Текст книги ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Соавторы: Василий Панфилов,Роман Романович,Антон Аркатов,Талия Осова,Владимир Босин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 350 страниц)

– Живая?

– Да, – донёсся снизу её приглушенный голос.

– Ничего не сломала?

– Не знаю, блин! Идиот!

В яме замелькал свет, я подошёл поближе и наклонился, чтобы рассмотреть, насколько там глубоко. Вниз метра на три уходила узкая дыра, но дальше ничего видно не было.

– Помоги мне выбраться! – недовольно закричала Алиса.

– И как ты себе это представляешь?

– Не знаю как! Придумай!

– Ты где хоть находишься? Опиши.

– Тут туннель какой-то и… Туннель.

Туннель? Странно.

– Спускайся давай! – продолжала командовать она.

– Ага, ещё чего? Я лучше сбегаю в лагерь за верёвкой.

– И что, я тут одна останусь? – нахальства в голосе Алисы заметно поубавилось.

– А ты и так одна, вообще-то, там.

– Эй! – громко закричала она и направила луч фонаря прямо мне в глаза.

– Ладно, не паникуй, авось тебя тролли там не съедят, я быстро!

Алиса что-то отчаянно орала снизу, но слов было не разобрать. Однако не успел я сделать и пары шагов, как почва у меня под ногами поехала, и я начал стремительно проваливаться вниз. Рука ухватилась за тонкий корень, который несколько затормозил падение, однако под моим весом надломился и полетел вниз вместе со мной.

. .

– Ты живой? – чей-то голос доносился словно со дна колодца.

Я с трудом открыл один глаз, в который тут же ударил яркий свет фонаря.

– Убери.

– Ничего не сломал? – Алиса сидела рядом и взволнованно смотрела на меня.

– Не знаю.

Я пошевелил руками и ногами – как будто всё в порядке. Учитывая высоту, мне ещё повезло, что вообще не разбился! Я с трудом встал и осмотрел место падения. Мы действительно находились в длинном коридоре, вдоль стен которого были протянуты какие-то провода, а под потолком висели лампы, закованные в металлические держатели. В другой ситуации я бы сказал, что это подсобный туннель метро, но вряд ли пионерлагерь «Совёнок» уже достиг такого уровня развития.

– Где мы? – поёжилась Алиса.

– Не знаю, но надо попытаться выбраться!

Залезть по стене на первый взгляд не представлялось возможным, да и вообще было не очень понятно, как мы, упав с такой высоты, остались живы.

– Ну что же, придётся искать выход в другом месте.

– Это как? – испуганно спросила Алиса. Сейчас на её лице не осталось и следа былой надменности.

– Ну, как-как. Должен же здесь быть выход?

– Наверное, но куда идти?

Хороший вопрос. Направиться в сторону лагеря (хотя бы туда, где он был по моим прикидкам) казалось разумным, но я не замечал там ничего похожего на выходы из подземелья. Значит, возможно, стоит пойти в противоположную сторону.

– Дай сюда! – я грубо вырвал у Алисы из рук фонарь и направил его свет в темноту. – Туда!

. .

Мы медленно пробирались вперёд, Алиса крепко сжимала мою руку. В другой ситуации я бы, может, удивился, смутился, обрадовался, чем чёрт не шутит, но сейчас мне лишь хотелось поскорее выбраться отсюда. Ссадины от падения болели, в голове ритмично бил тяжёлый маятник, да и дрожащий свет фонаря, выхватывающий из темноты одни и те же бетонные стены, не прибавлял уверенности.

– Чёрт, ещё же Шурик! – вспомнил я про пропавшего пионера.

– Что? – вздрогнула рядом Алиса.

– Ну, а зачем мы вообще ночью в лес попёрлись? Чтобы Шурика искать!

– Ой, да забудь ты.

– Может, он тоже провалился, как и мы.

Конечно, Алиса была в чём-то права – сейчас не самое подходящее время, чтобы заниматься его поисками, – если не выберемся, придётся искать нас самих. Однако я не мог просто так выкинуть эту мысль из головы. Как будто перед глазами стоял Шурик и укоризненно смотрел на меня.

– Осторожно! – закричала Алиса.

Я остановился в полушаге от массивной железной двери. Сразу бросился в глаза значок радиационной опасности.

– Значит, мы в бомбоубежище, – пробубнил я себе под нос.

– Да, что-то такое слышала.

– Слышала? А почему раньше не сказала?

– Откуда я знала, что это важно?

– Ну, пожалуй, да. Ладно.

Я взялся за колесо двери и что есть мочи начал давить на него, пытаясь провернуть. Заржавевший металл скрипел, но никак не хотел поддаваться.

– Помоги, что ли, что стоишь! – я подвинулся, чтобы освободить место для Алисы. Она некоторое время колебалась, но потом крепко схватилась за ручку и начала дёргать на себя.

Наконец колесо прокрутилось до конца, и дверь открылась. Мы оказались в комнате, назначение которой можно было установить безошибочно – бомбоубежище. Шкафы с противогазами и сухпайками, различная аппаратура, койки и трубы вентиляции – всё здесь было сделано для того, чтобы пережить ядерную войну. Ну или по крайней мере выжить после первого удара. Алиса ещё крепче сжала мою руку.

– Что?

– Что-что, – шёпотом лепетала она. – Страшно.

– А чего тут бояться?

Действительно, чего? Мы провалились в заброшенное бомбоубежище, бродим тут впотьмах, пытаемся найти выход. Чего бояться? От этих мыслей меня передёрнуло, и я инстинктивно подошёл ближе к Алисе. Она ничего не сказала, лишь слегка покраснела и отвернулась.

– Ладно, в любом случае… – я пытался делать вид, что контролирую ситуацию.

– Что?

– Надо искать выход.

– Ну, вот ещё одна дверь.

У дальней стены была точно такая же дверь, как та, через которую мы попали сюда. Однако, сколько я ни пытался, она не поддавалась.

– Помочь? – предложила Алиса.

– Нет, тут намертво заклинило, – я окинул комнату взглядом в поисках чего-нибудь, что могло сойти за рычаг, и в дальнем углу заметил фомку. – Отлично!

Алиса непонимающе посмотрела на меня.

– Сейчас! – но и с помощью фомки ручка не сдвинулась ни на сантиметр.

Я без сил опустился на аккуратно застеленную кровать и вздохнул.

– Придётся идти назад.

– Но мы же оттуда пришли! – похоже, к Алисе немного вернулось самообладание, а с ним и привычное нахальство.

– Ты можешь остаться здесь – вода, сухпайки, может, радио ещё работает.

Она злобно посмотрела на меня, но ничего не ответила. Всё тело ужасно болело. Я начал это понимать только в состоянии покоя, расслабившись. На ноге сильно кровоточил глубокий порез, все руки были в ссадинах, а в волосах запеклась кровь.

– Ты-то нормально? – спросил я Алису то ли из вежливости, то ли действительно беспокоясь за неё.

– Ну, как тут в такой ситуации может быть нормально, – она ответила не сразу.

– Я в том плане, что… – я показал на свой порез на ноге.

– Ой! – вскрикнула Алиса. – Надо срочно продезинфицировать.

– Не надо. Жить буду.

– Нет-нет! Нельзя так, вдруг заражение пойдёт, потом ногу отрежут! У меня у деда на войне отрезали, – Алиса выглядела и правда обеспокоенной, и я решил с ней не спорить.

– Ладно, но мы сейчас далековато от медпункта.

– Ничего, – улыбнулась она и принялась рыться в шкафах.

Действительно, стоило ожидать, что в бомбоубежище найдутся какие-то средства первой помощи, и вскоре Алиса торжествующе продемонстрировала мне аптечку.

– Не дёргайся.

– Постараюсь, – скривился я.

Ватный тампон, смоченный йодом, прошёл по ране, словно раскалённый нож, заставив меня крепко стиснуть зубы и зашипеть от боли.

– Ой, да ладно, как будто так больно.

– Больно! Сама попробуй!

С остальными ранами было попроще, и вскоре я стал напоминать леопарда – весь усеянный коричневыми пятнами.

– Спасибо.

– Не подумай ничего, просто надо было обработать раны! – Алиса фыркнула и отвернулась.

– Да, да, – устало сказал я и рывком встал с кровати. Непродолжительный отдых явно пошёл мне на пользу. – Ну что, пойдём?

. .

Алиса крепко держала меня за руку, идя ровно шаг в шаг. Мы так же медленно возвращались назад, внимательно высматривая дыру в потолке. Однако туннель казался бесконечным – нам не удалось найти место падения ни через пять, ни через десять минут.

– Мы заблудились? – грустно спросила Алиса.

– Заблудиться можно в лесу, допустим.

Я тут же вспомнил, что это мы как раз с успехом и провернули полчаса назад, но, чтобы ещё больше не пугать её, продолжил уверенным тоном:

– А тут прямой туннель – не заблудишься!

– Ну и куда мы выйдем? – похоже, мои слова не сильно успокоили Алису.

– Выйдем куда-нибудь, всегда есть выход.

– Всегда ли?

– Ну конечно! Ведь когда его строили, рабочие как-то выбрались наверх, ведь так?

– Ну да, наверное.

Кажется, она изо всех сил старалась выглядеть как обычно, но выходило с трудом – в тусклом свете фонаря было видно, как тело Алисы изредка подрагивает, а на лице застыло выражение крайнего напряжения.

– Ладно, пойдём дальше!

. .

Через пару минут я заметил дыру в полу. Достаточно большую, похоже образовавшуюся от взрыва, в которую вполне можно было пролезть.

– А что там? – Алиса подходить близко к дыре не решилась.

– Не знаю, – я наклонился и посветил фонарём вниз – сырая земля, какие-то рельсы. – Наверное, шахта.

Алиса вопросительно посмотрела на меня. Конечно, дыру можно было легко обойти, но чутьё мне подсказывало, что дальше ничего хорошего нас не ждёт – тупик или очередная закрытая дверь. Хотя, с другой стороны, рассчитывать на то, что выход может скрываться в шахте, было тоже глупо.

– Можно проверить. В крайнем случае вернёмся – глубина позволяет выбраться потом, – я выхватил Алису из темноты лучом фонаря.

На её лице появилось страдальческое выражение, затем она отвернулась от света и тихо сказала:

– Как скажешь.

. .

Мы действительно оказались в шахте: вдаль уносились давно заржавевшие рельсы, по которым когда-то, наверное, со скрипом проносились набитые доверху вагонетки; стены были укреплены подгнившими балками, а с потолка изредка капала вода. Не уверен, что здесь было страшнее, чем в катакомбах бомбоубежища, – скорее, там, «наверху», царила постапокалиптика, а здесь, «внизу» – оккультные истории Средневековья. В любом случае мне ещё сильнее захотелось убраться отсюда, и как можно быстрее. Алиса не сказала ни слова после того, как мы спустились в шахту, лишь шла рядом, крепко сжимая мою руку, и я начал волноваться.

– Всё в порядке?

– Нет, – тихо сказала она.

– Ну, я понимаю, что «в порядке» быть не может, но ты как, держишься?

– Да, – тем же безучастным тоном ответила Алиса.

– Ну, это хорошо, потому что… – я хотел сказать «потому что если и у тебя ещё крыша поедет, то тушите свет». – Потому что выход мы найдём. Обязательно найдём.

– Угу.

Похоже, что долго она не выдержит. А значит, надо идти быстрее! Я прибавил шагу, и через пару десятков метров мы оказались у развилки.

– Так…

– И куда? – похоже, Алиса окончательно отключилась от внешнего мира, и её уже не волновало то, что будет с нами, то, как выбраться отсюда.

– Ну, сейчас подумаем.

Направо или налево? А если заблудимся… Я решил сделать засечку на стене на случай, если вернёмся сюда. Вскоре на одной из балок красовался большой крест, нацарапанный камнем.

– Так, вот теперь можно идти, – неуверенно сказал я.

Наконец мы вышли из туннеля в довольно большую комнату с высоким потолком. Хотя комнатой это можно было назвать только с натяжкой – похоже, здесь что-то добывали. Возможно, уголь, может, золото. Все стены были изрублены то ли киркой, то ли отбойным молотком. Здесь царил кромешный мрак, поэтому единственным нашим спасением оставался фонарик. Сломайся он, и мы вряд ли когда-нибудь выберемся отсюда. В его свете я заметил в углу какую-то красную тряпку. Это был пионерский галстук! Теперь-то ясно, что Шурик здесь.

– Шурик! Шурик! – ответом мне стало лишь эхо.

– Чего кричать? Как будто он тебя слышит.

– Ну а вдруг?

Алиса ничего не ответила, лишь вздохнула. Из этой комнаты не было другого выхода. Конечно, возможно, в этих туннелях есть ещё места, где мы не бывали. Значит, придётся искать дальше!

. .

За очередным поворотом в свете фонаря я разглядел деревянную дверь.

– Ну вот, уже что-то! – обрадовался я.

– Думаешь? – Алиса немного оживилась.

– Конечно!

Хотя, если честно, я был совершенно не уверен, что за этой дверью скрывается выход. В любом случае выбора не было. Я сильно дёрнул за ручку.

Мы оказались в какой-то комнате, которая напоминала то ли котельную, то ли подсобные помещения бомбоубежища. На полу повсюду валялись пустые бутылки, окурки и другой разнообразный мусор. Это значило хотя бы, что из этих пещер существует выход! Я поводил фонарём по комнате и в дальнем углу увидел Шурика, скрючившегося в три погибели и трясущегося всем телом.

– Шурик! – мой возглас утонул в темноте.

– Кто… кто это? – залепетал он.

– Шурик! Мы тебя всю ночь ищем, а ты тут сидишь! Ну-ка вставай немедленно!

– Никуда я не пойду, – начал он тихо, но с каждым словом его тон всё больше переходил на крик. – Никуда я с вами не пойду! Вы не существуете! Вас вообще здесь нет! Это галлюцинации! Антинаучно! Да, антинаучно!

– Что значит «вас нет»?! Вот мы, тебя искать пришли!

Алиса всё это время стояла молча, но сейчас отпустила мою руку и сделала несколько шагов по направлению к Шурику.

– Ты куда? – тихо спросил я.

Она остановилась на мгновение, но, словно не слыша меня, направилась дальше. Наконец, приблизившись к потерянному пионеру вплотную, Алиса залепила ему хлёсткую пощёчину.

– Да ты! Мы чуть не убились, пока тебя искали! Лес этот чёртов ночной, бомбоубежища, шахты какие-то! Я вся в синяках из-за тебя! А ты тут что, самогона обпился и белку поймал, скотина?

Шурик ошарашенно смотрел на неё.

– Ну-ка вставай и пошли! Быстро!

– Нет… – тихо зашептал он. – Нет…

Где-то глубоко, на краю сознания, промелькнула мысль, что сейчас случится нечто плохое. Так бывает – предчувствие, интуиция или просто анализ ситуации: поза, в которой сидел Шурик, выражение его лица, его возможные дальнейшие действия. А может быть, и всё вместе – я метнулся к Алисе, пятно света бешено запрыгало по комнате, на секунду выхватив из темноты обезображенное гримасой безумия лицо Шурика. В руке он сжимал кусок арматуры, и, опоздай я хоть на мгновение, обязательно размозжил бы им голову Алисы.

Но я успел. Всё произошло как во сне: далёкий крик девочки, гулкий звук удара, погасший фонарь и тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием Шурика. Мне понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя.

– Ты что делаешь, придурок?! – я ощупал руку, но, похоже, всё было в порядке, удар пришёлся в фонарь. И поэтому мы остались в темноте.

– Вы меня не заберёте, не заберёте! – дьявольский смех Шурика быстро удалялся.

– Эй! Ты куда это собрался?! А ну-ка, вернись!

– Не заберёте… – уносилось вдаль.

– Вот урод…

Я попробовал на ощупь разобрать фонарь, но это было бесполезно, Шурик арматурой почти пополам разбил его, и только тогда я вспомнил про Алису.

– Ты в порядке? – спросил я темноту.

Лишь тихий всхлип, и в ту же секунду я почувствовал, как она крепко прижалась ко мне, обхватив руками.

– Ладно-ладно, всё хорошо.

Конечно, ничего хорошего, но нужно, чтобы она успокоилась, иначе нам точно не выбраться отсюда. Я аккуратно погладил её по голове. Интересно, а плачущая Алиса – это смешно? Наверное, при других обстоятельствах…

– Страшно, – шмыгнула она носом.

– Это нормально, мне тоже.

Я про себя отметил такое резкое, неожиданное преображение Алисы. Хотя в такой ситуации испугается любой. Тем более она девочка. Но почему тогда не боюсь я? Нет, не так, почему я ещё сохраняю возможность рассуждать здраво? Может быть, потому, что мне приходится беспокоиться не только о себе?..

– Ладно, в любом случае надо как-то выбираться.

– Подожди, сейчас, – тихо сказала Алиса, и комната осветилась тусклым светом зажигалки.

– Откуда?

– Памятник, – она как-то беззлобно улыбнулась и протянула зажигалку мне.

– Ладно.

Я быстро окинул помещение взглядом в поисках чего-то, что можно было использовать как факел. На полу нашлись какие-то старые тряпки, палка, а в одной из бутылок – немного жидкости, по запаху напоминающей технический спирт. Как бы там ни было, через минуту я уже держал в руках худо-бедно горящее нечто.

– Не знаю, сколько он продержится, поэтому придётся идти быстро.

– А куда? – Алиса, похоже, немного пришла в себя.

– Пойдём назад. Хотя бы до бомбоубежища. Там по крайней мере есть свет.

Она молча кивнула и взяла меня за руку.

. .

Факел горел плохо, приходилось его поджигать заново каждую минуту, а уж про долговечность тряпки, составлявшей его основу, и говорить не приходилось. Я всё больше боялся, что мы останемся в темноте в этой шахте, на зажигалку особо рассчитывать не стоило. Однако до дыры, ведущейнаверх, в катакомбы, мы добрались довольно быстро, видимо, я всё же запомнил дорогу. Выбрались с трудом, приходилось карабкаться практически на ощупь.

– И куда дальше? – отдышавшись, спросила Алиса.

– В смысле? Ну, в ту комнату с кроватями, шкафами.

– А в какую она сторону?

Я уже было открыл рот, но потом понял, что не имею ни малейшего представления. Дыра со всех сторон казалась одинаковой, как и стены, пол и потолок, а значит, не было никакой возможности точно установить направление.

– Ну…

– Не знаешь? – грустно спросила Алиса и села на землю.

– Нет, – тихо ответил я, погасил факел, чтобы не сжигать его попусту, и пристроился рядом с ней.

– Значит, мы тут умрём? – она положила голову мне на плечо.

Голос Алисы звучал ровно, можно даже сказать, спокойно, но чувствовалось, как её тело дрожит – то ли от холода, то ли от страха, то ли от всего вместе.

– Да ну, глупости! Неприятная ситуация, конечно, но чтобы прямо «умрём»… Утром за нами придут. Ольга Дмитриевна с милицией. Ну и…

Хотелось бы мне самому в это верить.

– Хорошо.

– Угу.

. .

Не знаю, сколько мы просидели так. Я боялся идти «вперёд» или «назад», боялся выбрать, ведь факела точно не хватит на то, чтобы вернуться, а оказаться в полной темноте ещё хуже, чем ждать спасения здесь. Так у нас хотя бы будет немного света на крайний случай.

Вдалеке послышался какой-то шум. Вот он, наверное, и тот самый случай! В шуме я безошибочно определил лязг дверных засовов.

– Вставай! – я рывком поднял Алису с земли и трясущимися руками зажёг факел.

– Что? – испуганно спросила она.

– Не знаю, но там кто-то есть. Придётся бежать!

По правде говоря, я не был уверен, что это хорошая идея. Вдруг там безумный Шурик? И ведь это ещё самое меньшее из всех возможных зол! Однако выбора не оставалось.

Камни летели из-под ног, я отчаянно старался не упасть, вытягивая руку с факелом как можно дальше вперёд, а второй буквально таща за собой Алису. Она бежала молча, лишь тяжело дышала. Мне отчаянно хотелось оглянуться на неё, но не было ни сил, ни времени. Наконец впереди показалась открытая дверь, и я прыжком заскочил в бомбоубежище, приготовившись отбиваться от возможных противников.

Однако комната была пуста. Я бешено шарил по ней глазами, стараясь в углах разглядеть прячущихся врагов, Шурика, нечистую силу, но всё было таким же, как и в первый раз, когда мы здесь были. Разве что дверь, вторая дверь… Она была открыта!

– Значит, здесь кто-то проходил! – торжествующе сказал я.

– Кто?

– Не знаю, Шурик, может быть.

– Но как он смог её открыть?

– Да какая сейчас разница! Пойдём!

. .

За дверью оказался ещё один коридор, медленно поднимающийся вверх. Значит, мы приближаемся к поверхности. И действительно, через пару сотен метров я наткнулся на лестницу, упирающуюся под потолком в небольшой люк. Открыть его не составило особого труда.

– А что там? – скорее устало, чем испуганно, спросила Алиса.

– Наверняка лучше, чем здесь!

Я вылез и оказался в полумраке. Однако темнота была светлее, чем в катакомбах; когда глаза немного привыкли, начали проступать очертания стен, лестницы, двери на улицу, ярко освещённой лунным светом. Я помог Алисе выбраться, и мы буквально выскочили наружу. Выход из подземелья находился в каком-то старом здании, по виду напоминавшем то ли детский сад, то ли сельскую школу.

– Это, наверное, старый лагерь, – Алиса села на качели и вытерла тыльной стороной ладони пот с лица.

– Наверное. Значит, мы его всё-таки нашли, – я невольно улыбнулся.

– Не вижу ничего смешного! – она нахмурилась и недовольно надулась. Короче говоря, стала такой же, как обычно.

– Что, тут уже не страшно?

– Да мне и тогда страшно не было! – фыркнула девочка.

– Ну-ну!

– Да!

– Ради бога.

Я был зол. Я действительно обиделся на Алису. Если бы не я, она бы до сих пор там и сидела, в шахте этой проклятой!

– Ты куда? – уже менее уверенно спросила она, когда я развернулся и медленно направился в сторону лагеря.

– Назад.

– Эй! – Алиса тут же подскочила и зашагала рядом.

Мне на секунду захотелось сказать какую-нибудь гадость, но вступать в очередную словесную перепалку я был просто не готов. Мы удивительно быстро нашли тропу, по которой шли, даже те две ямы, в которые провалились. И ведь нам оставалось до старого лагеря пройти всего каких-то пару сотен метров!

. .

На площади я остановился и повернулся к Алисе.

– Ладно.

– Ладно, – она выглядела неуверенно, даже немного смущённо.

– Тогда…

– Угу.

Где-то в глубине души мне хотелось наорать на неё, обругать, может, обматерить даже. С другой стороны, провести душеспасительную беседу. Но в итоге я просто промолчал, развернулся и медленно направился в сторону домика вожатой. Однако что-то упорно нарушало ночную тишину. Я прислушался и понял, что это храп… Шурика, который мирно спал на скамейке!

– Эй! – крикнул я Алисе, которая ещё не успела далеко уйти. – Ну-ка, вставай!

Шурик медленно пришёл в себя и непонимающе посмотрел на нас.

– А что, уже утро? – промычал он.

– Утро? Да, утро.

Иногда мысль работает медленнее действия. Конечно, сначала идёт импульс в мозгу, по нейронным связям проходит ток, отдавая команду телу. Но, наверное, не всегда этот процесс бывает до конца осознанным. Именно поэтому моя рука на автомате поднялась и быстро влетела Шурику под дых, а только потом я осознал, что сделал. Он закашлялся, пытаясь поймать дыхание, и скрючился на скамейке.

– Что ты там учудил?! – мне стало немного стыдно. Может быть, не стоило так грубо.

– Ты… ты о чём? – Шурик со страхом в глазах смотрел на меня.

– В шахте!

– В какой шахте? – он недоуменно повертел головой. – И почему я тут? И почему вы тут?

– Ты что, прикалываешься? – в разговор вмешалась Алиса. – Ты меня там чуть не убил! А теперь будешь притворяться, что ничего не было?

– Чего не было?

– Ты правда не помнишь? – на секунду засомневался я.

– Нет, – похоже, Шурик не врёт.

– А что последнее помнишь?

– Ну, я утром пошёл в старый лагерь. Там можно найти детали для робота и… – он напрягся.

– И?

– И всё. Дальше не помню. Проснулся здесь.

– Ладно, спокойной ночи, – я тяжело вздохнул и отвернулся.

– Эй, ты куда? – вскричала Алиса, но не попыталась меня остановить.

Я не обращал на неё внимания и быстро пошёл к домику Ольги Дмитриевны. Алиса же о чём-то ругалась с Шуриком.

. .

Я сидел в шезлонге и смотрел на звёзды. Сегодня ночью они казались ярче, чем обычно. Может быть, потому, что ещё недавно моим единственным источником света был фонарь, а потом – факел. Звёзды ярче фонаря, а тем более факела. Многие звёзды, наверное, даже ярче Солнца, только они далеко.

– И зачем пришла? – спросил я, не оборачиваясь в сторону дорожки, шаги Алисы в ночи были слышны за много метров.

– Да я… – почему-то сейчас она мне напоминала Лену.

– Что Шурик сказал?

– Сказал, что ничего не помнит, что «антинаучно», ещё какой-то бред нёс.

– Я думаю, он правда не помнит – шок, стрессовая ситуация.

Кто бы говорил? Ведь я сам ещё недавно был в такой же «ситуации». Впрочем, я и сейчас в ней. И что же, у меня тоже амнезия?

– Так зачем пришла? – впрочем, наверное, я и так знал ответ, ведь почему-то спать не лёг, а ждал её здесь.

– Ну, я… – Алиса села рядом. – Поблагодарить хотела. Ведь там это… Ты это… Ну…

– Не за что, – спокойно сказал я и откинулся назад.

– Ну ладно тогда, – она встала и собралась уходить.

– Если ты думаешь, что я злюсь, то не стоит. Всё в порядке.

– Я и не думала! – завелась Алиса.

– Ну тогда хорошо.

– Ладно.

– Угу.

– Тогда…

– Да иди уже! – беззлобно сказал я и махнул рукой.

– Пойду, когда посчитаю нужным!

– То есть сейчас ты нужным это не считаешь?

– Считаю!

– Ну? И что тебя останавливает?

– Дебил! – Алиса топнула ногой и быстро направилась прочь от домика вожатой.

Я тяжело вздохнул и встал. Голова от усталости кружилась ужасно. Хорошо хоть, Ольга Дмитриевна уже спит, значит, не придётся перед ней объясняться. Однако всё оказалось не так просто. Вожатая стояла посреди комнаты и явно готовилась к долгой беседе. Или, скорее, – к разбору полётов.

– Изволишь объясниться? – начала допрос она.

– А что такого? Вы же не были против, когда мы собрались идти на поиски Шурика?

– И как, нашли? – показалось, что сейчас её куда больше интересует то, почему я припозднился, а не судьба потерявшегося пионера.

– Да. Кстати, а почему вы тут в темноте стоите?

– Что?

– В темноте, говорю, почему?

– Потому что пора спать, – удивилась она.

Я был с ней согласен как никогда, хоть и немного удивился такой резкой смене настроения. Кое-как доковыляв до своей постели, я упал, не раздеваясь.

. .

Всё же Алиса… Алиса… Я уже не знал, что о ней думать. И не потому, что она вела себя как-то странно. Нет, как раз наоборот, всё в её поведении было весьма логично и объяснимо. Даже то, что она пришла поблагодарить. В моих мыслях Алиса занимала куда больше места, чем всё то, что случилось за ночь. Хотя, если разобраться, в этом не было ничего сверхъестественного. Неприятно – да, пугающе, даже страшно – да. Что-то, имеющее отношение к моему попаданию сюда, – вряд ли. С этими мыслями я заснул.