Текст книги ""Фантастика 2025-162". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Greko

Соавторы: Василий Головачёв,Геннадий Борчанинов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 186 (всего у книги 235 страниц)

Всего в кабине «голема» разместились шесть человек, считая Всеволода, Дарислава и Спирина. Из членов научной группы полетели двое экспертов: Весенин и Ткачук, после чего к ним присоединился и майор Серёгин.

– На мой взгляд, – заговорил наконец Шапиро, – в системе Вирго была цивилизация, и её уничтожили.

– Кто? – сразу завёлся Весенин. – И почему мы не видим на поверхности бланеты никакой инфраструктуры?

– Кто – я не знаю, – развёл руками физик. – Какие-то конкуренты, с которыми воевали местные разумники. И только потом, когда звезда остыла, её приспособили в качестве схрона, создав «Чёрного принца». Что касается инфраструктуры, то цивилизация на звезде-карлике скорее всего была не технологического плана, жители её были плазменными образованиями, которым инфраструктура не нужна.

– Тогда такой вопрос: кто строил тюрьму?

– Мы уже обсуждали эту проблему. Если вы имеете в виду тартарианцев, то у меня другое мнение, я его высказал.

– Но моране – это всего лишь легенда, а ваш За-Разум если и реален, то в далёком будущем. Как он может воздействовать на прошлое, которое уже случилось?

– Насчёт «случилось» можно вспомнить блестящий роман «Конец вечности» русско-американского писателя Азимова. Не читали?

– Нет.

– Рекомендую. Персонаж романа…

– Оставьте, Всеволод, – перебил физика Дарислав, – мы ещё не раз вернёмся к этой теме, я имею в виду – кто строил «Чёрного принца». Время – дело тонкое, как говорил герой одного фильма. Меня волнует другое: почему «Чёрный принц» был возведён на таком экзотическом со всех точек зрения объекте, да ещё и в кольце звёзд, способном служить триангуляционным маяком. Не хотели ли создатели тюрьмы послать сигнал кому-то, что тюрьма моллюскоров расположена именно в этом районе космоса?

– Кому? – тотчас же полюбопытствовал Весенин.

– Не знаю, – простодушно признался Волков. – Пришла в голову мысль, я её озвучил.

– Очень интересная идея! – сказал Шапиро. – Честное слово! Вы очень креативно мыслите, товарищ полковник. Жаль, что идея не мне пришла в голову.

– Дарю, – усмехнулся Дарислав.

– Дело в том, что если конструкторы «Чёрного принца» действительно хотели кого-то предупредить или заинтересовать, то не тартарианцев-Властителей, а…

– За-Разум! – хохотнул Спирин.

– …не Властителей из Ланиакеи, – хладнокровно закончил Всеволод, – а разумников из других Вселенных.

– Уф! – выразил Весенин своё скептическое отношение к сказанному. – Идея ещё бредовее, чем гипотеза о За-Разуме!

– Ну почему, коллега? – возразил Ткачук. – Мне по душе и первая, и вторая. Идеи вполне реальные, объясняющие причины создания базы.

– Почему же джинны, такие же боевые роботы, были помещены в Пузыре, а не выставлены напоказ, как «Чёрный принц»?

– А почему вы решили, что Пузырь не является целеуказателем? Вход в него обозначен кольцом звёзд в количестве двенадцати, что наводит на размышления: не является ли это число своеобразной меткой для артефактов? И обнаружить Пузырь с тюрьмой джиннов внутри не так уж и тяжело.

– Ну… не знаю… – отступил Весенин.

Катер в этот момент завис над каньоном, на дне которого виднелись кратеры тюрьмы моллюскоров. Разговоры в кабине «голема» стихли.

– В записи «Пастуха» вырвавшийся из камеры моллюскор, – заговорил с борта эскора через минуту Саид Белков, которого Дарислав практически не видел со времени старта (физик предпочитал сидеть в каюте и не ходил на заседания в кают-компанию), – стал невидим. Что за технологии он использует?

– Да обыкновенные, – заикнулся Спирин. – Мы используем такие же – силовые поля.

Дарислав посмотрел на парня с неудовольствием. С некоторых пор оператор-кванконик эскора стал его раздражать своей говорливостью.

– Нет, наши поля действуют не избирательно, а тут мы видим окна на разных частотах спектра.

– У вас хорошее чутьё, – похвалил физика Шапиро.

– Скорее, зрение, – улыбнулся Белков.

– А у меня другая версия, если вы не против. Моллюскор может быть изделием не из вашего мира. Помните, я говорил, что джинны и моллюскоры были обнаружены в моей родной Вселенной? Каким-то немыслимым образом они переселились либо были перенесены сюда.

– Кем?

– Кем-то из воюющих сторон как минимум двести миллионов лет назад.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы использовать это жуткое оружие в войне.

– Тем более уместен вопрос: кто их собрал вместе после войны и запаковал в тюремные камеры?

– Только не сердитесь…

– За-Разум! – фыркнул Весенин.

– Скорее, сильно продвинутые местные разумы, имеющие необходимые ресурсы и возможности и руководимые За-Разумом.

– Тогда это всё же Властители! – заявил Спирин с мальчишеским апломбом.

– Не уверен, хотя это можно проверить.

– Как? – заинтересовался Белков.

– Слетать в Ланиакею и узнать у тартарианцев напрямую.

– Так они и ответили.

– Это было бы очень своевременно, – сказал Шапиро. – Дарислав Ефремович, как вы относитесь к идее молодого человека?

– Такой задачи у нас нет, – сухо ответил Дарислав, ещё не зная, что ему предстоит решать эту проблему.

В рубке раздался голос капитана Давлетьярова:

– Товарищ полковник, сообщение с базы. Разрешите зачитать?

– Мы скоро вернёмся и… Что-то срочное?

– Похоже, что да.

– Читайте.

– «Струна» Волкову: Диана Забавная обнаружила менто Копуна – он ушёл в центр Ланиакеи. Точных координат не оставил, но, по мысли Дианы, Вестник направился к Великому Аттрактору в Ланиакее, который предположительно является центром системы Властителей. Вам предоставляется право выбора: следовать в Ланиакею в поисках Копуна или вернуться домой. Конец «струны».

В кабине катера повисла тишина.

Потом робко заговорил Спирин:

– Великий Аттрактор? Ведь это же…

– Гравитационная аномалия, – подхватил Шапиро, – порождённая сверхскоплением галактик в Ланиакее. В нашей Вселенной оно находится в созвездии Наугольника.

– В нашей тоже, – сказал Ткачук. – Примерно пятьсот тысяч масс таких галактик, как наш Млечный Путь. А что, товарищ полковник, полетели? Разом решим все спорные вопросы.

– Поддерживаю! – весело объявил Шапиро.

Дарислав молчал. Он почему-то никак не мог припомнить в деталях лицо Дианы и мучился, не понимая, с чего на него навалилась внезапная тоска.

Глава 8. Лазутчик

Ему не надо было вычислять координаты Солнечной системы и Земли, породившей человечество. Вся путевая информация была вложена в память беспилотника, и тот, кто перехватил управление «Пастухом», воспользовался этим обстоятельством.

Семнадцатого января в четыре часа утра по средне-солнечному времени не видимый радарами системы раннего предупреждения и контроля межпланетного пространства беспилотник пересёк орбиту Нептуна и двинулся к Солнцу, по пути изредка останавливаясь перед встречающимися сооружениями землян.

О том, что его всё-таки обнаружили российские гравитационные телескопы, нынешний хозяин беспилотника не догадывался, потому что был занят другими делами: на этот раз поисками главной цели – земного института, занимающегося изучением Реестра Мёртвой Руки. О существовании Реестра он был осведомлён, перехватив мысли первого человека, узнавшего об уцелевшем моллюскоре. Это был Виктор Голубев, полковник российской контрразведки, не сумевший осуществить свой план захвата боевого робота под названием «джинн». Моллюскор не смог самостоятельно вырваться из камеры, в которую был помещён двести миллионов лет назад, но когда ему помогла та сила, которая стала хозяином, он выдал ему всю накопленную информацию, в том числе об инфоцентре прошлой всегалактической войны и о Реестре.

Конечно, обладая мощной энергетикой, новый хозяин «Пастуха» мог бы без помех добраться до двойной звезды, внутри которой находился инфоцентр, но решил обойтись менее затратным энергетически способом – выкрасть Реестр у его нынешних обладателей. Человеческую цивилизацию соперником он не считал.

Всё вроде шло в нужном направлении.

Его не обнаружили. Во всяком случае, сведений об этом он не нашёл ни в одной передаче.

Выловленные из какофонии переговоров землян внутри планетарной системы и перехваченные сведения о цели путешествия позволили хозяину «Пастуха» уточнить местоположение Реестра, и он рванул к Земле, как луч света, минуя пояса станций и контролирующих телескопов. Завис над Европой, знакомясь с толстой «шубой» искусственных спутников и сооружений, подкорректировал траекторию и начал опускаться к району России, где находилась её столица и пригороды, оставаясь невидимым.

Однако спуск продолжался лишь до высоты в сто десять километров.

Внезапно под спускающимся с высоты беспилотником проявились три аппарата, которых мозг «Пастуха» квалифицировал как российские эскоры последнего поколения: «Мир», «Заря» и «Восток».

«Сто одиннадцатый», а вместе с ним и хозяин беспилотника услышали в радиодиапазоне и на волне грависвязи короткий угрожающий приказ:

– Искин «сто одиннадцать» – стоять на месте! Доложить обстановку на борту!

«Сто одиннадцатый» мог выполнять множество операций в соответствии с программами, но думать не умел, несмотря на высокий интеллектуальный потенциал. Он и в этом путешествии подчинялся, но уже не себе, не своим алгоритмам, а более мощному ИИ, каким был моллюскор, а тот в свою очередь – тому, кто владел боевым роботом в настоящий момент.

Приказ остановиться «Пастух» выполнил, но лишь потому, что его продублировал нынешний хозяин. Надо было отвечать, гладко формулируя причину, из-за которой беспилотник покинул объект изучения, то есть систему Вирго. Сам «сто одиннадцатый» сообщил бы правду, не умея лгать, но командовал им более изощрённый ИИ.

– Я повреждён, – услышали экипажи эскоров ответ «Пастуха». – На борту находится опасный груз, не подчиняющийся моим командам. Прошу разрешения сесть на полигоне Плесецка.

Сообщение мгновенно разлетелось по кабинетам и постам Службы безопасности ЦЭОК в Плесецке, и после быстрого обсуждения проблемы (в режиме «один-на-один» оно заняло полминуты) фрегатам ушло распоряжение действовать по протоколу СРАМ.

Капитаны фрегатов, также включённые в режим параллельной работы с компьютерами космолётов, отреагировали незамедлительно. «Пастух» услышал ещё один приказ:

– Искин «сто одиннадцать», немедленно выйди за пределы атмосферы планеты на высоту пятьсот. Жди группу ЧС! Открой люки!

Хозяин беспилотника не был ни человеком, ни каким-то другим существом, даже если иметь в виду захватившего дрон моллюскора. Его трудно было назвать искусственным интеллектом в соответствии с теорией земных разработчиков IT-технологий. Однако мыслил он быстро, начиная действовать по своему плану, разработанному ещё до захвата моллюскора на Вирго 444.

Сначала район космодрома Плесецка, а потом корабли пограничников были атакованы мощными шумовыми импульсами сродни тем, что использовались земными (и российскими в том числе) подавителями связи во время военных конфликтов.

Защита эскоров с трудом, но выдержала удар, помешав тем самым перехвату управления кораблями, чего хотел достичь хозяин моллюскора.

Системы защиты ЦЭОК тоже справились с атакой, продолжая подчиняться своим компьютерам. Пострадали только системы контроля пространства – радиотелескопы и средства визуального наблюдения, из-за чего виомы в залах управления космодромом перестали выдавать изображения в районе развернувшихся событий.

Однако электромагнитный удар понадобился «Пастуху» лишь для отвлечения внимания земных (в данном случае сугубо российских) погранслужб. Одновременно с нанесением оглушающей «оплеухи» земной технике беспилотник покинула невидимая вуаль неизвестной субстанции, вмещавшая в себе и моллюскора, и хозяина всей полевой конструкции, демонстрировавшего не известные земным учёным технологии.

«Пастух» стал виден. Мало того, он стал беспомощным, так как потерял способность мыслить на уровне искусственного интеллекта. Последовать приказу подняться за пределы атмосферы он не смог.

Результат был плачевен.

Протокол СРАМ был разработан не для объявления предупреждений типа: «Не послушаешься – дам по роже!» Не получив ответа и видя, что дрон не повинуется, капитан эскора «Заря» отдал приказ компьютеру корабля, и беспилотник прекратил существование, просто исчез, как изображение на выключенном экране. Был применён «нихиль», искусственный коллапсар, превращавший в чёрную дыру любой материальный объект. Это было одно из самых мощных, наравне с «нульхлопом», земных изобретений для уничтожения себе подобных, не считая существ, и вовсе не похожих на людей.

Носителем «нихиля» могла быть мина либо ракета типа современного «кинжала», развивающая скорость до ста километров в секунду – малого формата, и до тысячи километров в секунду – большого, близкого к классу «Сармат-22», достающего чуть ли не все планеты Солнечной системы. В данном же случае был послан «мини-кортик», ракета ближнего радиуса действия (до десяти тысяч километров), но и её хватило для уничтожения «Пастуха». От беспилотника не осталось ни следа. Он просто сжался в точку, превращаясь в объект Калаби-Яу планковского размера[97]97
  10 в минус 43-й степени.


[Закрыть].

Однако ликвидация беспилотника, доставившего непрошеного гостя в Солнечную систему, не остановила этого супер-ИИ. Поднявшись в стратосферу Земли, он переместился к Москве, невидимый системами обнаружения Погранслужбы из-за фрустрации её кванк-мозга, и выпустил также невидимого посланца к Национальному космическому центру в Филях, где специалисты-айтишники российских спецслужб изучали Реестр Мёртвой Руки.

Посланец достиг цели за минуту, завис над зданием Института цифровизации, одного из подразделений Центра, и, в свою очередь, десантировал невидимый «орех», предназначенный для изучения систем защиты Института.

Конечно, владелец моллюскора в целях экономии времени и ресурсов мог легко уничтожить здание инфоцентра, а также всю Москву, да и всю планету, но у него тоже был Хозяин (с большой буквы), который вложил ему в мозг программу действий в зоне ответственности земной цивилизации, и владелец моллюскора подчинялся этой программе, не понимая, что зависим. Человеческой интуицией он не обладал.

* * *

Шаргин ещё спал, собираясь вставать как всегда – в семь часов утра, но был разбужен сердитым звонком. Возмутителем душевного равновесия на сей раз оказался дежурный офицер ЦЭОК в Плесецке, сообщивший о появлении над российской территорией невидимого почти на всех частотах электромагнитного спектра неопознанного летающего объекта.

Рассмотрев цифры времени, мелькнувшие перед сомкнутыми веками – семь минут пятого, Владислав Михайлович вскочил по-юношески бодро, вызвал дежурный флайт, быстро привёл себя в порядок, хлебнул чаю и в начале шестого прибыл в офис Коскона в Москве, откуда ему тоже позвонили, но с задержкой в несколько минут, о чём он подумал с раздражением. По мнению генерала, специфика службы обязывала каждого контрразведчика докладывать начальству о возникающих проблемах мгновенно, а не спустя минуты. А ещё лучше – за час-два до происшествия.

Несмотря на раннее утро, здание Коскона было освещено, и по его коридорам почти так же часто, как и днём, сновали боты, вифы, андроиды и дроны. Сотрудники центра тоже иногда показывались на глаза, но реже. Несмотря на поголовную цифровизацию всех управленческих процессов, центрами принятия решений в российских спецслужбах оставались люди.

В приёмной Шаргина ждали двое: два заместителя из трёх – Етоев и Шмелёв – и секретарь-виф по имени Фил.

– Вызови Олега Протасовича, – велел ему начальник Коскона. – Заходите, товарищи. Прошу прощения за столь ранний вызов.

– Ничего, всё понятно, – пробормотал Етоев.

Компьютер кабинета включил оборудование.

Заработали все умные системы и гаджеты, засветился виом персонального кванка, приветствовавшего хозяина и гостей вежливо:

– Доброе утро.

– Привет, Мак, – дружно ответили приглашённые, уже привыкшие звать кванк по имени.

Шаргин уселся за стол, вывел на виом все подготовленные к обсуждению материалы о недавнем инциденте.

Аналитики Коскона к этому моменту собрали данные о происшествии, всунули в компьютер системы, имеющий имя Посейдон, добавили записи контроля Солнечной системы, а также документы о ситуации с обнаружением тюрем боевых роботов в Галактике и за её пределами, и Шаргину осталось только оценить проделанную работу.

– Нашли его? – спросил он, не поворачивая головы к подчинённым. Имелось в виду местоположение непрошеного гостя, нарушившего границы воздушного пространства России (если не считать границ Солнечной системы).

– Пока нет, – ответил Шмелёв.

Компьютер в этот момент выдал три варианта, объясняющие появление гостя, по идее аналитиков захватившего «Пастуха» и пригнавшего беспилотник к Земле.

Первый вариант имел вероятность не больше одного процента. С такой вероятностью в Солнечную систему мог прилететь посланец ядран, посетивший сначала Вирго 444 и неожиданно наткнувшийся там на «Пастуха».

Вторая версия – моллюскора выпустил посланец разума Ланиакеи, откуда-то узнавший о существовании тюрьмы роботов, – умещалась в восемьдесят пять процентов вероятности.

Третий вариант учитывал возможное формирование в будущем постразумной структуры под названием За-Разум, о которой не раз говаривал Шапиро.

И, наконец, компьютер допустил возможность прибытия третьей силы, о существовании которой раньше предупреждал Копун. Посейдон не знал об этой гипотезе Вестника, поэтому назвал четвёртую силу фактором невероятности.

Термин на некоторое время позабавил присутствующих, на лицах которых замелькали улыбки. Вошедший в этот момент начальник департамента спецопераций Барашенков с удивлением посмотрел на коллег:

– Доброе утро, коллеги. Что я пропустил?

– Посейдон назвал вариант гостя, посетившего Землю, фактором невероятности.

– Очень романтично, – усмехнулся Олег Протасович. – Ну, а вы к какому склоняетесь?

– Тартарианцы, – сказал Шмелёв. – Посейдон отдал этому варианту восемьдесят пять процентов вероятности. В принципе, все косвенные доказательства говорят в пользу этой оценки. В Ланиакее сидит разум, названный Копуном системой типа «рой». Он начал готовиться к зачистке Вселенной от «шлаков» агрессивных цивилизаций, сам будучи ничуть не лучше. «Рою» понадобились средства для достижения этой цели, и он не нашёл ничего лучше, чем использовать древних боевых роботов, уцелевших после войны на задворках Вселенной. Поскольку с тюрьмой джиннов у него произошёл облом, он пошёл дальше и обнаружил тюрьму моллюскоров.

– Всё это наши предположения, – поморщился Етоев.

– Разумеется, но они хорошо согласуются с возникшей ситуацией.

– Зачем посланцу тартарианцев надо было после захвата моллюскора лететь к нам? Что он собирался узнать или сделать?

– Реестр, – небрежно сказал Барашенков.

Лица присутствующих повернулись к нему.

– Реестр? – поднял брови Шмелёв.

– Что ещё? Если наши идеи правильны, тартарианцам-Властителям позарез нужны указатели, где полмиллиарда лет назад существовали цивилизации, участвующие в войне, и где могли остаться схроны роботов. А добыть сведения легче всего в инфоцентре.

– Цель достойная, однако нам надо прикинуть и дополнительные варианты.

– Ну, может быть, он рассчитывал покопаться на планетах Солнечной системы в поисках баз прежних её обитателей. Кстати, товарищи контрразведчики, вам не кажется, что наша Система пересыщена военными артефактами? Если учесть находку китайцев на Энцеладе, то всего в Системе найдены аж четыре древние базы. Не слишком ли много для такой рядовой звезды, как Солнце, и для такой рядовой цивилизации, как земная, существующей в те времена? Между прочим, по гипотезам психоисториков двести миллионов лет назад Солнечную систему контролировали летающие рептилии.

– Что ты хочешь этим сказать? – хмыкнул Шмелёв.

– Не является ли эта земная цивилизация рептилий, процветающая двести миллионов лет до человечества, зачинщиком всеобщей межгалактической войны?

– Ты даёшь, Олег! – крякнул Етоев.

– Почему нет?

– В Реестре нет ни одного доказательства, что рептилии владели Солнечной системой.

– Просто наши айтишники-шифровальщики ещё не дошли до места, где об этом написано.

– Что это нам даёт? – спросил Шаргин.

– Налицо предупреждение, вот и всё. Надо ещё раз обследовать все планеты и спутники на предмет нахождения на них баз и ускорить изучение Реестра.

– Потребуются дополнительные расходы.

Барашенков пожал плечами:

– Овчинка стоит выделки. Раз уж тартарианцы прибыли к нам за Реестром, то хранящаяся в нём инфа о военных базах представляет собой колоссальную ценность.

– В первую очередь всё-таки стоит уточнить, нашли китайцы на Энцеладе что-нибудь или не нашли, – сказал Етоев.

– Разведка получила задание, работает, – встрепенулся Шаргин. – Как только станет что известно, нам сообщат. Но ты затронул другую важную тему. Если тартарианцы, или кто там на самом деле, прилетели сюда за Реестром, то…

– Он сейчас готовится его выкрасть! – сказал Барашенков.

На мгновение все застыли, озадаченно глядя на него.

– М-мать твою! – очнулся Шмелёв. – Что-то здесь не так… если ты прав, то он не должен был светиться над Плесецком…

– Отвлекал.

Шаргин включил сеть «Аргуса»:

– Мак, данные по охране Института цифровых исследований!

– Посылаю, – отозвался кванк.

В глубине виома над столом начальника Коскона высыпалась горсть цифр, символов и слов, сопровождающая схему охраны Института. Из полученных сведений было видно, что все корпуса имеют по три пояса защиты, в том числе на материальном уровне, если иметь в виду скрытые автоматикой роботизированные системы обороны, имеющие в своём распоряжении роботов-фозмов и вооружённых беспилотных комплексов.

– Не вижу уязвимостей, – проговорил вглядевшийся в изображение Шмелёв. – Периметр защищён от любого нештатного проникновения. Ему даже ядерный взрыв не страшен. То есть любая ракета или дрон просто будут при обнаружении выброшены в космос по «струне».

– Ты не учитываешь возможности моллюскора, – покривил губы Барашенков.

– Какими бы он ни обладал, он не волшебник.

– Смотря до какого научно-технического уровня добрались его создатели. Мы тоже вплотную подошли к технологиям уровня «БОГ». Говорил же один наш предок[98]98
  Артур Кларк, английский писатель, футуролог (1917–2008).


[Закрыть], что высшие технологии ничем не будут отличаться от магии. Просто не всякий разум доживает до таких вершин развития.

– По-твоему, творцы моллюскоров достигли?

– В таких делах лучше перестраховаться, чем недооценить противника.

– Хорошо бы предупредить… – Шмелёв не договорил.

Над столом главы Коскона вырос вертикальный красный лучик, шишка компьютерного вириала[99]99
  Вириал – операционная система кванк-компьютера, включает контур мысленного управления.


[Закрыть] издала низкий гудок.

– Говори! – изменился в лице Шаргин.

– Объявлена тревога! – сухо сообщил Мак. – В Филях произошло вторжение в Институт цифровых исследований, уничтожена комплексная система охраны второго корпуса!

–..! – не сдержался Шмелёв.

– «На уши!» – вскочил из-за стола Шаргин, приказывая компьютеру объявить тревогу по Коскону.

* * *

Как ни торопились, подгоняя самих себя и тревожные службы, в Фили все прибыли уже к «разбору полётов». Информационная автоматика Института знала всё начальство Коскона «в лицо», и четвёрку контрразведчиков пропустили на территорию заведения беспрепятственно.

Представители Федеральной Службы охраны подъехали к месту происшествия позже команды Шаргина (так получилось из-за ранней встречи в офисе Коскона), и он вместе с подчинёнными допрашивал дежурную коалицию (компьютеры, системы автоматики, живые свидетели) без помех.

Из торопливого доклада дежурного на мониторе охраны (живого оператора) вырисовывалась следующая картина.

Началось всё рано утром, в пятнадцать минут шестого, с того, что отключился компьютер силовой защиты периметра всего Института. Пока его пытались перезапустить растерянные айтишники, «накрылся медным тазом» (выражение принадлежало дежурному) компьютер защиты второго корпуса, что повергло специалистов в шок, поскольку такое считалось невозможным даже теоретически.

Ещё через несколько секунд обрушилась система защиты лабораторного корпуса Института, сотрудники которого вместе с безопасниками ФСБ изучали копию Реестра Мёртвой Руки. «Облако» защиты непосредственно кванка лаборатории сопротивлялось до последнего, однако сдалось и оно.

В помещении повеяло холодом, заставив операторов удивлённо оторваться от мониторов, затем что-то случилось, и все эксперты (всего под утро здесь работало шесть человек) погрузились в сон, не успев сообразить, что происходит. Они уже не видели, как в комнате вылепился из воздуха прозрачный, почти невидимый шар диаметром около метра, выпустил такие же туманные «щупальца» и влился через них в терминалы всех компьютеров лаборатории.

Что произошло дальше, дежурный не знал. Об этом стало известно через несколько минут, когда Шаргину стали доступны показания остальных свидетелей и изучение компьютеров, память которых оказалась стёртой. От копии Реестра в лаборатории практически не осталось ни следа. Правда, в памяти Большого институтского кванка сохранились кое-какие фрагменты записей, получившие расшифровку.

Прибывшие к Институту руководители РКС и ЦЭОК выглядели виноватыми, но их никто в кознях неизвестного лазутчика не винил. Было понятно, что в ситуацию с тюрьмами боевых роботов вмешалась мощная структура, имевшая высокотехнических исполнителей. Надо было срочно оценить ситуацию, вычислить лазутчика и разработать стратегию контакта с ним.

Конечно, пограничники и безопасники ФСБ обшарили всё околоземное пространство вплоть до орбиты Луны, применив «всевидящее око» – систему поиска определённого объекта/субъекта, но ни определить местонахождение похитителя копии Реестра, ни тем более догнать не смогли.

Физики же, обработав показания систем охраны, тоже не сильно помогли расследованию, отметив, что вскрыл Институт некто, владеющий энергиями вакуума вплоть до трансформаций «пены Калаби-Яу». И это было всё, что они могли сообщить.

После этого всем спецслужбам России пришлось «встать на уши» (на жаргоне их сотрудников), отрабатывая комплекс мероприятий внезапно возникшей угрозы.