Текст книги ""Большой Брат": Ходячие Мертвецы. Второй сезон (СИ)"

Автор книги: LWZ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 98 (всего у книги 116 страниц)

Ведь Мишонн в минуту ту же

Поняла, что Мерл – скотина.

МЕРЛ:

Поняла, что он красавчик!

Лучший парень на деревне!

Барби аж от чувств упала,

Заголив под юбкой ножки...

МИШОНН: У тебя какие-то эротические фантазии пошли, Андреа была не в юбке.

Подозрительный тот Диксон

Их отвез в свой странный город.

Все там было жутко, мрачно,

Люди – хмурые, как тени,

Ходят тихо по дорогам,

Правит ими Губернатор –

Тоже, видно, ненормальный.

МЕРЛ:

Ненормальный – тут не спорю!

Филя был слегка с приветом.

Но кормил, поил, дал крышу,

Полный город веселухи!

ГУБЕРНАТОР: (возвращается на беговую дорожку)

...Полный город идиотов.

Диксон, Шамперт и Мартинес –

Все, как на подбор, кретины.

МЕРЛ: Как за больное задели, так в нем поэт и проснулся.

Шейн явно ревнует из-за того, что он не участвует в истории. Он тоже увеличивает скорость и присоединяется к бегущему Дэрилу.

МИШОНН: Шейн, ты мог бы сочинить про то, чем там Рик занимался. Мы же тебе рассказывали.

ШЕЙН:

Рик... гондон первостатейный.

Проебал что только можно.

Не хватало ему Шейна!

Тот бы четкою рукою

Вмиг в тюрьме навел порядок.

Заодно пришиб бы Мерла...

МЕРЛ: ...И зажил с шерифом в браке!

ГАРЕТ: Интересно. То есть, его браку с Риком теоретически мешал бы только Мерл?

МЕРЛ: Я б гомосятины не допустил, это точно.

ШЕЙН: (пыхтит на бегу) Тощий, ты заебал со своими комментариями! Либо включай скорость и накручивай счетчик, либо давай историю.

ГАРЕТ: Хммм...

ШЕЙН: Не про Лори!!!

ГАРЕТ: Но про меня не интересно.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Двадцать секунд.

ГУБЕРНАТОР: Какая разница, интересно, не интересно – нам нужно забить чем-то время.

ГАРЕТ:

И могучи, и прекрасны,

И видны всем отовсюду

Те рога, что Шейн наставил

Рику Граймсу так беспечно...

ШЕЙН: ХОРОШ!!!

Внезапно он пихает Гарета ногой, и тот падает с беговой дорожки.

ГАРЕТ: Больно же. (смотрит на Мишонн)

МИШОНН: Ты последовательно нарывался.

ШЕЙН: А вы слышите, как Дэрил дышит своими черными легкими? Хрипит как паровоз же.

ДЭРИЛ: Отъебись от моих легких!

Гарет рассматривает ссадину на ладони.

ГАРЕТ: Где у нас аптечка?

МИШОНН: Над раковиной.

Гарет идет в ванную и открывает шкафчик, но аптечки там нет. Он идет в спальню и осматривает тумбочки, пока не находит коробку с пластырями возле одной из кроватей. Но, когда он заклеивает ладонь пластырем, в окне вдруг появляется чей-то силуэт...

ГАРЕТ: Ого. Привет.

Перед ним стоит, облокотившись на подоконник, незнакомец в маске зайчика.

ГАРЕТ: Радость или гадость?

ЛЕСНОЙ ДУХ: Зависит от тебя.

ГАРЕТ: Оно умеет разговаривать... Мило.

ЛЕСНОЙ ДУХ: Гарет, у меня есть к тебе предложение.

ГАРЕТ: Слушаю внимательно.

ЛЕСНОЙ ДУХ: Как я понял, ты любишь, когда все голосуют против кого-то с твоей помощью.

ГАРЕТ: А кто не любит?

ЛЕСНОЙ ДУХ: Я мог бы тебе помочь сегодня. Как насчет исключить Губернатора из гонки? Кажется, он и так не очень хорошо справляется.

ГАРЕТ: Нужны подробности.

ЛЕСНОЙ ДУХ: Его беговая дорожка может слегка сломаться... Никто не поймет, в чем дело. И я никому не расскажу про это.

Гарет закрывает дверь в спальню и возвращается к окну.

ГАРЕТ: А я должен сделать кому-то ответную гадость, правильно?

ЛЕСНОЙ ДУХ: О, нет. Нет. Цена – одно рукопожатие.

ГАРЕТ: И все?

ЛЕСНОЙ ДУХ: Ага.

ГАРЕТ: Здесь ведь есть какой-то подвох, да?

ЛЕСНОЙ ДУХ: Ты просто пожмешь мне руку. Клянусь, больше я ничего не попрошу.

Гарет напряженно размышляет.

ГАРЕТ: ...Окей. Если это понизит мои шансы на то, чтобы в третий раз подряд стать кандидатом... Окей.

Лесной дух протягивает ему руку, и Гарет осторожно ее пожимает.

ЛЕСНОЙ ДУХ: (грустно) Плохой выбор, Гарет.

ГАРЕТ: Ээээ, стоп, нравоучения выслушивать я не нанимался.

ЛЕСНОЙ ДУХ: Удачи.

И он стремительно исчезает. Гарет смотрит на свою ладонь.

На ней появилась круглая черная метка. Нахмурившись, Гарет ковыряет ее ногтем, но метка, похоже, приклеилась на отлично.

ГАРЕТ: Что за...

Хватает с тумбочки Шейна нож и пытается отскрести черную метку, но та сидит как влитая. Гарет быстрым шагом идет в ванную и пытается справиться с черной меткой при помощи чистящих средств – все тщетно.

Через десять минут он возвращается в гостиную. Его ладонь заклеена пластырями больше, чем это необходимо.

ШЕЙН: (бросив на него взгляд) Ага, давай, притворяйся, что я тебе всю руку распахал.

ГАРЕТ: (пожав плечами, встает на беговую дорожку) Молчу. Вы на какой части истории?

МЕРЛ:

Мускул словно шар под кожей,

Сила хлещет, гнев во взоре,

Славный воин, храбрый Диксон

Устрашает косоглазых!

МИШОНН: (устало) Мерл рассказывает, как он общался с Гленном в Вудбери. Отвратительно.

ШЕЙН: (вытирает лицо футболкой) Вы заметили, как жарко?

МИШОНН: Шейн, да показал бы свой пресс и без предлога, мы уже привыкли.

ШЕЙН: Но реально жара!

ГУБЕРНАТОР: Он прав. Сейчас градусов тридцать в доме, не меньше.

С бегущих Шейна, Дэрила и присоединившейся к ним Мишонн пот льется градом, остальные пока что выглядят не такими измученными.

МЕРЛ:

А печальная малышка,

Китайчонкова девчонка

Оценить красоты Мерла

Не спешила, идиотка...

МИШОНН: Мерл, это УЖАСНО.

ШЕЙН: Может, вынесем дорожки во двор?

ГУБЕРНАТОР: Погодой заведует Большой Брат – он хочет, чтобы нам было тяжелее. Выйдем во двор, и получим солнечный удар. Шагайте молча.

Шейн бросает взгляд на счетчик Губернатора, а потом вдруг слезает с беговой дорожки и подходит к нему.

ШЕЙН: Какого хрена? Губер, ты что, халявишь?

МЕРЛ: Не хотите про китайцев – вот вам про другие межрасовые мутки.

Шоколадка прет в тюрячку –

Там ее шериф встречает.

Борода уже на месте,

Баба сразу и влюбилась!

МИШОНН: Все было не так!

МЕРЛ: Ну расскажи, как!

Мишонн переходит на шаг.

МИШОНН: (с чувством собственного достоинства)

Покромсав толпу ходячих,

Стала сильной, осторожной,

Независимой и гордой

Героиня сей баллады.

Потому и не спешила

В той тюрьме дружить со всеми.

МЕРЛ: ...Но на Диксона запала!

МИШОНН: В твоих мечтах!

ШЕЙН: (все еще рассматривает счетчик Губернатора) Народ. Я не шучу. Здесь кое-кто нас за идиотов считает.

ГУБЕРНАТОР: Да что тебе нужно от меня, прилипала чертов?

ШЕЙН: Мишонн, сравни, сколько ты прошла, и сколько он. А начали одновременно.

МИШОНН: Меня не втягивай.

ГУБЕРНАТОР: Я ходил за водой!

ШЕЙН: Ага, а потом, по ходу, плелся черепашьим шагом. Мало того, что от эпоса отлынивает, еще и жопой шевелить не трудится!

ГУБЕРНАТОР: Уолш, сгинь с глаз моих, я иду очень быстро с самого начала.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Пятнадцать секунд.

ШЕЙН: (Губернатору) Не хочешь своим соседям помочь?!

ГУБЕРНАТОР:

Не знаком был с Шейном Уолшем

В это время Губернатор,

Но уж если был знаком бы,

Застрелил бы как собаку.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Это не имеет отношения к истории. Заканчивайте, еще один такой выпад – и я это приму за провал.

ШЕЙН: Сука, да что ж ты творишь!

ГУБЕРНАТОР: НЕ БЕСИ МЕНЯ, УОЛШ!!!

МЕРЛ:

Так же вот срывало крышу

Губеру при нашей встрече...

Ебанутый пиздоглазый

Откусил мне оба пальца!

ГАРЕТ: Неправильно говорить “оба пальца”, если у тебя их только не два... Стоп, что?!

МЕРЛ: А я не рассказывал? У вас с Филей так-то есть кое-что общее!

ГУБЕРНАТОР: Я бы не стал жрать твои пальцы даже если бы мне к виску приставили пушку. Если хочешь знать, я потом десять раз зубы почистил.

МЕРЛ: Вот всю жизнь мечтал узнать, ага.

Смотрит на Дэрила, который похож на боевую машину: скинув футболку, весь мокрый, он бежит так яростно, будто за ним гонится толпа реактивных ходячих.

МЕРЛ: Давай, братишка, пора и тебе внести свою лепту. Расскажи, как страдал без меня!

ДЭРИЛ: (запыхавшись)

Не страдал... ни разу... Дэрил.

Жил нормально, как живется.

Все нормально было, в общем.

И тюрьму помог спасти он.

МЕРЛ: Ну заебись, бля! (в камеру) Он стесняется просто.

МИШОНН: Дэрил, остановись хоть ненадолго, пока тебя не вырубило.

Дэрил постепенно снижает скорость, переходит на шаг, хватает стоящую на полу бутылку с водой и поливает себя.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Эй. Не делайте так. Электричеством шарахнет.

Шейн с завистью смотрит на Дэрила, а потом останавливает дорожку, спрыгивает на пол, снимает футболку и поливает себя из стоящей на подоконнике лейки для цветов.

МИШОНН: Ну какого черта, ковер же!

ШЕЙН: Не один Дэрил тут на камеры выпендриваться может!

ДЭРИЛ:

Не выпендривался Дэрил

Даже жил пока в тюрьме он.

Он вообще мужик нормальный.

И еще носил он мясо.

ШЕЙН: Че?.. Куда носил?

ДЭРИЛ: Из леса носил. Когда охотился.

Губернатор тоже останавливается. Судя по его лицу, жара стоит страшная.

МИШОНН: Если и ты начнешь раздеваться...

ГУБЕРНАТОР: Исключено.

Он идет в ванную, умывается холодной водой, потом переодевается в спальне в свежую рубашку и возвращается в гостиную. Там Мишонн продолжает эпос.

МИШОНН:

...и с ужасной бородою.

Хоть Мишонн и не видала,

Тара выдала ей это

По секрету чуть позднее.

ГУБЕРНАТОР: Что? О чем речь?

ШЕЙН: Мишонн рассказывает про твой чудовищно-бородастый период. Ржака.

Губернатор уже готов в очередной раз обрушиться на Шейна, но его внимание приковывает счетчик на беговой дорожке.

ГУБЕРНАТОР: Что за... Когда я уходил, тут цифра была больше.

МЕРЛ: Твои отмазки устарели. Двигай булками, Филя!

ГУБЕРНАТОР: Большой Брат, немедленно пришли человека, который сможет починить мою дорожку. Это выходит за все рамки.

БОЛЬШОЙ БРАТ: У вас осталось пятнадцать секунд.

МИШОНН: Я не могу уже. Гарет, расскажи хоть что-то.

ГАРЕТ:

Рик выращивал усищи,

Бородищу и сынищу,

Дэрил мясо нес из леса,

Мертвяков Мишонн мочила,

А вдали от этих психов

Гарет жил себе тихонько,

Никого не обижал он,

И любил готовить стейки...

МИШОНН: Беру назад свои слова.

В доме появляется рабочий, присланный Большим Братом. Он осматривает дорожку Губернатора.

РАБОЧИЙ: Здесь все в порядке.

ГУБЕРНАТОР: Очевидно же, что нет. Цифры сбрасываются.

ГАРЕТ:

Рано утром поднимался,

Пил он кофе на крылечке,

А потом шагал на кухню

И точил тесак любимый.

МИШОНН: Хватит!

Рабочий, настаивая на том, что дорожка в полном порядке, покидает дом, и очень разраженный Губернатор включает максимальную скорость, переходя на спринтерский бег.

ШЕЙН: Беги нормально, а? Ща убьешься тут, чтоб нам чего-то доказать.

ГУБЕРНАТОР: Да заткни же ты свой рот!

ГАРЕТ:

А когда стояло лето,

Заходил он в морозильник –

Было там всегда прохладно,

И с крюков свисало мясо...

МИШОНН: Так, мне плохо.

Она останавливает дорожку и идет умыться.

МЕРЛ: Че-то и я притомился. Дрюня, поработай за папочку!

Хватает мирно сидящую на комоде кошку и ставит ее на беговую дорожку. Дрюня бежит с вытаращенными глазами.

ДЭРИЛ: Не издевайся над ней.

МЕРЛ: Да ей по кайфу!

БОЛЬШОЙ БРАТ: Счетчик будет стоять, пока бежит кошка.

МЕРЛ: Обломщик...

БОЛЬШОЙ БРАТ: Двенадцать секунд.

ШЕЙН: Губер!

ГУБЕРНАТОР: (бежит со скоростью света) Я занят!

ГАРЕТ:

Но пришел конец той жизни:

Из лесу выходит Кэрол.

Поджигает бедный город

И разносит его в клочья,

Словно злобный разрушитель,

Убивая мирных граждан.

Ей гореть в аду за это!

Дэрил и Шейн, бегущие по правую и левую сторону от него, внезапно синхронно выбрасывают кулаки, и Гарет летит со своей дорожки на пол во второй раз.

ГАРЕТ: (держась за нос) Вы повторяетесь.

Дэрил с подозрением смотрит на Шейна.

ДЭРИЛ: А ты че влез?!

ШЕЙН: Здесь один человек может чморить Кэрол, и это я!

ДЭРИЛ: Да хер там можешь!

Гарет пытается остановить кровь из носа валяющейся на полу рубашкой Мерла.

МЕРЛ: (спрыгивая на пол) Ты что творишь, мудила!

Начинает отбирать у него рубашку. Губернатор бежит на последнем издыхании, впившись глазами в счетчик.

ГУБЕРНАТОР: Только что... скакнул... назад... я видел...

Мишонн возвращается в гостиную. Она застывает, переводя взгляд со сцепившихся Дэрила и Шейна на Мерла и Гарета, которые дерутся за рубашку.

МИШОНН: Вы что устроили?

БОЛЬШОЙ БРАТ: Пять секунд.

МИШОНН: Боже!

ГУБЕРНАТОР: (никого не слыша) ОПЯТЬ СКАКНУЛ НАЗАД! Чертова электроника!

Мишонн бежит к своей дорожке, включает ее, но не успевает сделать и шага...

БОЛЬШОЙ БРАТ: Время вышло. Вы завалили задание.

МИШОНН: Блядь!

Все в шоке поворачиваются к Мишонн.

ШЕЙН: ...ого. Ого-го.

МИШОНН: (в гневе) Народ, какого черта. Все шло отлично!

ШЕЙН: Пока Диксон не начал предъявлять права на Кэрол!

ДЭРИЛ: Пока тощий не начал пургу гнать!

ГАРЕТ: Пока из меня опять не начали делать козла отпущения.

МЕРЛ: Пока мою рубашку осквернить не попытались!

МИШОНН: Что вы все несете-е-е-е-е-е?!!!!!

От ее крика дрожат стекла. Народ замирает и боится пошевелиться. В тишине Губернатор стучит ботинками по все еще работающей беговой дорожке.

ГУБЕРНАТОР: ...три... четыре... опять сбросился... опять!..

ГАРЕТ: Мы должны его остановить?

МЕРЛ: Не. Пусть бежит к своему счастью, болезный.

ШЕЙН: Мишонн, серьезно, мы сами в ахуе. Это какое-то тупое стечение обстоятельств, и...

МИШОНН: АРРРРР!!!

Она пинает беговую дорожку и быстрым шагом уходит во двор. Камеры показывают, как Мишонн движется к лесу, в сторону своей боксерской груши. Дэрил порывается пойти за ней, но Мерл его останавливает.

МЕРЛ: Тихо, братишка. Сожрет она тебя сейчас, и косточек не оставит.

Гарет, улучив момент, опять приходит в комнату-дневник.

ГАРЕТ: Ну что ж, все прошло отлично. Про рубашку Мерл уже к вечеру забудет, так что на меня бесятся всего два человека из пяти. И те переключились друг на друга. Но у меня один вопрос, Большой Брат.

Показывает в камеру заклеенную пластырями ладонь.

ГАРЕТ: Что это за чертовщина?

БОЛЬШОЙ БРАТ: Часть твоей сделки. Разве нет?

Когда Гарет выходит из комнаты-дневника, то видит Мерла, который снова оказался на беговой дорожке и бежит так, словно от этого зависит его жизнь. Дэрил и Шейн с усмешкой наблюдают за ним.

ГАРЕТ: Мы что, продолжаем?

ДЭРИЛ: Неа.

ШЕЙН: Дэрил взял Мерла на слабо – типа тот не сможет бежать столько же, сколько этот долбанутый.

Кивает на Губернатора, который со своим забегом уже явно вошел в транс.

МЕРЛ: Филя, завязывай! Я же сдохну щас!

ГУБЕРНАТОР: Десять... одиннадцать... двенадцать...

ШЕЙН: А вы знаете, что если резко остановить дорожку, Губер впечатается в стену?

ДЭРИЛ: Нет.

ШЕЙН: Да клянусь!

ДЭРИЛ: Нет – в смысле не твори херни.

ШЕЙН: Если Мишонн психанула, это еще не значит, что ты тут за мамку.

МЕРЛ: Воды киньте!

Дэрил кидает Мерлу пластиковую бутылку, тот ловит ее и выливает воду себе на голову.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Все, я отнимаю у вас дорожки, пока вы себя не убили.

В доме снова появляются рабочие. Они выносят четыре пустых дорожки, а потом пытаются остановить Мерла.

МЕРЛ: (вцепившись в ручки) Хер! Там! Плыл! ДИКСОН НЕПОБЕДИМ!

Рабочие пытаются отодрать от дорожки Губернатора.

ГУБЕРНАТОР: Я слезу только когда вы признаете, что эта штука сломана!

ШЕЙН:

Так погиб наш пиздоглазый –

Сдох на беговой дорожке.

Вот единственная радость

От чудовищной субботы.

ДЭРИЛ: Завязывай. Тошнит уже от этих стихов.

ШЕЙН: А мне че-то понравилось. Давайте всегда так говорить.

МЕРЛ: (пытаясь одновременно бежать и отпихивать от себя рабочих) Вот шоколадка-то тебя тогда точно грохнет!

ШЕЙН: (приуныв) Как думаете, может, пойти к ней все ж? Прощения там попросить.

Гарет резко поворачивается к Шейну.

ГАРЕТ: Не стоит.

ШЕЙН: Серьезно?

ГАРЕТ: Конечно. Она еще больше взбесится. Дай ей успокоиться.

ШЕЙН: Что скажете, мужики?

МЕРЛ: Сам знаешь народную мудрость – послушай, что говорит дрыщ, и сделай все наоборот!

ШЕЙН: Точняк.

Но перед тем, как отправиться в лес, он идет в спальню, чтобы снять насквозь мокрую от пота одежду. Когда Шейн стягивает джинсы, он достает что-то из кармана и перекладывает в карман чистых штанов. Камеры берут крупный план: это маленький белый медальон.

Через полчаса Шейн возвращается в дом, слегка помятый.

Мерл и Губернатор лежат на разных концах дивана, полумертвые на вид.

МЕРЛ: Че, лысый, как успехи?

ШЕЙН: Короче, не советую никому к ней приближаться еще недельку.

МЕРЛ: (ржет) Получил по кумполу?

ШЕЙН: Неа. (потирает макушку, болезненно морщась) Кто победил-то?

МЕРЛ: Сила Диксонов же!!! И “слабо” теперь у меня. Ну, педрила, слабо тебе отправиться назад к шоколадке?

Шейн, вытаращив глаза, смотрит на Мерла.

ШЕЙН: Да иди в жопу.

МЕРЛ: Зассал!

ШЕЙН: Нет! Она ж решит, что я издеваюсь!

МЕРЛ: Вали к ней и попробуй еще раз подлизаться, если не трусишь.

ШЕЙН: Пошел на хуй! Она меня грохнет!

МЕРЛ: Зассыконя!

ШЕЙН: Гррр!!!

Шейн выносится из дома, на вид очень злой, и бежит обратно. Но на секунду останавливается возле свисающей с фонарного столба камеры.

ШЕЙН: (стараясь не выдавать ликования) Вот и так надо в “слабо” играть. ...Но ебучий же Диксон! Если я сдохну, передайте Лори, что я ее люблю!

Конец сто четвертого дня.

====== День 105. Воскресенье. Голосование ======

Звенит будильник, но Мишонн до последнего прячется под одеялом. Она выходит к завтраку, когда все уже расселись.

МИШОНН: (говорит, хмуро глядя в стол) Доброе утро. Шейн. Я должна извиниться. Задание мы завалили все вместе, и я тоже была виновата. Прости, что вчера отпинала тебя по заднице. Дважды.

ШЕЙН: Да ниче. Сам виноват.

ГУБЕРНАТОР: А перед остальными извиниться за те крики?

МИШОНН: Ты что-то много захотел, Филип. (подняв глаза) ...Эээ, а что у вас происходит?

Мерл сидит на своем месте с раздутыми щеками.

МЕРЛ: Аыыыввыыв. Ыгыыв.

ШЕЙН: (довольный) Взял Диксона на слабо.

МИШОНН: У него что, куриные яйца во рту?

ШЕЙН: Ага. Сырые. Запихнет четыре штуки, если не зассал!

Дэрил передает Мерлу яйцо. Тот пытается впихнуть его в рот, но ничего не выходит.

МЕРЛ: (гневно) Ыыыввввгыв. Гввыы!

ДЭРИЛ: Тебя никто не заставлял этой хуйней страдать.

МЕРЛ: Вывый!

ДЭРИЛ: Сам его вчера на слабо взял – вот и расплачивайся.

МЕРЛ: Уга...

В следующую секунду раздается треск, и изо рта Мерла течет на тарелку сырое яйцо.

МЕРЛ: (плюется) Ну бля!

ШЕЙН: Ахахахахахахаха! Диксон просрал!

МЕРЛ: Потому что выполнимые условия надо ставить, мудила носатый!

ГАРЕТ: Отвратительное зрелище...

ШЕЙН: Че, тощий, давно тебя на слабо не брали?

ВСЕ: НЕ-Е-Е-Е-Е-Т!!!

Шейн вздрагивает.

ШЕЙН: Да. Да... Я забыл.

ГАРЕТ: Знаете, меня можно взять на слабо. Это не значит, что я потом сделаю вам что-то плохое.

МИШОНН: Значит.

ГУБЕРНАТОР: Еще как значит.

МЕРЛ: Кого наебать-то пытаешься?

ГАРЕТ: Серьезно же.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Доброе утро. Почта в кладовке.

Участники быстренько играют в камень-ножницы-бумага, и Дэрил отправляется за письмами.

ДЭРИЛ: (открывает первый конверт) “Дорогие мои БэБэшники! Очень вас всех люблю! Особенно Мишонн, Мерла и Дэрила – такие лапочки! Мишонн, ты там держись! Очень надеюсь на твою победу! Мерл, за тебя я тоже болею очень сильно! Твои шутки круты, но иногда ты выходишь из-под контроля. Дэрил, ты тоже очень крут! Удачи вам всем!”

МИШОНН: Спасибо. А я-то как надеюсь!

МЕРЛ: Э, але, болеть можно только за одного. И если выбирать между мной и нубийской королевой... Выбор очевиден же!

МИШОНН: Я бы выбрала не того, у кого яичный желток на лице засыхает.

Мерл вытирает подбородок полой черного плаща Губернатора, пока тот не видит.

МИШОНН: Ох, Мерл.

МЕРЛ: Выбрал рассекать в плаще с утра – расплачивайся за свой грех!

ГУБЕРНАТОР: (повернувшись к нему) Что?

МЕРЛ: Тихо, Филя, моя сестренка читает...

ДЭРИЛ: (берет следующее письмо, пробегается по нему глазами и мрачнеет) Хрень какая... (собравшись с силами) “Привет, Шейнушка! Ответь на один вопрос, что между тобой и Кэрол? Эта химия, твои психи при ее упоминании... Ты неравнодушен к нашей Королеве, признай честно? Хотел бы с ней чих-пых?”

Мерл ржет, уткнувшись лбом в стол.

ДЭРИЛ: Это вообще не смешно.

ШЕЙН: Почему меня спаривают со всеми моими врагами?

МИШОНН: Да ладно тебе, Шейн, для Кэрол ты не враг.

ШЕЙН: А че так снисходительно?! Зато она для меня... она... она...

МЕРЛ: Чих-пых!!!

ДЭРИЛ: (спихивает Мерла на пол со стула)

ШЕЙН: ...Я просто НЕ ПОНИМАЮ эту женщину! И это меня бесит! И это не значит, что я ее хочу! Вас послушать, так я всех хочу, с кем ссорюсь.

ГАРЕТ: Да, это странно, логичнее же было бы спаривать Шейна с тем, кого он любит. С Дэрилом, например...

МИШОНН: Не катит. У них слишком ровные отношения, никакой химии.

ГАРЕТ: Зато когда зрители приплетают сюда Кэрол – смотри, искры же так и летят.

МИШОНН: От Дэрила – летят, а Шейн скорее стесняться начинает.

ШЕЙН: Просто не верю, что слушаю это от тебя, Мишонн.

МЕРЛ: Спелись, птенчики!

Дэрил демонстративно резко разрывает последний конверт.

ДЭРИЛ: Завязали про Кэрол, или че?

МЕРЛ: Воу-воу, братишка, ты такой грозный!

ШЕЙН: Я и не развязывал!

ДЭРИЛ: (читает следующее) “Привет, дорогие участники ББ, решила написать вам снова, и вам всем один вопросик: в первом сезоне участники говорили на тему того, кто на что потратит приз, знаю, некоторые из вас уже высказывались на эту тему, но все же хотелось бы услышать ответы ото всех, на что бы вы тратили приз ББ?”

МЕРЛ: Э, а какой у нас призовой фонд после того испытания, кто помнит?

МИШОНН: Тринадцать пятьсот в месяц.

МЕРЛ: Я в первый месяц буду гулять на всю катушку. Весь город на воздух взлетит. Бухло рекой, горы травы, потом куплю охуенное новое ружье и укачу с сестренкой на охоту, потом снова вечеринка, потом снова пострелять...

ГУБЕРНАТОР: Диксон, я же тебя знаю. Ты расслабишься. Не думай, что у тебя только первый месяц таким будет – ты не сможешь остановиться и допьешься до смерти, наконец-то.

МЕРЛ: Это ты говниться начал, как понял, что тебя на ту вечеринку не позовут? Обломись, Филя, дальше у меня все рассчитано! Старую говнотачку от Большого Брата продам, накоплю на новый байк, потом на свой дом, а потом буду жить и ни в чем себе не отказывать. И блондиночке тоже. Работать не нужно, знай сиди в своем бунгало! Дрюне лучшего кота найдем, пусть размножаются.

МИШОНН: Андреа на такое не согласится.

МЕРЛ: Ха!

МИШОНН: Не согласится, Мерл. Андреа никогда не бросит свою работу, она ее любит.

ГУБЕРНАТОР: Говорю же, типичный Диксон: пока женщина пашет, он будет губить свою печень. И мозг, потому что мозг без работы усыхает.

МЕРЛ: Прямо как твои причиндалы, Филя.

ГУБЕРНАТОР: Ты жалок, раз за сто дней не смог придумать более толкового способа потратить деньги. Я буду вкладывать капитал.

МЕРЛ: Охуеть толково – сидеть на жопе и смотреть, как деньги растут! А когда тебе будет семьдесят лет, купишь себе гроб из золота. Зашибись, че!

ШЕЙН: Деньги надо вкладывать в семью. Я скоплю на новый дом для Лори. Такой, чтоб она разрыдалась от счастья. И оплачу образование Карлу, потому что Рик на это не способен.

МИШОНН: А я уже говорила, во что вложусь.

ШЕЙН: (презрительно) Арт-галерея? Я ж говорю, кто еще позаботится о Карле, кроме меня.

МИШОНН: Шейн, это не соревнование, кто больше любит Карла!

ШЕЙН: Нет, соревнование!!!

МИШОНН: Ну так пора с ним завязывать, потому что у Карла переходный возраст, скоро он нас всех возненавидит и будет стыдиться появляться с нами на людях, так что готовься заранее.

Шейна эта мысль потрясла, и он грустит.

ГАРЕТ: А я открою ресторан.

МЕРЛ: С человечинкой!

ГАРЕТ: Вряд ли мне разрешат...

ГУБЕРНАТОР: То есть, если бы разрешили?..

ГАРЕТ: Если бы нашелся гуманный способ это провернуть, думаю, от посетителей бы отбоя не было.

МИШОНН: Дэрил, а ты?

ДЭРИЛ: Не нужны мне деньги.

МЕРЛ: Начинается!

ДЭРИЛ: Я сам заработать смогу. Ну, может, вложусь сначала в какое-нибудь дело. Но только сначала.

МЕРЛ: Открою тебе секрет, братишка. Если дают деньги на халяву – надо брать.

ДЭРИЛ: (не хочет это обсуждать) Тут в письме продолжение. “И немного игры Шейна для всех...”

ШЕЙН: ДА!!!

ДЭРИЛ: “Мишонн: ты бы согласилась сняться голой в модном журнале и быть с Риком в нормальном мире или опять бы перенеслась в мир ходячих мертвецов в одиночестве?”

МИШОНН: Ого.

Думает несколько секунд.

МИШОНН: Я не хочу больше быть одна. В смысле, я бы справилась. Выжила бы. Но я не хочу. Сниматься голой я тоже не хочу, но выбрать нужно что-то одно, поэтому... Нормальный мир.

МЕРЛ: Мммм, голенькая шоколадная конфета.

ГАРЕТ: Возможно, мы так и так все скоро окажемся в мире ходячих мертвецов. Мы ведь все по-прежнему заражены. Если Филип сегодня ночью тихонько умрет, нам конец.

Участники в шоке переваривают эту мысль.

ГУБЕРНАТОР: Почему именно я должен умереть?

ГАРЕТ: Потому что ты здоровый и сильный, если ты начнешь на нас по очереди нападать, не все смогут спросонья отбиться.

ШЕЙН: Бля, жутко вдруг стало... Давайте Губера на ночь к кровати привязывать.

МИШОНН: Большой Брат следит за нами даже по ночам – этого не случится!

ДЭРИЛ: “Мерл: ты выберешь жить с Андреа, но отказаться от приза и твой брат...” Кхе... “...твой брат был бы убит ужасной, мучительной смертью, или быть с призом, но каждый день тебе бы пришлось быть рабом Фильки и твоя ненаглядная Барби была бы его наложницей?”

Мерл слушает это, вытаращив глаза.

МЕРЛ: Я ни хера не понял.

ШЕЙН: Смотри, вариант один: нищебродство, Андреа, Дэрила перемололо в мясорубке. Вариант два: полно бабла, но Губер вытирает об тебя ноги и трахает Андреа.

МЕРЛ: Лысый, будь проклят тот день, когда в твоем пустом черепе зародилась идея этой игры! (думает) Вариант с мертвой Дэрилиной не катит вообще. Никогда. Ни при каких условиях. Значит, я раб Фили, но с кучей бабла?.. Держись, Барби, скоро я на это бабло куплю РПГ и разнесу этого мудилу вместе с его домом!

ГУБЕРНАТОР: Ты мой раб – значит, все твои деньги мои.

МЕРЛ: А вот и ни хрена, в письме ясно сказали, я с призом. А у кого чистоган, тот и на коне!

ДЭРИЛ: “Гарет: ты бы излил душу перед всей группой или покончил бы жизнь самоубийством в стиле левиафана (сожрал бы сам себя)?”

ШЕЙН: Тут даже думать не надо, второе.

ГАРЕТ: Эээ, а почему ты за меня отвечаешь?

ШЕЙН: Потому что это очевидно!

ГАРЕТ: Неправда. Я люблю поговорить. Это вы не любите меня слушать.

МИШОНН: Сказал человек, который покрывается пятнами каждый раз, когда его спрашивают про Бет.

Гарету очень хочется усидеть на двух стульях сразу, и он напряженно думает.

ГАРЕТ: Я бы выбрал излить душу, но мне пришлось бы потом убить вас всех, чтобы не слушать ваши детсадовские шутки.

ШЕЙН: Ооооо, как страшно!

МЕРЛ: Боюсь-боюсь, дрыщ нас всех убьет!

ГАРЕТ: Ну, мы уже знаем, что ходячий Филип среди ночи – идеальное оружие, так что...

БОЛЬШОЙ БРАТ: Гарет, перестань прикидывать, как ты всех убьешь. Мне это не нравится.

ГАРЕТ: Мне тоже, но какой выход-то?

ДЭРИЛ: (мрачно смотрит в письмо) Тут для меня.

ШЕЙН: Дай я... (вырывает у него лист бумаги) “Дэрил: что бы ты выбрал, целую неделю каждый час взасос целовать Гарета или отдать Кэрол на неделю Мэрлу в качестве его секс-рабыни?”

МЕРЛ: Нахрена мне такой подарочек, эта секс-рабыня мне яйца топором отрубит в первую же ночь!

ДЭРИЛ: Ваши игры – они ебанутые, вот чего. Выбрал бы первое, естественно, но тощий потом не жилец.

ГАРЕТ: Не забывай, у меня ходячий Филип. В живых останется только один.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Ну хватит.

ШЕЙН: О, и мне! “И наконец, Шейн: ты бы был беден, но был бы с Лори и каждый день тебе в жопу совали бы раскаленный до бела кол или был бы богат и любим всеми, но не был бы с Лори?” Охренеть! Вот это я понимаю, вопросик. (думает) В жопу кол... Или без Лори... Кол... Лори... В жопу... Не в жопу...

ГУБЕРНАТОР: (не выдержав) Да как тут можно выбирать?!

ШЕЙН: Лори – это вся моя жизнь, мудила, тебе не понять. (махнув рукой) Выбираю кол в жопу. Если он раскаленный, значит, у меня бы все быстро там запеклось. И постепенно боль бы перестал чувствовать.

МИШОНН: Какая жесть...

ШЕЙН: (зачитывает конец письма) “Всех люблю и целую. Мишон, держись! Пст, Дэрил, ты это, если тебя Кэрол выгонит, приходи ко мне, мой адрес: ... Зеленоглазая шатенка, рост метр шестьдесят семь, вес пятьдесят пять килограмм, двадцать один год (это так на всякий случай, если Мерлушка вздумается глумиться)”.

МЕРЛ: Гыгыгыгыгы.

После завтрака мужики опять собираются с музыкальными инструментами. Дэрил отказывается играть, мотивируя это тем, что они остались без призовых очков – а значит, без еды, и уходит на охоту. Недовольный Мерл ставит сияющего Гарета играть на басу, хотя у того выходит еще хуже, чем у Дэрила. Пока Шейн учит Гарета двум простейшим аккордам, Мишонн ищет, чем ей заняться.

МИШОНН: Пойду закину шмотки в стиралку. (помолчав) Я делаю это не потому, что мне в кайф ваши потные рубашки собирать. Мне просто ужасно скучно.

ГУБЕРНАТОР: Можешь не волноваться, никто никогда и не заподозрит в тебе домохозяйку.

Закатив глаза, Мишонн идет в спальню и собирает с кроватей и с пола грязную одежду. Но, когда она хватает джинсы Шейна, из их кармана на пол выпадает белый медальон. Мишонн, застыв, смотрит на него, а потом поднимает. Камеры берут крупный план: это такой же медальон, что спрятан у нее в тумбочке.

Мишонн кладет медальон обратно в карман и кидает джинсы на постель Шейна, а потом идет к остальным.

МИШОНН: Кстати... Ничего странного не замечали в последнее время?

ШЕЙН: Тощий, если ты сейчас не выдашь мне хоть какой-нибудь звук, я эту гитару об твою башку расхреначу!

ГАРЕТ: Ну давай поменяемся – по-моему, по барабанам стучать легче.

ШЕЙН: Да там вообще ад!!!

ГУБЕРНАТОР: Диксон, я не буду это петь. Пиши другой текст.

МЕРЛ: А че не нравится-то опять?!

ГУБЕРНАТОР: Это твой вчерашний эпос про меня, так что просто НЕТ.

МИШОНН: Может, в лесу кто-то видел... что-то необычное...

Народ наконец прислушивается к ней.

ГУБЕРНАТОР: Это что за намеки?

МИШОНН: Просто давно нас ниндзя-зайчик не донимал, да? Исчез.

Шейн пристально смотрит на Мишонн, а Мерл и Гарет делают вид, что не понимают, о чем речь.

МИШОНН: Или кто-нибудь его видел? Потому что нам надо быть готовыми к неожиданностям.

Отвечает на взгляд Шейна, но тот сразу же отводит глаза.

МЕРЛ: Цыпа, если тебе поболтать вздумалось, вали в комнату-дневник. Тут серьезная работа у серьезных мужиков!

Но, когда через час Шейн идет в туалет, Мишонн ловит его в ванной.

МИШОНН: Так и будешь притворяться, что не понимаешь, о чем речь? Я видела твой медальон.

Шейн застывает.

МИШОНН: Случайно вышло. (разжимает ладонь, на которой лежит ее медальон) Это мой.

ШЕЙН: А. Он и к тебе приходил.

МИШОНН: Почему ты не признался?

ШЕЙН: Потому что это пиздец как подозрительно! Еблан-зайчик пристал ко мне в коровнике пару дней назад, дал эту хрень... Может, про это и нельзя рассказывать, а ты все портишь! А если эти штуки мы потом на что-то обменять должны? На иммунитет, например. Но только если мы будем молчать.

МИШОНН: Он тоже предлагал тебе... что-то странное?

Шейн проводит рукой по затылку.

ШЕЙН: Ну, предлагал. Когда я Диксону в “Правду или ложь” просрал. Говорит: я могу сделать так, чтобы заказ Мерла пришел весь поломанный и негодный.

МИШОНН: Это как?

ШЕЙН: Хрен знает, тогда ведь я не знал, что Диксон заказал. Может, струны у гитар бы повыдергивал, барабаны бы порвал, что там обычно делает этот лесной вредитель.

МИШОНН: И почему ты отказался?

ШЕЙН: Потому что нехер разговаривать с незнакомцами, а тем более принимать от них помощь! Это мои терки с Мерлом были, а тут какой-то лесной пуп решил, что может в них вмешиваться. Да я его чуть говном коровьим не забросал, как вспомнил нашу ночь в ловушке!