Текст книги ""Фантастика 2025-181". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Ксения Баштовая

Глава 21

– Гирем, – выдохнула я, – как ты оказался здесь?

– Как-как… – В его голосе звучало раздражение. Не на меня, а на то место, в котором мы находились. – Когда Хурра рассказала мне, я решил немедленно вернуться и вытащить тебя отсюда. Пусть даже силой… Елька! Это же тюрьма! Какого ты здесь делаешь⁈

– Это самое спокойное место во всей крепости, – улыбнулась я. Очень рада была его видеть. Потому что, – Знаешь, я многое поняла, пока сидела здесь…

– Не удивительно, – проворчал он, поднял меня на руки и, пинком распахнув решетчатую дверь, вынес меня из клетки. – В тюрьме всегда думается хорошо. Все самые авантюрные кражи я продумал именно в тюрьме… но, Елька…

– Подожди, – я прикрыла ему рот ладошкой. – Дай мне договорить… Я так много думала. О себе, о тебе… о нас…

– Ты меня пугаешь, – хмыкнул он, легко поднимаясь по лестнице.

– Я сама себя пугаю, – улыбнулась. – но я поняла, что, несмотря на все наши с тобой взаимные обиды и разногласия, ты единственный, кто всегда был рядом.

– А как же Дишлан? – Я не видела, но точно знала, как дернулась его бровь над правым глазом. Он всегда так делал, когда вопрос был с подвохом…

– Дишлан был хорошим человеком, и память о нем всегда останется в моем сердце, но, – я вздохнула, – чувства к нему не совсем мои… Его любила Великая Мать. А я чувствовала только отголоски этой любви. Очень сильной любви… Такой, которой могут любить только Боги.

– А Агор? – в этот раз бровь осталась на месте. А в голосе Гирема появился крохотный отблеск надежды. Как будто бы он понял, к чему я веду этот разговор…

– А Агор, – я тяжело вздохнула, – а Агор выбрал не меня… Да, и я выбрала не его.

– Ты говорила, что любишь его…

– Люблю, – не стала врать я, – но свою страну я люблю больше. Свою семью я люблю больше. И, – я запнулась, но договорила, – тебя я люблю больше… Знаешь, – торопливо добавила я, боясь, что он что-то ответит раньше, чем я правильно донесу до него свою мысль, – если бы не наше прошлое, которое навсегда осталось в памяти, не наши ошибки, которые невозможно исправить, не обиды, которые мы не смогли простить, то мы с тобой могли бы быть счастливы… Вместе…

Гирем ответил не сразу. Мы уже поднялись их подвала, и теперь он нес меня по коридору, направляясь в покои, которые мы занимали раньше. А когда заговорил, его голосу звучал глухо, с едва скрываемым напряжением:

– Я все забыл, Ель… Исправил, все, что смог… И давно простил…

– Ты, да… А я…

– Зачем ты говоришь мне это? – перебил он, резко останавливаясь. Поставил меня на пол. Не отпустил, слегка придерживая за талию. – Ты же знаешь, твои слова причиняют мне боль. Если бы я мог вернуться в прошлое… Но этого не могут даже Боги!

– Не могут, – я схватила его за руку. Мы стояли в темноте коридора, но еще никогда в жизни я не видела все так ясно, как сейчас. – Никто не может исправить прошлое, но изменить будущее в наших силах… Гирем… Я много думала, и поняла… что тоже простила тебя… Давно. Просто не могла признаться самой себе. Из упрямства.

Он вздрогнул. Судорожно выдохнул. Как будто бы не верил тому, что слышал. И я повторила:

– Я простила тебя, Гирем. И прости, что не сказала тебе этого раньше, но ты лучшее, что было в моей жизни… И, надеюсь, есть… Не считая детей, конечно, – добавила я.

– Елька, – выдохнула он. Медленно, вытягивая из меня душу ожиданием, обнял. Склонился близко-близко и прошептал, обжигая губы, – ты уверена в том, что говоришь… Если я, – он запнулся, и добавил, сглотнув, – не уверен, что смогу остановиться, если ты передумаешь…

– Не передумаю, – выдохнула я. Но прежде чем он коснулся моих губ, спросила, то, что должна была спросить первым делом, но забыла. – Погоди! А почему ты здесь⁈ Ты же должен быть совсем в другом месте!

Гирем застонал, выпустил меня из объятий и шепотом выругался.

– Ну, да, как я мог забыть, что моя Елька всегда сначала говорит о делах… Давай дойдем до твоих покоев. Здесь нас могут услышать те, кто не должен…

– До твоих, – качнула я головой. И коснулась ладонью его щеки, – я не передумала и не передумаю, Гирем. Но ты, как всегда прав, сначала я хочу узнать о делах. Прости… что я такая…

– Да, ладно. Я уже привык, – он хватил мою ладонь и, целуя, мягко коснулся губами моей кожи. – Давай тогда ко мне… Тем более ко мне ближе, – фыркнул он. И потянул меня в темноту.

Через пару мгновений мы оказались рядом с дверью в его комнату. Я не уверена, но мне показалось, что он провел меня по краю изнанки, там, где раньше ходил только сам, один.

Едва за нами захлопнулась дверь, как он снова обнял меня и прижал к себе. Крепко. Надежно. Если бы я хотела отстраниться, то не смогла бы, он не позволил бы мне, удержав силой.

– Прости, но мне это важно. Гирем, Анни не справится без тебя! Ей нужна твоя помощь! Ты же помнишь, как это сложно заявить свои права на корону! Особенно в Абрегории.Там женщин, вообще, ни во что не ставят…

– Елька, – Гирем тяжело вздохнул, – ты опять меня недооцениваешь… С Анни все будет хорошо. Думаю, пройдет еще пара седьмиц, и она станет регентом принца. Официально!

– Так быстро⁈ – Ахнула я. – Но как⁈ Как тебе удалось провернуть такое⁈

– Не мне, – в его голосе слышалась улыбка. – А графу Шерресу. Он, вообще, оказался отличным мужиком. Анни рассказала ему, что почти все вероятности ведут к тому, что Катрила станет его женой. И тогда он решил не тянуть и сразу же сделал предложение твоей старшей дочери. Она тоже не дура. Мгновенно просчитала, что стать графиней Шеррес и попросить графа признать ее детей своими гораздо выгоднее, чем доказывать императору, что их отец не виновен в заговоре против императора. В общем, они тут же зарегистрировали брак, граф признал мальчишек и Татиану, и теперь Катриле не нужно ехать в Абрегорию. Она и ее дети чисты перед императором.

– Отличная новость, – кивнула я. Гирем замолчал, переводя дух, а я слишком сильно желала узнать, что же было дальше, поэтому не могла молчать. – Но что с Анни?

– С ней все хорошо, – улыбнулся он. – Ты ведь в курсе, что я собираюсь признать Катрилу своей наследницей? Думаю Хурра тебе уже все рассказала. Граф Шеррес, как супруг Катрилы, становится принцем, а в будущем – королем, моей страны, а значит не сможет исполнять обязанности посла его императорского величества в Грилории. Поэтому он решил заранее подать в отставку… Тем более, граф очень долго руководит посольством и уже не раздумал о том, что пора уходить. Вместо себя собирается предложить на должность руководителя посольства известного тебе барона Пирра.

Я кивнула. Все было понятно и логично. Все, кроме одного:

– Но что с Анни⁈ – снова повторила я.

– Я же рассказываю, – насмешливо фыркнул Гирем. – Чтобы подать в отставку и ходатайствовать о назначении на должность главы посольства барона, граф Шеррес поедет в Абрегорию на встречу с императором. Барон Пирр, пользуясь случаем, отправит с посольским поездом старшего сына-наследника. Мальчишка уже достаточно взрослый, и ему необходимо предстать пред императором, чтобы показать свою преданность правящему роду. Вместе с мальчишкой в Абрегорию отправятся его сестра, которую барон сосватал за сына своего старого приятеля, и ее компаньонка, незамужняя дочь служанки. Кажется, ты знакома с ее матерью…

– Дочь Тайки, – кивнула я… – Но я все равно не понимаю, как Анни попадет в Абрегорию, и получит регентство…

– Все просто… настоящая дочь служанки отправится в пустошь, к своей матери. Она давно решила, что жизнь абрегорианской женщины не для нее, к тому же у девчонки дар Древних Богов: она умеет управлять птицами и видеть мир их глазами. Сама понимаешь, такие способности в любом войске на вес золота. Фиодор будет рад такой воительнице.

– А Анни поедет в Абрегорию вместо нее, – тряхнула я головой,догадавшись. – С этим разобрались. Но регентство… Не думаю, то абрегорианские аристократы примут ее в таком качестве…

– Примут, – улыбнулся Гирем. – Приятель барона Пирра, за сына которого выходит замуж его дочь, руководит императорским сыском. Он-то и сообщил Пирру, что ситуация в империи очень не простая и не однозначная. Большинство аристократов устали от сумасбродства императора, а после ареста принца Гордея по стране прошел слушок, что император сошел с ума. И несмотря на то, что раньше мальчишку не слишком уважали за чересчур мягкий, по сравнению с отцом, характер, сейчас многие прониклись сочувствием к принцу. И его семье. Ты же знаешь, что после обвинения в покушении на императора, семь поколений потомков будут нести на себе печать предателя?

Я кивнула:

– Знаю, но…

– В Абрегории шепчутся, что императорская семья, запятнавшая себя столь позорным поступком, не сможет править империей. Как почитать того, кого должен презирать? Как подчинятся тому, с кем не принято иметь никаких дел? Как, вообще, тот, кто должен быть изгоем, сможет управлять империей? Поэтому среди знати все большей популярностью пользуется идея смены династии.

– Твою же мать, – прошептала я, чувствуя, как холодок пробежал по позвоночнику. Это не заговор племянника короля. Если в стране случается смена династии, то, как утверждали исторические хроники, почти во всех случаях это ведет к гражданской войне внутри страны.

– Именно, – усмехнулся Гирем. – Анни выразилась точно так же. Впрочем, как утверждает приятель барона Пирра, несмотря на бурление внутри аристократии, среди которой уже начался раскол, все они с большой радостью примут тот вариант, при котором все останется как есть: императорская семья, не запятнавшая себя клеймом предателя, продолжает править империей, они по-прежнему занимают свои места в императорской иерархии, и сохраняют привычную, относительно спокойную жизнь. А гражданская война заканчивается так и не начавшись.

– Но как Анни собирается все это провернуть? Она хочет спасти Гордея? Но тогда править будет ее муж…

– Нет, – покачал головой Гирем. – Гордея уже не спасти. Анни просто не успеет. Приговор уже вынесен, и казнь состоится через седьмицу. Впрочем, Анни и не хочет его спасать… Она хочет сделать то, что планировала сделать Катрила: получить помилование подписанное той же рукой, что и приговор. И тогда Артор будет избавлен от клейма сына предателя.

– Думаешь император пойдет на это? – задумчиво произнесла я.

– Думаю, что именно это он задумал, – тряхнул головой Гирем. – Вряд ли император мечтает стать последним императором в своем роду. Да и Великий отец скорее всего не будет рад гражданской войне, в которую втянется половина мира. Только император зря надеется, что проживет достаточно, чтобы вырастить внука… Анни сказала, что дни его сочтены. Он умрет в начале зимы. А если немного помочь, то на несколько седьмиц раньше… Ничего криминального, – заметил он, увидев, что я нахмурилась. Не поверила, что Анни способна на убийство. – Нужно всего лишь помочь магу, который управляет им. Этот идиот совершенно потерял голову от вседозволенности. Он жрет в три горла, пьет, как самый последний пират и требует всех женщин, попавшихся ему на глаза, не обращая внимания ни на титул, ни на положение рода. И во всем этом его поддерживает император.

– Кошмар, – выдохнула я. – Не удивительно, что аристократы готовы на бунт…

– Угу, – ответил Гирем. – Я ответил на все твои вопросы?

Я кивнула, чувствуя, как пересохло в горле.

– На все… – мой голос звучал хрипло. – кроме одного…

– Какого? – свел он брови на переносице.

– Что ты думаешь о, – я запнулась, – нас?

– Елька, – руки Гирема молниеносно оказались на моей талии. Он притянул меня к себе, обнял и выдохнул прямо в ухо, запуская толпу мурашек, – о нас я пока не могу думать… Но я точно знаю, что никогда больше тебя не отпущу.

– А я тебя, – выдохнула, закидывая руки ему на шею, – мне так жаль, что мы потеряли столько времени…

– Ничего, – он слегка отстранился и взглянул мне в глаза. – У нас впереди еще целая жизнь. Разберемся с этой старой каргой, прищучим проклятых магов, и будем жить долго и счастливо…

– Долго и счастливо, – прошептала я, закрывая глаза, чтобы утонуть в ощущениях, накативших, как морская волна на скалы. О том, что все может закончится гораздо раньше я Гирему ничего не сказала. Если мне суждено умереть в день ритуала, то я не хочу потратить последние дни моей жизни на сожаления.

Семь дней пролетели как один миг. Ягурда была слишком занята последними приготовлениями, и ни разу не захотела навестить меня. Мехмед тоже не появлялся, он готовился обвинить отца в немощи. Мы с Гиремом были предоставлены сами себе. И мы не разлучались ни на секунду.

Я впервые за много лет чувствовала себя по-настоящему счастливой. Как будто бы не было всех обид, всей той боли, которую мы причинили друг другу… Как будто бы я снова была не королевой, а Елькой из Нижнего города, которая влюбилась в ночного короля и мечтала стать его женой.

Гирем снова сделал мне предложение. И я согласилась. Но мы пока ничего никому не сказали. Решили, что объявим о предстоящей свадьбе в тот день, когда победим Великого отца.

Накануне дня осеннего равноденствия Ягурда прислала ко мне рабыню с запиской, что ритуал назначен на полдень. Но за мной придут на рассвете…

– Елька, – Гирем прочел записку и швырнул ее на камни бронзовой жаровни. Ночи в Аддии стали довольно прохладными, и рабыни каждый вечер приносили раскаленные камни, чтобы немного согреть спальни. Бумага, едва коснувшись красных от жара булыжников, вспыхнула и рассыпалась пеплом, – а может просто сбежим, а? У Ягурды ничего не получится без тебя. А значит она перестанет быть угрозой… Ну, сама подумай, что может эта старуха в компании малолеток, если ты не поможешь ей создать Цитадель, способную защитить от магии и гнева Богов…

– Нет, Гирем, – вздохнула я. Мне тоже иногда казалось, что это будет лучшим выходом, но, подумав, я каждый раз отказывалась от этой идеи. – Я должна… Во-первых, нам нужна Цитадель, чтобы защитить себя от магов Великого отца. А, во-вторых, Ягурда накинула поводок на Великую Мать. И сейчас собирается сделать то же самое и с другими Богами. И Цитадель совсем не цель, это всего лишь средство… Даже если я сбегу, это ее не остановит. Она говорила, что ей достаточно убить меня, чтобы освободить Зеркало.

– Я смогу тебя защитить, – Гирем проникновенно смотрел мне в глаза. Мы полулежали на толстом пушистом ковре среди подушек.

– Я знаю, – кивнула, – но ты не можешь победить время. Я давно поняла, что Ягурде не надо убивать меня. Все ее угрозы всего лишь способ заставить меня поступать так, как ей нужно. А на самом деле ей достаточно просто подождать. Что значат для тысячелетней души два-три десятка лет? Ничего… Ей даже не нужно будет искать другое тело, через тридцать лет Олира будет чуть старше нас с тобой. Она затаится на этой время, соберет сторонников, построит крепость где-то в другом месте, но не откажется от своей цели. А потом, когда создаст Цитадель, Ягурда натянет поводок, который накинула на Великую Мать тысячу лет назад. И Богиня вынуждена будет исполнить все, что она прикажет. Например, перенести ее душу в другое, более молодое тело… Нет, Гирем… От Ягурды надо избавляться сейчас, пока она на виду и еще не так сильна, как могла бы быть.

– Хорошо, – не стал спорить он. Помолчал немного, тяжело вздохнул и добавил, – но у меня плохое предчувствие…

– Все будет хорошо, – я через силу улыбнулась. – Мне всего-то и нужно будет пожертвовать каплю крови, чтобы активировать артефакт Богини, и дождаться, когда Цитадель будет создана, а потом обратиться к Великой Матери и попросить Ее изгнать душу Ягурды из тела Олиры и сделать так, чтобы она никогда не вернулась снова. Богиня не откажет мне в помощи. Я уверена…

Гирем ничего не сказал. Снова вздохнул и, обхватив меня притянул к себе… До рассвета еще много свечей, и мы не собирались тратить все время на сон.

Глава 22

За мной пришли рано, едва солнце коснулось горизонта. Илька, с головой завернутая в покрывала и незнакомый мне маг, одетый в привычный уже балахон, не сказали ни слова, словно боясь расплескать переполнявшее их чувство собственно значимости. Маг молча махнул рукой, приглашая меня встать между ними. Наверное, Ягурда боялась, что я сбегу… Усмехнулась про себя. Если бы я хотела сбежать, то глупо было бы ждать именно этого утра.

Гирем, который рвался пойти со мной, заснул. Он много дней спешил ко мне без сна и отдыха и очень устал. Я не стала его будить. Лучше уйти не прощаясь, чем рвать душу нам обоим.

Мы не спеша шли по коридорам будущей Цитадели. В голове было пусто: ни мыслей, ни страхов. Бояться сейчас было так же глупо, как и бежать. Неизвестно, чьей победой закончится эта битва, но в любом случае изменить уже ничего нельзя: все решения приняты, пути выбраны, теперь нужно только идти вперед. И надеяться, что ты не ошиблась.

– Сядь туда и жди, когда я тебя позову, – когда мы спустились в подвал, хмурая и бледная Ягурда ткнула пальцем в большую кучу какого-то тряпья, которого здесь раньше не было.

Спорить я не стала… Кивнула и, отойдя в указанный угол, опустилась на брошенные покрывала. Удивилась мимоходом, зачем их притащили сюда? Но сразу же забыла об этой незначительной детали.

Маги в который раз репетировали ритуал, разделив его на части: пение, танцы и слова. За эти седьмицы я ничего не забыла и выступила вовремя, изобразив движение, которым разрежу кожу на ладони, чтобы обагрить артефакт кровью.

Несколько свечей до полудня тянулись так долго, что казалось, вся моя жизнь разделилась на два равных периода: это утро и то, что происходило до него. Эмоций почти не было. Внутри словно все промерзло от ожидания неизбежного.

Сегодня все должно было решиться. Эта битва определит победителя между простыми людьми и магами Ягурды, между мной и бывшей Верховной жрицы Великой Матери. Эта битва очень сильно повлияет на наше будущее: если я проиграю, то Фиодору придется биться на два фронта, защищая свой мир от Великого отца и его магов и от Ягурды, которая заставит Богов служить ей. Поэтому я должна была выиграть. И дать брату возможность защитить себя и своих людей за стенами будущей Цитадели. Любой ценой. Даже ценой собственной жизни. И жизни маленькой Олиры…

Я думала, что перед тем, как притащить сюда, меня обыщут, поэтому не стала брать с собой верный кинжал, подаренный много лет назад Жереном. Кинжал, который не раз выручал меня, которым я убивала уже не один раз. А вместо него я спрятала в лифе крохотный кинжальчик с лезвием, испачканным ядом. Тот самый, который раньше принадлежал юной герцогине Делив – аддийской рабыне Ильке. Им я собиралась убить свою названную дочь, если Великая Мать откажет в помощи и не станет изгонять из тела Олиры душу Ягурды навсегда.

– Пора, – Ягурда обвела всех нас взглядом, – через свечу наступит полдень. Пора приковать рабынь, – оскалилась она.

Я нахмурилась… Покрывала, все еще лежавшие под моей попой, внезапно стали жесткими и как будто бы покрылись иголками.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я. – Каких еще рабынь⁈

Ягурда ничего не ответила. Снова хмыкнула и махнула рукой, показывая куда надо смотреть. И я замерла от ужаса, осознав, что ритуал создания Цитадели совсем не такой, каким я представляла его все это время. Маги один за другим ныряли в одну из комнат подвала и выводили оттуда раздетых донага рабынь. Их взгляд был безумен, они не совсем понимали, что происходит, и послушно шли туда, куда их вели…

– Зачем вам рабыни? – спросила я, уже зная, что услышу в ответ. И по коже медленно, сжимая в мучительной судороге мышцы и не давая дышать, ползли огромные мурашки…

Ягурад усмехнулась. Взглянула на меня презрительно. И ответила:

– Чтобы воспользоваться их жизненной энергией. – она хохотнула, – ты же не думала, что ритуал настолько простой, что любой может исполнить его⁈

Я в ужасе уставилась в темноту, из которой маги выводили одурманенных женщин. Они вели их к стенам, щедро украшенным рунами. И приковывали к холодным камням. Одна, вторая, третья, четвертая… Я считала, а маги все ныряли и ныряли в черный лаз…

В каждой из шести комнат по шесть рабынь, которые должны были отдать свои жизни ради создания Цитадели.

Кроме центральной, той, в которой должны были быть мы с Ягурдой. Здесь мы по-прежнему были только вдвоем.

Мне стало дурно. Резко перестало хватать воздуха, и я захлебнулась духотой проклятого подвала.

– Но ты не говорила, – прошептала я… Мне еще никогда в жизни не было так плохо, как сейчас.

– Ты их жалеешь⁈ – фыркнула Ягурда. – Не стоит. Я честно выкупила их жизни у Мехмеда.

Я медленно закрыла глаза. Пространство передо мной кружилось в бешеном хороводе, вызывая тошноту.

– Ты не можешь, – прошептала я. – Так нельзя!

– Почему? – усмехнулась Ягурда. И добавила, – почему мне нельзя, а твоим предкам можно? Древние Боги создавали свои Цитадели точно таким же способом… Ты же не думала, что Их Дары давались людям просто так?

– Неправда, – выдохнула я, отказываясь верить тому, что слышала. – Я сама видела, как наследник Артефактора создавал артефакты Древних Богов. И отдавал людям, которые в них нуждались…

Ягурда фыркнула и расхохоталась.

– Древние Боги выкупили жизни своих жертв, подарив их потомкам способности, которые помогли им возвыситься над остальными. С каждым поколением потомков становится больше. Но если в жилах человека не течет кровь тех, кто пожертвовал ради Дара жизнью, то он никогда не сможет воспользоваться подарком Богов. Артефакт останется мертвым в его руках. Ты ведь это тоже видела, не так ли?

Я попыталась вспомнить, чтобы опровергнуть слова бывшей Верховной. Но в голове так сильно шумело, что память не могла пробиться через этот гул.

– Но Они создали всего три Цитадели, – произнесла я отчаянно, – а Даров… Их было много… гораздо больше, чем… чуть больше сотни, – прикинула количество жертв, едва сдержав приступ тошноты.

Ягурда равнодушно пожала плечами:

– Ты же видела заклинание… Думаю, чтобы создать его потребовалось много попыток. Очень много попыток.

Ноги перестали меня держать. Я медленно опустилась на пол прямо там, где стояла. Под руку попал край одного из покрывал… Я резко одернула руку… Больше всего на свете я хотела сейчас оказаться как можно дальше отсюда. Чтобы не видеть. Не знать. Не чувствовать.

– Но зачем… Зачем Им это было нужно? – мозг пребывал в ступоре, плавая в горячем студне, в который превратилась моя новая реальность. Затылок ныл, а в висках бешено стучала кровь.

Ягурда пожала плечами.

– Я откуда же знаю… Наверное, чтобы защитить себя и своих потомков от магов. Магия – это противоположность Божественной силе. Но главное отличие в том, что Божественная сила расходуется сразу, а магия копится. Полагаю, при жизни, да и потом тоже, Древние Боги частенько использовали свою мощь, чтобы добиться собственных целей. Поэтому и магам тех времен досталась огромная сила. Магии вокруг было столько, что любой из них был способен сокрушить целую армию простых воинов. А, подкопив магию, и самих Богов. Поэтому Они и озаботились защитой от магических атак, создав из своих замков Цитадели.

Я не хотела верить в то, что говорила Ягурда. Боги не могли быть такими жестокими. Не могли хладнокровно убивать людей, даже ради защиты своих потомков. Но в то же время, каким-то шестым чувством, я ощущала – она не врет. Этот факт укладывался в логику происходящего, как влитой, а, значит, скорее всего был правдой.

Если бы я знала об этом «маленьком» нюансе, то давно сбежала бы, заставив Ягурду ждать моей смерти. Впрочем, еще не поздно… Я медленно, опираясь об холодную стену встала. Обвела взглядом центральную комнату, сквозь арки шести выходов я видела остальных магов и несчастных рабынь, прикованных к стенам.

– Нет! – выдохнула я. – Я не собираюсь в этом участвовать! Я ухожу.

Сделала шаг к выходу и с ужасом ощутила, как невидимая рука сжала шею.

– Сидеть! – рявкнула Ягурда, и мои ноги против моей воли, сложились в коленях, заставляя рухнуть прямо на камни. – Ты никуда не пойдешь. Ты сделаешь все так, как мы репетировали и активируешь Зеркало. Ясно⁈

– Да, госпожа Олира, – ответили мои губы, подчиняясь воле бывшей Верховной жрицы.

Отчаяние навалилось, как тяжелая, душная перина, придавливая к земле еще больше. Я в полном ужасе смотрела на Ягурду. А она довольно рассмеялась:

– Неужели ты думала, что я не подстраховалась? Я накинула на тебя магический поводок еще зимой, в Обители. И даже пару раз заставила тебя поступить так, как было нужно мне. Но я действовала очень осторожно, и ты ни о чем не догадывалась. Но сейчас у меня нет необходимости быть осторожной. После ритуала я передам тебя Ильке… Я сохранила тебе жизнь только для того, чтобы заплатить тобой за ее помощь, – добавила она.

Холодный пот выступил по всему телу. Я пыталась уложить в своей голове сказанное, одновременно изо всех сил, заставляя свое тело сдвинуться с места. Но все было безуспешно. Слова Ягурды цеплялись углами и никак не укладывались в круглый паз моего сознания. А мышцы, казалось, окаменели и не реагировали на мои желания.

– Но как? – выдохнула я, чувствуя, как отчаяние затапливает меня с головой, – у меня же было кольцо… Артефакт Древних Богов…

– Который не скрывал от меня твои мысли, – кивнула Ягурда. – Ты же помнишь, у меня раньше тоже был Дар Богов, который мои предки оплатили своей кровью? Пусть потом Богиня лишила меня его, но я уже знала, что тебе нельзя верить. И подготовилась. А кольцо защищает тебя только от чтения мыслей. Боги никогда не врут, – усмехнулась она, – но верить Им слишком опрометчиво.

Я не успела ничего ответить. Слишком сильно реальность ударила меня. Я-то думала, что умнее всех, радовалась, что мне удалось обмануть Ягурду и, вообще, в последнее время не слишком уважительно относилась к ее умственным способностям. Но магичка обыграла меня вчистую. Проклятый магически поводок, воздействие которого я ощутила только что, изменил все. Очевидно, что Ягурда не позволит мне победить. Только не сейчас, когда она в любой момент способна одернуть меня, заставив делать то, что ей нужно.

– Иди сюда, – позвала она, и мое тело послушно поднялось и сделало шаг навстречу. Ужасное чувство. Словно мое сознание заперли в тюремной камере, и теперь оно может только метаться в крошечной клетке, натыкаясь на крепкие, стальные решетки… Бывшая Верхованя протянула мне артефакт, который сняла с шеи, и крохотный кинжал. – Держи. Когда придет время ты разрежешь ладонь, схватишь окровавленной ладонью Зеркало и будешь держать до тех пор, пока я не позволю его отпустить. Поняла?

– Да, госпожа Олира, – отозвалась я, послушно хватая артефакт Богини и нож и замирая без движения в ожидании нужного момента, чтобы выполнить приказ Ягурды.

Бывшая верховная с блаженной улыбкой прислушалась к себе и вскинула руки:

– Начинаем! – и добавила восторженным шепотом. – наконец-то…

Песнь, которую она завела была мне знакома. Движения, магического танца я видела не один десяток раз. И слова, зубодробительного заклинания, я уже слышала. По отдельности. Но теперь, когда маги соединили все это в один ритуал, с первого мига я ощутила разницу.

Я не маг, одно заклинание, которому научил меня Веним, не в счет. Но то, что прямо сейчас происходило что-то нехорошее, я почувствовала сразу. Невидимая магия наполняла пространство вокруг нас, собираясь в плотный ком, как темное грозовое облако. Когда ее потоки касались моей кожи, крохотные колючие искорки пробегали по телу, заставляя ежиться от иррационального страха.

Я не думала, а действовала скорее инстинктивно, когда начала еле слышно шептать заклинание защиты, которому меня научил Веним и которое так вовремя всплыло в моей голове.

– Харх иро жи, – выдохнула еле слышно я и добавила слово-активатор, – ферро… Харх иро жи! Ферро! Харх…

Я повторяла заклинание по кругу, чувствуя, жуткая магия ритуала отступает от меня. Потоки формирующейся энергии больше не касались моей кожи и не вызывали желания сжаться в комочек и исчезнуть. Мне как будто бы даже дышать стало легче. А магический поводок, все еще чувствительно сжимавший горло, как будто бы слегка разжался. Хотя может быть мне это показалось, а я просто привыкла к ощущению давящей повязки на горле.

Ягурда услышала «молитву» и недовольно сверкнула глазами в мою сторону. Она поняла свою ошибку, ведь она не приказала мне молчать, и я воспользовалась этой лазейкой, пусть и неосознанно. Но прервать ритуал, чтобы отдать мне еще один приказ, бывшая Верховная не могла. И все, то было в ее силах – это возмущенно сверкать глазами, слыша, как я без остановки повторяю заклинание защиты. Пусть оно слабенькое, но ведь магии вокруг меня очень много. И есть шанс, что я смогу защитить себя. А может быть даже избавиться от поводка.

– Арна вьери хабато, – Ягурда повысила голос и почти кричала. Маги повторяли за ней слово в слово, слова ударялись об стены и отскакивали, отзываясь в воздухе многозвучным эхом. Казалось, что не семь магов творят заклинание, а гораздо больше.

Этот момент, если я правильно помнила репетиции, был самым громким, и самым сложным. Маги танцевали, изгибаясь в немыслимых па, и сейчас им нужно было пройти вдоль стен, активируя начертанные на них письмена. Я это знала. Но только сейчас, когда маги, одновременно сделав плавный длинный шаг, оказались около прикованных рабынь, я поняла, как именно они будут активировать руны.

– Нет, – прошептала, забыв по заклинание, и закричала, увидев в руках магов, появившиеся словно из ниоткуда ножи. – Нет! Не надо! Нет!

Я судорожно дергалась, пытаясь подчинить свое тело, но у меня ничего не получалось. Оцепенение овладевшее после приказа Ягурды, по прежнему держало меня на месте, не позволяя сдвинуться с места. И когда первые шесть рабынь упали на камни, я захлебнулась пролитой кровью, не сразу сообразив, что всего лишь прокусила щеку изнутри.

Магия, приправленная жизнью невинных жертв, вспыхнула огнем на изрезанных неведомыми символами стенах.

– Варна вьери хабато, – ликование в голосе Ягурды невозможно было не заметить. Она уже почти кричала, продолжая ритуал, а маги вторили ей, делая еще один длинный и плавный шаг в сторону следующих прикованных рабынь.

Резкий уверенный взмах шести рук, сжимавших кинжалы, и еще шесть рабынь рухнули на пол, заливая пространство кровью, а магией руны на стене.

– Нет! – я могла только кричать, захлебываясь хлынувшими слезами,– Нет! Не надо! Ягурда, остановись! Не надо!

Я умоляла ее, обещая все блага мира, но она не слышала меня, упиваясь будущей властью.

– Тарна вьери хабато! – ликующе заорала она, обрывая жизнь следующей шестерки несчастных. Поющие заклинание маги, равнодушно переступили через трупы, и, танцуя, заскользили дальше.