Текст книги ""Фантастика 2025-162". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Greko

Соавторы: Василий Головачёв,Геннадий Борчанинов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 127 (всего у книги 235 страниц)

Прошли тамбур, ступили на бегущую дорожку, уплывающую в глубь коридора, прорезанного в толще грязно-серого льда. Воздуха здесь хватало, вдоль коридора дул холодный ветерок, насыщенный запахами пластика и металла. Откуда-то в коридор просачивались обрывки музыки и женский смех. Сила тяжести в помещениях базы поддерживалась близкой к земной, но была всё же меньше процентов на десять, и двигаться было легко.

Коридор длиной в полсотни метров вывел пару в просторный зал сферической формы, утыканный выходами других тоннелей. По середине сферы была установлена решетчатая платформа, на которой громоздились штабеля контейнеров разного размера и цвета, и стояли летательные аппараты, в основном старых военных образцов. Но среди них сверкали полированным металлом и БМП «Мордор», и танки «Хабра», и ударные беспилотные модули «Сигнатура». Не приходилось сомневаться, что снабжалась база не кустарно изготовленным оружием, а изделиями заводов США и Еврохалифата. Именно такое якобы и привёз «Адмирал Галибу», вместе с двумя сотнями контейнеров с концентратами и боевыми костюмами «Хамелеон» канадского производства.

Пересекли платформу, по которой сновали киберы и люди в космическом камуфляже, углубились в тоннель в стене пещеры, на сей раз короткий, который привёл гостя и рябого сопровождающего к овальной металлической двери, снабжённой горизонтальной светящейся полосой и номером «1». В бойницах по сторонам двери прятались стволы плазмеров, и Вересов снова усмехнулся про себя, подумав, что программисты игры пользовались стандартами НАТО вековой давности, защищая командующего базой, не доверявшего никому из своих подчинённых.

Блондин приблизил голову к светящейся полосе.

Дверь тяжело отъехала в сторону, представляя собой плиту из легированной стали толщиной в полметра. Из локтевого гранатомёта или из бластера пробить её было трудно, требовалось что-то помощней, к примеру аннигилятор «блэйд» или неймс – нейтрализатор молекулярных связей, но Вересов не собирался идти на штурм, решая более сложную проблему.

Рабочий модуль Малахольма представлял собой куполовидное помещение, стены которого были обложены гнутыми гофрированными металлическими плитами. Оно было разделено полупрозрачной стеной на две части, соединённые ещё одной толстой – она была приоткрыта – дверью. Очевидно, недоступная взору половина модуля выполняла функции жилого отсека.

Рабочий же отсек был почти пуст, если не считать установленного у стены комбайна управления базой, мигающего сотней индикаторов, и десятка плоских экранов с объёмным эффектом – так называемых виомов, окружающих ложемент-кресло владельца. Кроме того, в помещении находился ещё один рослый боевик – негр, в обычном камуфляже, вооруженный плечевой турелью с «универсалом», и два боевых фозма, которых теперь использовали все кому не лень, от специализированных военных подразделений, космодесантников и охранных структур до чиновников любого уровня, пекущихся о своей безопасности.

Малахольм появился в зале, выйдя из бытовой части модуля с чашкой дымящегося напитка в руке, прихлёбывая напиток на ходу. Это был настоящий гигант выше Вересова на полголовы, хотя и сам спецагент не был коротышкой, имея рост под два метра, и с плечами такой ширины и массивности, что в памяти невольно возникали знаковые фигуры чемпионов мира по бодибилдингу.

Анализ ситуации занял две секунды.

Присутствие двух боевиков Вересова не тревожило, особой опасности они не представляли, несмотря на габариты и вооружение, а вот фозмов стоило опасаться, обычные пули и даже пули «драконов» их остановить не могли.

– Зачем пожаловали, капитан? – спросил Малахольм.

Вересов подал гиганту шпильку флеш-бага.

Флешка была пуста, не содержа никакой информации, она и нужна-то была лишь как предлог для встречи с глазу на глаз с командиром базы, остальное зависело уже от ситуации и самого Вересова, от его сообразительности и реакции. А вариантов продолжения игры было достаточно много.

– Сэр, контент от файр-генерала Кесселя. Личная просьба генерала – просмотреть запись без свидетелей и по личному коммуникатору.

– Вы знаете Кесселя? – с любопытством поднял на Вересова бледно-голубые глаза Малахольм.

– Так точно.

– Но ведь генерал в коме после операции в Сирии.

На лице Вересова не дрогнул ни один мускул, хотя заявление Малахольма оказалось полнейшей неожиданностью. Впрочем, правила игры устанавливал не он, а известие о коме генерала являлось всего лишь вариантом экспресс-усиления ситуации.

– Читайте, коммандер. Мне будут нужны ваши комментарии для передачи моим боссам.

Малахольм повертел в пальцах флешку, допил напиток (пахнуло запахом новомодного цитомора, способного убить человека при передозировке) и ушёл в свой спальный отсек. Наступила пора действовать.

Вересов мысленным усилием активировал нанит-блок, продолжая изображать туповатого капитана космобаржи.

Из невидимых со стороны отверстий костюма под лопатками вылетели два мини-роя нанороботов, имеющих конкретное целевое задание нейтрализовать всё живое в помещении рабочего модуля командира базы. Наниты были не видны невооружённым глазом, но как правило все военные объекты контролировались наносканерами, и при обнаружении нанодронов автоматически включались системы подавления их электроники и связи, что приводило к отключению кластеров. Вересов не исключал этого варианта и был готов к любому изменению ситуации. Единственное, чего не хотелось, – начинать активную стрельбу, и он ещё до стыковки баржи с базой решил выполнить задачу, не сделав ни одного выстрела.

Надежды на отсутствие наносканеров не оправдались. Причём это была стационарная система, обслуживающая внутренние помещения базы, а не комплексы индивидуальной защиты, которыми снабжали «кокосы» космодесантников. Отключить её извне было невозможно. С другой стороны, если бы камуфляжные комбезы боевиков имели «кольчуги» наподобие системы, охранявшей Вересова, ему пришлось бы повозиться, нейтрализуя защиту. Поэтому он просто решил действовать на опережение, надеясь на свою реакцию.

Невидимая атака была проведена за считаные доли секунды. Наниты легко обнаружили цели – головы, шеи и лица двух боевиков в зале – и привели в действие «жала» – наношприцы размером с бактерию, вкалывая под кожу парней парализующее мышцы вещество.

Оба громилы застыли, не успев понять, что произошло.

Система подавления нанитов, встроенная в стены поста, наконец сработала, посылая широкополосный электромагнитный импульс, убивающий роботов, но было уже поздно: атака достигла цели. Фозмы возле комбайна управления, не получившие приказа ответить на атаку, остались неподвижными.

Над панелью защитных систем выросла алая световая опухоль, коротко рявкнула сирена тревоги.

Из бытового отсека выглянул Малахольм, вопросительно вздёрнув брови.

– Что проис… – закончить он не успел.

Третий кластер нанитов, активированный Вересовым, облепил его лицо роем невидимых «комаров», и коммандер замолчал, вытаращив глаза.

На панели связи мигнул оранжевый огонёк.

– Господин коммандер, у нас сработал сторожевой автомат. У вас проблемы? Включить тревогу?

– Не надо, – сказал Вересов, почти не шевеля губами. На уголках губ у него было закреплено специальное устройство, формирующее направленную звуковую волну, и услышать его голос мог только человек, к которому он обращался непосредственно.

– Не надо, – послушно повторил Малахольм.

– Случайно активировали нанозащитника почты.

– Случайно активировали нанозащитника почты, – повторил Малахольм.

– Всё в норме, пришлите чистильщика.

– Всё в норме, пришлите чистильщика.

Вересов подошёл к Малахольму вплотную, уткнулся губами в его ухо.

– Придёт чистильщик, отдайте ему мой флеш, проверьте защиту и отошлите. Расслабьтесь!

Малахольм вздохнул свободней, лицо его разгладилось.

Звякнуло. Окошко фейсфона у двери показало фигуру женщины в камуфляж-унике.

Вересов запоздало отреагировал жестом: впусти!

Малахольм хрипло проговорил:

– Впусти.

Дверь открылась, вошла высокая грудастая воительница с красивым славянским лицом, но черноглазая и черногубая; в моду вернулась чёрная помада. За ней просеменил ростом с дога обезьяноподобный фозм. Малахольм протянул гостье флешку Вересова.

– Деактивируй.

Красавица мельком глянула на Вересова, взяла флешку, потом снова посмотрела на посетителя, окинула его подозрительным взглядом, нахмурилась.

Вересов понял, что у чистильщика базы возникли сомнения, и с некоторым колебанием привёл в действие наноимпульсник. Последний заряд нанитов вырвался на волю и превратил женщину в статую.

Тем же манером, используя звукомодулятор, Вересов заставил её произнести дежурные фразы: всё в порядке, господин коммандер, утечка устранена, можете работать спокойно, – и отправил обратно, надеясь на то, что как минимум час чистильщица будет находиться в сумеречном состоянии.

– Выходим к барже, – шепнул он Малахольму. – Вы должны посмотреть на личную посылку от генерала Кесселя. Пока будем добираться, делайте вид, что вы заняты переговорами с подчинёнными. На вопросы отвечать коротко – да или нет, в переговоры не вступать. Вперёд!

Оставив боевиков, рябого и негра, глазеть друг на друга в состоянии ступора, Вересов направился рядом с командиром базы к выходу из модуля.

Выбрались в коридор, ведущий к центральному терминалу базы.

– Второй, доложите обстановку! – связался Вересов со «вторым» – командиром отряда на барже капитаном Мухиным.

– Всё штатно, – доложил глухим баском Мухин. – Проверщики «проверяют» груз, мы ждём команды.

– Готовность «раз»!

– Есть!

До середины сферического зала, заполненного звуками работающих механизмов и голосами боевиков, дошли без помех.

Малахольм передвигался валко, с ноги на ногу, как матёрый морской волк, и по сторонам не смотрел, подчинённый внушённому приказу. Изредка он шевелил губами – «разговаривал с абонентами по рации».

Вересов делал вид, что беседует с ним, одновременно зорко следя за движением вокруг.

Какое-то время казалось, что ему удастся довести пленника до корабля, не поднимая шума, но он ошибся. Уже перед входом в тоннель, выходящий к посадочно-погрузочному терминалу, навстречу Малахольму вывернулся щуплый японец в чёрном ниндзя-камуфляже, почему-то с бейсболкой на голове (Вересов невольно отвлёкся, подумав о безудержной фантазии геймворкеров), и быстро затараторил на смеси языков, используя английские, немецкие и японские словечки.

Но Малахольм не остановился ни на мгновение, находясь под действием гипнокоманды, и японец едва успел увернуться с пути гиганта, умолкнув на полуслове. Растерянно глянул на вынужденного приостановиться Вересова.

Тот развёл руками, пожалев, что в обойме наноимпульсника больше нет «пуль».

– У него плохое настроение, томодачи, умер близкий родственник.

Не дожидаясь ответа, Вересов догнал Малахольма, продолжавшего размеренно шагать по бегущей дорожке, задержал перед глазами изображение лица японца, мимика которого, почти незаметная для обычного человека, подсказала, что у маленького человечка возникли сомнения.

Счёт пошёл на десятые доли секунды.

Вересов оглянулся, подозвал желтолицего парня:

– Идёмте с нами.

Японец что-то трескуче проговорил, но подчинился, успокоенный мирным тоном Вересова, догнал пару, однако перевёл взгляд на деревянно шагавшего коммандера и снова остановился. Рука его потянулась к поясу, на котором висел «универсал».

– Рикаи шит инаи…

– Сюр! – скинул Вересов слово в волоконце рации на подбородке, одновременно стреляя в японца из парализатора «нежданчик», замаскированного под капитанский шеврон на груди.

Перед глазами на миг проявилась картина атаки отряда, получившего приказ на полное уничтожение базы ЧВК.

Бойцы активировали «хамелеоны», превратившись в практически невидимых призраков, и метнулись на антигравах вслед за десятком персональных роботов, вооружённых тактическими ракетными комплексами «терминатор» и плазмерами.

Их атака оказалась неожиданной: уже началась разгрузка баржи, и рабочая команда, управляющая механизмами разгрузки, чувствовала себя в полной безопасности. Её охрану – трёх боевиков с фозмами вырубили мгновенно, применив «нежданчики» и неймсы. А потом отряд просочился внутрь через тоннель грузового терминала и рассыпался по коридорам астероида, прекрасно зная его коммуникации и защитные устройства. Начался боевой драйв!

Включил «хамелеон» и Вересов, проводив падающего японца боковым зрением. Догнал Малахольма, толкнул в спину:

– Вперёд! Быстрее!

Всё шло как обычно, без особых сюрпризов, а это означало, что уровень он пройдёт без потерь.

4

После того как квантовые компьютеры ворвались в человеческую жизнь, взломать криптозащиту компьютерных сетей стало практически невозможно.

Все совещания руководителей – от школ, институтов, производственных комбинатов и до спецслужб – стали проходить дистанционно, в виртуальном пространстве. Двадцать второй век в этом вопросе только укрепил позиции технологий дополненной реальности, так как к две тысячи сто десятому году люди научились создавать совершенно неотличимые человеком от материального мира визуально-эйдетические объёмы.

Не преминул воспользоваться визаром или решалой, как его называли жители России, и директор Службы космической безопасности Строганов Виссарион Григорьевич. Одиннадцатого сентября, заявившись в свой рабочий модуль в Центре СКБ в Плесецке, он по привычке выпил чашку чёрного, без сахара, кофе и велел кванк-секретарю, появлявшемуся при необходимости пред светлыми очами начальника в виде человека, начать совещание с заранее оповещёнными специалистами.

Среди них были руководители подразделений СКБ, отвечающие за безопасность технических сооружений в космосе, за сохранение гостайны и за соблюдение норм и законов в международных делах. Плюс контрразведчики. Плюс комиссары внешней погранслужбы и коммуникационных служб, а также эксперты, отвечающие за контакты с внеземными формами жизни.

Присутствовали на совещании – в виде видеофантомов – и сотрудники СКБ, занимавшиеся с экипажем крейсера «Дерзкий»: директор департамента внешних коммуникаций Савицкий, ксенопсихолог Ркацители и ксенолингвист Климук.

– Доброе утро, товарищи, – произнёс Строганов дежурную фразу, вовсе не означавшую, что все специалисты находятся в том же часовом поясе; многие из них вообще работали на других планетах. – Настала пора обсудить наши действия после изучения всех материалов, доставленных первопроходцами. Все вы знаете результаты собеседований с экипажем «Дерзкого», поэтому описывать общую картину нет смысла. Для начала посмотрите на пару фрагментов видеорепортажа.

Стены кабинета директора исчезли. Стол с «приглашёнными» без видимой опоры повис в космосе, пронизанном колючими лучами далёких и близких звёзд.

Картина слегка сместилась, стала видна планета в форме плоской баранки, освещённая красным шариком звезды-карлика. Это была известная теперь всей Системе планета Толкин, вращавшаяся вокруг звезды, названной Свечой.

Панорама космоса с планетой скачком преобразилась. Планета-тор заняла собой всё пространство, проплывая под сидящими в неподвижности людьми. Сквозь её атмосферу стали видны тёмно-зелёные и почти чёрные пятна низменностей и коричневые «корни» горных цепей, тянувшихся параллельно как борозды, оставленные граблями.

Ещё одно изменение: планета уплыла назад, приблизилась дыра в центре «бублика», перед зрителями возникла стрела беспилотника, помчалась к невидимой «оси»… и резко повернула обратно.

Картина застыла. Затем космос исчез, кабинет директора СКБ оделся янтарно-прозрачными стенами, сияние втянулось в глубину панелей, и стены стали белыми.

– Эффект разворота беспилотных модулей, как, впрочем, и остальной летающей техники, действует по сей день, – сказал Строганов, – что прямо свидетельствует о присутствии в центре тора конструкции, названной вселенолётом. К сожалению, проблемой Вестника занялся Межкосмос, и мы по закону не имеем права исследовать систему Толкина самостоятельно, хотя в составе готовящейся к нему экспедиции есть и наши специалисты. Однако возникла идея обратить внимание на другие экзотические объекты, о которых стало известно после контакта члена экипажа «Дерзкого» Ломакина с Вестником Апокалипсиса. В первую очередь это звёзды и планеты, возле которых остались «вселенолёты судного дня» других цивилизаций: планета-алмаз, экзопланета в Лебеде с раскалённой атмосферой, содержащей пары железа и титана, планета-капля в Персее, планета-куб.

По рядам присутствующих «призраков» прошло движение, руководители подразделений СКБ оживились, хотя все уже были в курсе событий и знали о существовании внегалактической системы контроля глобальной войны, уничтожившей, по словам Вестника, большинство цивилизаций видимой части Вселенной.

Строганов посмотрел на Савицкого:

– Даниил Эрнестович, вам слово.

– Вместе с экспертами астрофизического института мы прокачали полученную информацию, сориентировали российскую систему контроля космоса и обнаружили объекты, о которых шла речь. Три из них пока нам недоступны, так как находятся либо очень далеко, в других рукавах Млечного Пути, как планета-куб, либо слишком близко к чёрной дыре в центральном балдже нашей Галактики – как планета-алмаз. Два объекта тоже располагаются не близко, но всё же в пределах наших транспортных возможностей. Это планета-капля и планета с горячей атмосферой. Разумеется, термины «капля» и «алмаз» не отражают всех параметров планет, но для краткости можно называть их и так.

– Ваше мнение?

– Мы предлагаем послать «Дерзкий» к водной планете. Расстояние до её звезды около пятнадцати тысяч световых лет, и это не предел для наших ВСП-кораблей. Звезда практически не наблюдаема с Земли из-за облака пыли в Персее, скрывающего часть звёзд скопления, астрономы обнаружили её только по гравитационному следу, но «Дерзкий» способен преодолеть это расстояние.

– Межкосмос не одобрит рейд в Персей, – мрачно сказал Фарниев, директор департамента гостайны.

– Разве российский космофлот подконтролен Межкосмосу? – усмехнулся Савицкий. – Разве мы не имеем права на самостоятельное изучение космических просторов?

– Всё равно необходимо соблюдать протокол согласования, – с сожалением сказал начальник службы официальных связей.

– Это если мы во всеуслышание заявим о походе. – А разве это необходимо?

Головы присутствующих повернулись к Савицкому.

Он пожал плечами.

– Что вы на меня так смотрите? Кто бы что ни говорил, Вестники – оружие, оставшееся невостребованным со времён Всеобщей Межгалактической Войны. Оружие настолько мощное, что им захотят завладеть все наши конкуренты. В первую очередь китайцы. Которые, кстати, по нашим сведениям, собираются послать на Толкин свою экспедицию. Во вторую – американцы, до сих пор не успокоившиеся после потери лидерства. Кстати, большинство высокопоставленных чиновников Межкосмоса – американцы и англичане. Так что, товарищи безопасники, решайте, что важнее, соблюдение протокола или посыл независимой экспедиции к экзоту, изучение которого может изменить ход истории.

Ряд участников совещания снова колыхнулся. Но все они были людьми сдержанными и не спешили начать обсуждение.

Строганов глянул на Фарниева:

– Номгон Номоевич, что скажете?

– Всё будет зависеть от организации похода и строжайшего соблюдения секретности. Нужно разработать правдоподобную легенду о рейде «Дерзкого» и подготовить соответствующим образом команду, на плечи которой ляжет вся ответственность за сокрытие тайны похода, а главное – за достижение цели, то есть контакта с уцелевшим Вестником. Если только он сохранил способность к функционированию и отзовётся на наши вызовы.

– Подбор команды за вами, Никанор, – сказал Строганов, переведя взгляд на Вулича, начальника отдела по персоналу. Все звали его только по имени, и главный эксперт СКБ по подбору кадров относился к этому спокойно.

– Мы уже подготовили вариант, – проговорил он сиплым баском, осанистый, с гривой седых волос и светящимися голубыми глазами. – Могу озвучить. Василий Дементьевич меня поддержит.

Полковник Головин, глыбистый здоровяк, руководитель Коскора, кивнул:

– Будьте добры.

– Капитан Бугров безупречен во всех ситуациях. Состав экипажа можно оставить прежним, они прекрасно справляются со своими обязанностями. Да, там есть специалисты из разных стран. Но если их менять срочным порядком, это вызовет еще бо́льшие подозрения.

– Вы хотите оставить и Ломакина? – поинтересовался Климук.

– У нас к нему нет никаких претензий.

– Но он является держателем… э-э, секретной информации о Вестниках. К тому же мы полагаем, что он не был с нами полностью откровенен. Ломакин что-то скрывает.

– С чего у вас возникли такие подозрения? – спросил Строганов.

– Оператор экспедиционной группы Каледин утверждает, что сам Ломакин признался ему в получении от Вестника большого объёма информации. В том числе об оставшихся целыми военных базах древних разумников. Однако нам он выдал отчёт всего о нескольких объектах.

– Ломакин нормальный молодой человек, – сказал Ркацители с укоризной. – Я понял так, что он просто не во всём разобрался.

– Нужно было допросить его на пси-сканере, – заметил кто-то.

– Исключено! – поморщился Строганов. – Он ни в чём не виноват. Парень придёт в себя и сам всё расскажет.

– Я бы всё-таки приставил к нему нашего психолога, – сказал Климук.

– Поищем кандидатуру, – пообещал Фарниев.

– Не надо искать, – вмешался в беседу Головин. – Кандидатура уже есть. На борту «Дерзкого» будет не обычная исследовательская группа, а усиленная нашими специалистами. Я предложил Никанору моих людей из Корпуса, он согласился.

Строганов кивнул Вуличу:

– Продолжайте, полковник.

– Экипаж остаётся прежним. В спецгруппу предлагаем включить полковника Вересова, а также сотрудников Коскора Елизавету Клод-Сантуш, ксенопсихолога и по совместительству медика, биолога Тиграна Посохина, специалиста по морской фауне и флоре, и Курта Шнайдера, оператора ТС, бывшего пограничника, мастера контактного боя. Клод-Сантуш рекомендовала его как прекрасного оператора. Кроме того, предлагается оставить в составе группы астрофизика и ксенолога Ядогаву Хироси. Он классный специалист и хороший товарищ.

– Кто будет руководить группой?

– Вересов, бывший сотрудник ЦЭОК. Сорок один год, мастер выживания в экстремальных режимах, геймер-профессионал, чемпион России по киберспорту. Кстати, он и сейчас участвует в чемпионате Солнечной системы по варсимулингу.

Присутствующие начали переглядываться.

– Но ведь киберспорт… – Савицкий с сомнением пошевелил пальцами, словно печатал на клавиатуре, – это виртуальные платформы…

Головин добродушно рассмеялся.

– Вы явно недооцениваете серьёзность киберспорта, Даниил Эрнестович. Разработка виртуальных пространств в нынешние времена достигла такого совершенства, что входящий в игру не способен отличить её от реальных сцен. Мало того, программы игр сейчас невероятно усложнились и нередко проигрывают ситуации контактов землян с внеземными формами жизни. Вересов на этом, как говорится, зубы съел. Он победил в стратегии Fortnite и теперь в составе команды «Русь» борется за первое место в «стрелялке» FPS, где ему нет равных. Кстати, он не только «виртуальный» спортсмен, но и вполне себе реальный мастер школы адекватного реагирования. А в экспедиции к экзотам с Вестниками ему цены не будет по оценке событий и скоростному реагированию на неизвестное.

– Да я не возражаю, – проворчал Климук.

– Есть вопросы к составу спецгруппы? – оглядел галерею «призраков» Строганов.

Ответил только Савицкий:

– У меня нет.

– В таком случае предлагаю обсудить цели разведрейда. Даниил Эрнестович, вы уверены, что лучшим объектом для изучения является планета-капля в Персее? Может быть, планета-алмаз более удобна? Она и ближе, и не спрятана за облаками пыли.

– Планета, полностью покрытая водой, а точнее – состоящая из воды, намного интересней, – со слабой улыбкой сказал Ркацители.

– Согласен, – сказал Савицкий. – Экзопланет с водными оболочками в галактике полно, однако планета, сформированная водой, да ещё и с экзотическими свойствами, даст науке гораздо больше. – Он выдержал паузу. – Да и для спецслужб тоже. А теперь давайте обсудим возникшую проблему с древними базами. Возможно, таковые остались и в Солнечной системе.

Ответом генералу было общее оживление.

5

Он всё-таки слетал на свадьбу Фьоретты, один, без подруги, с отцом которой так и не помирился после игры в волейбол. Свадьбу играли, как и обещала Фьоретта, в ресторане «Атмосфера», расположенном на сто двадцать втором этаже небоскрёба столетней постройки Бурдж-Халифа. Само здание Ивана не впечатлило, на Земле нынче повсюду возводились подпирающие небо офисные и жилые башни высотой до трёх километров и выше. Но празднество оказалось интересным и весёлым, хотя избранник Фьоретты Ивану не понравился. По его мнению, наследный принц Шарджи Абдурахман ибн Зариб был более слащав и женственен, чем подобает мужчине, спутнику такой воинственной девушки, как оператор систем вооружений и защиты «Дерзкого». Остальное – сам обряд бракосочетания и застолье вызвали бурю чувств, и даже вернувшись домой на следующий день, Иван то и дело улыбался, вспоминая беседы за разными столами в разных компаниях, танцы с разными девушками и лёгкий флирт, заканчивающийся расставанием без сожалений.

Дарили паре подарки, от которых захватывало дух: от старинного автомобиля до 4D-сафари. Иван же подарил Фьоретте набор традиционных старинных фильмов, специально обработанных таким образом, что владелица могла сама принимать в них участие.

Она поблагодарила его поцелуем в щеку.

Тринадцатого октября рано утром ему позвонили с базы космопорта и предупредили о визите начальника секретной части ЦЭОК и капитана Бугрова. Имя начальника – Иван Добряков – ничего Ивану не говорило, кроме того, что он оказался его тёзкой. Визит же заставил задуматься, так как обычно не к нему заявлялись столь важные лица, а вызывали его к себе. Снова душу проскребла кошачья лапа: встреча с Вестником не только дала богатый для размышлений материал, но и поставила перед выбором – держать полученную «мутную» информацию в тайне или нет.

Гости прибыли в сопровождении полицейского патруля базы, оставшегося возле дома.

Добряков оказался великаном с копной рыжеватых волос и узким мрачноватым лицом. Глаза у него были тоже рыжие, внимательные, и казалось, что, глядя на собеседника, он всё время его оценивает. Одет секретчик был в рваный свитер и рваные джинсы, так что издали его можно было принять за студента-баскетболиста.

Капитан Бугров, облаченный в официальный уник космолётчика, был верен себе: главной его чертой была бесстрастность.

Пожали друг другу руки, Иван пригласил обоих в жилой модуль общежития, предложил кофе. Оба согласились.

Иван включил кухонный комбайн фирмы «Скатерть-самобранка», быстро приготовил космиано – вошедший в моду кофейный микс – и присел на краешек стула, глядя, как усевшиеся за стол гости неторопливо пьют кофе со сливками, смакуя привезенную хозяином из Полтавы нугу с орешками.

– Пей сам, – сказал Бугров. – Или ждёшь, когда мы уйдём?

Иван смутился, взялся за чашку.

– Готовится экспедиция в Персей, – сказал Добряков мягким баритоном. – Вы включены в состав экипажа.

– Спасибо, – пробормотал Иван.

– Вас хотели ещё раз пригласить к себе безопасники. У них возникли кое-какие подозрения насчёт вашей искренности при описании встречи с Вестником.

– Я всё рассказал как было…

– Просчитывалось даже намерение подвергнуть вас пси-сканированию.

Иван шире открыл глаза.

– Пси-допрос?!

– Добровольный, разумеется, но с применением гипноаппаратуры.

Бугров отставил чашку.

– Что ты скрываешь, Иван?

Ломакин потемнел, опуская глаза, потом глянул прямо в лицо капитана.

– Я хотел сначала вытащить инфу сам…

– Подробнее.

Иван собрался с духом, запинаясь, поведал мужчинам историю о сбросе Вестником в его психику огромного файла информации об участниках межгалактических войн древности. Торопливо добавил:

– Но я до сих пор не могу раскрыть этот файл. Лежит в памяти как могильная плита. Я уже и к друзьям обращался, есть у отца знакомый психолингвист…

– Ты общался с ним?

– Не добрался пока.

Гости обменялись взглядами.

– Не суетись, – сказал Бугров успокаивающим тоном. – Мы поможем разобраться.

– Через пси-сканер? – бледно улыбнулся Иван.

– Обойдёмся без спецаппаратуры, это рискованно, можно повредить психику, а ты нужен нам здоровый. Есть методы, поработаем с тобой на борту корабля. С комитетом связываться не будем. Ты знаешь полковника Вересова?

– Нет, кто это?

– Агент сил спецназначения Коскора. Он будет руководить экспедицией.

– Не знаю, – с сожалением повторил молодой человек, озадаченный тем, что ему предстоит знакомство с сотрудником космической контрразведки.

– Тебе придётся с ним контактировать. Не будь с ним особо неразговорчивым, но и не будь слишком откровенным. У него большие полномочия.

– По отзывам служащих с ним ребят он умён, силён, хладнокровен и проницателен, – сказал Добряков. – Жёсток, но справедлив. Чемпион Системы по киберспорту.

– Зачем вы мне это говорите?

Гости снова обменялись взглядами.

– Экспедиция готовится под грифом «совсекретно», – сказал Добряков. – На кону судьбы мира, ни много ни мало. Поэтому начальник экспедиции будет наделён правом задействовать протокол «ЧС» со всеми вытекающими.

Иван с недоверием оглядел лица гостей.

Протокол «ЧС» означал режим «чрезвычайной ситуации», при котором обладатель карт-бланша мог использовать все средства для достижения цели и привлекать для своей деятельности любого члена экипажа.

– Я… понял.

– И последнее, – сказал Добряков, допив кофе и поставив чашку на стол. – Если ваша память всё же активируется и вы вспомните всё, что поведал вам Вестник, расскажите сначала капитану.

Иван перевёл взгляд на каменнолицего Бугрова.

– Хорошо.

– И не делитесь сведениями о своих кладах ни с кем.

– Хорошо.

– Как только вспомните что-нибудь, сразу обращайтесь к Виталию Семёновичу.

– Хорошо, – в третий раз сказал Иван.

6

Несмотря на то что экипаж «Дерзкого» не смог отдохнуть в полной мере после возвращения с Толкина, встречали друг друга возле гигантской глыбы ажурного полированного металла корабля с радостью. Ломакина обнял Альберт Полонски, он с чувством сжал руку навигатора Андрея Нарежного.

– Ну что, орлы-первопроходцы? – заулыбался кванконик корабля Леон Батлер. – Как обычно, летим в незнаемое?

Их никто не торопил, поэтому до прибытия капитана Бугрова компания весело обсуждала новый поход, кто где был, свадьбу Фьоретты, на которой присутствовали все космолётчики за исключением капитана, а потом стало не до шуток, потому что прибыла спецкоманда исследователей, облечённых невиданными полномочиями, и настал момент знакомства.