Текст книги ""Фантастика 2025-179". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Матвиенко

– Так, народный умелец… Сегодня 22 июля, четверг. Во вторник нагрянет высочайшая комиссия. Не Генеральный секретарь, чуть пожиже, но от произведённого на них впечатления зависит примерно… всё.

– Два рабочих дня⁈ – взвыл было подчинённый, но тут же получил взбучку, что не два дня, а около пяти суток, сам я собираюсь жить на АЗЛК, прямо сейчас пусть поднимает людей, из дома, из отпусков – до лампочки, цена вопроса высока.

Про 5 тысяч и квартиру в довесок к моим нынешним доходам я умолчал. Иначе и ему захочется кусочек. К телефонному аппарату он побрёл, стимулируемый только угрозами.

А я нацепил чёрный х/б комбинезон и засучил рукава.

Да, падаван не солгал, машина завелась, двинулась, ручка раздатки вроде перемещается нормально. Ездовые качества придётся опробовать позже.

Вооружившись ключами, я открутил позорные сиденья, снял дверцы. Подогнал крышку капота, аккуратно подшлифовал вырез в морде, потому что двигатель и радиатор «тойоты» не поместились, железные рёбра охлаждения выперлись над бампером. Затем, орудуя «болгаркой», принялся счищать ржавчину.

Вернулся Леопольд.

– Завтра выйдут и в выходные поработают. Сегодня только Екатерина…

– Значит, вдвоём. Лижем кабину, затем завтра красим зелёным – хоть баллончиками из хозмага, не впервой. Но лучше компрессором из покрасочного цеха. Бамперы и колёсные диски чёрным. Сиденья от «волги», можно старой, лишь бы целые. Далее, вместо средней дуги намертво вваривается каркас безопасности, задние пусть остаются трубчатые, тент вернуть на место… И ещё, нужен второй УАЗ в родном исполнении, для сравнения.

Впрочем, с вторым я решил вопрос элементарно и сам: пригласил на смотрины инженеров-автомобилистов из Минобороны, попросив приехать на УАЗе, у них этого добра богато. Состыковал всё не на вторник, на среду. За это время ушатанный «рашн хаммер» приобрёл относительно непозорный экстерьер.

Азербайджанцев заявилось всего двое, один был мне знаком по свите Рашида. Я запихнул их к армейцам, и мы покатили на полигон НАМИ. Сам рулил «УАЗико-тойотой», отмечая, что он далёк от комфортности, пусть даже самой аскетической, японского донора.

Поскольку нужно было выбираться за противоположную сторону Москвы, к северу от овала Кольцевой, катались мы больше часа. Я видел, что оба восточных мужчины наверняка привычные ездить на чем-то не хуже «волги» или «людмилы», не дураки вкусно поесть и мягко поспать. Пусть ощутят прелесть дороги на ульяновском чудо-вездеходе.

Если кратко, по прибытии на полигон оба совершенно не испытывали чувства благодарности ко мне за первую часть экскурсии.

– Прошу прощения, уважаемые. Вы ехали при закрытых стёклах, только форточки. На новых внедорожниках будут стеклоподъёмники, а на особой генеральской серии, как я рассчитываю, и кондиционеры. Вас же не хотел подвергать риску быть обрызганными из-под колёс встречных машин, похоже, начинается дождь.

Дальше началось шоу. Один пузатенький кавказец и армейский майор пересели ко мне, и я втопил. Правда, не отрывался от второй машины, за рулём которой сидел отнюдь не раллист.

– Начнём с простого: преодоление вертикальной стенки, скажем, в 40 сантиметров высотой. Останавливаемся, я переключаю раздатку на пониженную передачу два к одному, одновременно врубается передний мост. Едем! А теперь смотрим, как упражнение удастся нашему коллеге.

Естественно, не получилось. Капитан покинул кабину с гаечным ключом наперевес и повернул муфты на обеих передних ступицах.

– А теперь представим, что препятствие обнаружилось под обстрелом врага… Да пусть и в мирное время, но УАЗ остановился в луже, вода и грязь до подножки, каково?

Второй аргумент, кажется, подействовал на азербайджанца куда убедительнее. Тем более дождь усиливался, что мне на руку. Я велел всем тщательно пристегнуться и погнал по бездорожью.

Мы легко оторвались от УАЗа, машина местами буксовала, но ни разу не застряла до такой степени, что пришлось бы просить пассажиров подтолкнуть или пихать ветки под колёса. Остановились на твёрдом грунте.

– Товарищ майор, ваш водитель выберется? Или посмотрим?

Военный кивнул, а что ему оставалось, и мы снова потащились по грязи, во многих местах она поднималась выше ступиц и подножек. Начался второй круг того же маршрута. На самом тяжёлом месте обнаружился УАЗ, прочно севший на днище, азербайджанец, перепачкав брюки и штиблеты, пытался толкать, не преуспев.

Мы вытащили их тросом и вместе выкарабкались на сносную часть испытательной трассы. Несмотря на дождь и отсутствие защиты по бокам, второй восточный мужчина предпочёл перебраться ко мне и убедился, что по МКАД внедорожник идёт 130 и больше, что для ульяновского горе-джипа нереально.

Отвёз их в гостиницу «Метрополь», швейцар презрительно глянул на заляпанный УАЗ без дверок и довольно грязных пассажиров, портящих имидж приличного места. Знал бы этот гостиничный держиморда, что к ступеням подъехала сама история советского автопрома! Точнее, крутой поворот на его пути.

– Уважаемые! – сказал напоследок. – Можете с чистым сердцем доложить азербайджанскому руководству: быстрая, крепкая и как танк проходимая машина уже создана, причём в самые кратчайшие сроки. Приступаю ко второй части задачи – сделать внедорожник красивым и более удобным. За вами – Постановление ЦК и Совмина СССР о строительстве автозавода для его производства.

Утомлённые и переполненные впечатлениями кавказцы пожали мне руки, на том расстались. А мне предстояло объясняться и перед Житковым, и перед Милишкевичем, оба заподозрили, что моё рвение продиктовано меркантильными соображениями. Я не отрицал, заявляя, что сам намерен стать главным конструктором русско-турецкого джипа, защитить авторским правом как промышленный образец и что-то получать с каждого экземпляра. Всё честно, даже партийные взносы заплачу с этих сумм.

Ну, почти со всех сумм.

С августа месяца небольшое по численности ЦКБ бросило все силы на машины повышенной проходимости – субкроссовер для АЗЛК под названием «Людмила-Кросс», нью-УАЗ и пока безымянный турецко-азербайджанский автомобиль. Полная замена «волги» и выпуск ограниченной партии ГАЗ-3102 до появления люксовых ГАЗ-24–10 удостаивались внимания по остаточному принципу. «Руслан», умничка, готовился к серийному производству без каких-либо усилий с моей стороны. В Уфе созревал VVT с пятью клапанами на цилиндр.

Редчайший период: все катилось в направлении, мной заданном. Надолго ли? Дней десять! Потому что последовал вызов к Милишкевичу, чтоб услышать очередное «есть мнение». А мнение было таково, что обновлённый УАЗ получит экспортную перспективу не только в добровольно-принудительном порядке в армии стран Варшавского договора и в качестве братской помощи – нашим прокси, но и за живую СКВ. Следовательно, нужна реклама. А значит… партия поручает обеспечить достойное участие заводской команды УАЗ на ралли Париж-Дакар! Не хуже, чем у французов, гоняющих на «нивах» с полностью изменённой начинкой.

– Может, сразу отправим УАЗик на Марс? Если Гагарин так и не запустил туда человека.

Игорь Иванович не слышал, как Илон Маск зафигачил свою «теслу» в космос и шутки оценить не мог. Поэтому попытался вернуть меня на серьёзные рельсы.

– Что же мешает?

– Всё! Подготовка к такому рейду занимает минимум год, начинается до предыдущего ралли. Это мы в 1978-м с кондачка…

– Старт назначен на 1 января, у вас 5 месяцев. Ну, минус дорога.

– То есть на 7 месяцев ниже необходимого срока, заметили? У нас не только нет машин, только опытные кое-как ездящие экземпляры, им до серийных – как до Луны раком. А раллийная – это отшлифованная на производстве массовая модель, за год доведённая, чтоб выдержать сумасшедшие условия гонки.

Он что-то пометил в блокноте.

– Всё?

– Ничуть. На внутрисоюзных соревнованиях по пересечённой местности соревнования внедорожников у нас всегда были на задворках, потому что в распоряжении гонщиков только лёгкая «нива», прости-господи-УАЗ и для любителей ретро – ГАЗ-69. Просто нет опытных гонщиков с серьёзным опытом ралли на внедорожниках. Брать с легковых и переучивать на джипы можно, но это тоже дело не 5 месяцев, тем более прямо сейчас тренировок не начать – не на чем.

– То есть нет ни техники, ни людей… А что есть?

– Конкуренты. Я читал про подготовку к Дакару-83. Мерседесовцы готовят команду на «гелендвагенах», французы – на «рено», не считая наших партнёров-соперников на «нивах». Есть мнение, что нужно участвовать, несмотря на 100%-ный риск опозориться? Ну что же, в добрый путь. Посмотрю дома, по телевизору. Позвольте сосредоточиться на решаемых задачах.

– То есть вы отказываетесь участвовать в подготовке советской команды⁈

Изволите гневаться? Ну-ну. Игорь Иванович, я же тебя насквозь вижу без рентгена и МРТ. Успел где-то доложить, что у нас есть мастер делать супертачки на коленке и быстро, сам мастер спорта международного класса в дисциплине «убейся, но приезжай первым». Наивысшее начальство уровня члена Политбюро выслушало и выдало естественную реакцию: ну так в чём дело, вперёд! Сейчас мой партчиновник услышал горькую правду. И поделом, надо было сначала советоваться.

– Почему отказываюсь? Руками и ногами «за». Только к 1984-му году. В крайнем случае – к 1985-му. Азербайджанская «ААЗ-3116» с красивым именем «Лейла» проектируется с увеличенным подкапотным пространством и более мощной рамой, в том числе для эксплуатации в условиях тропиков. Вкинем туда мотор на три сотни лошадей, усилим всё, что можно усилить, и вполне стоит пытаться.

Он аж заскулил:

– Как мне теперь объясняться?

– Элементарно. Вас не так поняли. Успех на ралли Париж-Дакар надо приурочить к XXVIIсъезду КПСС, то есть к началу 1986 года, куда спешить?

Поскольку до него 3 с половиной года, а не 5 месяцев, путаницу с датами никак не объяснишь, как и не обвинишь члена Политбюро ЦК КПСС в тугоухости.

После нашего дебюта в 1978 году ни команда МАЗа, ни КамАЗа больше не добивалась столь громкого успеха. Трём заводским шайкам вместе будет легче. С грузовиками я готов ехать хоть сам, если нет опасений, что мне припомнят Румынию или Швейцарию, может что-то ещё, где наследил. На джипах – не с кем катить и не на чем.

Как Милишкевич намерен оправдываться и выкручиваться, понятия не имею.

Глава 17

Крутяк

Кто бы мне что бы ни говорил, но с передним приводом зимой лучше, особенно если удалось достать шипованную зимнюю резину. Верная «копейка» первый раз с 1974 года, вычищенная и натёртая воском, упокоилась до весны в гараже АЗЛК под каркасом из алюминиевых труб и брезентовым тентом. Одна только Валентина понимала мою сверхъестественную привязанность к ней, пусть не разделяла, но хоть въезжала в причину. К тому же мои визиты на Старую площадь верхом на 2101 стали вызывать раздражение, словно галстук дома забыл. Игорь Иванович, сначала просто подтрунивавший над моим бзиком, однажды рявкнул: или пересаживайся на «волгу», или катайся на метро.

Всё это напоминало старый грузинский анекдот. Как-то пожилой ветеран, инвалид Великой Отечественной, получил по разнарядке «запорожец» в СОБЕСе и, не зная что с ним делать, перегнал домой в гараж. Наутро обнаружил вместо «ушастого» новую ГАЗ-24 с ключами в замке и записку: хочешь – катайся, но Грузию не позорь.

Как раз поспела первая партия люксовых ГАЗ-24–10, крашеных снизу до молдинга в насыщенный бежевый цвет и кофе с молоком выше. Хоть Катерина бурчала, что выбрала иные оттенки, в пятилетнем плане выпуска лакокрасок у предприятий, снабжающих ГАЗ, значились именно эти тона, и чуть менять утверждённый колер ради каких-то дизайнерских прихотей никто не озаботился.

Несмотря на компромиссы, а это не единственный, машина удалась, поскольку использовался салон от «руслана», от него же часть элементов подвески, а привод был передний. Ей бы АБС, вообще не было бы цены…

Я закатал губу по поводу АБС и кондиционера, всё же 1982 год на дворе, пережил отсутствие центрального замка и выдернул один экземпляр для ЦКБ. Мне как замминистра положена простая «волга», получившая верхневальный двигатель 2.4 от НАМИ, они пока дефицит по причине мучительно долгого перехода ЗМЗ от прежних верёвочных на относительно человеческие. Быстрее всего на рынок пошли дизельные «волги» для таксопарков и военных частей, их силовыми агрегатами и трансмиссией удалось обеспечить быстро.

– Пусти за руль! – взмолилась Валентина, когда я получил номера на служебную бежевую и впервые пригнал её на ночь домой, а утром собирался на работу.

– С тебя три лишних поцелуя, когда выгоним Машку из её квартиры. Держи ключ!

Ехала она преувеличенно аккуратно, парковалась медленно как начинающая, всё же габариты больше, чем у «людочки».

– Ну как?

– Потрясно! Масса больше, лучше глотает неровности. Руль мягкий! «Волга» с гидроусилителем – это нечто неожиданное. Как «запорожец» с турбонаддувом.

– Ты ещё не пробовала динамику. V6 – он и в Африке V6.

Супруга, только выключившая зажигание, дёрнулась как ужаленная.

– Что с Африкой? Ты – опять⁈

– Ну что ты. Я по-прежнему невыездной. Буду готовить команду к Париж-Дакар-1984. Как главжелезячник и спорт-тренер. А если ты решишь рвануть без меня, буду очень-очень против.

Мы разошлись по своим насестам, Вале не стал говорить, что «волга» провисела полдня на подъёмнике, мастера экспериментального цеха устраняли недостатки криворукой поволжской сборки, очень сильно девальвировавшей качество проекта. Я запланировал ещё установку хорошей музыки. А к морозам – фирменные шипованные шины из «Берёзки», у ЦКБ чеков и наличной валюты не водится.

Слава об «особых» цековских «волгах» разлетелась по Москве за несколько дней. Буквально через неделю после появления машины, начался ноябрь, я припарковался около Елисеевского, а когда вышел, навьюченный покупками, ко мне быстренько подрулили две молодки лет по 20–25 в коротких шубках, высоких импортных сапогах, сильно накрашенные и симпатичные. Не проститутки с улицы Горького, они спокойно ждут клиента и не нападают на случайных водителей, эти напрашивались на знакомство, просили подвезти «тут недалеко», обещали чаем угостить.

Обручального кольца, когда надеты перчатки, не видно, да оно и не остановило бы искательниц приключений (или клофелинщиц? а они уже здесь есть?), поэтому с максимально милой улыбкой ответил «простите, жена ждёт» и обломал их надежды.

Сам не Ален Делон, но на круть тачки девушки клюют всегда. В 1974-м году в Тольятти с этой ролью справлялась «копейка», сейчас элитная «волга», всё дорожает, скоро понадобится «кадиллак» или 600-й «мерин»… Или не снимать девчонок на улицах.

Да что «волга»… Она была выдернута впереди целой очереди страждущего начальства под предлогом продолжения ресурсных испытаний в Центральном конструкторском бюро. С тем же успехом мог отжать себе «руслана», но не стал. Он роскошнее и крупнее, но заднеприводный и менее динамичный с тем же мотором, как у моей бежевой. Зато товарищи из верхушки просто писали кипятком, упрашивая выделить им «рашн-роллс-ройс», а мы с Житковым стояли вдвоём как триста спартанцев: первая промышленная партия – исключительно республикам-спонсорам. Кроме пары десятков в ЦК КПСС, им не откажешь.

И эти машины произвели фурор. Вплоть до специального заслушивания их автора по имени Сергей Борисович специально созданной комиссией ЦК – можно ли этот седан со скромным заводским именем Иж-3160 превратить в истинно люксовый лимузин с длинной базой и откидными сиденьями напротив VIP-пассажиров на заднем диване. Оказывается, сильным мира сего в «русланах» понравилось больше, чем в «чайках» и ЗИЛах!

– Как говорят в странах загнивающего Запада, любой каприз за ваши деньги, – в роли героя дня позволил раскованно себя вести перед насупленными и вопрошающими рожами. – Предлагаю подписать контракт на проектирование удлинённой версии с моим ЦКБ, срок – до конца 1983-го года, чтоб в 1984-м заняться постановкой на производство на Ижмаше. И второй контракт – с Уфой на новый двигатель – или V8, или даже прежний V6, но по 5 клапанов на цилиндр, потому что прибавится масса, и нынешние лошади не потянут достойно.

Мне, конечно, куда более импонировал вариант VVT. И мы что-то получим с авторского свидетельства, и мотор компактнее, чем 8-цилиндровый объёмом 3.2 л.

Обнаружил, что эти большие мальчики плохо соображают в количестве цилиндров и клапанов. Прожурчали что-то вроде «надо сделать хорошо», на этом вмешательство направляющей и руководящей силы советского общества в производственный процесс закончилось.

Мои присные довольно спокойно отнеслись к допнагрузке. Больше заказов – больше денег. А я, вернувшись с того совещания, надолго уединился с Катюхой – полировать последние штрихи во внешности «людочки-кросс».

Простое копирование по памяти «Сандеро-Степвей» не прошло. Генеральный настаивал на версии 4×4 наряду с переднеприводной. Для полного привода по мощности и крутящему моменту идеально подходил уфимский 5-цилиндровик. Но он, чуть длиннее базового от ВАЗ-2106, упорно не желал вмещаться поперёк. Делать же разные кузова под эти версии нам бы никто не позволил.

– Сергей! – Катерина вдруг хлопнула себя по лбу. – Зачем, собственно, располагать КПП за диском сцепления? Отбираем крутящий момент, передаём на единый узел – КПП и главная передача, смещённый относительно коленвала. Как в «Фиат-128», или какая-то вариация на эту тему.

– И все потуги по стандартизации летят коту под хвост…

– Нет! «Кросс» – машина не самая массовая, особенная. Предложи Генеральному отказаться от варианта с мотором 1.6, оставляем только 5-цилиндровик 2.0. С передним или полным приводом – как конъюнктура сложится.

Я критически осмотрел свою седую помощницу. Если доживу до момента, когда она начнёт одеваться в серебро по возрасту, а не от выбора краски, не замечу.

– Кать… Ты не первый день замужем. Прости, я совсем не про твой развод. Знаешь же, какая у нас длинная процедура согласования промышленных образцов с Минавтопромом, Госпланом, Минторгом и, наконец, Госстандартом.

– Ты тоже не первый день и не первый раз женат. А уж машин провёл через эти рифы – пальцев одной руки мало. Я предлагаю сократить, а не множить число вариантов. Что не так?

– Всё так… Только ты гибче и соображаешь быстрее. В курсе, что начальники не любят шибко умных подчинённых?

– Договорились. На людях буду говорить «ага» и «шо ета», иногда пускать слюни. Но наедине – терпи. Извини, какая есть.

В этом «наедине» скользнула горечь. Леопольда Катька отшила. И хотя бы раз в год намёком проскальзывало «мы могли бы быть вместе». Вот сейчас это «наедине», с особой интонацией, как раз такой случай, вынуждавший меня прикинуться бесчувственным толстокожим увальнем.

А ведь для неё круть тачки не имеет особого значения. Неужели я такой весь из себя, что обо мне женщины сохнут годами?

Проехали, личное в сторону.

– Озадачишь Леопольда, а он пусть – Уфу. Надо делать КПП и главную передачу под твою идею. Срок – вчера. Давай посмотрим «лейлу».

Насколько мне удалось узнать, восточная красавица Лейла Алиева, внучка Гейдара Алиева, ещё не родилась, поэтому имя азербайджанско-турецкому автомобилю заказчики проекта придумали не в её честь. Возможно, оно означает что-то красивое или хорошее в ином ключе. «Лейла» – так «Лейла». Во всяком случае, экстерьер внедорожника должен был соответствовать, тогда как проходимцы 4×4, та же исходная «Тойота Ленд-Крузер» или «Джип CJ», смотрелись брутально, в стиле достопамятного «виллиса», просто танки, переставленные с гусениц на колёса.

Я часами чёркал, ругаясь на себя, что тогда, в далёком 1974-м, почти не уделил внимания кроссоверам, хоть перевидал из множество – и сбоку на колесах, и снизу на подъёмнике, и из салона. Спустя 8 лет некоторые детали забылись.

Итак, 4×4. Чисто на первый взгляд не определить, это паркетник или полноценный проходимец, если не видны мосты и рессоры. В общем, рисовал как проклятый – «ленд-роверы», «рейндж-роверы», а также китайские «джили», потом французов, японцев, корейцев. От УАЗика, естественно, ничего не взял. Он, кстати, короче «крузака», для «лейлы» мы оставили обычную тойотовскую базу, а вот кузов обязан был получиться лучше, чем у «лексуса», но в то же время не резать глаз вычурностью линий людям 1982 года.

«Гелендваген» выделяется нарочитостью и топорностью форм, как сейчас, так и в 2000-е годы, а также аэродинамикой платяного шкафа. «Кибертрак»! Вряд ли Катька, увлечённо малевавшая напротив, догадалась бы, отчего разулыбался. Американские некрупные кроссоверы – «Шевроле-Эквинокс» или «Бьюик-Энкор»? Тоже не то. Или вернуться к идее «Паджеро-Пахеро»?

Упс… А ведь решение лежало на поверхности – «Байерише Моторен Верке», иксовые серии, только у этих машин, на мой непросвещённый взгляд, сдвоенные круглые фары, технологически простые в условиях 1980-х годов СССР, смотрятся гармонично в любую эпоху.

Имея определённый карт-бланш на проектирование крутого авто для «реальных пацанов» с юга страны и дальше, а также средства на привлечение светлых голов из НАМИ и МАДИ, я больше всего тяготился заданием по подготовке УАЗов к ралли до Дакара. Но в начале декабря вышло поручение Правительства о достойном участии советской заводской сборной, соответственно, в бюджете на 1983 год зазвенела живая монета на это начинание. Но поскольку самому не грело колупаться в ульяновском авто, просто поднял телефонную трубку и набрал номер в Вильнюсе.

Стасиса искали и звали долго, а я прикидывал, во что обойдётся его помощь в этот раз. Предыдущие обращения компенсировались разными встречными услугами, но тогда я был в руководстве МАЗа и АЗЛК, сейчас совсем иная ситуация.

– Раз мне позвонил сам за-аместитель министра, сейчас получу предложение, мне неприятное, но отказать нельзя. Я пра-авильно понял?

– И я рад тебя слышать. Да, предложение будет, хорошо оплачиваемое. Готов поработать на благо всей необъятной Родины из корыстных побуждений?

– Давай уж, удивляй.

– Подготовь мне пять УАЗ-469 для ралли Париж-Дакар-84.

С того конца телефонной линии донеслось кхеканье. А, понятно, Брундза смеялся.

– Го-оночный каток-асфальтоукладчик не ну-ужен?

– Как в мультфильме «Ну, погоди»? Стасис, серьёзно. От оригинала должны остаться общие очертания кузова и эмблема УАЗ.

– Убогий Автомобильный Завод, – расшифровал аббревиатуру мой литовский товарищ, чем высадил меня на коня.

– Слушай, остри, но не зарывайся. Это раньше я тебе был коллега, сейчас – московское высокое начальство. Нет, не призываю плюхаться на колени у аппарата и молиться на мою икону. Просто выслушай без стёба.

– Хор-рошо.

Рассказал ему подробнее про выделенные средства. Он чуть приободрился.

– 150 тысяч за работу за каждого ко-озла и сверх того – компенсация затрат на агрегаты. 6 месяцев.

– Побойся бога, безбожник! 3 месяца! С сегодняшнего дня. «Жигули» вы за три недели превращаете в пулю.

– Так то-о – для себя…

– Ну а кто мешает тебе сгонять в Дакар? Переучиваться на класс джипа неизмеримо проще, чем на грузовик. Хоть всю команду мне давай из прибалтов, утвердю… Утвержу наверху.

– Друго-ой разговор. Ты Велло Ыунпуу из Эстонии знаешь?

– Плотно не сталкивался, слышал о нём.

– Он начина-ал на грузовых. Сейчас гоняет на наших. Дай, угадаю, поедет 4 экипажа, одна машина – запасная?

– Примерно так.

– Поеду сам и поговорю с Велло. Тренировки начнём с…

– Да хоть завтра. У меня остался «Джип CJ» и один «Ленд-Крузер». Им, конечно, до УАЗа далеко, – сделал вид, что не обращаю внимания на насмешливое квохтанье собеседника. – Но для приобщения к навыкам пилотировать внедорожники с высоким центром тяжести сгодятся.

– Дай мне «джип»!

– Чтоб тренироваться в болотах Литвы?

– Нет, Сергей. У нас дюны на побережье. Чем не Сахара? Только холоднее.

За что люблю Брунзду, говорит медленно, а действует быстро. Через день в моей берлоге в ЦКБ появились двое светловолосых прибалтов, готовых рискнуть головой.

– Велло, – представился высокий худощавый парень. Чисто выбритый, без столь любимых в той части СССР бакенбард, аккуратно подстриженный, с правильными чертами лица, наверняка – любимец женщин. Надо Катьке его подкинуть, она специалистка по горячим балтийским парням. Другой был попроще, ростом с меня и заросший – волосы спадали на глаза, баки переходили в неаккуратную бородку.

– Яакко, – отрекомендовался второй. – Штурман у Велло. Зовите меня просто – Як, правильно всё равно не выговоритэ.

– Я – Як, истребитель, мотор мой звенит, и небо – моя обитель. А тот, что рядом со мной сидит, считает, что он – истребитель.

Как оказалось, оба эстонца не слышали этот хит Володи Высоцкого (слова я переврал), шутка повисла в воздухе и вызвала некоторую неловкость. Плевать! В остальном мы довольно быстро нашли общий язык. Договорились начать тренировки сразу после Нового года, пока – на УАЗах с обновлёнными двигателями с верхним распредвалом от «волг».

Всё удавалось до начала декабря – очередной полосы неприятностей. Сначала собрались жалобы на качество ГАЗ-24–10, хоть они совершеннее, но по сборке недалеко ушли от предшественниц и требуют от водителя одного-двух дней на устранение недостатков. Я запланировал срочную командировку на Горьковский автозавод, мобилизовав пару инженеров с НАМИ, то есть создав комиссию, но до выезда пришёл ответ из ЦК КП Азербайджана. Юго-восточные товарищи пришли в восторг от дизайна будущего внедорожника, мордой напоминающего BMW 1990-х годов, но с Х-образной зюзей на решётка радиатора, слизанной у «Дачия-Рено». В то же время турецким партнёрам подобный вид показался легковесным, им подавай что-то армейски-брутальное. Тяжёлые переговоры привели к самому трудоёмкому для меня результату: проектированию двух машин на одинаковом шасси. В те же сроки. В мире нет столько матерных слов, чтоб передать мой восторг…

Поэтому в Нижний Горький прибыл в самом дурном расположении духа, в кабинете Генерального заслушал доклад главного инженера, главного технолога и начальника ОТК о всесторонних мерах по улучшению качества сборки ГАЗ-24–10, в результате всё шикарно, «тойота» обзавидуется. Я изобразил бурную радость от услышанного и пожелал осмотреть партию, подготовленную к погрузке на поданные железнодорожные вагоны – такие специальные этажерки для легковых машин. Заводская элита приуныла, но перечить не решилась.

На подъёмник вздёрнули две – обычной серии для среднего начальства и с бежевым низом для полувысокого. Обе страдали одинаковым набором недостатков – подтеканием жидкостей, недозакрученными или вообще отсутствующими болтами. Начальник ОТК со своим замом по легковому транспорту и главный инженер смотрели на происходящее, не вмешиваясь. Правильно, что я взял понятых из НАМИ, одного меня, похоже, были готовы закопать.

Велев опустить подъёмники, я поинтересовался у заводчан: почему отсутствует антикоррозийная мастика, утверждённая для ГАЗ-24–10 в качестве стандарта и промышленного образца?

Они переглядывались, ОТКшники мямлили что «не в курсе», главный инженер что-то припомнил про «рацпредложение» о снижении себестоимости переложением обязанности обрабатывать антикором на потребителя.

– То есть все до единой машины партии без антикоррозийки? Предыдущей и последующей – тоже?

Я постарался, чтоб в интонациях этого безобидного вопроса наружу не прорвался зверь.

– Тоже, – подтвердил главный инженер, похоже – бывший, поняв, что уход в отказ не спасёт.

Стоявшие на полу цеха, «волги» тоже меня не обрадовали. Как минимум, отвратительной посадкой дверок и особенно крышки капота. Конечно, за полчаса-час возни опытный волго-эксплуататор устранит эти косяки, выровняет зазоры, но почему он должен возиться над неисправностями новой с иголочки машины?

Это я ещё за руль не садился. Да и не надо. Прямо на капоте накидал текст акта комиссионной экспертизы с выводом: испытанные два экземпляра, случайным образом отобранные из партии в 200 штук, не соответствуют ГОСТ на легковой автомобиль, ТУ на ГАЗ-24–10 и утверждённым при постановке на производство промышленным образцам по следующим причинам… Список, естественно, не самый короткий.

Мы трое подписали все экземпляры, заводчане – тоже. Правда, ушлый зам начальника ОТК сделал приписку о своём несогласии с выводами, молодец, далеко пойдёт. После отсидки.

Пугин аж с лица спал, получив копирочный экземпляр акта.

– Так же хорошо всё шло, Сергей Борисович… Год закрываем по плану нормально. ГАЗ-24 выпуск прекращён, делаем только 24−10. И 3102 пять сотен… просят же люди. Недостатки… были и будут, стараемся, устраняем.

– В планах до конца пятилетки установлен переход на принципиально новую модель «волги», мы же с трудом пропихнули лёгкое обновление машины 1960-х годов, её тоже скоро пора снимать. Николай Андреевич! Вы не сократили ни одного из бездельников-конструкторов, и к вам вопрос: они уже подготовили замену ГАЗ-24–10? Хотя бы в эскизном варианте? Простите, но я не вижу, чтоб на заводе что-то поменялось в лучшую сторону после Киселёва.

Это был удар ниже пояса. Генеральный покрылся пятнами. Он – тучный мужчина. Переволнуется и получит удар, мне этого не нужно. Но и время для ласковых разговоров вышло.

– Зачем вы так… – он тяжело дышал. – Под Новый год! Мы проект приказа составили – о премировании по итогам года. Люди ждут, радуются заранее…

– Значит, придётся их огорчить. Получите распоряжение Житкова, что до окончания разбирательства по факту массового выпуска бракованных «волг» никто, хотя бы косвенно причастный к их производству, никаких премий получать не будет.

Эту новость спокойно перенесли только мои двое спутников из НАМИ. Всё заводское начальство, хоть как-то связанное с легковушками и сейчас набившееся в кабинет Генерального, натурально припухло.

– Какого разби-ирательства? – заикаясь прошелестел Пугин.

– Чтоб не терять время, позвольте сделать звонок в Москву прямо из вашего кабинета, сами услышите, – он машинально кивнул, и я приступил к реализации заготовки, к которой надеялся не прибегать. Вдобавок, получу в кости от начальства за вынос мусора из избы, и никакие цитаты из их спичей «строже надо с бракоделами», от разноса не спасут. Пальцы накрутили номер Прокуратуры СССР.

– Геннадий Павлович? Брунов, заместитель министра автопрома. Да, тоже рад вас слышать. Но новости у меня нехорошие. То, о чём мы говорили позавчера, полностью подтвердилось. Что? Да, конечно, вы же сами получили для прокуратуры две «волги», примите мои искренние извинения. Потом пригоните их к нам, поможем довести до ума.

– С кем он говорит? – испуганно спросил кто-то из приближённых Пугина, но тот только пухлой ладошкой махнул. Хотя, если бы имел какой-то инстинкт самосохранения, выдернул бы телефонный провод из розетки, а сам просил знакомых ментов арестовать меня и двух московских инженеров за любую глупость, хоть за изнасилование крупного рогатого скота. Но только обречённо слушал, как я пересказываю краткое содержание акта о браке.