Текст книги ""Фантастика 2025-162". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Greko

Соавторы: Василий Головачёв,Геннадий Борчанинов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 235 страниц)

Глава 14

На эсминце снова стало тесно. Куда ни ткнись – везде новые лица, незнакомые люди. Молодые и старые, мужчины и женщины, в космофлот шли все, независимо от пола и возраста, ведь для многих это была прекрасная возможность подзаработать на годовом или двухлетнем контракте, а потом вернуться в родную глухомань богатым человеком.

Я, после того, как сдал вахту второму помощнику, построил всех новичков в коридоре, представился, толкнул небольшую речь про то, что мы на «Гремящем» тут все как одна семья и что по любым вопросам можно обращаться ко мне или другим офицерам, а потом отправил их дальше обустраиваться на новом месте.

Корабль отошёл обратно к краю системы и нырнул в гиперпространство, начиная свой долгий путь к окраинам Галактики. Служба пошла своим чередом, однообразная рутина прыжков через гипер сменялась редкими переходами через обычное пространство, мимо необитаемых планет, оранжевых звёзд и белых карликов. Обитаемые системы тоже изредка встречались на пути, но мы не задерживались там надолго. Пару часов на дозаправку и проверку систем, и снова в путь. Лететь слишком далеко, чтобы тратить время на посещение званых ужинов.

Приглашения прилетали регулярно, каждый комендант или губернатор, завидев появление «Гремящего» на окраине своих владений, считал своим долгом позвать меня в гости. Я вынужден был отвечать вежливым отказом, хотя, если честно, с удовольствием бы сменил обстановку и развеялся. Но нет. Служба.

А ведь в гиперпространстве и поделать-то особо нечего. Ремонтные работы ограничиваются внутренними помещениями, потому что за пределы корабля не выйдешь, причём только теми, которые не помечены как критически важные. Стрельбы не устроить, учебную тревогу тоже. Только и остаётся, что бездельничать. Поэтому такие долгие переходы я не любил.

Ещё и новые операторы не слишком-то спешили вписаться в коллектив, при всём усердии младшего лейтенанта Крапивина. Держались особняком, всех остальных сторонились, непосредственных командиров слушали вполуха, приказы выполняли чуть ли не из-под палки. Это, конечно, лечится, но не в условиях вынужденного безделья, когда команду вообще нечем нагрузить.

Один только взвод охраны не мог пожаловаться на дисциплину, мичман Заварзин держал всех своих людей в кулаке. У всех остальных ситуация была гораздо хуже. Но нагрузить своих подчинённых физподготовкой мог только Заварзин.

Нет, по отдельности новые операторы казались очень даже неплохими ребятами, учебка отдала нам достаточно толковых людей, но когда их набиралась критическая масса, они почему-то превращались в слабо управляемое стадо. С этим определённо что-то нужно делать, но явно не сейчас, во время перехода.

Подполковник Игнатов практически всё время проводил в гостевой каюте, не показываясь на глаза другим обитателям эсминца. Такое добровольное затворничество меня слегка удивляло, но я понимал, что с его профессией светить лицом надо как можно меньше. Даже на корабле, летящем в самую жуткую глухомань.

Спустя двадцать четыре прыжка через гипер мы наконец достигли границы имперского пространства. Пограничная система ТХ-2164, не имеющая даже собственного имени. В похожей системе я начал свою службу на «Гремящем». Здесь самой выдающейся достопримечательностью была двойная белая звезда. Рядом со звездой находилась автоматическая научная станция, а чуть поодаль, на самой границе системы, висела пограничная орбитальная станция с таможней. Службу здесь нёс один-единственный корвет, «Зоркий».

Здесь я решил остановиться и сделать небольшую передышку. Нестись сломя голову в неизвестность, конечно, очень увлекательно, но всё-таки неразумно.

На вахте стоял Магомедов, когда мы покинули гиперпространство и вышли к Т-2164. Я просил сразу же доложить мне, и он позвонил, стоило только выскочить обратно в реальный мир.

– Господин командор? Мы в ТХ-2164, наблюдаю станцию и наш корвет, – доложил он. – Так, прошу прощения, «Зоркий» нас вызывает.

– Я сейчас поднимусь, – ответил я.

Дальнейший маршрут знал только я, финальную точку знали только я и Игнатов. По кораблю бродили слухи один другого фантастичнее, что мы идём к краю Галактики с исследовательской миссией, что мы идём завоёвывать нейтралов, что мы назначены патрулировать границу из-за моей ссоры с командованием. Ни один из них даже близко не подобрался к истине, и это меня радовало. Это значило, что информация о племяннице кронпринца пока не утекла.

Я мониторил новости, когда выдавалась такая возможность и была связь. Кронпринц вообще был фигурой непубличной, не говоря уже о его близких, и всё, что я смог найти – закрытый профиль этой самой Елизаветы в одной из социальных сетей. И то, в последний раз она туда заходила четыре месяца назад. Зато на фотографию посмотрел. На фото Елизавета оказалась изящной кудрявой девушкой, чуть полноватой по имперским стандартам красоты, но зато с большими серыми глазами, роскошной грудью и широкими бёдрами. Сейчас в моде снова были худосочные доски, и мне это не нравилось, а вот Елизавета оказалась как раз в моём вкусе.

Хотя я гнал прочь шальные мысли. Это племянница кронпринца, а не просто очередная девица. Я ей вообще не ровня. Я даже не дворянин.

Я оделся и поднялся на мостик, выслушал доклад вахтенного, сам поглядел на показания приборов и изображение двойной звезды ТХ-2164.

– Чего «Зоркий» хотел? – спросил я.

– Да просто поздоровались, – жуя бутерброд, ответил Магомедов. – Ну, мы тоже поздоровались в ответ. И всё. Тут же скука смертная.

– А то я не знаю, – усмехнулся я. – В U-671 так же было. Давай к станции двигать, заглянем на огонёк.

– Сейчас, рассчитаю… – пробормотал старпом.

Его вахта подходила к концу, он надеялся поскорее сдать её и отправиться на отдых. Потакать ему и меняться раньше на сорок минут я не собирался. Иначе мне просто сядут на шею.

Орбитальная станция тут висела маленькая, типовая, захолустная, и пристыковать эсминец прямо к ней было нельзя, только выйти на синхронную орбиту в нескольких метрах от неё и зацепиться тросом, а потом подключить кабели и шланги для заправки и всего остального. Перемещаться между кораблём и станцией придётся или через открытый космос, или на челноке, поэтому требовалась точность манёвра.

Старпом, впрочем, справился на отлично, мне даже не пришлось вмешиваться. Приятно, на самом деле, было осознавать, что я наладил работу корабля таким образом, что моё вмешательство почти не требовалось, распределил обязанности и ответственность. Сейчас от меня требовалось только поддерживать это состояние. Кажется, я наконец понял, в чём именно заключается искусство командования.

– На станцию полетите? – спросил Магомедов.

– Пока не знаю, – честно признался я. – Я же заступаю после тебя, какая станция?

– Ну, вдруг мы здесь надолго, – пожал плечами старпом.

Он всё пытался ненавязчиво выяснить конечную точку нашего маршрута. Прости, Артур, но в этот раз у тебя тоже не получилось.

– Может и надолго, – сказал я. – А может и нет.

– А если позовут? – спросил он.

– Позовут – слетаем. А то как-то утомило уже в гипере торчать, – сказал я. – Да и вредно это, говорят.

– Брехня, – фыркнул лейтенант. – Месяцами люди в гиперпространстве летают, безвылазно.

– Может и брехня, – не стал я спорить.

Мы оба ждали, пока эсминец сблизится со станцией достаточно, чтобы в нужный момент дать импульс в обратную сторону и выровнять скорости. При должной сноровке всё должно получиться с первого раза, одним коротким включением манёвровых движков.

Но даже если не получится, у нас достаточно энергии и топлива, чтобы попробовать ещё раз. Даже если мы промахнёмся мимо станции. Там, конечно, будут смеяться, да и «Зоркий» непременно увидит наш позор, но ничего страшного в этом не будет. Я, впрочем, не сомневался, что лейтенант Магомедов отлично справится и с этой задачей. В конце концов, время на манёвр он рассчитал правильно.

К станции ТХ-2164 мы подошли с первого раза, приблизившись на двести метров. По размерам она была сопоставима с тяжёлым крейсером, ненамного больше нашего славного «Гремящего». Короткими импульсами на минимальной тяге мы сократили разрыв до пятидесяти метров. Можно было бы подлететь ещё ближе, хоть вплотную борт к борту, но тогда мы рисковали сбить станцию с её орбиты.

Двигатели выключили, зацепились к станции тонким тросом. Как по мне – излишество, но так положено было делать, и мы не стали отступать от техники безопасности.

Я взглянул на часы.

– Точно по расписанию, – пробормотал я. – Давай, пост сдал, пост принял. Иди отдыхай.

– Вот всегда бы такие приказы поступали, – усмехнулся старпом.

– Не заслужил ещё, чтоб всегда такие приказы, – посмеялся я.

– Всё впереди ещё. Ладно, удачной вахты, – пожелал Магомедов.

Я снова остался на мостике один. Спустя пару минут со мной связался лейтенант Каргин.

– Господин командор! – подавив зевок, обратился Каргин. – Со станции запрашивают.

Конечно, как иначе.

– Передай им, что нам нужно заправиться. На этом пока всё, – сказал я. – Сейчас разберёмся, повисим пока рядом, смущаются они что ли?

Визит на станцию можно пока и отложить. У нас пока есть дела и поважнее. Я вызвал своего адъютанта, лейтенанта Андерсена. В целом адъютант был скорее бесполезен, я не знал, чем его озадачить, но в такие моменты у меня появлялась для него работа. Мне порой вообще казалось, что мне его выдали, чтобы за мной приглядывать.

Андерсен явился незамедлительно, его график полностью совпадал с моим.

– Господин командор, лейтенант Андерсен…

– Да прибыл-прибыл, погоди ты, – перебил я его.

Он вытянулся передо мной смирно.

– Значит так. Надо организовать внешний осмотр корабля, найди… А кого… Шляпникова найди. Пусть людей возьмёт, человек сорок, организует, – сказал я. – Нам после гипера осмотр не повредит.

Андерсен внимательно слушал и кивал, запоминая приказ.

– Зампотылу передай, пока у станции торчим, пусть ревизию проведёт, если нужно, на станции закупимся, – добавил я. – Заправка сейчас начнётся, Вишняков пусть запасные баки подключит и наполнит. Всё ясно?

– Так точно, – отчеканил молодой адъютант.

– Повтори, – хмыкнул я.

Он, чуть перефразируя, повторил приказы от начала и до конца. Ладно, адмирал и впрямь отправил толковых парней. А то мог бы дать деревянных по пояс, у которых голова только для того, чтобы шлем от скафандра носить.

– Хорошо, – кивнул я. – Разрешаю выполнять.

Андерсен умчался прочь, я попросил вестового принести наконец обед. Разумеется, сублиматы. Всё самое вкусное и скоропортящееся сожрали в первые дни полёта, а теперь приходилось снова жрать консервы. Я порой завидовал командирам больших кораблей вроде той же «Минервы». У них на борту имелась своя гидропонная ферма, небольшая, но своя, постоянно обеспечивающая пусть не весь экипаж, но хотя бы офицеров, свежей зеленью.

Вместо кофе пришлось пить растворённый порошковый морс. Я пытался ограничить потребление, сократить его хотя бы до пяти кружек в день.

В остальном вахта проходила штатно, спокойно. До тех пор пока за борт не вышли операторы. В одинаковых форменных скафандрах, цепляясь за броню магнитыми ботами. Наш техник, Шляпников, тоже выбрался наружу, отличаясь от своих подчинённых только маленькими звёздочками на скафандре. Я наблюдал за происходящим с помощью камер, как самого корабля, так и встроенных в шлемы скафандров.

Задача у них была самая простая, выбраться наружу и осмотреть корабль на предмет внешнего воздействия. Стандартная процедура, элементарная, с такой задачей справится не то что обезьяна. Даже дрессированная собака сумела бы. А тут аж четыре десятка взрослых мужчин.

Причём Шляпников взял людей вперемешку, и ветеранов, и новичков, чтобы первые приглядывали за вторыми. Всё равно без небольшого ЧП не обошлось.

Операторы обходили корабль, разделившись на пары и облепив эсминец, будто муравьи – упавшую булочку. Станция виднелась неподалёку, пристёгнутая туго натянутым тросом.

И одному из дебилов-новичков приспичило изобразить из себя обезьяну, схватившись за трос. Схватиться-то он схватился, даже подтянулся, что в условиях невесомости проще простого. А вот удержаться на нём не сумел. Никто даже не успел ни отреагировать, ни предостеречь этого идиота.

Оператор, неуклюже размахивая руками в невесомости, поплыл прочь от корабля. Медленно и неотвратимо.

– У нас ЧП, человек за бортом! – тотчас же доложил его сосед, бродивший неподалёку, сразу, как заметил идиотскую выходку своего товарища.

Доклад по экстренной связи тут же попал ко мне, я оторвался от листания новостей и прильнул к монитору, чувствуя, как внутри, в глубине души, раздуваются багровые угли моего гнева. Никакой другой реакции просто быть не могло, только безудержный гнев. Я мог простить многое, но глупость – почти никогда.

На броне эсминца начался переполох. Другие операторы бросили осмотр корабля, начали пытаться достать его подручными средствами. Туда же подошёл старший мичман Шляпников.

– Вахтенному… Тут ЧП, – севшим голосом доложил техник. – Оператор от корабля отцепился.

– Уже вижу, – сварливо ответил я. – Отставить спасение, продолжайте осмотр. Нашли что-нибудь?

– Как отставить? – не понял мичман.

– Далеко не улетит, – сказал я. – Грави-захватом потом верну. Уроком ему будет, что нельзя от корабля отцепляться.

– Вас понял, господин командор. Продолжаем осмотр, – хмыкнул Шляпников. – Издалека посмотрит, может увидит чего, да?

– Именно так, – сказал я.

Жизни незадачливого оператора не угрожало абсолютно ничего, разве что он мог помереть от страха. Импульс он задал совсем маленький, скорость, с которой он отдалялся от корабля, едва ли достигала десяти сантиметров в секунду. Он мог махать руками и ногами сколько угодно, но в безвоздушном пространстве это не поможет. Ещё одним вариантом было стравить немного воздуха в нужном направлении, проткнув скафандр и создав небольшую реактивную струю, но это слишком опасно, да и я почему-то заранее знал, что до такого он не додумается. Ничего, повисит, подумает над своим поведением.

– Господин командор, станция вызывает! – доложил Каргин.

Спокойная поначалу вахта начинала утомлять всё больше.

– Чего у них там? – фыркнул я.

– Говорят, у нас человек за бортом, без страховки, – доложил связист.

– Передай, что мы в курсе. Воспитательный момент. Спасать не надо, спасательная операция уже готовится, – сказал я.

– Воспитательный? – поразился Каргин.

– А он сам дурак, – сказал я. – Трюки исполнять вздумал.

– Понятно, – хмыкнул связист и отключился.

Я посидел немного, наблюдая по внешним камерам за полётом нашего сегодняшнего героя, выдвинул рукоятку управления грави-захватом. Тут требовалась осторожность и точность, одно неверное движение, и я могу ненароком переломать ему все кости. Всё же инструмент этот создан был не для спасения людей, а для перемещения грузов. Постыдное желание причинить дураку немного боли я подавил в зародыше. Но будь он сейчас тут, на мостике, без пары оплеух точно не обошлось бы.

– Шляпников! – вызывал я. – Фамилию этого придурка скажи мне.

– Сейчас, уточню, – вздохнул старший мичман.

Его тоже ждёт взбучка. Наказывать нижних чинов это дело для младших офицеров, а не для командира корабля. Командир должен просто спускать наказания сверху, чтобы прилетало всем по цепочке. И конкретно за этот случай прилетит всем, начиная от замполита и зампотеха, за то, что не научили личный состав соблюдать технику безопасности. На самом деле в аналогичной ситуации всё могло пройти гораздо хуже, вплоть до смертельного исхода. Космос не прощает ошибок.

– Господин командор, Свириденко его фамилия, – доложил Шляпников.

– Свириденко… Из новичков, значит, – сказал я.

– Так точно, – сказал мичман.

– Значит, от потенциально опасных работ отстранить его. Назначишь… Сам придумаешь, куда, – сказал я.

– Есть, господин командор. Я ему в жилом отсеке пост у санузла организую, почётный караул, мля… – проворчал мичман.

– Отставить. Без унижений, – отрезал я. – Но чтобы дошло.

– Есть, господин командор… – буркнул Шляпников.

Я аккуратно взял оператора Свириденко грави-захватом, потащил к шлюзу. Внешний осмотр повреждений не выявил.

Глава 15

После вахты я зашёл к подполковнику Игнатову. Тот безвылазно сидел в каюте последние несколько дней, и мне почему-то хотелось вытащить его на станцию, проветриться и взбодриться. Я даже ожидал, что он мне не откроет, но как только я постучал в дверь, он показался на пороге, хмурый и неприветливый.

– Что-то случилось? – спросил он.

– Я отправляюсь на станцию. Хотел, чтобы вы составили мне компанию, – сказал я.

– Это мне льстит, но я воздержусь от посещения, – хмыкнул Игнатов. – Некоторые знают меня как человека кронпринца, и моё появление на границе Империи может вызвать нежелательные последствия.

Ещё один параноик. Но я понимаю, работа у него такая, просчитывать худшие варианты и не допускать их воплощения в жизнь.

– Даже посещение инкогнито? – спросил я.

– Я… У меня даже нет гражданской одежды с собой, – усмехнулся он. – Спасибо за приглашение, но нет.

– Понял, не буду настаивать, – кивнул я. – Новых известий об… Объекте… Не появилось?

– Пока нет, объект на месте, – сказал он.

Хотя бы это радовало. Нам проще, если девчонка будет сидеть на месте, а не скакать бешеной козой по системам и станциям.

– Хорошо. Если будут какие-то изменения, сообщите мне, пожалуйста, – сказал я.

– Непременно, – кивнул подполковник.

Мы распрощались, я вызвал адъютанта, приказал подготовить челнок. До станции не то что рукой подать, доплюнуть можно, но мне не по чину прыгать в скафандре или перебираться по тросу, пусть даже это весело. Придётся на челноке.

Отправиться на станцию ТХ-2164 я решил не один, с адъютантом, просто на всякий случай. Лейтенант Андерсен умел не отсвечивать попусту и в целом неплохо справлялся со своей работой, так что это можно было рассматривать как поощрение. Ну и я буду выглядеть солиднее в компании адъютанта. Некоторые до сих пор не воспринимали меня всерьёз из-за того, что я слишком молодо выгляжу для своего звания.

Можно было бы взять кого-нибудь ещё, кто заслуживал поощрения, но происшествие с оператором Свириденко перечеркнуло все прежние заслуги экипажа, по крайней мере, на ближайшие пару дней.

Лично я к этому происшествию относился весьма равнодушно, особенно после того, как первоначальный гнев остыл, но реноме злобного мясника нужно поддерживать, так что я старательно напускал на себя строгий вид.

Ефрейтор Стыценко, наш бравый пилот, нервно посмеялся, когда я озвучил ему пункт назначения.

– Можно даже движки не включать, – сказал он. – Энергии отстыковки хватит, чтобы долететь.

– Разве хватит? – недоверчиво хмыкнул я.

– Готов поспорить, – заявил пилот. – Нет, пристыковаться не выйдет, там точность нужна, а вот до станции добраться – вполне.

При отстыковке шлюз как бы сам отталкивал челнок, во избежание столкновений и прочих неприятностей. Но импульс всё равно был ничтожно мал.

– И сколько это займёт с такой скоростью-то? – сказал я.

– Да минут десять, не больше, – заявил ефрейтор.

Мне даже захотелось поспорить с ним, заключить пари, но я решил не тратить время на выяснение, сумеет ли челнок долететь до станции с выключенным движком.

– Лети давай, экспериментатор, – усмехнулся я.

Пилот запросил разрешения у вахтенного офицера, отстыковался. Челнок медленно, в час по чайной ложке, начал отдаляться от «Гремящего».

– Может, в другой раз проверишь? – сварливо произнёс я.

– А он будет? – широко улыбнулся ефрейтор.

– Лети уже, – нахмурился я.

Чтобы долететь до станции, хватило включить минимальную тягу буквально на долю секунды. Раз, и мы уже стыкуемся. Бывает, на лифте дольше едешь.

– Вы надолго? – спросил пилот.

– Пока не знаю, – ответил я, расстёгивая ремень безопасности.

– Мне тут ждать или на корабле? – уточнил он.

– Лети на корабль обратно, мы тебя вызовем, – сказал я.

– Есть… – вздохнул он.

С точки зрения безопасности лучше, чтобы челнок оставался пристыкован к станции, но если я решил, что никто не летит на станцию, значит, так и будет.

Возле шлюза нас встречала целая делегация. Лично комендант со своим заместителем, начальник службы безопасности в чине подполковника, ещё пара каких-то непонятных личностей в серых комбинезонах.

Сюда явно нечасто забредали гости из метрополии, в этой части Галактики вообще было не слишком много людей. Фронтир, захолустье. Колонизация новых систем и планет хоть и шла полным ходом, сюда она ещё не добралась. Длинные щупальца имперской экспансии лишь мимоходом прикоснулись к этой системе.

– Господин командор! Большая честь! – воскликнул комендант станции ТХ-2164, пожимая мне руку.

Я даже немного смутился. За время полёта я уже как-то успел позабыть, что некоторые считают меня героем. Мы представились по очереди, познакомились. Комендант оказался офицером космофлота в отставке, капитаном второго ранга по фамилии Барышников.

– Вы сюда к нам или проездом? – спросил он.

– Проездом, ненадолго, – ответил я. – Просто визит вежливости.

Мы перешли из тесного коридора в небольшую столовую. По сравнению с орбитальными колоссами в Новой Москве или той же верфью, эта станция казалась просто крохотной. Даже меньше, чем U-681.Но это объяснимо, там хотя бы шёл транзит, хоть какая-то торговля. Здесь торговать было не с кем. В нейтральные системы и обратно шла только контрабанда, а капитаны таких кораблей не горят желанием встречаться с представителями имперской администрации.

– У нас редко бывают гости. Даже проездом, – сказал Барышников. – Тем ценнее каждый визит. Хочется иногда, знаете, живого человеческого общения, увидеть новые лица.

– Понимаю, – кивнул я. – На корабле точно так же. Поэтому я и принимаю такие приглашения.

В столовой нас ждал полноценный ужин, причём комендант даже не пожалел вина из своих запасов. Мне досталось место рядом с ним, а с другой стороны сел лейтенант Андерсен, явно чувствующий себя не в своей тарелке. Я тоже нечасто бывал на подобных ужинах.

– Вы ведь дальше полетите, к нейтралам? – спросил комендант, ковыряя вилкой сморщенный брокколи.

– Не имею права раскрывать эту информацию, – улыбнулся я. – Военная тайна.

Все и так всё понимали даже без моего ответа, улыбнулись тоже, закивали. Не нужно иметь мозговой имплант, чтобы догадаться.

– Не завидую вам, господин командор, – пробасил безопасник, фамилию которого я забыл через три секунды после знакомства.

– Почему? – не понял я.

– Я бывал там. Это… Мерзость, самая настоящая. Сплошные мутанты, наркоманы, бандиты, – проворчал он. – Ни одного приличного человека на десятки парсек вокруг. Страшно, очень страшно.

Я пожал плечами, пригубил немного вина. Кислятина, но ничего другого я и не ожидал.

– Однажды это гнездо порока выжгут с концами, – заявил заместитель коменданта. – Уверяю, Государыня не потерпит их на границе.

По случаю выпили за здоровье императрицы. Она в последнее время всё реже появлялась на публике, и даже поползли слухи, что ей нездоровится. Возраст всё-таки нешуточный, но она к подобному трюку прибегала последние лет двадцать, перед тем, как начать очередные чистки аппарата.

– Пиратствуют? – спросил я. – Набегают? Когда мы служили в U-681,там регулярно прилетали.

– Редко, – ответил комендант с ноткой гордости в голосе. – «Зоркий» бдит, да и у нас есть, чем ответить.

На самом деле сюда пираты не совались не потому, что их пугал имперский корвет. Здесь банально некого было грабить. На границе с Тураном хотя бы регулярно летали торговцы и прочие грузовые корабли, здесь же не было никого. Но кавторанг Барышников, похоже, считал отсутствие пиратов исключительно собственной заслугой. Я не стал его разубеждать, просто покивал в ответ, мол, уважаемо.

– Вы ведь недавно из столицы? – спросил заместитель коменданта.

– Так точно, корабль был на ремонте, – сказал я. – В Новой Москве сейчас весна, яблони цветут.

Повздыхали по цвету яблонь. На таких станциях почти все скучали по живой растительности. Кактус в горшке полноценной заменой служить не мог.

Кто-то попросил меня рассказать про Зардоб, и мне пришлось снова, в тысячный раз, пересказывать эту историю, немного всё приукрашивая для пущего эффекта. Слушали, как завороженные. Оно и понятно, подобные истории всегда привлекают внимание, и ты слушаешь, одновременно думая, что мог бы провернуть всё так же, и как хорошо, что это всё произошло не с тобой.

– Да, повезло вам, – задумчиво кивнул Барышников. – Как есть, повезло.

– Разумеется, – кивнул я.

Я и сам это понимал.

Помянули погибших, затем выпили за то, чтобы на границах Империи всё было спокойно. Здесь тоже была граница, так что гипотетически каждый из обитателей ТХ-2164 мог оказаться в похожей ситуации.

– А когда планируете дальше лететь? – переменил тему заместитель коменданта, сугубо гражданский человек, чувствовавший себя неловко от разговоров про боевые действия.

– Не могу сказать, – покачал я головой.

Я пока и сам не решил. Мне было немного волнительно покидать пределы имперского пространства, поэтому я медлил с дальнейшим переходом, обосновывая это необходимостью заправки и отдыха. Но и бесконечно тянуть с этим тоже нельзя. Пока девчонка не ускакала куда-нибудь ещё.

– Военная тайна? – хмыкнул безопасник.

– Конечно, – усмехнулся я.

Все многозначительно переглянулись.

– Первый раз покидаете Империю? – спросил Барышников.

– Разве я говорил, что покидаю её? – улыбнулся я. – Бывал в Карахисаре с ответным визитом.

– Туран? А это тоже были вы? Мне казалось, там «Минерва» прошлась, – сказал комендант.

Я поправил китель с единственной белой планкой на груди.

– Это за него Полярную дали, – сказал я. – Но это так, зашли, постреляли и вышли. Общался с иностранцами только через прицел.

– Только так с ними и надо, – проворчал безопасник.

– Не любите иностранцев, господин полковник? – спросил я.

– А за что их любить? – фыркнул он.

– Мы все вроде как с одной планеты, – сказал я.

– Только не говорите мне, что вы тоже из этих дурачков-юнионистов, – сказал он. – Люди слишком разные, чтобы все могли просто взяться за руки и спеть песенку про наш дом-Землю.

Все остальные согласно закивали, да и у меня контраргументов не нашлось. Я и сам думал похожим образом.

– Я родом со Старой Земли. И я бы не пошёл в имперский космофлот, если бы мечтал об объединении всех людей мирным путём, – сказал я.

Разговор явно зашёл куда-то не туда. Видимо, подействовало вино, развязывая язык не только мне, но и всем остальным. Ужин вообще подходил к концу, и, надо признаться, мне не слишком-то понравилось. И дело даже не в скудной кормёжке. Но хозяин приёма не торопился выпроваживать нас с Андерсеном, и я его понимал, на этой станции почти не бывает гостей, а пообщаться с кем-то новым всё равно хочется.

Я демонстративно посмотрел на часы. Торопиться мне было некуда, но зато все отлично поняли жест. Засиделись. Хотя с офицерами «Гремящего» в кают-компании мы, бывало, просиживали куда дольше.

– Ну, пора и честь знать, – хмыкнул Барышников. – По-моему, неплохо посидели.

На мой взгляд, утверждение истине не соответствовало, но все вновь закивали, вполголоса соглашаясь с начальством.

– Рад был познакомиться, – сказал я. – Возможно, в скором времени заглянем снова.

Я вызвал челнок, нас проводили до шлюза. Идти тут всё равно недалеко.

– Прилетайте ещё, – пожал мне руку напоследок кавторанг Барышников.

– Не могу обещать, но если будем неподалёку, обязательно заглянем, – сказал я.

Ждать ефрейтора Стыценко пришлось чуть дольше обычного, но в конце концов гермодверь перед нами распахнулась, открывая доступ к шлюзу, за которым нас ждал наш челнок.

Попрощались со всеми, покинули наконец-то станцию ТХ-2164, уселись на места в первом ряду. После сытного ужина и нескольких бокалов вина я осоловел и хотел только рухнуть на кровать в своей каюте.

– Долго ты, – буркнул я пилоту.

– Зато без включения двигателей долетел, – горделиво произнёс ефрейтор. – Проверил теорию.

– Ишь ты, экспериментатор, – усмехнулся я. – Обратно давай с движком.

– Само собой, господин командор! – воскликнул пилот.

Добрались вновь за считанные секунды. Я даже почувствовал огромное облегчение, когда снова оказался на борту эсминца, как будто пришёл домой после тяжёлого дня на работе. Удивительное ощущение, потому что этот визит на станцию планировался как часть отдыха от повседневной рутины на корабле.

Ко мне тут же подбежали с докладом, что происшествий не случилось, корабль заправлен и готов к дальнейшему полёту. На мостике сейчас находился лейтенант Козлов, и я пока не доверил бы ему переход в гипер с точкой выхода в системе с красным уровнем опасности, поэтому придётся ждать ещё, пока он не сменится. Либо мне самому подниматься на мостик и брать управление в свои руки, но в данный момент я такого желания не испытывал абсолютно. Нейтральные системы подождут ещё немного, никуда они не денутся.

Я отправил адъютанта отдыхать, сам ввалился в каюту номер один, стянул надоевшие туфли, упал на кровать прямо в кителе. От выпитого вина в голове всё ещё немного шумело, но я не ощущал себя пьяным, только уставшим. Однако я нашёл в себе силы встать, раздеться и сходить в душ.

Ощущение после посещения ТХ-2164 было почему-то непонятно тоскливым. Атмосфера далёкого захолустья меня угнетала, особенно на контрасте с оживлённой и густонаселённой Новой Москвой. Меня даже пугала перспектива повторить судьбу кавторанга Барышникова и быть назначенным комендантом какой-нибудь затерянной в глубоком космосе станции после того, как я выйду в отставку. Шансы на это, конечно, были очень невелики, но они всё-таки были.

Спустя шесть часов некрепкого беспокойного сна я поднялся с ощущением лёгкого похмелья. Всё-таки вино было не очень, пусть даже комендант выставил его из своих личных запасов. Пришлось прервать своё воздержание и сделать себе кофе покрепче, чтобы хоть как-то загасить головную боль и общую вялость.

На мостике вновь нёс дежурство старший помощник, и я поднялся к нему с большой кружкой в руке. Настроение было отвратное, как бы я его ни прятал, и это видели все, так что Магомедов осторожно поинтересовался, какие будут приказания.

– Отчаливаем, – хмуро произнёс я.

Всё-таки «Гремящий» был пристёгнут к станции тросом, как пёс на поводке.

Предупредили станцию, отстегнулись, аккуратно отошли прочь. Проекция ТХ-2164 на мониторе уменьшалась в размерах, как сдувающийся шарик.

– Куда дальше, господин командор? – спросил старпом.

Я отхлебнул кофе, чувствуя горечь на языке, поморщился. Подошёл к консоли управления, открыл звёздную карту. Маршрут я помнил и так, но мне хотелось ещё раз удостовериться, что я всё делаю правильно, прежде, чем нырять в гипер с неясными перспективами.