Текст книги ""Фантастика 2025-179". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Матвиенко

Соавторы: Ли Виксен,Ольга Ярошинская,Артем Бах,Дмитрий Крам
сообщить о нарушении

Текущая страница: 273 (всего у книги 349 страниц)

– Погоди, – вздохнул он, вытерев щеку рукавом.

Грай только и мог, что трясти алым плюмажем на шлеме да тявкать как мелкая шавка, а Стерх привел лишь два когтя. С другой стороны, Тибальд готовился к сложностям и сейчас похвалил себя за предусмотрительность. Ни на кого нельзя положиться – только лишь на себя. Но теперь, когда условия поменялись, предстояло взвесить все еще раз. Черные и белые псы – мощная сила. Но, видимо, Альваро не ждал подкрепления и не спешил впускать Освальда под защиту своих стен. Пока они там договорятся, можно напасть и разметать белых собак, отправив их грешные души во тьму.

– Тибальд! Тибальд! – взвизгнул Грай Равий, указывая вдаль рукой, и конь под ним зафыркал, кусая удила. – Золотые флаги Монтега! Они что… Они тоже???

А вот это удар под дых. Тибальд грязно выругался и, отобрав у слуги подзорную трубу, уставился в запотевшее стеклышко.

– Может, переговоры? – вкрадчиво предложил Стерх, вновь оказавшийся рядом. – Мы все разумные люди. Мы всегда умели договариваться. В самом деле, столько лет в мире и согласии. Сядем за стол, обсудим…

Тибальд скрежетал зубами, и даже Равий притих, и красный плюмаж на его шлеме повис облезлым хвостом.

А потом все и случилось. Как позже болтали – из-за тени. Сумеречное сопротивление еще до битвы успело изрядно попортить кровь красным псам: то провиант вдруг испортится, то мечи заржавеют. Но совсем без теней не обойтись. Кто-то должен выполнять грязную работу, которой в войсках хватает с избытком. Каждую тень чаровали на преданность, но кое-кто наплевал на запрет, карающийся смертью, и умудрился спрятать зеркальник, отразивший чарослова. А потом подобраться к капитану из красных псов и пустить стрелу ему в горло.

Обычная совершенно стрела, без всякого чаросвета, пробила кожу и плоть. Капитан захрипел и упал на горячий песок, заливая его кровью. А красные псы решили, что сражение уже началось, и стрела прилетела с высоких стен Альваро.

Боевой рев трубы прозвучал протяжно и громко, и рой стрел взмыл в сторону белых псов смертоносной тучей. Вспыхнул щит чаросвета, укрывая войска, и Тибальд, ругнувшись, убрал подзорную трубу от ослепшего глаза.

Стрелы сгорели, осыпавшись на белые латы псов серым пеплом. Ответный рев труб, и со стен Альваро взмыли горящие чаросветом камни.

– Щиты! – заорал Грай Равий, поскакав к войскам, и песок из-под копыт его коня брызнул в лицо Тибальду. – Щиты, мать вашу так!

Уже в падении камни вдруг выстрелили мечами чаросвета, кромсая в лоскуты щиты красных псов, а после и плоть. Крики и стоны, брань и приказы, труба надрывалась как псина, завидевшая кота.

Золотые отряды Монтега быстро рассредоточились по флангам, сверкая под солнцем так, что было больно глазам.

Что ж, роскошь сомнений им больше не по карману. Война началась.

Красная волна псов хлынула навстречу белой. Еще одна партия смертоносных камней взмыла со стен Альваро навстречу врагам, пока те не схлестнулись с друзьями.

– Чаруем таран! – Выкрикивал Стерх совсем рядом. – Сбивай в полете!

Черные коты ударили чаросветом слаженно, как одна когтистая лапа. Камни падали в белый песок, взрывая фонтаны пыли. Жужжали стрелы, и лаяли трубы, а кто-то громко стонал. И лишь небо оставалось все тем же – ровным голубым полотном без единого облачка с беспощадно ярким глазом равнодушного солнца.

– Запускай, – приказал Тибальд, и командир первого когтя кивнул.

Некоторые заклинания, дошедшие из древности, считались запрещенными.

Но война стирает запреты.

Тибальд вновь посмотрел в трубу, скаля старые зубы и надеясь разглядеть Артиреса Альваро на высоких стенах города. Вот бы увидеть его лицо, когда тот поймет, с чем ему предстоит сражаться.

Глава 27. В пылу сражений

Артирес держал щит, и поток его чарсвета вливался в общую силу первого луча. Стрелы и копья врагов разбивались о стену чар, расплываясь огненными кляксами, и казалось, что само небо пылает.

– А я говорил, – бубнил Вьер за левым плечом. – Надо было делать больше вливаний в военку. Мир – штука хрупкая. Сегодня есть, завтра нет. И что теперь – сражаемся по старинке. Эх…

Артирес родился в мирное время, и на веку его отца тоже не было войн. Так, мелкие стычки с тенями, усмирить бунт в сумерках – плевое дело. Легкие покусывания на границах с Монтегой – тот скорее держал его в тонусе, чем и правда нападал. Вот и результат – люди забыли, что такое война. Но сейчас, когда песок потемнел от первой крови, пора вспомнить, что это не игра и не забава.

Оглянувшись на стены Альваро, он сразу почуял жену, и лишь после разглядел ее светлые волосы. Лорейн направляла свой чаросвет в общий поток, защищающий город. Уровень у жены невелик, но от одного ее присутствия Артирес почувствовал себя сильнее.

– В целом все неплохо, – бодрился Вьер. – Наши занимают позиции.

Первый луч – чаросветы высшего уровня, яростные в ближнем бою и сокрушающие чужие щиты, не заметив. Второй – мастера дальнего боя, бьющие точно в цель. В третьем – псари. Четвертый и пятый – сборная солянка. Кто-то сказал бы, что там ребята слабее, Артирес с ними не согласился бы. Они дополняли друг друга. И в каждом луче обязательно по провидцу, способному предсказать удар врага еще до того, как он будет.

Эльгред Монтега появился рядом, такой невозмутимый и элегантный в бежевом костюме, как будто явился на светский прием, а не на войну.

– Если ты вдруг не заметил, рыжие коты пришли защищать Альваро, – сказал он.

– Спасибо, – ответил Артирес без всякого ерничания. – Я высоко это ценю.

– Угу, – покивал Эльгред, поглядывая на поле боя. – Что ж, кажется, мы побеждаем. Пора бы Тибальду делать ноги, если ему больше нечем нас удивить.

Тибальд придерживал основные силы, и пока что битва выглядела как избиение красных псов. Отряды Монтега перемещались по флангам, посылая сверкающие стрелы и отступая. Пять лучей Альваро вытекали из ворот белого города черными ручейками.

Вьер, командир первого луча, все теребил бороду и кровожадно скалился, предвкушая хорошую драку, но Артирес от души надеялся, что вот сейчас противник развернется и побежит – так все это было глупо и нелепо.

Когда земля вдруг задрожала, он даже на миг подумал, что это сами боги решили выступить против людишек, затеявших мерзкую свару, и разрушить их города, похоронив под песком и пустые амбиции, и жадность, и злобу.

Но под ногами затрясло все сильнее, волна на песке вздыбилась и побежала выше, а после раздалась, выпуская на поверхность ослепительно заблестевшее гибкое тело. Змея с мелкой зеркальной чешуей разинула пасть, и пара солдат – из белых и красных псов – исчезла в темной глотке. А с городских стен позади послышались крики. Обернувшись, Артирес увидел еще одну змею поменьше, которая ползла по отвесно гладкой стене, и чаросвет отражался от ее чешуи, не причиняя вреда.

– Вот и сюрприз, – мрачно сказал Эльгред.

– Третий луч, выпускай псов! – скомандовал Артирес. – Четвертый, пятый – к стенам Альваро!

Первая змея скользила по песку легко и плавно, иногда ныряя в барханы с головой, и появляясь в гуще битвы. Артирес попытался коснуться ее разума, но чаросвет словно ухнул во тьму. Голем, запрещенная магия, это не живое создание, а лишь кукла в чьих-то руках. Где-то наверняка торжествует Тибальд, облезлый шакал. Войска красных псов, брошенные в мясорубку, воспряли духом.

– А вот белые коты не поскупились на военные траты, – брюзжал Вьер. – Тибальд бы начал войну только ради того, чтобы выпустить на поле боя эту зеркальную паскуду!

Третий луч натравил псов, и те понеслись по песку черной бурей. Изобретение было банальным и очень простым, и Артирес полагал, что никто не додумался до этого прежде лишь потому, что не было в том нужды. Темные очки, плотно прилегающие к узким мордам – и вот уже твари ночи не боятся яркого света. Зеркальная броня от ошейника и на широкую грудь – и черные псы закрыты от чар. В пылу сражения твари ночи могли покусать и чужих, и своих, но сейчас им дали конкретную цель.

Псы облепили змею точно блохи, но она стряхнула их с морды ленивым движением, изогнулась кольцами и нырнула в песок, увлекая собак за собой.

А чистое безоблачное небо вдруг расчертила сверкающая молния и ударила в стены Альваро.

Сердце пропустило удар, а потом заколотилось с бешеной скоростью.

Щит выдержал, но Артирес видел – ненадолго. Еще пара ударов такой силы, и стены обрушатся вместе со всеми, кто на них стоит. Вместе с Лорейн. Защитники города догадались сотворить зеркало, и вторая змея соскользнула вниз, но теперь вновь ползла по стене, с упорством двигаясь к цели.

– Что мы знаем о големах? – рассудительно произнес Эльгред, вновь оказавшись рядом словно из ниоткуда. – Ничегошеньки мы о них не знаем. Хотя… я ведь читал когда-то. Они замыкаются на конкретную цель и выполняют примитивную задачу.

– Как их с этой задачи сбить? – отрывисто бросил Артирес.

– Ну, если ей приказано атаковать стены города, то ты его с места не сдвинешь, правда?

Стрела пролетела сквозь Эльгреда, и он растворился туманной дымкой.

– А настоящий Монтега может сейчас попивать холодный чай на стенах города, – прокомментировал Вьер. – Надо бы тебе, Арти, тоже какое-нибудь такое чаровство забабахать, для безопасности.

– За мной, – скомандовал Артирес. – Возьми еще троих ребят с уровнем повыше.

– Отступаем? – удивился Вьер.

– Ни за что, – сказал он. – Есть идея как отстоять город.

***

Нить, что вела вперед, закончилась. Натянутая струна в моем сердце зазвенела в последний раз и обмякла. А город словно бы расступился: раздвинулись высокие стены домов, оборвались улочки, текущие на широкую круглую площадь. После узкой дороги, сжатой уцелевшими и не очень домами, пространство, раскинувшееся под звездным небом, показалось огромным. А тонкая башня в центре площади впивалась в ночную высь.

– Раздери меня мокрощуп, – протянул Монтега. – Это что, змея?

Огромное гибкое тело, обвивающее башню, раскручивалось кольцами, и зеркальная чешуя, в которой мерцали звезды, царапала камни с противным треском. Веник глухо зарычал, и шипы на его загривке встали дыбом. Я потянулась тьмой к змее, но моя магия словно провалилась в бездонный колодец.

– Я не могу ей приказывать, – призналась я. – Ее разум как будто не здесь. Как будто его вообще нет.

– Голем, – сказал Бас, сжимая мою ладонь.

Отчего-то я думала, что здесь, в моем доме, не будет преград, и это последнее препятствие выбило меня из колеи. Как будто птица вернулась в родное гнездо и нашла в нем змею. Чудовище оплетало высокую башню, на которую нанизались звезды, и я точно знала – мне надо туда.

– Голем? – повторил Кейден. – Тоже увлекаешься запрещеночкой? Вообще я согласен: явное отсутствие и жизни, и мозгов. Для менталки нет шансов.

– Жахнем чаросветом?

– Погоди, – Монтега схватил Баса за локоть, заставив опустить руку. – Давай сперва посмотрим.

Змея приподняла огромную голову и, разинув пасть, зашипела.

– Ну или жахнем, – быстро согласился Монтега. – Давай вместе, таран!

Вспышка была такой ослепительной, что перед глазами поплыли белые пятна. А потом Бас схватил меня за руку, и мы побежали куда-то назад. За спиной что-то с грохотом рушилось, шуршала колючая чешуя.

– Чаруем каскад! – выкрикнул Бас, не отпуская моей руки, и ладонь обожгло чаросветом.

Позади вновь что-то вспыхнуло, и длинная тень легла передо мной чернильной кляксой.

Мы юркнули в узкую арку, прижались к стене, и стук моего сердца заглушал грохот камней.

Вскоре все стихло, и только далекий скрежет чешуи говорил о том, что змея не покинула пост.

– Чары от нее отражаются, – сказал Бас.

– Какой-то тупик, – вздохнул Монтега, стянув шапку и взъерошив взмокшие волосы. – Хорошо, что у нее привязка к месту. А то бы не удрали. Нам точно туда надо?

Я кивнула.

– Мне нужно попасть в башню. Туда вела меня тьма.

– Туда и дорога тянулась, которую нам так заботливо подсветили, – задумчиво сказал Кей. – Да и вряд ли бы кто-то решил сотворить голема от нечего делать. Вернее, такой вариант тоже нельзя исключать, но я склоняюсь к мысли, что змея охраняет нечто важное. Что в этой башне, Мэди?

– Свет, – ответил вместо меня Бастиан. – Я думаю, он загорается именно там, наверху. Ты заметил? Ни одной зеркальной башни по периметру стен.

– А стены высокие, – кивнул Кейден. – Здесь все должно быть залито солнцем, чтобы не сдохнуть в тени.

– Пока что у нас куда больше шансов сдохнуть в пасти змеи, – напомнила я. – Как ее победить, если она не поддается чарам?

– Если чаросвет не действует, попробуем тупую физическую силу, – предложил Бас. – Монтега…

– А что я? – возмутился тот. – Я сильный, но не тупой.

– Есть план, – сказал он.

***

Его план мне совсем не понравился. Но Бастиан на пару с Монтегой убедили меня, что вариант отличный и вообще единственный.

– Можно прикрыться тенью и проскользнуть! – воскликнула я.

– Так и сделаем, – кивнул Кейден. – Мы выманиваем змею, ты прячешься под тенью и бежишь в башню. Веник с тобой пусть идет, чтоб под ногами не путался.

Пес обиженно засопел и, зевнув, ненароком продемонстрировал двойные клыки.

– Вы будете сражаться, а я убегать? – возмутилась я.

– Ты будешь исполнять пророчество, – сказал Бастиан. – Ну же, Мэди, мы шли сюда за этим. Свет вспыхнет во мраке. Все воссияет. В сумерках все пляшут и поют. Это ведь наша цель, разве нет?

Сейчас он напоминал сумеречного повстанца, но чаросвет сиял в его глазах солнечным ободком.

– Наверное, – прошептала я.

– Наверное? – возмутился Монтега. – Я спал на камнях, жрал сухари и пил забродивший компот ради твоего «наверное»?

– Компот был неплох, – усмехнулся Бастиан. – Осталось еще?

– На донышке, – ответил Кейден. – В общем, слушай сюда, королева ночи. Или ты идешь на башню и зажигаешь там во всю мощь, или я исполню свою угрозу.

– Которую? – уточнил Бас.

– Соблазню вашу дочь, – ухмыльнулся Монтега. – Она должна получиться очень хорошенькой, особенно если пойдет в маму. А я буду зрелым опытным мужчиной в расцвете сил. Так-то я уже и сейчас все умею, но лет через двадцать… О-о-о, – многозначительно протянул он. – Ей не устоять.

– Как ты уже достал, – вздохнул Бастиан.

– Ты меня тоже, – ответил Кейден. – Зарос как бродяга, видел бы свою рожу.

– На себя посмотри! Облезлый хорек!

– Ладно! – перебила я их. – Хорошо. Вы отвлекаете змею, а я накрываюсь тенью и бегу в башню. С Веником. Так?

– Так, – подтвердил Бас. – Только еще кое-что… Монтега, отвернись.

Кей закатил глаза и повернулся к нам спиной, а колючая щетина Баса оцарапала мне губы.

– Чтобы свет горел ярче, – пробормотал он, целуя меня снова.

Это было как-то неправильно. Не поцелуй, нет, тот как всегда отозвался теплом в моем теле, и свет вспыхнул и заискрился на коже. Я обхватила Баса за шею, прижимаясь к нему теснее.

– Не хочу идти туда одна, – прошептала я.

– Не бойся, – ласково сказал Бас, погладив меня по щеке. – Я тебя догоню.

– Я тоже, – бросил через плечо Монтега. – Если думаешь использовать меня как приманку для огромной змеи, то я отказываюсь.

Бас смотрел мне в глаза, и я видела свое отражение в обведенных чаросветом зрачках. Нельзя идти без него – вот что было неверным. Мы ведь вместе. Свет и тьма. Солнце и зеркало.

Бас поцеловал меня еще раз и повернулся к Монтеге.

– Сыграем в чаркросс? – спросил он.

***

Белые стены Альваро покачнулись, и сердце Тибальда подпрыгнуло от радости. Он поднес к глазу подзорную трубу и весь подался вперед, чтобы не пропустить падение великого дома. Однако стены дрогнули и раздались, и город словно раздвоился, вместе с башнями солнечного рубежа, белыми шпилями и даже военными машинами.

– Иллюзию творит, – прокомментировал Грай, потерявший и шлем с пушистым хвостом, и былой задор. – Небось, сам Артирес.

– Похоже на то, – пробормотал Тибальд, приклеившись к подзорной трубе.

Иллюзия получилась прочной и достоверной, словно зеркальное отражение. Постепенно она отплывала от реальных стен города, и тупой голем, мотнув головой, пополз вслед за ней к соленому морю.

Тибальд выругался сквозь зубы. Зато вторая змея появлялась то тут, то там, ныряя в песок, тараня войска белых псов и наводя ужас. Зеркальная чешуя, зачарованная лучшими артефакторами, отражала чаросвет. Укрепленная шкура выдерживала удары острых мечей. Но главное – голем подрывал боевой дух, а где не верят в победу, там ее и не будет.

– Эта война переменит весь мир, – сказал Тибальд. – Помяни мое слово, Грай, жизнь не будет прежней!

Поле битвы сияло от чаросвета, гремели мечи и свистели стрелы, песок стал темным от крови, и Тибальд жадно втянул запах смерти, щекочущий ноздри. Артирес вывел черных псов за стены города, и один отряд отправился вместе с иллюзией, уводя голема. Второй держал зеркальные чары на городе, отбивая удары, долетающие до его стен. Еще один пытался одолеть змею покрупнее.

Голем, порождение запрещенной магии, наследие древнего мира, заключал в себе и свет и тьму, но Тибальд держал это в страшном секрете. Пусть черные псы уверены, что им в руки попала уникальная девушка, но она не одна такая. Если хорошенько поискать, да еще с помощью артефактов, то чего только в сумерках не найдешь.

– Сумерки, – бросил Грай Равий, и Тибальд поначалу решил, что тот менталкой прочитал его мысли. И лишь потом понял, к чему он это ляпнул – сумерки вступили в войну.

Люди бежали со стороны рубежа, сыпались как горох из белого города, появлялись словно из-под песка, как тот голем. Потрепанные одежды, хмурые бледные лица – все равно что серый туман. Вилы, топоры, даже острые палки – в ход пошло все. В лицо Тибальда полетел камень, но чарощит измельчил его в пыль.

Чарослова гремели над полем боя впустую. Тибальд видел зеркальники на шеях, запястьях, поверх груди. Сумеречные оборванцы не боялись казни, потому что и так шли на смерть.

Два парня запрыгнули на змею и долбили ее топорами, орудуя ловко и споро, и Тибальд мельком подумал, что они явно с лесоповала. Змея нырнула в песок, стряхивая с себя дровосеков, но стоило ей появиться, как они вновь вскарабкались на гибкое тело, и зеркальные брызги полетели из-под топоров.

Штандарт красных псов вдруг загорелся, и Грай Равий поскакал к командирам, а Тибальд, растерянно глянув на поле боя, скрылся в своем шатре. Выдохнув в прохладной тени, подошел к столу с разложенными на нем картами, раздраженно смахнул бумаги на пол. Все пошло не так. Толку от хитроумных планов, если все меняется каждый миг? Все красивые стрелочки, которыми он наметил наступление на город Альваро, сломались отрядами белых псов и подлым Монтегой, а сумеречное сопротивление окончательно превратило сражение в уродливую свару.

Не великие дома, а безродные шавки сцепились, и шерсть летела клочьями, а кровь заливала землю.

Но не сдаваться же, в самом деле? Такая блестящая операция не может завершиться бесславным поражением. Кем он войдет в историю? Проигравшим? Что нарисует будущее на великом ковре? Облезлого котенка или гордого льва?

Позади треснула ткань, и, обернувшись, Тибальд увидел узкое лезвие, прошившее плотную ткань шатра. Сообразив, что никто с добрыми намерениями не будет лезть к нему так, со спины, Тибальд ударил в него чаросветом, а после, разглядев в прорехе растянутый свитер – слишком теплый для солнечной стороны, выкрикнул:

– Волюнмеан!

Чарослово, поглощающее чужую волю, прогремело в тени шатра, но сумеречный разбойник, покачнувшись как от удара, шагнул вперед. А Тибальд рассмотрел и разбойничью рожу, и шрамы на лысой как камень башке, и темные глаза, в которых не было чаросвета, но зато светились и разум, и злость.

Тибальд вновь ударил его чаросветом, швырнул картами, стулом, набрал в грудь воздуха, чтобы позвать на помощь, но верзила оказался вдруг рядом, и твердые пальцы сжались на шее, отнимая возможность дышать. Он поднял его в воздух точно нашкодившего котенка, ноги потеряли опору. Тибальд отчаянно замахал руками, захрипел. Извернувшись, сумел ухватить цепочку на крепкой шее мужчины. Зеркальник в форме рыбки вынырнул из-под свитера, издевательски заблестел. Последним рывком Тибальд сорвал цепочку, и рыбка беззвучно упала на ковры, устилающие пол шатра. Удар чаросвета отнял последние силы, но мужик, даже падая, не разжал рук, а дернул ими, и что-то громко хрустнуло, заглушая даже грохот войны.

Тибальд представлял себе посмертие в виде бесконечного ласкового света. Но погрузился в глубокую холодную тьму.

Глава 28. Змеи

Дома вокруг площади были в два этажа, но чем дальше от центра, тем ближе к холодным звездам возносились стены построек. А с крыш открывался отличный вид.

– Как здесь тихо, – прошептала Мэди, и Бас сплел свои пальцы с ее.

Здесь, в давно умершем городе, каждое прикосновение становилось бесценным, словно бы заверяя – ты здесь, рядом со мной, жизнь бьется под кожей, пусть даже во тьме, и все получится.

В сердце темной половины не было ни тварей, ни птиц, лишь легкий скрежет доносился от площади. Гигантская змея обвивалась вокруг башни, и чешуя терлась о камни.

– Ларга бы сюда, – неожиданно сказал Монтега. – Он бы пищал от восторга. Та огромная зубастая штука по сути ведь артефакт.

– Предлагаешь грохнуть ее нежно, чтобы Ларг потом мог поковыряться в устройстве? – уточнил Бастиан.

– Нет, – покачал головой Кей. – Раздолбаем ее как получится.

Если получится. Змея функционировала уже сотни лет. Магия, на которой она работала, удивительно устойчива. Чаросвет бы давно рассеялся, значит, там есть и тьма. Интересно, кто ее создал? Чары седьмого дома, защищающие свое сокровище? Или наоборот – их враги, не желающие возрождения былого величия? Как бы там ни было, со змеей надо что-то делать.

Вздохнув, Бас оглянулся и мысленно измерил расстояние до высокого шпиля. А потом увидел черную проплешину между домами.

Поначалу он решил, что это опрокинутое зеркало. Гладкую поверхность воды припорошило сиянием звезд, и озеро блестело, словно напоенное чарами. Приглядевшись, заметил пару лодок, вросших в берег. Река, что вела сюда, давно пересохла, но несколько душ успели добраться до самого центра тьмы.

Тишина словно наполнилась вздохами, по спине побежали мурашки от чужих любопытных взглядов.

– У нас в Сумерках говорят, тени уходят во тьму, – тихо сказала Мэди, как будто почувствовав то же самое. – Что, если все они здесь?

– Тогда зажжем свет, разгоним мрак и дадим им более приятное посмертие, – предложил Монтега. Он подошел к краю крыши и сплюнул вниз. – Только, Альваро, план твой так себе. Змея разрушила пару домов, пока за нами гонялась, и даже морду не оцарапала. Мы, конечно, можем привести ее сюда. До соседней крыши всего ничего, я перепрыгну, а ты потом обвалишь дом. Но вряд ли мы ее убьем, максимум – зафиксируем, на какое-то время.

– Тоже неплохо, – сказала Мэди. – Я успею добежать до башни.

– А если змея нас прибьет? – спросил Бас. – Ты как потом будешь выбираться?

– То есть тебя больше волнует вторая часть вопроса? – уточнил Кей. – Эй, Альваро, у меня тоже есть планы на жизнь! Я надеялся, что это путешествие не в один конец.

– А что, если ее утопить? – предложил Бас, не сводя взгляда с черной воды.

Кей задумался, почесал рыжую щетину, а чаросвет в его глазах вспыхнул ярче.

– Может сработать, – кивнул он. – Я как-то чаромобиль в воду загнал. Случайно вышло. Припарковался на берегу реки. Ну, ты понимаешь: романтичное место, легкие сумерки, вокруг никого. Потом некоторые ритмичные движения раскачали чаромобиль.

– А на ручник ты не поставил? – удивился Бас.

– Забыл, – признался Кей. – Там еще берег с легким уклоном. В общем, покатились – и в воду. Из реки я чаромобиль вытолкал, а вот завести не получилось. Пришлось переться пешком до самой академии. Дама была недовольна. Не мной, разумеется, а ситуацией.

– А как вы заманите ее в озеро? – разволновалась Мэди, и ее тонкие пальцы сжали его ладонь сильнее. – Бас, может, пусть Монтега сам ее отвлекает. С Веником. А мы пойдем в башню вдвоем. Я не хочу без тебя!

– Ну, знаешь, я тоже без него не хочу, – заявил Кей. – Так что иди с Веником, крошка тень, а лучше беги со всех ног и исполни пророчество. А потом мы вернемся домой, и я приму ванну, высплюсь в чистой постельке, позавтракаю теплыми булочками с мягким творогом…

Он все рассказывал о своих планах, куда входили и крепкий кофе, и массаж, и приятная музыка, и даже какая-то блондинка, чье имя он не назвал, проявив несвойственную ему деликатность. Хотя Бас решил, что имя счастливицы попросту вылетело у Кея из головы. Он болтал, пока они шли к озеру, вымеряли расстояние, готовили лодку и приманку для змеи. И лишь когда пришла пора разделяться, выдохся.

– Так что не подведи, королева ночи, – закончил Монтега. – Зажги там.

– Ага, – мрачно кивнула Мэди. – Пусть вам помогут свет и тьма.

Встав на цыпочки, она коснулась губ Баса своими. Запах ягод и темного леса окутал его и осел на коже то ли воспоминанием, то ли неуловимым шлейфом. Веник крутился под ногами, а потом, будто почувствовав важность момента, встал на задние лапы и лизнул ему щеку. Кожа загорелась как от наждака.

– Если ваши поцелуи идут комплектом, то я отказываюсь от обоих, – рассмеялся Кей.

Положив руку на колючий хребет черного пса, Мэди пошла прочь, обходя переулками площадь. Ее тонкая фигурка удалялась, черная тень текла следом как смоляная река. Перед поворотом Мэди оглянулась, и в ее глазах замерцали звезды.

А когда она исчезла, сердце заныло так, будто от него отрезали половину.

– Ну что, погнали? – спросил Монтега.

***

Змея с шипением взрезала воды соленого моря, спеша за иллюзией. Чары ослабли, и стены города начинали дрожать. Глаза щипало от пота, а ладони горели от чаросвета, но Артирес опустил руки, лишь когда чудовище пошло ко дну. Волны захлестнули зеркальную чешую и укрыли голема пеной.

– Выплывет? – спросил Вьер, выдыхая и утирая взмокший лоб.

– Хоть бы оно подохло, – в сердцах сказал Артирес, оборачиваясь к полю боя, которое осталось позади.

Тучи песка, вспышки чаросвета, крики – похоже на безобразную драку дворовых псов, устроенную в отсутствие хозяина. А ведь сейчас всем им не помешала бы крепкая рука – новая сила, новый порядок, при котором мир стал бы прочным и крепким, а не банальной иллюзией, тянущей их ко дну.

Мелькнула мысль, что если у Баса получится, если Мэди зажжет свет на сумеречной стороне, то остальные дома уже не смогут выступить против седьмого единым союзом. Разобраться бы теперь между собой.

– Вроде сдохла, – пробормотал Вьер, глядя на волны, похоронившие под собой змею.

Иллюзия города рвалась на кусочки тумана, тая над морем, которое сверкало под солнцем ослепительной бирюзой. Иногда свет его утомлял, и Артирес начинал думать, что жители сумерек не так уж плохо устроились.

Он вновь обернулся к битве и не поверил своим глазам.

– Взгляни! Что у Тибальда? Неужели бегут?

В лагере белых котов опустили флаги, военные машины разворачивались, буксуя в песке. Отряды черных котов и вовсе исчезли, превратившись в темную дымку на горизонте.

– Отступают? – недоверчиво переспросил Вьер. – Поджали хвосты! Трусы! Ну-ка, дадим им пинка, чтоб не передумали…

Стрелы свистели, но Вьер заботливо поставил над главой дома дополнительный щит чаросвета. Звенело оружие, и люди все еще умирали на горячем песке, хотя исход боя был почти предрешен. Красные псы, не зная о предательстве, вгрызались в отряды сынов Освальда. Вторая змея вынырнула из песка, разевая пасть, и к ней на шею споро забрались два сумеречных дровосека. Артиресу показалось, что это уже другие парни, но топорами они орудовали все так же ловко. Щель в чешуе ширилась, и он, разбежавшись, запрыгнул на чешуйчатый бок.

Тень развернулся к нему одним слитным движением, занес топор над головой, но второй придержал его руку.

– Это Альваро! – воскликнул он. – Папаша жениха нашей Мэди!

Артирес усмехнулся новому титулу, но мешкать не стал. Недавно его сын смог осветить целый город. Неужто он не справится с каким-то жалким големом?

Он резанул по незащищенной коже змеи мечом чаросвета, ударил сияющим лезвием, метя в узкую щель в чешуе, вырубленную топорами. Вспоролась обшивка, второй, третий слой… Обнажилось нутро, полное накопителей и пружин. Змея забилась, сбрасывая с себя людей, и Артирес отлетел на песок, приложившись спиной так, что вышибло дух. Голем изогнулся кольцами, сминая войска и белых, и красных псов без разбору, а после расправился и опал как гигантский носок.

Сумеречный дровосек протянул грязную ладонь, и Артирес, приняв ее, поднялся с песка.

– Спасибо, – сказал он.

Пацан был совсем молод, слегка за двадцать, как Бас. А глаза блестели пусть не от чаросвета, но тем же задором. Он подмигнул Артиресу и, перехватив топор поудобнее, кинулся в гущу битвы, которая все продолжалась. Чаросвет обрушился на него, ослепляя, узкое лезвие вдруг выросло из спины.

Артирес прикрыл глаза, молясь всем богам, чтобы случайное сходство не оказалось предвестником горя.

***

Вместо мяча – череп, наполненный чаросветом, вместо поля чаркросса – мертвые улицы города. Но партнер по игре был отличным.

– Пасуй! – заорал Монтега, вырываясь вперед, и ловко поймал череп, переманивая змею на себя.

Она неслась за ними со скоростью чаромобиля, и приходилось петлять по улочкам и перебрасывать «мяч», чтобы притормозить ее на поворотах, где огромная туша буксовала, давая им фору.

– За мной! – выкрикнул Кей, швыряя в змею чаросветом, и тупая морда захлопнулась позади и свернула от Баса в переулок.

Он же бросился напрямик – так, чтобы оказаться впереди и, получив пас, довести игру до победы.

Чешуя скрежетала об камни, высекая искры, сбитые змеей фонари гнулись с протяжным стоном, что-то позади грохотало – Бас не оборачивался. Он взбежал по улице вверх и поймал череп, брошенный Кеем, который в последний момент вильнул в узкий подъезд.

Потеряв одного игрока, змея тут же рванула за следующим, и Бас помчался со всех ног. Он не бегал так быстро даже в финальном матче академии. А до решающего гола осталось всего ничего.

Улица ширилась. Когда-то тут была набережная, и жители седьмого дома прогуливались вокруг озера. Как знать, может, лодки у берега вовсе не были погребальными. Кавалеры катали здесь своих дам, а в сумерках зажигались фонари, и пятна света плавали по воде.

Карнизы на окнах, как в солнечных городах, и фонари, точно в сумерках. Странно.

Не успев толком додумать эту мысль, Бас запрыгнул в лодку, которую они с Кеем как смогли укрепили чарами, и швырнул череп вперед. Вспышка света озарила озеро, намечая змее цель.

– Ну же, – пробормотал он. – Давай, за мной.

Лодка плыла вперед, но так медленно. Темная вода поднялась волнами от чаросвета, подхватывая суденышко и толкая его к центру озера. Хоть бы все получилось. Бас обернулся и нашел взглядом узкую башню, шпиль которой пронизывал звездное небо. Мэди должна быть уже там.