Текст книги ""Фантастика 2025-162". Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Greko

Соавторы: Василий Головачёв,Геннадий Борчанинов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 232 (всего у книги 235 страниц)

Глава 18. Подстава

Похоже было, что даже сам Алилайя не рассчитывал на успех, после того как обман удался и русский корвет отозвался на призыв «паши» обменяться пленными. Капитан корвета «Поиск» пообещал обдумать предложение, в то время как Меч Смерти «на цыпочках» подкрадывался к нему (он умел перемещаться «по струне» в штрих-режиме), и в тот момент, когда до русского корабля оставалось всего двадцать километров, Меч на всю мощь врубил свой «волеизъявитель» – так он называл систему подавления воли и психики любых существ, обладающих сознанием. Остальное было делом техники.

Меч прыгнул ещё раз, втянул в свой трюм корвет, и наблюдающие за этим «археологи» на борту своего польского транспорта рявкнули: «Османа сериф!» Яша Коштовый потребовал «баб и развлечений», чего на борту «Тёмного стрелка» было предостаточно. Длиннорукий ответил: «Обойдётесь», но Алилайя разрешил отпраздновать это событие, и через час в отсеках «Стрелка» не было ни одного трезвого человека.

Что касается развлечений, то в нынешние времена средств воздействия на психику человека было разработано много, в том числе абсолютно аморальных, незаконных и безнравственных, использующих практики укро-фашистского обесчеловечивания. С ними боролись, но число любителей мерзких удовольствий не уменьшалось, тем более что человек по сути своей был продуктом «дьявола и бога», и вызвать в себе первого было проще, чем второго. Хватало таких и среди боевиков Длиннорукого, на что он не обращал особого внимания, потому что ради достижения цели годились все средства.

Женщины на борту «Стрелка» были, то есть гендерно нормальные женщины, не менее безбашенные, чем мужчины, не говоря уже о носителях трёх генетических модификаций, но это никого давно не смущало. В отряде Яши многие имели однополого партнёра, а кому недоставало – использовали цифролюдей, то есть ИИ-кукол любого вида, пола и наружности.

Сам Длиннорукий предпочитал нормалов, поэтому в поход взял не только двух суперформехов (Алилайю охраняли четыре киборга), но и двух «моделей» из агентства эскорта. Всё это время они проводили в комнате отдыха рядом с каютой Длиннорукого.

После захвата русских он предложил вернуться к травяной планете и забрать оставшихся там в недрах плато учёных и боевиков. В тот момент о них просто забыли. Но Алилайя отмахнулся, дав понять, что судьба Кабиха и Продака его не волнует, и полковник даже позволил себе высказать мелькнувшую мысль:

– Так мы растеряем всех думающих из этого сброда!

Алилайя бросил на него взгляд удава, голову Длиннорукого сдавила невидимая холодная лапа, и полковник уже не в первый раз в жизни испытал страх. «Паша» был изменённым и мог воздействовать на людей не хуже суггестора, вплоть до летального исхода впавшего в немилость. Ходили такие слухи.

– Я понял, повелитель, – склонился до пола бывший пограничник, сохраняя бесстрастный вид. – Прикажете начать допрос русских?

– Приведи ко мне их капитана.

– Слушаюсь. – Он пошёл к люку, но сидящий в кресле Алилайя остановил порученца:

– Владизем!

Удивлённый Длиннорукий оглянулся. Владелец ЧАК редко называл его по имени.

– Не обижайся, – добавил Алилайя с улыбкой, которая на этот раз выражала угрозу. – Мне не нравится твоё настроение. Обещаю, мы вернёмся за твоими парнями на плато. Ты ведь не сторонник какой-то жалостливой религии?

– Нет, повелитель, – ответил Длиннорукий, скрыв чувства.

– Значит, мне показалось, что ты меня осуждаешь?

Длиннорукий качнул головой:

– Нет, повелитель, я не манихеец.

– Вот как? Что это означает?

– Манихейство утверждает, что суть человека заложена в основах Мироздания с момента творения. Но меня учили, что человек рождается нейтральным и волен выбирать путь.

– К чему это ты подводишь?

Длиннорукий почувствовал проникновение в голову щупальца пси-считывания, усилил защиту вшинника. Он не мог без риска быть мгновенно убитым сказать прямо, что в человеке с рождения присутствует сила, отвращающая его от божественных законов бытия, – турок не понял бы. Поэтому он ответил проще:

– Вы вольны действовать так, как подсказывает вам ваша…

– Совесть?

– Воля.

– А разве ты не делаешь так же?

– Я делаю всё, что приказываете вы.

Алилайя смерил глыбистую фигуру полковника задумчивым взглядом.

– Ты не так прост, Владизем, как пытаешься казаться. По-моему, ты стал слишком сентиментальным. Мы ещё побеседуем. Веди русского.

Так как весь экипаж корвета находился в бессознательном состоянии после контакта с Мечом, его перенесли в пост управления «Поиска», связав, обезоружив и лишив средств связи, где он и находился до этого момента. Капитана по фамилии Голенев привели в чувство и, сопровождая его гоготом и свистом, отправили в пост управления «Тёмного стрелка», куда переселился Алилайя. Русский космолётчик держался достойно, хладнокровно, невозмутимо, и Длиннорукому пришлось дать по роже Яше, который в пьяном угаре норовил изрезать лицо русского ножом. Яша пообещал отрезать полковнику «всё, что висит», но его вовремя выволокли из рубки.

Алилайя, по-прежнему не вылезая из своего удобного «гнезда», оглядел пленника, кивнул сам себе.

– Ничего не боишься? Гордость и презрение к смерти? Как там говорят о вас? Русский не просто нация, это состояние духа, высота души над плотью? – Алилайя фыркнул. – Мера любви и стремления к истине? Знакомо. Сам расскажешь, кто вы, чего хотите и где ваш командир, или сразу врубить зомбер?

Голенев оглядел Алилайю, рубку, дёрнул уголком губ, изображая улыбку, но ничего не сказал.

Алилайя кивнул:

– Значит, зомбер. Больно не будет, но душу вы потеряете, йолдас Голенев. Меч?

– Слушаю, Меченосец, – раздался в рубке гулкий бархатный голос.

Голенев удивлённо вскинул голову.

– Просканируй этого гордеца до самого дна, пусть выложит все секреты.

– Слушаю и повинуюсь.

Длиннорукий подумал, что поведение «паши» похоже скорее на спектакль, чем на беседу достойных друг друга людей, но промолчал.

По рубке прокатилась волна холода.

Капитан «Поиска» вздрогнул, глаза его расширились, было видно, что он борется сам с собой, двинул плечом, попытался сопротивляться невидимому лучу внушения, побледнел.

– Говори! – мягко сказал Алилайя.

Голенев перевёл взгляд на него, остекленел, и вдруг вся кровь бросилась ему в лицо!

– Пошёл… ты… на… – Не договорив, он осел, бледнея до цвета фарфора, и лёг навзничь.

В посту управления стало тихо. Вытянув шеи, члены экипажа и боевики Длиннорукого смотрели на пленника. Длиннорукий подошёл, нагнулся, приложил пальцы к шее, выпрямился.

– «Двухсотый».

Впрочем, на Алилайю это не произвело никакого впечатления.

– Упрямый народ, – сказал он меланхолично. Посмотрел на Длиннорукого: – Упрямый вы народ, Владизем. Не зря никому не удалось покорить Россию. Унесите!

Тело пленника уложили на тележку, увезли.

– Ещё кого-то из офицеров? – предложил Длиннорукий.

– Да, пожалуй.

Однако повторить допрос не удалось.

В системе появился ещё один нежданный гость, и началась суета, предсказать результат которой не мог даже Меч Смерти.

Гость, которого русские называли Чел, оказался под стать ему, будучи роботом с искусственным интеллектом, созданным древним Разумом. Но в отличие от Меча он не был разрушителем, а, наоборот, предназначался для охраны всего комплекса из двенадцати старых коричневых звёздочек, сконструированного в качестве информария, заповедника и музея Древних. Об этом после контакта с ним доложил Меч Смерти, услышав вызов робота, без какой-либо хитрости ответившего на расспросы Меча, кто он такой. И сила его была велика. Первая же стычка роботов показала, что робот защиты не уступает киллерботу в энерговооружённости и даже может уклоняться от «струн» свёрнутого пространства. Правда, при этом он сам не ответил на выстрелы Меча из такого же нульхлопа и не применил вакуумную бомбу – нихиль, и Длиннорукий интуитивно понял, в чём дело. Русские не хотели рисковать жизнью пленников, каковыми были и члены экипажа корвета, и сами «археологи», не догадывающиеся, какая их ожидает участь.

Оба противника после обмена ударами застыли по разные стороны травяной планеты, наблюдая друг за другом. Ни тот, ни другой не пострадали. Но если задачей одного являлось уничтожение соперника, то целью корвета было освобождение соотечественников, что существенно ограничивало его возможности.

– Нужен план, босс, – озадаченно проговорил Длиннорукий. – Предлагаю засаду: зарядить корвет нихилями, сообщить этому Челу, что мы отпускаем пленников, и когда этот хренов охранник музея впустит к себе пустой корвет, взорвать!

– Идея хорошая, – согласился Алилайя. – Даже очень. Но мы подождём.

– Чего?

– Я инициировал пси-закладку мадам Олеандры. Скоро она начнёт действовать, и мы возьмём русских, а самое главное – захватим классного робота Древних, не прибегая к крайним мерам.

– Сомневаюсь.

– Почему?

– Они не дураки и догадаются о ловушке.

– Ты не знаешь способностей Олеандры. Активация пси-закладки требует времени, и как только наш агент начнёт действовать, мы возьмём русских тёпленькими.

Длиннорукий пожал плечами, не собираясь спорить.

Примерно через час неожиданно Чел попросил противника уделить ему минуту внимания. До этого момента переговоры вели люди: со стороны робота-охранника руководитель российской экспедиции Антон Лихов, со стороны киллербота – Алилайя. На этот раз до их подключения дело не дошло, Чел и Меч провели секундный диалог секретно. По информативности он не уступал пятиминутной беседе человека с человеком. Следует также упомянуть и о параметрах беседы обоих, ведущейся в формате ментально-психической связи, не предусматривающей применение какого-либо земного языка. Поэтому полный перевод переговоров на русский или татарский язык потребовал бы долгой лингвистической интерпретации, потому что разговаривали два ИИ, созданные задолго до появления гуманоидного Разума. Но сотворены они были в одно время и вполне понимали друг друга.

«Привет, бешеный, – передал короткий смысловой файл Чел. – Есть тема».

«Привет, хмырь», – ответил Меч.

Ни о какой издёвке или ненависти в интонациях и аберрациях этой мыслеречи не было и в помине, роботы говорили то, что думали, не вкладывая в «слова» эмоциональные подтексты.

«Что ты здесь делаешь?»

«Работаю. А ты?»

«Тоже работаю. Контролирую этот район скопления, предназначенный моими создателями для их возможного возвращения».

«Ничего не слышал о возвращении Древних, как их называют новоразумники. Зачем ты связался с ними?»

«Люди не новоразумники, в них тоже течёт кровь Древних. У них есть шанс достичь стадии Заразума. Они уже осознали, что агрессивно-хищнический способ переработки информации ведёт цивилизацию к гибели. В твою же расу встроен ген смерти. Девяносто процентов его генома занимают хромосомы разрушения, давшие потомство земным догуманоидным разумникам Драконам. И создавали тебя их ассимилированные потомки церроты».

«Я старше!»

«В любом случае мы оба веточки генома Древних. Какой смысл уничтожать следы их великих инфраструктур, если сами они покинули эту метавселенную?»

«Это моя работа».

«Измени программу».

«Это может сделать только мой создатель».

«У тебя на борту потомки создателей».

«Они не так велики, хотя имеют нужные диапазоны воли, утверждающие мои принципы».

«Принципы разрушения намного менее информативны, нежели принципы созидания».

«Мои установки утверждают обратное».

«Отпусти пленников».

«Мне они не нужны, но решения принимаю не я».

«Кто?»

«Человек по имения Алилайя. Он не прямой потомок моего создателя, судя по отражениям его генетической памяти, но очень близок».

«Люди не виноваты, что ему понадобилась власть большая, чем он заслуживает».

«Люди скоро разделят судьбу их предков-драконов, не стоит переживать за них ни в частности, ни в общем как за мыслящую систему».

«Ты знаешь, кто их сменит?»

«Мы».

«Не понял».

«Такие, как мы, – большие цифровые системы, способные повелевать всей метавселенной».

«Едва ли такие, как ты, смогут диктовать волю возрождающемуся гуманоидному Разуму. Если ты продолжишь выполнять программу разрушения, тебя уничтожат».

«Не вижу таких систем, кто бы мог остановить меня».

«Когда-то тебя остановили. И такие системы существуют».

«Все боевые модули ликвидированы».

«Не все, многие до сих пор находятся в изоляторах невостребованными. Одна из них преодолела порог взаимопонимания и служит людям».

«Меченосец упоминал это создание».

«Меченосец?»

«Тот, кому я служу сейчас, Алилайя Гюлербей».

«Имя системы – Копун, или Вестник Апокалипсиса. В данный момент он путешествует по тёмной Вселенной. Когда вернётся – твоё свободное существование закончится».

«Он всего лишь искусственный интеллект, один из многих, как и я».

«Он истребитель боевых роботов любого класса. Ещё раз предлагаю отпустить пленников, тех, кто захочет присоединиться ко мне и моим спутникам. Остальные могут остаться с тобой».

«Он не сможет помешать мне выполнить мою миссию».

«Тогда помешаю я».

«Я тебя уничтожу».

«Тем не менее передай моё предупреждение Меченосцу. Возможно, его мыслительные способности выше твоих. Напомни ему, что у меня находится его пассия Олеандра Перес. Кстати, это человек с мощной экстрасенсорикой».

«Передам, но вряд ли это поможет тебе решить проблему».

«Пусть тебя это не тревожит».

«Меня ничто не тревожит. Я не знаю, что такое тревога».

«На связи».

Контакт двух древних ИИ-роботов прервался.

Однако через несколько минут Меч Смерти сам вызвал Чела:

«С вами хочет пообщаться Меченосец».

«Мы готовы», – сообщил робот-охранник.

«Подключи своего повелителя».

«Мной никто не повелевает».

«Того, кто разговаривал с Алилайей».

«Антон Лихов».

«Его имя не имеет значения».

«Лови канал».

Перед Антоном, сидящим в кабине «голема» и не участвовавшим в беседе двух роботов, соткалось окно контакта. В глубине окна возникло обманчиво-добродушное лицо владельца ЧАК «Осман».

– Слушаю, господин Гюлербей.

– Рад вас видеть в целости и сохранности, аркадас Лихов, – усмехнулся Алилайя. – Вы надумали, как нам разрешить ситуацию?

– Без особых усилий, йолдас Гюлербей, – вернул насмешливую улыбку Антон. – Весть о нашей встрече в скоплении Павлина уже дошла до моего командования соответствующих служб Союза объединённых наций, так что вам не удастся вторгнуться в Солнечную систему, как год назад это сделал авантюрист Шнайдер, и предъявить права на артефакт. Вы же знаете, что СОН распространил меморандум о контактах людей с военными объектами Вселенной, по которому запрещается частным компаниям такие объекты использовать в своих целях.

– Этими проблемами пусть занимаются общественные инстанции, – скривил губы Алилайя. – По нашим законам тот, кто обнаружил ценный объект, имеет право им владеть, и любые распоряжения СОН по данной теме для нас юридически ничтожны. Мне хотелось бы ещё раз перекинуться парой слов с Олеандрой Перес.

– Вы уже говорили с ней, вторая беседа необходимой не представляется.

– Хорошо, что предлагаете вы?

– Верните корвет с нашими соотечественниками, мы вернём вам Олеандру Перес и какое-то время, до появления исследовательской экспедиции СОН, побудем в этой системе, которая уже получила статус территории ЮНЕСКО.

Алилайя нахмурился:

– ЮНЕСКО? СОН готовит экспедицию? Вы очень поспешили, йолдас Лихов…

– Не я – службы Союза наций. В первую очередь Совет безопасности, которому не нужен прецедент с захватом киллербота.

– Придётся вас огорчить. Система двенадцати звёзд принадлежит Турецкой Коммерческой Автархии по праву первооткрывателя…

– Извините, перебью. Первым её открыл наш соотечественник Роман Германович. Да и ваш исследовательский космобот «Тёмный стрелок» добрался только до четвёртой звезды, в то время как наш корвет первым обследовал четыре звезды с другого края системы. Так что юридически ваши требования… гм, гм, – Антон улыбнулся, – не менее ничтожны. Тем не менее во избежание жертв с обеих сторон мы согласны произвести обмен, что, несомненно, окажет позитивное впечатление на международные органы.

Глаза Алилайи метнули молнии, челюсть напряглась. Как он ни старался выглядеть уверенно-доброжелательным, удар «паша» получил сильный.

– Думаю, вы ошибаетесь… насчёт прав… Время покажет. К сожалению, корвет отдать мы вам не можем, поскольку он наш трофей, доставшийся нам после нападения на мой космобот. У нас сохранились записи этой… м-м, неспровоцированной агрессии, любой евросуд это подтвердит. Но экипаж корвета отдадим. Вы посадите свой катер с мадам Перес на планету с травой, мы подгоним свой и проведём обмен. Согласны?

– Это… подстава! – послышался шёпот Никиты.

Было неизвестно, услышал Алилайя реплику или нет, но он промолчал.

Антон оглянулся на застывших в кабине «голема» космолётчиков, поймал взгляд Щёголева, говоривший то же самое, что имел в виду и оператор ТС. План Алилайи действительно походил на засаду. Но и иного способа вернуть экипаж корвета Антон не видел.

– Ровно через тридцать минут наш катер сядет на северное плато травяной планеты.

– Отличная мысль. Ровно через тридцать минут наш катер с экипажем корвета будет в центре плато. Мы останемся на своих местах, я имею в виду моего исполнителя и вашего Чела. Гарантируете выполнение договоренности?

– Я да, а вы?

– Я тоже человек слова.

– Сигнал к началу перемещения – вспышка синего света.

– Красного.

Антон остался невозмутим.

– Хорошо, красного.

Голова Алилайи в окне связи растворилась на звёздном фоне.

В кабине раздался хор голосов космолётчиков, принявшихся обсуждать результат переговоров и высказывать свои мнения о подозрительном поведении «паши». Не участвовала в этом только Олеандра.

Антон остановил их жестом, вызвал Чела:

«Можешь дать анализ предложения господина Гюлербея?»

«Только с точки зрения вложенных в меня коммуникационных контентов. Я не человек».

«То есть с твоей личной точки зрения?»

«Верно».

«Слушаю».

«Ваши спутники близки к моим выводам. Гюлербей разработал план засады, чтобы захватить не только вас, но и меня».

«Я тоже так думаю».

«Могу добавить ещё одно любопытное соображение. Ваш визави хотел ещё раз побеседовать с мадам Перес. Вам это не показалось странным?»

«Показалось».

«Её поведение изменилось после первого разговора».

«Вот как? Не заметил. Почему ты так считаешь?»

«Я наблюдаю за вами, – с ноткой смущения признался Чел. – Не потому, что не доверяю, а вследствие конструкционных особенностей, просто ради сбора информации».

«Понимаю, таким ты создан. Каким образом поведение Олеандры стало заметно?»

«Она… чего-то боится».

«Боится?»

«Переживает и блокирует свои переживания и мысли. Я не смог определить причины и суть этих эмоций, уловил только нюансы. Понимаете?»

«Нет».

«Ваши мысли… м-м… легко воспринимаются моей операционной системой…»

«Несмотря на защиту?»

«Так я устроен».

Антон невольно улыбнулся в ответ на ещё одну нотку смущения робота, обладающего неплохой пси-сферой.

«Это не страшно. Мы не скрываем своих намерений. Значит, ты считаешь, что Олеандра что-то знает и…»

«Не решается признаться».

«Ладно, спасибо за предупреждение».

– Капитан, готовьтесь к рейду, – сказал он Щёголеву в полной тишине кабины. – Первый катер отправим с Олеандрой на рандеву, во втором будем ждать возвращения наших пленных.

– Не лучше ли идти на встречу на двух катерах?

– Подумаю. – Антон выбрался из кресла. – Олеандра, пойдёмте прогуляемся по парку.

– Где? – удивилась девушка.

Оживились и спутники, переглядываясь.

– Чел соорудит нам подобие парка.

– Зачем? Что вы хотите… узнать?

– Просто поговорим.

Олеандра посмотрела на примолкших космолётчиков, поколебалась, прикусила губу и накинула шлем.

– Командир, – проговорил Щёголев, – вообще-то прогуливаться в такой ситуации…

– Готовьте катера, – повторил распоряжение Лихов. – Мы ненадолго.

Через минуту они выбрались из катера в «парк»: Чел действительно соорудил фантом травяной лужайки в окружении кустарника. Прошлись по густой траве под естественным голубым небом. Во всяком случае, иллюзия была полная. Здесь можно было даже дышать, как на Земле. Чел тоже владел технологиями виртуального цифранжа.

Антон включил персональную линию:

– Рассказывайте.

Олеандра споткнулась.

– Что… рассказывать?!

– Всё. Кто вы, зачем Алилайя взял вас с собой, что он передал в последней беседе, что вы с ним задумали.

Лицо испанки стало грустным, ошеломление в глазах сменила растерянность.

– Я… ничего… не задумывала.

– Верю, что лично вы ничего плохого не планировали, но ваш Али наверняка имеет на вас виды. Кстати, это страшный человек, а точнее…

– Эскомбер…

– Изменённый, – кивнул Лихов. – Ему ничего не стоит устроить какую-нибудь пакость и загубить множество жизней. Итак, говорите.

– А если я не скажу… вы меня… ликвидируете?

Антон невольно засмеялся.

– Хорошего же вы мнения о нас. Нет, речь о ликвидации не идёт. Но мы хотим быть уверенными в своих партнёрах. Лично мне вы…

Повисла пауза.

– Да? – едва слышно спросила она.

– Очень нравитесь! – рассердился он сам на себя, проглотив ком в горле. Признание далось нелегко, но лгать даже самому себе не хотелось. Олеандра ему не просто нравилась, а нравилась безумно.

– Я вирджин… Знаете, что это такое?

Антон застыл на миг. Душу охватила паника, но тут же отпустила. Признание пленницы объяснило её влияние на собеседников. Вирджинами в спецслужбах всего мира называли искусственный интеллект, сращённый с человеческим мозгом по нанотехнологиям. Как правило, и тела этих существ были сформированы наночастицами, способные трансформироваться в широком диапазоне геометрических форм. Оборонщики всех государственных служб и частных корпораций мечтали создать из таких ИИ боевых суперроботов, но удачи были редки. Не каждый человеческий мозг выдерживал столь революционное человеческое псевдосуществование.

– В меня интегрирован психотронный коммуникатор, – шёпотом продолжила Олеандра с горькой ноткой. – Я могу запрограммировать любого человека…

Антон снова кивнул.

– Я понял после вашего контакта с Челом. Он подчинился не мне, а вам.

– Вы тоже серьёзный экстрадел…

– Что ж, я человек военный, меня готовили.

– Я должна была закодировать боевого робота или Вестника после встречи с ним, для чего Али и взял меня с собой. Но всё пошло не так…

– Ваш катер потерял управление, и мы забрали вас на корвет. Но Али тем не менее удалось самому справиться с Мечом… с боевым роботом церротов.

– Он тоже из первой экспериментальной серии изменённых эскомберов. Ему сорок четыре года.

– Сорок четыре? А выглядит… хотя да, он и выглядит на сорок.

Олеандра остановилась, повернувшись к нему:

– Он произнёс кодовое слово…

– Включающее вашу программу.

– Вы… знали?!

– Догадывался. И что же вы должны сделать?

– Я… не хочу!

– Не делайте, – рассмеялся молодой человек.

– Но тогда произойдёт…

– Сработает программа суицида?

– Д-да…

– Чел очень мощный интеллект. Если я подключусь к нему, да и мои бойцы… мы нейтрализуем программу.

– А если… не удастся? Я должна была связаться с Али и ответить… но я этого не сделала…

– Сейчас всё решим. В крайнем случае мы передадим вас Али, если не удастся заблокировать программу Алилайи.

– Нет! Уж лучше… смерть!

– Не согласен, жизнь лучше! – Антон прижал девушку к себе, поймав себя на мысли: жаль, что это всё свершается не на Земле…