Текст книги ""Фантастика 2025-162". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Greko

Соавторы: Василий Головачёв,Геннадий Борчанинов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 159 (всего у книги 235 страниц)

Глава 19. На дне

Боярский первым заговорил о показавшихся ему подозрительными несоответствиях в поведении членов экспедиции и экипажа на борту «Великолепного».

Дарислав уже принял решение нанести визит на корабль и обсудить с его капитаном и начальником исследовательской группы Шустовым план действий по налаживанию контакта с цивилизацией Пушистой, но ему тоже показалось странным приглашение Шустова, когда планы можно было утрясти и в формате видеоконференции, поэтому слова Боярского ещё больше укрепили Волкова в необходимости анализа происходящего.

– Обратите внимание, Дарислав, – сказал Ипатий Михайлович тоном тактичного экзаменатора, подсказывающего ученику его ошибку. – Почему Шустов начал обращаться к вам, назвав господином? И что означают его слова: «не отправлять же вас обратно»? Полномочия руководителя экспедиции не распространяются на командование нашим фрегатом. Вы его хорошо знаете?

– Не очень, – признался Дарислав. – Но с ним работал капитан Бугров, и особых замечаний это сотрудничество не вызывало.

– Виталий Семёнович?

Бугров ответил после паузы, находясь в посту управления фрегатом. Дарислав в этот момент вместе с Голубевым и Савкиным готовили «голем» к вылету, будучи в транспортном терминале «Дерзкого». Боярский же сидел в своей каюте. Но интерком позволял им общаться так, будто все они находились рядом.

– Нормальный мужик, – сказал Бугров. – Вежливый, уважительный, знающий.

– Вам не кажется, что он изменился?

Бугров выдержал ещё одну паузу.

– Я никогда не слышал, чтобы он шутил. И ещё один момент: с какого бодуна он вдруг проговорил «слава аллаху», когда вы просили его дать характеристику ситуации?

– Да? – удивился Дарислав. – Не помню.

– Я тоже слышал, – подтвердил Голубев. – Думал, он просто шутит.

– Что это за выкрутасы, позвольте спросить?

– Значит, мне не показалось, что товарищ Шустов, – Боярский издал смешок, – стал вдруг господином и ведёт себя психологически неоправданно.

– Согласна, – поддержала главу исследовательской группы Диана, также находившаяся в своей каюте. – Кроме того, мне совершенно непонятна реакция Шустова на положение парней, посланных к Опухоли. Уж слишком он спокоен. А ситуация тем временем на самом-то деле не стандартная. Экспедиция была послана к Пушистой после крика о помощи её обитателей. И что мы видим? Полное отсутствие тревоги! Тогда кто посылал сигнал о помощи? И почему Шустов не сказал ни слова, каким чудом ему удалось так быстро разобраться в обстановке и даже установить предварительный контакт?

– О-о! – произнёс Боярский с уважением. – Вот вам мнение специалиста. Высший балл!

– Не преувеличивайте, Ипатий Михайлович, – рассмеялась Диана. – Вы намного опытней меня.

– Да, но ваше мнение намного ценнее моего, ибо женщины замечают проблемы там, где теряются мужчины.

Интерком разнёс по всем отсекам фрегата смешки членов экипажа. Не отреагировал на речь Боярского только капитан Бугров.

– Что предлагаете, Ипатий Михайлович? – спросил он.

– Я бы повременил с визитом на «Великолепный». Прежде чем объединяться с командой Шустова, несмотря на всё уважение, хорошо бы провести разведку и выяснить, что на самом деле происходит на Пушистой.

– Конкретно?

– На дне океана, по словам Шустова, находится поисковая группа. Что она там делает – неизвестно, так как логики в действиях экспедиции я не вижу. Зачем посылать в океан спецгруппу, если господин Шустов утверждает, что туча, висящая рядом с их кораблём, есть ретранслятор, а башня из наноботов на берегу океана – центр управления? Вот я и предлагаю отправить на дно океана…

– К Опухоли, – вставил слово Альберт Полонски.

– …на дно океана разведбот.

– Беспилотник?

– Нет, беспилотник не решит всех задач, нужны спецы.

– Я пойду! – радостно воскликнул Полонски.

– Идти вообще-то придётся мне.

– Минуту, – сказал Дарислав, обдумывающий предложение учёного. – Пойдут те, кому положено. Спецгруппа – трое, плюс ксенолог и ксенопсихолог.

– Надеюсь, мне вы доверяете? – учтиво спросил Боярский.

– Вопрос излишен. Пойдёте вы и…

– Я! – неожиданно вмешалась в разговоры мужчин Диана.

– Но это… опасно, – укоризненно проговорил Боярский.

– Вот только не надо нарушать гендерное равенство! – фыркнула Диана. – Я подготовлена не хуже вас.

– И Диана, – закончил Дарислав.

– Вообще-то мы тоже летели сюда работать, – укоризненно заметил Мартин Горовиц, эксперт-ксеноинженер из группы Боярского.

– Найдётся и вам работа, – пообещал Дарислав.

– Что мы скажем господину Шустову? – бесстрастно задал вопрос Бугров.

– Что мы присоединимся к ним чуть позже, а пока заняты важными профилактическими делами. Пойдём в режиме «инкогнито», чтобы у коллег не возникли подозрения, а вы, Виталий Семёнович, попробуйте отвлечь их внимание.

– Запустить дрон?

– Пожалуй, пусть поманеврирует с другой стороны, приблизится к облаку наноботов.

– Альберт, займись.

– Слушаюсь, капитан! – весело отозвался Полонски.

– Не будем тянуть кота за хвост, – сказал Дарислав. – Ипатий Михайлович, Диана, спускайтесь к нам. Вылет через пять минут.

Начальник экспертной группы и его спутница появились в ангаре не через пять минут, а через десять.

– Инструктировал своих парней, – объяснил задержку Боярский. – Все наши планы пошли насмарку в связи с обстоятельствами, а работы не убавилось. Надеюсь, вы позволите группе выполнять свои обязанности?

Дарислав почувствовал в тоне учёного скрытый упрёк, но постарался, чтобы его ответ не звучал грубо.

– Не я – те же обстоятельства, Ипатий Михайлович. Никто не рассчитывал на встречу с цивилизацией нанопыли, а тем более на конспирологические закавыки. Поэтому на первый план и вышли задачи, которые и решать придётся в первую очередь.

Разместились в кабине «голема»: пять пассажиров в «кокосах», пять их защитников-фозмов, имеющих персональные программы охраны людей.

– Мы готовы, – доложил капитан Бугров. – Беспилотник в полёте.

– Выпускайте нас.

Фрегат открыл аппарель ангара, и катер, накинув на себя пузырь поля, делавший его невидимым, выпрыгнул в космос.

Прозрели стены кабины, превращаясь в экраны обзора.

На фоне планеты – пушистого серо-жёлтого шара, освещённого местным солнцем оранжево-красного цвета, стали видны космолёт «Великолепный» и его необычный спутник – серая мерцающая сеточка в форме длинного баллона воздушного шара. Расстояние до них не превышало десяти километров, и Дарислав мимолётно подумал, что желание Шустова подойти ближе и встретиться на борту космолёта более чем подозрительно.

Слева, со стороны призрачного облака «воздушного шара», сверкнул огонёк: это объявился беспилотник фрегата класса «заградитель». Он был не слишком велик по космическим меркам: одиннадцать метров в длину, два метра в корме, размах пилонов с аппаратурой – четыре метра, – но хорошо вооружён, а главное – мог ходить в режиме ВСП, то есть «на струне».

Его появление вблизи двух «объектов переговорного процесса» очевидно вызвало переполох на борту «Великолепного», потому что в эфир вылился поток восклицаний, сменившийся мрачным вопросом:

– Коллеги, что происходит? Наблюдаем ваш аппарат, запуск которого не санкционирован нами. Возможны конфликтные ситуации и срыв переговоров! Немедленно отведите дрон!

Было видно, как от серого облака наноботов к беспилотнику устремилась ниточка тумана. «Воздушный шар» десантировал своего разведчика, состоящего из крошечных созданий.

– Успокойтесь, парни, – послышался голос Бугрова. – Мы не помешаем. Задача дрона – исследование космического фона вокруг планеты.

– Уберите его! Немедленно!

– Минуту. – Бугров перешёл на ментосвязь. – Командир, они требуют…

– Слышу, пусть дрон покрутится на виду пять минут, пока мы будем нырять в океан, потом отведите его на пару километров.

– Слушаюсь.

Звёздочка беспилотника начала выписывать петли, заставляя струйку нанопыли делать то же самое.

«Голем» ушёл «в струну» и вышел из ВСП-коридора уже в километре от поверхности океана, по-прежнему невидимый в диапазонах электромагнитных радаров.

Стенки кабины мигнули, восстанавливая обзор.

– Ух ты! – вырвалось у Голубева.

Дарислав понял чувства майора.

Над водой плавал целый остров серой пыли, формой напоминающий баранку диаметром в два километра. А под ним то и дело срывались в воду и выпрыгивали обратно серые мерцающие «пиявки» – хвосты пыли длиной до ста метров.

– Да, красиво, – ответил Голубеву Боярский. – Такое впечатление, что они ждут нас.

– Не уверен, – сказал Дарислав. – Просто наноботы выполняют какую-то работу, причём давно, судя по отсутствию реакции на наш маневр, и продолжают доделывать начатое.

– Опухоль располагается прямо под ними? – спросила Диана.

– По нашим расчётам точно под этой баранкой.

– Тогда они что-то пытаются с ней сделать.

– В таком случае господин Шустов нам соврал, – задумчиво произнёс Боярский. – На кой чёрт нанитам устраивать карусель над Опухолью, если она, по его словам, является центром управления самими же нанитами?

– Может быть, все эти пиявки и хвостики – суть аппараты, выполняющие разные функции? – предположила Диана. – К примеру, функции охранников и курьеров.

– Парни Шустова должны знать точно, – проворчал Голубев, не забыв устроиться рядом с Дианой.

– Давайте спросим.

– Никого спрашивать мы не будем, – сказал Дарислав. – По крайней мере сейчас. Приготовились? Ныряем!

«Голем» опустился к поверхности океана, рябой от барашков мелких волн, поднятых неизвестно чем: ветра не было, на воде стоял штиль, но невысоких – сантиметров двадцать – волн почему-то образовалось предостаточно, будто всю толщу воды кто-то мелко тряс, – и медленно, без плеска, погрузился в темнеющую водную толщу.

На глубине двадцати метров стало совсем темно.

Компьютер катера включил инфраоптику.

Пейзаж вокруг приобрёл фиолетово-зелёные оттенки.

На глубине сотни метров пришлось приостановиться, потому что дорогу преградил хвост сияющей жёлтым свечением слизи, изгибающейся, как огромная змея.

– Атакуем? – спросил Голубев, явно стараясь произвести на соседку впечатление своей решительностью и смелостью.

– Обходим, – ответил Дарислав.

«Голем» крадучись продолжил спуск, выглядывая снующих под ним «змей».

На глубине одного километра снова остановились, разглядывая протаявшее из темноты под катером пятно свечения с десятком отростков.

– Опухоль! – прошептала Диана.

Дарислав скомандовал компьютеру выпустить дрон.

Полутораметровый «скат» с двумя «плавниками» ушёл в глубины вод. Включились виомы связи с аппаратом, показавшие ту же картину: чёрно-фиолетовый мрак, несколько «пиявок» слева и справа, и светящаяся клякса Опухоли.

Клякса приблизилась.

Стали видны детали сооружения.

– Да она же разбита! – воскликнула Диана.

И верно, клякса строения на дне океана казалась растрескавшейся. Впечатление складывалось такое, будто по её куполу был нанесён удар, и по всей площади конструкции поползли трещины, превратив щит Опухоли в битую керамическую плиту.

– И об этом нас Шустов не предупредил, – сказал Боярский с сожалением.

– Заметьте, у Опухоли никого нет, кроме «пиявок», – добавил Голубев. – А ведь там должны работать спецы Шустова.

– Может, они зашли внутрь? – неуверенно сказала Диана.

– Тогда ситуация ещё больше запутывается.

– Ищем катера! – объявил Дарислав.

Беспилотник опустился ниже и пошёл по кругу, сфокусировав все свои системы слежения на поиске земных аппаратов. Он тоже прятался под колпаком стелс-поля, и плавающие «пиявки» его пока не замечали.

Опустился ниже и «голем», мысленно управляемый Дариславом.

На свои глаза космолётчики полагались мало, не обладая стопроцентно острым зрением, но тем не менее всматривались в глубины вод старательно.

Так прошло десять минут, после которых беспилотник, исследующий края Опухоли, доложил: вижу цель, – и показал расщелину в панцире сооружения, на дне которой сверкнул металл.

Катеров было два, что немного повысило настроение разведчиков, и Дарислав повёл «голем» к расщелине, ширина которой достигала не менее четырёх метров. Однако спуститься к земным аппаратам не удалось. Над ними плавала «пиявка» нанослизи, излучавшая в инфракрасном диапазоне призрачный зеленоватый свет, то ощупывая корпуса катеров, словно обнюхивая их, то поднимаясь к обрыву расщелины.

– Вот безобразие! – вполголоса проговорил Голубев. – Такое впечатление, что она стережёт парней.

Дарислав принялся вызывать «големы», меняя частоту диапазонов связи, и ему ответил компьютер одного из них:

– Получил задание ждать команду.

– А где пассажиры?

– Сведений не имею. Они покинули борт и не возвращались.

– Давно ушли?

– Три часа, одиннадцать минут, сорок секунд.

– Записей никаких не оставили?

– Нет.

– В принципе, этого стоило ожидать, – сказал Боярский. – Я имею в виду, что Шустов, по его словам, направил парламентёров для предварительных технических переговоров. Другое дело, зачем понадобились эти переговоры, если всё можно было обсудить дистанционно.

– Могу добавить ещё один вопрос, – заговорила Диана. – Не слишком ли долго идут консультации? Для утряски параметров контакта достаточно четверти часа.

– Что-то тут не стыкуется, – мрачно сказал Голубев. – Предлагаю отогнать «пиявку» и последовать за парламентёрами.

– Так нас здесь и ждут, – скептически хмыкнул Савкин.

– Но парни ведь как-то прошли в Опухоль?

– Не видно ни одного люка.

– Раз катера сидят на дне расщелины, значит, люк где-то рядом. Давайте опустим дрон, пусть пошукает.

– Думаешь, нас тоже впустят?

– Впустили же посланцев.

– Наверно, придётся работать без оглядки на действия людей Шустова, – сказал Боярский. – Слишком много вопросов накопилось к этому господину. Надо поискать ответы, не спрашивая самого Шустова.

– Вежливо попросим «пиявку» удалиться? – хмыкнул Голубев.

Дарислав не успел ответить.

В километре от них над горбом центра Опухоли вдруг началась суматоха. С десяток «пиявок» ринулись к нему со всех сторон, объединяясь в кольцо. А из верхних слоёв воды к этому кольцу спустился длинный стержень из той же серо-жёлтой слизи, на конце развернувшийся в подобие тюльпана.

Ещё через полминуты воду над куполом потрясло колебание, и из бугра вылетела в облаке воздушных пузырей самая настоящая подводная лодка с заостренными носами. Она была невелика, всего метров пятнадцати в длину и диаметром метра четыре в центральном поясе. Но не было сомнений, что это действительно подводный аппарат хозяев Опухоли.

– Субмарина, выколи мне глаз! – удивлённо проговорил Голубев.

– Странно… – сказал Боярский.

– Что странно?

– Если планета принадлежит цивилизации наносуществ и они свободно передвигаются как по воздуху, так и в воде, зачем им подводная лодка?

– Может, это наши посланцы? – предположила Диана. – Возвращаются домой?

– Полковник Терехов! – включил рацию Дарислав. – Слышите меня?

Тишину в эфире не нарушил ни один звук.

Лодка продолжала медленно подниматься, и вдруг её корпус начал нагреваться! Сначала это стало заметно по струению воды вокруг, размывшему силуэт лодки. Потом вода закипела!

На корпус «голема» обрушилась волна бульканья, гула и треска!

– Вот дьявол! – прокомментировал удар Голубев.

«Пиявка», плавающая над катерами в расщелине, выскочила наружу и метнулась к месту необычного явления, обозначенному облаком пара и воздушных пузырей.

– Командир?!

– Без комментов! – выдохнул Дарислав. – Наблюдать!

Туча пара и пузырей стала разрастаться. В её глубине просверкнул раскалённый корпус подводного судна.

Кольцо нанослизи и колонна над ним начали перестраиваться, превратились в конус, направленный вершиной вниз, к лодке. Неяркое фиолетовое свечение стекло из толщи конуса на облако пара, и оно всё целиком… застыло глыбой льда величиной с небольшой астероид!

Эта глыба, переставшая парить и бурлить, засверкала тысячами газовых пузырьков, застывших как стекло, пошла вниз и врезалась в купол сооружения, прогибая его на десяток метров.

Изнутри купола рванула вверх ещё одна струя воздушных пузырей, уносясь к поверхности океана.

– Командир, жду приказа! – быстро произнёс Голубев.

Вместо ответа Дарислав спикировал в расщелину и подвесил «голем» над катером, стоявшим носом к нише в стене расщелины.

Вспыхнул прожектор.

– Ищите люк!

– Да вот же он! – Савкин ткнул рукой в боковой виом кабины.

– Выходим!

– Все? – уточнил Боярский.

– Все!

– Я бы всё-таки оставил Диану, – проворчал Голубев. – Да и вас, Ипатий Михайлович.

– Я не останусь! – с вызовом бросила женщина.

– Оставаться здесь не менее опасно, чем идти в разведку, – усмехнулся Савкин.

– Идём все вместе! – повторил Дарислав. – Протокол ВВУ-К!

Последние слова майора заставили его бойцов подтянуться. Протокол «внезапно возникшей угрозы» с пометкой «К» предполагал ведение военных действий в космосе в экстремальных условиях, с применением всего оружейного арсенала бойцов. Ошибаться и отвлекаться на посторонние переговоры в таких условиях было равносильно невыполнению приказа.

– Как будем открывать люк? – спросил Голубев.

– Если не откроется автоматически – взорвём!

Пятеро космолётчиков вместе со своими робозащитниками поспешили к тамбуру «голема».

О разыгравшейся в глубинах древней базы драме никто из них не догадывался, но даже если бы они и знали, не повернули бы обратно.

Глава 20. Многовекторная схватка

Шустов начал проявлять нетерпение спустя сорок минут после старта «голема» с группой Волкова на борту.

Сначала он осведомился, долго ли ещё будет мешать контакту строптивый беспилотник «Дерзкого», по-прежнему маневрирующий вблизи связки «Великолепный» – «воздушный шар».

Бугров ответил:

– Потерпите немного, мы выполняем инструкцию.

Ещё через пять минут Шустов снова связался с фрегатом:

– Нам сообщили, что главный иерарх Пушистой готов к общению. Прошу вас подойти ближе, и было бы лучше, если бы командир вашей миссии всё-таки прибыл к нам в подтверждение добрых намерений земных представителей в отношении цивилизации Пушистой.

– Мы обсуждаем этот вопрос, – ответил Бугров.

– Не понимаю вашей щепетильности, капитан, – высокомерно проговорил Шустов. – Такое впечатление, будто вы что-то скрываете от меня. Коль вы уж здесь, давайте вместе работать на благо нашей цивилизации.

Бугров, знавший учёного давно, ещё по первым полётам к экзотическим объектам Галактики, в том числе к Сфере Дайсона, оценивающе всмотрелся в ставшее брезгливым лицо Игоря Ильича со сдвинутыми бровями. В таком раздражении он ещё не видел начальника экспедиции. Но чтобы не пугать его, он сказал почти торжественно:

– Слава аллаху, мы готовы работать на благо великой человеческой цивилизации.

Шустов пожевал губами, обдумывая ответ, потом решил не продолжать в том же духе.

– Поторопите вашего командира, прошу вас. Контакт может сорваться, и земной Совбез нам этого не простит.

Лицо Шустова растаяло в окне связи.

– Слава аллаху? – с любопытством глянул на Бугрова Полонски. – На благо великой человеческой цивилизации?

Бугров усмехнулся.

– Похоже, Дарислав прав, Шустов не тот, за кого себя выдаёт.

– За кого?

– Узнаем.

– Предлагаю послать к океану «стелс», – сказал сдерживающийся до поры до времени (такой характер) драйвер-прима фрегата Андрей Нарежный. – А то и два. Один последит за поверхностью с небольшой высоты, другой пусть спустится под воду.

– Согласен, прямо к Опухоли! – подхватил Альберт.

– Займитесь.

– Есть, капитан! – дружно ответили молодые люди.

Фрегат десантировал два беспилотника класса «заградитель», способные прятаться под пузырём силового поля. Оба исправно спикировали на Пушистую, начиная передавать информацию.

– Всё-таки не нравится мне эта конструкция, – заметил Альберт, глядя на вырастающую в глубине виома текучую башню на берегу океана, уже достигшую стокилометровой высоты. – Капитан, не взять ли её на прицел одним из наших «Калибров»?

Бугрова тоже давно беспокоило гигантское сооружение наноботов, хрупкое на вид, но насыщенное энергией, как сто космических кораблей, и мысль навигатора пришлась ему по душе.

– Фьори, контроль!

– Беру, капитан! – отозвалась оператор защитно-боевых комплексов.

– Коллеги, не пора ли… – напомнил о себе Шустов раздражённым тоном.

– Начинаем сближение, – перебил его Бугров, одновременно отдавая мысленную команду Эргу.

«Дерзкий» медленно поплыл к паре «Великолепный» – «воздушный шар».

Один из беспилотников нырнул в океан неподалёку от кольца нанопыли и толчеи «пиявок». Его видеосистема передала изображение водных глубин.

– Как их много! – пробормотал Нарежный, имея в виду хвосты нанослизи, извивающиеся в воде.

– Уверен, они готовят какую-то пакость! – сказал Альберт.

Словно расслышав речь навигатора, стокилометровая башня выбросила в космос сгусток пыли длиной в два километра. Сгусток имел форму «пиявки» и с расстояния в полсотни километров казался безобидной козявкой, но его масса приближалась к массе фрегата (о чём доложили датчики гравитационного поля), двигался он наперерез «Дерзкому», и Бугров, почуяв неладное, скомандовал:

– «Калибры» на товсь!

– Принято! – прошелестели ответы членов экипажа и компьютера.

А через минуту неожиданно началось то, к чему экипаж был готов всегда, ожидая атаки, но веря в счастливое «авось не случится».

Впрочем, именно такой атаки не ожидал никто.

Откуда-то из темноты вырвался вдруг клинок призрачного огня и вонзился в корму «Великолепного», одевшуюся в радужный пламенный вихрь!

– Оп-па! – вырвалось у Альберта.

К счастью, исследовательский корабль был защищён полем, судя по интерференционной игре световых волн и плазменной ряби, иначе атака превратила бы его в инвалида, которого мог добить любой катер.

«Великолепный» отбил импульс, начиная двигаться, искать противника, и в этот момент ещё один огненный клинок вонзился в корму «Дерзкого». По характеру вспышки можно было судить, что стреляли из плазмера, но очень мощного, Бугров даже представить не мог, что существуют такие плазменные излучатели, однако анализировать характеристики оружия неизвестного врага было некогда, и он, включив режим «один-на-один» (то же самое сделали все члены экипажа, переходя на сверхбыстрое общение с кванком фрегата, отчего получилось своеобразное взаимодействие в духе «все на одного»), превратился в живую часть интерфейса, имевшую право выносить решения.

«Дерзкий» прыгнул «на струну», унёсшую фрегат на пару километров от прежнего места нахождения. Поэтому второй плазменный всплеск лишь высветил космическую пустоту в этом районе.

Примерно то же самое сделал и «Великолепный», повинуясь воле своего компьютера по имени Твердыня. Он тут же нанёс ответный удар, вычислив прячущегося в «стелс-засаде» противника, однако успеха не добился: противник маневрировал, грамотно используя своё преимущество невидимки.

– Капитан, трек готов! – доложила Фьоретта.

Она имела в виду расчёт манёвра нападающего, сделанный Эргом в качестве прикидки, но Бугров не стал стрелять «в белый свет как в копеечку».

– Стелс! Стохастический шпуг! Ждать и ловить момент!

«Дерзкий» набросил на себя накидку невидимости, исчезая с радаров неведомого противника (во всяком случае, хотелось в это верить) и станцевал «джигу», ожидая развития событий.

Между тем они только разворачивались.

«Великолепный» тоже нырнул в невидимость, но обладатель мощного плазмера неведомо каким ухищрением вычислил его и выстрелил, правда не из плазменного излучателя, а из оружия сродни гигантскому сабвуферу, выдавшему мощнейший звуковой удар! Именно звуковой, несмотря на отсутствие в космосе воздуха! Потому что все обитатели фрегата, члены экипажа, исследователи и бойцы Волкова практически оглохли, услышав чудовищной силы вопль, потрясший не только барабанные перепонки, но и головы, и тела, и защитные костюмы, и сам космолёт!

В посту управления раздались крики: космолётчики не выдержали удара, порождённого неведомой РЭБ-системой (первая мысль), точнее, системой электромагнитного высокочастотного воздействия (вторая мысль Бугрова). Однако этот удар предназначался не «Дерзкому», успевшему закрутить карусель вероятностного маневрирования, а «Великолепному». Луч был направленным, что сразу пришло на ум, а когда Виталий Семёнович представил, что почувствовали космолётчики «Великолепного», ему стало не по себе. Если уж люди на борту «Дерзкого» пережили вселенский вопль как удар дубиной, то экипажу исследовательского корабля досталось не в пример больше.

Это стало понятно, когда «Великолепный» вдруг выкристаллизовался из темноты над планетой и поплыл к ней как оглушённый кит.

– Ужас! – прошептала Фьоретта.

Собравшись с мыслями, Бугров хотел отдать приказ Эргу выстрелить из РЭБ-глушителя, а потом из лазера в тот же «белый свет», хотя по-прежнему не видел противника, но его опередил «воздушный шар», начавший трансформироваться в когтистую лапу наподобие медвежьей. Свечение, родившееся в глубине этой туманной «лапы», собралось в каплю, и в космос прянула молния пронзительно-зелёного пламени, представляющая собой не то электрический пробой вакуума, не то какой-то квантовый процесс.

И о чудо! Молния нащупала зверя, прятавшегося в пространстве под шубой стелс-режима!

Всего в двадцати километрах от застывшего «Великолепного» в космосе просиял контур странной формы объекта, в котором Бугров узнал…

– Мурекс! – вскричал Альберт.

Это и в самом деле был Мурекс – нимфианский Вестник Апокалипсиса собственной персоной, которого никто не ожидал встретить в системе красного карлика в созвездии Киля.

– Как он здесь оказался?! – с детской наивностью спросил Нарежный.

– Без комментариев! – потребовал Бугров, удивлённый не меньше экипажа. – Работаем!

Показалось, что Мурекс не столь велик, как раньше, но Виталий Семёнович знал его возможности, и озадачивало его лишь поведение «машины судного дня», обладавшей великолепной защитой (даже ВСП-выхлоп не смог его уничтожить!), мощнейшим вооружением и сверхъестественными ходовыми характеристиками. Мурекс запросто мог уничтожать планеты, но по российским кораблям он почему-то ударил всего лишь плазменным разрядом.

Курту поиграть с нами захотелось? – пришла догадка.

Мурекс, высвеченный молнией, исчез.

И тотчас же раздался тот самый вопль, который едва не взорвал у космолётчиков «Дерзкого» мозги и уши! Конечно, звук был слышен только внутри корабля, так как в вакууме молекулы газов единичны, но от импульса, излучённого Мурексом, сотрясался весь космолёт, порождая тот самый звук, и спрятаться от него не было никакой возможности.

Бил нимфианский «моллюск» не по фрегату, а по «медвежьей лапе», стреляющей молниями. Но досталось и землянам.

– Защита ни к чёрту… – просипел Альберт, ворочаясь в кресле. – Почему мы это слышим?

– Защита включена, – расстроенно и одновременно с обидой возразила Фьоретта.

– Они используют какие-то иные физические принципы, – попытался успокоить девушку Андрей. – Вспомните «замерзатель».

– Сволочной звучок! Словно кожу сдирают!

– Держитесь! – сказал Бугров. – Эрг, постарайся не попасть под луч!

– Делаю всё что могу.

– Смотрите! – воскликнул Альберт.

Очевидно, выстрел Мурекса достал-таки противника, сформировавшего «медвежью лапу». Растянувшееся на полсотни километров облако пыли засияло как солнце, превратилось в веретено и выбросило веер лучей, превративших нос веретена в красивый цветок. Один из лучей, самый длинный, дотянулся до места расположения нимфианского Вестника, и Мурекс снова сбросил невидимость, обретая форму призрачного моллюска.

– Огонь! – отреагировал Бугров, интуитивно выбирая цель.

Фрегат метнул РЭБ-волну и тут же вонзил в «моллюска» тонкую раскалённую иглу лазерного луча.

Но за мгновение до этого Мурекс исчез, и луч унёсся в пространство, никого не задев.

В следующий миг из темноты пространства в десятке километров от этого района ударил по фрегату алый пунктир энергетического импульса. И хотя защитное поле «Дерзкого» отбило импульс, экипаж почувствовал, что корабль содрогнулся, как бык под ударом дубины.

«Дерзкий» перешёл на ВСП-режим, прыгнул «на струну», возносясь над районом невиданной битвы.

Виомы прозрели.

Мурекс выстроил цепочку призраков, как бы перетекавших из одного положения в другое: просиял – исчез – сверкнул в пяти километрах от этого места – исчез…

Его противник тоже маневрировал – текучий зеленоватый дракон, то и дело выбрасывающий острые, злые световые лучи. Он целился в «моллюска», но каждый раз на миг опаздывал, и Мурекс продолжал мчаться потоком призраков по волнообразной траектории, приближаясь к земному кораблю, не подающему признаков жизни.

– Он его… собьёт! – охнул Альберт.

«Дерзкий» выстрелил из «нульхлопа», попадая чётко в одного из псевдо-Мурексов. Тот растаял, но тут же возник в полусотне километров, продолжая прыгать в прежнем ритме как ни в чём не бывало.

– Это динго! – крикнула Фьоретта.

Но Бугров и сам понял, что Вестник демонстрирует умение создавать динамические голографические фигуры любой сложности. В данный момент он отвлекал внимание противника тем, что запускал голографические пузыри в форме своего тела, и люди попались на эту удочку.

Впрочем, не только люди.

«Нанодракон», проявивший невиданную для «мошкары» изворотливость и скорость, ударил по цепочке призрачных «моллюсков» из своего лазерного (вернее всего) комплекса, продолжая резкие повороты влево-вправо, и получил удар из примерно такого же оружия, разорвавший его на два «полудракона».

В этот момент ожил «Великолепный», стреляя по той же точке пространства, из которого прилетела энергетическая «секира». На этот раз капитан корабля выбрал «огневик» – бортовой аннигилятор, бесполезный в вакууме при отсутствии материальных сгущений. Но благодаря недалёкому присутствию атмосферы планеты атомы газа и пыли в пространстве были, поэтому луч «огневика» стал виден как струна с нанизанными на неё бусинами крохотных взрывов.

Однако компьютер Мурекса тоже не дремал, уводя «моллюска» от прицельного выстрела. Он избрал ту же тактику, что и земляне: прыжки из стороны в сторону в режиме случайного выбора, – и ответил всплеском «вакуумно-звукового» разряда, отражавшегося на материальных объектах в виде мощного звукового удара.

«Великолепный», получив второй «аудионокдаун», перестал стрелять.

– Уходите! – раздались возгласы членов экипажа Бугрова, словно их мог услышать экипаж «Великолепного». – Прыгайте «в струну»!

Космолёт дёрнулся, будто компьютер пытался «нажать на рубильник», включающий «мотор», но далеко не ушёл, и Бугров лично, не дожидаясь реакции Фьоретты, сделал выстрел из плазмера, надеясь, во-первых, что их не успеют засечь, а во-вторых, что разряд заставит нимфианскую «машину судного дня» промахнуться.

К планете протянулась длинная струя призрачно-вихристого пламени, олицетворяющая собой плазменный язык.

И тотчас же по фрегату хлестнула огненная плеть энергетического удара, нанесённого «пыльным драконом».