Текст книги ""Фантастика 2025-162". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Greko

Соавторы: Василий Головачёв,Геннадий Борчанинов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 223 (всего у книги 235 страниц)

Глава 6. Ляхи и турки

Небольшой польский космодром, гордо называемый жителями страны Chwala Polsce, то есть «Слава Польше», располагался в пяти километрах от городка Кошалин, на берегу Балтийского моря. Ничем особенным он не отличался, да и принадлежал на самом деле не государству, сократившемуся втрое в результате войн с Украиной, Германией и Россией в середине двадцать первого века, а частной военной компании Wielki Lyakh, что в переводе на русский язык переводилось как «Великий Лях». Примкнувшая к ним археологическая структура имела то же название.

Двадцать четвёртого октября станция метро К-22, работающая на космодром, высадила группу мужчин весьма специфического вида, которую можно было охарактеризовать русским словом «сброд». Не то чтобы они выглядели отщепенцами, извращенцами или наркоманами, населявшими к этому моменту многие города разделённых Штатов Америки и Европы, но большинство этих персон одевалось во все цвета радуги и формы западного течения ПНОНСО (что означало «психически неполноценные особи с низкой социальной ответственностью»), генетически унаследовавшего поведение от образований ЛГБТ середины двадцать первого столетия. Понять, мужчины это или женщины, с первого взгляда было невозможно, и объединяла их одна деталь на странных нарядах – значок в виде креста с золотой киркой на чёрном фоне в венке из звёзд. Это была эмблема Европейского Союза космических археологов. Таким образом, толпа этих гендерно неразличимых существ принадлежала к обществу «безбашенных» чёрных копателей, готовых ради приключений и наживы лететь хоть на край света, который в данном случае олицетворяла собой видимая граница Вселенной.

Всего в группе насчитывалось шестнадцать особей, раз уж так этих любителей острых ощущений называло общественное мнение. Среди них были и нормально выглядевшие люди, однако ненормальных насчитывалось больше: украинцы, гордо называвшие себя славными наследниками древних укров, прибалты, немцы, итальянцы, англичане, чернокожие афроиды, азиаты с раскосыми глазками и бронзоволицые жители стран Южной Америки. Но командовал ими, как оказалось, вовсе не национал-шовинист, каким должен был быть пахан такого сборища. Все называли его полковник Длиннорукий, а на самом деле этот сорокавосьмилетний чел был русским, служил в Лунном Погранотряде, прокололся – помог украинским чёрным копателям добыть артефакт в глубине лунных тоннелей, проложенных ещё земными драконами смерти, и был разжалован. После этого скрылся на год от преследования, всплыл в британском ЧВК «Лайкли», позже возглавил частную археологическую батарею, примкнул год назад к ЧАК «Осман» и стал доверенным лицом их владельцев.

Его помощником стал известный в узких кругах своими бандеровскими идеями укрофашист Яша Коштовый, житель Закарпатской Краины, как с середины двадцать первого века стала называться часть Украины, оставшаяся под властью националистов после раздела «незалежной». Несмотря на то что американцы, помогавшие украм в двадцатых годах прошлого века воевать с Россией, успели скупить чуть ли не половину украинских территорий и производственных мощностей, «незалежную» разделили не в их пользу, и нацфашистам вкупе с америкосами досталось только Закарпатье.

Сам Длиннорукий, в общем-то, был далеко не подарок для тех, кем он командовал, не говоря уже о простых жителях стран, где «погулял» бывший российский пограничник: двухметрового роста могучий здоровяк, способный благодаря вшитым в тело дополнительным органам, управляемым искусственным интеллектом боевых программ, сражаться чуть ли не с формехами. Но Яша Коштовый превосходил полковника ненавистью к людям, не согласным с его решениями и представлениями о добре и зле, особенно к русским, и казалось удивительным, что он подчиняется русскому, род которого уходил в глубины русской истории.

К счастью для персонала польского космодромчика, прибывшие на его территорию гости недолго разгуливали по питейным заведениям комплекса и через час были собраны на базе подготовки космолётчиков, где все переоделись в польские компенсационные костюмы walkaspec для работы в космосе. Но свои личные бейджи с изображением кирки, на обратной стороне которых были выгравированы их имена, идентификационные номера и позывные, «археологи» не спрятали, а, наоборот, гордо прицепили на лацканы карманов на груди. Хотя разглядеть, кем они являются, какой пол им ближе, это не помогало. Шумливые копатели все казались на одно лицо, хотя среди них были и негры, и рыжие ирландцы, и бледнолицые представители белой расы, и смуглые бородатые красавцы-арабы.

Говорили они на разных языках, изредка переходя на линкос – язык космического общения, вошедший в моду в конце двадцать первого века благодаря китайцам, заполонившим почти все поселения на других планетах Солнечной системы и потребовавшим включения их языка в систему всесолнечного лингварь-словаря. Линкос и был разработан с учётом этих требований, что немного снизило накал страстей космолётчиков разных национальностей, доходивших до стрельбы, когда либо китайцев не понимали при общении, либо они представителей других рас. Основу же линкоса по-прежнему представляли английский, французский и русский.

Вечером двадцать четвёртого октября группа прибывших «специалистов» по краже археологических ценностей из развалин инопланетных сооружений была доставлена в самый большой ангар космодрома, и они смогли познакомиться с космолётом с названием на польском языке Mroczny strelec, по-русски «Тёмный стрелок», который должен был стать их домом на протяжении всей экспедиции.

В двадцатые годы двадцать второго столетия самые мощные космические флоты имели четыре государства: Россия, Китай, США (Срединные), Индия и три бизнес-корпорации: китайская «Му Хуатен», американская Starlink и бразильская нефтяная компания Petrobras. Но и другие сильные бизнес-структуры Азии, Ближнего Востока и Южной Африки тоже имели крупные космические порты и могли не только воевать с претендентами на первенство, но и вести косморазведку в Галактике, представлявшей собой, по выражению одного известного писателя, «кладбище цивилизаций». Поэтому их корабли мало в чём уступали современным судам главных «поводырей» существующего миропорядка.

«Тёмный стрелок» не принадлежал к классу чисто военных кораблей типа крейсер или фрегат, являясь мегаяхтой для специальных операций, но его внешний цифранж создавал серьёзное впечатление. Строили корабль французские конструкторы, любящие показуху и габариты, поэтому даже в режиме ожидания он потрясал воображение фрактальными наплывами, геометрическими переходами, хищным силуэтом и множеством сверкающих чешуй. Больше всего он напоминал располневшего аллигатора длиной в триста метров и высотой горба около пятидесяти.

Будущие пассажиры с интересом осмотрели «аллигатора», пошушукались, обмениваясь репликами, и потянулись по пандусу в хвостовой отсек корабля. Многие из них, если не все, не раз бывали в космосе и со знанием дела обсуждали особенности космохода, его возможности и оружие. А вооружён он был неплохо, даже в сравнении с военными машинами федерального класса.

Яхта имела практически те же боевые комплексы, ракеты которых (тоже французские типа Scalp-TG) развивали скорость в сотни километров в секунду, лазерные установки, аннигиляторы, неймсы, гравики и плазмеры. Не было только нульхлопов, которыми вооружались мощнейшие фрегаты и крейсера, да замерзателей, как прозвали излучатели, в импульсе которых замирали все квантовые процессы и любой объект или материал мгновенно превращался в кусок льда.

Впрочем, льдом эту мёртвую субстанцию назвать было трудно, несмотря на её температуру, падавшую до космической.

В реестрах международного космоплавания корабль считался «космолётом для экстремальных космических исследований» и был приписан к новозеландскому космопорту Уаикато. Но управлял им полностью польский экипаж во главе с тридцатипятилетним Тореком Ковальским, братом министра обороны Великопольска воинства Анджея Ковальского.

Экипаж уже находился на борту «Стрелка», когда прибывших развели по каютам жилого отсека. Начался предстартовый десятиминутный отсчёт, длившийся не меньше часа: ждали прибытия какой-то важной персоны.

Ею неожиданно оказался один из владельцев ЧАК «Осман» Алилайя Гюлербей, одетый в спецкостюм пятизвёздочной защиты obronca польского производства. С ним прибыли четыре спутника: мощного вида массивные мужчины с тёмными, почти африканскими лицами, на которых буквально светились прозрачно-жёлтые глаза (позже стало известно, что это киборги или эскомберы – искусственные андроиды с биологически чистым человеческим мозгом, сращённым с компьютером), и очень красивая – глаз не отвести! – девушка, в комбинезоне в облипку, фигура которой действовала на «археологов» как мощный стимулятор. У неё были большие густо-синие глаза с фиолетовым ободком радужки, изумительного рисунка губы и брови, а лепка овала лица и носа вообще не поддавалась оценке. Как пробурчал один из встретившихся на пути «археологов», её внешность можно было описать одним словом: коллекционная!

Девушку, вернее женщину, звали Олеандра, с виду ей можно было дать лет двадцать (на самом деле тридцать шесть), и для Алилайи она была кем-то вроде личного секретаря.

Как только новые гости расположились в корабле, его закрывшиеся люки превратили космолёт в металлический чешуйчатый монолит, крыша которого съехала набок гармошкой, и корабль стартовал в ночное небо, прорезанное кое-где шпагами орбитальных лифтов.

* * *

До орбиты Луны «Тёмный стрелок» добрался за четыре минуты, неспешно готовясь к дальнему прыжку.

На орбите он ненадолго задержался и нырнул в «струну» свёрнутого пространства, мгновенно оказавшись в Облаке Оорта, на расстоянии трёх миллиардов километров от Солнца. Ориентация в Облаке заняла у кванка корабля по имени Сгинел всего минуту, и он второй раз нырнул в искрящуюся звёздами космическую бездну, чтобы так же за мгновение пересечь одиннадцать тысяч световых лет и выйти к границам шарового скопления NGC6752.

Экипаж выполнил свою работу безупречно, что было неудивительно. Все семь членов команды вместе с капитаном были не молоды, служили делу уже не один десяток лет, их разговоры касались только служебных обязанностей, не затрагивая никаких отвлекающих тем, и Алилайя Гюлербей, став начальником экспедиции, обратил внимание на слаженные действия космолётчиков.

– Давно вы с ними летаете? – спросил турок у капитана.

– Ходите, – флегматично поправил Ковальский.

– Ходите, – согласился Алилайя.

– Четыре года.

– Хороший опыт.

– Меня они не подводили.

Алилайя занимал отдельную каюту и общался с рубкой через интерком, но мог и присутствовать в посту управления, где кванк яхты выращивал ему ложемент со всеми необходимыми каналами связи. Вопреки ожиданиям, его спутница также поселилась в отдельной каюте, что «археологам», привыкшим к «эскортницам высших властных персон», показалось необычным. Яша Коштовый даже возбудился, предположив, что спутница турка не является обычным формехом-андроидом.

– Ну и что? – угрюмо осведомился у него Длиннорукий. – Что это тебе даёт?

– Шанс на интим, – ухмыльнулся Яша. За бородой он ухаживал истово, превращая её в шедевр парикмахерского искусства каждый день, и себе, наверное, казался идеалом красоты. Увы, в чертах его лица, далеко не благородных, было много от рептилоида, особенно выдающаяся челюсть. Блёклые глазки слишком близко посажены к переносице, нос расплылся, и, по мнению бывшего полковника погранслужбы, женщины вряд ли были от Яши в восторге.

– Лучше активируй надуванку, – хмыкнул Длиннорукий, имея в виду куклу для интимных услуг.

Технология создания таких роботов достигла вершины, и большая часть мужчин Европы предпочитала иметь сексуальную связь с покорными социальными роботами, ведущими себя как живые люди, а не с нормальными женщинами.

– Сначала удостоверюсь… как там её, Олеандра? Баба она или киб.

– Смотри не нарвись, наш босс не зря выглядит качком и супером. Я слышал о его подвигах. Он не простой нормал, а крутой эскомбер.

– Да ладно, не пугай, я сам не слабак.

– Я предупредил.

Перед звёздным шаром Павлина стояли полдня, пока Сгинел уточнял положение нужной ветви звёзд и характеристики каждой, сравнивая полученные данные с материалами, украденными дешифровщиком Реестра Мёртвой Руки Романом Германовичем.

Всего звёзд в цепочке было двенадцать, из которых четыре – красные карлики, а остальные восемь – коричневые с массами от восемнадцати до восьмидесяти семи Юпитеров. Располагались они на прямой линии на расстоянии до четырёх световых лет друг от друга, соединяясь в единое копьё, единую связку, и здесь, недалеко от них, стало понятно, что система из двенадцати старых, возрастом больше десяти миллиардов лет, звёзд является искусственным образованием. Ибо, несмотря на одиннадцать тысяч земных лет, прошедших в скоплении с момента наблюдения за ними с Земли, звёзды так и остались на прямой, словно связанные невидимой цепью.

Капитан Ковальский предложил по-быстрому обследовать их «щит» – красный гигант М9, за которым пряталась от земных астрономов вся дюжина, но Алилайя отмёл предложение.

– Нет смысла тратить время на каждую звезду, – сказал он. – Будем изучать только объекты с явными признаками цивилизации.

Обошли гиганта по дуге, нырнули в «струну», остановились у границы планетной системы из пяти планет и трёх пыльно-щебнистых колец, которые когда-то тоже были планетами.

Первые же вылазки зондов показали, что система когда-то была населена, и обрадованные «археологи» принялись рыскать по ней в поисках следов иного разума.

Однако на третий день поисков энтузиазм пришельцев приугас. Следы на планетах имелись, но, во-первых, вся инфраструктура на них была разрушена войной, а во-вторых, прошедшие пятьдесят миллионов лет не пощадили остатки сооружений, технологических производств и комплексов. Сохранились только крупномасштабные следы – фундаменты и кое-где клыки стен. Мелких артефактов или произведений искусства, найти которые надеялись «археологи», дроны не обнаружили.

Зато в одном из пылевых сгустков второго по счёту кольца удалось найти некий объект явно не естественной формы – в виде гигантского лотоса, и Алилайя отправил к нему для обследования два «скорпиона». В один села группа «джентльменов удачи» под началом Яши Коштового, во второй Олеандра, упросившая босса дать ей «подышать свежим воздухом». Пилотом у неё стал спецназовец-нормал Донован, он же дипломированный ксенолог.

Задача у отряда была простая: осмотреть «цветок лотоса», определить его назначение и отыскать всё, что подходит под название «искусственный раритет».

На этот раз поход сложился удачнее, если принять во внимание находки.

Во-первых, само ядро пыле-щебневого сгустка представляло собой искусственный астероид, развёрнутый внутренним взрывом в подобие гигантского цветка. Снаружи он в лучах локаторов выглядел многогранным гиперболоидом, облитым глазурью. Внутри астероида зияла полость, бликующая сложными ячеистыми стенами, образующими лепестки «цветка». Дно полости представляло собой нечто вроде ударного кратера, в центре которого виднелся кратер поменьше, края которого выглядели ровным ободком. В сочетании с геометрически правильным набором квадратных отверстий в его центре и тянувшимся извне вздутием всё это сооружение выглядело теннисной ракеткой космического масштаба.

Катер с группой Яши Коштового произвёл посадку на валу кратера, и высадившиеся «археологи» с любопытством принялись изучать «ракетку» в надежде найти какой-нибудь клад с изделиями прежних обитателей системы. Было ясно, что сооружение в форме спортивного инвентаря людей является остатками некоего технологического изделия, хотя представить его назначение было трудно. Единственное, что удалось отыскать на дне кратера, – это глубокий ход под решёткой в центре. Он уходил на двести метров к самому «корню лотоса» и выглядел на синтезированном изображении как пещера со стенами, поросшими острыми сталактитами. Для чего служил этот колодец, объяснить не удалось и ксенологам похода.

Пока исследователи бродили по буеракам дна «цветка», Олеандра со своим спутником облетела полость, ища в дырах какие-то ходы, потом вернулась к решётке, выглядевшей примерно как земные дырчатые пластины, закрывающие ливневые стоки на улицах земных городов.

Яша предложил не полетевшему с ними Длиннорукому пробить в ободе кратера дыру, чтобы убедиться, тоннель в нём расположен или нет, но получил отказ.

– Возвращайтесь, – приказал полковник; корабль в это время находился внутри первого пылевого пояса, представлявшего собой остатки взорванной планеты, и связаться с ним можно было только по «запутанной» связи. – Босс велит отправляться дальше.

– Но мы здесь ещё не порылись как следует… я про этот кокон. Он наверняка хранит что-нибудь ценное.

– Система разрушена, в этом коконе если и сидела какая-нибудь тварь, то взломала оболочку тюрьмы и освободилась. Мы просто опоздали. Наверстаем упущенное в соседних системах.

Яша принялся собирать прогуливающихся по рвам и рытвинам спутников, и в этот момент компьютер «скорпиона» доложил о появлении внутри «лотоса» космического аппарата.

Сначала Коштовый решил, что это к ним присоединяется беспилотник, выпущенный с борта «Тёмного стрелка». Но аппарат, идентифицированный как российский катер «голем», внезапно спикировал на дно «лотоса», и защитные системы обоих «скорпионов» отреагировали на это включением боевого режима ещё до того, как сознание пассажиров смогло оценить опасность.

Бой начался с атаки «скорпиона», в котором находились Олеандра и Донован.

Затем к нему с интервалом в тысячную долю секунды подключился второй «скорпион».

Но ни один из их компьютеров не обратил внимания на пойманную радиограмму российского «голема», звучавшую на линкосе:

– Катер 02 российского корвета «Поиск» вызывает командование «скорпионами» на переговоры!

Глава 7. Поиск «Поиска»

Система защиты корвета включала не только генераторы силовых полей и маскирующих накидок, а также дубли наиболее важных узлов, но и оружие, подключаемое компьютером в зависимости от уровня нападения.

Для отражения атак корабля ракетами применялись гравики – генераторы антигравитационных полей, гиперзвуковые системы класса «Циркон», лазерные «Пересветы» и блэйзеры. При нападении более серьёзными средствами, теми же блэйзерами и аннигиляторами, использовались неймсы и магнетары – системы капсулирования сгустков антипротонов мощными магнитными полями. Но в корпус «Поиска» были интегрированы и «рогатки» (метатели нихилей – вакуумных бомб), и плазмер, и самое мощное оружие из выдуманного землянами – нульхлоп, то есть конфайнментальный сжиматель пространства. Если нихиль при инициации производил «взрыв внутрь» – сжимал все виды материи в точку, то разряд нульхлопа превращал пространство на громадном расстоянии в одномерную «струну», и защиты от него не существовало.

Однако применять оружие на дне песчаного океана Золотой Сферы не пришлось. Никто на катер не нападал. Остов Червя Угаага, внутрь которого забрался беспилотник «голема», просто схлопнулся под давлением песчаной массы, погребая дрон-разведчик.

Разобрались в этом быстро, и Антон вздохнул с облегчением, обвинив себя за непросчёт ситуации. Ещё на борту корвета следовало прикинуть разные варианты погружения в песчаный океан, чтобы не действовать потом торопливо и спонтанно.

Не возвращаясь домой, сделали ещё два круга, нашли соседнюю «гусеницу» Червя Угаага длиной с девяносто метров, но на сей раз вскрывать её не решились. Просветили ультразвуковым прожектором, потом радио– и гамма-локаторами, добавив грависканер, и получили изображение внутреннего интерьера Червя. Цвета предметов под толстым – с полметра – слоем шкуры существа, некогда способного мыслить, компьютер катера нарисовал, конечно, условно, и космолётчики несколько минут рассматривали его центральный «хрящ» (назвав его позвоночником), напоминавший стеклянную ёлочку, «рёбра», такие же прозрачные, «грудную клетку» и «зубы» в торцах «гусеницы», которые, скорее всего, зубами не являлись.

Лог-Логин предположил, что это какие-то датчики или защитные устройства, и спорить не стал даже Никита.

– И всё же не могу представить, – заметил Щёголев, когда катер двинулся «к небу», – как эти червячки создали целую культуру, не имея таких эффекторов, как щупальца или человеческие руки. С помощью чего они строили города, сооружения, станции?

– Они были колдунами! – рассмеялся оператор. – Воздействовали на природу с помощью магии.

– Сказок в детстве начитался? – полюбопытствовала Майя.

– Не читал вообще.

– Ну насмотрелся.

– В игрушки в детстве играл, но не сказочные. Пусть магия тут ни при чём, но ведь могли у Червей существовать какие-то технологии воздействия на природу, о которых можно сказать – волшебство?

– Согласен с вами, Ник, – вдруг поддержал пилота Архип Лог-Логин. – Объём мозга Червей был велик, и вполне возможно, что они владели полевыми инструментами, выращивая их по мере надобности. Чем это не магия?

– Может быть, они были кристаллическими существами? Не биологической природы?

– Как ни странно, наибольшую сложность форм жизни представляет не физика, а химия, точнее биохимия, та самая белковая матрица ДНК, породившая нас. Но Копун не раз упоминал «сущности чистого интеллекта», чей разум имел плазменную основу или кристаллическую.

– Хотел бы я познакомиться с такими разумниками! Интересно, как они выглядят?

– С Червями и я хотел бы познакомиться. Было бы неплохо, если бы их культура сохранилась где-нибудь на окраине Мироздания.

– Я человек приземлённый, – хмыкнул Щёголев, заторможенно вглядываясь в плывущие за бортом сверху вниз коричневые, розовые и зеленоватые струи песка, – поэтому не верю ни в магию, ни в колдовство, ни в кристаллический интеллект. Тот же Сева Шапиро при мне говорил, что вершина любого Разума не интеллект, а богатство позитивных эмоций. А какие эмоции могут выражать кристаллы? Или плазменные вихри?

– Вы правы, Василий, – кивнул Архип.

– Не я – ваш учитель.

Лог-Логин не обратил внимания на эту реплику.

– Самое ценное в мире человека – радостное переживание, эмоциональное ожидание неизведанного интереса, доброе отношение к окружающим и любовь!

В кабине установилась тишина.

Последнее слово Архипа вызвало у Майи ответное чувство, глаза девушки распахнулись, в них просияло удивление и следом – ожидание.

– Архип? Что я слышу? Вы заговорили… о любви?!

– А что? – усмехнулся учёный. – Разве я не человек? Из искусственного у меня только терафим, мне даже расширитель не нужен. Так что я могу и любить…

– И ненавидеть! – подхватил Никита, смеясь.

– Нет, ощущать горечь от непонимания.

– У тебя было такое в жизни?

На миг губы Лог-Логина сложились в горькую складочку, и Антон понял, что ученик Шапиро пережил какую-то драму.

– Было, – подтвердил начальник научной группы. – Но любить ведь можно не только другого человека, но и…

– Искина! – перебил его пилот, имея в виду носителя искусственного интеллекта.

– Ник, перестань! – с досадой сказала Майя.

– Не только искина, – закончил Архип спокойно. – Звёзды, к примеру. Я очень люблю смотреть на них. Текущий ручей. Солнце на закате. Я искренне надеюсь, что изначально заложенное в нас природой желание любоваться звёздами гораздо сильнее, чем природное стремление убивать друг друга.

Широко распахнутые глаза спутницы без слов сказали, что она переживает в данный момент.

Никита открыл рот, чтобы выдать очередную шутку, однако Антон глянул на него так мрачно, что оператор ТС поперхнулся.

Делегацию в транспортном трюме встретила навигатор корвета Дарья Сапфирова, крупнотелая блондинка тридцати семи лет, опытный космолётчик и малоразговорчивая, если дело не касалось профессии, женщина с яркими зелёными глазами и строгим «учительским» лицом. Некрасивой назвать её было нельзя, а беседовать с ней было одно удовольствие. К тому же Антону она нравилась, и он был рад, что Дашу отправили в экспедицию вместе с ним.

– Депеша из Центра, – сообщила женщина, подходя к командиру спецгруппы.

Спрашивать, чем закончился поход группы на дно песков, она не стала, слушая и видя в рубке всё, что видели разведчики.

Антон галантно поцеловал ей руку, удивив прежде всего самого себя («что-то у меня сегодня игривое настроение»), и она догнала второго навигатора корвета Магдалину. А он поспешил в центр управления.

Капитан Витя Голенев (тридцать девять лет, мощная фигура, крепкий подбородок, кошачьи глаза, с виду малоподвижен, несуетлив, лицо сковано маской невозмутимости) кивнул ему на окошко операционного виома в общем визуальном поле.

Антон присел на свой командирский ложемент, накинул на голову усик мыслесъёма. В голове родился светящийся пузырь, превратился в фигуру директора ЦЭОК генерал-лейтенанта Богоявленского, один взгляд которого заставлял подчинённых расправлять плечи. Сеанс связи с корветом уже закончился: был слышен голос компьютера «Поиска», ответившего на вызов, потом капитана, и закончилась передача инструкцией, что необходимо сделать.

Предписывалось оставить в системе Золотой Сферы беспилотник, а корвету идти в район шарового звёздного скопления NGC6752 и обследовать цепочку из тринадцати звёзд, располагавшихся на одной прямой. Начало цепи давал красный гигант спектрального класса М9, а за ним на чуть ли не на идеальной прямой линии с шагом в три-четыре световых года располагались ещё двенадцать звёзд, два красных и десять коричневых карликов с массами до пятидесяти масс Юпитера.

– Интересно! – проговорил Антон, снимая усик. Выпростался из кресла, посмотрел на Лог-Логина, стоявшего у люка рубки.

– Ознакомьтесь.

Архип во время полёта не находился в рубке вместе с экипажем, как Лихов, а сидел в отсек-модуле научников и, чтобы не терять времени, взял эм-сканер Антона. Выслушал сообщение, вернул усик.

– Интересно!

Вернувшиеся из похода и сидевшие в своих операционных коконах космолётчики весело загалдели, оценивая одинаковую реакцию обоих руководителей экспедиции.

– Отличное известие! – провозгласил Никита. – Здесь нам делать всё равно нечего, а в Павлине есть шанс найти никем не потревоженную базу или Вестника.

– По местам! – сказал Антон. – Готовность стандарт ПВП!

Шум в рубке мгновенно стих.

Аббревиатура ПВП официально расшифровывалась как «поиск военного присутствия», но означала преддверие ВВУ – стратегии внезапно возникшей угрозы. Если в нынешнем положении экспедицией управляли в равной степени начальник научной группы и командир группы обеспечения безопасности, то при объявлении ПВП командование экспедицией полностью переходило к военным экспертам.

Антон занял своё место.

К нему снова подошла Дарья, заботливо поправила на плече то, что не нуждалось в уходе.

– Всё в порядке, товарищ майор?

Антон, не любивший «телячьих нежностей», искоса глянул на занятых своим делом членов экипажа. Не хотелось видеть на лицах подчинённых понимающие усмешки.

– Даша, чем обязан таким вниманием?

Она виновато улыбнулась.

– Не сердись, у меня нехорошее предчувствие. Будь осторожен, новый рейд меня почему-то пугает.

– Всё будет хорошо, – сдержал он сердитую нотку в голосе. – Буду предельно осторожен.

Навигатор поспешила занять свой кокон.

Подошёл Голенев:

– У нас примерно полчаса на расчёты трека.

– Начинайте.

– Уже начали. – Капитан корвета понизил голос: – Майор, почему вы решили не соблюдать СРАМ?

Антон озадаченно вскинул брови:

– Когда?

– Первым надо было послать на дно песков беспилотник. Таковы инструкции. Все наши дроны снабжены аватарками.

Он имел в виду системы дистанционного управления аппаратами.

Антон смутился, но не подал виду.

– Не было явной угрозы…

– И тем не менее в инструкции ясно…

– Согласен. – Лихов помолчал, нехотя кивнул. – Ты прав, Витя, но, если честно, мы застоялись как лошади на конюшне. Отказываемся даже от минимального риска.

– Я обязан отразить наши действия в журнале.

– Да, конечно, это моя… недоработка. Впредь будем следовать инструкциям.

Голенев (фигура гимнаста, цепкие глаза, масса хладнокровия) пожевал губами.

– Стоум сделал запись в нужной последовательности. Первыми пошли в разведку дроны.

Антон благодарно улыбнулся.

– Понял, работаем.

Капитан отошёл.

Антон повозился, устраиваясь поудобней, и вдруг подумал, что ему повезло не только с этим человеком, понимающим всё с одного слова, но и с остальным экипажем. Парни ещё ни разу его не подвели.

Экипаж запаковался в кокон-кресла вокруг гранёной «скалы» вириала управления, и рубка превратилась в объятую чернотой космоса площадку с семью чешуйчатыми ячеями ложементов. Планета снизу была налита жёлто-оранжевым светом, светило системы справа бросало в пространство могучий поток красного света, но благодаря ухищрениям оптико-визуальной системы обзора космолётчиков этот свет не слепил. В данном ракурсе космическая бездна уже давно никого не удивляла.

– Архип, – послышался голос Никиты.

Все космолётчики на борту корвета были объединены системой внутренней связи и могли слышать и видеть друг друга, словно сидели рядом плечо в плечо.

– Где ты побывал до нашего похода? – продолжил оператор.

Антон покачал головой. Молодой техник ему нравился своей непосредственностью, но иногда был чересчур раскован. С Лог-Логиным он вёл себя как с равным по статусу приятелем, и это царапало слух. Хотя, в общем-то, ничего предосудительного в таком поведении и не было.

– Мне удалось посетить десятки звёздных систем, – ответил своим звучным мягким баритоном ученик Всеволода Шапиро.

– Я имею в виду экзоты и цивилизации Реестра.

– Не так уж и много объектов я изучал, всего шесть.

– Ничего себе – немного! Мне повезло только раз, да и то я был лишь на Венере, где торчал второй робот драконов смерти.

– У тебя всё ещё впереди, – заметила Майя.

– Надеюсь. Расскажи, Архип!

– В нашей галактике я побывал в двух системах, обе достаточно близко от Солнца. В Столовой Горе, звезда называется эта Mensa, эта Горы. Оранжевый гигант, расстояние от Солнца – семьсот двенадцать эсве. В Стреле — звезда дельта Sagitto, красный гигант, расстояние четыреста сорок восемь эсве.

– И что вы там нашли?

– В Столовой Горе располагалась цивилизация, построившая Купол. Вернее, остались только развалины сооружения диаметром более тысячи километров. По нему было нанесено несколько энергетических ударов, так как Купол имел отличную полевую защиту и врагу не сразу удалось его разрушить. Отчёт о рейде можно почитать в общей информации ФСБ.

– Спасибо! – фыркнул Никита. – Мне туда доступ не разрешён.