Текст книги ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Эпилог
Сослагательное наклонение

– Да, мама, слушаю… – отвечаю чуть рассеянно, переключив телефон на громкую связь и сверяясь с данными на мониторе.

– Да, да… – а здесь, кажется, ошибка в данных, надо бы перепроверить.

– Опять ты меня не слушаешь, Моше, опять весь в работе, – вздохнула мама, и я суеверно покосился на телефон – я что, камеру включил ненароком?

– Да слушаю, слушаю, мам, – оправдываюсь по давней, детской ещё привычке, – Краем глаза заодно данные сверяю. Рутина. Если что, глаз сам цепляется за неточности.

– Ну конечно, – снова вздохнула она, и я вздохнул тоже… но беззвучно, потому что ворчание это беззлобное, часть семейной, и можно даже сказать, национальной традиции. И выедание мозга десертной ложечкой – тоже. Любя, разумеется, с самыми благими намерениями.

– … тётю Свету не забудь поздравить, у неё сегодня день Рождения, – наставляет мама.

Агакаю, а потом, чуть опомнившись, перебиваю, уточняя – какую именно? Этих тёть Свет и прочих тёть с дядями какое-то несчётное количество, и кто с кем поссорился, женился или вышел замуж, сменил фамилию или имя по какой-то иной причине, мой мозг запоминать отказывается.

Казалось бы, степень доктора физики, занимаюсь проблемами пространства и времени, на подходе вторая докторская, две степени магистра в несмежных областях… а на семейных отношениях, кто там с кем взаимно опылился и перекрестился, каждый раз коротит.

– Ну вот, – снова вздыхает мама, объясняя, какая именно из тёть Свет должна получить открытку – непременно музыкальную, потому что вкус у человека такой, и не нам её осуждать, и голосовое хотя бы на десяток слов.

– Да, сына, – голос мамы построжел, – мне Лия сказала, что ты опять на свою работу ускакал ни свет, ни заря, и естественно, не позавтракав! Снова!

– Ма-ам… – выдыхаю обречённо, – ну хватит! Ты ж знаешь, я не завтракаю, мне на пустой желудок лучше работается! И самое продуктивное время у меня с семи утра, даже раньше, и где-то до двенадцати.

– Я всё понимаю, – отозвалась мама, в голосе которой послышались нотки разворачивающей греческой трагедии, да такой, что куда там Эсхилу! – но кто бы понял материнское сердце…

Всё, разумеется, закончилось как всегда. Еврейские мальчики, даже если они давно уже не мальчики, а солидные учёные со степенями и именем, руководящие немаленькими коллективами и не боящиеся ни непосредственного руководства, ни нагловатой московской шпаны, слушаются своих мам…

… по крайней мере, в таких важных вопросах, как кушать и шарфик.

Отключив телефон, я ещё раз покосился на монитор и понял, что таки всё… надо идти кушать, и хотя пока не очень-то и хочется, да и время ещё раннее, но работать в ближайшие час-полтора, по крайней мере, плодотворно, я не смогу. Настройки сбиты.

– Дзень добри, Михаил! – издали сообщила мне Агнешка, за которой, как привязанный, двухметровым хвостиком тащится Ричард, выдавший вялое «Хай» с некоторым запозданием. Парочка они интересная, контрастная, невольно притягивающая взоры.

Он – высоченный, сутуловатый, с удлиненной физиономией породистого и где-то даже симпатичного коня, несколько инертный, можно даже сказать, ведомый – во всём, что не касается науки. Вот так сразу и не скажешь, что из аристократической семьи, с корнями, тянущимися в тысячелетнюю глубину, и не исключено, когда-нибудь он унаследует титул лорда.

Она – миниатюрная, изящная, одевается с истинно парижским шиком, и, не прилагая к этому ни малейших усилий, кажется нежной и ранимой героиней какого-то романтического аниме. Тот типаж женщин, который хочется защищать, оберегать от всего мира… но это быстро проходит.

Характер у неё бульдожий, цепкий, упёртый, присущий скорее владельцу крупной корпорации из тех, кто не родился с золотой ложкой во рту, а выгрыз всё сам, причём выгрызать начал ещё в материнской утробе.

– Добрый, – отзываюсь чуть запоздало, отставляя в сторону недоеденный куриный суп и принимаясь за фалафель.

С Агнешкой мы встречались ещё в Принстоне, это был фейерверк страстей, закончившийся шумным, скандальным разрывом, в котором она винит не свой характер, и даже не моё нежелание прогибаться под её «хочу» во всякой мелочи, а почему-то исключительно мою маму.

Несколько минут уходят на неизбежные рабочие сплетни, то бишь на разговоры о грантах, поездках на конференции и Web of Sciense[i], предоставляющим неиссякаемую тему для обсуждений в научной среде.

– Михаил, а ты… – Агнешка, как я уже говорил, отличается упёртостью, и брызги того, давнего скандала, долетают такими вот напоминаниями, что мама у меня не родная, и что я, вообще-то, русский с польскими корнями, хотя тех корней…

Ну и, разумеется, она восприняла потенциальную невестку без должного восторга не из-за тяжёлого, как трактор Т-800, характера Агнешки, а только лишь из-за того, что мама хотела видеть рядом со мной еврейку! Это же очевидно, Михаил! Неужели ты не понимаешь⁈

– Пилотная серия вышла, – перебил подругу Ричард, положив свою огромную лапищу ей на ладошку, – обязательно посмотри! Прекрасно, просто прекрасно! Ноа Джуп играет просто замечательно, а сценка, когда он очнулся в бараке, просто потрясающая!

Ангешка, покосившись на него выразительным взглядом, убирать руку, впрочем, не стала, поддержав разговор.

– Да, прекрасная игра, – согласилась она, остывая, – и сценарий, кажется, обещается быть хорошим. Ричард, пока мы смотрели, всё шмыгал носом и сморкался.

Выдав эти, по её мнению, страшные тайны, она язвительно покосилась на парня, на то тот просто пожал плечами, едва заметно улыбнувшись. Он, конечно, ведомый… но ровно до тех пор и в тех рамках, пока его это устраивает.

– Не слышал, что ли? – быстро заглянув мне в глаза, удивилась Агнешка, – Да ты что⁉ Пилотная серия все рейтинги порвала!

– Вот, смотри… – девушка, найдя в телефоне нужную информацию, сунула мне под нос выжимки из биографии Савелова, – там мало прожил, и так много успел!

– Да, да, – кивает Ричард, – степень доктора[ii] в области биохимии в двадцать один год, это уже серьёзная заявка на величие!

Согласно дёргаю плечом, не поддерживая, впрочем, разговор, который, в ином случае, может затянуться надолго. Ричард биохимик и нейробиолог, об обширном научном наследии Савелова он может говорить часами, а ещё…

… и это тайна, известная, наверное, всем, кто только хочет об этом знать: Ричард под псевдонимом написал несколько книг по «Миру Моше Савелова», получивших от читателей и критиков похвалы за высокую аутентичность и мастерское подражание стилю самого Савелова.

Он даже русский научал учить после того, как прочитал в Итоне «Прошедшее будущее» Савелова – легендарную антиутопию, вышедшую уже после смерти автора, и выдержавшую сотни переизданий на десятках языках. Подозреваю, что и в МГУ Ричард согласился приехать не только потому, что университет занял девятое место в списке лучших университетов мира, но и потому, что он хотел своими глазами увидеть места, где и разворачивались события книги.

– Кстати! – оторвалась от телефона Ангешка, – Взрослого Моше, говорят, будет играть сам Кит Харрингтон, представляете⁈ Говорят, уже ведутся переговоры.

Особо не забивая голову, ем, пока эти двое больше спорят, чем едят, апеллируя ко мне в некоторых моментах.

– Нет, нет… ты не прав! – девушка от волнения переключается на английский, – Нельзя судить по одной серии! Сериал будет раскрываться постепенно…

Но Ричард считает, что в самом названии сериала «Моше», уже есть некая пасхалка, и что такие же пасхалки есть в трейлере сериала!

… ну а я считаю, что всё это, скорее всего, очень сильно притянуто за уши, но поскольку не смотрел ни первую, пилотную серию, ни собственно трейлер, судить об этом рано.

– О чём разговор? – поинтересовался Рафаэль, бесцеремонно поставив свой поднос на наш столик и со скрежетом подтягивая стул от соседнего, – О сериале? А, это…

Коренной израильтянин, он, как и многие его сограждане, считает этикет и хорошие манеры чем-то вроде атавизма. Шумный, крикливый, бесцеремонный, в глаза говорящий то, что люди, быть может, и не готовы услышать. Но и критика в собственный адрес воспринимается как должное, потому что, а как иначе⁈

– Сериал «Моше» обсуждаем, – отозвался я, ложкой уточнив, кто именно обсуждает, – «Неотправленные письма» в основе.

– А… – протянул он с видом человека посвящённого, – как же, знаю!

Рафаэль влез в обсуждение, и, обладая военным опытом и специфическим менталитетом, начал набрасывать свои шекели на ту сторону весов, где паранойя и теория заговора.

– … думайте как хотите, но эта история – воняет! – заявил он так резко и эмоционально, что, кажется, запахи в столовой после этих его слов приобрели несколько не тот окрас, – Это не расследование, а херня!

– Какая, к чёрту, баллистическая экспертиза? – голос Рафаэля полон сарказма и децибелов, – А где результаты первоначальной? Ах, потеряли… восстанавливали и делали заново? А вы уверены…

Агнешка же считает, что пуля, прилетевшая в Савелова во время знаменитых студенческих волнений семьдесят третьего в Лос-Анджелесе, была выпущена не Национальной Гвардией и не ФБР, а представителями советских спецслужб – они, дескать, решили устранить Моше, стремительно набиравшего популярность среди студентов и леваков.

Она, впрочем, предвзята, и не то чтобы демонизирует спецслужбы СССР, но в своей предвзятости и горячности увязывает в один пучок всё подряд, включая вовсе уж сомнительные, косвенные факты и откровенные домыслы.

– Левак, социалист, – горячится девушка, – и притом яркий, талантливый, многогранный, и резко отрицающий саму суть советского строя, для коммунистов – враг, и враг много худший, чем все капиталисты! Он эту систему знал изнутри, и бил не по площадям, а по болевым точкам!

– В КэйДжиБи таких называли предателями и перебежчиками, – важно, будто вещая с кафедры для студентов, сообщил Ричард, – У коммунистов отношение к антисоветчикам из числа собственных граждан, или даже бывших граждан, было психопатическим.

Рафаэль согласно закивал – ему, чьи родители уехали из Союза в начале семидесятых, претерпев большие трудности, это хорошо известно из разговоров в семье и близком окружении.

– Савелов, и такие, как он, – безапелляционно начал израильтянин, – показывали наглядно – и всему миру, и собственно советским гражданам, что коммунистический режим, это колосс на глиняных ногах, и что вся эта машина советской экономики и идеологии увязла в грязи, тратя впустую горючее и ресурс двигателя, производя взамен только шум и брызги грязи.

Отложив вилку, беззвучно поаплодировал Рафаэлю за образную формулировку.

– Но всё же… – Агнешка, выпятив нижнюю губу (так в её исполнении выглядит выдвинутая челюсть) я считаю, что вклад Савелова в политику сильно преувеличен. Не в науку! Здесь его идеи, многих из которых опередили время, и за развитие которых Нобелевские премии получили совсем другие люди, бесспорны. Но политика? Нет!

Ричард вздохнул еле слышно, но и его девушка, да и все мы, знаем, что для него это едва ли не верх эмоциональности, поэтому Ангешка заторопилась, горячась и быстро, не всегда очень удачно, подбирая слова.

– Нельзя говорить о том, что именно из-за его книги, книги-предупреждении, книги-пророчестве, в России произошли те знаменитые тектонические изменения, сдвинувшие огромные территории, исторически тяготеющие к диктатуре, в сторону демократии, нельзя!

– По крайней мере, всерьёз, – поправилась она, весело взглянув на Ричарда.

– Можно сказать, что книга стала неким предупреждением и сыграла свою, быть может, достаточно важную роль, – согласилась Агнешка с выразительным вздохом Ричарда, – но ключевую⁈

– Книга, а вернее – книги, – не согласившись с девушкой, начал разгибать пальцы Ричард, – фонд Савелова, тот факт, что Моше стоял у истоков сразу нескольких легендарных групп и музыкальных направлений как в СССР, так и в Америке! Всё это вместе даёт…

– Да ни черта оно не даёт! – опередив Агнешку, парировал Рафаэль, – Это всего лишь один из многих факторов! Да, достаточно важный, да…

– Ну в самом деле! – перебила его девушка, – Ричард! Ну как можно всерьёз считать, что люди огромной страны не выучат политических уроков, что они откажутся от свободы и демократических преобразований, от экономических реформ, доказавших, на примере других стран, свою эффективность⁈

– Понятно, что Союз должен был распасться, это судьба всех Империй! Да, да, Ричард… и английской тоже, – Ангешка делает выпад в сторону британца, на что то тот только вздёргивает бровь, уверенный не столько даже в незыблемости Британской Империи, сколько в том, что его, Ричарда, потомки, будут в числе тех, кто правит миром, а остальное неважно.

– Но невозможно даже представить… даже предположить, – горячится девушка, – чтобы правительство действовало так же глупо и подло, как в книге! А люди? Разве могут они быть такими инертными и внушаемыми⁈

Вернувшись в кабинет, обнаружил на своём столе кипу документов, оставленных секретарём, и, подавив вздох, занялся неизбежным злом, то бишь бюрократией. Бегло проглядывая бумаги, потянулся за пультом и включил новости.

– Владелец корпорации Роскосмос, Илон Маск, заявил о финальной готовности подготовки полёта на Марс! – со сдерживаемым восторгом заявила корреспондент, за спиной которой виднеются узнаваемые пейзажи Байконура, – По его словам…

– Так, а здесь уточнить надо, – делаю пометку в заявке и откладываю её в сторону, тут же возвращаясь к работе с документами.

– … спикер парламента в девяносто втором и девяносто третьем годах, всемирно известная писательница, поэтесса, композитор и исполнительница, Валерия Ильинична Новодворская, празднует сегодня свой юбилей! Пожелаем ей…

– Соня? – набрав номер, нажимаю на громкую связь, одновременно приглушая звук в телевизоре, – Добрый день! Одна? Хорошо, просто замечательно! По поводу заявки беспокою! Да, да… просто царапает, знаешь ли, в последнее время…

– Ефимов? – моментально перехватывает подачу дама.

– Ну вот, ты всё понимаешь, – невольно улыбаюсь я, – Встретится надо, поговорить… вечером свободна? Зайти к нам сможешь?

– Если ужином покормите, – смеётся та, – а то знаешь, в последнее время обленилась готовить!

– Лия рада будет, она давно тебя не видела! – радуюсь я, – Ждём!

Нажав отбой, задумываюсь ненадолго. С Ефимовым, действительно, нужно что-то делать! Какая-то перестраховка постоянная, по каждой мелочи… К психологу отправить надо, это понятно, но сперва с коллегами поговорю, а там видно будет.

По телевизору снова начали крутить трейлер сериала, и я выключил его, погрузившись в документы. Достаточно быстро разобравшись с делами, чуть поколебавшись, нашёл в интернете пилотную серию «Моше» и просмотрел её, не отрываясь, и даже, кажется, не мигая. Игра, действительно, выше всяких похвал, но…

– Всё было совсем не так!

[i] Web of Science – международно признанная база данных научного цитирования.

[ii] Степень доктора – здесь имеется в виду доктора философии в какой-либо области, аналоге привычного для нас кандидата наук.

Талия Осова
Древний мир для Лии

Глава 1

– Лия Олеговна, не волнуйтесь. В нашей клинике уже не раз проводили аналогичные операции. Технология отработана до автоматизма, – уверял меня лечащий врач.

– Отдаюсь в руки профессионалам, – попробовала пошутить, хотя у самой настроения для этого не было.

На каталку уложили прямо в палате, предварительно переодев в полу прозрачный балахон с завязками на спине и из такой же ткани высокие бахилы. Накрыли сверху простынкой и повезли длинными извилистыми коридорами. Глаза после укола начали закрываться, а потом появилось ощущение полёта. Понимала, что видеть я ничего не могла, но летела будто внутри радуги. Наверное, давали о себе знать обезболивающие. «Ничего себе, какие яркие картинки под наркотой бывают…», – пролетела мысль. Цвета различала чётко и про себя ещё удивилась вывертам мозга.

Детей и внуков просила не приезжать ко мне в день операции. Со всеми виделись вчера. Мелькнула тогда мысль, что видимся в последний раз, но омрачать встречу не хотелось, поэтому отогнала всё дурное. Хотелось ли жить? Конечно, но уже накапливалась усталость от всех процедур, химии, уколов, бесконечных анализов. Возраст тоже давал своё. Седьмой десяток подходит к концу.

Как меня уложили на операционный стол и подключали всё необходимое оборудование, уже не осознавала. Операция, со слов врача, рядовая и волноваться не стоило.

Вы когда-нибудь задумывались о том, что могли бы сделать в жизни, но по каким-то причинам этого не сделали. Вот и я особо об этом раньше не задумывалась. Однако, жизнь порой преподносит такие сюрпризы, что заставляет переосмыслить своё прошлое и пересмотреть планы на будущее…

Очнулась резко, как от толчка и в первые мгновения не могла осознать, что происходит. Ощущалась только безотчётная тревога, сжимающая сердце, будто в кулак. Комфорта не доставил ледяной холодок, пробежавший по всему телу. С трудом повернулась на бок. Кожа покрылась мурашками и волоски встали дыбом. Распахнула глаза и автоматически открыла рот в изумлении.

У дальней стены потрескивал небольшой очаг, обложенный камнем. Языки пламени постоянно меняли форму и яркость, как будто дрова были не совсем сухие и разгорались по мере просыхания, окрашивая его всеми оттенками красного, жёлтого, золотого. На краю очага прогоревшие поленья давали зелёный и даже фиолетовый огонь. Не знаю какой породой древесины топились, но дыма не видно, но и особого тепла не ощущалось. С краю стояла тренога с котелком. Единственный источник света – пламя лишь частично освещало помещение и не давало полного представления о моем месте нахождения.

Пол и часть стены до середины были земляными, дальше выложены тонкими жердями, как и потолок, и засыпаны землёй. С потолка местами торчали небольшие корешки, вероятно, крыша заросла травой и мелким кустарником. Над очагом было небольшое отверстие для дыма. У одной из стен стоял грубо сколоченный стол, заставленный какой-то посудой, пара колченогих табуретов и несколько чурбанов. Вдоль другой стены видна широкая лавка со свёрнутыми в рулон шкурами. Под ней стояли деревянные короба или сундучки. С моего места было не понятно. Справа от очага в метре висела на стене дерюжка. Слева угол отгораживала небольшая ширма. По всему потолку развешаны пучки трав, но сильного аромата их не ощущала. Хотя обычно в помещениях с травами он был стойким. Окон совсем не было. Помещение напоминало вытянутую землянку или нору общей площадью не более двадцати – двадцати пяти метров.

Попыталась встать с деревянного топчана, на котором пришла в себя, но не смогла пока не вытащила из под себя длинную рыжую косу. Поразилась яркости и блеску волос. У меня уже двадцать лет только короткие стрижки и всегда цвет только тёмно-русый, а последние года и седину даже не закрашивала. Никогда не любила эксперименты с цветом, а с длинными волосами ходила до сорока лет. По молодости были косы и хвосты, а в зрелом возрасте укладывала в различного вида пучки. Обрезала всю красоту, потому что уже явно проступала седина и головные боли стали беспокоить от тяжести волос.

Приступила к само осмотру, уже предполагая что увижу что-то необычное. Последнее время уже тяжело было в руки брать спицы или крючок, поэтому ничего не вязала. Мои руки были слегка скрюченные и морщинистые с немного увеличенными суставами. Эти же молодые с длинными пальчиками, ровные и красивые. Явно не мои.

Из под серой хламиды до самых пят торчали голые аккуратненькие стопы. Быстро ощупав себя, пришла к выводу, что данное щуплое тело точно не моё. Возраст и рост пока был не ясен, но только намечавшаяся грудь, против моей прошлой твёрдой троечки, позволяла предположить подростковый возраст. Хотя недостаток питания, расовые и генетические особенности могли внести свои коррективы. Небольшой размер ножки предполагал рост ниже среднего или среднего.

– Господи, кто я теперь и как здесь очутилась? – хриплым голосом прошептала.

Глава 2

То что я попала, да ещё и не в своё тело – осознала сразу. Но паники почему то не случилось и я этому была очень рада. Внучки любили слушать аудио книги про попаданок, пока вместе пропалывали грядки на даче или рукодельничали. Позже и сама иногда слушала вместо радио, а если у чтеца голос приятный, то и засыпалось под эти истории быстро.

Пока понять, каким образом и почему я оказалась в теле молодой девочки или девушки не могла. При попытке напрячься и ещё что-нибудь вспомнить, голову простреливала сильная боль до тёмных мушек в глазах. Решила оставить эти вопросы на потом, пока всё равно в голову ничего путного не лезло.

Вдруг дерюжка со стены откинулась и вошла чем то озадаченная женщина, возраст которой выдавали испещряющие всё лицо глубокие морщины. Голова была покрыта платком, закрывая плечи и часть спины. Небольшого роста, слегка сутулая, будто несёт непомерную тяжесть и она пригибает её к земле. На ней была почти такая же хламида, что и на мне. Единственное дополнение – это передник с парой больших карманов. На меня пока не смотрели, поэтому внимательно разглядывала незнакомку. Предположила, что это могла быть лекарка или знахарка. Отсутствие признаков цивилизации не предполагало другого, а уж знания, полученные из прослушанных книг, это давали понять. Женщина несколько минут что-то делала у стола, а затем, развернувшись, направилась ко мне. В руках у неё была глиняная кружка.

– Держи, нужно все выпить. Варево горькое, но тебе нужно восстановить силы. Потом я тебя покормлю и поговорим, – сунув мне в руки кружку, женщина направилась к котелку на очаге.

В три глотка выпила настойку. Хотя и пыталась быстро все проглотить, но опознала несколько травок: полынь горькую, ромашку лекарственную, землянику лесную. Самолечением старалась не заниматься и своих детей этому учила, но некоторые травы и сборы использовала. Заваривала только проверенные, так как знала, что в сочетании они дают другие эффекты. Одни дополняют свойства, другие ограничивают их и на выходе дают совершенно другой результат. Предположила, что мне дали общеукрепляющую настойку.

Пока размышляла о содержании выпитого, мне вручили тарелку с деревянной ложкой. Запах был такой, что можно было захлебнуться слюной и проглотить язык. В светлом бульоне плавали небольшие кусочки разваренного мяса, рубленная фиолетовая морковь, мелко порезанный корневой сельдерей и неопознанные корешки, сушенные зелень укропа с петрушкой и перья лука. Хотя и было очень вкусно, но осилить всю порцию не получилось. Даже без хлеба насыщение пришло быстро. Видимо девочка, в чьё тело я попала, не привыкла так сытно питаться. Да это было ясно и по внешнему виду, лишнего жира не было совсем даже подкожного.

– Наелась? – женщина убрала посуду и, подвинув к лежанке табурет, присела. – Позже ещё поешь. Давай знакомиться, – тяжко вздохнула.

– Алтеей меня кличут, что значит обладающая целительной силой. Ты наверное уже и сама догадалась, что являешься пришлой в наш мир, носящий название Малих. Как и почему происходит перенос души, даже не спрашивай. За свою жизнь других пришлых я не встречала, ты первая. Знание о том, что ты появишься и тебе нужно помочь пришло мне во сне. Духи часто со мною говорят. Все, что от меня зависит, я сделаю.

– Значит я погибла там на Земле, – в горле появился ком и с трудом выговорила, – Лия Олеговна Замятина, пенсионерка.

– Здесь звали тебя Адема, по местному значит – красивая. Буду звать тебя Лия. Твоя предшественница провалилась под лёд и спасти её не удалось. Потом пришла ты. На сегодня разговоров хватит, теперь давай готовиться ко сну. Завтра нужно много сил. – Знахарка поднялась с табуретки. – Если хочешь облегчиться и умыться, в закутке стоит ведро и кувшин с водой.

С трудом, но удалось встать. Потихонечку, передвигая босые ноги, добралась до ширмы. В углу стоял очередной табурет с тазом и глиняным широкогорлым кувшином в нём. Рядышком деревянное ведро – долблёнка с травою на дне. Возможно, трава помогала устранять запах. Решила об этом спросить позже. Закончив все свои дела, направилась к лежанке.

О своей дальнейшей жизни я подумаю завтра, так как всё равно очень мало вводных, а гадать и делать предположения с минимумом информации – дело не благодарное. Хорошо, хоть язык понимаю и сама говорить могу. Тело хоть и не своё, зато молодое и здоровое. Вытянувшись на шкуре и укрывшись ещё одной, мгновенно уплыла в царство Морфея. Рядом на соседней лавке уже похрапывала Алтея.