Текст книги ""Фантастика 2025-181". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Ксения Баштовая

Глава 8

Из города мы выезжаем только через два дня. После дуэли у меня в Свислове образовалось очень много дел. Свалившееся на меня имущество Станислава Слуцкого требовало принятия множества срочных решений, но я быстро нашел, на кого свалить все эти заботы. На меня вышел Игнат Матвеев. Он несколько дней назад прибыл в город с караваном и, услышав о моем поединке со Слуцким, сам начал искать со мной встречи.

Лучшего управляющего для моей новой собственности я даже не мог представить, и, естественно, Игнат сразу оказался в этой роли. Наше деловое партнерство с Саввой Ильичом и его сыном теперь обрело вполне материальную форму в виде двухэтажного особняка в цитадели Свислова, почти весь первый этаж которого был мной немедленно выделен под торговое представительство семьи Матвеевых.

Передав все заботы о новом имуществе Игнату, я смог полностью сосредоточиться на подготовке экспедиции в Змеиный лес. Выполняя данное Павлову обещание, я согласовал с бароном Самаровым участие в нашем рейде группы оперативников Особой канцелярии. Барон охотно согласился, хотя явно был очень удивлен моей просьбой. Он, похоже, и сам хотел под любым предлогом отправить со мной своих людей, а тут я по собственной инициативе решил за него эту проблему.

Помимо оперативников полковника Павлова Самаров выделил нам в подчинение ещё и роту стражников, усиленную минометным взводом, и это меня вполне устроило. Вглубь Змеиныого леса я с собой в любом случае никого кроме Шелы не поведу, а охрана нашего лагеря и патрулирование подступов к зоне проведения операции лишними точно не будут. Не хочу, чтобы нас отвлекали от выполнения основной задачи бандиты Скрома и нанятые им морфы. Впрочем, полностью на стражников барона и людей Павлова в этом вопросе полагаться явно не стоит, но создать нашим недоброжелателям дополнительные сложности они вполне в состоянии.

Наша колонна движется по тракту в сторону Коробово. Я не случайно выбрал для первого эксперимента по расчистке утерянных земель именно эти места. Часть Змеиного леса, прилегающую к моей родной деревне, я знаю очень хорошо, так что с подготовительным этапом операции никаких проблем у нас возникнуть не должно. Ну а дальше уже как пойдет.

При виде нашего отряда жители стоящих вдоль тракта деревень впадают в тихую панику, опасаясь, что где-то на восточных границах баронства опять начались боевые действия. Их можно понять, по поводу приграничных сражений и штурма Динино ещё совсем недавно по всему баронству ходили совершенно дикие слухи и страшилки.

Вопреки моим опасениям, до Коробово мы добираемся без каких-либо осложнений. Разбойники нам на тракте ни разу не встретились. Двигались мы не очень быстро, и слухи, похоже, летели впереди нас. О нашей настоящей цели никто из посторонних не знал, так что все любители поживиться за чужой счет на всякий случай бодренько расползлись по норам, предпочтя немного переждать. Это могло бы только радовать, если бы не один неприятный нюанс. Обнаружить лагерь банды Скрома Кану и Тапару так и не удалось, хотя информация о нападениях его людей на торговые караваны доходила до нас регулярно. Слежка за лесным складом бандитов ни к чему не привела. То ли у лихих людей изменились планы, то ли это просто некий резервный схрон, забирать припасы из которого пока никто не торопится. Так или иначе, за несколько дней вокруг склада не произошло ничего достойного внимания.

В Коробово мы заезжаем только чтобы пополнить запасы продовольствия. О моем новом статусе здесь уже знают. Никаких кислых рож я больше не наблюдаю. Староста, кузнец, шериф и лавочник предельно вежливы и преисполнены почтения, и только где-то в глубине их глаз я вижу очень неприятный коктейль из злобы, страха, зависти и искренней обиды на несправедливость мира, вознесшего наверх их туповатого и слегка двинутого кукухой безродного односельчанина.

Ничего, потерпят. Пусть радуются, что я не злопамятен. С моими нынешними связями и возможностями мне не составило бы никакого труда устроить этим людям очень серьезные проблемы. Естественно, они это понимают и, думается мне, теряются в догадках, почему я до сих пор не отыгрался на них за все прошлые обиды. Сами бы они в такой ситуации поступили совершенно иначе, но это их проблемы, а мне сейчас мои бывшие недоброжелатели просто безразличны. Не хочу пачкать руки. У меня теперь совсем другая жизнь и другие цели.

Тапар по моей просьбе находит Леру с помощью летающего голема. Она вместе с мужем и дочками издалека рассматривает нашу колонну, остановившуюся на той самой площади, с которой я когда-то отправлялся с дининским караваном в город. Кажется, что с тех пор прошла целая вечность, хотя было это совсем недавно.

Выглядит Лера очень хорошо. Своей новой жизнью она явно довольна, так что мое вмешательство на данном этапе, похоже, не требуется. Впрочем, на обратном пути я, наверное, с ней всё же поговорю – мало ли какие у неё могут быть проблемы. Думаю, помочь ей в их решении мне вполне по силам. Да и с Шелой их познакомлю. Кстати, Лера ведь оказалась права, что никуда мы с Шелой друг от друга не денемся. Интересно, чего в этом предсказании было больше – способностей морфа или обычной женской интуиции?

К границе Змеиного леса мы отправляемся через пару часов. Чуть ли не впервые я двигаюсь по этому маршруту ни от кого не скрываясь. А вот проверять следит ли кто-то за нашими перемещениями, мы, естественно, не забываем. Любопытных глаз вокруг хватает, и некоторые из них вполне могут принадлежать совсем не тем людям, перед которыми мне бы хотелось раскрывать свои намерения.

Я не сомневаюсь, что за нами аккуратно наблюдают. Нет иллюзий на этот счет и у моих союзников, но летающие разведчики чужого присутствия не фиксируют. Легкий боевой робот и ремонтный дрон, заранее отправленные Ло и Каном в зону проведения операции, тоже не видят ничего подозрительного. Мое чувство опасности в основном молчит, лишь иногда слегка шевелясь где-то на самом краю сознания. Если за нами и следят, то прямо сейчас и в ближайшее время угрозы для нас это не несет. Впрочем, чувство опасности – очень полезный, но довольно капризный инструмент. Иногда, пусть и довольно редко, он дает сбои, да и правильно распознавать его сигналы у меня получается не всегда.

Колонна неуклонно движется к границе Змеиного леса, возглавляемая нашим броневиком. Понятно, что на боевой машине довоенных времен лезть за границу утерянных земель, мягко говоря, опрометчиво. Бронетранспортер останется в лагере, а вот оружие и снаряжение, которое мы везем в десантном отсеке, отправится с нами.

Место для лагеря я выбираю метрах в пятистах от опушки. Лежащая перед нами часть Змеиного леса сравнительно безопасна. Именно отсюда я в детстве начинал свои робкие попытки проникнуть в эти запретные земли.

Обустройством стоянки занимаются стражники. Всё хозяйственное обеспечение операции изначально повешено на них, но этим их задачи, естественно, не ограничиваются. Вся окружающая местность быстро берется под контроль их конными разъездами. В сам лес стражники, естественно, не заходят, но подходы к месту проведения операции блокируют достаточно надежно. Сильного морфа или продвинутого техника, использующего специальные средства маскировки, эти меры, конечно, не остановят, но от проникновения в зону контроля кого-то попроще, они вполне могут защитить, ведь среди стражников тоже есть морфы, пусть и довольно слабые.

Несколько обособленно в нашем лагере держатся люди Павлова. На специалистов полковник не поскупился и отправил с нами группу капитана Говорова, в свое время тестировавшего меня на предмет способностей морфа. В подчинении у капитана шесть оперативников. Двое из них – лейтенанты, остальные – сержанты и капралы. Все офицеры и один из сержантов – морфы. Вот их я с собой в Змеиный лес всё-таки возьму, но недалеко. Их задача – непосредственное прикрытие наших тылов. На самом деле, особого смысла в этом нет, но я обещал полковнику задействовать его людей в нашем рейде, и собираюсь это обещание выполнить.

Я не намерен никому показывать, какое снаряжение и оружие мы возьмем с собой в лес. Всё, что понадобится для реализации моего плана, сейчас упаковано в обычные брезентовые вьюки, рассчитанные на перевозку на лошадях. Ну, не на себе же нам с Шелой тащить станок с трофейной автоматической пушкой и боезапас к ней. Сейчас установка разобрана и упакована так, что догадаться о содержимом вьюков решительно невозможно.

Открыто мы понесем только пулемет, запрошенный мной у Павлова и немедленно выданный нам по его приказу. Где спецы полковника раздобыли немецкий MG-3, история умалчивает, но в запасниках Особой канцелярии он обнаружился. Моим требованиям эта машинка полностью соответствует. Мне нужна высокая скорострельность, и MG-3 её отлично обеспечивает. После того, как Шела проверила сканером ленты, отбраковав несколько десятков патронов сомнительного качества, я занялся их модификацией. Времени на это мне вполне хватило, тем более что теперь накачка скрытой силой пуль такого калибра уже не вызывает у меня особых затруднений, хоть по-прежнему и требует погружения в режим обостренного восприятия. Но это и неплохо. С каждым разом я закрепляю в памяти ощущения, предшествующие переходу в это состояние.

Капитан Говоров с большим интересом наблюдает за нашей подготовкой, но лишних вопросов не задает. Он явно тщательно проинструктирован полковником не проявлять чрезмерного любопытства. Тем не менее какую-то информацию ему дать необходимо, иначе то, что будет происходить дальше, может привести к неадекватным действиям со стороны его людей.

– Капитан, главная задача вашей группы – сделать так, чтобы нам никто не мешал, – даю я вводную командиру отряда оперативников Особой канцелярии. – Стражники будут охранять внешний периметр, но в Змеином лесу они нам не помогут, а от вас требуется прикрывать ближние подходы к зоне проведения операции.

– Шевалье Белов, если у вас есть основания полагать, что кто-то попытается вам помешать, то и нам было бы полезно что-то знать о возможном противнике, – вполне резонно заявляет Говоров. – Мне нужно понимать, к чему готовить своих людей, да и взаимодействие со стражниками и минометным взводом тоже стоило бы наладить. Минометчики при необходимости могут создать массу неприятных проблем любым незваным гостям. Ну, кроме тварей из Змеиного леса, пожалуй.

– Тварями мы с лейтенантом Вировой займемся сами, – заверяю я капитана, – а что касается противника… К сожалению, я и сам точно не знаю, кто это будет, но вы правы, предположения на эту тему у меня есть. В наши края недавно вернулась банда Скрома. Когда мы ехали в город, его люди заложили на нашем пути дистанционно управляемый фугас. Засаду мы вовремя обнаружили, фугас расстреляли с безопасной дистанции, а лихих людей, собиравшихся подорвать его у нас под колесами, рассеяли огнем из скорострельной пушки. Увы, части бандитов удалось уйти. Их прикрывали морфы, причем очень сильные. Возможно, не обошлось и без участия техников с очень серьезными артефактами кибов. Я не знаю, где Скром нашел таких подельников. Скорее всего, где-то далеко за пределами нашего баронства. Его мотивы мне тоже до конца не ясны. Вернее, то, что движет самим Скромом, более или менее понятно. У него две цели – месть и жажда наживы. А вот почему его поддерживают морфы и техники такой силы – вопрос отдельный. Конечно, он мог их просто нанять, но что-то я не верю в то, что спецы такого уровня согласились за деньги подчиняться обычному бандиту, пусть и главарю довольно крупной ватаги. Что-то здесь не сходится, и это, скажу честно, сильно меня беспокоит.

– И вы считаете, что банда Скрома, усиленная морфами и техниками, последует за вами сюда? – подводит итог под моими словами заметно помрачневший Говоров.

– Скажем так, я этого не исключаю.

– Шевалье Белов, я и мои люди сделаем всё, что от нас зависит, но я должен вас сразу предупредить, что наши возможности ограничены. Если за действиями Скрома стоит кто-то из наших ближайших соседей, мы, скорее всего, справимся. Но я бы не исключал, что вами и лейтенантом Вировой заинтересовались более серьезные и опасные противники на уровне тайных служб соседних графств или даже кто-то рангом повыше. То, что вы собираетесь сделать – беспрецедентно, так что допустить я могу любые варианты.

– Вот и я готовлюсь к любым. Возможен даже вариант, что в какой-то момент нам придется прервать операцию, чтобы переключиться на отражение внешней угрозы. Главное, эту угрозу вовремя обнаружить, так что не геройствуйте, и если увидите, что противник слишком силен, просто дайте нам сигнал. По пути в город мы с этим врагом уже сталкивались и успешно с ним справились. Отобьемся и ещё раз.

– Тогда у вас был броневик со скорострельной пушкой, – возражает Говоров. – А в Змеиный лес вы отправляетесь без него.

– На этот счет можете не беспокоиться, капитан. Броневик – слишком слабое и уязвимое средство против здешних обитателей. У нас есть кое-что получше, так что чем встретить непрошенных визитеров, мы найдем. От вас требуется только вовремя предупредить, что кто-то пытается ударить нам в спину. И ещё. Когда мы начнем, наши действия будут сопровождаться очень громкими и яркими эффектами. Они могут быть любыми, но вы и ваши люди ни в коем случае не должны ни во что вмешиваться. Это будет очень плохим решением. Своей попыткой нам помочь вы можете сорвать всю операцию. Повторю ещё раз: ваша задача – внешний противник. С остальным мы разберемся сами. Стражников и военных я об этом тоже предупрежу, но пусть те из ваших оперативников, кто останется в лагере, за ними присмотрят. У нас будет достаточно собственных проблем, чтобы отвлекаться ещё и на спасение отважных бойцов барона, которые вопреки приказу бросятся в лес нам на выручку.

– Понял вас, шевалье Белов, – коротко кивает капитан. – Всё сделаем, как надо, не сомневайтесь.

* * *

К опушке Змеиного леса мы выдвигаемся утром и выходим к ней с рассветом. Нас с Шелой сопровождают Говоров и трое его людей. Только морфы, остальные оперативники остались в лагере. Сержант и лейтенант ведут двух лошадей, навьюченных нашим снаряжением. Как и планировалось, далеко в лес мы не углубляемся. Подвергать лишней опасности бойцов капитана я не хочу, поэтому позиции для них выбираю буквально в полукилометре от опушки, тщательно проверив местность и убедившись, что ничего опасного вокруг нет. Конечно, в утерянных землях никогда нельзя быть уверенным, что какая-нибудь тварь не забредет на ещё недавно казавшуюся безопасной территорию, но сейчас я из-за этого не слишком переживаю – очень скоро местным обитателям станет совсем не до патрулирования окраин своих владений.

Немного задерживаемся, давая возможность Говорову и его оперативникам занять позиции и как следует замаскироваться. Капитан и его люди подходят к этому вопросу с вызывающими уважение тщательностью и знанием дела. Мы с Шелой отлично понимаем, что этот редкий заслон, растянутый метров на восемьсот вдоль границы леса, ничем нам не поможет, но капитан и его бойцы об этом не знают и относятся к своей задаче со всей ответственностью.

Оставляем капитану компактное устройство ближней связи, собранное Каном из купленных Игнатом фрагментов старых изделий кибов. Долго объяснять Говорову как им пользоваться не приходится – там всё достаточно просто. Вообще-то, в Змеином лесу такие гибриды работать не должны, но этот конкретный экземпляр делал не техник-самоучка, а инженер Кан, так что за результат можно не беспокоиться.

Желаем друг другу удачи, и мы с Шелой идем дальше, ведя с собой лошадей с поклажей. Наши средства маскировки вполне способны прикрыть их от обнаружения, да и не столь опасные здесь места. Раньше-то я как-то ходил по этой тропе без всяких сфер скрытности и маскировочных полей.

Аккуратно обходим все известные мне минные поля и другие неприятные сюрпризы. Их здесь не так уж много, но за время моего отсутствия кое-что успело измениться. Похоже, эти края посетил голем-минёр, оставив в нескольких местах десяток смертельных сюрпризов. Приходится менять привычный маршрут, обходя новые препятствия. Нам вполне по силам уничтожить минное поле, но раньше времени себя обнаруживать совершенно не хочется.

Боевой робот и ремонтный дрон встречают нас примерно через час. Дальше вести лошадей нет смысла. Мы оставляем их под прикрытием генератора маскировочного поля, демонтированного Каном с поврежденного бронескафандра одного из погибших десантников, и приступаем к дооснащению наших основных ударных сил.

Распаковываем вьюки и с помощью ремдрона закрепляем новый станок с трофейной автоматической пушкой прямо на спине боевого робота. Эта модель легкой десантной машины огневой поддержки имеет на языке кибов какое-то совершенно непроизносимое название, и я для себя решаю называть его Крокодилом. Почему? Да я и сам не знаю. Просто крокодилами у нас в деревне было принято называть всё страшное и опасное из животного мира, чему мы не знали настоящих названий. Чаще всего это касалось крупных насекомых и пауков, а этот робот после нашей модернизации выглядит ещё более устрашающе, чем до неё, да и на паука-переростка он тоже изрядно похож. В общем, типичный крокодил из моего детства, только размером побольше и во много раз зубастее.

– Запускаю тестирование… – сообщает Кан, как только мы заканчиваем работы по дооснащению Крокодила трофейной пушкой. – Тест пройден. Вычислитель робота готов к применению дополнительного вооружения.

Вслед за Крокодилом приходит очередь ремдрона. Свою штатную функцию он уже выполнил. В указанных мной точках подготовлены подземные укрытия, причем не только для нас с Шелой, но и для обоих наших роботов. Входы в них прикрыты маскировочными полями, так что сканеры укрепрайона кибов, выбранного мной в качестве первой цели, видят на их месте обычную картинку сырого и унылого зимнего леса, местами присыпанного тонким слоем подтаявшего на солнце снега. С этой задачей ремонтный робот справился выше всяких похвал, но теперь ему предстоит выступить в несвойственной для него роли.

Шела извлекает из грузового отсека ремдрона свою боевую экипировку и начинает быстро в неё облачаться, а я тем временем загружаю на её место два барабана с патронными лентами к MG-3. Сам пулемет, снаряженный ещё одним барабаном с лентой на пятьдесят патронов, я вручаю ремонтному роботу. Дрон, несмотря на свое, казалось бы, мирное предназначение, уверенно берет старое земное оружие гибкими манипуляторами, и, стоит признать, выглядит он с пулеметом весьма грозно. Не как Крокодил, конечно, но тоже вполне себе.

– Новая прошивка работает без сбоев, – докладывает Кан о результатах дистанционного тестирования ремдрона. – Дополнительные модули защиты и маскировки функционируют штатно. Робот готов к выполнению боевых задач, но, Сергей, вы бы его всё же поберегли. Броня у таких машин почти никакая, а запасного ремдрона у нас нет.

– Не беспокойтесь, коллега, – отвечает за меня Тапар. – Думаю, наш союзник и сам совсем не горит желанием лишиться такого полезного помощника.

– Выдвигаемся на исходную, – сообщаю я на общем канале, и наша небольшая колонна начинает удаляться от звериной тропы, ведущей к танку с проросшим сквозь пролом в корпусе деревом. Думаю, к нему мы ещё наведаемся, но не сейчас. В данный момент у нас совсем другая задача. Я веду Шелу и роботов к тому самому укрепрайону кибов, куда меня в свое время заманил Гарпун, и где я чуть не сломал себе мозги, пытаясь влезть в шкуру летающего диска-разведчика времен Чужой войны, чтобы заставить его превратиться в берсерка. Тогда мне задуманное удалось, пусть и ценой запредельных усилий, и сейчас я возвращаюсь сюда вновь, но уже не один и совсем с другими целями.

* * *

Скрома и его людей Силин решил к финальной части операции не привлекать. В том, что на этой стадии толку от бандитов и их вожака не будет, сомнений у него не было уже давно. Слишком уж хлопотно прикрывать от обнаружения слабо организованную толпу разбойников. К тому же при столкновении с таким опасным противником, как Белов, действенность мер, направленных на обеспечение незаметности людей Скрома, вызывала большие сомнения. Это стало понятно ещё при попытке организации засады с заложенным на тракте фугасом.

В итоге в Змеиный лес вслед за Беловым и его группой отправились только Силин, Краев, Степнин и трое техников, увешанных системами сканирования и генераторами маскировочных полей. Весило всё это оборудование очень немало, так что перемещались они довольно медленно, но и Белов со своими спутниками тоже никуда особо не торопились, так что удерживать их в поле зрения группе Силина пока удавалось. Вернее, не всей группе, а только Степнину – именно он обладал способностью обнаруживать, а при удаче и детально рассматривать объекты, прикрытые маскировочными полями или пологами скрытности.

– Что видите? – в очередной раз спросил у молодого морфа Силин, когда их отряд поднялся на вершину небольшого холма.

– Почти ничего, – устало отозвался Степнин. Несмотря на довольно холодную погоду, по его лбу стекали струйки пота – постоянное применение личной способности отнимало много сил. – Всё очень размыто. Белов и Вирова отошли от четырех оставленных в заслоне морфов примерно на километр и остановились. Чем они заняты, я рассмотреть не могу – у них слишком мощная маскировка. Я вижу только размытые тени, но мне кажется, они там не одни.

– У них были лошади с поклажей, – напомнил Краев.

– Были, – согласился Степнин. – Но сейчас я их не вижу.

– Куда они могли деться?

– Понятия не имею. Были, а теперь их нет. Зато появилось что-то другое, более низкое и какое-то странное. Что-то вроде големов тайкунов среднего размера, но это только предположение. Я же говорю, не разобрать ничего толком, несмотря на все мои усилия и лучший конструкт наблюдения из доступных нашей службе.

– Придется сократить дистанцию, – мрачно произнес Силин.

Приближаться к Белову ему совершенно не хотелось, но с такого расстояния наблюдение не имело особого смысла. Им ведь требовалось хотя бы частично рассмотреть, как именно будет организован процесс расчистки утерянных земель, а по одним неясным теням понять это решительно невозможно.

– Кроме Степнина кто-нибудь что-то видит? – после небольшой паузы спросил Краев, отвечавший в отряде за маскировку. Свой конструкт наблюдения у него был, но он уже давно смирился с тем, что с его помощью пробить средства скрытности Белова и Вировой можно даже не пытаться.

Вопрос предназначался не столько Силину, специализировавшемуся на средствах физической защиты и нападения, сколько техникам с их сканерами, работавшими на иных принципах в сравнении с артефактами тайкунов. Иногда это позволяло засекать объекты, невидимые для морфов, использующих конструкты наблюдения.

– Только обычный для утерянных земель лес, – с отчетливо слышимой досадой в голосе ответил старший из техников. – Справа в двух сотнях метров признаки слабой техногенной активности. Возможно, старое минное поле кибов. Больше ничего существенного.

– Вперед! – негромко скомандовал Силин. – Будем их догонять. Как только станут видны хоть какие-то детали, немедленно докладывайте. Я не хочу сближаться с объектами наблюдения ни на один лишний метр. Господин Краев, напрягите все силы, но не дайте им нас обнаружить.

– Понял вас, командир. Выполняю.

* * *

К укрепрайону кибов мы выходим ближе к середине дня, как и планировалось. На этот раз я выбираю не тот маршрут, по которому преследовал Гарпуна, а более длинный и сложный путь, выводящий нас сразу на противоположную сторону болота, примерно туда, где в тот раз засел мой противник с жезлом, способным создавать очень правдоподобные призраки. В предстоящей операции, к слову, фантомы тоже должны сыграть не последнюю роль, но пока их время ещё не пришло.

Весь мой план построен на совместном анализе моего многолетнего опыта охоты за артефактами в Змеином лесу и совсем недавних наблюдений за реакцией обитателей утерянных земель на наши действия. Убедить союзников в том, что это должно сработать, оказалось очень непросто, но в конце концов, Ло всё-таки согласилась попробовать, а Тапар, пусть и с большими сомнениями, присоединился к её решению.

Главное допущение, которое нам прямо сейчас предстоит проверить, заключается в том, что за сто пятьдесят лет непрерывной войны друг с другом местные твари выработали четкие и при этом довольно специфические алгоритмы выживания, причем не столько отдельных особей, сколько отрядов и укрепрайонов в целом. Этот алгоритм стал неким компромиссом между изначальным приказом захватить и удерживать конкретные территории и чем-то вроде инстинкта самосохранения. Искусственные интеллекты автономных отрядов, сумевших пережить первые годы после ухода с Земли своих хозяев, постепенно пришли к довольно простой схеме реакции на действия любого противника, сводящейся к трем основным постулатам.

Первый из них предельно прост: видишь слабого противника – уничтожай; видишь плохо защищенную территорию – захватывай, но только в границах, предусмотренных изначальным приказом – тратить ресурсы на захват других земель нет смысла. Второй постулат предназначен для противоположного расклада и тоже не слишком замысловат: сильного противника можно атаковать только тогда, когда он пытается захватить уже контролируемую тобой территорию. Провоцировать такого врага на атаку можно, но только с целью его ослабления при попытке взломать твою хорошо подготовленную оборону. И наконец третий, не столь очевидный: видишь нестандартную и опасную угрозу – атакуй и уничтожай, используя все возможности, но если становится очевидно, что имеющимися средствами с угрозой не справиться – переходи в оборону и старайся такого врага больше не провоцировать и вообще не трогать, если он сам не атакует тебя на твоей территории.

Первые два постулата я вывел для себя достаточно давно, а вот третий проявился только после падения в Каинову чащу аппаратов чужих. Они стали первой такой нестандартной угрозой за полтора века относительного баланса сил между автономными отрядами кибов и тайкунов. При попытке атаки мест падения десантного бота кибов и летающего голема тайкунов местные обитатели получили очень достойный отпор и в итоге довольно быстро оставили их в покое, а вот на нашу с Тапаром вылазку они отреагировали очень бурно, увидев в применении гибридного оружия новую необычную угрозу, но при этом не настолько опасную, чтобы с ней нельзя было справиться. Именно из этих двух событий я и сделал свой главный вывод.

Конечно, стопроцентной уверенности в нем я до сих пор не испытываю, но шанс, на мой взгляд, у нас есть, и шанс неплохой. Сейчас нам предстоит проверить на практике, как работает сформулированный мной третий постулат, а для этого разгром выбранного нами в качестве цели укрепрайона кибов должен оказаться быстрым и показательно неотвратимым. Собственно, именно для этого нам с Шелой пришлось столько времени посвятить модификации снарядов к трофейной пушке. Их понадобится действительно много. Очень много.

– Роботы на позициях, – докладывает Ло.

Мы с Шелой тоже занимаем свое укрытие. Ремдрон возился с оборудованием этих подземных бункеров довольно долго, почти всё время, пока мы ехали в город, делали там свои дела и потом возвращались обратно к месту проведения операции. Зато укрытие получилось достаточно надежным. Здесь, пожалуй, можно пересидеть серьезный обстрел, если таковой будет иметь место. Впрочем, я очень надеюсь, что до этого не дойдет.

Наша с Шелой позиция находится на небольшом пригорке. Перед нами лежит болото, а за ним узкая полоска берега, за которой начинается укрепрайон кибов. До него отсюда метров шестьсот, и сейчас он выглядит, как ничем не примечательный кусок леса. Ну, это если смотреть невооруженным взглядом. Дроны-разведчики, висящие над нашей целью, транслируют картинку со своих сканеров, и мы в деталях видим все огневые точки, входы в бункеры и частично даже подземные помещения укрепрайона.

Укрытия Крокодила и вооруженного пулеметом ремдрона соединяются с нашим с Шелой наблюдательным пунктом узкими подземными коридорами. Пройти там можно, но в основном они сделаны не для этого. По ним проброшены к роботам два прочных шнура. Да, точно таких же, какие я использовал при испытательных стрельбах из Вала и трофейной автоматической пушки. Несколько экспериментов, проведенных на нашем полигоне рядом с базой в Каиновой чаще, показали, что, несмотря на откровенно шаманский характер этого подхода, он единственный дает стопроцентный результат.

Отдание команды на открытие огня с помощью беспроводных средств связи приводило к тому, что модифицированные боеприпасы срабатывали, как обычные. При передаче сигнала по проводам результат оказывался лучше, но всё равно оставался очень нестабильным, и только шнур, за который требовалось дернуть рукой, работал без сбоев. При этом было достаточно инициировать первый выстрел, а потом просто не выпускать ведущего огонь робота из поля зрения, и модифицированные боеприпасы продолжали срабатывать нужным образом. Правда, стоило хоть на секунду отвлечься, и контроль слетал, а пули и снаряды тут же утрачивали свои особые свойства.

Рационального объяснения такому положению дел никто из моих союзников дать не смог. На мой взгляд, ближе всех к истине был Тапар, предположивший, что рывок за шнур нужен исключительно для правильной самонастройки моего мозга на взаимодействие со скрытой силой, закачанной в боеприпасы. Такая вот странная форма самовнушения. Ну, или психосоматики, как выразилась Шела.

Как бы то ни было, трюк со шнуром исправно работает, и сейчас оба робота, как собачки на привязи, ждут, когда я дерну за поводок, передавая сигнал к открытию огня. Алгоритмы действий в их вычислители уже заложены, так что мне остается только отдать инициирующую команду.

– Противник вас не видит, – докладывает Кан. – Активность всех систем укрепрайона на уровне фоновых значений.

– Принято, – коротко отвечаю на общем канале, но начинать атаку не тороплюсь. – Что с ближайшими окрестностями?

– Разведчики никаких значимых угроз не видят, – отвечает Ло. – Укрепрайон иншеров в трех километрах от вас в такой же спячке, как и наша цель. В нейтральной зоне копошится пара мелких големов, но от вас они достаточно далеко. К востоку и юго-западу есть несколько отдельных огневых точек, прикрытых в промежутках минными полями. Активности не проявляют. В воздухе кроме наших птичек никого нет.