Текст книги ""Фантастика 2025-181". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Ксения Баштовая

Глава 8

Армия вторжения наконец-то вновь пришла в движение. На ликвидацию последствий атаки диверсантов потребовалось немало времени, и теперь от идеи выйти на подступы к Динино до темноты пришлось отказаться.

Виконт Олег Волжский старался не смотреть на последствия мощных взрывов, произошедших прямо в центре армейской колонны. Тела погибших уже убрали, но делали это весьма поспешно, и воображение Олега с легкостью дорисовывало недостающие детали массовой гибели солдат барона Шваба.

– Ваша милость, всё могло бы быть гораздо хуже, – негромко произнес Шкворин, недавно нагнавший виконта и уже некоторое время ехавший рядом с ним.

– Вам удалось что-то выяснить? – Олег был рад возможности отвлечься от мрачных мыслей.

– Немногое, но то, что удалось узнать, позволяет надеяться, что наши худшие опасения не оправдались. Судя по всему, в руки барона Самарова не попали артефакты и оружие с упавших в Каиновой чаще летательных аппаратов. Во всяком случае, в этом нападении они точно не применялись.

– Откуда такая уверенность?

– Позвольте, ваша милость, я расскажу всё по порядку. Барон Самаров сумел преподнести нам всем очень неприятный сюрприз. Ни ваш отец, ни барон Шваб, ни, тем более, я не знали, что в его распоряжении есть настолько сильный и хорошо подготовленный морф.

– Два морфа, – поправил Шкворина Олег. – Вы же сами докладывали мне, что диверсантов было двое.

– Второй всего лишь осуществлял прикрытие. Я даже не уверен, что это морф, а не техник с очень хорошим снаряжением. В любом случае, действовал он на вторых ролях, и без нашего главного фигуранта точно не смог бы нанести армии барона Шваба столь ощутимый ущерб.

– Потери настолько велики?

– В масштабах всей армии их нельзя назвать катастрофическими, но потеря в самом начале кампании почти десяти процентов артиллерии и существенной части боезапаса – это достаточно болезненный урон. Добавьте к этому почти четыре десятка погибших солдат и множество раненых, и картина станет ещё более неприятной. Но мы отвлеклись, ваша милость, позвольте я продолжу.

Виконт в ответ лишь молча кивнул, и сильнейший морф его отряда вернулся к прежней теме:

– Давайте сначала закончим со вторым диверсантом, раз уж о нем зашла речь. Нам так и не удалось установить, какой природы маскировку он использовал, но в любом случае, она у него была очень качественной. И это единственное, в чем он смог сравниться с лидером этой пары. Оружие он использовал неплохое, но вполне заурядное. Обычный пистолет-пулемет, если не считать той особенности, что при стрельбе длинными очередями он почему-то совершенно не давал осечек.

– И никакой магии?

– Абсолютно. Только обычные пули, хорошая маскировка и прекрасная физическая подготовка. Угнаться за ним людям Шваба было очень непросто.

– А что известно о главном диверсанте?

– Одновременно многое и почти ничего. Он точно морф, причем очень сильный, но обычным огнестрелом тоже не пренебрегает. В бою диверсант применял, как минимум, четыре вида оружия. Первое и самое понятное – это автомат, использующий при стрельбе девятимиллиметровые патроны СП-5. Второе – небольшой конструкт тайкунов, которым диверсант вырубил Стаса и Руслана. Что-то вроде гранаты, выдающей разовый ментальный всплеск, приводящий к потере сознания незащищенным человеком. Щиты у наших морфов к тому моменту уже не работали, так что противостоять этому воздействию они ни смогли.

– А щиты бы помогли?

– Трудно сказать. Они, конечно, больше рассчитаны на отражение физических атак, но ментальные тоже могут ослабить. Вообще, ментальные артефакты – большая редкость. Вернее, встречаются они не реже остальных, но научиться с ними работать очень сложно. Мало у кого это получается, а даже если что-то удается сделать, результат, как правило, не оправдывает ожиданий.

– Неприятный противник.

– Полностью согласен, ваша милость. Очень неприятный. Третий вид примененного им оружия идентифицировать не получилось. Именно с его помощью диверсант взорвал фургоны с боеприпасами и уничтожил безоткатную пушку. А вот броневик ему сжечь не удалось. Броня выдержала попадание, и машина получила лишь незначительные повреждения, а экипаж – легкие ожоги, да и то по собственной неосторожности. Это единственное, что дает нам некую зацепку. Думаю, если бы в руках диверсанта находилось оружие, найденное в местах падения аппаратов чужих, броня бы точно не устояла.

– Пожалуй, соглашусь, – глядя на едущий метрах в пятидесяти впереди броневик, ответил виконт, – но вы говорили, что диверсант применял и четвертый тип оружия.

– Да, ваша милость. Четвертым был вот этот конструкт, – Шкворин извлек из седельной сумки и протянул Олегу поврежденный жезл с желтоватыми кристаллами в навершии. – Когда диверсант открыл огонь по колонне, Стас дал Руслану очень точное целеуказание, и врага спасло только какое-то звериное чутьё. Тем не менее его зацепило взрывом и, видимо, достаточно сильно, раз он был вынужден срочно отступить, даже не попытавшись подобрать поврежденный конструкт.

– Тем не менее это не помешало ему прорваться к лесу, чуть не убив Стаса и Руслана, а заодно уничтожив один весьма ценный артефакт и захватив другой. Фактически эту пару морфов мы потеряли. Толку от них теперь…

– Зато они живы, ваша милость, – возразил Шкворин. – И это ещё один штрих, говорящий о том, что барон Самаров всё ещё сохраняет надежду решить дело миром. Думаю, диверсанты получили приказ без крайней необходимости не убивать людей вашего отца, иначе Руслан и Стас были бы уже мертвы.

– Да, такой вариант возможен, – задумчиво произнес Олег, продолжая рассматривать трофейный артефакт. – Скажите, Илья, вам ведь знаком этот конструкт? Или мне просто так кажется?

– Знаком, ваша милость, – почтительно склонил голову Шкворин. – Уверяю вас, это очень редкий и ценный артефакт. Ну, по крайней мере, он таким был. Насколько мне известно, последние лет пять он принадлежал шевалье Слуцкому.

– Слуцкий? – Олег напряг память, пытаясь вспомнить то немногое, что знал об аристократах, обитавших в городе барона Самарова. – Я слышал эту фамилию. Кажется, он как-то связан с криминальным крылом немецкой диаспоры… Точно. Глава тайной службы барона Шваба упоминал, что уже практически держит его в руках. И что же? Получается, Слуцкий и есть этот диверсант?

– Не совсем так, ваша милость. На данный момент Слуцкий мертв, это установлено совершенно точно, как мертв и его слуга, тоже обладавший способностями морфа и умевший обращаться с этим жезлом. При этом есть достоверная информация, что убил их обоих некий оперативник Особой канцелярии Сергей Белов. Заметьте, это тот же человек, который выявил и захватил агентов тайной службы барона Шваба, готовивших сдачу нам без боя деревни Кисловка.

– Считаете, здесь действовал тоже он?

– Вполне возможно. В пользу этой версии говорят почти все факты, но кое-что всё-таки не сходится. Наши агенты утверждают, что Белов обладает лишь слабыми способностями морфа, а те возможности, которые продемонстрировал нам диверсант, слабыми уж точно не назовешь.

* * *

Теоретически мы можем и дальше продолжать диверсионную деятельность, но при сложившемся раскладе это представляется не самым разумным решением. Я и так едва ушел из расставленной на нас ловушки, хоть и знал о ней заранее. К тому же модифицированных патронов у меня осталось всего два, а жезл школы Грозы утрачен в бою, так что воевать мне теперь практически нечем.

– Ты в порядке? – внимательно оглядывая меня, спрашивает Шела, когда мы встречаемся в указанной Ло точке. – Когда ты упал и так и остался лежать, я всерьез испугалась, что ты уже не сможешь подняться.

– Вы с Ло нашли очень правильные слова, – на моем лице сама собой возникает легкая улыбка, – Каждая по-своему, но вы обе буквально выдернули меня оттуда. Ло заставила встать, а ты влила в меня силы, чтобы бежать дальше. Откуда ты знаешь эту фразу из «Книги джунглей»?

– Пока ты развлекался в городе, я отсиживалась в пустующем домике рыбаков на берегу реки, – глядя чуть в сторону, отвечает Шела. – Делать там было решительно нечего, и я вспомнила, что ты часто цитировал эту сказку. Даже для нашей легенды фразу оттуда взял. Мне стало интересно, и я попросила вычислитель найти её в архивах данных, выкачанных из вашей сети полтора века назад. Хорошая сказка. У нас для детей пишут совсем по-другому. Знаешь, мне действительно жаль, что война наших предков с иншерами не обошла стороной вашу планету.

– Что было, того уже не исправить, – неожиданно вмешивается в наш разговор Тапар. – Той войны вообще могло не быть. Нашим цивилизациям по большому счету и делить-то нечего, кроме узкого слоя пространства внутри барьера, а это не тот повод, из-за которого стоит убивать друг друга. Мы ведь до сих пор так и не смогли точно установить, с чего всё началось.

– Да. Тогда мы все проиграли, и Империя, и иншеры, и Земля – соглашается с Тапаром Ло. Но наши цивилизации сохранились, а здесь всё рухнуло в средневековье, пусть и с остатками старых технологий и знаний. Я не снимаю с нас вины, но Тапар прав, сейчас уже ничего не изменишь.

Я молчу. Не потому, что мне нечего возразить Ло и Тапару. Мне есть что сказать, но для этого ещё не пришло время. Конечно, старую земную цивилизацию уже не вернуть, по крайней мере, в том виде, в котором она встретила начало Чужой войны, однако исправить можно очень многое, чем я и собираюсь заняться, вот только сообщать об этом союзникам пока рано.

Разговор затухает сам собой, и дальше мы идем молча. Армия вторжения за нашей спиной поспешно приводит себя в порядок и скоро вновь начнет движение к Динино. Нам тоже пора туда возвращаться, это ясно всем и даже не требует обсуждения.

Обратный путь не подбрасывает нам новых сюрпризов. Воздушная разведка – очень полезная штука, когда ты стремишься избежать нежелательных встреч, а два всадника всегда обгонят армию, вынужденную подстраиваться под невысокий темп движения тяжелых фургонов с припасами и артиллерийских орудий на конной тяге.

На подходе к Динино голем Тапара вновь обнаруживает небольшой отряд разведчиков барона Шваба, наблюдающих за подготовкой поселка к обороне и за трактом, ведущим к нему со стороны города. На этот раз у нас нет никаких причин их игнорировать. Вряд ли эти лазутчики смогут рассказать нам что-то полезное, но если их ликвидировать или взять в плен, то и своему начальству они тоже уже ничего не доложат.

По меркам нашего баронства разведчики неплохо экипированы. Среди них есть техник со сканером, а вот морфа не видно. Похоже, со специалистами этого профиля у нашего восточного соседа дела действительно обстоят не лучшим образом.

Убивать лазутчиков нет никакого смысла. Я трачу немного времени на зарядку мины тайкунов и под пологом скрытности приближаюсь к противнику на расстояние броска. Шела прикрывает меня, находясь в десятке метров позади. Шпионов четверо, и находятся они в разных местах. Одна пара следит за западными воротами, а вторая осторожно перемещается вокруг поселка, изучая сильные и слабые стороны нашей обороны. С этих двоих мы и начинаем.

Мина срабатывает штатно, и люди барона Шваба почти бесшумно падают на землю. Тащить их на себе мы, естественно, не собираемся. На это есть бойцы подполковника Горского или стражники Левандовского. Оставляем шпионов отдыхать и движемся за второй парой. С ней тоже никаких сложностей не возникает. Нападения с тыла лазутчики не ждут, да если бы и ждали, заметить наше приближение у них в любом случае не было никаких шансов.

В Динино мы заходим через западные ворота. За время нашего отсутствия здесь многое успело измениться. Блокпост напротив входа превратился в небольшую крепость из старых кирпичей, камней, бревен и мешков с землей. Внешняя стена тоже значительно усилена. В отличие от Коробово или Александровки, здесь она частично сложена из ещё довоенных бетонных блоков и плит. На весь периметр, как в городе, этих материалов не хватило, но даже там, где стена сделана из дерева, частокол заметно выше и крепче, чем в моей деревне. На пущенной поверху колючей проволоке здесь тоже явно не экономили.

Конечно, серьезного обстрела деревянный частокол не выдержит, но какой-то защитой он послужить может. К тому же ополченцы и привлеченные к работам жители активно укрепляют наиболее слабые участки стены дополнительными земляными насыпями. Впрочем, все эти меры могут разве что несколько отсрочить захват поселка армией барона Шваба, имеющей подавляющее превосходство в артиллерии, не говоря уже о трёх броневиках и морфах графа Волжского, о возможностях которых нам известно не так уж много.

За обездвиженными лазутчиками майор Левандовский немедленно отправляет своих стражников. Допрашивать их тоже будут его люди, мне сейчас не до этого. До подхода армии Шваба остается совсем немного времени. Не думаю, что они решатся на ночной штурм, но с восходом солнца нас точно решат испытать на прочность, а удивить противника мне пока нечем.

Левандовский отвлекать меня от дел не пытается, а вот беседы с подполковником мне избежать не удается. Отчитываться я перед ним не обязан, но портить отношения с командующим обороной прямо перед предстоящим сражением – откровенная глупость. Приходится идти к нему в штаб и докладывать о результатах нашего рейда.

Как выясняется уже в начале разговора, о нападении на колонну противника и нескольких сильных взрывах в её центральной части Горский уже знает. Пока мы гонялись за лазутчиками Шваба, в Динино успел вернуться с докладом один из разведчиков, наблюдавших за продвижением армии вторжения.

– Как вам это удалось, лейтенант? – Горский смотрит на меня с интересом, но несколько свысока, ни на секунду не забывая о разнице в наших званиях и положении на социальной лестнице. – Насколько я знаю, ничего кроме автоматов и пары гранат у тебя и твоей напарницы с собой не было. Ну не гранатами же ты колонну закидывал.

– Вы правы, господин подполковник, гранаты мы не использовали.

– Тогда что?

– Боевой жезл тайкунов, доставшийся мне в качестве трофея во время освобождения дининских караванщиков, захваченных лихими людьми.

– Даже так? – Горский явно удивлен. – А мне говорили, что способности морфа у тебя довольно слабые. Похоже, это не вполне соответствует действительности, раз тебе подчинился конструкт высокого ранга. Или жезл использовала твоя напарница? Её имя Шела, верно?

– Да, господин подполковник. Но жезл использовал я. У меня действительно не слишком сильный дар морфа, но у него есть особенность – я умею устанавливать контакт с высокоранговыми артефактами тайкунов. Не со всеми, конечно, но в данном случае это сработало. Использовать жезл в полную силу я, к сожалению, не смог, но и того, что получилось, оказалось достаточно для подрыва боеприпасов, перевозившихся в грузовых фургонах.

– Ты сможешь это повторить? – чуть подается вперед Горский.

Я его прекрасно понимаю. С артиллерией у защитников Динино всё очень плохо. Единственный миномет вряд ли сможет долго противостоять огневой мощи сил вторжения.

– С этим жезлом ничего уже точно не получится. Его разбило осколками, когда я попал под ответный огонь противника. Мне очень повезло, что я смог уйти оттуда живым.

– Сработал защитный амулет?

– Да. Силовой щит. Не слишком сильный, но на отражение попаданий нескольких осколков его хватило.

– Мне нужно знать твои планы, лейтенант. Вы с напарницей останетесь здесь или воспользуетесь последней возможностью покинуть Динино?

– Останемся. Я получил приказ не пытаться вернуться в город, но одну-две вылазки мы, вероятно, ещё совершим. А сейчас прошу меня извинить, предстоящие действия требуют тщательной подготовки, и мне необходимо заняться ей прямо сейчас.

Возражать Горский не пытается, хотя вопросов у него явно ещё много. Однако, судя по всему, у него сейчас тоже хватает собственных проблем, и времени на долгие беседы просто нет.

– Держи меня в курсе своих планов, лейтенант, – уже в дверях останавливает меня Горский. – Будет очень досадно, если мои люди случайно пристрелят вас с напарницей, просто не зная о том, что вы действуете на их участке обороны.

– Непременно, господин подполковник, – я коротко киваю и выхожу из кабинета. При всей специфике работы на Особую канцелярию, в ней есть своя прелесть. Никакой тебе шагистики, шаблонных уставных фраз и прочих армейских прелестей, вроде отдания чести в движении.

* * *

Зимняя ночь длится долго, и это время можно потратить с большой пользой. Впрочем, спать тоже иногда надо, но мне приходится делать это урывками между сеансами накачки патронов скрытой силой. Опыт неудачного выстрела по броневику заставил меня кое-что изменить в методике подготовки модифицированных боеприпасов. Теперь я использую для этого не только обычные патроны СП-5, но и бронебойные СП-6. Последних у меня всего пятьдесят штук, но за оставшееся время мне не обработать и пятой части этого запаса.

Увы, даже бронебойные пули со стометровой дистанции способны пробить стальной лист не толще восьми миллиметров, и при этом речь идет о мягкой конструкционной стали, а не о броне боевой машины, так что броневик для немодифицированных пуль моего Вала неуязвим.

Модификация, основанная на выплеске скрытой силы в виде тепловой энергии, против брони тоже неэффективна. Во всяком случае, в том варианте, в котором её до сих пор применял я. Поэтому, прежде чем браться за накачку скрытой силой пуль бронебойных патронов СП-6, я решаю выпытать у демона, какие ещё возможны варианты модификации.

Поначалу демон откровенно тупит. Ну, не используют тайкуны бронебойные пули и снаряды, так что он далеко не сразу понимает, чего я пытаюсь добиться.

– Хозяин, я уже говорил вам, что с помощью скрытой силы можно увеличить твердость пули. Это улучшит её способность пробивать преграды, но не столь уж значительно. В моем хранилище знаний есть сведения только о достаточно древнем оружии, в котором такие пули использовались. В основном это были пращи. Это оружие у нас давно не применяется из-за невысокой эффективности, но информация от том, как с ним обращались наши предки, сохранилась.

– Кроме твердости есть ещё варианты? Можно увеличить скорость пули за счет расходования части накопленной в ней скрытой силы?

– Не более чем вдвое, и в вашем случае почти наверняка пострадает точность. При таком разгоне неизбежно возникнут случайные отклонения, а управлять пулей в полете вы не сможете, она для этого летит слишком быстро.

– А пулей, выпущенной из пращи, можно управлять?

– При должной практике и наличии необходимых навыков, – демон, как всегда, невозмутим.

– Хорошо. Тогда давай попробуем иначе. Выброс тепла при попадании обязательно должен происходить равномерно во все стороны? Или можно заставить его сфокусироваться узким лучом, направленным строго вперед, в направлении полета пули?

– Это очень тонкая работа, хозяин. Боюсь, в имеющихся здесь условиях такое реализовать не получится. Управляемое взаимодействие скрытой силы с магически инертными материалами вообще считается невозможным. Вы как-то это делаете, но даже на самые простые варианты воздействия у вас уходят почти все имеющиеся силы, а столь экзотическую модификацию реализовать будет намного сложнее.

– Так не пойдет. Мне нужен от тебя более конструктивный подход. Я уже устал слушать про то, что что-то сделать невозможно. Давай пробовать. Ты хотя бы теоретически знаешь, как сфокусировать выброс энергии в нужном направлении?

– Да, хозяин, хотя эти попытки совершенно бессмысленны.

– Несомненно, – легко соглашаюсь я со словами демона. – Но мы ведь с тобой настолько тупые, что всё равно попробуем это сделать.

– Не нужно обобщать, хозяин, – бесстрастно произносит мой виртуальный ассистент. – Я ведь вас заранее обо всём предупредил. Так что определение «настолько тупой» ко мне применять несправедливо.

– Ну, ладно. Пусть «настолько тупым» буду только я. Но от участия в нашей авантюре это тебя всё равно не избавит.

– Я это уже понял, хозяин.

Минут через пять из своей комнаты выходит Шела, и я тут же привлекаю её к очередному эксперименту.

– Мы делаем что-то необычное? – спрашивает союзница, внимательно наблюдая за моими приготовлениями.

– Да. Я хочу создать пулю, способную пробивать броневые листы. Судя по всему, это будет намного сложнее, чем всё, что мы делали до сих пор, а значит, и последствия могут оказаться самыми неожиданными. Я почти наверняка вырублюсь, так что будь добра, проследи, чтобы я не приложился чем-то жизненно важным об какой-нибудь угол.

– Тогда переместись вот сюда, – Шела указывает мне на глубокое мягкое кресло рядом с небольшим столиком. – Вывалиться из него будет достаточно сложно, но ты и не такое умеешь, так что я проконтролирую, чтобы ты остался на месте при любых обстоятельствах.

Устраиваюсь в кресле и вертикально ставлю на столик патрон СП-6, а Шела встает позади меня и кладет руки на мои плечи. Это довольно неожиданно и, не буду скрывать, приятно. Правда, при этом несколько отвлекает, но я быстро выбрасываю из головы посторонние мысли и сосредотачиваюсь на деле.

– Мне нужны более точные указания для настройки жезла, – сообщает смирившийся с неизбежным демон.

– Необходим направленный выброс тепла в момент касания пулей брони. Нужно, чтобы металл перед ней мгновенно нагрелся до температуры плавления, причем настолько быстро, чтобы пуля пробивала уже не столько твердый металл, сколько слой жидкости. При этом диаметр участка нагрева может не превышать десяти миллиметров. И, естественно, хотелось бы, чтобы на нагрев ушла не вся запасенная в пуле скрытая сила. Что-то должно остаться и на выделение тепла в заброневом пространстве.

– Принято, – чуть помолчав, отвечает демон. – Должен предупредить, что выполнение последнего условия от меня почти не зависит. Здесь важно только то, сколько скрытой силы вы сможете закачать в пулю.

– Понял тебя. Можем приступать?

– Да.

– Начали!

Контур прицельного маркера охватывает пулю, и я уже привычно бросаю в неё скрытую силу, пользуясь жезлом демона в качестве её проводника и фокусирующего устройства. Камень в навершии конструкта ярко вспыхивает зеленым огнем, и я вполне ожидаемо получаю весь букет ощущений, связанных с модификацией магически инертного предмета. Меня вновь начинает долбить о невидимую стену, а в голове взрываются фугасы.

Очень больно, но я знал, на что иду. Видимо, я непроизвольно дергаюсь, и руки Шелы на моих плечах слегка напрягаются, а сама она придвигается чуть ближе. Мой затылок прижимается к её животу, вот только мне сейчас совсем не до эротических фантазий – голова просто разрывается. Правда, организм уже знает, что нужно делать, чтобы это издевательство прекратилось как можно быстрее, и погружает меня в режим обостренного восприятия. Пока всё идет как обычно. Меня захлестывает потоком скрытой силы, и я жду, когда даст трещину виртуальная преграда, о которую меня колотит со всё возрастающей интенсивностью. Проходит секунда, потом ещё одна, но ничего не происходит. Стена не поддается моим усилиям, как будто теперь она сделана не из камня, а из той самой танковой брони, которую я хочу пробить своей пулей.

Боль нарастает. Пытаюсь с ней бороться, но в какой-то момент моих сил уже не хватает, и приходит понимание, что ещё чуть-чуть и я действительно выжгу себе мозги. Резко расслабляюсь и прекращаю вливать в жезл скрытую силу. Боль быстро отступает, и организм тут же вываливается из состояния обостренного восприятия.

– Получилось? – через пару секунд спрашивает Шела, вытирая мой лоб влажным полотенцем. Интересно, когда она успела его взять?

– Нет, – я осторожно качаю головой и Шела чуть отодвигается. – В этот раз мне не хватило сил пробить ту преграду, которая не позволяет накачивать энергией инертные предметы.

– Я ведь предупреждал, хозяин, – равнодушно бубнит в моей голове демон.

– Умолкни, – мысленно приказываю я виртуальному помощнику, с трудом сдержавшись от применения более крепких выражений.

– На каком этапе возникла проблема? – спрашивает Шела. Нашей перепалки с демоном она, естественно, не слышит.

– Это не так просто объяснить, – я на какое-то время задумываюсь над формулировками. – Есть некий барьер, мешающий передавать пуле энергию. Субъективно он воспринимается, как стена, которую я пытаюсь пробить. Хотя, пожалуй, не совсем так. Это не я пытаюсь её пробить, а мной в неё долбят, одновременно взрывая в моей голове фугасные бомбы. Вот такие приятные ощущения, причем очень реалистичные. Если мне удается сосредоточиться, отвлечься от болевых ощущений и увеличить поток силы, то в какой-то момент стена трескается. Сразу после этого я иногда вырубаюсь на несколько секунд, а иногда все неприятные ощущения просто прекращаются, но результат в обоих случаях оказывается положительным. Сейчас этого не произошло. Стена устояла, а я уже больше не мог выдерживать боль и постоянно возрастающую нагрузку на мозг. Судя по всему, увеличение сложности задачи привело и к повышению прочности барьера.

Несколько секунд Шела размышляет над услышанным. При этом она не убирает руки с моих плеч и продолжает стоять позади кресла.

– Сложные задачи обычно рекомендуется решать по частям, – наконец озвучивает свои мысли союзница. – Это очень старая формула, но она редко дает сбои. Ты ведь уже неплохо освоил создание боеприпасов, накачанных тепловой энергией. Вот это и стоит сделать первым этапом. Я, конечно, могу ошибаться, но, возможно, тебе имеет смысл сначала накачать пулю темной энергией, а потом, отдохнув и набравшись сил, попытаться провести вторую модификацию, придав уже насыщенной энергией пуле нужные свойства.

Идея мне нравится. Есть в ней что-то такое, что сразу заставляет поверить в её реализуемость. Наверное, это простота и логичность. Не зря у себя дома Шела специализировалась на аналитике. В её тренированном мозгу есть целый набор универсальных подходов к решению самых разнообразных проблем, и этим инструментарием она неплохо умеет пользоваться.

– Демон, что ты по этому поводу думаешь?

– В моем хранилище знаний нет данных по методикам модификации магически инертных предметов, – равнодушно отвечает ассистент. – Проверить эту теорию можно только с помощью эксперимента.

– Ну, тогда готовься.

– Я готов, хозяин.

– Может тебе стоит ещё отдохнуть? – спрашивает Шела, видя, что я вновь навожу жезл на стоящий на столе патрон.

– На это у нас нет времени. Завтра утром начнется штурм, так что придется поторопиться.

Несмотря на предыдущую попытку, действительно отнявшую у меня немало сил, уже ставшая стандартной процедура обычной накачки пули скрытой силой проходит достаточно легко. Видимо, всё познается в сравнении. А может быть, дополнительную порцию бодрости мне придают руки Шелы на моих плечах.

После завершения накачки, сознания я не теряю, и это тоже хороший признак, но теперь мне действительно следует отдохнуть. Проваливаюсь в сон на сорок минут и просыпаюсь готовым к продолжению эксперимента. Повторно модифицировать уже накачанную энергией пулю я пока не пробовал, так что мысленно готовлю себя к возможным неожиданностям.

До погружения в состояние обостренного восприятия ничего необычного со мной не происходит. Всё та же стена и взрывающиеся в голове фугасы. А вот дальше следует очень неприятный сюрприз. Как только идущий через меня поток скрытой силы возрастает в разы, преграда перестает быть твердой, как камень или броня. Она внезапно становится упругой. Поначалу стена довольно легко продавливается, но при этом она не трескается и не разрушается. Стоит лишь на мгновение ослабить давление, и она сразу отбрасывает меня обратно. Есть, правда, в этом и небольшой плюс – удары об упругую преграду становятся несколько менее болезненными. Впрочем, лучше бы стало больнее, но зато появился бы результат.

Мобилизую все доступные силы, и меня начинает ещё интенсивнее бить потоком энергии о пружинящую стену. Что-то я делаю не так. Не пробиваются такие преграды ударами по большой площади. Нужно повредить стену хотя бы в одной точке, создать небольшую пробоину, и от нее неизбежно пойдут в стороны всё увеличивающиеся трещины.

Очень странные ощущения. Вроде бы в этой виртуальной реальности у меня нет тела, но при этом я чувствую, как оно раз за разом бьется о неподатливую преграду. И где-то на самой периферии сознания я как бы со стороны вижу себя сидящим в напряженной позе с жезлом в руке и Шелу, уже не просто положившую руки мне плечи, а с силой прижимающую к себе мою голову и обнимающую меня за грудь, удерживая в кресле.

У меня остается всего несколько секунд. Дальше я просто не выдержу и снова буду вынужден отступить, но в этот раз сдаваться я не собираюсь. Да, здесь у меня нет настоящего тела, но ощущения-то имеются, и я сосредотачиваюсь на том, чтобы перестать биться в стену безвольной куклой. Вместо этого подтягиваю к животу руки и ноги, сгибая их в локтях и коленях. Дается это с большим трудом, но постепенно всё-таки получается. Площадь соприкосновения с преградой уменьшается, и в её упругой податливости что-то меняется. Она начинает продавливаться чуть сильнее, но всё равно раз за разом отбрасывает меня обратно. Мысленно я представляю себя шаром. Вернее, пушечным ядром, таранящим стену вражеской крепости. Чего-то всё ещё не хватает, и тогда я вновь меняю форму, продолжая сжиматься и превращаясь из древнего каменного ядра в бронебойный артиллерийский снаряд. Трансформация оказывается очень болезненной. Тело не хочет быть снарядом. Оно не понимает, как такое вообще возможно, но я продолжаю давить, хотя перед глазами уже во множестве плавают мутные красные пятна.

Какое-то время я балансирую на грани потери сознания, а потом раздается странный звук, более всего напоминающий смесь хруста стекла под каблуком и треска рвущейся ткани. Стена больше не пружинит и не отбрасывает меня назад, но понять, что именно произошло я не успеваю. Сознание наконец выключается и наступает полная темнота.

В себя я прихожу уже на диване. На удивление у меня ничего не болит, а голова чувствует себя достаточно свежей. Рядом в кресле сидит Шела и держит в руках автоматическую аптечку. Слегка поворачиваю голову и вижу столик. На нем лежит жезл, а рядом с ним всё так же вертикально стоит патрон СП-6. Я чувствую заключенную в нем скрытую силу. Накопленной в пуле энергии не стало больше, но она перешла в несколько иное качество, приобретя четкую структуру, и став от этого намного опаснее.

– Как самочувствие? – голос союзницы звучит строго, и я чувствую, что она совершенно не одобряет мое поведение.

– Свеж и бодр, – почти честно отвечаю я, продолжая прислушиваться к своим ощущениям. Слабость, конечно, присутствует, но пока всё вполне терпимо.