Текст книги ""Большой Брат": Ходячие Мертвецы. Второй сезон (СИ)"

Автор книги: LWZ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 79 (всего у книги 116 страниц)

АНДРЕА: Бедняга Милтон... Цезарь, отвечай.

МАРТИНЕС: Черт, Милтон и правда отличный вариант.

АНДРЕА: Гарет?

ГАРЕТ: (все еще плохо соображает после удара) А?

ТАРА: Выбирай мужика, которого ты готов поиметь! Только не Милтон опять, это СКУЧНО.

ГАРЕТ: А... Даже не знаю. Цезарь?

МАРТИНЕС: Да какого хрена?!

ГАРЕТ: Ну, мы уже целовались, и переход на следующий уровень – только вопрос времени...

ШЕЙН: Я, бля, поверить не могу. Тебя только что чуть Губер не грохнул. И тебе все мало?

АНДРЕА: Тара, ты последняя. Естественно, тебе нужно выбирать не из девушек. И Цезаря не выбирай, потому что так неинтересно.

ТАРА: Я бы и не выбрала его.

МАРТИНЕС: Че?

Он страшно обижен.

ТАРА: Зачем? У нас и так куча сложностей после первого раза возникла, не хочу повторения.

МАРТИНЕС: “Куча сложностей” – это то, как ты внезапно кинула меня, да?!

ТАРА: Так, все, я выбираю Дэрила! Потому что он будет молчать до, он будет молчать в процессе, и он будет молчать после!

Она и Мартинес дуются и не смотрят друг на друга.

МИШОНН: Вот никогда еще такие игры ни к чему хорошему не приводили.

АНДРЕА: (берет следующее письмо и тут же протягивает его Таре) Читай ты.

ТАРА: (с выражением) “Мерл, Андреа – не единственная девушка на проекте, не только она заслуживает уважения и сострадания и т.д. На проекте ты ужасно относишься к другим девушкам, Андреа всегда ставишь выше других. Она НИЧЕМ не лучше Мишонн, Тары. Хотя я бы даже сказала, что Мишонн и Тара намного лучше этой Андреа”. (показывает Мерлу язык) Понял? (Андреа) Я не думаю, что я лучше тебя. Мы все клевые, это я Мерла дразню!

МЕРЛ: (недовольно) “Понял”, “понял”... Я твой “понял” на хую помпонил!

МИШОНН: Твою мать, Мерл! Извините!

ТАРА: Доволен? Уже и Мишонн ругается.

МЕРЛ: Не, а че я сказать-то должен? Опять предъявы какие-то мутные! Че к Дэрилине не доебывались, что он за своей хвостом ходил, а на толстожопую внимания не обращал?

ДЭРИЛ: Ага, я как бы не зову Тару толстожопой.

МЕРЛ: А я зову. И че?

МАРТИНЕС: Не, странное письмо. Вы радоваться должны, что Мерл хоть к кому-то проявляет уважение и сострадание. Это ж Мерл.

МЕРЛ: Ну!

АНДРЕА: (читает следующее) “Мерл и Филип, вы оба меня ужасно раздражаете, жду вашего ухода. Хотя нет, Филип, я люблю тебя, победи на шоу и сделай так, чтобы Мерл ушел. Люблю тебя Филип”.

ГУБЕРНАТОР: О, я бы с радостью сделал так, чтобы Мерл ушел, но это зависит лишь от зрителей.

МЕРЛ: Которые любят нормальных мужиков, а не говорящую оглоблю!

АНДРЕА: “Губернатор и Тара, я вас шипперю, хочу, чтобы вы стали парой, вы шикарны, жду вашей ночи”.

ТАРА: (стонет) О не-е-е-ет.

ГУБЕРНАТОР: Абсурд.

ТАРА: У нас уже была ночь сегодня в шалаше, и Филип лягается во сне. Вы не знаете, как это ужасно.

АНДРЕА: “Тара, у тебя не только попа большая и красивая, но и грудь крепкая и крупная, у тебя шикарная фигура. Боже, это так странно смотрится, ты ведешь себя как пацан, а фигура у тебя далеко на пацанская. В общем, ты секси”.

Тара, похоже, в шоке.

ТАРА: Эээ, спасиб, конечно. (запахивает рубашку) Но моей груди не по себе, когда ее так обсуждают.

АНДРЕА: (помахивая письмом) Вы в курсе, что это сексизм? Что значит “ведешь себя как пацан”? Тара ведет себя как Тара. Мужчины не узурпировали право как-то по-особенному себя вести.

ТАРА: Вот да. Спасибо!

ШЕЙН: Я пришел письма слушать, а не лекции по феминизму. Поехали уже дальше!

АНДРЕА: Ох, Шейн, пока что это не тебе. “Дэрил, ты мой любимый участник. Искренне верю, что ты победишь, мужик! Ты просто обязан. Не унывай, ты красавчик!”

ДЭРИЛ: Псиб.

АНДРЕА: “Как тебе живется тут без Кэрол? Скучаешь без нее? Только без твоего любимого “с ней все нормально”. Скучаешь?”

Дэрил угрюмо смотрит перед собой. Мишонн обнимает его за плечи.

МИШОНН: Давай, Дэрил, не стесняйся. Мы не будем смеяться.

ДЭРИЛ: ...

ШЕЙН: Черт, да просто кивни, если скучаешь, и помотай головой, если нет!

ДЭРИЛ: ...

МЕРЛ: Доебались до Дэрилины. Не станет он с вами про такое говорить. Но да, скучает как пиздец, верьте мне – я-то его как открытую книгу читаю!

АНДРЕА: “Люблю всех вас, ребята, но просто обожаю Шейна”.

ШЕЙН: (орет дурным голосом) ЙЕЕЕЕС!!

АНДРЕА: “Ты так изменился, милый. Из капризного мальчика становишься мужчиной”.

ШЕЙН: Я не... Чего?

АНДРЕА: “А теперь мой вопрос для женатиков. Дэрил, Шейн, Мишонн, Андреа, Мерл, а слабо вам сказать, кому бы из всех участников шоу вы подарили свою половинку на ночь, если бы это было ну просто необходимо?”

ШЕЙН: (недовольно) Опять стрем. Ну хоть с мужиками спать не надо.

МИШОНН: Немного не поняла вопрос. Это тоже из серии “на благо группы”?

АНДРЕА: Ну, выходит, да.

МИШОНН: Странно это. Мнение половинки же тоже надо учитывать.

ТАРА: Ой, скучные вы какие. Представьте, что половинка в обмороке. Вам нужно ее подсунуть в чужую постель! Чья постель-то?

МИШОНН: (вздохнув) Подсуну Рика Лори. Им хотя бы не впервой.

ШЕЙН: Але! Нельзя так!

МИШОНН: Да? И кому ты подсунешь Лори?

ШЕЙН: (зависает) Бля... Если Рику только.

МИШОНН: А я о чем!

ТАРА: Там было “из всех участников шоу”, а Лори здесь нет.

МИШОНН: Лори была на первом сезоне, выкусите. Андреа, давай ты, а то неловко как-то.

АНДРЕА: Мне-то, думаешь, ловко? Окей... Прости, Мерл, но я бы тебя подарила Таре.

МЕРЛ: (ухмыляется) Вот это поворот!

ТАРА: Мне-е-е?! Зачем?! Мне не надо, спасибо!

АНДРЕА: Вот потому и подарила бы. (слегка смущена) Знала бы точно, что после этого у вас больше уже ничего не будет.

МЕРЛ: Э, стратегия что надо. Барби, а я б тебя шоколадной красотке подарил!..

МИШОНН: Предполагается, что этот вопрос должен вызвать муки выбора, а не эротические фантазии. Дэрил, будешь отвечать?

ДЭРИЛ: Не стану я Кэрол никому дарить.

Все стонут.

ТАРА: Ну Дэрил, ну это вот прямо жизни и смерти вопрос! Всех расстреляют, если ты не разрешишь Кэрол с кем-то переспать. Выбирай.

МЕРЛ: Мне давай, братишка. Я-то не обижу!

ДЭРИЛ: Хрен тебе.

Очень долго думает.

ДЭРИЛ: Рик.

АНДРЕА: О-о-о-о, это так мило. Но Рику придется попахать. И Лори, и Кэрол...

ТАРА: А почему Гарет не отвечает? Гарет, давай!

ГАРЕТ: Я?

ТАРА: Пока Бет отсюда не ушла, вы встречались, так что ты тоже женатик. Ну?

Гарет хмыкает.

ГАРЕТ: Вы серьезно предполагаете, что она все еще моя девушка?

ТАРА: А что, нет?

ГАРЕТ: Что происходит в Вегасе – остается в Вегасе. Что происходит на шоу – остается на шоу. Не притворяйтесь, будто собираетесь перенести отношения из телевизора в реальную жизнь.

Народ непонимающе смотрит на него.

ГАРЕТ: Окей, я согласен, бывают крепкие союзы... Кэрол и Дэрил, Мишонн и Рик – это я могу понять. Но у них были близкие отношения еще до шоу. Остальные – не смешите меня. Бет уже забыла о моем существовании. Как и я о ней. Дружбы это тоже касается. Цезарь и Тара вряд ли хоть раз пересекутся после финала. Вы слишком разные. Мерл и Андреа – то же самое.

МЕРЛ: Так, погодь...

ГАРЕТ: (смеется) Что? Вы хотите сказать, что выйдете отсюда и продолжите встречаться? Андреа захочет связать свою жизнь с мистером Диксоном? Пожертвовать всем, что у нее есть? Мерл, ты серьезно представляешь рядом с собой в обычной жизни такую женщину, как...

Удар. Гарет летит с бревна. Мерл растирает кулак.

АНДРЕА: Мерл! (но она не выглядит недовольной)

МИШОНН: Давайте перестанем уже бить Гарета. Вдруг чем чаще мы нарушаем правила, тем дальше отодвигаем момент возвращения в дом.

Вечером Тара, Мартинес и Шейн сидят у ручья и умываются. Шейн заканчивает первым и уходит в лагерь. Дождавшись, пока он скроется за деревьями, Тара поворачивается к Мартинесу.

ТАРА: Мы что, правда ни разу не пересечемся после финала?

МАРТИНЕС: (хмуро) Откуда я знаю. Может, Гарет и прав. У нас разная жизнь.

ТАРА: Если хочешь, можешь приходить на наши тусовки... У нас весело. Мэгги, Гленн, Ноа и я очень часто собираемся. Еще иногда приходят Эйден и Спенсер, Эйден полный дебил, но к нему можно привыкнуть.

МАРТИНЕС: И чего вы делаете?

ТАРА: Пьем пиво, играем в настольные игры. Эйден постоянно жулит! И кино-марафоны устраиваем.

МАРТИНЕС: Ясно.

ТАРА: Что?

МАРТИНЕС: Можешь приходить на наши тусовки. Я, Шамперт и Мерл иногда подваливает.

ТАРА: И чего вы делаете?

МАРТИНЕС: Бухаем, играем в карты на деньги, армрестлинг, ну и все такое.

ТАРА: Ясно...

Больше они не разговаривают и в молчании возвращаются в лагерь.

Конец восемьдесят второго дня.

====== День 83. Суббота. Задание ======

Участники мирно храпят в шалаше. Всех уже перестало заботить личное пространство: народ спит вповалку. Даже Дэрил во сне прибился под бок к Шейну. Поднимается ветер: сначала он треплет висящие на ветках деревьев предметы одежды, а потом становится все сильнее. Ребята просыпаются, когда крышу шалаша начинает сносить.

АНДРЕА: (зевая) Какого черта... Большой Брат!

БОЛЬШОЙ БРАТ: Доброе утро. Просыпайтесь и начинайте готовиться к заданию.

Ветер такой силы, что от шалаша довольно быстро остаются рожки да ножки. Девушки, накануне постиравшие в ручье свою одежду, собирают ее по лагерю: рубашку Тары сдуло прямо в кострище, футболка Мишонн едва не улетела в расщелину, а блузка Андреа валяется на останках разделанной белки. Тара, укрывшись за деревом, снимает с себя просторную рубашку и отдает ее Мартинесу, переодевшись.

ТАРА: Держи и спасибо.

МАРТИНЕС: Да носи, если хочешь. Твоя-то опять в пятнах.

Тара рассматривает на себе рубашку, всю в золе.

ТАРА: (вздохнув) А чего еще было ожидать?

ШЕЙН: Можно было ходить в грязном. Серьезно, нахрена устраивать стирку перед субботой? Все равно скоро всех домой пустят!

МИШОНН: Шейн, я в твоей футболке сегодня ночью чуть не задохнулась. Вот поэтому и нужно устраивать стирку.

АНДРЕА: (возвращает рубашку Мерлу) Аналогично... Мерл, без обид, я знаю, что ты не виноват.

МЕРЛ: Да что ты, цыпа? Я в чем-то не виноват?! Это отметить надо!

Из-за деревьев выходит Дэрил.

ДЭРИЛ: Если кто срать пойдет – кабинку свалило ветром, и она изгваздалась. Срите в другие места.

АНДРЕА: Ну фу, Дэрил.

МЕРЛ: Девочки не срут, мудила!

ДЭРИЛ: А... Ну ссать куда угодно можно.

АНДРЕА: Дэрил, тебе пора домой, ты становишься слишком диким.

Дэрил настороженно и даже с обидой смотрит на Андреа.

АНДРЕА: О, я имела в виду наш дом. Наш дом здесь! Я не говорила, что тебе пора уйти!

ДЭРИЛ: Да мне и пофиг.

Подхватив нож и лук, уходит добывать завтрак. Андреа, вздохнув, разворачивается и сталкивается с Гаретом.

АНДРЕА: А!! Ух, елки.

ГАРЕТ: И тебе доброго утра.

АНДРЕА: Прости, я от неожиданности. Ты ужасно выглядишь.

ГАРЕТ: У меня не было возможности посмотреть в зеркало, и я рассчитывал жить в счастливом неведении... Но спасибо.

МЕРЛ: Видел бы ты себя, тощий. Рожа такая, будто ее в мясорубку пихали!

ГАРЕТ: Уверен, мне хватило подробностей.

МЕРЛ: Цветом словно нос моего дедули-алкаша... Аккурат в тот момент, когда он от рака загибался.

ГАРЕТ: Благодарю.

МЕРЛ: От рака носа!

ГАРЕТ: Бывает рак носа?

АНДРЕА: Филип, ты переусердствовал.

Губернатор оценивающим взглядом окидывает синячище на лице Гарета.

ГУБЕРНАТОР: Моих трудов здесь лишь пятьдесят процентов.

АНДРЕА: Мерл бил уже после тебя, и вполсилы.

МЕРЛ: Я его как карту читать могу! Вот тут зеленое... И тут... Это Филипа работа. А здесь свеженькое такое, синенькое... Это мое!

ГУБЕРНАТОР: Андреа, можешь пощупать шишку на моей голове, чтобы вспомнить, что к чему.

АНДРЕА: Брр, нет, спасибо.

ТАРА: А я хочу пощупать, дай. Ого... ОГО! Эй, кто хочет пощупать шишку Филипа? Оно того стоит, клянусь!

ГУБЕРНАТОР: (стряхивая с себя Тару) Больше никому нельзя ее щупать.

ТАРА: (важно) Слыхали? Я избранная.

ГУБЕРНАТОР: Я тебе и не разрешал!

Шейн возвращается от ручья, ужасно злой.

ШЕЙН: Вашу мать, вода ЛЕДЯНАЯ.

Хватает ковшик с водой, который греется на огне, и выливает на себя.

МИШОНН: (мрачно) Это был наш чай.

ШЕЙН: И мое спасение от воспаления легких. Клянусь, сегодня в лесу нулевая температура! Чем мы это заслужили?!

МАРТИНЕС: Пофиг на температуру, я жрать хочу так, что скоро на стенку полезу.

ТАРА: Ага, только здесь нет стенок.

МАРТИНЕС: Вы знаете, сколько нужно калорий, чтобы эти мышцы не высохли?

ШЕЙН: Расскажи мне, давай. Тебе, может, и трех тысяч хватит, а мне все пять тысяч нужны!

МАРТИНЕС: Пять тысяч... Немудрено, что такое брюхо отрастил.

ШЕЙН: У меня брюхо? У меня – брюхо?!

Дэрил, вернувшийся с охоты, шлепает на камень двух белок.

ГУБЕРНАТОР: (презрительно) Это все?

ДЭРИЛ: Иди и налови больше, умник. Нет там зверья.

ТАРА: На, Филип, пожуй орешков. Они не такие, конечно, огромные, как твоя дикая шишка, но...

МЕРЛ: Хватит про огромную шишку Губера, пока я не блеванул!

Скудный завтрак оставил всех голодными. Настроение участников становится все хуже и хуже. Немытые, небритые, с грязными головами и урчащими животами, в испачканной одежде и с болящими от ночевки на земле костями, они сидят вокруг костра, угрюмые, и ждут объявления Большого Брата.

ШЕЙН: Готов поспорить, адок какой-нибудь. Заставит нас строить новый дом. С одной отверткой.

ДЭРИЛ: Ага, щас. Отвертку нам не дадут. Наоборот, отнимут что-нибудь.

ШЕЙН: Человеческое достоинство у нас отнимут! Бля, о чем я, отняли уже.

Все молчат.

ШЕЙН: Ну? Что, я не прав? Или ссыте слово сказать, чтобы БэБэ не обидеть?

МЕРЛ: Кто ссыт-то? Я уже три дня его поливаю, а толку никакого!

АНДРЕА: Потому что чем больше ты его материшь – тем дольше мы тут сидим, я уже тебе говорила.

МЕРЛ: Да?! И что это за правила такие?! Мы, бля, на шоу “Выиграй бабла, победи слабаков”, или на шоу “Лижи задницу Большому Брату без перерыва”? Я на такое не подписывался!

ГУБЕРНАТОР: Не верю, что говорю это, но Мерл прав. Большой Брат превратился в мстительного и обидчивого параноика.

АНДРЕА: И ты туда же? Хочешь, чтобы он нас навсегда здесь оставил?

ГУБЕРНАТОР: Я не хочу, но какое значение имеют мои желания? Очевидно, что все здесь подчинено больной воле этого человека. Если он человек вообще, а не программа.

МАРТИНЕС: Филип, и как ощущения – когда тобой управляет кто-то с больной волей?

ГУБЕРНАТОР: Не понимаю идиотских намеков.

Мишонн вздыхает.

МИШОНН: Знаете, мне это тоже надоело. Мы не настолько провинились, чтобы над нами так издевались. Большому Брату нравится, когда мы все напиваемся и творим идиотские вещи. Если бы он не хотел, чтобы мы делали глупости, он бы ввел сухой закон.

Опять повисает недовольное молчание.

АНДРЕА: Не знаю, что вы все так обозлились. Бывало и хуже.

ТАРА: Андреа, ушам не верю! Ты вообще не участвовала в перебрасывании Гарета через стенку, мучаешься тут с нами – и считаешь, что все справедливо?!

ШЕЙН: (зло) А она выиграть очень хочет. Трусит разозлить нашего царька.

АНДРЕА: (сильно задета) Неправда! И что плохого в том, чтобы хотеть победить?!

МЕРЛ: Не парься, Барби, лысый на говно исходит потому что знает – его носатая башка до финала не докатится!

МАРТИНЕС: Вы что, все пересраться решили из-за Большого Брата? Вот охренительный итог будет.

Андреа и Шейн недовольно смотрят друг на друга, но спор прекращают.

АНДРЕА: Просто я помню другого Большого Брата. В первом сезоне он был добрей.

МИШОНН: У тебя стокгольмский синдром. Ты что, забыла, как он тебя постоянно до слез доводил?

АНДРЕА: А может, я заслужила...

МИШОНН: Стокгольмский синдром в чистом виде.

МЕРЛ: В первом сезоне БэБэшка даже лысого до слез доводил!

ШЕЙН: НЕПРАВДА! ...И это было один раз!

ТАРА: А мне Бет рассказывала, как он ее обидел однажды, и она тоже плакала.

ШЕЙН: Он рехнулся, я вам говорю. Думает, раз мы в телеке, можно издеваться над нами как угодно.

ТАРА: Ну, он прав, не? Мы подписали контракт...

ШЕЙН: В моем контракте не было пункта “Клянусь терпеть любые унижения”.

Настороженно смотрит по сторонам.

ШЕЙН: Или был?

ДЭРИЛ: Я свой не читал.

МЕРЛ: Диксоны не читают контракты!

МАРТИНЕС: Я так, глазами пробежался...

ТАРА: А я на второй странице уснула.

АНДРЕА: Ну, он был такой же, как в первом сезоне, нет?

МИШОНН: Я тоже на это понадеялась.

ГУБЕРНАТОР: У меня нет времени читать пятьдесят страниц мелким шрифтом.

ГАРЕТ: Погодите. Я что, один читал контракт?

Все пытливо смотрят на Гарета.

ГАРЕТ: Не было там пункта про унижения. Там был абзац, где говорилось про осознание того, что такое реалити-шоу, и согласие выдерживать любые испытания Большого Брата.

ШЕЙН: Испытания. Испытания, а не издевательства.

МЕРЛ: Это ты сейчас разнылся, а как он тебе ради баблишка прикажет носом землю рыть – первый побежишь!

ШЕЙН: Я б не побежал, если б не знал, что вместо меня побежишь ты!

ГАРЕТ: А если никто не побежит?

ШЕЙН: Че?

Гарет задумчиво пьет остывший травяной чай из единственного пластикового стакана, который застрял в кустах и потому не был унесен ветром – его передают по кругу.

ГАРЕТ: Конечно, мы должны быть готовы на все ради выигрыша. Но Большой Брат забывает, что не только мы ему обязаны. Он тоже нам обязан. Есть такое понятие, как рейтинги. Мишонн правильно сказала, БэБэ нравится, когда мы делаем плохие вещи. Только ему все мало. Он хочет еще, еще...

МАРТИНЕС: (хмыкнув) Ты ему и дал еще, когда Филипа чуть не грохнул.

ГАРЕТ: Отрицать не буду. Большой Брат добился, чего хотел.

АНДРЕА: Стоп. Если мы уроним рейтинги шоу, сами же и пострадаем. “Большого Брата” закроют, а мы отправимся по домам.

Шейн вскакивает и начинает взволнованно нарезать круги вокруг костра.

ШЕЙН: Закроют... Хрен они закроют. У них такие деньжищи в руках. Представляю, как на нас наживаются. Как запахнет жареным – сразу кинутся нас в жопу целовать! Мы должны выдвинуть условия. Ясно вам? У нас должен быть профсоюз. С профсоюзами обязаны считаться.

Мерл ударяет кулаком по коленке.

МЕРЛ: Прав, плешивая шельма. Давно пора БэБэшке растолковать, что к чему!

МАРТИНЕС: Да! Он, может, думает, что мы совсем безотказные?!

АНДРЕА: Э-э-э, ребят...

МЕРЛ: Барби, встряхнись! Этот невидимый пидор тебя в лес сунул, когда тебе надо на перинах валяться!

АНДРЕА: Не надо из меня делать немощного инвалида!

ТАРА: Тили-тили-тесто, Андреа и БэБэ – жених и невеста!

АНДРЕА: Что?!

ТАРА: Скажешь – нет? Шейн, я в профсоюзе.

АНДРЕА: Ах так... Я тоже. Но не думайте, что я мечтаю нагадить БэБэ. Я просто... просто я хочу домой! Три дня в лесу – это перебор за одну шалость.

ШЕЙН: Ну? Оппозиция есть?

Похоже, что все готовы войти в профсоюз.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Это бред, Шейн. Профсоюз – союз рабочих. Вам не платят за пребывание на шоу.

ШЕЙН: Смотрите, кто включился... Тебя не вызывали! У нас профсоюз нового формата. И тебе придется с нами считаться.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Сначала вам придется выслушать условия задания.

ШЕЙН: Да? А если мы не будем выполнять задание?!

БОЛЬШОЙ БРАТ: Вы его завалите, и я вас накажу.

МИШОНН: Не слушайте его. Как он нас накажет? Мы и так живем в скотских условиях. Хуже не будет.

АНДРЕА: Но если он вернет нас в дом и накажет там...

МИШОНН: В доме мы вышли на самообеспечение. У нас есть огород, куры, корова и полная морозилка мяса. А без горячей воды недельку проживем.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Мишонн, от тебя я меньше всего этого ожидал.

МИШОНН: Знаешь что, БэБэ, меня вторую ночь муравьи жрали, хотя все, что я делала – это повышала тебе чертовы рейтинги! В задницу такую благодарность.

ТАРА: Да-а-а-а!!! Мамуля Мишонн на нашей стороне!

МЕРЛ: Лысый, не хочешь БэБэ жопу еще разок показать? Закрепить материал!

ШЕЙН: Так, Диксон, прекращай дискредитировать председателя профсоюза.

ГУБЕРНАТОР: Пардон? Кто-то выбирал тебя председателем?

ШЕЙН: Я, мать вашу, восемь лет в полицейском профсоюзе был, даже не смейте со мной спорить! У меня опыта – пиздец!

ДЭРИЛ: Вы опять будете президента выбирать, или че? Когда к делу-то?

Снова поднимается дикий ветер. Пустой стаканчик из-под чая уносит в пропасть. Участники провожают его грустным взглядом.

ШЕЙН: Ну? Убедились? Не может по-хорошему – применяет грубую силу. Только с нами это не пройдет. Никакого задания. Никакого слепого подчинения.

Ветер утихает.

БОЛЬШОЙ БРАТ: На случай, если вам все-таки интересно, я озвучу условия. Ваше сегодняшнее задание – попасть обратно в дом. Мне все равно, как вы это сделаете. Последний, кто попадет в дом, автоматически становится кандидатом на выселение в это воскресенье. Первый, кто попадет в дом, получает иммунитет на ближайшем голосовании.

Народ пару секунд сидит неподвижно.

ШЕЙН: (неуверенно) Опять манипулирует.

Губернатор медленно поднимается.

ШЕЙН: Народ, вы же не...

ГУБЕРНАТОР: Игры кончились.

Оттолкнув Шейна, уносится в лес.

ТАРА: Эй! Нечестно!

Срывается за Губернатором.

МАРТИНЕС: Да какого... бля!

Бежит следом.

МЕРЛ: Барби, залезай!

АНДРЕА: Но...

МЕРЛ: Залезай, и БЫСТРО! А то эта рельса своими ножищами десять километров в минуту делает!

Андреа вскарабкивается Мерлу на закорки, и тот ломится через лес. Подумав, Гарет бежит за ними. Мишонн смотрит на Шейна.

МИШОНН: Прости.

ШЕЙН: НЕТ!

МИШОНН: (убегает)

ДЭРИЛ: А мне пофиг.

ШЕЙН: Зато мне, бля, теперь не пофиг!

Мчится за своими соседями. Дэрил корчит мрачную рожу, а потом неспешно идет за ним. Когда он выходит к стене вокруг дома, участники уже давно там, весьма озадаченные. Мишонн, Шейн и Мартинес пытаются забраться по бетонным блокам, но зацепиться особо не за что, и им никак не удается подняться от земли выше, чем на метр. Губернатор нашел ту самую здоровую палку, которой его вырубил Гарет, и теперь копает ею землю. Мерл и Андреа заняты тем же – но отдельно от Губернатора, в стороне. Тара и Гарет нашли острые камни и без особых успехов долбят им бетонную плиту.

ДЭРИЛ: И что вы делаете?

МЕРЛ: Подгребай, сестренка, так и быть, тебя в долю берем!

АНДРЕА: Погоди, что значит – в долю? Мы его первым пропустим?

МЕРЛ: Шиш там, первым мы пропустим меня!

АНДРЕА: (уперев руки в бока) Ах тебя?!

МЕРЛ: Блонди, что ты паришься, мы все равно вперед всех пролезем – глянь на этих идиотов!

ТАРА: Сами вы идиоты! До утра копать будете.

МЕРЛ: Давай, попробуй своей толстой задницей стену пробить – и то пользы больше будет!

АНДРЕА: Стоп, даже если я не стану кандидатом, я хочу иммунитет!

Шейн в очередной раз срывается со стены и падает на землю с громким воплем.

МИШОНН: Нам надо оставить эту идею. Ну поднимемся мы наверх – а дальше что? Прыгать будем, чтобы ноги переломать?

МАРТИНЕС: (упорно лезет) Может, я буду и с переломанными ногами, зато с иммунитетом.

В ту же секунду срывается и падает на Шейна.

ШЕЙН: Сука-а-а!

МАРТИНЕС: Чел, спасибо, что смягчил падение.

ШЕЙН: Да слезь ты!

Встает, потирая спину.

ШЕЙН: Нет, вы видите, что он с вами делает? Кинул подачку – вы и рванули!

ТАРА: (бросив камень) Это тупизм. БэБэ издевается. У нас ни инструментов, ничего.

Участники постепенно успокаиваются и бросают попытки побороть стену. Один Губернатор не сдается и роет землю палкой.

МИШОНН: (сидя на травке) Филип, бросай. Плиты врыты в землю. Кто знает, сколько придется копать.

ГУБЕРНАТОР: Я буду копать столько, сколько понадобится.

МЕРЛ: Чтоб получить награду от хозяина? Быстро же ты прогнулся, Филя.

Губернатор грозно смотрит на Мерла. Медленно поднимает палку.

АНДРЕА: Вы до скончания веков собираетесь палками друг друга бить?

ШЕЙН: Так, кто здесь еще не разочаровался в профсоюзе?

Поднимает руку. Вслед за ним поднимает руку Гарет.

ШЕЙН: Опусти-ка. Пока ты со мной, мне никто не доверяет.

ГАРЕТ: (опускает руку) А когда поднять можно?

ШЕЙН: Когда со мной будут как минимум Дэрил и Мишонн!

МИШОНН: Шейн, обойдемся без рук, голосований и всего прочего. Давайте уже решим, что мы делаем. У нас забастовка?

Шейн задумчиво смотрит в сторону.

МИШОНН: У тебя даже плана нет?!

ТАРА: Эй, БэБэ нужно, чтобы мы сегодня яростно продирались за стену, правильно? Если мы не будем этого делать, у него провалится субботний выпуск. Прикиньте, сколько он на рекламе по выходным зарабатывает!

БОЛЬШОЙ БРАТ: Вы должны выполнить задание.

ТАРА: А вот шиш тебе!

БОЛЬШОЙ БРАТ: Вы же понимаете, что действуете не в своих интересах?

Не слушая Большого Брата, участники собираются в кучку и о чем-то шепчутся.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Нельзя шептаться. Вас не слышно в микрофоны.

Участники понижают голос до почти неслышного шепота. Наконец, Шейн встает и поворачивается к камере.

ШЕЙН: Мы согласовали список требований. Так как ты, Большой Брат, лишил нас даже возможности написать их ручкой на бумаге, каждый по очереди расскажет про свои требования, потому что я их все не запомню.

Большой Брат не отвечает.

ШЕЙН: Ты нас слушаешь или как?

БОЛЬШОЙ БРАТ: Слушаю.

ШЕЙН: Тогда поехали. Кхм. Мое требование: перестать измываться над нами так, словно мы стайка бесправных скотов. Не заставляй нас мучиться от ветра, холода и прочей поеботы только потому, что тебе интересно смотреть, как мы страдаем.

МЕРЛ: Лысый, как всегда, ноет будто девка. Мое требование: хорош наказывать за херню, по пьяни сделанную! Здесь полдома алкашей, ты чего ждал вообще?!

АНДРЕА: И не бросай нас. Когда ты перестаешь с нами разговаривать, нам жутко. Мы уже поняли, что наказаны, зачем было два дня молчать? Это жестоко.

ТАРА: И не смейся над нами! Знаешь, почему никто не ходит в комнату-дневник? Потому что ты язва. Приходишь к тебе на жизнь пожаловаться, а ты свои комментарии отпускаешь. Большой Брат не должен себя так вести, он же наш Большой Брат!

МАРТИНЕС: Он иногда и не в комнате-дневнике смеется. Уж по дому пройти нельзя, чтобы не услышать от него подколку, и с этим надо завязывать. Слышишь, БэБэ?

МИШОНН: Дай нам возможность искупать наши грехи. Окей, мы накосячили, но мы готовы попросить прощения или отработать косяк. Главное – скажи, как, а не обрушивай на нас все беды, какие только можно.

ГУБЕРНАТОР: Драки должны быть разрешены. Мне надоела эта политика двойных стандартов, когда я могу получить по голове, а мне в ответ нельзя этого человека убить. Побить. Я хотел сказать побить.

ТАРА: Ты и побил.

ГУБЕРНАТОР: Все поняли.

ТАРА: Убийства БэБэ не разрешит!

ГУБЕРНАТОР: Я не мешал тебе высказываться!

МИШОНН: Дэрил, давай. Ты справишься.

ДЭРИЛ: Меня ничего не парит.

ШЕЙН: Давай уже!

ДЭРИЛ: ...хватит передавать мне письма со всяким личным.

ШЕЙН: Тощий?

Гарет пожимает плечами.

ГАРЕТ: Я не в том положении, чтобы шантажировать Большого Брата.

МЕРЛ: Ой, да хуле он тебе сделает?! Если еще не выгнал – уже и не выгонит! Терпеть нам твою постную рожу и терпеть... до понедельника!

ГАРЕТ: Меня все устраивает. Я был бы рад, если бы ко мне перестали приставать с навязчивыми предложениями посетить психолога.

МИШОНН: (бормочет) А вот здесь БэБэ прав.

ШЕЙН: Ну, ты нас слышал, Большой Брат.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Да. Мне нужно время на размышления.

Большой Брат замолкает.

МАРТИНЕС: Я жрать хочу...

МЕРЛ: Тако, блядь, да ты человек или бочка бездонная! Даже я столько не жру!

МАРТИНЕС: (стонет) Мне из-за тебя тако хочется!

МЕРЛ: Маму свою благодари, что родила тебя латиносом!

ТАРА: А я буррито хочу...

ШЕЙН: Я б кесадильи рубанул.

ДЭРИЛ: А я фахитос.

МИШОНН: А я бы начос похрустела. С сыром.

ГАРЕТ: Суп чили сейчас был бы кстати.

АНДРЕА: Ой, да вкуснее энчилады все равно ничего нет.

ГУБЕРНАТОР: Вы просто не пробовали тортилью с хумусом.

МЕРЛ: Сколько новых имен для Тако!

МАРТИНЕС: Хва-а-ати-и-ит!

БОЛЬШОЙ БРАТ: Говорит Большой Брат.

Все моментально притихли.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Я рассмотрел ваши требования.

ТАРА: (быстро) Можно к ним буррито добавить?

БОЛЬШОЙ БРАТ: Нельзя.

ТАРА: Ну вот...

БОЛЬШОЙ БРАТ: Что будет, если я откажусь выполнять их?

ШЕЙН: Хрен тебе, а не задание. И хрен тебе, а не голосование.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Вы же понимаете, что тогда я буду выселять тех, кого сам захочу?

Пауза. Рука Мерла медленно тянется к палке-копалке.

АНДРЕА: Нет, Мерл, забастовка же!

МЕРЛ: Поиграли и хватит. Я в финал хочу!

ГУБЕРНАТОР: Большой Брат только угрожает. У него не хватит смелости выселять тех, кого он захочет. Зрители такого не прощают, они хотят участвовать в жизни шоу, а не быть безвольными наблюдателями.

ТАРА: Вот именно... БэБэ, ты в ловушке! И нам нужно буррито!

МАРТИНЕС: И тако. Епт. Мне нужны тако.

МЕРЛ: (ржет так, что аж икает)

МАРТИНЕС: Не смешно!

БОЛЬШОЙ БРАТ: Если я дам вам поесть, вы подумаете над заданием?

ШЕЙН: (зловеще) Может быть, может быть.

Через час к стене подъезжает курьер на мотоцикле. Он сгружает с заднего сиденья огромную коробку с мексиканской едой и уезжает. Участники настолько оголодали, что у них нет даже сил спокойно расположиться на обед: они хватают свертки с едой и сдирают оберточную бумагу дрожащими руками. Некоторое время слышны только чавканье и стоны удовольствия. Одна Андреа недовольна: после операции ей все еще нельзя ничего жареного и острого, и курьер доставил ей специальный пакетик с кусочками вареного мяса.

АНДРЕА: Он просто хочет, чтобы вы были сытые и добрые. И на все согласные.

ШЕЙН: (отшвыривает пустой пакет из-под буррито) Я сытый, но все еще злой.

МИШОНН: (хлопая себя по животу) А я сытая и совершенно не хочу лезть на стену.

ТАРА: Эй... По-моему, самое время для чемпионата по королевскому рыганию...

МАРТИНЕС: (еле дышит от количества сожранного) Согласен.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Вы не будете выполнять задание?

Народ переглядывается.

ШЕЙН: Мы тебе кучу всего предъявили, а ты думаешь, что откупишься от нас горой еды?

БОЛЬШОЙ БРАТ: Надеялся на это.

Несколько минут Большой Брат хранит молчание.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Хорошо. Я согласен на выполнение некоторых ваших требований.

ГУБЕРНАТОР: Некоторых. Смешно.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Больше никаких издевок в комнате-дневнике.

АНДРЕА: Начало хорошее...

БОЛЬШОЙ БРАТ: Это все.

Поднимается возмущенный вой.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Ваши претензии несостоятельны. Вы на реалити-шоу. Здесь курорт по сравнению с другими шоу. Я Большой Брат, а не Добрая Сестричка. Я люблю вас, но вы должны понимать, что это игра, и игра жестокая.

ШЕЙН: Ну а ты должен понять, что мы не твои рабы. Все. Разговор окончен.

Большой Брат замолкает – теперь уже надолго. Среди участников сперва царит расслабленное настроение: сытые и довольные, они валяются на травке и наслаждаются прохладным ветерком. Дэрил ходит туда-сюда и занимается странным делом: собирает предметы одежды, но не говорит, зачем. Кто-то жертвует ему рубашку, кто-то куртку, но Дэрил не признается, в чем дело, и уходит в лес.

Через несколько часов участники начинают волноваться. Молчание Большого Брата становится слишком продолжительным.

МЕРЛ: Вот всегда у меня от мексиканской жрачки вертит кишки.

ТАРА: Хоть кто-то первый сказал! Мне скоро понадобится нормальный туалет, а не кусты и лопухи. Где там БэБэ?

АНДРЕА: Я предупреждала, что его не нужно злить. Он нас опять бросил.

ГУБЕРНАТОР: И что – вы поползете к нему на коленях? Воспитывайте в себе уже силу воли.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Добрый день.

ШЕЙН: Тихо все!

БОЛЬШОЙ БРАТ: Я подумал и согласился с тем, что иногда бываю несправедлив и жесток к вам.

МИШОНН: (бормочет) Кому-то продюсеры по голове настучали.

БОЛЬШОЙ БРАТ: Поэтому я обещаю закрыть глаза на вашу забастовку и никого не наказывать за нее дополнительно, если вы пройдете задание, а Гарет минимум пять раз посетит психолога в комнате-дневнике.