Текст книги ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Соавторы: Василий Панфилов,Роман Романович,Антон Аркатов,Талия Осова,Владимир Босин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 347 (всего у книги 350 страниц)

После отделения российской империи от римского империума многие практики притушили. Закрыли и колизей. Находился он в пригороде, не сказать, что в пустом районе, но и не в центре Москвы.

Стрелку забил на одиннадцать вечера.

Лично я никого, кроме Фло и Дауры, брать не собирался. Но разве кто меня послушает? Люди – это не архидемон Асмодей, благоразумием не отличаются. Габриэль увязался вслед за Даурой. Блохина увязалась вслед за ней же. Михаил и Ким тоже как-то прибились. Только Тимур, как обычно, не понял, что происходит что-то важное, и наверняка дрых спокойно в своей кровати.

Вот реально не понимаю. Здесь ведь не обычная сходка дворовых пацанов. Куда смотрят кураторы, разрешая студентам приходить на мою дуэль? Если до этого у них на спинах не висело мишени, то теперь она там размером с Эверест. Это при том, что лично я, после того, что устрою, не мог гарантировать никому выживания… на этом материке. Плюс минус. Где плюс – погибшая планета, а минус – всего лишь столица.

Думаю об этом, и аж мурашки по коже. От того, какой замес намечается, у меня натуральное безумие включилось. Так и хотелось зловеще расхохотаться.

Пришёл я вместе с Фло. Даура шла отдельно, с другими учениками. С ними и Фёдор Михайлович увязался. Пришли и какие-то случайные люди. Были ли это наблюдатели с нашей стороны, со стороны врага или случайные зрители, которые узнали о чём-то весёлом – да кто их знает. Возможно, там все собрались. Несколько сотен человек на трибунах сидели.

Я пришёл первым, дошёл до центра арены и начал выкладывать всё, что нужно. И всё, что можно было показать вначале.

Ушастый не заставил себя ждать. Пришёл он не один. И как появился! Рухнул с неба на каком-то навороченным крыле. Уж я-то насмотрелся, глаз теперь намётанный. Артефакт у него дорогой. Тот, кто с ним явился, и вовсе обошёлся без артефакта.

Для персонификации бога это не особо-то нужно.

Смотрел я на гостей с большим любопытством. По этим персонификациям никогда не угадаешь, кто явился к тебе. Оригинальные тела в случае младших богов могут сильно отличаться от вот таких аватаров, которые они посылают в миры смертных. Что хочешь, то и твори. Конкретно сейчас к нам явился статный, бородатый мужчина, одетый вполне по-современному, а значит, эта персонификация знакома с реалиями этого мира.

– Ты всё же пришёл, – крикнул мне эльф издалека. – Признать, я думал, сбежишь и забьёшься в какую-нибудь дыру.

– Я ещё в прошлый раз понял, что в размышлениях ты не слишком силен. Меньше болтовни, ушастик. Лучше представь своего гостя. Или, быть может, он сам назовётся?

– Жизнь среди смертных не научила тебя покорности, юный Элиот.

– Ой, как неожиданно. Судя по этим словам, к нам пожаловал гость с самого Олимпа. Кто же ты? Вряд ли у Аресуса хватило смелости явиться сюда самостоятельно.

– Смешно слышать от смертного про смелость бога, – усмехнулся гость.

– Особенно смешно, когда этот смертный сделал бога импотентом на пару месяцев. Говорят, весь Олимп ржал. И, судя по тому, что ты до сих пор на меня не бросился, господин Инкогнито, ты точно не Аресус. У того бы уже полыхало так, что всю ночь осветило.

– Я Дарован, – представился он. – Буду судьёй на этой вашей дуэли. Закончите с этим побыстрее. Дальше мы будем говорить, когда твоя душа окажется в рабстве. Посмотрим, как ты тогда запоешь.

– Сам Дарован, значит. Верный дружок Аресуса. Забавно, – скривил я губы. – Так и быть! Надеюсь, ты будешь непредвзят! – усмехнулся я. – А теперь, раз уж столь высокий гость торопится, позвольте и мне моего судью пригласить!

Богам ничто человеческое не чуждо. Речь не о высших богах, которые отвечали за какие-то силы вселенной, а вот о таких божках, которые есть плод веры разумных и собственной большой силы. Так как сила идёт в основном от веры, это означает вечную борьбу за верующих. Дарован – бог-оружейник. Покровитель кузнецов, артефакторов и всех прочих, кто связан с этим направлением. Иронично, что в некотором роде он мой коллега. Аресус бог войны, напомню. Война и оружие – что может сочетаться лучше? Вот и состояли они в коалиции, поддерживая друг друга.

Это всё интересно, но куда интереснее мой гость.

Эльф отошёл, начал готовиться к нашей дуэли. Достал из кольца пространства всякое разное. Стол, материалы, инструмент. Дарован достал себе стул и уселся в сторонке, смотря на происходящее со скучающим взглядом. Другие гости… Да какая разница?

Я тоже достал из кольца стул. Установил его. Следом вынул гвозди. Поставил один, взял молот, замахнулся и вдарил как следует. Звон разнёсся по округе, привлекая внимание. Бросил взгляд на Дарована, и что-то он уже не выглядел скучающим.

– Мы же договаривались без готовых изделий, – подошёл ко мне эльф, чьего имени я не удосужился узнать.

– Ты правда думаешь, что я буду варить кофе с помощью стула и гвоздей? Тогда ты ещё безумнее, чем показался вначале. Отойди и не мешайся, ушастый.

Один за другим я вбил в землю ещё шесть гвоздей. Ну, как гвоздей… Полуметровых штырей. Следом поставил стабилизирующие пластины. Активировал заранее подготовленную руническую цепочку, переплетённую с вязью божественного языка. Наложил финальную связку и на стул. После чего достал накопители, зафиксировал и активировал всю структуру.

– Кто не спрятался, я не виноват, – сказал собравшимся, довольно скалясь.

Ну что, погнали.

– Харон! – закричал я на божественной речи. – Великий Лодочник! Я знаю, работа у тебя важная, но сделай на часок перерыв! Души подождут, никуда не денутся! Приходи, и я, Элиот Сказитель, напою тебя величайшим кофе!

Мой Голос прогрохотал над всем колизеем. Вложенной силы было так много, что эльф поплыл, его взгляд затуманился. На Дарована это не подействовало, но взгляд персонификации опасно сузился. Что, неуютно себя почувствовал?

Ха!

Что там происходило с прочими гостями, я видел смутно, но их тоже придавило.

– Это было крайне глупо, – сказал Дарован. – Какой-то смертный зовёт самого Лодочника. Что дальше, пригласишь Отца Хаоса? – усмехнулся он снисходительно.

– Харон! – крикнул я ещё раз. – Запарил! Айда сюда! Я же знаю, в душе тебе хочется!

– В душе, – продолжил глумиться Дарован,. – Всё же Аресусу надо было явиться сюда лично. Никто не ожидал такого посмешища…

Дарован не договорил.

Реальность дрогнула. Моя конструкция, которую я с таким усердием собирал, задрожала и застонала от нагрузки. Я обернулся и увидел, что рядом со стулом появилась тёмная фигура.

Лодочник явился.

И одно его появление угрожало разрушить весь мир.

Глава 8. Когда на дуэли рыдали кровавыми слезами и поддавались любви

На самую глупую дуэль в мире Елена Блохина пришла раздражённая, злясь сразу на всё на свете, в первую очередь на себя и на Эварницкого. Чего она прицепилась к парню, девушка задавалась вопросом не первый день. Благодарность за помощь – да, было такое. Парень красавчик с необычной внешностью? Не совсем её типаж, но себе-то стоило признаться, что тоже да. Харизма? Возможно. Но минусы с запасом перечёркивали плюсы!

В какие-то моменты казалось, что Давид флиртует и симпатизирует, оказывает знаки внимания, но стоило немного подождать, и он раз за разом давал понять – не суйся!

Елена же была достаточно благоразумной девушкой, чтобы не лезть в сомнительную историю, где есть риски не просто потратить несколько лет жизни на плохого парня, а натурально погибнуть, ещё и на семью беду навести. Разум говорил – беги. Чувства же кидало из стороны в сторону. Ещё и поводы регулярно находились. Блохина не хотела идти на дурацкую дуэль. Но Даура игнорировала все доводы разума и готовилась буквально как в последний раз. Причём не на битву шла, а как будто на свидание.

Слишком странное поведение подруги, чтобы взять её и бросить одну на растерзание всем. Так ещё следом и все остальные увязались.

И вот они здесь. В древнем колизее. Один из предков Елены был убит здесь, на арене, лет двести назад, на потеху публике. Отношение у девушки было соответствующее. Как и настроение.

Нет, серьёзно. Проклятый бог, который недавно увлёкся варкой кофе. Вызвал на кофейную дуэль чемпиона в заведомо проигрышной битве. Встретились они в полночь, на арене древнего колизея, чей песок давным-давно пропитался кровью. Жутко – до безобразия.

– Там римляне, – сказал Выпивохин тихо.

Стояли они всей группой, заняв место на трибунах. Где «там», Елена не поняла, но приняла к сведению.

– Лучше на арену посмотрите, – ответил ему Ким. – Там… бог, – отчётливо сглотнул парень, имея в виду гостя эльфа.

Сглотнула и Елена. В смысле, бог?

– Ну, этого стоило ожидать, – философски заметил Михаил.

– Помните, в случае замеса отходим, не суетимся, стараемся выжить, – отчеканил Фёдор Михайлович.

Елена сглотнула во второй раз. А ведь она всего лишь хотела учиться, а не вот это всё.

– Эх, наивные вы все, – сказала Даура. – Плевать, кто будет судьёй со стороны противника. Важно то, кто будет судьёй со стороны нашего Давида! Он ведь никому не предлагал?

– Нет, – хмуро ответил Фёдор Михайлович.

Ответа, кто будет судьёй с его стороны, долго ждать не пришлось.

Когда Давид задействовал Голос и божественную речь, Елена забыла, как дышать. Это было странное чувство. Когда видишь и слышишь, что происходит вокруг, но мозг выходит на пиковые обороты, и происходящее осознаешь с запозданием.

Это не помешало в полной мере прочувствовать, что проклятый бог – это не просто плохой парень с сомнительным прошлым, которого будет сложно познакомить с родителями. Это нечто куда большее, непостижимое.

Когда задрожала реальность, Елена ощутила, что её жизнь ничего не стоит. Когда заплакали небеса, поняла, что её сейчас размажет и не останется даже праха. Когда явился посланник самой смерти и все цвета исчезли, девушка зашлась в безмолвном крике.

***

Император, несмотря на хорошие отношения с трикстером в прошлом, свою привязанность осознавал и то, что она не имеет никакого отношения к постороннему богу, понимал. Что не отменяло лёгкого интереса к этому вопросу. Новый трикстер попался весёлый и, если смотреть на полученные отчёты непредвзято, мастерски вскрывал любые гнойники. Чего только стоит поимка демонолога, который был известным меценатом и то, что аж целый архидемон, спланировав вторжение, просто-напросто ушёл.

В данном ключе риск был оправдан. Да и какой риск? Вряд ли что-то угрожало самой империи. Скорее, наоборот. Дела этого Эварницкого шли ей на пользу, пусть и в незначительном масштабе. Эту карту можно было разыгрывать и дальше, а то, что игра сопровождалась лёгким хаосом… Так что такого? Жизнь вообще штука неопределённая.

Когда на стол лёг доклад, что Эварницкого попытались устранить, а тот вызвал марионетку храмов на кофейную дуэль – император немного удивился и заинтересовался. Опять всё перевернул. Но как-то мелочно, что ли. Признаться, император ждал от трикстера большего. Когда на стол лёг запрос от Эварницкого к нему, императору, о финансировании, уровень интереса вырос ещё на пару градусов. Как и здравое беспокойство. Впрочем, зачем парню понадобилось безлюдное место, понятно. Намечался конфликт с храмом, и в худшем случае там бы началась локальная битва персонификаций. Что было бы отличным вариантом развития событий. Особая команда с особым оружием была наготове. За такое храмы получится прижать ещё больше, сдвинуть их сразу в нескольких позициях. Осталось подождать.

Но вот когда поступил сигнал тревоги и императору сообщили, что в старом колизее зафиксирован источник энергии смерти класса «хана миру», стало как-то резко не до шуток, и ситуация из интересной переросла в разряд – да что вообще происходит?!

***

От прихода Лодочника и меня пробрало, что уж говорить обо всех остальных, кто здесь собрался.

Харон появился, осмотрелся, достал своё весло и очертил вокруг себя круг. После чего уселся на предложенный стул, опершись на весло. Будто король на троне, а в руках у него – верный меч. Величия в этом древнем существе хватило бы на тысячу императоров.

– Дитя Хаоса, – проговорил он в привычной манере, то есть медленно, глубоким голосом.

И думай, что хочешь.

Ткань реальности перестала рваться. Риск уничтожения мира тоже отошёл на задний план, и я про себя выдохнул. Ещё ничего не закончено, но главная часть моего безумного плана пришла в исполнение.

Внезапно всё остановилось. Почти всё. Или около того. Сложно сказать, когда вдруг воздух становится тяжёлым, так что почти не вздохнуть. Прямо из света недалеко от меня соткалась воинственная женщина в серебряном доспехе. Огляделась и уставилась на меня, не сказать, что по-доброму.

– Ты понимаешь, что натворил, смертный? – спросила она, оглядевшись и найдя виновника.

– Дамочка, вас на вечеринку не звали, – ответил я. – Но раз уж пришли, кофейку не желаете?

– Кофейку? Да ты понимаешь, с кем говоришь?! – разъярилась она.

– С космической гопницей? Ближе к делу, дамочка. Чего надо-то? Вы нас от важных дел отвлекаете, между прочим.

– Ты не можешь его убить, – заметил Харон.

– Могу! Он нарушил баланс!

– Баланс нарушен не был. Как видишь, мир уцелел.

– Ты не имеешь права покидать свой пост! – не сдавалась дамочка.

– У него рабочий перерыв. Сколько тысяч лет ты работал без перебоя, Харон? – вклинился я.

Дамочка зыркнула на меня, и я тут же оказался зафиксирован с помощью золотых цепей. Сжало, скрутило, подвесило в воздух, ещё и цепью рот пережало.

Ну, это наглость!

– Ты нарушил договор, – продолжила давить женщина на Лодочника. – Тебе нельзя приходить в миры смертных!

– Я знаю свой договор, – сверкнул глазами Харон, и меня лишь отголоском придавило дополнительно. – Там нет пункта о том, что я должен отказываться, если меня приглашают.

– Да что за идиот тебя приглашать будет?! – продолжала возмущаться женщина. – У тебя что, свой культ появился?

– Меня пригласили выпить кофе, – невозмутимо ответил Лодочник.

Теперь я знаю, что такое абсолютная невозмутимость, которую тренировали тысячи лет.

– Кофе? – как-то растеряла свой пыл женщина.

Она огляделась по новой. Чем больше деталей отмечала, тем сильнее её брови прыгали. То вниз пойдут, хмурясь, то вверх от удивления.

– Смертный, – посмотрела она на меня. – Ты позвал Харона… Чтобы угостить его кофе?

Я промычал ответ и свободными пальцами показал ей средний.

– Говори! – потребовала она, освободив мне голову и рот.

– Пошла в жопу! – заговорил я.

– Ты сумасшедший, я поняла, – пришла она к выводу.

– Кто бы говорил. Пришла, куда не звали. В цепи меня загнала. Нормальные так не делают.

– Нормальные не приглашают Лодочника в гости.

– А я ненормальный.

– Назовись.

– Уж будь добра, ты первая. Раз так нагло ворвалась сюда и отвлекаешь нас от важных дел.

– На твоём языке моё имя прозвучит как госпожа Баланс.

– Меня удивляет, что ты знаешь русский язык, но он не совсем мой и божественная речь мне вполне знакома. Так, значит, ты одна из дочерей Порядка?

– А ты много знаешь, – прищурилась она. – Так кто ты? Хотя я уже вижу. В тебе есть Хаос.

– Поразительная наблюдательность для той, кто именует себя госпожой Баланса. Я Элиот Сказитель. Дитя Хаоса. В некотором роде мы с тобой родственники.

– Проблемный, значит, – поморщилась она.

– Звучит так, будто я наркоман, стащивший родительское серебро.

– Ты куда хуже. Ты нарушитель Баланса.

– Дамочка, оглядись. Баланс здесь нарушаете только вы.

Её сила была настолько велика, что она даже Дарована заблокировала. Ну, не его самого, а всего лишь персонификацию, но у той сейчас силушки на уровне архимага, а то и поболее.

– Он прав, Ария, – вставил Лодочник. – Нарушения баланса нет. Ты это чувствуешь и теряешь силу.

– Слишком много болтаешь, Харон, – бросила она раздражённо. – Так что здесь происходит?

– Кофейный батл, – ответил я. – Неужели не понятно? И раз мы прояснили, что вам здесь делать нечего, то предлагаю два варианта. Первый – валите отсюда и не мешайте. Второй – оставайтесь, и мы вас тоже кофе угостим.

– Не нужен мне твой кофе! – возмутилась она.

– Судя по нервозности, нужен хороший психотерапевт, но тут такого нет, – покивал я. – Впрочем, вы, дамочка, можете остаться, чтобы проследить за порядком.

Дамочка задумалась. Помедлила, но кивнула. Я тоже довольно кивнул, наконец-то подобрав ключик к цепям, что меня сковывали. Те хрустнули, развалились, и я упал на землю. Отряхнулся. Ария вытаращилась на меня, слегка удивившись.

А я тоже удивился, между прочим. Какого хрена здесь слуги Порядка ошиваются?

– Итак, госпожа, – улыбнулся я и подошёл к ней. – Позвольте предложить вам стул. Вы ведь не обладаете никакой разрушительной силой, чтобы создавать защитный круг для изоляции? Нет? Ну и отлично. Тогда… – достал я из артефакта пространства ещё один стул. – Прошу, присаживайтесь и чувствуйте себя как в гостях. Знакомство с вами не задалось, но видят боги, Баланс я уважаю и ничего плохого против него не замышлял. У нас нет причин для вражды.

– Речи твои стали сладки, Дитя Хаоса, – усмехнулась она, оглядев меня по новой.

– Признаюсь, в первый момент я растерялся. Да и возмутился, что нам помешали проводить дуэль. Но сейчас вижу, что вы просто исполняли свои обязанности. А ещё я вижу перед собой красивую женщину. Если вы и правда дочь Матери, то теперь понимаю, как Отец влюбился в неё.

– А вот этого не надо… мальчишка, – сверкнула она глазами.

– Богам ли переживать о годах?

– Только ты смертный.

– Сегодня смертный, завтра бог, послезавтра снова смертный. Я просто умею веселиться.

– Не пытайся меня задобрить, Элиот. Сейчас я верну поток времени обратно и буду внимательно следить за тем, что ты здесь делаешь.

– Я всего лишь рассказываю истории, госпожа. Ни больше, ни меньше, – выдал я свою лучшую улыбку.

Факт первый – иногда я умею в прогнозирование и, когда готовился, задумался, точно ли мне нужен только один стул для Харона или могут понадобиться ещё. Как оказалось, одного было мало, а я молодец, что подготовился. У самых внимательных может также возникнуть вопрос, как я столько всего в артефакт пространства напихал, но ответ на него также прост, как и коррупционер. Под шумок я себе новый артефакт пространства сделал, с дополнительной защитой от сканирования. Боги их знает, насколько далеко они заглянуть могут, но факт есть факт, дополнительное пространство с собой у меня было.

Факт второй – Баланс. Считалось… По крайней мере, именно такие истории мне рассказывали на Олимпе, за их достоверность я не готов поручиться, но звучало красиво и убедительно. Так вот, считалось, что Хаос и Порядок – две изначальные силы. Откуда они взялись – хороший вопрос, но ответ на него был так далеко от моего понимания, что задумываться над ним не имело смысла. Вселенная – это итог взаимодействия Хаоса и Порядка. В том числе их женских и мужских персонификаций, и всего того, что они породили. Великий Баланс – это, грубо говоря, то состояние Вселенной, при котором она продолжает существовать. Если бы Вселенная была цветком, для которого нужны специальные климатические условия, то Баланс и был бы этими условиями.

Лодочник настолько могущественен, что одно его появление здесь способно уничтожить планету, а то и всю Солнечную систему. То ли из-за этого, то ли из-за нарушения договора дамочка и явилась.

Был ли с ней смысл ругаться? Да нет. Нет смысла. Особенно после того, как я спёр кусочек цепи, созданной госпожой Балансом, но об этом позже.

Пока я думал о всяком разном, время вернулось на круги своя. Дышать снова стало нормально. Никто ничего не заметил и не понял. Я бросил взгляд на Дарована и увидел, как теперь уже его брови ползут вверх, то ли от шока, то ли от удивления. Обидно, наверное, для божка вдруг понять, что пропустил что-то очень важное и что находился полностью под чужим контролем.

Дальнейшая его реакция меня позабавила. Он вскочил, сделал пару шагов и поклонился Арии.

– Госпожа… – сказал он подобострастно. – Вы тоже… здесь?

– Ты ещё кто такой? – нахмурилась она.

Её глаза натурально засверкали, и она выдала ответ сама.

– Так ты тот, кто провоцирует паренька. По-нят-но, – протянула она.

Дарован развернулся и на негнущихся ногах поспешил отойти. Эк его пробрало.

***

Не успел император получить сообщение об источнике силы смерти чудовищного уровня, как поступило новое. Источник смерти исчез, зато была зафиксирована вспышка хроноэнергии.

Спустя несколько минут после обработки всех данных на стол императору лёг доклад, гласящий, что хроновспышка накрыла всю планету, пусть и длилось это меньше секунды.

***

– Итак! – хлопнул я в ладоши. – Все мы здесь собрались, чтобы разрешить спор между мной и ушастым, – указал я на начавшего что-то подозревать эльфа. – Сейчас между нами состоится дуэль, кто лучше сварит кофе. Судить нас будет судья со стороны ушастого, – указал я на Дарована. – Простой работящий мужик – Харон и знойная… кхм… ладно, ладно, молчу. Уважаемая госпожа Баланс, а для друзей – просто Ария. Вы ведь, госпожа, не откажете нам в малости рассудить спор? – уточнил я, забыв, что судьёй она вообще-то быть не соглашалась.

– Не откажусь, – ответила она так, что я заподозрил её в ангажированности, явно не в мою пользу.

– Отлично. Но у меня вопрос. Пробовали ли вы кофе до этого?

– Нет.

– Харон?

– Нет, Дитя. – Как мне показалось, Лодочник улыбнулся, но точно быть уверенным в этом нельзя.

– Тогда… Фло! Завари Харону что покрепче! Для госпожи Арии – мягкую обжарку. Ещё выдай ей шоколадку, дама, как-никак!

– Спасибо, что заметил, – фыркнула женщина.

– Как не заметишь такую красоту? – моментально среагировал я. – Эй, ушастый, ты ведь не против, если моя слуга заварит обычную воронку для гостей?

Ушастый покосился на Дарована, который сидел, будто лом проглотил, и помотал головой.

– Отлично. Фло, жги! А я пока займусь приготовлениями. Кстати, ушастик, ты чего замер? Кофе-то варить будешь?

Ушастый вздрогнул, вроде отмер, и я забыл про него, сосредоточившись на деле. Только что-то пошло сильно не так. Не у меня. У эльфа. Фло приготовила чашку кофе для Лодочника. Я взял её, как и свой молот. Подошёл к Харону, поставил чашку на молот и с помощью него доставил напиток адресату сквозь защитный барьер.

Чуть не уронил. Тяжесть такая навалилась, что от руки по всему телу болью прострелило, но я не дрогнул, удержал и руку, и лицо, и кофе.

Харон степенно забрал чашку, принюхался. Ушастый этого не заметил, но я самую малость нарушил правила – подготовил чашку заранее. А как иначе? Попробуйте напоить солнце, океан или бурю – сразу поймёте, что стандартными решениями, которые можно сделать на коленке, не обойтись.

Пока Лодочник знакомился со вкусом кофе, эльф сделал то, чего делать никак было нельзя. Заглянул в глаза Харону. На него смертным и просто глазеть-то не рекомендуется. Даже у меня глаза щипать начало, что уж взять с ушастика. Я уставился на него, на кровавые дорожки из глаз и перевёл осуждающий взгляд на Дарована, который и сам, кажется, подзавис.

Или не поздавис, а прямо сейчас докладывал основе, что здесь происходит. Что-то из серии – этот придурок на стрелку такую братву привёл, что надо валить, пока целы!

Но ё-маё, они же мне так всё удовольствие испортят!

Помогать врагу не хотелось, но ещё меньше хотелось, чтобы испортили историю, поэтому я перегородил эльфу обвзор. Но было уже поздно.

– Мои глаза, – рыдал он кровавыми слезами. – Я не вижу… Не вижу…

Бам, и оплеуха, на этот раз с другой стороны, прилетела ему по лицу.

– Ты на дуэли, а не в детской песочнице. Соберись, ушастый! Или твоя душа на сотню лет перейдёт мне в услужение!

– Я… я… – Его голос дрожал.

– Ты должен сварить свой лучший кофе! – вбил я мысль в его голову с помощью Голоса. – Сегодня ты завариваешь для богов! Так и держись достойно!

– Но я ничего не вижу! – заблеял он.

– Мастеру не нужны глаза. Вари на ощупь и запах, – сказал я и обошёл его, переключившись на свои дела.

Теперь надо было разрулить и другие проблемы. Я бы сказал, что этих проблем подваливало с упорной настойчивостью.

Во-первых, мой взгляд зацепился за двух архимагов. Одного знакомого, который с топором и наместник Санкт-Петербурга, и второго незнакомого, но такого же противного. Стояли они вдалеке, я не видел, чтобы приземлялись, а значит… Либо под маскировкой пришли, и та слетела, либо ещё что. Я усмехнулся угрюмому Дровосеку и переключился на Дауру. Эта отбитая бежала сюда или, скорее, пыталась незаметно прокрасться.

Я перехватил её телекинезом за волосы и, как котёнка, утащил за стол к Фло. Сам тоже туда подошёл.

– Не смотри ему в глаза, если не хочешь повторить судьбу ушастого. И, Даура, веди себя скромнее, не позорься.

Та посмотрела на меня напрочь отбитым и счастливым взглядом, быстро-быстро закивала.

– Второй кофе для госпожи, – отчеканила Фло.

– Даура, будешь официанткой. Взяла и подала со всем почтением! Облажаешься и будешь до конца дней ходить в розовом!

Девушка захихикала и пошла относить кофе. С шоколадкой, конечно же. Если её, в смысле, Дауру сейчас развоплотит, та самая Блохина мне потом голову оторвёт.

Не развоплотило, и я облегчённо перевёл дух.

Наконец я смог заняться тем делом, ради которого мы здесь и собрались.

История рванулась из меня наружу. Требовала выхода, била в набат моей души, рычала и хотела освободиться. Как оно раньше бывало, восприятие обострилось и сузилось. Я полностью отдался делу. Всё остальное стало неважным.

Любое зерно содержит в себе целую историю. Той земли, на которой оно росло. Тех рук, что его собирали. Того воздуха, что его обдувал. Для этой истории я выплавил с помощью магической ковки те жернова, что будут перемалывать зерна. В ход пошёл сплав мифрила и того огненного металла, что я добыл в мире глохарцев. Следом я закрутил воронку, что завяжет вкус и историю в нечто единое. Слова божественного языка вместе с рунами легли единой структурой. Эту часть я отработал заранее и хорошо знал, что буду делать. Теперь подставка и огонь. Ещё добавить трубку, закрутить её для усиления эффекта и подачи напитка в кружку. Я провозился минут десять, истратил весь резерв и от нагрузки аж вспотел.

– Ушастый! – крикнул я. – Лучше поторопись, потому что я уже готов начать рассказывать свои истории!

Эльф, как ни странно, не отставал. Что-то там варганил, золото римских рун так и сверкало.

– Как тебе кофе? – спросил я Харона, подойдя к нему.

– Необычно, – ответил он. – Людям доступны многие удовольствия.

– Боги выше этого, – горделиво сказала женщина.

Я посмотрел на неё и улыбнулся. По-доброму. Женщина ещё более горделиво вздёрнула носик.

Вернувшись к нашему столику, заварил первую чашку кофе. Хорошо, что заготовил целый набор посуды. Снова подойдя к Лодочнику, с помощью молота передал ему историю.

Что можно рассказать существу, которое вот уже несколько тысяч лет каждый день распределяет миллиарды душ? Многое. Можно рассказать о любви, но как-то это слишком банально. Можно было бы рассказать о смерти, но уж в этом Харон понимает получше меня. Можно было бы рассказать и о жизни, но это слишком очевидный ход.

Поэтому я рассказал о труде.

Говоря «рассказал», я не имел в виду, что это был какой-то конкретный рассказ. По правде говоря, я вообще не знал, что именно увидит, ощутит, услышит и почувствует Харон. Это была чистая импровизация, в которой на кон я поставил свою душу и кое-что не менее важное – репутацию. Потому что нет ничего опаснее для моего будущего, чем плохой кофе, который я заварил богам, призванным судьями в споре смертных.

Харон пил не спеша, и этот миг растянулся для меня на целую вечность. Лодочник вдохнул запах и посмаковал его. Слегка взболтал кружку и вдохнул ещё несколько раз. Наконец, сделал первый глоток.

Я был напряжён, подобен натянутой струне, которая лопнула, взорвалась внутри фейерверком, когда Харон улыбнулся.

– Уважение… – сказал Харон.

Представьте мудреца, который решил сказать вам нечто самое важное. Представьте горы, что пробудились ото сна и разомкнули уста. Представьте реку, глубокую и опасную, на глубине которой скрываются разные тайны, что шепчет вам. Я бы мог сказать ещё тысячу слов и не приблизиться к сути того, как говорил Харон. Божественный язык есть квинтэссенция смысла, и Лодочник был чертовски хорош в нём.

Я удержался от глупых вопросов, понравилось ли ему. Молча повернулся и увидел, как ослепший эльф, дрожа, держа в руках две кружки, идёт к нам.

– Я… я… п… приготовил, – стуча зубами, выдал он.

Его покровитель смотрел внимательно, но вмешиваться отказался. Помогать ещё раз мне уже было не с руки. Если эльф оказался настолько слаб, это его проблемы. Он кое-как доковылял до судей. Трясущейся рукой протянул белую кружку госпоже Баланс. Та снисходительно взяла. Понюхала. Глотнула.

– Вкусно, – сказала она. – В тридцать три раза лучше, чем предыдущее.

Это она про то, что заварила Фло. То есть напиток эльфа в тридцать три раза лучше, чем то, что способен заварить обычный человек.

– Надеюсь, госпожа, в оценке мужчин вы не так же убийственно точны, – подколол я.

– Любовь и страсть удел таких, как ты. Хаотичных, ненадёжных, подобных животным, – ответила она.

– Думаете? – улыбнулся я. – Тогда позвольте и мне заварить вам кружечку. Спешить не буду. Не зря же ушастый старался. Отдайте должное его труду.

– Без тебя разберусь, – отмахнулась она. – И всё же поспеши. У меня есть дела поважнее.

– Второй раз. Второй раз вы бросаете мне вызов.

– Не помню и первого, – смерила она меня взглядом.

Тем временем эльф протянул кофе Харону. Прямо через двойной барьер. Кружку-то Харон забрал, но рука… Когда эльф выдернул её обратно, плоть слезла, осталась одна лишь кость. Белая и сухая, будто тысячу лет пролежала на солнце.

Ушастый, не видя, уставился на свою обновлённую конечность. Кажется, он был готов забиться в истерике.

– Вкусно, – ответил Харон, пригубив. – Не хуже, чем у Дитя.

– Не знаю, не пробовала, – ответила Ария. – Если он будет так медлить, то и не попробую.

– Намёк понял, – улыбнулся я.

Если женщина так отчаянно нарывается, то кто я такой, чтобы не проучить её? Вернувшись к своему столу, я перекроил всю схему. Запаса сил у меня было мало, зато имелся молот и накопители. Мне уже было плевать на правила и саму дуэль.

Это был вызов! Мне, как мужчине! Мне, как Сказителю!

Что есть кофе? Нет, не так. Зачем пьют кофе? Ради ритуала и вкуса. Ради того, чтобы настроиться на работу. Поэтому, уверен, я угостил Харона достойным напитком. Но это ведь не всё. Его пьют и влюблённые на свиданиях. Я недавно рассказывал, что в каждой женщине есть пламя, но будьте уверены, в кофе оно тоже есть! И раз уж я кузнец, то почему бы не укротить сразу два огня.

Я творил. Бил молотом. Выплавлял новую воронку. Летели искры, падали на землю и вспыхивали пламенем. Вокруг поднялся жар, Фло и Даура поспешили отойти, но я не обратил на это внимания. Кофе я измельчил сам, уронив на него молот, закалённый в огненном источнике. Измельчив, ссыпал зерна. Плеснул кипятка.