Текст книги ""Фантастика 2024-37". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Леонид Кондратьев

Соавторы: Анна Кондакова,Анастасия Сиалана,Рик Рентон,А. Райро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 222 (всего у книги 314 страниц)

– Это кладбище домашних животных.

Я резко обернулся на незнакомый голос, стягивая с плеча арбалет, и увидел дуло автомата, смотревшее мне прямо в грудь. И ещё два вооружённых парня уставили свои стволы в моих спутников. Все они вылезли словно из-под земли там, где мы только что прошли.

– Спокуха, не рыпайтесь. Патронов у нас хватит на каждого. Шмот на пол, руки в небо! Позёры ебучие... – На лице злобно процедившего эти слова парня была точно такая же маска, как у меня.

Глава 14. Не похвальная инициатива

Одеты эти пацаны были тоже очень похоже на меня. Штаны-карго со множеством карманов из плотной, совсем не летней ткани. Удобные толстовки тёмного цвета с капюшонами. Тяжёлые рабочие ботинки из какого-нибудь магазина спецодежды. Наверняка тоже со стальными защитными вставками в носах. И небольшие, но плотно набитые рюкзаки.

– Ну чё замерли! Чё, непонятливые, шоль? Считаю до трёх, оружие на пол, руки за голову! – Голос центрального парня – самого крепкого на вид, уже сломался. Но пока звучал совсем не по-мужски. Лет пятнадцать, не больше. – Раз!

Судя по всему, они крались за нами с того момента, как мы нашли труп и свернули с дороги. То-то мне показалось, что вокруг становится подозрительно тихо. И если сейчас эти подражатели решили себя открыть, значит мы слишком близко подошли к их схрону или какой-то базе. Скорее всего во-о-он в той ветеринарке при этом небольшом кладбище для состоятельных столичных котеек и пёселей.

– Шутишь, да? – Я не спешил исполнять их приказ. Кира сжала кулачки, насупилась и смотрела на пацанов в масках сквозь упавшую на глаза чёлку словно угрюмый бычок. Денчик опять побледнел. Ну вот правда – чисто хамелеон. Меняет цвет кожи в зависимости от настроения за секунду. Хотя нужно отдать ему должное – свою биту пока не выронил. Покосившись на решительную девчонку и видя мой расслабленный настрой, он, вроде бы, тоже воспрял духом.

– Я те щас пошучу, ёпта! – Автомат поднялся от пуза к плечу, и его хозяин грозно подвигал мышцами. – Вечно смеяться будешь! Рот закрыть не сможешь! Два!

Ладно, пора заканчивать эту нелепую комедию. Вместо того, чтобы поднимать руки, я расслабленно положил их на пояс:

– Крутые автоматы у вас, пацаны. Это же АК-12? Новьё... Жалко только, что без патронов. – Я покачал головой с деланным сочувствием. – Вы же не знаете, что такое затворная задержка, да? Конечно... Ведь на старых «калашах» её нет.

Лидер наших противников шумно засопел, мучительно приходя к выводу, что его блеф не удался. И слегка покосился на свой шикарный, но бесполезный ствол, видимо, стремясь сообразить, что именно его выдало. Ещё чуть-чуть и может сделать какую-нибудь глупость. А я пока даже не знаю, сколько их тут поблизости. Сейчас выясним:

– А у тех, кто сидит в ветеринарке, даже пустых стволов, похоже, нет. Раз вас тут всего трое.

Глаз за масками было не видно. Но лицо одного из пацанов чуть дёрнулось в сторону здания больницы для животных. Всё правильно, там кто-то есть.

– А вот у меня, как видите, есть не только оружие, но и патроны. – С этими словами я без особой спешки вытащил из кобуры кольт и уставил его в голову центральному противнику. – И, как вы можете заметить, их в барабане столько же, сколько и вас.

Щёлкнув курком, я подвинул крайний патрон в барабане к стволу. По грозному никелированному оружию пробежал яркий солнечный зайчик.

– Яр... – Сдавленно шепнул центральному тот паренёк, что стоял справа. – Это же Шершня ствол... Он же им постоянно везде сверкал...

– Да вижу! – Огрызнулся на него лидер этих разбойников и потом обратился уже ко мне. Но гораздо менее злобно. – Так... Так ты правда что ли Шутник?

– А ты чё, не видишь что ли сквозь свою тряпку?! – Внезапно выпалила Кира, вытащив из петлей обрез. Но не стала брать их на прицел, а лишь солидно закинула дробовик себе на плечо и гордо задрала нос. – «Позёры...» От позёров слышу!

– Да ладно, чё вы... Ну, ошиблись, с кем не бывает... – Лидер пацанов в масках опустил своё бесполезное оружие. Остальные сделали то же самое. – Мало ли кто может так прикинуться...

Я, в свою очередь, пока продолжал держать его на мушке:

– С тобой решительно невозможно спорить, приятель. Вы вот, к примеру, прикинулись. Кто такие? И почему на вас моё лицо?

– Мы – бесы. – Судя по наклону его головы немного назад, он произнёс это с некоторой долей гордости.

– Щас не поверишь, что послышалось...

– Да, бесы. Из Зеленограда. – Осанка пацана в маске продолжала оставаться гордой, не смотря на огромный пистолет, который смотрел ему прямо в лицо. Не робкого десятка, этого не отнять.

– Далековато же вас занесло, бесы из Зеленограда. Но это ответ только на первый вопрос.

– А мы тоже шмелей гниздим, как и ты. Вот и решили тоже так прикинуться. Чтобы они ещё сильнее ссались при нашем виде.

– Да-а? Прямо так вот шмелей? Прямо так вот.. Гниздите? И давно?

– Ну... – Парень переглянулся с приятелями. – Не очень... Они в Зеленоград стали часто набегать в последнее время. Вот мы с пацанами и решили, что надо их как-то уже озалупить. А то заебали там уже всех!

– А что, Зеленоград разве до этого был островком мира и спокойствия?

– Ну не... Ну просто, ну а хули они!? Чё, блядь, Москвы уже мало?!

– И снова с твоей железной аргументацией не поспоришь, дружище. Хотя Зеленоград так-то частью Москвы вполне официально был... Ну да ладно. – Я всё-таки опустил пистолет и плавно снял курок со взвода. И парни напротив нас сразу немного расслабились. – Там на дереве – ваша работа?

– Ага! – Снова гордый вид.

– Это шмель из утреннего каравана? Из Отрады?

– Ага! Вчера вечером там стреляли же, ваще атас! Даже у нас было слышно!

Все выжившие делились на два типа. На тех, кто при звуках стрельбы бежит от них со всех ног куда подальше, пока не словил пулю или заряд картечи. И на тех, кто, едва заслышав канонаду, тут же стремится выяснить, а не упал ли с жертвы перестрелки какой-нибудь интересный лут. Первая категория обычно жила дольше. Но весьма скучно и на грани голода. А вот вторые обычно проживали очень яркую, но, как правило, очень короткую жизнь.

И эти парни явно были из второй половины.

– Ну мы и решили проверить с утра, чё случилось. – Лидер зеленоградских бесят продолжил своё захватывающее повествование. – А это там шмелей в Отраде и правда кто-то дёрнул! Прям по натуре – разнесли всё в хлам. Повсюду трупаки искалеченные! – Тут главный бес немного запнулся и задумчиво почесал затылок. – Но... Раз у тебя ствол Шершня... Это ты их там так что ли?

– Не только. – Я переглянулся с Кирой. Она просто лучилась радостным самодовольством, оскалив зубы в своей фирменной хищной ухмылке.

– А я свидетель... – Нерешительно поднял руку Денчик.

Пацаны в масках, судя по коротким движениям голов, уставились на девчонку, разглядывая её с головы до ног, пока она купалась перед ними в лучах жуткой славы. И после небольшой паузы, зеленоградец снова продолжил свой рассказ:

– Ну и вот, короч... Мы когда пришли – они с девками своими как раз паковаться закончили и уже отходили по лесу. Ну мы их и догнали в районе этих новогорских посёлков... Ну там, где деревня олимпийская. И отмудохали. Они-то когда стволы увидели – сразу зассали. – Командир бесят снова покосился на свой автомат, видимо, всё ещё пытаясь догадаться, что это за затворная задержка такая. – Сами шмели только с палками были.

– Вот на этот рычажок нажми. – Я решил всё-таки пояснить им особенности конструкции новых автоматов. Бесята сдвинули задержки, и все три затвора со звонким металлическим хрустом вернулись в исходное положение. – Когда вылетает гильза от последнего патрона, затвор у этой модели остаётся открытым. И после того, каквтыкаешь новый рожок, его не надо снова взводить, чтобы дослать первый патрон. Сам закрывается и патрон толкает. Понятно?

– А-а-а... Пасиба...

– А вы что, даже девчонок там отмудохали? – Кира снова набычилась и перекинула обрез с плеча на руку.

– Да не... Чё мы звери чтоли... – Главный бес покачал головой. – Ведь Шутник же девчонок никогда не трогает. Вот и мы тоже их отпустили. Тут же до Меги уже недалеко. И до темноты ещё долго. Дойдут. Да уже дошли, наверное.

– Дай-ка угадаю... Вы явно не планируете рейд на Мегу. Если только вас тут рядом не сотни... Не сотни же?

– Да не. Там в ветеринарке ещё трое. – Кивнул главный бес в сторону здания больницы для животных.

– Ага... Значит, рассчитываете на то, что в ответ на вашу акцию карательный отряд выдвинется не завтра, а сегодня. Срочный, кипешный, не подготовленный и небольшой. Сейчас же днём там все по городу шарят... И вы их тоже подкараулить где-то на маршруте хотите... Там, где висельник был, да?

– Ну да... Примерно такой расклад. Пацаны в ветеринарке должны были проверить, сколько их выйдет. И пойти по следу, если немного. Дать нам сигнал, чтобы мы из своей засады там тоже напрыгивали. А они – сзади. А если бы сигнала не было, то значит их много. И мы бы их пропустили тогда.

– Тогда понятно, зачем вы труп на такую верхотуру затащили. – Я повернулся к Кире, как бы отвечая на её старый вопрос. – Чтобы все, кто увидел, бошки задрали и по сторонам не особо смотрели... Но тут в ваши наполеоновские планы неожиданно вмешались мы. И вы решили действовать также, но в обратном порядке.

– Ну типа того, да.

– Ладно, трое из ларца... Одинаковы с лица... – Я убрал револьвер в кобуру и Кира последовала моему примеру, засунув обрез обратно в петли на рюкзаке. – Тогда последний вопрос. Почему «бесы»?

– Ну... «Шутники» как-то не то... Мы ж всё-таки не прикидываемся именно прямо Шутником... Ну, в смысле... – Паренёк начал путаться в мыслях. Не вполне был готов к диалогу с живым настоящим Шутником.

– Да продолжай, я понял. «Шутники» действительно было бы не круто, раз уж вы сами по себе, а не мной прикидываетесь. Но почему же «бесы»?

– Ну потом мы решили сначала типа как в кино себя назвать. Комедианты.

– Как в «Хранителях»?

– Ну да.

– Ценю ваш вкус. Но это пока очень далеко от «бесов». Как же вы к ним пришли?

– Потом вот Серый предложил, – Кивок в сторону приятеля справа, – что типа, а давайте будем плохие комедианты. Ну типа... как Бэдкомедиан... Потом подумали, что это как-то длинно. Язык сломаешь. И сократили до двух букв английских. «Би» и «Си».

– Как на бумажке?

– Ага. Ну вот так вот бесы в итоге и получились. А на бумажке это типа наш логотип такой. Ну, чтобы шмели знали, кто их в этот раз накуканил. Решили оставить. Прикольно получился.

– Что есть, то есть. Но не особо много же вас со всего Зеленограда собралось.

– Да там почти все, кто уцелел, ссут этих уёбков полосатых. Крысят сами себе по углам и глаз не поднимают, чё я сделаю... – Парень закинул автомат на плечо и развёл руками. – А мы с пацанами с зимы всегда вместе. В одном классе учились, в одном дворе жили. Чё разбегаться-то теперь. А потом про тебя весной узнали.

– Да и сам про себя только весной узнал... Яр? Я правильно расслышал?

– Ага. Ярослав.

– Ты, стало быть, Серый. Сергей? – Я указал на правого пацана и, после его кивка, перевёл палец на левого. – А ты...

– Шамиль. Шам. – Голос этого паренька был сиплым, как будто он его сорвал или был простужен.

– Шам, значит... За смелость и столь дерзкий план, конечно, хвалю, бесята... Но зря вы девчонок отпустили.

– В смысле?! – Кира воззрилась на меня с гневным удивлением.

– Не кипятись, сейчас объясню... Зря вы вообще на этих беженцев напрыгнули...

– Ну не знаю... Хавки-то норм с них набрали! – Яр постучал по своему увесистому рюкзаку, не дождавшись окончания моей фразы. – Дело-то – верняк! И они все замученные там были какие-то, зашуганные...

– И ещё вы зря ждёте их обратно. – Я всё же закончил.

– В смысле? Чё, думаешь не выйдут сегодня?

– Ещё как выйдут. Но вот... Сколько вы думаете из там в Меге? – Вопрос был обращён в том числе и к Кире.

– Ну... Наверное, как в Отраде. – Пожал плечами Яр, и Кира молча согласилась с его версией коротким кивком головы. – Человек писят... Чё, больше? Ну сто... Ну плюс девчонки, конечно... Но они же у них не боевые, чего их было не отпускать-то... И все щас в городе же, на вылазках. Ты сам сказал.

Судя по тому, как Денчик покачал головой, он знал правильный ответ. И понимал, почему не стоило ворошить это гнездо до того, как мы сможем пробраться мимо. Я приглашающим жестом попросил его взять слово.

– Да там всегда было не меньше, чем полтыщщи! – Крюк усугубил свою информацию, широко расставив руки в стороны. – Даже если почти все сейчас по городу шарят, то сюда не меньше полусотни полезет! И будут каждый дом тут в округе прочёсывать. Осы же видели, что вас мало. Уж в больнице-то этой точно не отсидитесь. Они туда в первую очередь пойдут. И сначала ваш дозор порвали бы, а потом этой вашей «засаде» засадили бы по самые гланды!

– Блин... Ну чё... – Бес-командир переглянулся с корешами и снова невозмутимо пожал плечами. – Значит обратно в Зелик валить надо.

– Вам-то хорошо, «в Зелик»... А нам чё теперь делать? – Возмущённый вопрос Денчика был направлен, похоже, и к пацанам и ко мне одновременно. – Тоже назад теперь переться?

– Если только в Зеленоград. Или ещё дальше. Митино и окрестности теперь будут обыскивать и опрашивать до посинения. И с утра завтра ещё партия припрётся. Сотня-другая. – Я обернулся к бесятам – Тогда и до вас тоже доберутся.

– Блин... Ну кто ж знал...

– Вот именно, «кто ж знал»... Разведка и долгая тщательная подготовка в нашем деле – это половина успеха. А вот без них – сразу кранты.

– Ну... – Яр заозирался в поисках поддержки от приятелей. – Если на юге МКАД, то может тогда на север пока срулить в сторону? Чё там, Шам?

– Планерная. – Глухо просипел Шамиль из-под маски. – И всякие дачи. Но там, наверное, тоже шмели промышляют? Это тут в деревнях уже брать нечего, а там-то новые высотки есть. Плотно.

– Кажется, я вижу, кто у вас мозг операции... Только с севера сейчас обратно в Мегу поисковые партии пойдут, ближе к вечеру. И ещё легче нарвёмся. Да и там тоже могут вас сегодня искать.

– Блин... И чё ж теперь делать... Под землю уходить? Там ночные...

– Импровизировать, комедианты... Импровизация в нашем нелёгком деле – это вторая половина успеха. И третьего не дано. – Достав карту из кармана, я поманил их поближе. – Вот тут единственное место, куда никто сейчас не сунется. Ни шмели, ни случайные свидетели-одиночки.

– Это же те склады и таможня, о которых ты говорил? – Кира тоже склонилась над картой. – Думаешь, всё-таки проскочим туда через кладбище?

– Про эти склады... – Начал было Шам.

Но я его перебил:

– Ходят жуткие слухи, да. Я знаю. Именно поэтому там нет шмелиных патрулей.

– А на кладбище?

– И на кладбище не было бы, если бы не ваша грабительская инициатива. Но теперь по тихой проскочить не получится... Да ещё и вдевятером... Кстати, сбегайте кто-нибудь за вашими корешами. Пусть вылазят уже со своего дозора и сюда идут, пока не поздно.

Серый быстро кивнул и побежал вдоль небольших могилок с портретами котов и собак к зданию ветеринарной клиники, старясь держаться ближе к тени посадок.

– А как тогда, если не по тихой? Вдевятером против сотни? – Денчик, кажется, начинал сильно нервничать. Перспектива оказаться обратно в шмелином плену его отнюдь не прельщала. В этот раз участия в ритуале в качестве жертвы ему точно не избежать.

Все остальные тоже подняли на меня взгляды. Две разукрашенные маски, скорее всего, скрывали глаза, полные надежды. А во взгляде Киры читалась холодная уверенность в том, что я точно знаю, что делать.

– Да у тебя, наверное, тут тоже куча всяких ловушек понатыкана, да? – Сделала она вполне логичное предположение.

Я, конечно, готовил запасной вариант поимки Шершня и для этого гнезда тоже. Но сразу после вчерашнего, напуганные рассказами ос, второй раз они за мной в лес точно не побегут, даже если я запущу сотню провокационных фонарей вместо этого их «Великого Шмеля». А вот в осаду взять смогут. С учётом того, сколько их здесь. Или вообще просто спалят всю чащу около Машкинского ручья без всяких затей. Во всяком случае, я бы так и сделал.

– Нет. Действовать будем иначе. Раз по тихой проскочить теперь не получится – будем проскакивать по громкой. – Я похлопал стоящих рядом с нами бесят по пухлым рюкзакам. – Только придётся вам расчехлить награбленное, комедианты. И давайте-ка побыстрей.

Глава 15. Последний ресурс Зимней Войны

Юные командиры и стратеги Зимней Войны не стеснялись использовали для победы любые доступные ресурсы и технологии. По крайней мере, те, которые могли освоить со своим неполным образованием – средним, средним специальным или высшим.

Тонны разнообразных боеприпасов и оружия – от мелкашечных патронов до гранат и мин, от карабинов, годившихся только для охоты на крыс, до ракетниц и миномётов. Танки и артиллерию тоже пытались освоить. Кажется, я даже пару раз слышал где-то вдалеке стрёкот вертолётов. Но, рано или поздно, всё это ломалось, уничтожалось противником или навсегда застревало где-нибудь на подступах к очередной цитадели без горючего и боекомплекта. Бесполезные танки пылились на МКАДе вместе с остальными брошенными машинами. Сгоревшие броневики то тут, то там встречались посреди высоток какого-нибудь спального района, располагавшегося неподалёку от гаража той или иной военной части. Рассыпающиеся ржавые орудия стояли на высотах в окружении пустых снарядных ящиков, мешков с песком и истлевших трупов расчёта.

Ведь если кто-то и соображал, как водить бронетехнику или перезаряжать гаубицы, то о том, как починить заглохший двигатель или сделать новый патрон из старой гильзы – не знал почти никто. Не говоря уж о том, как добыть нефть, переработать её в бензин, выточить снаряд или сконструировать гранату. Всезнайки и отличники, способные разобраться в наследии цивилизации и наладить хотя бы производство пороха, как верно заметила Кира, сдохли первыми. По крайней мере, в наших краях.

Вместе с боеприпасами, оружием, техникой и горючим стремительно редел и человеческий ресурс. Сотни тысяч московских школьников и первокурсников, способных держать оружие, быстро превратились в военизированные мегабанды, объединившиеся по географическому признаку. И крошили друг друга с усердием, достойным лучшего применения. Беспринципность, безалаберность и безответственность, в сочетании со звериной жестокостью и бесконечной глупостью, усыпали столичные улицы свежими трупами за считанные недели. Пленных не брал никто. Ведь их нужно было кормить. А многие из минутных победителей уже сами забыли, когда ели досыта. И когда все стороны точно поняли, что сдаваться в случае поражения бессмысленно – количество потерь возросло ещё выше.

И только один ресурс, который активно использовали все многочисленные стороны конфликта, можно было легко найти до сих пор. Этим ресурсом были миллионы бывших совершеннолетних москвичей. Отцы и матери, бабушки и дедушки, старшие братья и сёстры юных солдат Зимней Войны часто принимали в сражениях самое активное участие. Хоть и совершенно не осознавали этого факта.

Кто-то использовал их для перевозки обозов и артиллерии, когда прочая техника уже отказывала или останавливалась с пустым баком. Некоторые пытались сделать из жор эдаких шахидов, аккуратно приманивая увешанных взрывчаткой заражённых на вражеские укрепления. Часто применялась тактика живого щита, когда собравшаяся вокруг приманки бессмысленная толпа позволяла безопасно сменить позицию прямо под носом у вражеского пулемётчика или снайпера. А также никто не стеснялся создать очевидную проблему для врагов, выплеснув на их головы какое-нибудь консервированное рагу. Как минимум – потратят патроны, силы и время. Как максимум – полягут с обглоданными лицами и руками. Всяко хорошо!

И до сих пор среди выживших ходят истории о том, что кое-кто пытался использовать несчастных жор в качестве пищи или сексуальных партнёров. Чем чаще такая история передавалась из уст в уста, тем более грязными и отвратительными подробностями она обрастала. Острый дефицит таких привычных развлечений, как фильмы, сериалы и видеоигры, очень способствовал буйству фантазии уцелевших подростков.

И теперь, когда мы вместе с нашими новыми приятелями оказались в цугцванге, я тоже планировал использовать именно этот ресурс.

– Да блин... Тут хавки на месяц! – Яр попытался протестовать, наблюдая, как неотвратимо худеют их рюкзаки.

– Не жадничай, иначе вы и столько не проживете. – Я обратил внимание на большую вздутую банку каких-то сардин. – А вот это вообще уже есть нельзя. За солью и специями не почувствуете, конечно. Но блевать потом будете дальше, чем видите. Если не хуже...

– Да я знаю... Мы думали, может, махнёмся с кем-нибудь потом... – Яр всё-таки не просто так дожил со своими корешами до лета. – Ну вот галеты хотя бы оставь! Они же почти не пахнут!

– Зато каждая в отдельной пачке. Будем использовать для перемещения. Вскрывайте всё и вытрите потом ножики вот этим. – Я выдал им пачку проспиртованных чистящих салфеток, найденную в радиорынке.

– Ну зачем так много еды-то то гробить...

– В этих посёлках жор почти нет, если вы не заметили. И до реки далеко. А сейчас нужно хотя бы пару десятков собрать. Поэтому нужно им закатить пир горой. Буквально. – Выпотрошенные консервные банки летели в одну кучу с их содержимым.

– А я вот чего думаю... – Неожиданно повёл разговор Денчик, который до этого только молча и послушно делал то, что скажут. – Когда у нас ещё были Макдаки на каждом углу, то туда стоило на пару минут зайти, чтобы от тебя потом жареным жиром несло полдня...

– И?

– И мы вот сейчас тут этой рыбой, случаем, не пропахнем так сильно, что жоры и от нас захотят кусочек отгрызть?

– Ты главное не замарайся в ней. И ножик оттирай тщательнее. – Под маской я не видел взгляды зеленоградских бесенят, но уверен, что они были весьма скорбными в тот момент, когда я вскрыл банку красной икры и вывалил драгоценное лакомство в центр растущей вонючей кучи. – А на эту тему я, кстати, экспериментировал. Жоры всегда выбирают прежде всего то, что пахнет интенсивнее. И сразу после того, как что-то сожрут, некоторое время чуют запахи гораздо хуже. Типа как можно съесть перец чили и сразу после этого какую-нибудь не особо острую горчицу хоть ложками жри – всё нипочём будет. При сильном воздействии чувствительность рецепторов на некоторое время притупляется.

– Ну ок...

Вскоре из посадок вокруг столичного кладбища домашних животных показались первые заражённые. Спотыкаясь о невысокие надгробия чьих-то драгоценных любимцев, жоры спешили поглотить внезапное изобилие как можно быстрее. Однако, один из хромающих к нам бродяг остановился на несколько секунд и, задрав голову, издал протяжный гортанный клич.

– Чего это он? – При виде тощих уродцев Кира с опаской шагнула ко мне за спину и схватилась за рукоять меча.

– Зовёт сородичей.

– Нафига? Ему же меньше достанется.

– Так делают все стайные животные. И человек – не исключение. Помнишь звук, который ты издала, когда поняла, что можешь принять душ?

– Ну... Да... – Кажется девчонка немного смутилась, но тут же улыбнулась. – Ну просто было так неожиданно и приятна-а-а...

– И ты тут же немедленно известила об этом всю округу. Хоть и не так громко, как он. Потому что этот жора, похоже, сейчас чувствует то же самое. А миллионы лет естественного отбора научили всех нас тому, что делиться часто выгоднее, чем точить в одну харю. В них этот рефлекс всё ещё достаточно силён.

Пока мою мини-лекцию с любопытством слушала не только Кира, но и все остальные, к неожиданному и приятному сюрпризу со всех сторон начали быстро стекаться новые особи. То ли услышали действительно сильный запах рыбы, то ли сработал призыв сородича. И достаточное количество заражённых набралось гораздо быстрее, чем я рассчитывал. Как будто до этого они специально прятались где-то неподалёку по кустам и подвалам. Хотя по пути сюда мы видели хорошо если двух-трёх тощих бродяг.

– Я ж говорил, не надо так много вываливать! – Командир бесят немедленно отметил этот факт вместе со мной. И пятёрка его товарищей солидарно угукнула.

Тройка зеленоградцев, которая прибежала вместе с Серым из ветеринарки, почти ничем не отличалась от своих приятелей. И я быстро стал их путать. Тем более что маски они, как и я, не снимали. Запомнил я только их имена – Тончик, Лёха и Евген. Хотя я ни в жизнь не поручился бы – кто из них кто.

– Так, братцы... Все, кто хочет сегодня увидеть звёзды – слушай мою команду! Сейчас они пусть всё сожрут. Как начнут опять разбредаться, я поведу их в нужную сторону. И тогда втискивайтесь в центр толпы. Тех, кто боится жор, среди нас нет?

Ответом мне было молчание.

– Я так и знал. Помните, что они просто так не кусаются. Но могут сильно наподдать, если им вдруг покажется, что вы встали у них на дороге к еде. Старайтесь не мешать жорам двигаться к цели, держите тот же темп, что и они. Иначе получите по шеям и окажетесь за пределом толпы. И тогда нас... Нет... Тогда вас, скорее всего, сразу заметят. В этом случае – каждый сам за себя. Без геройств. А то в итоге всех схомутают. С целой ротой шмелей без подготовки нам не справиться.

– А шмели не зададутся вопросом, что тут посреди кладбища делает целая толпа жор? – Поднял руку Денчик.

– Наверняка зададутся. Но поставь себя на их место. Представь: ты видишь посреди кладбища толпу вечноголодных зомби. Твои действия?

– Да ну их нахер...

– Вот именно.

Я присмотрелся к толпе заражённых, которые лезли друг у друга через головы, чтобы успеть добраться до консервированных лакомств, прежде чем их товарищи сожрут всё вместе с упаковкой. И когда куча-мала начала понемногу разваливаться и разбредаться в стороны, продолжил раздавать ценные указания:

– Так... Последнее. В толпе – ни слова по-человечески. Перед тем, как бросить галету, я буду говорить вот так... – И я издал хрип подыхающего жоры в интерпретации Киры. – Это значит, что толпа сейчас двинется вперёд и к этому нужно быть готовым. Всем понятно? Хорошо. Вперёд. Точнее... Э-е-е-к-х-х!

Протискиваясь между тощими плечами, одетыми в истлевающие останки зимней и демисезонной одежды, я старался не терять из виду своих спутников. Кира в итоге вцепилась за один из ремней куртки:

– Ничё, если я так подержусь? Чтобы не потеряться...

– Держись. Так... Э-е-е-к-х-х! – Разломив галету вместе с индивидуальной упаковкой, я немедленно швырнул её как можно дальше вперёд.

Поймав несколько крошек, тощая толпа принюхалась и безошибочно выбрала направление в сторону кусочка сушёного хлеба. Прошагав метров десять, первые ряды упали на колени перед разломанной упаковкой, и галета мгновенно исчезла в желтозубых ртах тех, кому посчастливилось добраться до неё первым.

– Э-е-е-к-х-х! – Новый кусок полетел вперёд и все мы двинулись следом за толпой.

Таким макаром вместе с нашей массовкой мы постепенно пробрались сквозь редкие посадки и перешли через шоссе на другую сторону – туда, где начиналось Химкинское кладбище. Дальнейший путь лежал в проходе между рядами человеческих могил. Галета за галетой, мы постепенно продвигались к Новосходненскому, а далее – к Ленинградскому шоссе. Подростки старательно держали общий темп и не создавали нашему прикрытию ненужных препятствий.

Время от времени тот или иной жора останавливался и, запрокинув голову, оглашал округу гортанным воплем. И от этих приглашений к скромному пиршеству окружающая нас бессмысленная толпа понемногу росла – со всех сторон к ней то и дело присоединялся то один заражённый, а то и целая стайка.

– Э-е-е-к-х-х! – Очередной полёт кусочка хлеба продвинул нас ещё немного вперёд.

– Мы вместе...

– Что? – Я обернулся к Кире, которая поспешала следом за мной, продолжая цепляться за ремень на куртке.

Но она ответила мне только недоумённым взглядом:

– Что «что»? – Шепнула девчонка, вжав голову в плечи.

– Ты что-то сказала?

– Нет. Ты ж сам сказал помалкивать!

– Правильно... Э-е-е-к-х-х!

– Мы твоё счастье...

Что за чёрт! Голос словно идёт изнутри черепной коробки. Типичная слуховая галлюцинация. Похоже, начинает сказываться хронический недосып... С апреля не спал дольше, чем четыре часа в сутки... Хотя раньше мне это не особо мешало. Адреналин, наверное...

В том месте, куда упала запущенная мной галета, быстро нарисовался новый жора, выскочивший из зарослей вокруг какого-то широкого мемориального комплекса. Наверное, братская могила каких-нибудь ветеранов.

Проворно схрумкав кусок хлеба, жора тут же получил по темени увесистой дубиной.

– Чё они рыпаются... Ох нихера се... Зырь, Стасян! Вот это толпа тут собралась! – Из-за тех же зарослей вышла пара пацанов с полосатыми повязками на плечах.

– Чёт херня какая-то... – Тот, кого называли Стасяном, вложил в рот два пальца и залихватски свистнул два раза.

В ответ на его позывной к ним немедленно сбежалось ещё человек десять. Все с повязками. Вот и поисковые отряды карателей. Ну ничего. Рано или поздно мы должны были с ними столкнуться. Надеюсь, все помнят инструкции и не станут паниковать на ровном месте.

– Чё их тут столько?

– А я ебу? Я вообще тебя спросить хотел. – Одноленточный Стасян обратился к какому-то рослому пацану с двумя лентами. – Ты такое видел раньше?

– Видел... Когда у Ерёмы пачка мармелада в рюкзаке лопнула. Набил тогда под завязку, долбоёб. Полрайона на запах сбежалось. Пришлось всё бросать, иначе задавили бы.

– И чё тут... Кто-то среди жмуров сахар рассыпал?

– Ну кладут же на могилы конфетки...

– Не с зимы же они тут лежали... Бля, ладно, пацантре... Давайте нахер их обойдём лучше... Стрёмно чё-то как-то...

Полосатая гопота начала осторожно обходить толпу заражённых по периметру, стараясь держаться на почтительном расстоянии.

– Вы по сторонам-то смотрите, ёпта! – Рослый двуленточный шмель отвесил подзатыльник какому-то мелкому пацанёнку без единой ленты на рукаве, который всё время с опаской косился на бессмысленную толпу. – Хорош на жор пялится, они не убегут! Ищите этих уродов в масках!

В ответ на его приказ, все остальные тоже начали активно вглядываться в могильные комплексы и посадки вокруг нас, словно специально отворачиваясь от странного скопления заражённых. Именно так, как нам и надо.

Я пока что не рисковал кидать новый кусок хлеба вперёд. Пригнувшись за спинами нашей массовки, я ждал, когда прочёсывающие местность шмели пройдут мимо и окажутся у нас за спиной. И бесы, и крюк, и Кира – все тоже затаились и благоразумно старались не высовываться.

– Э-е-е-к-х-х! – Ещё одна распакованная галета пролетела над головами толпы жор только тогда, когда взгляды всех патрульных шмелей оказались позади нас.

Массовка медленно двинулась вслед за запахом хлеба, и я осторожно шагнул вперёд.