Текст книги ""Фантастика 2025-162". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Greko

Соавторы: Василий Головачёв,Геннадий Борчанинов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 172 (всего у книги 235 страниц)

Глава 15
Колючий пушистик

Первыми из землян начали контактировать с пушистиками космолётчики «Великолепного».

Звезда, вокруг которой вращалась «пыльная» планета, получила название Тревожная. Она имела скромную планетную систему из пяти планет разного размера: трёх «твердокаменных» наподобие Земли и Марса и двух газовых гигантов сродни Нептуну из Солнечной системы. На одной из «твердокаменных», названной впоследствии Пушистой из-за наличия толстого слоя пыли, и была обнаружена странная жизнь, начало которой дали системы нанороботов, обладающие высоким интеллектом.

Поскольку эта звезда упоминалась в Реестре Мёртвой Руки, капитан фрегата Вильгельм Дроздов принял решение действовать в соответствии с пунктами инструкции СРАМ, применяющимися в экстремальных условиях, и всё время, пока шло изучение системы, экипажу и группе учёных под началом Шустова пришлось работать в боевой готовности.

К Пушистой отправились зонды-беспилотники, затем катера с аватарами – роботами, управляемыми людьми на самом корабле, и лишь после этого катера с живыми специалистами.

О том, что космос враждебен человеку и поэтому нет смысла рисковать жизнью космопроходцев, заговорили ещё в конце двадцатого века. К концу двадцать первого столетия эта парадигма возобладала окончательно, и в космос стали летать в основном беспилотники, управляемые искинами, и роботы-аватары, управляемые живыми операторами. Однако не все люди потеряли интерес к изучению неведомых пространств, и космический флот России служил этому подтверждением. В начале двадцать второго века он стал самым востребованным и совершенным.

Главным открытием команды «Великолепного» у Тревожной стал, конечно, феномен ВДН – визуально-дистанционного несоответствия.

Издали и до высот в полсотни километров видеосистемы катеров и самого фрегата видели города, а дроны-разведчики, опускавшиеся в атмосферу планеты ниже пятидесяти километров, наблюдали только барханы пыли и песка, не заметив ни намёка на инфраструктуру или какое-то движение.

В процесс изучения феномена вмешались и другие силы: беглец с Земли сумасшедший Курт Шнайдер, сумевший невероятным образом перехватить управление Вестником Нимфы, планеты-«капли», и разведкорабли цивилизации галактоидов из центра Млечного Пути. Противостояние всех этих сил едва не закончилось катастрофой. Вестник Пушистой очнулся от многомиллионолетнего сна и начал отгонять от планеты непрошеных гостей.

Люди к этому времени уже высадились на планету и обнаружили в глубинах океана базу цивилизации Вестника, которую (цивилизацию) он же и уничтожил. От единственного уцелевшего «истинного пушистика» удалось узнать, что Вестник по неизвестной причине «сошёл с ума»: то ли из-за сбоя в программе, то ли из-за повреждения глобального интерфейса после нападения врагов, то ли после схватки с боевыми роботами агрессора. Но после отражения атаки Вестник и начал «совершенствоваться», изменяя свою структуру.

Он и так представлял собой Облако Ума – всепланетный компьютер, базой которого стали наниты, а потом в результате некроэволюции (цивилизация пушистиков упорно продвигала цифровые технологии) и вовсе завоевал планету, уничтожив соперников – центрированные машины больших масштабов, и принялся уничтожать своих же создателей. От них осталась лишь одна база на дне океана, с обитателем которой и познакомились земляне.

Чем бы ни был вызван «шизоидный сбой» защитника, факт оставался фактом: Пушистик, уничтоживший своих же конструкторов, в настоящее время представлял собой Разум планеты, и с ним надо было устанавливать контакт.

Как оказалось, такая гибкая интеллектуальная система способна увеличивать свой потенциал за счёт подключения необходимых каскадов вычислительных мощностей. Когда у Пушистой появились люди, «пылевой монстр» на девяносто процентов спал. Этим и объяснялись эффекты ВДН – «урезанный спящим режимом» Ум планеты просто глючил, создавая виртуальные панорамы городов своих разработчиков. Но по мере развёртки исследовательских лагерей землян и особенно после появления других нежелательных гостей он подключал к своему «уму» всё больше нанитов и мог бы, наверно, достичь уровня, необходимого для контакта. Однако развязавшиеся военные действия в системе заставили и его включиться в новую войну. Если бы не пришедшие на помощь «Великолепному» российские корабли: крейсер «Ра», корветы «Смелый», «Задиристый» и фрегат «Дерзкий», всё кончилось бы поражением земной группы.

Но галактоиды первыми не выдержали темпов боя и сбежали в неизвестном направлении. Вестник Шнайдера (названный Мурексом из-за его формы) был уничтожен, а Пушистику достался выстрел из «замерзателя» – оружия, найденного на одной из военных баз исчезнувших цивилизаций. После этого боевые действия в системе закончились.

Прибывшие к Пушистой российские спасатели из ЦЭОК отправили повреждённый «Великолепный» на верфи для ремонта, а в системе на борту «Задиристого» начала работать экспедиция под руководством академика Мирона Мироновича Миронова, которого сотрудники и подчинённые между собой звали Мир-Мирычем. Капитаном корвета был Влад Сидоров, молодой, но уже опытный, побывавший в нешуточной переделке офицер космофлота.

Развёртка лагерей длилась больше месяца.

Пушистик не хотел разговаривать с людьми, а все их попытки направить к нему парламентёров закончились безрезультатно. Нападать на земные аппараты он не перестал, на вызовы не отвечал, опустив рогатое пыльное туловище к такой же «пыльной» башне на берегу океана, и вообще вёл себя как обиженный на весь мир ребёнок, хотя и с далеко не ребячьими возможностями.

По предположениям учёных, башня представляла собой антенну какого-то излучателя, обладая мощным энергопотенциалом. Поэтому по совету Миронова малые корабли избегали манёвров над башней, представлявшей немалый интерес. Да и база живых пушистиков, то есть тех, кто сконструировал наномонстра, спрятанная под толщей океанских вод, имела огромную ценность. Записи её компьютеров могли бы прояснить ситуацию на планете, и к ней тоже надо было направлять исследовательские модули. Что члены экспедиции и делали, не оставляя попыток увещевания Пушистика ответить землянам.

В конце концов башней и базой на дне Миронов доверил заниматься группе спецназа под командованием полковника ЦЭОК Зверева, придав ему хорошо защищённые дроны и свой «голем». Увидеть их было невозможно, так как эти машины обладали прекрасной, поглощающей свет и тепловые лучи аппаратурой. И пока что обходилось без инцидентов. Разведмашины класса «стоглаз» показали себя превосходно, и Зверев после двух рейдов к планете доложил Миронову и капитану Сидорову, что при необходимости может взорвать на Пушистой любой объект, в том числе и башню, послав к ней дрон-камикадзе.

– Дрон доставит к ней «нихиль», и от неё ни черта не останется, – сказал полковник, квадратное лицо которого обладало не меньшей невозмутимостью, чем лицо капитана Сидорова.

– В случае необходимости мы ударим по башне из «замерзателя», – сказал Сидоров, редко покидавший свою капитанскую «келью» на посту управления.

– Но может понадобиться и вариант с «нихилем», – сказал семидесятилетний Миронов, славившийся тем, что с подчинёнными он обходился с исключительной мягкостью.

«Замерзателем» они уже пользовались. Во время боя с Пушистиком и Мурексом «Ра» дважды применил это вселенское оружие, преобразовывающее вакуум. В его луче температура материальных тел мгновенно опускалась до абсолютного нуля, и они превращались в особое состояние «квантовой пены», какая наличествовала во Вселенной в самый начальный миг её рождения. В теле «пыльного дракона», в который превратился Пушистик, собираясь напасть на повреждённый фрегат, образовался тысячекилометровой длины тоннель, в свою очередь превратившийся в своеобразный корявый «древесный ствол». После чего Пушистик и отступил к планете, оценив противника.

До сих пор на берегу океана лежал этот выпавший из космоса «ствол дерева» цвета сосновой коры, постепенно освобождаясь от «древесных слоёв», представлявших собой спаянные силовым ударом миллиарды крошечных роботов – нанитов. Пушистик уже обследовал его и потерял интерес, как человек, не доевший кусок хлеба и выбросивший его за ненадобностью.

Таким же «замерзателем» обладал и Мурекс Шнайдера. Он удачно попал по корме «Великолепного», превратив её в «ледяную пену», однако сам попал под удар крейсера «Ра», на борту которого был такой же излучатель, найденный на венерианской базе древних завоевателей Вселенной. На крейсере вполне хватало и земного оружия, однако от дополнительного отказываться не стоило. Ждали возвращения флота галактоидов, наверняка строивших планы мести.

К счастью, главный «нанодракон» планеты не препятствовал землянам окунаться в океанские воды, и беспилотные аппараты часто посещали уцелевшую базу пушистиков. Несколько раз удавалось опуститься туда и катерам исследователей. А с конца июля там на постоянной основе обосновались эксперты ксенологической группы экспедиции, не боявшиеся рискнуть жизнью ради раскрытия тайн исчезнувшей цивилизации.

Третьего августа и вовсе произошло событие, всколыхнувшее весь коллектив экспедиции вместе с экипажем: в той же части южного океана, в двадцати километрах от подводной базы пушистиков, был обнаружен ещё один искусственный объект. Он прятался в горной складке дна на глубине двух с половиной километров и формой напоминал знаменитый звездолёт из старинного киносериала «Стартрек». Кто-то из десантников предложил назвать его Звездолётом, и это название к нему и прилипло.

Размеры Звездолёта лишь в два раза превышали размеры земного крейсера, но заметить его удалось далеко не с первого осмотра океанской поверхности, потому что он прятался под приличным слоем ила. С другой стороны, оставалось загадкой, почему наниты, завоевавшие просторы планеты, не проявляли к нему интереса. Возможно, они его не видели либо обследовали раньше, миллионы лет назад, но не нашли ему применения.

Вниз запросились чуть ли не все свободные от дежурств специалисты экспедиции и оператор бортовой техники Владимир Кадушкин. Он уже не раз десантировал беспилотные аппараты и мастерски управлял своим аватаром – универсальным роботом, находясь на борту крейсера или в рубке катера. Несколько таких роботов экспедиция потеряла, остальные продолжали служить в разных районах Пушистой, в том числе и под водами океана.

– Процедура СРАМ! – отрезал капитан Сидоров. Он был немногословен, как и полагалось капитанам, и двух его слов хватило, чтобы больше никто не спорил.

Приказ капитана говорил, что разведчиков ожидает стандартная процедура развёртки десанта в полном соответствии с инструкцией. К объекту исследований сначала запускались беспилотные роботы, потом аватары, и лишь после того, как выяснялась степень опасности находки, к ней направлялся экипаж с живыми космолётчиками.

Поворчали, конечно, но капитан на космическом корабле бог и царь, и возражать ему, упаси господи, никто не осмелился.

«Задиристый» метнул к планете беспилотник с хорошей полевой защитой, который опустился к океану, сотрясаемому мёртвой зыбью, и виомы поста управления отразили этот унылый пейзаж, не похожий на водные пространства Земли.

Звездолёт удалось обнаружить через час.

Силовыми полями он накрыт не был, но двухметровый слой жёлто-коричневого ила хорошо маскировал изгибы сооружения, и увидеть его можно было только с помощью ультразвуковых сканеров.

Так как наниты не обратили внимания на спуск беспилотника, он остался висеть над водой и метнул два подводных аппарата, в кабинах которых расположились боты, предназначенные для работы в агрессивных средах. Кроме того, в одном сидел аватар Кадушкина – четырёхлапый «кенгуру», управляемый дистанционно.

Володя уже нацепил на себя сбрую автоводителя, не покидая своего ложемента, и подключил менар. Аппаратура ложемента выдала ему изображение кабины катера, которую аватар видел своими четырьмя видеокамерами. Подключилась и система управления роботом, позволявшая пилоту чувствовать, видеть и двигаться так же, как это делал «кенгуру».

Беспилотники, похожие на дельфинов, нырнули в воду. Разведбот над водой подсказал им направление поисков, и оба аппарата достигли дна через полчаса после спуска. Их видеокамеры настроились на инфракрасный и радиодиапазон локации, и Звездолёт стал виден отчётливо, несмотря на барханы и слои ила, накрывшие его за миллионы лет пребывания под водой.

– Странно, – пробормотал навигатор корвета Олег Скуднев, обладавший аналитическим умом и внешностью гимнаста. В местах, где ему приходилось отдыхать, будь то на Земле или на других планетах, на него засматривались девушки, и Володя Кадушкин, субтильный интеллигент с бледной кожей геймера, не видавшего солнечного света, завидовал ему.

– Что странно, Олег?

– Вода чистая… на Земле и на больших глубинах полно грязи.

– Не забывайте, молодой человек, – снисходительным тоном проговорил Мир-Мирыч, – прошли десятки миллионов лет, и за это время биосфера планеты успела очиститься от мусора и загрязнений.

– А потом пришли наниты, – добавил Кадушкин, – не нуждающиеся ни в живых организмах, ни в самих создателях.

– Вы правы, Володя, – согласился начальник экспедиции.

Аппараты зависли над горбатой платформой, в которой угадывались очертания гигантского панциря черепахи.

– Это не звездолёт, – сказал Кадушкин, поймав мысль.

– Что ты увидел, чего не видим мы? – донёсся голос навигатора.

– Я вижу то, что и вы, но эта штуковина не летала.

– Как вы это определили? – поинтересовался Мир-Мирыч.

– Интуитивно, – смутился Кадушкин.

– Что ж, если честно, мне тоже объект больше напоминает завод-автомат. Сможете проникнуть внутрь?

– Не уверен, нужен рентген с хорошей проникающей способностью, чтобы найти люк или… – оператор рассмеялся, – заводскую проходную.

– Сейчас опустим вам рентгеновский сканер.

– Поищу люк визуально.

Беспилотники двинулись над «панцирем черепахи», усеянным барханами ила. Там, где ил был тоньше, сквозь его слои проступали рёбра сооружения, рисунок которых напоминал китайские иероглифы. Кадушкин вспомнил, что точно такой же иероглифический рисунок напоминала и крыша базы пушистиков, и это укрепило его уверенность в том, что Звездолёт на самом деле не имеет к космосу отношения.

В самом центре крыши он увидел трёхрогий выступ, издали напоминавший рубку подводной лодки.

– Вижу нашлёпку!

– Башенка для лифта! – отреагировал Скуднев.

– Скорее голова трицератопса, – послышался голос одного из биологов.

– Или рубка подводного ракетоносца прошлого века, – добавил Кадушкин.

Аппарат завис возле «рубки».

– Выхожу, – предупредил Кадушкин.

Аватар оператора забрался в переходный тамбур беспилотника, подождал, пока тот заполнится водой, и спрыгнул на бархан, утонув в нём почти по шею. Пришлось включать антиграв, чтобы не возиться в топкой коричневой субстанции и не поднимать хвосты слизи.

Башенка достигала в высоту пяти метров, диаметр же у основания, утонувшего в иле, по оценке оператора, был больше десяти, и если бы не рога наверху, всё это зализанное конструкторской мыслью изделие вблизи производило бы впечатление выдавленной из крыши опухоли.

– Может быть, это и в самом деле кабинка лифта, как на крышах наших зданий? – снова предложил идею бортинженер корвета.

– Дождёмся рентгена… – начал Кадушкин.

– Зачем его ждать? Сделаем дырку неймсом и пролезем внутрь.

– Отставить дырки! – рыкнул на него капитан Сидоров. – Мы никуда не торопимся, это предварительная разведка.

– Я пошутил, – смутился Скуднев.

«Кенгуру» Кадушкина поднялся к верхушке псевдорубки, и люди разглядели наросты на ней, напоминающие закрученные и изогнутые рога из стеклистого материала. Скрученные дважды, вблизи они казались засохшими сучьями какого-то дерева.

– Перископы, – сказал бортинженер.

– Ох вряд ли, – усомнился Кадушкин.

– Антенны?

– И на антенны эти рожки не похожи.

– Подёргай за них, – посоветовал со смехом Скуднев.

Засмеялись в четыре голоса.

– Лучше постучи по обшивке, – посоветовала ксенопсихолог экспедиции Клавдия Полнова. – Если там есть живые пушистики, они откликнутся.

– Почему вы так уверены? – удивился Скуднев.

– Потому что лично я отозвалась бы.

– Это хороший аргумент, – прокомментировал начальник экспедиции.

– Я пошутила, Мирон Миронович.

– Да откуда им взяться, живым? – сказал навигатор. – Прошло столько лет.

– Нашлись же они на базе, погребённой под двухкилометровой толщей воды? Вполне может быть, что мы обнаружили какой-то древний производственный комплекс предков разумной нанопыли, и в нём тоже могут обитать потомки владельцев комплекса.

– Логично, – согласился Миронов. – Володя, попробуйте все варианты.

Чувствуя себя участником спектакля, Кадушкин постучал сжатым в кулак манипулятором аватара по кольцевому вздутию, охватывающему основание рога. Из-за большого давления – оно достигало двухсот пятидесяти атмосфер – все движения аппарата замедлялись, и громкого стука не получилось. Дважды повторив операцию, Кадушкин на всякий случай подёргал рог, вызвав смех Олега, но добился лишь обрушения ила.

– Что вы возитесь? – воскликнул Скуднев. – Давайте вскроем эту консервную банку! Уверен, что внутри никого живого не осталось.

– Если внутрь прорвётся вода, – назидательно проговорила бортинженер Вероника Зирка, – она повредит всё оборудование комплекса.

– Подумаешь, повредит. За миллионы лет оборудование и так сдохло, ничего ценного мы не обнаружим. Вытащим всю начинку, высушим и узнаем, что за черепаха здесь утонула.

– Возвращайтесь, Володя, – сказал Миронов. – Приготовим всё, что необходимо для вскрытия, и попробуем проникнуть во внутренние помещения более подготовленными.

– Предлагаю оставить аватара на корпусе Звездолёта, – сказал Кадушкин. – Нет смысла поднимать и снова опускать. Верочка, сколько он может находиться в воде под большим давлением?

– Пока не потребуется замена аккумуляторов, – ответила Зирка. – Этот парнишка может работать даже в кратере вулкана.

– Вы правы, – согласился Миронов, – сэкономим время.

– Я бы всё-таки спустился туда на «големе», – сказал Скуднев разочарованно. – Ну, вскроем мы Звездолёт или что он там такое, дальше что? Всё равно для детального обследования нужен специалист, оператор-человек.

– Ещё успеем послать специалиста, – мягко отказался от идеи навигатора Миронов.

Приготовили катер, усадили в него трёх формов – роботов с запасами инструментов и нейтрализатором материи на треноге, напоминающим гранатомёт. Загрузили в багажный отсек тюк металлизированной плёнки, применяемой в обиходе для заклеивания пробоин в хранилищах агрессивных материалов и в обшивке космических кораблей. Положили в кабину рентгеновский сканер, благодаря нанотехнологим весивший не больше полусотни килограммов.

На все процедуры ушло около часа, после чего катер погрузился в воду и присоединился к ожидавшим его роботам.

Кадушкин снова нацепил корону мысленного управления аватаром, привычно пережив смену визуальной и чувственной обстановки.

Первыми из катера выбрались растопырчатые роботы, созданные для сложных операций в экстремальных условиях. Вероника не преувеличивала, утверждая, что эти аппараты могут работать и в жерлах вулканов, и в атмосферах таких планет, как Венера. Формами их называли не в последнюю очередь за способность трансформировать тела, хотя на самом деле конструкторы просто применили аббревиатуру слов «функционально ориентированный механизм».

Сначала они пробежались по корпусу «рубки» с рентгеновским излучателем, выискивая пустоты под обшивкой. Таковых оказалось две – под рогами и на склоне «опухоли». Пустота под рогами походила на трубу, уходящую в глубины сооружения, и космолётчики согласились с мнением Кадушкина, что это шахта лифта, соединяющая «рубку» с этажами гигантского здания.

Подчиняясь командам Кадушкина, формы накрыли кусок обшивки между рогами «рубки» плёночным куполом, накачали туда воздуха, и аватар приступил к главной фазе операции. Установил под нужным углом ствол неймса, включил аппарат и сделал первый разрез.

Свистнуло: из щели вырвалась струя воздуха, насыщенная мелкой дисперсной пылью.

Второй разрез не вызвал воздушного гейзера, а после третьего и четвёртого кусок обшивки «рубки» толщиной в полметра упал вниз, вызвав в глубине шахты лифта танец пыльных струй.

– Готово! – доложил Кадушкин.

– Ювелирная работа! – скептически оценил его усилия Скуднев.

И в этот момент в наушниках раций космолётчиков раздался голос Лавра, компьютера «Задиристого»:

– Замечено активное движение Пушистика!

Виом поста управления крейсера отразил берег океана, видимый с высоты в пятьсот километров, башню антенны и гигантскую закорючку с рогатой головой – скрученную в форме дракона тучу нанитов. Было видно, как этот текучий сам в себе монстр приподнимает тело над берегом и начинает двигаться в океан.

– Ух ты! – озабоченно сказал навигатор. – Он заметил, что мы интересуемся этим участком океана.

– Может быть, посмотрит и успокоится? – с надеждой спросила Вероника.

– Ох, боюсь, этим дело не закончится, – пробормотал Миронов. – Как мы ни старались убедить его в пользе контакта, ни на одно наше предложение Пушистик не ответил. Влад Валерьевич, что посоветуете?

– Считаю ситуацию предконфликтной, – ответил Сидоров. – Мы на территории хозяина планеты, и будь я на его месте, вышвырнул бы гостей за пределы атмосферы. Либо вообще уничтожил бы!

– Но мы же месяц крутимся на планете, – напомнила Клавдия, – и Пушистик не обращал на нас внимания!

– Вероятно, что-то изменилось.

– Капитан, жду указаний, – сказал Кадушкин. – Могу предложить…

– Короче!

– Я спущусь в рубку и дождусь реакции Пушистика. Если он не станет драться, можно будет спокойно продолжить обследование.

– Спускайся, – разрешил Сидоров. – Всем аппаратам подняться за пределы атмосферы. Оставить зонд для наблюдения.

Через несколько секунд «дельфины» и катер, забрав всех роботов, начали всплывать таким образом, чтобы не попасть под предполагаемый удар нанодракона. К тому времени, когда Пушистик достиг района погружения, аппараты уже пронизывали облака на расстоянии в три километра от него.

Аватар Кадушкина остался в палатке в одиночестве, но оператор не стал ждать появления подводных наноботов, образующих своеобразные слизистые эффекторы. Встречаться с ними не хотелось, так как эти образования были запрограммированы на уничтожение любых форм жизни на планете и легко растворяли все материальные конструкции. Выбора между своими прежними хозяевами и землянами они не делали.

Предсказание Сидорова сбылось через полчаса.

Нанодракон завис над районом погружения автоматов, но в воду опускаться не стал, только изменил форму на когтистое с виду покрывало площадью около двух километров. Видеосистемы «Задиристого» хорошо видели эту метаморфозу.

Аватар Кадушкина спустился в пробитую дыру в корпусе «рубки» и достиг перехода шахты лифта в круглое помещение, стены которого были сшиты из буро-зеленоватых плит наподобие тюбингов метро. Посреди помещения виднелся полупрозрачный пузырь, скрывающий содержимое – нечто вроде трёхметровой ящерицы с двумя головами. Кадушкин даже подумал, не скопировал ли Пушистик форму этого существа. И не является ли в таком случае всё сооружение музеем пушистиков?

Он направил аппарат к пузырю, однако разглядеть фигуру в нём ему не удалось. Оператор внезапно ослеп и оглох, потеряв связь с аватаром, что заставило его ахнуть и подскочить в кресле. Но товарищи в соседних ложементах не обратили на него внимания, занятые своими делами.

– Чёрт! Что происходит?!

– Пушистик взорвал наш объект! – ответил Скуднев.

Видеокамеры зонда, зависшего в толще воды на расстоянии в полкилометра от «черепахи», передали изображение вспыхнувшего зелёно-синего огня на месте сооружения пушистиков, а затем стремительно приближающийся бурый вал ила, и связь прекратилась. Ударная взрывная волна достигла аппарата.

Камеры корвета показали вырвавшийся на поверхность океана невысокий пароводяной вихрь, усеянный острыми водяными струями. Он расплылся зонтиком высотой в сто метров, опал, и по воде расплылся буро-коричневый водоворот.

– Ни хрена себе! – вырвалось у Скуднева. – Он даже не попытался выяснить, что за сооружение прячется на дне!

– Наверно, знал ещё с тех времён, – предположила Вероника, – когда пушистики сражались с ним.

– В таком случае это был не завод, а что-то военное, крейсер там или подлодка.

– Жалко аватара, – смущённо проговорил Кадушкин, ощущая морозную сыпь страха, пробежавшую по спине. Нетрудно было представить, что сталось бы с оператором, находись он в этот момент внутри «подлодки».

– Клавдия, как по-вашему, почему Пушистик уничтожил изделие предков? – спросил Миронов. – Вы его давно изучаете.

– Пушистик подчиняется внедрённой в его психику программе, – ответила ксенопсихолог экспедиции. – Это логика взаимоотношений чёрного и белого. В том смысле, что пушистики чётко делили мир на «полезное» и «вредное», а формы жизни на «конкурентов» и «партнёров», на «врагов» и «друзей». Мы это установили ещё месяц назад по уцелевшим интерфейсам базы на дне океана. Точно так же действует и нанодракон. Вероятно, он и в самом деле помнит предназначение объекта, хотя тот мог и не принадлежать к разряду военной техники.

– Капитан, отправьте к Пушистику беспилотник, – попросил начальник экспедиции. – Хочу обратиться к нему лично. Управлять машиной прошу Володю. Клавдия, ваша задача – воткнуть в компьютер аппарата стандартный К-файл.

Миронов имел в виду программу контакта.

– Хорошо, – ответили все трое почти одновременно, вызвав смешок Скуднева.

Пересаживаться Кадушкину в кабину катера не понадобилось, как не пришлось и менять амуницию мысленного управления. Сидоров запретил спускаться в атмосферу Пушистой живым космолётчикам, и оператора просто подключили к новому софту в кабине аппарата, что позволило ему управлять катером дистанционно, сидя в своём кресле.

Миронов, хотя и поворчал на запрет лететь с отрядом робозащитников, вынужден был использовать такое же устройство обратной связи на базе менара.

– Не стоит рисковать, Мирон Миронович, – проговорил капитан Сидоров. – У нас достаточно умной техники, которой можно пожертвовать, не заставляя нас нервничать. Успокоим Пушистика, тогда и начнём работать традиционными методами.

Спорить начальник экспедиции не стал, и десантный «тореадор» понёсся к планете в беспилотном режиме.

Хозяина пыльного мира застали в тот момент, когда он втягивал из воды в свой хвост перламутровые струи «слизи» – извивающиеся змеями сгустки наноботов. Можно было предположить, что «змеи» сделали своё дело на дне океана и патрон отзывал их для каких-то других операций.

Катер завис над головой супердракона на высоте двухсот метров, и к нему тотчас же метнулись два крылышка пыли, играющие, наверно, роль защитников. Но Миронова это не смутило, и он принялся толкать речь, смысл которой сводился к утверждению о «пользе мирного сотрудничества» и «вреде военного противостояния». Однако закончил начальник экспедиции совсем не так, как можно было ожидать:

– Ты наверняка изучил наш язык, дружище, и можешь легко объяснить мотивы своего поведения. Давай договоримся: ты не трогаешь нас, не стремишься уничтожить наши машины, мы не трогаем тебя. В наших возможностях ты мог убедиться не раз, а на берегу лежит в форме древесного ствола мёртвая глыба твоего тела. Мы в состоянии превратить в такую глыбу и всего тебя вместе с твоими пыльными слугами. Война давно закончилась, ты уничтожил своих создателей, пора переходить к мирной жизни. На размышление даём сутки. Уверен, ты разбираешься в земных единицах времени.

Речь закончилась тишиной в эфире и восклицанием Вероники:

– Мирон Миронович! Вы ему… пригрозили?!

– Хватит с ним цацкаться, – ответил Миронов ровным голосом. – Если он не изменит поведения, нам всё равно придётся с ним бороться.

Космолётчики зашумели, раздались голоса членов экспедиции, шокированных решением начальника.

– Правильно! – поддержал его Скуднев. – Сколько можно терпеть? Не поймёт – дадим по рогам и похороним в его же пыльных морях. Это не настоящий разумник, а всего лишь тупой искин!

– Смотрите, что он делает! – вскричал Кадушкин.

Извивающиеся над нанодраконом змеистые пыльные «крылышки» метнулись к модулю.

Кадушкин приготовился бежать.

Но слуги Пушистика не долетели до катера. Приблизившись на расстояние в несколько метров, они вывернулись как настоящие змеи хвостами к аппарату и вернулись к своему повелителю, как это делают собаки при окрике хозяина.

– Понял, урод! – засмеялся Скуднев.

Из гигантской тучи пыли вылепилось щупальце, дотянулось до катера, да так быстро, что Кадушкин не успел поднять его повыше, и виом поста управления вместо изображения дракона показал серебристую пустоту.

– Блин! – Кадушкин стащил с потной головы корону менара. – Чтоб ты сгорел! Так и ослепнуть недолго!

– Не понял, – упавшим голосом отреагировал навигатор, имея в виду не пилота, а Пушистика, который уничтожил катер.

– Вот ведь упрямый товарищ! – с огорчением проговорил Миронов.

– Шизоид! – уточнил Скуднев.

– Ничего, попытка не пытка, в конце концов мы его уговорим.

– Внимание! – раздался во всех отсеках крейсера голос корабельного компьютера. – Сообщение с Земли!

– Выведи на пост, – скомандовал Сидоров.

В общем виоме командного пункта появилось синее окно, поголубело, превратилось в объёмную картинку витейра. На космолётчиков глянуло лицо начальника ЦЭОК генерала Богоявленского.

– Приветствую, друзья! Вас я не вижу, но надеюсь, что у вас всё хорошо. Появилась проблема, которую одному нашему фрегату решить не удастся. Вам придётся совершить прыжок на три миллиарда световых лет – к устью Ланиакеи, где обнаружена тюрьма боевых роботов прошлых времён. По сообщениям капитана Дроздова из Пузыря, где и пряталась планетная система с тюрьмой, появились нежелательные гости, и счёт времени идёт не на месяцы, а на дни и на часы. Оставляйте экспедиционную инфраструктуру в спящем режиме и отправляйтесь по пеленгу «Великолепного». Статус похода – ВВУ! Желаю удачи!

Изображение лица генерала покрылось сыпью искр и исчезло.

– Это всё, – сказал Лавр.

– Сюрприз, однако, – пробормотал Скуднев. – ВВУ?

Никто ему не ответил. Все и так знали, что это словечко представляло собой аббревиатуру слов «внезапно возникшая угроза».

На посту установилась тишина. Головы космолётчиков повернулись к капитану.

– Что-то там случилось, – сказал он меланхолично. – Начинаем подготовку к походу.

– А с Пушистиком что? – растерянно проговорила Клавдия. – Его же нельзя оставлять просто так…