если Держава и Республика вновь совершат попытку прорваться к Земле, их ждет очень неприятное открытие.

– Сеть орбитальной блокады, – задумчиво произносит Шела. – Но зачем? Сергей, что им от вас могло понадобиться?

– Возможно, то же, что и вам, – я демонстративно пожимаю плечами. – Не вам лично, конечно, а Державе и Республике. Ведь не просто так ваш десантный бот и летающий голем группы Тапара одновременно оказались в небе над Змеиным лесом. Земля – зона аномалий, где сошлись развивающаяся техническая цивилизация и скрытая способность людей управлять темной энергией. Судя по всему, эта гремучая смесь заинтересовала не только вас.

– Но они просто висят на высоких орбитах и блокируют доступ к планете! – возражает Ло. – Хотя давно могли бы спуститься на поверхность, переловить всех ваших морфов и отправить их на опыты. Если ты прав, то почему они этого не делают?

– Ло, откуда же мне знать? – я примирительно улыбаюсь. – Ты слишком многого хочешь от простого деревенского охотника, которому случайно повезло в детстве обрести способности морфа.

– Мы должны понять, кто или что они такое, – твердо произносит десантница и поворачивается к Кану. – Сколько кораблей противника насчитал вычислитель?

– Сто двадцать четыре. За два последних витка зонда вокруг планеты количество не изменилось.

– Вывести сканер на полную мощность!

– Выполняю.

Картинка на тактической голограмме меняется. Ближайшая к зонду желтая сфера стремительно сжимается, и на её месте возникает обведенная красным контуром отметка корабля, явно не имеющего никакого отношения ни к кибам, ни к тайкунам. В отдельном окне появляется его крупное объемное изображение. Плавные изогнутые линии и ни одного острого угла. Продолговатый корпус словно оплетают нити разной толщины, концы которых медленно колыхаются, как будто это никакой не корабль, а экзотическая рыба в аквариуме. И что самое неприятное, всё больше этих нитей вытягиваются в сторону зонда.

– Сильное давление на маскировочное поле, – скороговоркой докладывает Кан. – Быстро нарастает.

– Выключить сканер! – немедленно реагирует Ло. – Маневр расхождения с целью!

– Уже сделано, но, похоже, поздно, – отвечает Кан. – Плотность сканирующего излучения продолжает расти. Я вообще не понимаю, как маскполе ещё держится… Всё, поле пробито!

Дальше события развиваются очень быстро, практически мгновенно. Сканер отключен, и мы не видим, что происходит в космосе, но бегущие по виртуальным экранам строки телеметрии вдруг разом исчезают, и в зале раздается бесстрастный голос вычислителя:

– Связь с зондом потеряна.

– Может, помехи? – неуверенно предполагает Тапар.

– Вряд ли, коллега, но минут через десять всё станет ясно, – отвечает Кан. – На случай полного подавления связи предусмотрена программа возвращения зонда на Землю в автономном режиме. Если за это время он не выйдет в точку с установленными координатами, значит, разведчик потерян.

Десять минут проходят быстро, но Кан, глядя на свой экран, лишь отрицательно качает головой.

– Хороший был зонд, – мрачно произносит Ло. – Спасибо, хоть погиб не зря. Мы столько информации собрали, что разбираться с ней теперь неделю будем.

– У меня есть для вас не самая приятная новость, – неохотно сообщает Кан.

– Что, опять? – Ло возмущенно изгибает бровь.

– Когда зонд сканировал приграничную зону и территории стран коалиции, мы исходили из того, что противодействовать ему будут местные морфы и техники с их личными умениями и артефактами полуторавековой давности. Однако позже мы обнаружили обломки линкора и установили, что его очень грамотно разграбили местные, которых, судя по всему, консультировали полковник Хаг и кейр Гуш. Так вот, я поставил вычислителю задачу, и он недавно закончил необходимые расчеты. Если современные генераторы маскировочных полей, изъятые из обломков линкора, успели добраться до Европы вместе с людьми, обученными ими пользоваться, то, вполне возможно, при сканировании мы пропустили что-то очень важное. Возможно, именно то, что содержит в себе ответ на вопрос, почему лидеры коалиции не испугались наших шагающих танков.

– Умеете вы поднять настроение, коллега, – качает головой Тапар.

– Хуже всего, что зонда больше нет, и повторить разведку мы не сможем, – делает неутешительный вывод Ло.

– Ну, почему же… – неожиданно возражает Тапар. – Есть ведь ещё остатки летающего голема моей группы. Конструкт наблюдения там стоял довольно мощный, и если Сергей с ним поработает…

Договорить тайкуну не дают. Устройство связи на моем поясе издает характерный писк, сообщая о приеме срочного сообщения.

– Кто там ещё? – с досадой в голосе интересуется Ло.

Не небольшом экране высвечивается имя отправителя и текст. Это устройство я использую публично, так что собрано оно из фрагментов старой техники кибов и скупленных нами довоенных электронных компонентов. Вопреки ожиданиям, пишет не кто-то из моего ближнего окружения, а лично граф Волжский, и, прочитав первые строки, я решаю, что сообщение стоит озвучить вслух.

– Барон, три часа назад войска коалиции вновь перешли границу и стремительно продвигаются вглубь нашей территории. На севере и юге идут тяжелые бои. Наши армии отступают, но отход пока контролируемый. В центре ситуация намного хуже. Там назревает настоящая катастрофа. Враг осуществил глубокий прорыв, и закрыть его нечем. На этом участке действует какое-то особое подразделение противника, перед которым буквально рассыпаются все наши оборонительные рубежи. Началась новая война, и как ваш сюзерен, я передаю вам волю императора. Вам предписано немедленно прибыть в Москву вместе со всеми людьми и боевой техникой, имеющимися в вашем распоряжении. Сейчас там готовится к выступлению на фронт Первый полк императорской гвардии. Вам приказано во взаимодействии с ним уничтожить особый отряд противника и предотвратить прорыв врага к столице.

– Как же не вовремя! – с досадой в голосе произносит Кан, прервав возникшую после моих слов паузу.

– Война – это всегда не вовремя, – невозмутимо отвечает неожиданно полностью успокоившаяся десантница. – Кан, Тапар, задача создать транспортное средство, способное быстро доставить нас в Америку, остается в силе. Над новым зондом тоже подумайте, но немного позже. А в остальном вам придется действовать по обстоятельствам.

Ло резко встает и переводит взгляд на нас с Шелой.

– Ну что сидим, ваши милости? – на её лице появляется хорошо знакомая нам легкая усмешка. – Приказ императора сам себя не выполнит.